Czytaj książkę: «Хальзов едет по делам»

© Владислав Степанов, 2020

ISBN 978-5-4498-9930-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1
«Маршрутка»

Весьма приятно ехать сидя на кожаном потрескавшемся сидении в утренней до отказа набитой маршрутке, слегка охуевая от собственной наглости, видя еле стоящих дурно пахнущих прелой мочой и дешевым дезодорантом старух, нависающих над тобой. С другой стороны: куда им вообще нужно таким ранним утром воскресного дня? Если немного пофантазировать, можно принять это за какой-то старушечий заговор, другого рационального объяснения такой ситуации попросту нет.

Мы проезжаем по мосту. Блики солнца красиво отражаются в широкой водной глади и приятно греют лицо. Я слегка задрёмываю, предвкушая томящие события дня, сладко щиплющие сердце, стук которого перестаёт быть заметен от этого нового на сегодняшний день ощущения. Я погружаюсь в лёгкий сон.

Обычно мне снится какая-то сверхреалестичная ебала, особенно после лютой пьянки. Учитывая, что пью я довольно часто, особенно в последнее время, сверхреалестичная ебала снится мне теперь ежедневно. На этот раз, как нельзя кстати, сон был эротическим.

Я лежал связанный (как во время сонного паралича, но об этом расскажу позже) и не мог пошевелиться. Две оголённые барышни неистово вились вокруг меня и шептали на ухо что-то на выдуманно-иностранном языке из разряда: «Швабля-бабля, хуелиабл, прошшшшкооон, соооошкон…».

Ну по типу АСМР (автономная сенсорная меридиональная реакция), это когда бабы или слегка педиковатые мужики с ютьюба шепчут что-то в микрофон, издают непонятные приятные звуки с помощью губ, рук и различных предметов домашнего обихода, вплоть до вантуса или искусственной вагины, отчего возникают приятные ощущения покалывания в затылке, и наступает полное расслабление. Не на всех, кстати говоря, действует, но штука донельзя прикольная.

Так вот. Всё это потрясающее действо резко прерывается тем, что в комнату, где я нахожусь с барышнями, врывается мужик и выкрикивает моё имя: «ЕГОР! ЕГОР! Хальзов, бля!»

От неожиданности я вскакиваю и немедленно просыпаюсь.

Знаете, во время засыпания бывает такое чувство, будто тебя кто-то толкнул, или ты просто резко куда-то падаешь, вот то же самое случилось со мной сейчас в момент незапланированного пробуждения.

Надо мной нависал грузный, немного обрюзглый, но весьма недурно и элегантно одетый в одежду повседневно-делового стиля широко улыбающийся мужичок со смешными усиками и бородой, торчащей в разные стороны.

Я моментально улыбнулся ему в ответ: «Антонов! Мишаня! Охуеть, какой ты жиробас!»

И я рад тебя видеть!, – нисколько не обиделся приятель школьных лет на привычный колкий стиль общения.

Я моментально встал, попутно уступив место какой-то жирной бабище. Сказал: «Присаживайтесь, пожалуйста!», хоть и читал где-то, что именно такая формулировка в данном случае является крайне нелепой и может даже выходит за рамки норм русского языка. Ну да похуй. Не говорить же «садитесь, пожалуйста!» Это вообще звучит как-будто университетский препод просит нерадивого студента вернуться на место после удручающего ответа.

– Ну совершенно не ожидал тебя встретить, Хальзов! – всё так же широко продолжал улыбаться Мишаня, – ты куда, собственно в такую рань-то херачишь? Почему не на машине своей?

– Да так, по делам кое-каким важнецким (ога, бля, по суперважным, пизду, как говорится, одной пизде лизать, и это не шутка). Машину отцу отдал, потом всё расскажу подробно.

– Так зачем же потом, если можно сегодня? У тебя до скольки дела твои?

Тут я прикинул, сколько обычно по времени лижут пизду, добавил к этому еще пару часов на уговоры на всякий случай и выдал, что к вечеру точно освобожусь.

– Ну вот и отлично! – воскликнул Миша, – посидим где-нибудь в баре, выпьем, побазарим. Столько лет ведь не виделись!

– А на хуя, собственно, нам бар, если можно ко мне на хату завалиться? Я сейчас один живу. И возьмем покрепче чего-нибудь.

– Ну вообще заебись! – без поддельного восторга поддержал идею Мишаня, – ну ладно, мне выходить скоро пора, сейчас буду пытаться пробраться к дверям.

– Давай, на созвоне тогда.

Мы пожали друг другу руки. Я уже пожалел, что встал, ведь такой короткий диалог можно вполне было вести из сидящего положения, а ехать на пиздолизания мне еще минут 30, в конец города, бля…

ГЛАВА 2
«Настенька из туманного Альбиона»

Я вышел на нужной остановке и долго не мог найти дом. Карты глючили, стрелочка с текущей моей геопозицией нещадно гуляла. Люди, к которым я обращался, по очереди отправляли меня в разные стороны, будто сговорились и втихаря посмеиваются, как только исчезают из моего поля зрения.

Созвонившись с Настей, девушкой, которая меня пригласила «на вареник», я так и не смог объяснить где я нахожусь. Зачитывал ей названия вывесок и красноречиво рассказывал о том, как я потерялся в каменных джунглях и никогда теперь уже не найду дорогу в дом, милый дом.

В конце концов обусловились с ней, что я отправлю ей метку на карте, где я сейчас нахожусь, а она попробует объяснить, как мне в конце концов добраться до её влажной пещерки.

Спустя более получаса бессмысленных хождений я оказался напротив нужного дома и был в лёгком изумлении: здесь я уже был примерно два года назад, когда у меня была маниакальная фаза. Тусили с наркоманками. Я еще удивлялся тогда, как они пьют столько коньяка и не пьянеют, а оказалось, что порошок, который они жадно нюхали, вдобавок оказывает на них отрезвляющее действие.

Я поднялся на четверней этаж и стал ждать, когда мне откроют дверь. Был очень приятно удивлён, когда увидел Настю с пышными распущенными волосами и в длинной футболке, прямо как я и просил.

– А где чулки, красавица? – поинтересовался я, обнимая её, и затем неловко попытался поцеловать в щечку, но вышло в волосы.

– Чулков нет. – фыркнула она мне в ответ.

Я зашел внутрь, снял свои тяжёлые бордовые красные мартинсы и кожанку, и мы прошли на кухню. Из своего необъятного, но в то же время компактного рюкзачка я сразу же достал две бутылочки слабоалкогольного коктейля по 98 р. каждая: одна с манго, другая с вишней.

– Я знаю, что ты не пьёшь, но это просто как шипучка.

– Ага, шипучка, – начала возмущаться она, рассматривая этикетку, – девять градусов! Я же говорила тебе, ничего не бери… Ну ладно, попробуем.

Мы уселись и начали разговаривать. С Настей мы не виделись уже лет семь, если не больше. Знакомы мы были не очень близко и только по поездке в Англию ещё в школьные годы.

Я тогда, глядя на своих одноклассниц и слушая их восторженные рассказы об этой языковой практике, спустя год тоже упросил родителей отправить меня туда же вместе с языковой гимназией.

Я никого там не знал, и поначалу было довольно сложно, но мы быстро нашли общий язык с ребятами, я даже немного пожалел, когда мне сказали, что я буду жить у «host-мамы» с казахами.

Однако потом оказалось, что они охуенные ребята, и зря я горевал.

Мы жили в разных комнатах, учились в разных классах, но в одной языковой школе: уровень их языка был немного пониже моего. Их звали Адилет и Темирлан, над первым мы постоянно дико угорали с Тимом.

В Англии заведено так, что дети, когда им исполняется восемнадцать, обычно уже съезжают от своих родителей и начинают взрослую жизнь. В виде исключения продолжают жить с ними, однако платят за аренду комнаты своим родителям.

Сын Дженнифер, той, которая нас приютила на момент пребывания в туманном Альбионе, тоже стал исключением, он жил с ней и даже не платил ей ни копейки. Более того, Дженифер его настолько любила, что называла «honey» (медок или мой сладенький). Хотя из его комнаты несло совсем несладко: однажды сквозь полуоткрытую дверь мы видели у него там кучу бонгов, тогда для нас это было в диковинку.

Так вот, к чему я это всё. Впервые услышав, как Дженнифер называет сыночка «honey» и первый раз увидев его, Адиль, не особо хорошо знающий английский, тогда именно так с ним и поздоровался: «Хай, хани!». Мы с Тимом и «медком» просто порвали животы от смеха, а потом начали регулярно подкалывать Адиля.

Однажды вечером Дженнифер приготовила нам на ужин пиццу и мороженое на десерт. На столе стоял тёртый сыр, и мы с Тимом сказали, что в Англии посыпают мороженое натёртым сыром. Адиль немедленно сделал всё в «английских традициях», произнеся «вери тести! делишос!»

Мы даже особо и не ссорились за три недели пребывания в Англии, а легкие пранки над Адилетом нам прощались очень быстро.

Где сейчас Тим, я не знаю, в последний раз когда списывались с Адилем, я узнал, что Адилет учится в Чехии и профессионально играет в теннис. Ну недаром ракетку дорогущую в Англии купил.

Самое яркое впечатление из этой поездки не грязный Лондон с его коричневой Темзой, не вышеупомянутая Настенька, а инвалид.