Czytaj książkę: «Начало Новой Мировой»
Глава 1. «Осеннее утро»
Небольшой провинциальный городок постепенно погружался в сон. Уличные фонари освещали узкие улицы, иногда не имеющие тротуаров, пустые дороги, припорошённые первым ноябрьским снегом, и дворы с просторными площадками. Ближе к полуночи на улице вовсе почти никто не появлялся. Исключением был лишь местный Дворец Культуры, откуда, по обыкновению в пятницу, доносилась музыка и крики особо рьяных подростков, собирающихся, чтобы отметить очередную прошедшую неделю.
Основная жизнь переместилась в квартиры. Советские многоэтажки, построенные здесь ещё в восьмидесятых годах, загорелись множеством окон. Где-то сквозь стекло пробивался бледный свет, немного тускнеющий от новомодных полупрозрачных штор; где-то глаз радовал тёплый желтовато-оранжевый свет лампочек со старой люстры, призванный осветить стены с обоями её возраста, поклеенные ещё первыми жильцами. Иногда встречались и квартиры, чьи жители предпочитали тихо-мирно проводить остаток ночи, отгородившись от всех проблем снаружи плотными занавесками.
В одном из живых окон виднелся ничем не примечательный житель, каких здесь тысячи. Мужчина двадцати пяти лет, высокий, в сравнении со своими коллегами, подтянутый, с неплохими физическими данными, сидел напротив окна с прижатым к уху телефоном. Карие глаза бегали по скрытому мраком двору, губы растянулись в довольной улыбке от предвкушения чего-то долгожданного и приятного. Улыбка делала щёки более пухлыми, хотя лицо наоборот всегда казалось тощим, а контур подбородка очерчивала тёмная недельная щетина тёмно-коричневого цвета.
В комнате больше никого не было. Компанию составлял лишь широкий экран телевизора, из динамика которого доносились негромкие разговоры и звуки. Их смысл хозяин квартиры уловить не пытался – просто нужен был фоновый шум, дабы приглушить чувство одиночества.
Наконец длинный гудок на середине оборвался и динамик заговорил женским, очень знакомым и приятным голосом:
– Привет, Дима. Ну как, с делами закончил?
Даже через трубку без труда различались нотки радости в голосе, а в сознании всплывало её лицо с радостной улыбкой.
– Да, от силы час назад освободился. – ответил Дима. – Сама как?
– Уже заскучать успела… – хихикнула собеседница. – С мамой на участке повозились, убраться помогла. Она, кстати, просила посмотреть антенну, когда приедешь. Всё жалуется, что на телевизоре половина каналов тормозит жутко.
– Хорошо, завтра приеду, гляну. Кстати, как там Тамара Сергеевна?
– На кухне, чаю ей резко захотелось.
– Выздоровела?
– Немного подкашливает, да и то раз в полдня. Я аж удивилась, когда услышала. Даже забыла в суете, что она болеет.
– Это хорошо. Соседи не шумят?
– Даже не слышала! Сам знаешь, тут у нас на улице тихо. Хотя, тут ближе к вечеру стали приезжать. Видимо, на звездопад тянет посмотреть, а лучше мест не нашли.
– То-о-о-очно… – раздосадованно протянул Дима.
Со всеми делами он забыл про новости о грядущем звездопаде. Состояться он должен был как раз этой ночью. Вспомнил и обещание посмотреть на него вместе с Лизой, с которой проходил разговор.
От обиды за невыполненное обещание улыбка сменилась на раздосадованный оскал с протяжным шипением.
– Ничего страшного! – раздался смешок из динамика. – Как будто ты знал, что сегодня твоя помощь понадобится.
– Да всё равно обидно… – продолжил Дима. – Такой момент и без тебя…
– Ничего, переживём! – продолжал неунывающий голос. – Сколько их ещё будет! К тому же, у тебя будет видно. А что без меня – завтра приедешь, пару часов уж без меня потерпишь.
– Ладно, потерпим. Насчёт приезда – ждите к часам к десяти. Постараюсь приехать, пока пробок не будет.
– Смотри, по дороге не застрянь! А то ты так уже съездил, что полтора часа только на одном месте стоял с пробитым колесом.
– Не пробью, не волнуйся.
– Тогда ложись пораньше. Как ты спать любишь, я помню, а волноваться за тебя не хочу.
– Не волнуйся, лягу. – усмехнулся Дима.
– Тогда не смею больше тебя задерживать. Спокойной ночи и… до завтра.
* * * * * * * * *
Следующее утро спокойным назвать не получилось бы даже у самого ярого оптимиста…
Солнце уже успело подняться над горизонтом, когда к земле из голубизны и плотного занавеса облаков стал опускаться колоссальный чёрный объект. Над облаками он остановился полностью. Со стороны были видны ещё два таких же непонятных летательных аппарата, однако на куда большей высоте.
На время объект застыл, раскрывая большой люк, обращённый к земле. Когда тот открылся полностью, из глубины вылетели несколько сотен небольших иглообразных объектов, формировавших широкий круг, за ним – ещё один, но уже меньшего диаметра, затем – ещё три с постоянным уменьшением разброса объектов.
Как только снаряды ударялись о землю, их разрывало на части внутренним взрывом. Осколков не было, зато землю заливала появившаяся из них горячая полужидкая масса. Поток огромной температуры стелился по земле, расползаясь на сотни метров вокруг. После неожиданного испарения алой смертоносной волны живая земля, готовящаяся к зимовке под ковром из спящих растений, превращалась в обугленный сухой слой почвы, присыпанный тёмным слоем сажи от сожжённых растений и неудачливых грызунов.
Когда просторное поле под объектом превратилось в огромную чёрную точку, первая конструкция продолжила медленное движение вниз. Два других последовали за ней только когда первый прошёл половину расстояния до соприкосновения.
Несмотря на усиленное торможение перед посадкой, земля от навалившегося на неё груза содрогнулась с силой, которой могло позавидовать хорошее землетрясение. Ещё дважды по окрестностям прошлась уже более слабая вибрация, с которой приземлились два спутника неизвестного объекта.
Теперь можно было различить их форму. Первый кораблю представлял из себя цилиндр, сплющенный к верху. Его самой верхней точке не хватало жалких пары километров, чтобы дотянуться до облаков и скрыть в них подобие реактивного двигателя. Сам корабль по размерам и высоте превосходил любое земное строение. На чёрных стенах можно было разглядеть множественные мелкие отверстия, местами сменяющиеся подобием турелей. Ближе к верхушке располагались три больших угловатых орудия, предназначение которых определить было сложно.
Его спутники в форме капель, сплюснутых снизу, были почти его копией и отличались куда более скромными размерами. В отличие от своего высокого родственника, они были едва выше двадцатиэтажного дома. Орудия у двигателей представляли из себя пять больших прямоугольных направляющих, закреплённых на подвижном основании.
Приземлившиеся корабли застыли на своих местах, будто они и должны стоять на этом поле и вписываться в окружение. Однако огромные чёрные конструкции гармонировать с окружением не могли.
Пилоты истребителей Су-27СМ считали так же. Пару фронтовых истребителей подняли в тот момент, когда заметили неожиданное проникновение. Для всех оно стало неожиданностью, ведь все были уверены в том, что подобные объекты заметят ещё задолго до приближения к орбите.
Один из лётчиков, окончательно разглядев приземлившийся объект, присвистнул и ошарашенно проговорил в рацию:
– Ни-че-го себе… И как только проморгали…
– Не знаю, «Игла», не знаю… – отозвался в наушниках шлема обеспокоенный голос командира. – Раз проморгали, значит умеют маскироваться. А значит, вооружение у них должно быть нефиговое.
– И ПВО тоже… – дополнил «Игла».
– Помни приказ – близко не подлетаем, наблюдаем. Если откроют огонь – летим отсюда как только можем быстро.
– Помню, «Игла-2»… – вздохнув, ответил пилот и бросил взгляд на приборы.
– Не волнуйся, делай всё, как учили. – немного по-отечески проговорил пилот второй «Иглы». – Если меня собьют, улетай к чёртовой матери! Повезёт – найдут, нет –… Ну и пусть!
В паре километров от места приземления самолёты сошли с курса и принялись описывать круг, огибающий объект. Одно крыло было немного наклонено так, чтобы подставить купол для наблюдения. Манёвр за командиром повторил и ведомый, только на другой высоте: был риск столкнуться в случае какой-нибудь форс-мажорной ситуации.
«Игла-2» окинул конструкцию беглым взглядом. Размеры казались необъятными, несмотря на то, что истребитель двигался довольно быстро. Опасения, что в него вот-вот ударят сотни зенитных орудий – пока невидимых – были, но подавлять их получалось с каждым разом всё труднее и труднее.
– «Меркурий», это «Игла-2», – проговорил в рацию пилот, продолжая осмотр. – прибыли на место, веду наблюдение. Пока всё спокойно, движения не вижу. Приём.
– Видно какое-либо вооружение? – спросил голос кого-то из штаба.
– На главном, судя по всему, три орудия. Предназначение неизвестно, но полагаю, что что-то артиллерийское. У двух поменьше их по пять, похожи на ЗРК или РСЗО. Приём.
– Принято. Продолжайте наблюдать, обо всех изменениях докладывайте.
На какое-то время всё успокоилось. "Су"-шки летали, описывая огромный круг на одной и той же высоте, монолитные конструкции грозно возвышались над окрестностями. Лишь окружающей природе ничего не мешало. Деревья продолжали колыхаться на ветру и шуршать многочисленными голыми ветками, у подножий раскачивались такие же голые кустарники, а в лугах качались редкие останки ещё живой травы.
В глубине души пилот «Иглы-1», молодой парень, уже месяц как бывший курсант военно-воздушной академии, понимал, что ничем хорошим это не кончится. Какое-то чувство говорило, что он нарезает круги вокруг инопланетного корабля, чьи обитатели прибыли явно не с дипломатической миссией. Если бы они и хотели переговоров, то не прилетали бы на корабле, на котором открыто стояли несколько образцов их вооружения. Или не вооружения… По крайней мере, выглядело это нечто непонятного предназначения устрашающе.
Через какое-то время парень, уже не способный молча рассуждать, проговорил в рацию:
– «Игла-2», я «Игла-1». Как думаешь, что это за хреновина такая?
– В каком плане? – не понял напарник.
– Ну, военные звездолёты или какие-нибудь грузовые… – пояснил пилот.
– Если честно, больше похожи на военные. Не думаю, что такая "цитадель" и пара "крепостей" на реактивных двигателях прибыли сюда с целью поговорить. И орудия мне эти не нравятся…
Через несколько секунд оба пилота смотрели на то, как у подножия того, что пилот назвал «цитаделью», открылись огромные ворота. Панель на месте этих ворот сначала сдвинулась назад, затем начала медленно подниматься вверх. Звук на таком расстоянии и в герметичной кабине услышать не получится, но сознание молодого наблюдателя само дорисовывало жуткий скрежет от трения металла.
По телу пилота «Иглы-2» пробежала дрожь, на несколько секунд накатило оцепенение. В сознании перемешалось всё: старые мысли, ожидания и происходящее. И этот единый клубок мыслей захватывал все посторонние, которые хотели было попытаться реабилитировать ситуацию.
– «Меркурий», я «Игла-2», – нервно протараторил пилот. – у объекта открывается какой-то шлюз. Предположительно, ворота. Возможно, начинается высадка. Приём.
Когда они сделали очередной круг и снова вернулись к воротам, те уже были открыты. На глазах из прохода выходил ровный строй пехотинцев. Разглядеть их было трудно, от попыток приглядеться из-за их частого расположения рябило в глазах.
– «Игла-2», сколько успели выйти? – тут же раздался голос офицера.
– Пока только пехота. Плотный строй, присмотреться не могу. Численность – приблизительно, батальон. Уже строятся вокруг крайних объектов.
– Докладывайте обо всех изменениях.
Вскоре три плотных строя пехотинцев в серой форме выстроились по периметру своей крепости. Теперь по центру строя двигалась непонятная, приплюснутая техника темноватого цвета корпуса, такой же приплюснутой башней и тонким орудием. По бокам двигались уже другие бойцы, в зеленоватой униформе.
– Выходит техника. Судя по вооружению, лёгкая.
Когда из проезда выехали три линии бронированных машин, показалось ещё более страшная и непонятная конструкция. Корпус был такой же, как у первых машин, но вместо почти плоской башни разместились два блока чего-то похожего на направляющие для реактивных арт. систем, соединённых с маленьким подобием башни без орудия. Направляющие состояли из трёх длинных прямоугольных труб, длину которых определить не получалось из-за расстояния, но они были точно длиннее основания, которое без проблем двигалось с таким грузом.
Когда истребители в очередной раз залетали за край массивной стены, успели показаться только две эти непонятные машины.
– Только что видел ещё технику. Что-то вроде системы ЗРК или направляющих для ракет на шасси того, что ехало раньше. На наш ТОС-1 смахивает.
– Сколько их?
– Успел увидеть две. Заход сделаю – сообщу точнее.
Но ещё одному заходу произойти не позволили. На противоположной воротам стороне оба пилота заметили, что орудия на одной из меньших конструкций следовали точно за ними. Осознание того, что сейчас по ним откроют огонь, пришло лишь когда бортовая аппаратура сообщила об облучении.
– Уходим! – скомандовал пилот «Иглы-2» и тут же увёл штурвал в сторону.
Молодого напарника голос вывел из замешательства, смысл сказанного дошёл уже через мгновенье. Два самолёта описали в воздухе размашистый полукруг в надежде как можно быстрее отдалиться от объекта.
Ещё пока самолёты лежали на крыле, старший пилот взволнованно проговорил в рацию:
– «Меркурий», я «Игла-2». Аппаратура сообщает об атаке.
Когда корпус занял привычное положение, молодой напарник обратил внимание на аппаратуру. По телу вновь пробежала дрожь, тело онемело и отказывалось принимать другое положение. Когда остаток сознания отошёл от страха, визжащий голос прокричал в рацию:
– Выпущены ракеты! По нам!
– Выпускай ловушки! – скомандовал командир.
За двумя продолговатыми летательными аппаратами, успевшими отдалиться друг от друга, почти на минуту потянулась полоса ярких огней, призванных отвлечь ракеты на себя. Молодой пилот всей душой надеялся, что так и будет: неизвестные снаряды наведутся на ловушки и взорвутся на них, а оба пилота или хотя бы он сам выйдут целыми и здоровыми. В толще ярких огней взорвалось по одному снаряду. Вместе с осознанием этого пришло минутное спокойствие. Нарушили его приборы, продолжающие утверждать, что за ними летят ещё ракеты.
– Твою мать, ещё одна! – взвизгнул «Игла-1» и тут же оцепенел, чудом не вздрогнув.
– Ускоряйся, попробуй уклониться. – как можно спокойнее проговорил нервничающий «Игла-2».
Командир и сам был не в расположении духа, но старался не показывать страх молодому напарнику, дабы не усиливать панику.
Как только Су-27 принялся отходить в сторону на повысившейся скорости, всю машину тряхнуло и повело в сторону. Бросив взгляд в сторону, пилот заметил выбивающееся из крыла пламя.
– Бляха… – выругался ведущий, глядя на то, как аппаратура указывает на преследование ракетой противника. – "Меркурий", я подбит, преследует ракета…
Как сбили напарника, «Игла-1» не видел. Истребитель усиленно набирал скорость в попытках разорвать расстояние с неизвестным снарядом. Мысли и эмоции будто снесло встречным потоком воздуха, взволнованный напряжённый взгляд сверлил приборы, оцепеневшие от страха руки вцепились в штурвал.
Когда стало ясно, что оторваться не получится, пилот сбросил скорость и вцепился в руль сильнее. Кроме напряжения на лице ничего не осталось, а в голове была всего одна мысль: «Ты вернёшься, Коля… Тебя дома ждут, ты обязан… Обязан! Обязан!». Перед глазами пролетела вся его короткая жизнь, все хоть немного значимые моменты пролетали мимо сознания и виднелись мельком. Вот ракета приближается. С каждым пройденным ей метром напряжение во всём теле нарастало. Тело снова свела слабая дрожь, когда вот-вот должно было состояться столкновение. Именно в этот, последний момент, руки рванули штурвал в сторону. Пилот зажмурил глаза и готовился к тому, что манёвр не удастся.
Лишь через несколько секунд до перепуганного осознания дошло, что истребитель до сих пор движется по заданному штурвалом курсу. Испуганный взгляд смотрел на приборы, которые уверяли об отсутствии преследования ракетами.
Несколько секунд Николай пытался осознать произошедшее. Мысль о напарнике пришла с запозданием. Тут же взбудораженный голос протараторил в рацию шлема:
– «Игла-2», я «Игла-1», от атаки ушёл. Ты где?
Аппаратура связи ответила холодным молчанием. Такой ответ парня никак не устраивал. Первым делом в голову пришло предположение, что напарника у него больше нет. Проглотив скудную слюну, парень повторил пересохшими губами:
– «Игла-2», я «Игла-1», подтверди связь. Приём…
Эта попытка тоже оказалась безуспешной. Ответом была та же безразличная ко всему тишина…
– «Игла-1», я «Меркурий», – вышел на связь обеспокоенный командир из штаба. – Ты оторвался?
– Так точно. – протараторил одним словом взбудораженный пилот, вспомнив позывной командования. – Что со "вторым"?
– Не отвечает. – тяжело ответил резко ставший прерывистым голос. – Аварийный маяк не работает… Судя по всему, сбили…
– Какие дальнейшие указания? – поникшим голосом спросил Николай.
– Возвращайся. Один ты в слишком большой опасности.
– А как же разведка?
– Нашлись другие наблюдатели. Больше ни слова, ждём на базе.
* * * * * * * * * *
Утро для Дмитрия началось с воя сирены, пробивающегося сквозь приоткрытую форточку. Ближайшие несколько минут после пробуждения остекленевший взгляд смотрел на экран телевизора, в котором диктор на региональном канале сообщал о случившемся и раздавал указания для эвакуирующегося населения. В сдержанном тоне слышалось хорошо скрываемое, но немного слышимое волнение.
Ранним утром, на территории их области приземлились три гигантских неопознанных объекта. Для их отслеживания была отправлена пара истребителей. Каким-то двум лейтенантам ВКС удалось сообщить в штаб о начавшейся высадке, после чего их самолёты подверглись атаке. Вернуться на базу удалось лишь машине лейтенанта Николая Тóпорова. В семь часов утра развёрнутый недалеко от места приземления пункт наблюдения сообщил о начале обстрела реактивной артиллерии. Обстреливали близлежащие посёлки. О погибших информации не было, но на попытки связаться с местами обстрела никто не отвечал.
Когда на экране появилась карта с отмеченным местом приземления и посёлками, попавшими под огонь, взгляд зацепился на обведённую красным кругом надпись. Название посёлка, где вчера вечером находилась его девушка, с которой Дима разговаривал какие-то несколько часов назад, врезалось в голову острым лезвием. Осознание ударило не менее тяжёлым молотом.
Пока диктор зачитывал указания жителям города, мужчина продолжал смотреть в меняющийся на экране текст. Все звуки вокруг будто огибали обескураженного человека, который безуспешно пытался убедить себя в том, что самый дорогой ему человек жив. Каким-то чудом жив…
Из ступора Дмитрия вывел рингтон телефона. Ритмичная мелодия привлекала внимание к аппарату, будто вокруг ничего не происходило. Поначалу не хотелось обращать на него внимание и отправить звонившего под тот самый обстрел, но имя в центре экрана заставило молнией метнуться к столу и схватить габаритный сенсорный аппарат.
– Дима, ты где? – сразу после принятия вызова спросил голос с другой стороны провода.
Голос с лёгкой хрипотцой принадлежал другу, которого в их скромной компании называли по званию с работы. Познакомился со Стасом «Сержантом» Дима в больнице, когда второй лежал там после аварии, а первый долечивал повреждённые при инциденте голосовые связки. Они и стали причиной хрипа, который раньше был куда сильнее. Однако такая проблема со здоровьем не стала проблемой при продолжении службы и не помешала получить звание выше и новую должность.
– Дома, только поднялся. – отозвался нервный Дима.
– Лиза с тобой?
– Нет… – взгляд снова стал мутным. – В деревню вчера вечером уехала…
– Вот ведь… – со сцепленной челюстью процедил Стас. – Ладно. Собирай вещи и пулей на улицу. Мы будем ехать через тебя. Можем вывести.
– Не требуется… – уже спокойнее проговорил Дима. – Можешь выбить для меня комплект снаряжения?
– Ты что удумал?
– Сам я бежать не собираюсь… Семьи у меня нет, сам знаешь, а Лиза была последним, ради чего я мог бы уехать. Я обязан проверить, что с ней! Если уйду без неё, где-нибудь удавлюсь точно.
– Если тебя сейчас в вояки запишут, то уже так легко не отпустят. Сходишь, найдёшь, а потом останешься без неё. Твой перевод я точно устроить не смогу.
– Да хоть так! Со мной останется, знания врача пригодятся.
– Ты точно уверен, что тебе оно нужно? – уже тоном спокойнее поинтересовался Стас. – Война – это не киношка и не игра. Да и если бы была такой, то главных героев нет, все второстепенные.
– Без тебя будто не знаю. – огрызнулся Дмитрий, которого отказ крайне не устраивал. – Сидеть в тылу, пока там Лиза находится, я не собираюсь.
– А если не находится?
– Тогда мне надо в этом убедиться. – хмуро ответил Дима.
Какое-то время на обоих сторонах провода царило молчание.
К этому моменту диктор, сказавший самое нужное, замолк, а в эфир вышла программа новостей. С улицы через открытое на проветривание окно затекала смесь самых разных шумов: чей-то взволнованный крик приказного тона, жужжание двигателя авто, лай бездомных собак… Все они отбивали всякое желание подходить к окну: воображение само рисовало происходящее.
– Хорошо… – наконец выдал собеседник. – Ты – человек взрослый, сам всё понимаешь… Я поговорю со взводным. У нас тут почти двух отделений не хватает, отказаться не должен. Не забудь «военник» и вещи.
– Где встретимся?
– На въезде развернём КПП. Уже спрашивал, мы будем сопровождать автобусы с гражданскими, потом выйдем на край «карантина».
– Что за «карантин»?
– Зона, в которой могут находиться силы этих чертей. Примерно половина нашей области и ещё от соседней приличный кусок. Там боевые действия можно вести без опаски, применять любое вооружение, которое в наличии.
– Ты где будешь стоять?
– На главном въезде, у заправки. Я тебя узнаю, ты тоже должен.
– Тогда до встречи.
Будучи вне себя от волнения, мужчина ещё несколько минут бегал по дому, собирая вещи в большую спортивную сумку. Обычно в ней он носил что-то нужное по работе, потому что размер это вполне позволял. Теперь в ней могло уместиться всё самое необходимое для побега из города.
Когда все вещи и документы были собраны, набравшая вес сумка отправилась на пол у входной двери, а мужчина принялся одеваться. Быстро натянул джинсы, первую попавшуюся под руку футболку, тонкую кофту, убрал в карман телефон и метнулся к двери. Искать более тёплую одежду было некогда, поэтому одевать решил ещё висевшую осеннюю куртку, а обувать первые попавшиеся кроссовки.
Как только в руке оказались ключи от квартиры, во входную дверь раздался сильный стук. За ним последовал протяжный звонок и истеричный крик соседа:
– Дима, открой! Димон, ты там ещё!?
– Отойди! – узнав кричавшего, ответил хозяин квартиры и открыл дверь.
В подъезде его встретил взъерошенный сосед. Мужчина немного старше Дмитрия, с густой бородой и небольшим животом, стоял напротив входа и с нервным возбуждением смотрел на появившегося перед ним человека.
– Что такое? – тут же спросил Дима, наклоняясь за сумкой.
– Слава Богу, ты тут ещё! – выкрикнул взбудораженный сосед. – Помоги, без тебя никак!
– Да что такое, твою-то мать!? – уже повысив тон, спросил начинающий нервничать мужчина.
– У тебя машина на ходу?
– Да.
– По-человечески прошу, помоги семью вывезти. Наша накрылась вчера. Думал сегодня починить, а тут вон что… – протараторил собеседник и посмотрел на соседнюю дверь.
С Анатолием познакомился в тот же день, в который въехал в свою квартиру. Общение с ним проходило довольно хорошо и быстро дошло до дружбы. Познакомился и с его семьёй. Особенно часто Дмитрий виделся с их сыном, у которого вёл в школе физкультуру.
– Бегом тащи своих на улицу, к моей машине. Жду внизу. – скомандовал Дмитрий, схватил с полки ключи от авто и рванул в подъезд.
Сосед мигом убежал в свою квартиру, освободив проход. Почти пустая лестничная клетка Дмитрия не смущала. Все уже должны были убежать, пока он договаривался с другом.
Из-за автоматизма щелчки замочной скважины двери мужчина не запомнил, увлечённый посторонними мыслями. Сумку повесил на ремне и убрал за спину, чтобы сильно не мешала. Когда окончательно удостоверился, что дискомфорта вещи не создают, рванул по лестнице вниз. С третьего этажа спускался недолго, но даже так получалось замечать открытые тут и там двери брошенных квартир.
На улице замер почти в проёме подъездной двери и зажмурился от резкого света. Прохлада ноября ударила с запозданием в несколько мгновений и прошибла всё тело. Чтобы привыкнуть ко всему этому, хватило нескольких секунд. Как оказалось, машин почти не было. Редкие владельцы личного транспорта готовились покидать город. Кто-то с семьёй, кто-то с друзьями и соседями, а кто-то спасал самого себя.
Именно сейчас Дима обрадовался тому, что вчера успел поставить машину ближе к подъезду. Не помня себя, подбежал к синему корейскому автомобилю, отключил сигнализацию через брелок в дрожащих от холода руках, открыл дверь и заглянул в багажник. В повёрнутую к боку сумку отправился туристический топорик, который он держал в машине на всякий случай, затем переложил уже из бардачка перочинный нож и пару зажигалок.
Как только сел на водительское место и провернул ключ в скважине, из подъезда выбежало семейство Анатолия. Соседа они увидели сразу и побежали к нему, когда услышали с его стороны жужжание двигателя.
– Ну, друг, выручил! – с радостной улыбкой воскликнул Толя, уже подбегая к машине соседа. – Не знаю, что бы без тебя делали!
– Пользуйся. – ответил Дмитрий и поднялся с водительского места.
– Ты не поедешь? – недоумённо уставился на вышедшего водителя мужчина.
– Нет. – ответил Дима.
– У тебя же Лизка… – вспомнил сосед и забегал взглядом по изгибам корпуса, а потом уставился на Дмитрия. – Кстати, где она?
– В деревне была вчера вечером. Сегодня эта деревня под обстрел попала, военные проверять будут. Я с ними иду.
– Думаешь, они тебя так возьмут сразу? – с нервной усмешкой спросил Анатолий.
– У меня там знакомый есть. Сказал, что всё устроит, меня возьмут. Сам должен понимать…
Дима прошёл мимо, попутно вручив соседу ключи от машины. Тот недоумённо посмотрел сначала на них, потом на авто, в котором уже сидела его жена с ребёнком, затем на отходящего Диму.
– Ты точно не с нами? – бросил мужчина в спину уходящего.
– Если ещё раз спросишь, своим ходом будешь уходить! – огрызнулся Диму через плечо.
Добираться до оговоренного места пришлось недолго. Хватило десяти минут, чтобы перебежать через пустой соседний двор и обогнуть крайнюю многоэтажку. По пути встретились только две последние машины. Больше людей Дмитрий не видел, хотя и не пытался искать.
У заправки на въезде его уже ждали. По обочинам дороги стояли два бронетранспортёра, рядом с каждым из которых стояли около десятка вооружённых солдат. Запоздало заметил ещё один бронированный автомобиль, который стоял ещё дальше. Из его люка выглядывал ещё один, немного скрытый за автоматическим гранатомётом.
Военные, расставленные по краям дороги, выглядели не менее взволнованными. Большинство из них казались не старше Димы. Более старого он приметил лишь мужчину у открытой двери «Тигра» с единственным пистолетом в кобуре и пары человек у бронетранспортёров. Иногда взгляд цеплялся за очень уж молодых солдат, по ощущениям, срочников. Личное оружие у постовых висело на груди. В руках никто его не держал: не было нужды и не хотелось пугать уезжающих, и без того испуганных сограждан.
Как только Дима приблизился к автозаправке, у которой стояли три человека в камуфляже, один из них, с сильно знакомой комплекцией тела, смерил подходящего беглым взглядом карие глаз над тёмно-зелёной маской. Пока фигура приближалась, солдат повернулся на стоящего рядом и скомандовал:
– Пока стойте здесь, я скоро вернусь.
– А с этим мужичком что? – поинтересовался рядовой, кивнув на приближающегося.
– Это мой.
Когда один из солдат выдвинулся навстречу, Дмитрий опасливо посмотрел на него и замер в ожидании дальнейшего. Военный заметил замешательство гостя и спустил маску до подбородка. Когда в грозном мужчине, экипированном в полный комплект снаряжения, гость узнал Стаса, замешательство и опасение тут же улетучились, а на лицо накатилась нервная улыбка с тихим смешком.
– Формы что ли испугался, шпион? – осклабился Стас, протягивая руку другу.
– Да попробуй тут не испугаться! – ответил Дима и пожал руку подошедшего. – Такая туша в форме, с автоматом и в маске.
– Да я и без неё не фонтан. – хмыкнул Стас.
В каком-то роде мужчина был прав. Худощавое лицо, будто на череп натянули сухую морщинистую кожу, большие карие глаза, сильно контрастирующие на их фоне тёмно-коричневые брови, широкий рот, непомерно большая цвета бровей щетина и острый небольшой нос. Вместе с хрипотцой в голосе Стас походил на самого настоящего Кощея в форме.
– Долго ещё тут стоять собираетесь? – поинтересовался Дима, глядя на непривычные взгляду машины.
– Как прикажут. – пожал правым плечом Стас. – У нас только взводный всё знает или его заместитель, а мне до него… Как тебе до профессора.
– Вас тут для чего поставили? Я так по телефону и не понял.
В ответ на это сержант повернулся полубоком к дороге, обвёл рукой собравшихся на дороге и проговорил с ноткой торжественности:
– Сейчас, мой друг, ты видишь перед собой сопровождение эвакуационной колонны. Довезём их до переправы через реку. У моста их встретит другая группа, которая поведёт автобусы к вокзалу, а мы дружно вольёмся в нашу роту и отправимся… – рука в перчатке сделала загребающий жест, будто хлёсткий удар, затем застыла на уровне плеча. – в полную задницу! Потому что я боюсь представить себе деревню, по которой могла отработать реактивная артиллерия. Идём, вооружим тебя.
Первым в сторону бронированных машин выдвинулся Стас, за ним увязался Дима, поправляя ремень на плече. По пути к машинам второй даже не думал замолкать и продолжал засыпать вопросами.
– А почему мы не сразу в посёлок едем?
– Такой приказ. – так же пожал плечом Стас. – Как будто я знаю, что там у них в головах творится… Хотя, краем уха кое-что слышал.
– Не тяни, рассказывай!
– Перед отправкой наш ротный с комбатом разговаривал. Как оказалось, у нас целой роты не хватает. В части всегда людей было меньше нужного… Да и в части нашей, считай, к войне-то ничего и не готово. Боеприпасов кое-как на то, что есть, наскребли, танков нет, из артиллерии – батарея ссаных миномётов. Спасибо, что хоть техника на ходу была.
