Czytaj książkę: «Мы своих не бросаем»
Ну что за странная судьба?
Жить в окружении врагов.
Бороться, биться без конца.
Ужели мой удел таков?
Я обречен самой судьбой
вести свой бесконечный бой.
Я сею смерть, печаль и боль.
Отмщенье им моя юдоль…
Ария героя.Лигирийский императорский театр1
Пролог
Редкие, но резкие порывы ветра, налетающие словно злые разбойники с разных сторон, раскачивали низкорослые деревья. Искривленные мутацией, исковерканные гибельной экологией и радиацией, деревья сердито шумели колючей листвой, жалобно скрипели, пригибаясь, стонали под напором стихии, но не ломались. И вновь поднимались, распрямляя ветви, цеплялись корнями за камни, клочки земли, вгрызаясь в твердую, сухую почву, показывая свою живучесть, не желая сдаваться ветрам.
На когда-то уютную, но теперь заброшенную планету пришла ночь. Резко упала температура, и ветры, переходящие в вихри, поднимая тучи пыли и мусора, властвовали на поверхности.
Заглушая вой ветра, пронзительным победным криком огласил окрестности гурами – небольшой ночной хищник. Он поймал древесную крысу.
Ветер то ослабевал, то усиливал напор, прогибая небольшую, вполроста человека, пластиковую дверь в землянку. Снаружи было холодно, а в землянке тепло и уютно. Весело трещал огонь в маленькой печурке, на ней грелся закопченный чайник. Прямо на земляном полу, подстелив облезлые шкуры, сидели двое – старик и мальчик. Отблеск огня играл на изможденных лицах, придавая людям сходство со сказочными существами – вампирами из рассказов стариков и старух, которые сами запомнили их по рассказам своих дедов. Эти предания передавались из уст в уста, из поколения в поколение.
– Деда, – прервал молчание мальчик, – а откуда ты знаешь, что завтра прилетит транспорт?
Старик усмехнулся и посмотрел на мальчика.
– Это просто, Самсул. Надо отсчитывать двадцать камушков и приходить к космопорту. Если на вышке горит свет, значит, жди гостей. Я так всегда поступаю и редко когда ошибался. И ты учись, – назидательно пробубнил он.
Старик подкинул несколько веток в печь.
– Стар я стал, – поморщился он, потирая колени, – не ровен час, могу помереть. А ты должен выжить, Самсул. – Он погладил мальчика по грязной, нечесаной голове. – Обещай мне, что выживешь.
– Обещаю, деда.
Они снова замолчали. Но мальчик не мог долго сидеть спокойно.
– А зачем тебе камушки? – спросил он.
Опять раздался крик гурами. Старик разлил чай в кружки, добавил густой и сладкий вываренный сок, добытый из дерева войра. Кружку подал мальчику.
– Пей, Самсул, сегодня ночь будет короткая.
Мальчик осторожно взял горячую кружку и с хлюпаньем отпил.
– Камушки, спрашиваешь, зачем нужны? – переспросил старик. – Это чтобы отсчитывать дни, мой мальчик. Я из одного мешочка перекладываю камни в другой и так отмечаю дни. И ты так делай.
Мальчик кивнул, соглашаясь.
– Буду, деда. Жаль, что нет лепешек, – посмаковав напиток, вздохнул он.
– Ничего, – подбодрил мальчика старик. – Я думаю, когда на свалку вынесут корабельный мусор, мы будем первые. Наберем всякого-разного добра и обменяем на лепешки. Я специально вырыл эту землянку, чтобы быть поближе к космопорту.
– Деда, а почему мы так живем? Ну, я в том смысле, почему мы такие бедные? Разве нельзя сесть на транспорт и улететь на другие планеты?
– Нет, Самсул, нам нельзя. Все мы – потомки преступников, которых сослали на эту богами забытую планету. А когда-то она была колыбелью всего человечества. Ты же знаешь, как она называется.
– Да, деда, знаю. Материнская. Но какая же она материнская? Она страшная и опасная. Мы каждый день боремся за выживание… – Самсул замолчал и стал неторопливо, маленькими глоточками пить напиток. Поставив кружку между ног, он спросил: – А с чего все началось, деда?
– С чего все началось? – повторил за ним старик. – Разное говорят. Но я думаю, что мой дед был более прав, когда рассказывал мне историю нашей планеты. Была эта планета раньше пригодная для жизни. Пять материков и множество архипелагов. Это когда рядом в океане много островов…
– А что такое океан, деда?
– Океан? – Старик имел привычку переспрашивать. – Это когда много-много воды и за ее гладью не видно края земли.
– Это как наше озеро?
– Примерно. Только во много, много раз больше. Ты не перебивай. Так вот, значит. Населяли ее люди. На юге материков развивалось сельское хозяйство, на севере жители развивали ремесла. На островах архипелагов выращивали экзотические фрукты, специи, добывали драгоценные камни и занимались рыболовством. Процветала торговля.
Шло время, цивилизация развивалась, и люди множились. Процветали наука и техника, промышленность. Выросли города и поднялись до небес. Полезные ископаемые истощались. Люди научились обходиться синтетической пищей, она была на любой вкус и дешевле натуральной. На юге заглохло сельское хозяйство, на островах перестали ловить рыбу.
В конце концов произошло перенаселение, и люди разделились на тех, кто жил внизу, в трущобах, в смоге от фабрик и свалок, и на тех, кто мог себе позволить жить в роскоши наверху городов.
Чтобы снизить напряженность в обществе, стали строить большие корабли и отправлять переселенцев во вновь открытые миры. Сначала на космические станции. Потом на открытые планеты, на которых можно было жить. Вот так и осваивался космос. А здесь строили новые заводы, производили продукцию для колонистов и губили планету. Земля стала непригодной для жизни, вода в реках и озерах превратилась в яд.
Старик замолчал, вспоминая рассказы своего деда. А мальчик слушал эту историю, наверное, в сотый раз и замирал, представляя, как это – жить в стеклянных городах под небесами.
Стихия снаружи затихала. Ветер перестал давить на дверку. Старик налил себе кипятка и подбросил в печурку дрова.
– Не знаю когда, – продолжил он свой рассказ, – но города стали воевать друг с другом. Не хватало ресурсов, а людей было в избытке. Да… Даже не представляю, как они могли применить такое оружие, как термоядерные бомбы… Когда-то цветущая планета превратилась в могилу для миллиардов людей. Города были разрушены, связи между континентами перестали существовать, и люди, те, кто выжил, вернулись к первобытному строю. Шли годы, и однажды на планету прибыла экспедиция. Прибывшие построили космопорт, а саму планету превратили в тюрьму для ссыльных преступников. Там, в новых мирах, Самсул, людей не убивают за проступки, а ссылают сюда.
– И тебя, деда, сослали? – Мальчик спрашивал это каждый раз. Он знал ответ, но всегда задавал этот вопрос. Это было частью их с дедом игры.
– Нет, мой мальчик, я родился здесь. И мои родители тоже родились здесь. Вернее, мать родилась, отца я не помню. – Он погладил мальчика по голове еще раз. – Ложись поспи, я разбужу тебя.
Мальчик лег, но стал ворочаться, поскольку сон не шел.
– Дед, а дед! – позвал он. – А почему ты не вызвал на поединок того одноухого, что тебя вчера оскорблял и называл старым пердуном?
Старик усмехнулся:
– Я расскажу тебе одну историю, что мне рассказал мой дед, а ему его дед. Вот послушай и сам сделай выводы. Надеюсь, Самсул, ты тоже усвоишь этот урок. Жил в одном селении учитель боевых искусств. К нему приходили учиться со всех ближних и дальних селений. Его ученики частенько побеждали на состязаниях.
Но вот однажды появился в их округе молодой боец, который сам был очень искусным бойцом. Пришел он издалека и, узнав об учителе, решил с ним посостязаться. А надо сказать, он всегда действовал нагло. Перед боем оскорблял противника, приводя того в ярость, и, когда тот бросался очертя голову в атаку, боец подлавливал соперника и калечил. А бывало, даже убивал. Вот он заявился к мастеру и стал того оскорблять, но мастер не обращал на него внимания. Бойцу надоело сотрясать воздух, он развернулся и ушел. После занятий ученики не разошлись и спросили учителя, почему он не ответил на оскорбления. Им было стыдно за своего учителя. Мастер понял их смущение и спросил: «Если кто-то из вас хотел сделать другу подарок, а тот отказался, кому принадлежит этот подарок?» – «Конечно, тому, кто хотел его подарить», – ответили хором ученики. «Вот так и оскорбления: пока вы его не приняли, оно принадлежит тому, кто пытался оскорбить другого». Никогда не отвечай на оскорбления, малыш, и тогда оскорблен не будешь, – закончил дед и прикрыл глаза.
Но мальчик уже спал.
На рассвете, в полной тишине двое вышли из землянки. На них были примитивные комбинезоны с дыхательными масками и съемными фильтрами, сделанные местными умельцами. Они поднялись на холм. Перед ними предстал периметр космопорта. Он был освещен не полностью, но все равно было заметно, в каком запущенном состоянии космопорт. Ограждение во многих местах сломано, большие прорехи были видны даже в сумраке наступающего утра. Всюду высились горы мусора и стояли старые челноки, которые уже никогда не взлетят.
– Пойдем, Самсул. – Старик слегка подтолкнул мальчика в спину. – Спрячемся в одном из челноков.
Они не скрываясь прошли периметр и залезли в открытый люк летательного аппарата. Сквозь стекло кабины, разворованной и раскуроченной, они видели, как уборочные машины расчищают от мусора площадку.
– Ну, что я говорил! – самодовольно усмехнулся старик. – Скоро прибудет транспорт.
Уборочные машины закончили работу и поехали в подземный гараж. Мальчик видел, как огромные створки нехотя разъехались, впустив машины, и так же медленно сошлись, отрезая транспорт от внешнего мира. Эта картина работающей техники всегда завораживала мальчика.
В небе раздался гул, и на площадку стал опускаться транспортный корабль. По меркам мальчика он был невероятно огромным. Сначала он увидел огонь из дюз, а затем транспортник стал опускаться на гравиподушках. Мягко приземлившись, он величественно застыл. У мальчика захватило дух. Корабль в его понимании был вершиной технологий. Пузатый, с серебристой поверхностью и почти как гора, которую он видел однажды в туманной дымке, путешествуя со стариком.
Корабль постоял около часа, и наконец створки его люков поднялись. Из проемов в корпусе выехали транспортеры и стали выгружать буквально рядом с бортом корабля различный мусор. Ящики. Мешки. Пластиковые контейнеры. Старик заволновался:
– Сколько добра, малыш! Сколько добра привезли! Успеть бы отобрать нужное.
От нетерпения он пританцовывал на месте. Мальчик посмотрел на деда и улыбнулся. Тот всегда волновался, когда дело касалось свалок. С них они жили и питались. Часто туда выбрасывали недоеденные или просроченные пайки.
Транспортеры уехали, и из прилетевшего транспорта потянулись две вереницы людей. Они шли и шли, и мальчику казалось, что им не будет конца.
– Почти две сотни прибыло, – пояснил старик. – Половина станет рабами, четверть умрет в первую неделю, а те, кто выживет, будут бороться за свою жизнь до последней капли крови.
Мальчик об этом знал и нисколько не жалел прибывших. Здесь каждый сам за себя.
«Идиоты! – подумал он. – Какие они идиоты! Им надо не идти понуро к вышке, а набирать в мусоре себе одежду и еду. Вот и хорошо, зато нам больше достанется».
Неожиданно один человек отделился и направился к мусорной горе.
– И нам пора, малыш, – взволнованно проговорил старик. – Поспешим.
Они были вторыми после незнакомого, еще не старого человека с серыми пронзительными глазами. Тот внимательно на них посмотрел, кивнул, как старым знакомым и стал рыться в хламе. Мальчик заметил, что он ищет правильные вещи, то, что можно употребить в дело или обменять. Сменные картриджи от систем жизнеобеспечения, которые можно использовать в дыхательных аппаратах, пайки, электронику и разную мелочь, что может кому-то пригодиться. Новенький подмигнул мальчику:
– У меня есть оружие.
Старик навострил уши.
– Какое? – с опаской спросил он.
– Станер и игольник.
– О! – воскликнул старик и хитро прищурился. – На что меняешь?
– Не меняю, – твердо ответил тот. – Предлагаю сотрудничество. Я вас защищаю, вы мне помогаете выжить.
– Идет, – тут же согласился старик.
Он сразу понял, какая удача привалила им с малышом. Они нужны друг другу, и это самое лучшее поручительство и гарантия. У него оружие. У них опыт.
– Сработаемся. – Старик довольно потер руки. – Меня зовут Рамсаул, а мальчика Самсул.
– Очень приятно. Блюм Вейс, – улыбнулся новенький.
Глава 1
Где-то в открытом космосе
Удар был такой силы, что я сначала подумал, что у меня проломлена грудная клетка. Этот андроид не шутил.
Вот же гад! Как ловко он заманил нас в ловушку и как умело скрывал свои замыслы. Не искусственный интеллект с программой, а прямо живой человек. Хитрый, опасный и подлый.
Подо мной застонал Генри. Он хрипло проговорил:
– Мидэра, не могли бы вы встать? А то я чувствую себя так, словно по мне проехал погрузчик.
– Мидэра? – Я приподнялся и повернул голову к парню. – Генри, ты в своем уме? Я твой босс, которому ты служишь верой и правдой.
– О, хозяин! – Голос парня звучал придушенно. – Я очень рад, что это снова вы. Но все равно не могли бы вы встать, а то мне дышать трудно. И еще холодно спине.
Я обнаружил, что сижу на животе Генри, и обомлел, когда мои глаза уставились на две выпуклости на груди. Откуда у меня женская грудь? Я силился вспомнить, что произошло, но помнил только кровожадного андроида, который коварно заманил нас к морозильной камере и играючи закинул сюда, после чего закрыл дверь снаружи. Я встал и помог подняться парню.
– Генри, напомни мне, как мы здесь оказались. А главное, почему я в женском обличье.
– Хозяин. – Судя по его лицу, парень сам был немало удивлен, что рядом с ним неожиданно оказался я, его хозяин. – Мы вылетели с борта крейсера, чтобы по вашему требованию проверить пригодность корвета к полету. Вы были за штурвалом и были в этом женском обличье. Я принял вас за пилота корвета. Вот только не помню, как эту девушку звали… – Он поправил комбинезон. – Вы в самом деле ничего не помните?
– Мы удирали от погони, это я помню, – произнес я задумчиво, автоматически поправляя вылезшие при падении два довольно внушительных полушария и возвращая их в лифчик. Я перехватил его взгляд и поморщился. – Генри, хватит пялиться на мою грудь.
Не хватало еще быть соблазном для этого парня. Генри виновато отвел глаза.
– Ты лежал в спасательной капсуле, – продолжил я. – А что было потом?
– Мы врезались в борт этого эсминца, сэр, – пояснил Генри. – А потом я перенес вас сюда, на корабль… – Он с сомнением посмотрел на меня, видимо размышляя, говорить или нет. – Вы, хозяин, уже тогда не помнили себя, считали себя девушкой… – Он вновь отвел глаза и замолчал.
– Ну а дальше что? – поторопил его я.
– Мурана посчитала нас угрозой своему существованию, и вот мы здесь.
Я снова огляделся. Морозильная камера, битком набитая заморенными телами. Да, надо признать, этот андроид умел решать свои проблемы и выбирал самые кардинальные меры. Хорошо, что андроидов запретили выпускать.
Мороз и трупы, висящие на крючьях, оживили мою память и помогли мне быстро вспомнить все, что я забыл. А может, это было следствием сильного удара, которым Мурана собиралась расправиться со мной. Ни один человек не выдержал бы такого удара. М-да… И где, спрашивается, главное правило робототехники – не навреди человеку? В этой части Галактики о нем и не слышали.
Так вот, я вспомнил себя. Я – Ирридар тан Аббаи Тох Рангор. Дух мщения Худжгарх, и я смог удрать с крейсера. Для этого я много раз менял обличья, и в этом мне помог… В моей душе пропели трубы торжества. Я смог! Я сражался с экипажем корабля и победил. Мне срочно нужно на верхний слой, для того чтобы соединиться с Шизой.
– Лиан, дружище, превращай меня обратно в самого себя! Так сказать, по крокодилову умению, по моему хотению! – мысленно завопил я.
Я ждал темноты, головокружения, но почувствовал только озноб. Холод стал пробирать меня уже основательно.
– Лиан, ты что, замерз, что ли? – силился я достучаться до моего симбионта.
Но тот был глух к моим просьбам. Я даже его не чувствовал, как это было раньше. Не видел образы его глазами, как обычно.
«Уснул он там, что ли, или на рыбалке пропадает?» – недовольно подумал я. Ну ничего, у меня есть мой помощник, он-то уж точно достучится до этого обалдуя.
– Брык, встань передо мной, как лист перед травой, – мысленно произнес я и снова разочарованно понял, что все напрасно. Брык тоже не ответит. Я его не чувствовал внутри себя.
Холод стал невыносимым. Генри дрожал и махал руками.
Ладно, все это потом. Сейчас нужно отсюда выбираться. Надеюсь, мои способности менять руки и ноги остались со мной.
– Генри, подсоби, – приказал я. – Встань у стены, я на тебя залезу и попробую пробраться в вентиляционную шахту.
Генри огляделся и непослушными губами спросил:
– Б-бос-с, к-к-к к-как-кой?
– Сюда становись, – указал я на ближайшую стену.
Как я хорошо знал из баз по проектированию кораблей, за тонкой металлической панелью должен быть утеплитель, а затем у самого потолка шла большая труба воздуховода. Надеюсь, раньше корабли строились по той же технологической схеме. Я взобрался на руки Генри, которые он сцепил в замок, и тут же упал. Генри уже не мог ими управлять. Я посмотрел на его посиневшие губы и скривился. Плохо дело. Меня холод тоже донимал, но не так, как этого парня.
– Генри, хватай тела и тащи сюда! – приказал я, понимая, что ему нужно согреться.
Генри послушно отправился к покрытым инеем телам и, приподняв одно, неловко потащил ко мне. Вскоре он стал двигаться уже живее. Когда из тел сформировалась приличная горка, я приказал ему таскать трупы к другой стене. Ни он, ни я брезгливости не чувствовали. Тела членов экипажа пролежали здесь более века и превратились в промерзлые мумии.
Генри продолжал таскать, а я пожелал, чтобы руки превратились в крюки, и они, к моей неописуемой радости, такими стали. Этими черными крюками я рвал обшивку, раскурочил утеплитель и наконец добрался до вентиляционного рукава воздуховода. Вспоров металл, я расширил отверстие, загнул края, чтобы не пораниться, и позвал Генри. От него валил пар.
– Лезь в шахту, и побыстрее, – указал я на отверстие.
Генри не надо было упрашивать. Он быстро, но несколько неуклюже пролез в трубу.
– А теперь куда? – спросил он.
– Отодвинься и пропусти меня, потом следуй за мной.
– Понял.
Я полез следом. Куда ползти дальше, выбирать не приходилось. Лишь бы подальше от этой братской ледяной могилы. Скоро холод будет уходить в дыру, трупы начнут оттаивать, и завоняет так, что мама не горюй. Я дополз до решетки и, выломав ее, оказался у зева шахты. Как бы то ни было, но я почувствовал на своем заду липкий взгляд. Так, наверное, женщины замечают мужские сальные взгляды.
– Генри, хватит пялиться на мой зад! – прорычал я. – Еще раз почувствую его, глаза вырву!
Парень охнул:
– Простите, хозяин, я не специально. У вас штанина порвалась.
Я ощупал материал комбинезона. Точно, на заднице была большая прореха: за что-то зацепился, когда лез в дыру. Затем пальцы нащупали кожу. Твою дивизию! Я без трусов! Я полз и все время светил ягодицами перед лицом Генри. У меня было такое состояние, как будто мою психику раскачивал маятник. Мое мужское сознание самца находилось в теле красивой девушки и стремилось покинуть его, но, не имея такой возможности, задыхалось от негодования и злобы, которая могла излиться на неосторожного Генри. Я сосчитал до десяти.
С тем, что мы не можем изменить, нужно смириться, уговаривал я себя. Надо отбросить все сомнения и страхи, что я останусь навсегда в теле женщины, и двигаться дальше.
Этот подсознательный страх жил во мне и прогрызал в моей уверенности ходы, давая волю сомнениям и заставляя чувствовать себя беспомощным. Раньше меня это не беспокоило. Я был уверен, что Лиан преобразует меня обратно в Ирридара, но теперь, когда я потерял связь с ним, мне стало по-настоящему страшно.
Постаравшись избавиться от навязчивых мыслей, я стал оглядывать ствол шахты. Вниз или наверх? Лучше вниз, в технический сектор. Скорее всего, андроид обитал в жилом секторе среди людей, по программе, в него заложенной. Она не техник, не инженер. Он, андроид, или она, Мурана, не знаю, как лучше обозвать эту свихнувшуюся штучку, занимала должность астронавигатора. Значит, по логике, жила вместе с экипажем. И постоянным местом обитания был жилой сектор.
– Логично? – спросил я сам себя и сам себе ответил: – Логично.
Долго не размышляя, стал спускаться, держась за скобы.
– Вот это молодцы! – усмехнулся я. Раньше думали о таких беглецах, как я, и позаботились о поручнях.
Следом, сопя, лез Генри. Спустившись на один уровень, мы проползли еще метров двадцать и очутились у решетки, прикрывающей воздуховод. Заглянув в щели решетки, я понял, что мы попали на какой-то склад. Вырвав решетку, бросил ее вниз и спрыгнул сам. За мной, тяжело дыша, выбрался Генри. Ему в трубе было тесно. Я посмотрел на него и рассмеялся: он был весь в пыли, на носу висела паутина, и он каждый раз дул на нее, отгоняя. Я убрал паутину с его носа и осмотрелся. Это действительно был склад, но какой-то странный. Здесь было всего понемногу. В шкафах, которые мы открыли, висели скафандры. На стеллажах контейнеры с разной аппаратурой: тестеры, оборудование связи, запасные части к дронам, батареи с нулевым запасом энергии, пайки для экипажа и много еще чего.
Я шел от ящика к ящику, рассматривая их содержимое и размышляя, что мне могло бы пригодиться. Кроме того, надо было переодеться. Одежда нашлась в дальнем шкафу у самой стены, но кроме нее я обнаружил то, от чего мое сердце чуть не ушло в пятки. Оно рухнуло вниз и затихло, а Генри закричал так, словно ему прищемили… в общем, не важно, что прищемили. Он быстро зажал себе рот и уставился на меня. Моя рука покоилась на груди, за которую я схватился, когда увидел андроида. Сначала мне показалось, что это Мурана. Андроид пристально смотрел на нас с Генри и не двигался.
– Хозяин, это не живой андроид, – придя в себя, прошептал Генри и осторожно потрогал лицо андроида. – И это не Мурана.
– Я с тобой, Генри, полностью согласен, – подтвердил я его догадку. – Это, можно сказать, мертвый андроид, без зарядки. Это Муран. Андроид мужского пола.
Но все равно мне было неприятно. Это чучело было очень похоже на Мурану, как брат-близнец, и он был с короткими светло-русыми волосами, стриженными под ежик. У меня в голове замельтешили мысли – видимо, Ирридар пытался пробиться сквозь нервозность и заторможенность Виктора Глухова, помноженные на чувство страха молодой девушки.
«Неужели у меня гормональная перестройка организма идет?» – встревоженно подумал я. Твою дивизию! Нужно срочно избавляться от этого тела и облика…
Так, спокойно! Я имею все необходимые базы для выживания, пусть я не могу ими пользоваться в полной мере, но знания у меня есть.
Я уселся на один из контейнеров, закрыл глаза и стал медитировать, представляя, что нахожусь посреди океана, один. Нахожусь в лодке, и вокруг только безбрежность бирюзовых вод и шелест волн. Через пять минут я почувствовал, как меня качает на волнах. Я успокоился и вдруг провалился вниз.
Падение было недолгим, но приземление – весьма громким. Я откатился и посмотрел, куда попал и кто так громко орал. На песке возле пруда лежал, держась за грудь, пузом кверху, Лиан. Это я на него упал. Он хлопал глазищами и постанывал. Но мне на его стоны было наплевать, я ухватил его за хвост и стал тормошить.
– Дружище! Лиан! Как я рад, что встретил тебя! Давай поднимайся…
Но закончить свои излияния радости просто не успел. Этот гад махнул хвостом, вырвав его из моих рук, и вторым взмахом огрел меня им по голове. В глазах потемнело, ноги мои подогнулись, и я рухнул. Очнулся уже в руках испуганного Генри.
– Хозяин, с вами все в порядке? – спросил он и как-то странно на меня посмотрел.
Я потрогал голову. Вроде цела. Потрогал лицо и бороду. Все цело.
Мои глаза полезли на лоб. Борода! У меня борода! Колючая и длинная, словно я не брился неделю, а то и больше. Я высвободился из рук Генри и недоуменно остановился. Мое тело осталось женским, а лицо стало мужским. Но сколько я себя помнил, будучи Ирридаром, у меня бороды не было отродясь. Нет, конечно, будучи в теле Виктора Глухова, я брился каждый день, но у Ирридара бороды не было, это я помнил точно, и были длинные шелковистые волосы. А на моей голове сейчас под руками явственно ощущалась большая залысина.
Да что же со мной такое происходит! Волны паники вновь стали затоплять мое сознание.
– Генри, мне нужно зеркало. Ты его где-нибудь здесь видел?
Он молча достал из кармашка грязного комбинезона карманное зеркальце и протянул мне. Выхватив его из рук парня, я уставился на свое отражение. На меня смотрел Блюм Вейс.
Я опустил руки. Ох, грехи мои тяжкие…
То, что со мной творилось, ни в какие рамки не укладывалось. Но жить-то надо, поэтому я улыбнулся побледневшему Генри:
– Не бойся, Генри, я не Блюм Вейс, просто так вышло.
Значит, сделаем так. Я уже составил примерный план наших дальнейших действий. Мне нужно взять управление эсминцем на себя. Тут возникали сразу несколько проблем. Для подключения к главному корабельному искину мне нужно было иметь нейросеть. У меня она была, но нерабочая. Для того чтобы она заработала, нужна Шиза или, на худой конец, Брык. Я был уверен, что он есть в искине корвета. Этот спрут запускал свои щупальца везде, куда мог дотянуться. А корвет был подключен к основному искину, который заблокировал Брык. Значит, нужно выйти в открытый космос и забрать искин из корвета. Но тут возникала вторая проблема, и звалась она Мурана. Этот андроид контролировал корабль и выход через шлюз обязательно заметит. А что он предпримет в такой ситуации, я даже представить не мог, хотя ничего хорошего для себя не ждал. Ну а третьей проблемой, и самой главной, было время. Вернее, его недостаток, мне нужно было спешить. Также я не знал, как смогу взять управление кораблем в свои руки. Но я привык раскладывать ситуацию на части и решать проблемы поступательно. Что толку переживать о будущем, когда надо сначала достать искин. Вот на этом я и сосредоточился.
– Генри, найди рабочий скафандр и попробуй выйти в космос, нам нужен искин корвета. Вытащишь его и принесешь сюда. Все понял?
Парень спокойно кивнул. Он вообще не знал сомнений и проблем. Не мучился с выбором. Хозяин приказал – значит, так надо.
– Мурана может помешать, хозяин, – вытаскивая из шкафа устаревший легкий технический скафандр, проговорил Генри.
Он деловито подключил скафандр к источнику питания и стал заряжать аккумуляторную батарею. Я видел, что шкала зарядки медленно поползла вверх. Затем Генри стал проверять баллоны для дыхания.
– Может, – согласился я. – Поэтому я беру ее на себя. Твоя задача – достать искин.
Как мне удастся нейтрализовать это чудовище в красивой обертке, я не представлял, но надеялся, что сумею.
– Десять процентов зарядки, думаю, мне хватит. – Генри отключил зарядное устройство и был прав. Для выхода в космос и возвращения этого хватало с лихвой.
Он надел скафандр на запыленный комбез, а я не стал его журить за то, что он не переоделся.
Я осматривал моего космонавта перед отправкой, и в это время в шахте раздался шум, как будто кто-то полз. Мы замерли.
– Это мертвецы воскресли? – прошептал Генри. Его глаза были полны суеверного ужаса.
– Нет, Генри, это, наверное, Мурана лезет.
Как же быстро она заметила наше освобождение!
Андроид переходной модели серии КУ 22456 – 8700 знал себя под именем Мурана. С самого начала она была создана, чтобы удовлетворять мужские прихоти в дальних космических перелетах, на вновь строящихся станциях и в отдаленных мирах, куда женская половина еще не добралась. Этими андроидами укомплектовывались летающие бордели для первопроходцев, пограничников и искателей полезных ископаемых. Прошлый ее хозяин купил Мурану именно в одном из борделей. Нанимать астронавигатора было дорого, поэтому он поставил ей базу астронавигатора, она стоила дешевле астронавигаторской, и стал использовать как специалиста. Но заложенная изначально программа требовала от нее и выполнения функций по предназначению. Так она стала любимицей всего экипажа корабля.
Никто не догадывался, что это была первая модель с функцией самозащиты. Функция не прошла апробацию и отработку на стенде. Это был сырой вариант, наспех впихнутый производителем в андроид, поэтому когда она неожиданно почувствовала угрозу своему существованию, то устранила ее так, как диктовала ей программа. Есть человек – есть угроза. Мурана убила всех людей на корабле. Когда эти двое попали на ее корабль, она уже действовала по обычной программе и была игрушкой для удовольствий. Отказ мужчины от нее и присутствие женщины включили программу самозащиты, которая работала по обретенному алгоритму: есть человек – есть угроза.
Корабль жил и функционировал в режиме консервации. Мурана каждый день проверяла работоспособность систем в тестовом режиме. А сегодня на пульте управления горела яркая красная надпись: «Разгерметизация морозильной камеры». Андроид не ведала усталости или сомнений, она должна выжить любой ценой, и, если появлялась неисправность, ее надо было устранить. Она дала команду ремонтному дрону следовать за ней и направилась к холодильнику. Когда Мурана вошла внутрь, она уже не помнила о мужчине и женщине, которых зашвырнула сюда, обрекая на смерть. Она видела лишь огромную дыру, которую надо заделать. Но что-то в ней шевельнулось, заставив осмотреться. В камере был нарушен порядок. Она пересчитала тела. Все они были на месте, но разбросаны в беспорядке. Она дала команду дрону собрать тела и аккуратно уложить снова в штабеля. Сама подошла к дыре и заглянула вовнутрь. Там были следы. Что-то подтолкнуло ее залезть в дыру и ползти по следу. Вскоре она услышала голоса и, ориентируясь на их звуки, спустилась по шахте и поползла по трубе воздуховода. Голоса слышались уже отчетливо. Ее программа идентифицировала людей по звукам голоса. Перед внутренним экраном появились изображения двоих. Мужчина и женщина. Она вспомнила их. Это пришельцы, что появились недавно у нее на корабле, и она отправила их к остальным людям в морозильную камеру. Где-то внутри у нее произошло переключение программ. Она почувствовала опасность своему положению и незамедлительно поспешила на звуки голосов.
«Людей надо уничтожить! Людей надо уничтожить!» – это единственное, что ею сейчас двигало.
Мурана доползла до отверстия в трубе и выглянула из нее. Человек был один и стоял к ней спиной. Это была та девушка, что отбила у Мураны парня. Нет… их было двое. Другой смотрел на нее не мигая, и его она не знала. Андроид прыгнула вниз. Она выставила перед собой руки, готовая к схватке, и, когда девушка обернулась к ней, замерла. Внутренний искин получил скан внешности девушки и на некоторое время завис. Он не мог идентифицировать облик. Фигура девушки, а лицо бородатого мужчины. Голос тоже другой. Этого человека Мурана не знала, и сигналы об угрозе от него она не получала.
