Czytaj książkę: «Все хотели мира. Пьесы»
Редактор А. В. Симаков
© Владимир Симаков, 2018
ISBN 978-5-4493-1607-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Г О Д 1 9 1 9
Размышления
Действующие лица:
Соболевский Николай Николаевич, председатель поселкового Совета;
Мария, его жена;
Вера, их дочь
Котлова Анна, их соседка
Отец Владимир, священник церкви Петра и Павла
Муратов Михаил, военный комиссар Совета
Лобов, Травкин и др. офицеры и солдаты армии Юденича.
Место действия – поселок Вырица Ленинградской области
Время действия – октябрь 1919 года
Ночь сияет во всей красе.
Но в душе те события комом:
Друг на друга смотрят два дома
Через Сиверское шоссе
Замощенный булыжником тракт
Отделяет дома друг от друга,
Но широкий тракт – не порука,
Что меж ними нет ссор и драк.
Две семьи. Границей – шоссе.
Отношения – без объятий.
Ну а в семьях – все как у всех,
Лишь один грешок – антипатия.
И тому примером – пожар,
Что в одном из домов случился,
А другой улыбкой лучился,
Когда в стеклах огонь плясал.
Ни разъехаться, ни разойтись
Не смогли два добротных дома
Их демонстративная дрема
Прикрывает давнюю жизнь.
К А Р Т И Н А I
Дом Соболевских на углу шоссе и ул. Полякова. За перелеском видна церковь Петра и Павла. На террасе дома Мария и Анна.
М а р и я. С чем зимовать – ума не приложу:
Запасов в доме разве что картошка,
Капуста да грибы – все понемножку.
А н н а. И у других не лучше, погляжу…
Но твой в начальство выбился супруг —
Не из последних должность Николая!
М а р и я. Ему о доме думать недосуг:
Он за других день-ночь переживает.
А разобраться с каждым и во всем,
Не то что дней – и жизни будет мало…
А н н а. Что до меня – печаль моя в другом,
Загадывать вперед мне не пристало,
А Николай не зря пошел во власть
И уж себя, конечно, не обидит.
М а р и я. Привыкли власть кормушкою все видеть…
Да Соболевский мой не станет красть.
Сегодня ему слава и почет —
Гордиться можно – человек в Совете,
Но если где кого-то припечет,
Ему придется быть за все в ответе…
А н н а. Сейчас-то где?
М а р и я. В Совете он с утра…
Жду на обед: вот-вот придти он должен.
А н н а. Напомнила: и мне идти пора —
Ведь и гостям какой-то срок положен.
Что разговором отвлекла – прости.
Поговорили малость – и довольно.
Пришельцев жду – всех надо угостить,
Коль не побрезгуют моими хлебом-солью.
Опасный ныне гость пошел к тому ж:
У каждого винтовка, плеть и сабля…
Защитником тебе, Мария, муж,
А мне к кому бежать хоть здесь, хоть там ли?
М а р и я. Ты, Тимофевна, странных ждешь гостей:
С чего им быть теперь вооруженным?
А н н а. А ты совсем не знаешь новостей?
Прикинуться не хочешь ли блаженной?
М а р и я. Пришла, так рассказала бы о них…
А н н а. Опять идут солдаты к Петрограду!
И кто сейчас ворчит или затих
Успешному походу будут рады.
Картошкой-то весь подпол не займешь?
М а р и я. А где же ей зимою сохраниться?
А н н а. Я ж говорю: день на день не похож —
Оставь местечко: мужу пригодится.
М а р и я. Хозяину наш подпол ни к чему…
А н н а. Все нынешние власти из подполья,
И думаю, что мужу твоему
Давно пора сравняться с этой голью.
Хотя б в своем подполье побывать…
М а р и я. Наведалась заранее пугать?
А н н а. Да Соболевский – это, Марья, имя!
Но ты боишься голову поднять,
Сидишь, как клуха, с девками своими…
М а р и я. Откуда в тебе, Анна, эта бредь?
С чего ты ждешь гостей?
А н н а. А вдруг заглянут?
Со мною церемониться не станут.
Задобрить надо, чтобы уцелеть.
Прознать бы нам, откуда ждать напасть
И от кого же снизойдет к нам милость?
От нынешних, что захватили власть,
От тех ли, кто на власти ополчились?
М а р и я. И чем же Соболевский виноват?
Намерена сводить с ним счеты снова?
А н н а. А Николай твой мне не сват, не брат.
Что против власти значит мое слово?
Во власти у него высокий чин,
И с ним, как прежде, не затянешь песню.
А хочешь жить, так лучше помолчи…
М а р и я. Тебе он плох, другим-то он любезен?!
А н н а. Да я согласна, что не супостат,
Но службою потворствует он бесам.
И это прямиком дорога в ад,
С его, тем более, гордынею и спесью…
М а р и я. Воистину пришел ужасный век,
С прошедшими веками не сравнимый…
А н н а. Все будто позабыли имярек,
Изобрели зачем-то псевдонимы,
Собачьи клички в моде, аж имен,
Им при крещенье данных мы не знаем…
Попала мать-Россия во полон
К безбожникам от края и до края.
А сколько душ безгрешных извели!
Призывам их не устаю дивиться:
Как своим домом и клочком земли
И с кем должна теперь я поделиться?
От каторжников можно ли что ждать!?
От них не будет ни добра ни прока,
Как руку-то могли они поднять
На государя, ставленника Бога?.
Страдающей, израненной земле
Спасеньем и защитою – порфира!
Пока владычат нехристи в Кремле,
Нам, православным, не увидеть мира.
М а р и я. Не нам с тобой об этом толковать.
По нашей воле разве что вершится?
Поэтому достойнее молчать
Да Богу за родных своих молиться,
Не ввязываться в эту чехарду,
Случайно чтобы не лишиться жизни,
Чтоб на домашних не навлечь беду
И после не страдать от укоризны…
Анна уходит. Через некоторое время появляется Соболевский.
Н и к о л а й. Как девчата?
М а р и я. Сидят у пруда
Или бегают на поляне…
Н и к о л а й. Ты, я вижу, опять в трудах?
М а р и я. Так тебя ж на дом не достанет…
Н и к о л а й. Маша, чем-то встревожена ты?
М а р и я. А ты сам ничем не встревожен?
Н и к о л а й. Подустал я от маяты,
Что сегодня на нас возложена.
М а р и я. Упреждала тебя, Николай,
Что хорошего в этой власти?
Тут заранее как ни гадай,
Но довольно легко пропасть в ней.
Пулю можно легко поймать…
Ведь чем выше, тем злей интриги,
А на совести лишь вериги,
И захочешь – не сможешь снять.
Н и к о л а й. Говорю же не первый раз:
Я на сходе избран народом…
Кто бы понял там мой отказ?
Кто бы принял самоотводы?
А доверье людей оправдать
Можно честными лишь трудами…
М а р и я. Власть твою идут отбирать
Вновь собравшимися полками!
Н и к о л а й. Нашу власть победить не дано
Ни солдатам, ни генералам.
Все их планы канут на дно,
Словно камни, что в нас бросали.
М а р и я. И когда же придет конец?
Есть ли распрям концы и сроки?
Ты же, Коля, детям отец,
Но в тебе о других тревоги…
Н и к о л а й. Да, работы сейчас через край…
Люди все вниманья достойны…
М а р и я. Неспокойно вокруг, Николай.
На душе у меня неспокойно.
Только-только гостья ушла,
Напророчила всякого лиха.
До сих пор трепещет душа…
Н и к о л а й. А пророчица кто?
М а р и я. Котлиха…
Н и к о л а й. Знать, соседке сам бог велел
Свою дурость нести по свету.
Нет у бабы, как видно, дел —
Вот и стала местной газетой.
Успокойся сама и других
Успокой… Если что случится,
Дом и девочек береги,
Коль придется мне отлучиться.
М а р и я. Да пойми: неспокойно мне…
Будто рядом – землетрясенье.
Н и к о л а й. Наш поселок стоит в стороне
От больших дорог и движений.
М а р и я. Ты оставил бы свой Совет!
Н и к о л а й. А как быть с доверьем народным?
Я пред всеми принял обет
И теперь я на месте лобном.
Понимаю: страдаешь – ты…
М а р и я. Да надежды только и греют…
Н и к о л а й. Очень жаль, если наши мечты
Ветры завтрашние развеют.
Потому и готов служить,
Чтобы власть народная крепла
И Русь-матушку возродить
Словно птицу Феникс из пепла.
М а р и я. Говоришь ты сейчас не о том,
Лишь к другим проявляешь участье
Н и к о л а й. Мысли всех людей об одном:
О семейном и общем счастье.
М а р и я. Вот семейством-то и займись!
Ведь зима, а запасов – крохи.
Н и к о л а й. Да не будет счастливой жизнь,
Если где-то кому-то плохо…
Я ж кому-то могу помочь,
Чей-то спор завершить согласьем…
М а р и я. Ты хоть имя свое не порочь
Соглашением с новой властью.
Н и к о л а й. А другой власти, Маша, нет.
Есть народная – ей и служим.
И анархия много хуже,
Чем стоящий у власти Совет.
М а р и я. Почему ж против вас идут?
Почему на вас ополчились?
Н и к о л а й. Так в сознании много пут
В людях издавна укоренилось…
Входит Отец Владимир.
О. В л а д и м и р. Да почиет в сем доме мир,
В душах ваших, в соседях ваших…
Беспокойствием я томим:
Ваши недруги вновь на марше.
Н и к о л а й. Я о том разговор и веду —
Успокоить жену стараюсь,
Но она как чует беду —
Может, ты уймешь ее малость?
Но тебя привела сюда
Радость чья-то или кручина?
Или хуже того – беда?
Беспокойство не беспричинно…
О. В л а д и м и р. У меня короткий рассказ,
Потому и спешу с ответом:
К Петрограду идут войска,
Говорят, что силы несметной.
Ты ведешь поселковый Совет,
Твои помыслы все благие,
Но пока замиренья нет,
Нет и дел, и слова пустые.
Говорю я тебе не в лесть,
Лишь в известность ставлю заране:
В окружении нашем есть.
Недовольные прихожане.
Н и к о л а й. Те, кому дал малый надел?
А большой-то смогут засеять?
Пашня будет лежать не у дел —
А хозяин хвалиться ею?
О. В л а д и м и р. Твои доводы ведаю сам.
Недовольные в озлобленье
Могут нынче уйти к врагам
И пополнить их ополченье…
Н и к о л а й. Не хочу хитрить пред тобой,
Говорю то, что думаю, честно:
Очень хочет народ трудовой
Счастье брать как манну небесную.
Наделить всех землею – пустяк,
Только этой радости мало:
Не хватает в селе работяг.
О. В л а д и м и р. И всегда их недоставало.
Нам привыкнуть пора к тому,
Что людишки несовершенны,
Веры нет никому, ничему,
И ленивы они, и блаженны,
Н и к о л а й. Вот о том душа и болит,
Оттого досадно, тревожно:
Можно всех землей наделить —
Трудолюбие дать невозможно.
Как заставить землю любить
Тех, кто был досель безземельным?
О. В л а д и м и р. Уваженье к труду крепить,
Полагаю, с дней колыбельных.
Н и к о л а й. В том и дело: немало годов
Надо, чтобы все получилось —
Потому-то заране готов
И на суд людской, и на милость.
Убежден, что общим трудом
Мы построим новое зданье,
И в совместном труде притом
К нам придет иное сознанье.
Равноправие всех сроднит
На окраинах и в столицах.
Труд совместный объединит
Всех пришедших в наш мир трудиться.
О. В л а д и м и р. Труд хорош, но не всемогущ,
Все, кто может, его избегают.
Такова натура людская…
Кара – только громы из туч.
Труд сегодня ради чего?
Для заоблачных целей, измов?
Для себя ли испечь пирогов?
Для военного ль коммунизма?
Ты считаешь, что сеешь добро,
Поселян землей наделяя,
Но и сам порою не знаешь,
То, что я ощущаю нутром.
И могу уже предсказать:
Люди стали опасней бесов —
Невозможно их напитать:
Аппетиты растут повсеместно…
Жадность, зависть будут вести
К новым ссорам, дракам и войнам.
А из этого не прорасти
Царству божьему для недостойных.
Как построить всеобщий рай
В мире козней, среди соблазнов?
Теоретики и шулера
Этот рай представляют разно.
Кто не с нами, тот против нас —
Таково большевистское кредо,
Но приходится тот же глас
Слышать от врага и соседа..
Н и к о л а й. Мир рассорился с миром вконец
Всяк обиды свои указует…
Разъяснил бы, святой отец,
Бог за что с нас ныне взыскует?
Не заклятье ль Перуново здесь?
Не его ли в том воля злая?
То Ивана карающий жезл,
То шпицрутены Николая…
И дубина Петра хороша…
О. В л а д и м и р. Да сильна и сама фигура!
Н и к о л а й. И свобода на Русь пришла
С пролетарскою диктатурой!
И уже не знает никто,
Чем она для людей обернется?
И под чьей рукой иль пятой
По утрам встречать будем солнце?
О. В л а д и м и р. Нами правит коварный змий,
Сея в душах зло и немилость.
И заветное «не убий»
В головах и душах забылось.
Не желаем людей убеждать,
Все решается только силой —
Научились только стрелять
И копать, и множить могилы.
Божья нас обошла благодать…
Что таить? Грехи наши тяжки.
Мы страдаем в одной упряжке,
Оттого что любим склонять,
Применяться к чуждым умам,
Верить в зарубежные «измы» —
Вот страну и несет по волнам
Беззакония и анархизма…
В разоренье лежит страна,
Иноземной разъята ложью,
Что в Европе изобретена,
Что отринула церковь божью.
Но конец предрешен давно —
Бредит власть вавилонской башней
Н и к о л а й. Если будущее дано,
Нет нужды большой в дне вчерашнем.
О. В л а д и м и р. Вера гибнет… Где города,
Подменившие веру ложью?
Их сгубила гордыня, тщета
Дел земных и немилость божья.
Н и к о л а й. Что историю ворошить,
Брать из прошлого укоризны?
Нам сегодня дано вершить
То, что пало на наши жизни.
Наш сегодняшний разговор
Ни к чему не ведет и не важен.
Говорю тебе не в укор —
Время нас вопросами вяжет.
О. В л а д и м и р. Мы одной тревогой живем,
И какие споры меж нами?
Перевернут наш дом вверх дном,
И родные стали врагами.
Не до споров и не до снов —
К Петрограду движутся рати
Не для диспутов, не для слов,
Не объятий-рукопожатий.
Н и к о л а й. Да Юденича разобьют
Наши люди под Петроградом,
И в повестку дня встанет труд,
Как достоинство, как награда.
О. В л а д и м и р. Доживем ли?
Н и к о л а й. Переживем!
Знают же разумные люди,
Что достаток дается трудом,
Ну а с ним и радость пребудет!
О. В л а д и м и р. Свет лампадок у образов
Очень разно для каждого светит,
И у каждого свой резон,
В цели разные каждый метит.
Разноликий народ у нас. —
Всяк готов любого послушать,
Но не видит и зоркий глаз,
Что кому западает в душу?
Н и к о л а й. Ты в безверье винишь меня,
А безверие сам и сеешь.
В наших душах полно огня —
Им весь мир осветишь и согреешь!
Мы заменим прогнивший строй,
И изменятся взгляды и вера!
О. В л а д и м и р. Не меняется род людской
Со времен слепого Гомера.
Проливается кровь пять лет,
По колено мы в ней погрязли.
Н и к о л а й. Но обратной дороги нет,
Наши помыслы не напрасны:
Старый мир отошел, увы…
Нам придется иной построить,
В созидание впрячь умы
И усилия наши утроить.
Сомневающихся вести
Нам придется громадой всею.
Что должно в умах прорасти,
Если мир и согласие сеять?!
Как-никак, свобода пришла —
В этом главные наши резоны!
О. В л а д и м и р. А свобода тогда хороша,
Если сдерживаема законом…
Но законов-то нет, Николай,:
И живем мы: на переломе…
Чуть не в каждом доме раздрай,
И вражда почти в каждом доме!
Н и к о л а й. Новизна дается с трудом,
Всюду видим сопротивленье…
Как когда-то пришли бедой
К нам раскол до самосожженья.
Новый мир лишь берет разбег,
Но он будет других покрепче!
О. В л а д и м и р. Время… время из века в век
Рушит дело рук человечьих.
Веришь в новые времена,
Власть отдав другим поколеньям?
А меж ними и нами – стена,
Ведь у них свои предпочтенья.
И как долго большевики
На Руси намерены княжить?
Их посулы весьма велики:
Рай земной обещают даже!
А что знают они про рай?
Где проторят к нему дорогу?
Как попасть в обещанный край,
Если сами отвергли Бога?
Главный грех наш – не можем дать
Христианам душевного мира.
Для заблудших многих беда —
Идеалы их и кумиры.
Н и к о л а й. С нами Ленин!
О. В л а д и м и р. И он человек,
Полный собственных заблуждений,
И страну, и народ вовлек
Он в ужасные потрясенья.
Н и к о л а й. Мир с Берлином им заключен?
Нет стране угрозы германской.
О. В л а д и м и р. Но зато народ погружен
В мясорубку войны гражданской!
Н и к о л а й. Недовольство копилось века!
В храмах богу долго молились —
Ныне судьбы в народных руках!
Вот причины того, что случилось.
И мечты крестьян о земле
Наяву теперь воплотились!
Так о чем еще можно жалеть?
И какая нужна еще милость?
О. В л а д и м и р. Можно лозунгами увлечь —
Исполненье призывов спорно.
В никуда зовет ваша речь,
Если нет и тропинки торной.
И пока только кровь течет,
И поток ее не скудеет…
Апокалипсис в мир грядет!
Над умами злоба довлеет.
Николай, это не перелом!
Я сказал бы более строго:
Коль вражда вошла в каждый дом,
Для страны это катастрофа!
Вижу многое без прикрас —
Пересказ ни к чему подробный:
У меня каждый день и час
Пополняется список скорбный…
И все более за упокой
В храме служатся литургии,
Будто реквием над страной —
Позабыты песни другие.
На душе у меня печаль,
Я не знаю, по ком лить слезы…
Православный мир одичал:
Нет смирения, лишь угрозы.
Не хочу я других судить —
Но мой долг – во вселенском угаре
Храм, доверенный мне, сохранить
От раскола и от пожара.
Все молитвы мои об одном,
Чтоб вернулась к нам божья милость
И скорее бы в каждый дом
Жизнь нормальная возвратилась.
Думал даже в схиму уйти,
Чтоб не зреть безумных деяний…
Да куда там… где скит найти
Для спокойствия,. без терзаний?
Н и к о л а й. Мне бы тоже в руки сажень
И по-прежнему землемерить…
О. В л а д и м и р. Ты наводишь тень на плетень
Не тебе, Николай, лицемерить.
Позабудь, что ты землемер.
Для народа ты – председатель.
Людям нужен ты как пример,
А не как утопист-мечтатель.
Н и к о л а й. Уходить пока не спешу:
Для ухода нет оправданий.
В меру сил своих послужу
Прихожанам твоим и селянам.
Не могу стоять в стороне,
Когда мир страстями терзаем.
Ведь разлад, идущий в стране,
Он не только мной осязаем.
И стремлением уцелеть,
И остаться всему непричастным
Объяснения будут впредь
Неоправданны и напрасны.
О. В л а д и м и р. Трудно что-то решать за других.
Нам заботы домашние ближе…
Ведь не знаешь, какие грехи
Нам судьба на совесть нанижет.
Н и к о л а й. Да, гораздо легче мечтать
И воздушные строить замки…
Но насколько трудней воплощать
Эти планы в предписанных рамках.
Обвиненья во всех грехах
Мне навесят, как ни трудиться.
В отведенных судьбою годах
Суждено ли от них отмыться?
О.В л а д и м и р. Я одно скажу: тяжкий труд
Ты на плечи взвалил, раб божий…
А ведь рядом с тобой идут
Те, кто в трудный час не поможет.
Что в душе у каждого есть,
Не узнаешь и сотой доли…
Н и к о л а й. Чтоб увериться, надо съесть
Почти с каждым по пуду соли.
О. В л а д и м и р. Человечья душа грешна,
Потому и живет в потемках,
Оставляя своим потомкам
То, что видно при свете дня..
Я б из церкви давно сбежал,
Как от смутного наважденья,
Но однажды я прочитал
Интересное поученье:
«Если вере две тысячи лет,
С нею следует быть серьезным
И нельзя не брать ее в счет,
Почитая ложной и косной».
Это видный мудрец сказал —
И из ваших же корифеев.
Я ведь много когда-то читал.
Жаль, что память с годами слабеет.
Были прежде и к жизни счета,
И мыслишки были о многом.
Убедился, что все – суета,
Осознав, возвратился к Богу.
Н и к о л а й. Я сомнений твоих лишен
И уверен: в согласье – сила!
О. В л а д и м и р. Что уверен – уже хорошо.
Вместе справимся, что б ни грозило.
Входит Мурашов.
М у р а ш о в. Наконец-то вас разыскал!
Н и к о л а й. С доброй вестью или…
М у р а ш о в. Едва ли…
Беляки захватили вокзал…
О. В л а д и м и р. Как же так вы их проморгали?
Н и к о л а й. Кто и что у нас проморгал,
Разбираться сейчас не станем.
Мы же с вами не трибунал!
Пусть грызутся во вражьем стане.
Что же ты примчался сюда?
М у р а ш о в. Беляки вас усиленно ищут
Говорю же: пришла беда!
Н и к о л а й. Ну, всю Вырицу не обрыщут…
М у р а ш о в. Я свою вину признаю…
Речь сейчас о вашем спасенье!
Н и к о л а й. Сбереги лучше жизнь свою
И сюда вернись с подкрепленьем.
Ты, как вижу, уже в седле —
Поспеши тотчас к Петрограду:
Может быть, и в Царском Селе
В помощь нам получишь отряды.
А мы здесь тебя подождем.
Возвращайся быстрей, не медли,
Пока недруги в каждый дом
Не пришли с облавой и петлей.
М у р а ш о в. Но для вас есть оседланный конь,
И с отъездом тянуть нельзя вам!
Н и к о л а й. Твой отъезд, Михаил, – не урон,
У меня ж нет такого права.
Я народом избран во власть
И остаться здесь просто должен.
М у р а ш о в. Но вы можете в плен попасть —
Разговор с врагом невозможен!
Только время и добрый конь —
Для спасенья вашего средство
И возможность уйти от погонь…
Н и к о л а й. Предлагаешь постыдное бегство?
М у р а ш о в. С ними мирно спор не решить,
Все решается лишь войною.
Надо вам поехать со мною,
Чтобы помощь заполучить…
О. В л а д и м и р. А отряд-то вражий велик?
Ведь деревня наша большая —
Сил не хватит, поди, у них,
И задача, видать, другая.
Ночку разве что отдохнут,
Переспят да коней подкормят,
А к утру уж они уйдут…
И дай бог, чтоб ушли без крови.
Хрупкой стала сегодня жизнь,
А вот смерть становится ближе.
Потому, Николай, сберегись.
Я другого пути не вижу.
Н и к о л а й. Полагал, укрепишь мой дух,
Но и ты нагнетаешь страхи…
О. В л а д и м и р. А не подвиг – быть на виду…
Есть уловки в войне и в драке.
Обхитрить врага – не вина.
И разъезд не к нам этот послан.
Петроград для них – цель одна.
Торопиться им надо в Тосно…
Там верней поставить заслон
Тем надежнее, чем быстрее.
Там с подмогою эшелон
В Петроград проскочить не успеет.
М у р а ш о в. Вижу, отче в ратных делах
Больше нашего разумеет…
О. В л а д и м и р. Да когда командир в бегах,
Тут любой поучать сумеет.
Вот и ты – великий стратег —
Убеждал, что тревог не надо,
И Юденича весь набег
Ограничится Петроградом…
Но вокзал уже не вернуть?
Чем аукнется эта утрата?
Наш железнодорожный путь
Целит в сердце Петрова града.
М у р а шо в. Не дразните, отче, гусей!
Не топчите больных мозолей!
О. В л а д и м и р. Щука в море для карасей…
М у р а ш о в. И не сыпьте на раны соли…
О. В л а д и м и р. Вот что значит не думать впрок,
За любое дело хвататься…
Хлестаковщина – наш порок.
М у р а ш о в. Вам бы плакать, а не смеяться.
О. В л а д и м и р. Воздается всем по делам
В райских кущах и в адских муках
А удел наш судить не нам
И не детям нашим, а внукам.
Мурашов уходит.
М а р и я, Все сказали? Прошу к столу.
Правда, трапеза не скоромна…
О. В л а д и м и р. Я к себе на обед спешу —
Слава богу, пока не бездомный… (Николаю).
Я тебя убедить не смог,
Но ты должен скрыться немедля!
Не уверен, поможет ли Бог,
Нашим воплям нынешним внемля.
Отец Владимир уходит.
М а р и я. Слышишь, батюшка говорит,
Что с пришедшими шутки плохи…
Встреча с ними смертью грозит,
Ни к чему мне посмертные вздохи.
Из себя героя не строй —
Уходи, не будь щепетильным.
Ты девчонкам нужен живой,
Да и мне не плитою могильной.
З а т е м н е н и е.
