Czytaj książkę: «Великая Отечественная. Военное детство в советской пропаганде и памяти поколения (на материалах Донбасса)»

Czcionka:

* * *

Введение

Великая Отечественная война явилась одним из величайших событий, определивших ход мировой истории и судьбы всех ее участников – от мала до велика. Тотальная война втянула в себя сражающиеся армии и гражданское население, опрокинув привычное деление на фронт и тыл, перечеркнув прежние представления об обычаях и этосе войны. Речь шла о жизни и смерти миллионов людей, о будущем цивилизации. История войны – неисчерпаемая тема, ее изучение – долг историков перед теми, кто выстоял и победил, ковал победу, растил хлеб и сохранял культуру. Великий русский писатель Андрей Платонов, сам будучи фронтовым корреспондентом, высказал в своей, лишь недавно опубликованной, записной книжке следующую мысль: «В нашей войне знаменательно то, что даже человек слабый и ничтожный, даже ребенок, еще не осмысливший мир, обречен на подвиг, на честь и величие»¹.

Для детей, как и для фронтовиков, и тружеников тыла, опыт войны стал ключевым в жизни. Он определил очень многое в мировоззрении советских людей, для которых память о войне и великой Победе приобрела поистине священное значение. Вместе с тем, для детского восприятия это был и болезненный, травматический опыт страдания, потерь и лишений. В наши дни представители именно этого поколения являются носителями живой памяти о Великой Отечественной войне, их свидетельства вызывают неослабевающий интерес и оказывают значительное влияние на молодежь.

Полнота осмысления военного детства предполагает детальный анализ его отражения в сознании современников, воссоздание бытовавшего в 1941–1945 гг. (синхронного) образа на основных уровнях советского общественного сознания – обыденном и официально-идеологическом.

Детство – период, в рамках которого происходит становление мировоззрения и личности ребенка, от этого процесса неотделимы образы реальности в сознании детей, переживших войну. Ребенок всегда воспринимается как цель жизненных усилий, воплощение счастья, будущего, поэтому в пропагандистском арсенале понятия материнства и детства выступают важными показателями эффективности социальной политики, воплощением социальных идеалов.

Важным для данной работы является определение понятия «военное детство». Оно неразрывно связано с феноменом военного поколения – общности современников, сформировавшихся в определенных исторических условиях, под влиянием значимых исторических событий, независимо от их хронологического возраста, объединенных общим восприятием пережитого исторического прошлого². Термин «дети войны» возникает уже на завершающем этапе Второй мировой войны, закрепляется в историографии в конце 1980-х гг., а в 1990–2000-е гг., получает широкое распространение на постсоветском пространстве и в политических практиках. Это объясняется, прежде всего, демографическими факторами, изменившими структуру фронтового поколения, в котором доминировать стали люди, встретившие войну в несовершеннолетнем возрасте и не имевшие особого законодательно закрепленного социального статуса. Свою роль сыграло и то, что в условиях развития демократических институтов «дети войны» стали важной целевой электоральной группой, что усилило политические дискуссии об их правовом статусе. Так например, в рамках Закона Украины «О социальной защите детей войны» от 18 ноября 2004 г. данный статус получали лица – граждане Украины, которым на момент завершения Второй мировой войны 2 сентября 1945 г. не исполнилось 18 лет³. На федеральном уровне в Российской Федерации на сегодняшний день отсутствует как социальный статус, так и определение категории «дети войны», однако в ряде регионов граждане, родившиеся в период с 22.06.1928 г. по 02.09.1945 г., законодательно определяются как «дети войны».

Понятие «образ» – одно из ключевых в культуре и является универсальной метафорой социального анализа. В теории познания под образом понимают субъективную картину мира или его фрагментов, содержащую сам субъект, других людей, пространственное окружение и временную последовательность событий⁴. В социальной психологии в зависимости от содержания различают чувственные и знаковые образы. В структуре же образа выделяется эмоциональный и интеллектуальный (рефлексивный, когнитивный) компоненты⁵. Образ рассматривается как результат взаимодействия субъекта, объекта и обстоятельств восприятия. В качестве субъекта и объекта могут выступать не только индивиды, но и государства, народы, социальные группы: «Для общества в целом, в отличие от конкретного индивида, создание образов разворачивается в сфере общественной коммуникации»⁶. Е. С. Сенявская выделяет глобальный (стойкий, закрепленный у нескольких поколений комплекс представлений, сформированный под воздействием пропаганды) и бытовой (мобильные, изменчивые впечатления) виды образов⁷. Ключевое значение имеют выводы о синкретическом характере процессов социализации, индивидуализации и становления картины мира в детском возрасте; определяющей роли эмоциональной реакции в осознании элементов реальности; включении элементов взрослого сознания, в частности рефлексии, на подростковом этапе⁸. Важнейшей характеристикой образов сознания является их динамизм, соответственно, по времени формирования выделяется три типа образов: прогностический, синхронный и ретроспективный⁹.

Особую важность имеет рассмотрение локально сфокусированных образов военного детства. В этом отношении характерен опыт Донбасса, в истории которого сконцентрированы ожесточенные бои, массовая эвакуация, особо жесткий в силу прифронтового положения оккупационный режим, восстановление усилиями всего Советского Союза. В силу трагических обстоятельств развернувшейся в наши дни войны тема приобретает практическое значение в контексте как идеологической актуализации образов и символов, связанных с Великой Отечественной войной, так и преодоления детьми социальных и психологических последствий военного конфликта.

* * *

Изучение образа военного детства в советском общественном сознании 1941–1945 гг. осуществляется в рамках человекоцентричной парадигмы исследований истории Великой Отечественной войны. Для выяснения степени изученности темы, использования результатов исследований предшественников, определения путей дальнейшего накопления исторических знаний необходимо специальное рассмотрение ее историографии. В свою очередь, исследование образов определенных значимых явлений в общественном сознании возможно только при опоре на широкую источниковую базу. В силу междисциплинарности проблемы, сложного соотношения форм общественного и индивидуального сознания, существования множества трактовок феномена детства особенно актуальным является определение и обоснование оптимальных методологических стратегий, связанных с выработкой подхода исторической науки к исследованию образов обыденного и идеологического уровней общественного сознания.

Историография Второй мировой войны, рассматривающая феномен войны в различных измерениях, представлена огромным количеством работ, авторами которых на разных этапах выступали, прежде всего, советские историки, ученые России, Украины, Донбасса, а также зарубежные специалисты. Человекоцентричные исследования военного детства на советском и современном этапах исследований имеют значительную специфику по сравнению с общей историографией Великой Отечественной войны.

Первый этап человекоцентричного осмысления военного детства в СССР – с середины 1940-х до середины 1960-х гг. – можно определить как литературно-публицистический. В Советском Союзе введение проблемы военного детства в публичное пространство, обращение к внутреннему миру ребенка в условиях войны впервые произошло благодаря художественной литературе. Это следует считать по-своему закономерным ввиду особенностей литературы как вида искусства, создающего целостные образы людей, событий, эпохи в целом. Как справедливо отмечает Д. Байрау, в силу специфики советского общества с его идеологической регламентацией и цензурой субъективное и индивидуальное восприятие войны и фронтовиками, и, в еще большей степени, другими социальными группами могло найти выражение именно в художественной литературе¹⁰.

По времени появления глубоко психологических произведений о ребенке на войне приоритет принадлежит рассказам А. П. Платонова. В опубликованном в 1943 г. рассказе «Маленький солдат» внутренний мир ребенка, оставшегося сиротой и превращенного войной в солдата, дается через восприятие взрослых¹¹. Рассказ «Никита» (1945 г.) написан от лица пятилетнего мальчика, который после ухода матери на работу в поле остается в доме один среди вещей, наделяемых им антропоморфными чертами¹². У современников вызвал критику именно акцент на антропоморфизме детского восприятия мира¹³, однако экспериментальные исследования детских психологов в наши дни свидетельствуют, что архетипы коллективного бессознательного представлены у детей (в детских рисунках, сказках, фольклоре и пр.) открыто, ярко и развернуто¹⁴.

Произведением, которое оказалось в центре и общественного, и государственного внимания, стала повесть В. П. Катаева «Сын полка»¹⁵. Название повести как обозначение целой категории детей и подростков, несущих службу в составе воинских подразделений, быстро вытеснило официальный термин – воспитанники (воинских подразделений). В. П. Катаев охватил целый спектр проблем военного детства: сиротство и обездоленность, боль взрослых от невозможности защитить детей от страданий, сам факт участия детей в боевых действиях, новые формы государственной заботы. На наш взгляд, в дальнейшем непосредственное включение книги в пропагандистское и дидактическое пространство привели к ее упрощенной трактовке в историографии.

Большую роль в привлечении внимания и увековечивании военного подвига молодежи (в том числе детей) сыграл роман А. А. Фадеева «Молодая гвардия»¹⁶. Созданный на документальной основе героической и трагической истории подпольной молодежной организации г. Краснодона, этот роман запечатлел психологически достоверные образы героев-комсомольцев, которым автор в большинстве сохранил подлинные имена. И мемуаристы, и литературоведы, и биографы А. А. Фадеева едины во мнении, что основным побудительным мотивом для художника было именно стремление передать искренность и самоотверженность советских юношей и девушек, особенно ярко воплотившихся в первой редакции романа¹⁷.

Значительное углубление детских образов связано с опубликованной в конце 1958 г. повестью В. О. Богомолова «Иван», воплотившего в своем первом произведении богатый фронтовой опыт¹⁸. Писатель создает образ ребенка, превращенного войной в профессионального разведчика, мстящего врагу: «С одной стороны, это трагическая судьба двенадцатилетнего мальчика на войне, с другой – профессионально точное описание «зеленой тропы», переброски через линию фронта разведчика, в данном случае героя повести»¹⁹. Автор подчеркивает отличие Ивана от воспитанников полка, его «лютую, недетскую ненависть» к врагу²⁰. Для достижения максимально реалистического эффекта Богомолов впервые применил в повести прием включения в повествование точной стилизации официальных документов²¹.

Циклом рассказов «Трудное детство», опубликованном в 1959 г. в журнале «Юность», пришел в литературу А. В. Приставкин²². Небольшие, не имеющие сюжета рассказы воспроизводят автобиографические сцены из жизни эвакуированных в тыловом детском доме. Литературоведы часто определяют жанр этого произведения как стихи в прозе или объясняют его необычную, похожую на вспышки, структуру неопытностью писателя. Как нам представляется, в силу своего таланта Приставкин сумел воспроизвести в художественном произведении именно особенности детской памяти.

В рамках литературно-публицистического этапа изучения военного детства выделяется биографическое направление. У его истоков – талантливая и многоплановая повесть Л. А. Кассиля и М. Л. Поляновского «Улица младшего сына» (1949 г.) о жизни и борьбе в оккупированной Керчи юного подпольщика Володи Дубинина²³. Начиная с 1950-х гг. в СССР появилось множество беллетризованных биографий (публицистические очерки, документальные повести, научно-популярные издания) советских детей и подростков – активных участников борьбы с фашизмом. Подобная тенденция объясняется, с одной стороны, стремлением отдать дань их памяти, накоплением новых данных о подвигах несовершеннолетних, с другой – переосмыслением войны в послесталинскую эпоху, смысловом акценте на ее общенародном характере. Знаменательным стало присвоение посмертно звания Героя Советского Союза Вале Котику и Зине Портновой в 1958 г., Марату Казею в 1965 г.²⁴ В государственном идеологическом контексте формируется и закрепляется в общественном сознании идеологема «пионеры-герои». Интерпретация активного участия детей в вооруженной борьбе против фашизма существенно отличалась от комплекса представлений 1941–1945 гг. Так, к числу пионеров-героев был отнесен Леня Голиков²⁵, который в военное время прославился как герой-комсомолец²⁶.

Примером возвращения заслуженного внимания к несовершеннолетним участникам подпольной борьбы в Донбассе в годы Великой Отечественной войны является документальная повесть М. Гранберга «Это было в селе Покровском». Произведение посвящено деятельности подпольной пионерской организации «Каровский союз пионеров» в с. Покровском Донецкой области (Каров – герой повести создателя организации Васи Носакова). Помимо освещения деятельности организации, автор проследил дальнейшую судьбу участников подполья²⁷.

Художественный уровень и документальная достоверность биографических работ очень разнились, значительная их часть носила сугубо пропагандистско-дидактический характер. Литературовед С. Г. Леонтьева для изданий подобного характера вводит термин «литература пионерской организации». Она отмечает бытование шаблона, схожесть описания жизни детей-героев с агиографией и ее провиденциализмом²⁸. В целом ряде случаев ради получения заданного результата авторы шли на серьезные фактические искажения. В этом смысле характерный пример – биографический очерк о Василии Курке (1925–1945), в котором его возраст был уменьшен до 13 лет, искажены время и место начала службы, приписаны подвиги разведчика [5.210]. Подобные искажения широко используются в современной антисоветской риторике для выдвижения взаимоисключающих утверждений. С одной стороны, говорится об аморальном тотальном вовлечении детей в вооруженную борьбу, а с другой – о якобы тотальной фальсификации истории и отсутствии подлинного героизма несовершеннолетних²⁹.

Второй исследовательский этап – научно-литературный, охватывающий середину 1960-х – 1980-е годы. На данном этапе различные проблемы военного детства раскрывались в произведениях целого ряда жанров, для которых характерно сопряжение художественного и научного творчества.

Жанр научного поиска как научно-литературного И. Л. Андроников определил через его особенность – захватывающее читателя движение вместе с автором в его научных поисках. К этому жанру Андроников отнес книгу А. А. Смирнова «Брестская крепость», в которой «прослеживаются судьбы сотен людей, восстанавливается коллективный подвиг, которому, казалось, навсегда суждено остаться безымянным»³⁰. Среди восстановленных была и судьба воспитанника музыкантского взвода Петра Клыпы³¹.

В жанре научного поиска также написана книга А. Л. Барто «Найти человека»³². В художественной форме представлен сложный исследовательский путь: возникновение идеи поиска родных, разлученных войной, без точных данных, по воспоминаниям детства; масштабная переписка; ежемесячная радиопередача (1965–1973 гг.); подтверждение правильности методики – более 900 воссоединенных семей. Агния Барто нашла решение проблемы, которая волновала Всеволода Вишневского, когда 14 сентября 1943 г. он, находясь в блокадном Ленинграде, писал в дневнике: «У детой при усыновлении меняют фамилию, и когда-нибудь уцелевшим родным, близким будет почти невозможно их разыскать»³³. «Чтобы писать для ребенка, надо прежде всего хорошо его знать», – так свой художественный принцип А. Барто сформулировала в выступлении на I Съезде советских писателей³⁴. Опираясь на опыт работы с детьми и глубокое знание их психологии, писательница доказала релевантность использования ранних (по крайней мере, с 3-х лет) воспоминаний, структурировала их, вычленила базовые образы. Новаторство, междисциплинарность, высокие гуманистические цели делают книгу А. Л. Барто важной вехой в истории изучения военного детства.

В сборнике «Медаль за бой, медаль за труд» авторы очерков по газетным публикациям, воспоминаниям восстанавливают имена и судьбы сыновей полков, детей – героев труда, запечатленных на фотографиях военного времени. Составитель и редактор сборника В. Караваев сам в годы войны был сыном полка³⁵. Очерки, письма, воспоминания, документы собрал В. Демьяненко в книге «Сини полюв». Судьба ее героев (место рождения, боевая или трудовая биография) связана с Донбассом³⁶. Я. Давидзон, бывавший в качестве корреспондента в крупных партизанских соединениях, используя материалы собственных статей, восстанавливает жизнь и быт юных партизан³⁷. Книга В. Литвинова «Поезд из ночи» посвящена детям-узникам фашистских концентрационных лагерей (Майданек, Освенцим, Саласпилс). В работе сочетаются документальные данные и свидетельства очевидцев о зверствах над несовершеннолетними узниками³⁸.

Проблема участия несовершеннолетних в сопротивлении оккупантам в Донбассе также освещалась в рамках журналистских расследований. Так, А. Голубцов и И. Донченко в своей статье «В 15 мальчишеских лет» рассказывают о предвоенной жизни и боевом пути Анатолия Комара, погибшего в 1944 году³⁹.

На стыке научного и художественного находится жанр книг, написанных советскими плакатистами: «Как создается плакат» В. С. Иванова⁴⁰ и «Товарищ плакат» В. Б. Корецкого⁴¹. Это глубокие исследования по теории плакатного искусства, широко опирающиеся на богатейший опыт работы выдающихся мастеров.

Подвижническим трудом писателей было положено начало обращения к устной истории. Именно так мы можем оценить появление жанра, который Алесь Адамович называл сверхлитературой – в смысле отказа от вымысла, достижения непосредственного контакта с реальностью. Преодолевая достаточно серьезные административные барьеры, Д. А. Гранин, А. М. Адамович создали «Блокадную книгу»⁴², А. М. Адамович, Я. Брыль, В. А. Колесник – сборник «Я из огненной деревни»⁴³. Алесь Адамович, Янка Брыль, Владимир Колесник писали о создании книги и ее цели: «Десятки километров магнитофонных записей – рассказы более трехсот непосредственных свидетелей хатынских трагедий и составили содержание этой книги. <…> Свою задачу мы видели в том, чтобы сберечь, удержать, как “плазму”, невыносимую температуру человеческой боли, недоумения, гнева, которые не только в словах, но и в голосе, в глазах, на лице.»⁴⁴. Одной из центральных в проблематике устной истории военного детства стала книга «Последние свидетели. Соло для детского голоса» С. А. Алексиевич⁴⁵. С обращением авторов к устной истории, к «живым голосам» на первый план вышла проблема травматического жизненного опыта детей военного поколения. И по задачам, и по характеру источников эти книги отличаются от жанра научного поиска, поэтому нам представляется некорректным противопоставление книг С. А. Алексиевич и А. Л. Барто.

Третий, современный – историко-антропологический – этап начался в 1990-е годы и связан с обращением отечественных ученых к идеям и инструментарию западной исторической науки, прежде всего это касается историко-антропологического подхода, разрабатывавшегося представителями западной историографии, в первую очередь разных поколений школы «Анналов» и Франкфуртской школы⁴⁶. Историко-антропологические исследования военного детства разворачиваются по нескольким основным направлениям.

Становление историко-антропологического подхода к изучению военного детства в СССР генетически связано с исследованиями социальной истории советских несовершеннолетних в годы войны, в круг изучаемых проблем включаются исследования детской повседневности⁴⁷. Одна из первых попыток комплексного исследования проблемы связана с трудами украинского ученого Г. М. Голыша, которые с точки зрения нашей работы ценны еще и в силу подробного освещения истории социального и материального положения детей и подростков в Донбассе в 19411945 гг⁴⁸ А. А. Зимина и Е. А. Клубникова рассматривают аспекты, связанные с правами и обязанностями детей во время Великой Отечественной войны, в частности проанализирована регуляция общественной помощи пострадавшим в результате боевых действий несовершеннолетним⁴⁹.

Значительные результаты в изучении детской повседневности 1941–1945 гг. связаны с трудами Е. Ф. Кринко, И. Г. Тажидиновой, Т. П. Хлыниной, А. Ю. Рожкова, И. В. Ребровой, Е. Н. Стрекаловой, Н. Э. Вашкау, В. А. Агеевой, М. А. Рыбловой, Н. О. Фурсиной и др. Спектр интересов исследователей охватывает такие сферы жизни советских несовершеннолетних в годы Великой Отечественной войны, как жизненные стратегии⁵⁰, пищевые практики⁵¹, семейная жизнь⁵², восприятие домашнего пространства⁵³, представления о враге, принудительный труд в Германии⁵⁴ и т. д.

Коллективные работы Е. Ф. Кринко, И. Г. Тажидиновой, Т. П. Хлыниной «Повседневный мир советского человека 1920–1940-х гг.: жизнь в условиях социальных трансформаций»⁵⁵ и «Частная жизнь советского человека в условиях военного времени: пространство, границы и механизмы реализации (1941–1945 гг.)»⁵⁶ представляют особый интерес с точки зрения реконструкции семейного пространства советского человека. Авторы приходят к выводу, что семья в годы Великой Отечественной войны стала ключевым институциональным механизмом преодоления трудностей военного времени. Исследователи также отмечают, что, несмотря на государственную политику регулирования семейных отношений, люди имели значительную степень свободы в области конструирования собственного пространства.

В монографии волгоградского историка Т. А. Павловой впервые представлена развернутая картина условий жизни, настроений и поведения населения на разных этапах Сталинградского сражения: накануне битвы, в условиях военного и осадного положения, в период немецко-фашистской оккупации, во время окружения города советскими войсками. Уделено также внимание повседневным проблемам беременных женщин, женщин с малолетними детьми, детей-сирот⁵⁷.

В работе Л. Л. Газиевой «Проблемы и противоречия использования опыта Первой мировой войны по спасению детей в период Великой Отечественной войны» рассматриваются изменения в жизненных стратегиях несовершеннолетних в условиях вооруженного конфликта: от доминирующего стремления нанести вред противнику ребенок переходит к стремлению помочь «своим»⁵⁸. Эти выводы перекликаются с наблюдениями А. В. Фатеева за ходом дискуссии в среде советских педагогов о принципах воспитательной работы с детьми в военное время – противостояния концепций «взращивания ненависти к врагу» и «формирования у школьников гуманистических ценностей»⁵⁹.

Весомый вклад в реконструкцию детской повседневности принадлежит волгоградскому историку М. А. Рыбловой, соавтору монографии «Детство и война: культура повседневности, механизмы адаптации и практики выживания детей в условиях Великой Отечественной войны (на материалах Сталинградской битвы)», редактору сборников «Дети и война: Сталинградская битва и жизнь в военном Сталинграде в воспоминаниях жителей города». На основании более чем 260 интервью «детей войны» исследовательницей был изучен широкий спектр проблем быта несовершеннолетних в г. Сталинграде в 1941–1945 гг., включая пищевые практики детей и подростков, а также традиционные схемы выживания в условиях голода⁶⁰.

Принципиальным шагом в изучении советского детства в период Великой Отечественной войны явилось обращение к устной истории. Такой подход позволил значительно расширить объем знаний в области быта, событий, не нашедших отражения в документальных, визуальных и художественных источниках, выявить особенности влияния войны на судьбы детей и подростков различных социальных и этнических групп и т. д.

Весомый вклад в изучение жизни деревенских детей в условиях Великой Отечественной войны принадлежит Л. Н. Юсуповой, которая обратилась к воспоминаниям очевидцев боевых действий в Карелии и Ленинградской области. Автор выделяет определенные различия в восприятии событий оккупации Советской Карелии детьми, принадлежавшими к представителям «коренных» (карелы, финны, вепсы) и «некоренных» (русские) национальностей⁶¹. Реконструкция повседневной жизни детей в период блокады Ленинграда посвящена работа Т. А. Кудрявцевой «Маленьких у войны не бывает». Книга основана на воспоминаниях и материалах семейных архивов очевидцев⁶².

Значительное место в современной российской и украинской историографии отведено проблеме несовершеннолетних остарбайтеров. В рамках проекта «Женщины Равенсбрюка» под руководством Н. П. Тимофеевой и Р. Саанверда Сантиса в 20042005 гг. были проведены нарративно-биографические интервью с бывшими несовершеннолетними узниками женского концентрационного лагеря⁶³. В ходе их изучения С. В. Аристов выяснил, что вербализация стрессовых явлений повседневной жизни являлась ключевым фактором их преодоления подростками в условиях заточения в Равенсбрюке⁶⁴.

Г. Г. Гринченко на основе нарративных интервью проанализировала две стратегии, определяющие рассказ интервьюируемых свидетелей: включение «немецкого» прошлого в семейную историю и коллективный опыт принудительных работ⁶⁵ ⁶⁶. К особенностям детских воспоминаний о пребывании на принудительных работах она относит включение в образы прошлого зрительной, звуковой, пространственной составляющих, присутствие, но не доминирование принуждения к труду. Наиболее тяжелые переживания детей были связаны с физическими лишениями (голод, отсутствие отдыха, тяжелые условия проживания).

В. П. Павлов в своей работе «Дети лихолесья», в основном опираясь на воспитания более 420 очевидцев, рассматривает судьбы воспитанников детских учреждений БССР, как эвакуированных в Среднюю Азию, так и переживших оккупацию Белоруссии.

Т. П. Хлынина в исследовании «Локусы приватного: дом и семья в устных воспоминаниях очевидцев Великой Отечественной войны» указывает на то, что дом играл центральную роль в повседневной жизни советских граждан. Часто коммунальный характер домашнего быта и многопоколенческие семьи были причиной поиска приватного пространства, которым для взрослых могла выступать частная переписка, а для детей – «уличный бег» – стремление избежать родительского надзора, который в военное время и так ослабел⁶⁷.

Механизмы и принципы формирования памяти о событиях 1941–1945 гг. у детей военного поколения освещают авторы сборника научных статей под редакцией А. Ю. Рожкова «Вторая мировая война в детских «рамках памяти»⁶⁸. Наибольший интерес представляет работа Е. Н. Стрекаловой, в которой автор указывает, что образы в индивидуальной памяти поколения «детей войны» представлены значительно шире, нежели коллективные представления о событиях военного времени, которые во многом сконструированы из смысловых конструкций последующих эпох, то есть не являются синхронными⁶⁹.

Расширение инструментария исследования исторической памяти детей военного поколения связано с обращением к проблеме военного детства представителей различных наук. Социологи A. А. Алексеенок и Т. В. Игнатова для изучения образа войны в сознании людей, чье детство пришлось на 1941–1945 гг. применили метод фокус-группы. Преимуществами данного метода являются взаимодействие участников, групповая дискуссия, выявление спектра мнений, получение углубленной информации⁷⁰.

В современной историографии военного детства в СССР постепенно расширяется обращение к синхронным источникам личного происхождения: детским дневникам, письмам, рисункам. B. А. Агеева и А. А. Волвенко вводят в научный оборот детский дневник М. Е. Галах-Мураевой (1943–1945 гг.), на основе его анализа делают вывод, что ключевую роль в формировании представлений об оккупации и оккупантах играл личный жизненный опыт несовершеннолетних, в организации досуга советских детей в отличие от довоенного времени, значительно снижена роль семьи и, соответственно, возросла роль школьных коллективов⁷¹.

Историко-антропологические подходы к изучению проблематики детства применяют авторы в рамках исследования Великой Отечественной войны и послевоенного восстановления Донбасса: социально-экономического развития региона (А. А. Саржан)⁷², фашистской оккупационной политики (И. С. Тарнавский)⁷³, материального обеспечения матерей и детей (Т. М. Удалова)⁷⁴, детских домов (М. А. Соловей)⁷⁵. И. М. Гридина ввела в научный оборот сочинения учащихся 5–7-го классов женских школ г. Константиновки на тему: «Что я пережила во время оккупации немцами города Константиновки». Данный исторический источник очень важен для исследования восприятия детьми военных событий, но автор ограничивается рассмотрением лишь отдельных элементов повседневности советских детей и подростков⁷⁶. Проблемы военного детства в Луганске изучают Т. Ю. Анпилогова, И. А. Зверуха, Г. И. Королева⁷⁷.

Проблема места детства в советском смысловом пространстве, а также его отражения в пропаганде и общественном сознании в 1920–1930-х гг. привлекала значительный интерес историков, культурологов, социологов, литературоведов. Исследователями рассматривается широкий диапазон проблем – от формирования общего концепта советского детства (И. Н. Арзамасцева⁷⁸, Т. М. Смирнова⁷⁹) – до целого спектра частных прикладных вопросов, связанных с героями детской литературы (И. В. Кукулин)⁸⁰, школьными программами (А. И. Щербинин)⁸¹, местом образов Ленина и Сталина в идее советского детства (К. А. Богданов)⁸², темой детства в советской драматургии (В. В. Гудкова)⁸³, играми (В. А. Сомов)⁸⁴, др. Проведенные исследования свидетельствуют о нарастании патернализма советской политической системы, исключительной роли и идеологической нагрузке образа счастливого советского детства в предвоенной советской идеологии.

Изучение образов детей и детства в советском смысловом пространстве 1941–1945 гг. не вызывало такого значительного исследовательского интереса, как соответствующая проблематика применительно к 1930-м гг. На период Великой Отечественной войны часто переносятся характеристики предвоенных образов при том, что принципиальные изменения, вызванные войной в советской идеологии, достаточно хорошо изучены⁸⁵. В контексте общего интереса историков к образам общественного сознания изучаются идеологемы и конструкты, в состав которых входили детские образы: советской женщины, государства⁸⁶, Отечественной войны⁸⁷, Родины-матери, особенно подробно – образ врага. Е. С. Сенявская⁸⁸, М. Л. Волковский⁸⁹, Л. И. Батюк⁹⁰ акцентируют внимание на том, что одним из главных маркеров образа немецко-фашистских захватчиков в советской пропаганде было определение «детоубийцы», при этом характеристика жертв агрессии, в первую очередь детей, включается авторами в смысловую структуру образа врага.

1.Платонов А. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов / Андрей Платонов; сост., подготовка текста, комм. Н. В. Корниенко. – М.: Время, 2010. – 496 с.

2.Копопсов Н. Память строгого режима: История и практика в России / Н. Копопсов. – М.: Новое литературное обозрение, 2011. – С. 65–67; Сенявская Е. С. «Образ войны» в массовом сознании и исторической памяти: вопросы теории и методологии / Е. С. Сенявская // Опыт мировых войн в истории России: сб. ст. – Челябинск: Каменный пояс, 2007. – С. 318–329.

3.Закон Украiни «Про соцiальний захист дней шипи» вiд 18.11.2004 № 2195-IV // Вадомосй Верховноi Ради Украiни. – 2005. – № 4. – Ст. 94.

4.Сидорова В. Культура образа. Кросс-культурный анализ образа сознания / B. В. Сидорова. – Харьков: Гуманитарный центр, 2012. – С. 30–34.

5.Обухов А. Исторически обусловленные модификации образа мира / Алексей Обухов // Развитие личности. – 2003 – № 4. – С. 51–68; Зинченко В. П. Сознание и творческий акт / В. П. Зинченко. – М.: Языки славянских культур, 2010. – C. 249–265.

6.Кастельс М. Власть коммуникации / Мануель Кастельс; пер. с англ. Н. М. Тылевич, под научн. ред. А. И. Черных. – М.: Издат. Дом ВШЭ, 2016. – С. 221.

7.Сенявская Е. С. Противники России в войнах XX века. Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества / Е. С. Сенявская. – М.: РОССПЭН, 2006. – С. 91–95.; Сенявская Е. С., Сенявский А. С., Жукова Л. В. Человек и фронтовая повседневность в войнах России XX В. – очерки по военной антропологии / под общ. Ред. Сенявской Е. С. – М.: ИРИ РАН: центр гуманитарных инициатив, 2017. – С. 422.

8.Литовская М. А. Мальчики и девочки: реалии социализации: сб. статей / Межрегион. исслед. в обществ. науках, М-во образования РФ, ИНОЦентр; ред. М. А. Литовская, Е. Г. Трубина, О. В. Шабурова. – Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2004. – С. 71; Обухова Л. Ф. Детская психология: история, факты, проблемы / Обухова Л. Ф. – М., 1990. – С. 30–31.

9.Бурганова Л. А. Реконструирование структуры образа военного конфликта (по материалам СМИ) / Л. А. Бурганова, П. А. Корнилов // СоцИс. – 2003. – № 6. – С. 56.

10.Байрау Д. Понятие и опыт тотальной войны (на примере Советского Союза) / Д. Байрау // Опыт мировых войн в истории России: сборник статей. – Челябинск: Каменный пояс, 2007. – С. 31.

11.Платонов А. – С. 177–181.

12.Там же. – С. 126–132.

13.Там же. – С. 399.

14.Абраменкова В. Образ ядерной энергетики в детской картине мира (опыт социогенетического анализа) / В. В. Абраменкова // Вопросы психологии. – 1990. – № 5. – С. 49.

15.Катаев В. Сын полка / В. Катаев. – М.: Детгиз, 1947. – 287 с.

16.Фадеев А. Молодая гвардия / А. А. Фадеев. – Л.: Лениздат, 1947. – 548 с.; Фадеев А. Разгром. Молодая гвардия / Фадеев А. А. – М.: Художественная литература, 1979. – 746 с.

17.Мелетинский Е. М. Моя война // Избранные статьи. Воспоминания / Е. М. Мелетинский; отв. ред. Е. С. Новик. – 2-е изд, доп. – М.: Рос. Гос. Гуманит. Ун-т, 2008. – С. 288–289; Авченко В. Фадеев / Василий Авченко. – М.: Молодая гвардия, 2017. – С. 280–291; Манукян О. Г. Две редакции романа А. Фадеева «Молодая гвардия». Исторические и образные акценты: автореф… канд. фил. наук: спец. 10.01.01 «Русская литература» / Манукян Оганес Григорьевич. – М., 2005. – 14 с.

18.Богомолов В. Иван // Соч.: в 2 т. Т.П: Сердца моего боль / Владимир Богомолов. Сост., подгот. текста, коммент Р. А. Глушко. – М.: Вагриус, 2008. – С. 13–81.

19.Богомолов В. Момент истины: Момент инстины (В августе сорок четвертого.) Роман. История создания романа. Из рабочих тетрадей. Глава, не вошедшая в роман. История пуббликации. Об истине и активной псевдокомпетенции. В переписке с читателями / Владимир Богомолов; сост., подгот. текста, коммент Р. А. Глушко. – М.: Вагриус, 2007. – С. 10.

20.Там же. – С. 28, 52.

21.Там же. – С. 80–81.

22.Приставкин А. Трудное детство. Маленькие рассказы / Анатолий Приставкин // Юность. – 1959. – № 6. – С. 48–54.

23.Кассиль Л. А. Улица младшего сына / Л. А. Кассиль, М. Л. Поляновський. – М.: Детская литература, 1985. – 480 с.

24.Гончаренко И. К. Дети-герои / Сост. И. К. Гончаренко, Н. Б. Махлин. – 2-е изд. – К.: Радянська школа, 1985. – С. 153–178.

25.Там же. – С. 146–152.

26.Вахов А. Девять бесстрашных / Вахов А. А. – Л.: Лениздат, 1944. – 167 с.

27.Гранберг М. Это было в селе Покровском. Рассказ о подпольной пионерской организации «КСП» (1941–1943 годы) / Гранберг М. – Донецк: Донецкое книжное издательство, 1962. – 51 с.

28.Леонтьева С. Г. Литература пионерской организации: идеология и поэтика: автореф. дисс… канд. филол. наук: спец. 10.01.08 «Теория литературы. Текстология» / Леонтьева Светлана Григорьевна. – Тверь, 2006. – 24 с.

29.Сомов В. А. Феномен игры и воспитание поколения победителей в СССР 1930-х годов – В. А. Сомов // Историческая психология и социология истории. – 2013. – Т.6, № 1. – С. 73–84.; Копопсов Н. – С. 16–81.

30.Андроников И. Л. О новом жанре // Собр. соч.: в 3 т. Т.2 / Андроников И. Л. – М.: Художественная литература, 1981. – С. 379–410.

31.Смирнов С. Брестская крепость / С. С. Смирнов. – М.: КоЛибри, 2010. – 480 с.

32.Барто А. Найти человека / Агния Барто // Собр. соч.: в 4 т. Т.1: Проза. – М.: Художественная литература», 1981. – С. 23–244.

33.Вишневский Вс. Собр. соч.: в 5 т. Т.3: Дневники военных лет. 1941–1942 / Всеволод Вишневский – М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1956. – С. 368.

34.Первый Всесоюзный съезд советских писателей, 1934: Стенографический отчет. – М.: Художественная литература, 1934. – С. 254.

35.Караваев В. Медаль за бой, медаль за труд / Сост. Владимир Караваев. – М.: Молодая гвардия, 1975. – 240 с.

36.Дем’яненко В. Сини полки / Володимир Дем’яненко. – К.: Молодь, 1978. – 144 с.

37.Давидзон Я. Орлята партизанских лесов / Я. Давидзон. – К.: Веселка, 1980. – 238 с.

38.Литвинов В. Поезд из ночи / Владимир Литвинов. – М.: «Молодая гвардия», 1989. – 411 с.

39.Голубцов А. В 15 мальчишеских лет / Голубцов А., Донченко И. // Комсомолец Донбасса. – 1971. – 9 мая.

40.Иванов В.С. Как создается плакат / В. С. Иванов. – М.: Академия художеств СССР, 1963. – 60 с.

41.Корецкий В. Товарищ плакат. Опыт, размышления / В. Корецкий. – М.: Плакат, 1981. – 128 с.

42.Гранин Д. Блокадная книга / Даниил Гранин, Алесь Адамович. – СПб.: Лениздат, 2013. – 576 с.

43.Адамович А. Я из огненной деревни / Алесь Адамович, Янка Брыль, Владимир Колесник. – М.: Советский списатель, 1991. – 720 с.

44.Там же. – С. 5.

45.Алексиевич С. Последние свидетели. Соло для детского голоса / Светлана Алексиевич. – М.: Время, 2008. – 304 с.

46.Кром М. Историческая антропология / М. М. Кром. – СПб.: «Дмитрий Буланин», 2004. – 168 с.; Пономарев Е. Г. Дети войны: 1941–1945 гг. (антропологический аспект): Хрестоматия / Ответственный редактор Е. Г. Пономарев. – Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2011. – 313 с.

47.Кринко Е.Ф. Детство военных лет (1941–1945 гг.): проблемы и перспективы изучения / Е. Ф. Кринко // Вестник Адыгейского государственного университета. – 2006. – № 4. – С. 169–175.

48.Голиш Г. М. У вир! вшни. Становище неповнолггшх громадян Украши в 1941–1945 рр.: Монографгя / Г. М. Голиш. – Черкаси, 2005. – 323 с.

49.Зимина А. А., Клубникова Е. В. Детство, разрушенное войной: права и обязанности детей во времена ВОВ и отношение к детям войны сейчас // Вторая Мировая война в лица и документах: проблемы развития государства и права. Материалы межвузовской студенческой научной конференции. Отв. редактор С. В. Ширяева. Москва, 2021 / А. А. Зимина, Е. В. Клубникова. – М., МИГУ, 2021. – С. 184–190.

50.Кринко Е. Ф. Частная жизнь советского человека в условиях военного времени: пространство, границы и механизмы реализации (1941–1945) / Е. Ф. Кринко, И. Г. Тажидинова, Т. П. Хлынина. – Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2013. – 362 с.

51.Рыблова М. А. Дети Сталинграда: пищевые практики военного времени / М. А. Рыблова // Вестник ВолГУ. – 2015. – № 4. – С. 168–179.

52.Кринко Е. Ф. Семья и брак накануне и в годы Великой Отечественной войны / Е. Ф. Кринко, Т. П. Хлынина // Вопросы истории. – 2015. – № 12. – С. 46–55.

53.Хлынина Т. П. Локусы приватного: дом и семья в устных воспоминаниях очевидцев Великой Отечественной войны / Т. П. Хлынина // Сумський кторико-архгвний журнал. – 2014. – № XXII. – С. 24–33.

54.Кринко Е. Ф. Повседневный мир советского человека 1920–1940-х гг.: жизнь в условиях социальных трансформаций / Е. Ф. Кринко, И. Г. Тажидинова, Т. П. Хлынина. – Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2011. – 360 с.

55.Кринко Е. Ф. Повседневный мир советского человека 1920–1940-х гг.: жизнь в условиях социальных трансформаций.

56.Кринко Е. Ф. Частная жизнь советского человека в условиях военного времени: пространство, границы и механизмы реализации (1941–1945) / Е. Ф. Кринко, И. Г. Тажидинова, Т. П. Хлынина. – Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2013. – 362 с.

57.Павлова Т. А. Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве / Т. А. Павлова. – Волгоград: Перемена, 2005. – 593 с.

58.Газиева Л. Л. Проблемы и противоречия использования опыта Первой мировой войны по спасению детей в период Великой Отечественной войны / Л. Л. Газиева // Вестник Пермского университета. Серия: История. – 2015. – № 2. – С. 139–174.

59.Фатеев А. В. Сталинизм и детская литература в политике номенклатуры СССР / А. В. Фатеев. – М.: МАКС Пресс, 2007. – 352 с. [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ресурсу: http://psyfactor.org/lib/detlit3.htm

60.Рыблова М. А. Дети Сталинграда: пищевые практики военного времени / М. А. Рыблова // Вестник ВолГУ. – 2015. – № 4. – С. 168–179.; Рыблова М.А. Детство и война: культура повседневности, механизмы адаптации и практики выживания детей в условиях Великой Отечественной войны (на материалах Сталинградской битвы) / М. А. Рыблова, Е. Ф. Кринко, Т. П. Хлынина и др. – Волгоград: Изд-во Волгоградского филиала ФГБОУ ВО РАНХиГС, 2015. – 336 с.

61.Юсупова Л. Н. Мир крестьянского детства в период Великой Отечественной войны (по устным воспоминаниям детей войны) / Л. Н. Юсупова // The Soviet and Post-Soviet Review. – 2003. – Vol.30, № 2. – P. 178–181; Юсупова Л. Н. Военное детство в памяти поколения, пережившего оккупацию в Карелии / Юсупова Л. Н. // Военно-историческая антропология: ежегодник, 2003/2004. – М.: РОССПЭН, 2005. – С. 345–351.

62.Кудрявцева Т. А. Маленьких у войны не бывает / Т. А. Кудрявцева. – СПб: Речь, 2021. – 320 с.

63.Розенталь Г. Реконструкция рассказов о жизни: принципы отбора, которыми руководствуются рассказчики в биографических нарративных интервью // Хрестоматия по устной истории / Пер., сост., введение, общ. ред. М. В. Лоскутовой. – СПб.: Издательство ЕУСПб, 2003. – С. 322–355.

64.Аристов С. В. Опыт нацистских лагерей в памяти бывших несовершеннолетних узников из Советского Союза / С. В. Аристов // Вторая мировая война в детских «рамках памяти»: сб. ст. / Под ред. А. Ю. Рожкова. – Краснодар: Традиция, 2010. – С. 19–30.

65.Гршченко Г. Усна 1стор1я примусу до праць Метод, контексти, тексти / Гелшада Гршченко. – Х.: «НТМТ», 2012. – 304 с.; Гршченко Г. Г. Пам’ять про вш- ну як об’ект кторичного дослщження: шверыя традицшно! перспективи / Г. Г. Гршченко // Сторшки военно! юторп Укра!ни: зб1рн. наук. ст. / НАН Укра! – ни; 1нститут кторц Укра!ни. – Вип.10, част. 1. – К., 2006. – С. 14–21.

66.Павлов В.П. Дети лихолетья: документальные очерки и повести / В. П. Павлов. – Минск: Беларуская навука, 2017. – 399 с.

67.Хлынина Т. П. Локусы приватного: дом и семья в устных воспоминаниях очевидцев Великой Отечественной войны / Т. П. Хлынина // Сумський кторико- архтвний журнал. – 2014. – № XXII. – С. 24–33.

68.Рожков А. Ю. Вторая мировая война в детских «рамках памяти»: сб. ст. / Под ред. А. Ю. Рожкова. – Краснодар: Традиция, 2010. – 377 с.

69.Стрекалова Е. Н. Лакуны исторической памяти: детство военного времени 1941–1945 гг. по устным воспоминаниям / Е. Н. Стрекалова // Вторая мировая война в детских «рамках памяти»: сб. ст. / Под ред. А. Ю. Рожкова. – Краснодар: Традиция, 2010. – С. 339–363.

70.Алексеенок А. Особенности исследования исторической памяти о Великой Отечественной войне детей-войны методом фокусированного интервью / Алексеенок А. А., Игнатова Т. В. // Среднерусский вестник общественных наук. – 2014. – № 6 (36). – С. 43–48.

71.Агеева В. А. Война и судьбы детей: по страницам личного дневника военного времени М. Е. Галах-Мураевой / В. А. Агеева, А. А. Волвенко // Вестник Таганрогского института имени А. П. Чехова. – 2014. – № 2. – С. 323–327.

72.Саржан А. Змши в сощально-економ1чшй сфер! Донбасу. Друга половина 40-х-кшець 80-х рр. XX ст. / А. Саржан. – Донецк: ООО «Лебедь», 2004. – 412 с.

73.Тарнавський 1.С. Нгмецько-фашистський окупацшний режим в Донбас! (1941–1943 рр.) / Добров П. В., Тарнавський 1.С. – Донецьк: ДонНУ, 2008. – 217 с.; Тарнавський 1.С. Полпика Третього рейху та його сорюзниыв на окупо- ваних украшських землях в роки Друго! свггово! вшни: монографгя / 1гор Тарнавський. – Донецьк: ТОВ «ВПП “Промшь”, 2012. – 492 с.

74.Удалова Т. М. Особливост! сощального захисту детей та матери в роки Друго! Свггово! вшни (1939–1945 рр.) / Т. М. Удалова // 1сторичш i полгголопчш дослщження. – 2009. – № 1. – С. 87–94.

75.СоловейМ.О. Дитячi будинки Донбасу у 1943–1965 роках: автореф. дис… канд. 1ст. наук: спец. 00.09.01. «Iсторiя Укра!ни» / Соловей Марiя Олександри- на. – Донецьк, 2009. – 19 с.

76.Гр1дша 1.М. Образ вшни очима дней // H®i сторшки кторц Донбасу: зб. ст. / Гол. ред. та упорядник З. Г. Лихолобова. – Донецьк: ДонНУ, 2008. – Кн.8. – С. 263–273.

77.Великая Отечественная война глазами детей: исторические источники мемуарного характера // Великая Отечественная война глазами детей: исторические источники мемуарного характера / Сост.: Анпилогова Т. Ю., Зверуха И. А., Королева Г. И., Носков В. Ю.; под общ. ред. Т. Ю. Анпилоговой. – Луганск, 2016. – 212 с.

78.Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900–1930-х годов: Автореф. дис… докт. фил. н.: спец. 10.01.01 «Русская литература» / Арзамасцева Ирина Николаевна. – М., 2006. – 44 с.

79.Смирнова Т. М. Дети страны Советов. От государственной политики к реалиям повседневной жизни. 1917–1940 гг. / Т. М. Смирнова. – М. – СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2015. – 384 с.

80.Кукулин И. Предварительные заметки о трансформации травматического опыта Великой Отечественной / Второй мировой // Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре. – 2005. – № 2–3 (40–41). – С. 324–336.

81.ЩербининА.И. «Я русский бы выучил только за то.» Изучение языка как средство конструирования тоталитарной картины мира в сознании советских школьников / А. И. Щербинин // Полис (Политические исследования). – 2000. – № 1. – С. 124–141.

82.Богданов К. А. Vox populi: Фольклорные жанры советской культуры / К. А. Богданов. – М.: Новое литературное обозрение, 2009. – 368 с.

83.Гудкова В. Дети и старики в советском сюжете // Рождение советских сюжетов / Виолетта Гудкова. – М.: Новое литературное обозрение, 2008. – С. 173–193.

84.Сомов В. А. Феномен игры и воспитание поколения победителей в СССР 1930-х годов – В. А. Сомов // Историческая психология и социология истории. – 2013. – Т.6, № 1. – С. 73–84.

85.СенявскаяЕ.С. Война в общественном сознании СССР до и после 22 июня 1941 г. / Е. Сенявская // Сторшки военно! юторп Укра!ни: зб!рн. наук. ст. / НАН Укра!ни; 1нститут кторц Укра!ни. – Вип.7, ч. I. – К., 2006. – С. 125–131; Сеняв- ский А.С. Советская идеология в годы Великой Отечественной войны: стабильность и элементы трансформации / А. С. Сенявский // Сторшки военно! кторн Укра!ни: зб!рн. наук. ст. / НАН Укра!ни; 1нститут!сторн Укра!ни. – Вип.6. – К., 2002. – С. 16–19.

86.Галимуллина Н. М. Советско-партийная пропаганда периода Великой Отечественной войны как проблема историко-политического анализа: автореф. дис… канд. ист. наук: спец. 23.00.01 «Теория политики, история и методология политической науки» / Галимуллина Надия Мидхатовна. – Казань, 2005. – 20 с

87.ГорловА.С. Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: автореф. дис. канд. ист. наук: спец. 07.00.02 «Отечественная история» / Горлов Андрей Сергеевич. – М., 2009. – 26 с.

88.СенявскаяЕ.С. Противники России в войнах XX века. Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества / Е. С. Сенявская. – М.: РОССПЭН, 2006. – 288 с.

89.Волковский Н. Л. История информационных войн: в 2 ч. Ч. 1 / Волковский Н. Л. – СПб: ООО «Издательство Полигон», 2003. – 429 с.

90.Батюк Л. И. Культура России в годы Великой Отечественной войны: автореф. дис. канд-та ист. наук: спец. 07.00.02 «Отечественная история» / Батюк Любовь Ивановна. – М., 2005. – 24 с.

Darmowy fragment się skończył.