Czytaj książkę: «Курозавры идут»

Глава 1. Мяч за забором

– Сева, пас!

Мишка соколом несся по правой бровке футбольного поля, срезая угол к воротам соперника и явно опережая защитника команды хозяев, мальчишек из деревни Сахаровка.

Сева за мгновение до этого выиграл борьбу за мяч в центре поля, немного сместился вправо и, услышав голос Мишки, ударил по мячу с намерением направить его на ход другу, чтобы тот вышел один на один с вратарем противника. Но произошло неожиданное. Мяч срезался с ноги, взмыл крутой свечой вверх, завис в воздухе на долгие секунды и, перелетев через забор, рухнул в чей-то двор, находящийся по соседству с футбольным полем. Сева в изумлении уставился на свою правую ногу. Такого промаха с ним давно не случалось. Ведь мяч удобно ложился на ногу, и Сева был абсолютно уверен, что отдаст точный пас Мишке, и тот забьет решающий гол. И так ложануться в самом конце игры, когда каждая секунда буквально на вес золота. И ведь промах произошел при ничейном счете и явном игровом преимуществе сельских мальчишек. И сколько теперь уйдет времени на поиски мяча в чужом огороде, а там и время игры истечет. А серия одиннадцатиметровых – уже лотерея, кому повезет, угадать сложно. Ну, надо же было так опозориться. А еще капитан команды.

Обескураженно теребя буйные вихры, кляня себя почем зря, Сева шел к высоченному новому забору из гладко обструганных досок. Ему недавно исполнилось одиннадцать, но мальчик имел стройную фигуру, довольно широкие плечи и выглядел на все двенадцать с хвостиком.

– Это чей такой заборчик? – спросил по дороге у Яшки, вратаря сахаровских, рослого мальчика с черными блестящими волосами и носом картошкой. – Куркуль местный живет или дачник-миллионер?

– Тетка Алина здесь живет, – ответил Яшка. – Странная она. Зимой переехала. До нее заброшенный дом стоял, без хозяев. А весной уже забор поставила, отгородилась от соседей со всех сторон. Вон какой высокий!

– Ладно, полез я, – прервал его Сева, – чего зря трепаться, нужно мяч доставать. Помогите мне.

Пара ребят подставили спины, и он, взгромоздившсь на плечи товарищей, ухватившись за край забора, подтянулся и уселся на забор, с трудом сохраняя равновесие.

– Чего там, Севка? – спросил Мишка. – Видишь мяч?

– Заросло травой, ничего не разглядишь, придется спускаться и искать. У нее собаки нет?

– Не знаю, лая не слышал никогда, – сказал Яшка. – Вот через два двора у дяди Семена овчарка немецкая, та гавкает постоянно.

– Ладно, была не была, – сказал Сева, перекинул вторую ногу через забор и оказался на той стороне. Повис на руках и, спрыгнув на землю, внимательно огляделся. Никого. Тишина. И мяча не видать, заросло все вокруг травой. Лебеда и полынь с лапухами впридачу стоят стеной. Разве тут что разглядишь под ними?

– Не видно мяча, – сказал он негромко. – Трава высокая.

– Погоди, я к тебе, – тотчас отозвался Мишка, и через секунду на забор взгромоздилась его мешковатая фигура. Колобок, так прозвали его товарищи. Колобок-то колобок, но на футбольном поле не было ему равных среди нападающих. Катится колобок по полю с невероятной скоростью, попробуй догони! А потом как влепит мячом под перекладину – шутка ли, лучший бомбардир футбольной сборной пионерского лагеря «Орленок»!

Мишка ловко соскочил с забора и оказался рядом с Севой.

– Ну и травища, – прошептал Мишка, – запущенный двор. Как будто никто не живет. Где тут мяч искать?

Двор действительно выглядел совсем неухоженным. Яблони стояли плотной стеной, ветви переплелись между собой, образовав непроходимую чащу. Вдоль забора с соседним двором – густые заросли смородины и крыжовника. И трава по пояс.

Мальчики застыли в недоумении, растерянно оглядываясь по сторонам.

– Пойдем к сараю, – прошептал Сева, – кажется, мяч туда полетел.

Осторожно раздвигая лебеду и полынь, обходя жгучую крапиву, которая тоже разрослась вволю, ребята подобрались к сараю, у стены которого штабеля потемневших от времени досок. Сева выглянул из-за угла сарая и тут же дернулся назад.

– Там курицы черные в загоне, – шепнул он. – Хозяйки не видать.

– Черные, говоришь? А мяча нет? – отозвался Мишка.

– Надо искать в траве, – сказал Сева, отрицательно помотав головой.

Они, пригибаясь к самой земле, начали шарить под лапухами, но мяч как сквозь землю провалился.

Мишка скрылся к зарослях полыни, а Сева вернулся к сараю. Осторожно, на корточках пробрался к распахнутой двери сарая и заглянул в нее. Мяч вполне мог закатиться и сюда.

Сарай как сарай, ничего необычного. Пустые полки во всю длину стены, наверное, куриные насесты. На других полках в дальнем конце сарая лежит всякий хлам – жестяные банки, тряпье. Сева сделал шаг внутрь, его окружила темнота и охватила легкая прохлада. Он поежился – сыровато и неуютно здесь. Крыша нависает сверху, как будто давит, прижимает к земле. Под крышей сеновал. Ершистый запах соломы чуть першит в горле.

Сева огляделся, мяча нигде не было. Но что там на полке светлеет? Как будто гнездо из газет сложено, а в нем округлый темный предмет лежит, камень что ли? Нет, это же яйцо, только какое крупное и черного цвета!

Мальчик протянул руку и погладил пальцем яйцо. Оно оказалось чуть шершавым наощупь и довольно теплым. Это было так необычно, что Сева сначала от неожиданности отдернул руку. Но потом не удержался и, аккуратно взяв яйцо двумя пальцами, поднес к глазам, чтобы получше расмотреть. Странно, но яйцо оказалось необычно твердым и тяжелым, норовило выскользнуть из пальцев и упасть на пол. Оно больше напоминало увесистый булыжник, чем куриное яйцо.

Вдруг снаружи раздался легкий вскрик. Голос Мишки, неужели что случилось?

Машинально сунув яйцо в карман шортов, Сева бросился к двери. Осторожно выглянул, осмотрелся. Никого. Но он же точно слышал голос Мишки, куда же тот делся?

Сева, пригибаясь, дошел до забора и присел на корточки.

– Мишка, где ты там, вылезай! – негромко позвал Сева, но ответом ему была тишина.

И тут мальчик вдруг почувствовал странный укол в области сердца. Оно шевельнулось, взбрыкнуло и вдруг забилось мощными толчками. Казалось, оно готово было выпрыгнуть из груди. Сева вдруг ясно понял, что с Мишкой явно что-то произошло и произошло нехорошее. Нашел или не нашел он мяч это не так важно. Вернуться к забору Мишка уже должен был в любом случае, с мячом или без мяча. А его все нет. Но что тут может такого случиться? Тетка Алина объявилась? Ну и что? Мишка шустрый, сразу бы подал знак, если что не так, или спрятался у забора в кустах, пережидая опасность. Сева прислушался, но из сада не доносилось ни звука.

Вдруг справа, со стороны сарая раздался легкий шорох. Сева резко обернулся и увидел, как, раздвигая траву, к нему приближается черная курица.

– Кыш, кыш, – непроизвольно вырвалось у него, и он замахал руками, отгоняя бестолковую птицу. Места ей что ли мало во дворе, путается под ногами.

Но курица, не обратив никакого внимания на протестующие жесты мальчика, продолжала медленно приближаться.

– Чего тебе надо? – начал беспокоиться Сева, вспомнив, как в прошлом году соседский петух внезапно напал на него. Стоял себе спокойно, перед своими курами, выпятив грудь, рисовался. А потом вдруг нахохлился, расправил крылья и понесся к нему через двор с клювом наперевес. Еле успел захлопнуть калитку перед носом стелящейся над землей птицы. Родители потом рассказали, был случай, когда рассвирепевший петух глаз мальчику чуть не выклевал. Оказывается, петухи таким путем соперников и врагов отгоняют от куриц. Им кажется, что курицам опасность угрожает, вот они и беснуются, когда посторонний приближается. Но то петух был, а это вроде курица, ей-то чего надо?

Сева усилием воли отвел взгляд от приближающейся курицы в сторону, и чуть не вскрикнул от ужаса. Шагах в трех шагах от него, в траве стояло еще несколько куриц черного, как ночь, окраса, внимательно вглядываясь в него искрящимися аспидными бусинками глаз. Откуда они взялись только что не было! Подобрались неслышно, возникли из ничего, как привидения!

– Севка, беги, тут… – раздался вдруг из сада еле слышный Мишкин крик. И оборвался на полуслове. Или кто-то поспособствовал, чтоб замолчал…

– Где ты, Мишка! – сразу отозвался Сева. – Что с тобой?

Он сделал было шаг вперед, но прямо перед ним черные курицы вдруг тоже шагнули ему навстречу и расправили крылья. Сева оторопел, вглядываясь в черных клушек. А курицы замерли на месте и как будто начали увеличиваться в размерах, вверх и в стороны.

Сева как завороженный смотрел на них, не осознавая толком происходящего, слишком невероятным оно было! Он буквально оцепенел от страха. Хотел отступить к забору, но ноги словно приросли к земле, не оторвать. И лишь, когда одна курица, выросшая чуть не до его роста, щелкнула огромным клювом прямо перед его лицом, с явным намерением следующим движением уже долбануть его прямо в лоб, мальчик, не помня себя от страха, бросился к забору и, подпрыгнув, буквально взлетел наверх, едва касаясь досок руками. Вот он уже сидит на заборе, перебросив ноги на ту сторону. Замерев на мгновение, оглядывается и видит у сарая пожилую женщину. Та в черном платье, волосы уложены в высокую прическу. Видимо, это и есть хозяйка, тетка Алина. Смотрит в его сторону пронзительным взглядом, как будто сверлит насквозь. И на лице у женщины блуждает хитрая улыбка.

Глава 2. Миша исчез

– Говоришь, мяч в траве затерялся? – лейтенант милиции, прибывший на место происшествия, не знал, что и думать. Мальчишки играли в футбол, запулили мяч через забор, двое полезли за ним, мяча не нашли, и один мальчик исчез бесследно. Во всяком случае, нет его нигде, как будто растворился в воздухе. Все естественно в панике. Вдобавок, еще и хозяйка дома исчезла. Андреева Алина Борисовна, пенсионерка, шестидесяти двух лет.

– Я вам десятый раз говорю одно и то же, – чуть не кричал Сева. – Хозяйка стояла у того сарая и глядела на меня. А еще курицы черные были, они у меня на глазах выросли до гигантского размера. Потом бросились на меня, и я от них сбежал, через забор перемахнул, испугался, что заклюют. Голос Мишкин я слышал два раза, сначала, когда был в сарае, потом – когда вышел оттуда. Он явно предупреждал об опасности, крикнул мне, чтоб я бежал, но его кто-то прервал на полуслове.

Сева махнул рукой и отвернулся. Все без толку: что ни говори, ничему не верят. Как еще объяснять?

– Ты рукой не маши, – внушительно произнес лейтенант. – Дело серьезное, пропали два человека, будем разбираться. Выходит, ты бросил друга в беде и попросту сбежал?

– Да, сбежал, потому что сильно испугался, – удрученно сказал Сева и опустил голову. – Испугался этих черных куриц, они ведь теснили меня к забору. Они такие огромные выросли, выше меня ростом.

Лейтенант переглянулся с полицейским, стоявшим неподалеку.

– Значит, куриц испугался?

– Это были необычные куры, я же вам говорю. Огромного роста, настоящие чудища. Они бы меня заклевали, если бы я остался. Спрыгнув с забора, я сразу побежал в дом по-соседству. Но у них нет телефона. Только на соседней улице нашел, там Васька Чернышев живет, защитник сахаровских. Оттуда дозвонился до милиции, тогда вы и приехали. Вижу, не верите вы ни одному моему слову… – сказал Сева со слезами на глазах.

– Спокойно, разберемся. За родителями Миши Снегирева уже послана машина. Мальчика мы найдем в скором времени, – уверенно произнес лейтенант. – Скорее всего, он сам объявится. Прячется где-нибудь поблизости, в индейцев играет, Чингачгук Большой Змей. Проголодается и, вернется в лагерь.

– Но уже ночь скоро, – робко возразила пионервожатая Света. – Надо ведь хоть что-то делать, искать везде. По крайней мере, всю Сахаровку обшарить, не так много в ней домов, не больше сотни, наверное. Сева говорит, что Миша сильно напуган был…

– Не знаю, что сказать, – развел руками лейтенант. – Во этом дворе, как сами видите, никого сейчас нет – ни хозяйки, ни куриц черных, ни Миши. Никого! Мы тщательно обыскали этот двор и несколько соседних и никого не нашли.

– Значит, Мишу похитили и сбежали, – не унималась Света.

Лейтенант покачал головой.

– Версия похищения в данных обстоятельствах маловероятна, но и она будет конечно рассмотрена.

Тут в распахнутых воротах показалась группа людей. Они явно находились в растерянности, оглядываясь и не особо понимая, что происходит. Как оказалось, это прибыли родители Севы и Миши. Раздался неожиданный звонок из милиции, их попросили собраться и ожидать, за ними заедет машина и отвезет в загородный пионерский лагерь «Орленок», где отдыхали их сыновья. Никакой больше информации, все узнаете на месте.

Алексей Степанович, Мишин папа, грузный мужчина лет сорока с небольшим, одетый в светлую ветровку, лысый и короткорукий, быстро просеменил по заросшей дорожке к сараю.

– Что случилось? Я отец Миши Снегирева.

Лейтенант повернулся у нему.

– Ваш сын исчез при весьма странных обстоятельствах. Как рассказывает Сева, они вдвоем забрались за мячом во двор гражданки Андреевой, которая, к слову сказать, тоже исчезла. Мяч мы нашли, но ни Миши, ни хозяйки нигде нет.

– Значит, и Миша, и хозяйка пропали? – проявив завидное хладнокровие, спросил Алексей Степанович. – Тогда в голову напрашивается очевидная мысль: эти события связаны между собой.

– Вот именно! – чуть не закричала Анна Григорьевна, мама Миши. – Эта женщина и похитила нашего сына! Надо обыскать всю деревню, они не могли уйти далеко. У нее должны быть сообщники!

Лейтенант покачал головой.

– Про сообщников пока ничего не могу сказать. Мы работаем. Из города вызвана тревожная бригада, она занимается поисками пропавших по горячим следам. А вам предлагаю сейчас переместиться в пионерский лагерь и ожидать там результатов поисков. Найдется у вас там место для гостей? – обратился он к пионервожатой.

Она кивнула.

– Найдется. У нас есть гостевой домик. Я уже по телефону информировала начальника лагеря о случившемся. Товарищ Тыквин ждет нас.

– Понятно, – сказал лейтенант и огляделся. – Попов, ты где?

Из сарая выглянул сержант и развел руками. На его лице было написано откровенное недоумение.

– Никаких следов пребывания кур черного цвета. Ничего – ни куриного перышка, ни, извиняюсь, куриного помета. Сарай как сарай, пустой и заброшенный. Какие-то старые вещи на полках. Видно, хозяйке сарай особо и нужен был.

– Разберемся с хозяйкой, – сказал лейтенант, – что за особа здесь жила. Пробьем по базе.

Сержант согласно кивнул, а лейтенант, к слову большой любитель научно-фантастических романов, задумчиво, как бы про себя произнес:

– Все это начинает попахивать чертовщинкой, если подумать. В самом деле, не могли же странные курицы мальчику померещиться. Были, а потом вдруг разом исчезли – и мальчик, и хозяйка, и куры. К тому же, не так часто черных кур в хозяйстве разводят, чаще белые или пестрые в ходу.

Эти слова лейтенант пробубнил себе под нос, а для всех произнес более официальные слова:

– Утром еще раз тщательно обыщем весь двор, опросим соседей. Вы все отправляйтесь в лагерь, а мы продолжим поиски пропавшего мальчика в Сахаровке и окрестностях.

Глава 3. Ночью в домике

Сева никак не мог заснуть, хотя за сегодняшний день устал порядочно. Ноги после футбола гудели, как фонарные столбы в ветренный день, да еще по левой хорошо приложился в первом тайме Ванька Сухов, защитник сахаровских, костолом известный. Еще и мама расплакалась. Пропавшего Мишку жалко. И папа, и Мишины родители долго успокаивали. Хотя чего плакать-то. Найдется Мишка конечно, но все очень странно. И эта хозяйка дома тетка Алина. Какой странный у нее был взгляд, когда оглянулся на заборе. Она всему виной, это ясно. Но куда она исчезла вместе со своими курами? Да наверняка и Мишку прихватила с собой.

Обсуждение вечерних событий с соседями по домику, мальчишками из отряда «Юрий Гагарин» затянулось заполночь. В домике восемь кроватей, как и в остальных десяти домиках пионерского лагеря «Орленок», где в первую смену отдыхали мальчишки и девчонки из города Зареченск.

Кровать Севы стояла у окна, и он, отодвинув в сторону занавеску, смотрел на полную луну снизу вверх. Его одолевали тревожные мысли. Что за дела, куда же Мишка подевался? Нырнул в кусты за мячом и исчез, как сквозь землю провалился. Он ведь хотел что-то сказать, предупредить об опасности, но ничего не успел толком сообщить. Наверняка, кто-то помешал. Ведь ясно, с ним что-то не то происходит. Надо было увернуться от кур и броситься Мишке на помощь. Вдвоем может быть и справились бы с ними. Но ведь какие страшные были курицы! Заклевали бы своими клювами, только дернись. Так надо было схитрить, нырнуть вбок, обойти их и прорваться к Мишке!

Сева заворочался в кровати, не находя покоя. Конечно, все дело в этой тетке Алине, она точно знает, что произошло. Она во всем виновата. Но как она с Мишкой справилась, загипнотизировала что ли? А потом куда все исчезли? Но куры ведь точно гигантскими стали, не померещились же мне? Да нет, стояли рядом, клювами щелкали прямо перед лицом… Как еще удалось сбежать от них, перемахнуть через двухметровый забор!

Сева вздохнул, перевернулся на спину и тут вдруг услышал шаги в прихожей домика. Прислушался внимательнее. Никого, тишина, показалось, наверное. Да и кто там может быть, ведь дверь домика надежно закрыта изнутри на железный крюк и еще толстую деревянную задвижку. А в домике все мальчики спят уж давно. В окно сквозь широкую щель в занавеске льется внутрь призрачный лунный свет, все вокруг зыбкое, нереальное. Где-то каркнула ворона, зашипел приблудный черный кот, живущий при кухне и шатающийся по лагерю день и ночь. Обычные ночные звуки. Давно пора спать, а совсем не спится после всех этих событий после футбольного матча в деревне Сахаровка.

Снова раздались странные звуки из прихожей. Точно, кто-то там есть. И тут в комнату практически неслышно вошла темная фигура. Сева вздрогнул. Он тайком, сощурив глаза, наблюдал за вошедшим, а сердце так колотилось и ухало в груди, что, казалось, гул раздается на весь лагерь. Кто это может быть, неужели чужой проник в домик? Как такое могло случиться, если домик надежно заперт?

Сева, задержав дыхание, постарался взять себя в руки и оставаться неподвижным, хотя это ему стоило больших усилий. Темная фигура стоит в проходе между кроватями, перегородив путь наружу. Мальчик исподтишка продолжал наблюдать за ней, пытаясь разгадать ее намерения.

Вдруг темная фигура поворачивается и начинает медленно приближаться прямо к его кровати. Идет по проходу мимо соседей по домику, которые продолжают спать, как ни в чем не бывало. Ближе, ближе – и вдруг протягивает руки, о черт, да это ж тетка Алина собственной персоной! Вытянутое бледное лицо, как будто посыпанное мукой, длинный прямой нос, чуть загнутый вниз, большие глаза, отдающие зловещим красным блеском.

– Попался, голубчик, теперь ты мой! Отдай, – слышится ее холодный голос, от которого цепенеет все внутри, – отдай сейчас же то, что украл у меня. Отдай яйцо, иначе худо тебе будет, милок!

Сева распахивает глаза, в ужасе смотрит на тетку Алину, напрягая все силы, чтобы отодвинуться от неё, но тело буквально каменеет и совсем не слушается его. Он не в состоянии даже пальцем шевельнуть!

Но почему тетка Алина вдруг замолчала и внимательно вглядывается в его лицо, как будто даже побаивается чего-то?

– Что это у тебя? – наконец спрашивает тетка Алина, тыча пальцем в его правое ухо.

– Ухо, – онемевшими губами шепчет Сева.

На лице тетки Алины появилась усмешка:

– Вижу, что не нос. За ухом что?

– Голова, затылок, а внизу шея, – опять не понял Сева, дрожа от ужаса. Ему вспомнились сказки про вампиров, и он вдруг подумал, что тетка Алина выбирает место, куда вонзиться острыми зубами и начать пить его кровь.

– Какой бестолковый мальчик, – машинально пробормотала тетка Алина, но Севе видно было, что её сильно что-то смущает. Она низко склонилась над ним, и Сева оцепенел в ожидании, что она вопьется зубами в его шею. Но ничего не произошло, тетка Алина вдруг резко отодвинулась и внимательно посмотрела ему прямо в глаза настороженным взглядом.

– Откуда у тебя это пятно за ухом? – спросила она безразличным голосом.

– А, так вы про родинку? – наконец дошло до Севы. – Это родимое пятно, оно было у меня с детства. А что такое?

И вдруг он начинает чувствовать легкое жжение в том самом месте, за правым ухом, где находится родинка. И жжение все усиливается, за ухом становится все горячее. И как будто справа от головы, на кровати немного рассеялась темнота, и появилось легкое зеленое сияние. Сева скосил глаза и понял, что этот зеленый свет исходит как раз из области его правого уха. И этот свет постепенно становится все ярче! И за ухом жжет все сильнее. Сева еле сдерживается, чтобы не вскрикнуть от нарастающей боли.

Тетка Алина настороженно смотрит на появившийся зеленый свет рядом с головой мальчика и вдруг заявляет немного более спокойным тоном:

– Некогда мне с тобой валандаться. Отдавай яйцо, и делу конец!

И тут Сева видит, что за спиной старухи возникает еще одна фигура, она тоже приближается – но кто же это? Он внимательно вглядывается за спину тетки Алины и вдруг понимает, что это Мишка, собственной персоной! Ну да, это он, разве можно перепутать с кем-то его мешковатую фигуру? Колобок, одно слово! Но откуда он взялся? Неужели сам нашелся?

Но что-то явно было не так. С Мишкой начинают происходить странные транформации. Он как будто раздается телом в разные стороны, а лицо, что у него происходит с лицом, оно расплющивается что ли?! Бедный Мишка! Буквально на глазах за каких-то двадцать-тридцать секунд он из привычного глазу колобка превратился в нечто, весьма напоминающее курицу. Но не совсем курицу, потому что кожа его осталась гладкой, совершенно без перьев, и даже немного начала лосниться в лунном свете, как будто маслом намазана. И руки, что у него за руки, обрубки, а не руки! В разные стороны торчат, сужаются к краям, и пальцев совершенно не видно. А где у него голова, куда подевалась Мишкина голова? Ага, голова вроде осталась, но что это за голова, одно название, а не голова. Приплюснута так, что лишь едва возвышается над плечами. Даже глаза еле видны на такой приплюснутой голове. А про рот и нос говорить нечего, провалились в плечи, не видно их совсем. Что–то очень знакомое получилось из Мишки в эту минуту, а что, никак не понять.

Тем не менее, оставшимися передними конечностями Мишка пытается показать за спиной тетки Алины некие тайные знаки. Соединяет обе руки перед собой, образуя большое кольцо. И кивает своей плоской головой из стороны в сторону, явно пытаясь что-то этим сказать. Но что, что это означает? Что Мишка хочет сказать своими знаками? Покачивание головой из стороны в сторону может означать отрицание чего-то… Но чего?

Сева ни одним взглядом не выдает присутствия Мишки за спиной тетки Алины, смотрит ей в лицо, а сам напряженно размышляет над его знаками. И вдруг до него доходит. Мишка пытается объяснить, что не надо отдавать тетке Алине яйцо. Да, именно так: руки кольцом перед собою – это яйцо, а покачивание головой означает не отдавай, не отдавай!

Но тут тетка Алина, видимо заподозрив неладное, настораживается и начинает медленно оборачиваться. Мишка неслышно пятится на своих коротких смешных ножках, пытаясь скрыться за дверью, но тут за его спиной темнота быстро сгущается, и начинает формироваться бесформенное черное пятно. Затем из пятна образуется странное мешковатое существо. У существа небольшая голова с вытянутым клювом и высоким хохолком над головой. Быстро становится понятным, что это не что иное, как курица, причем черного цвета! В лунном свете Севе удается разглядеть, что, кроме сложенных за спиной крыльев и толстых трехпалых лап, на которых стоит существо, у него имеются еще и передние лапы с острыми когтями, которыми оно хищно тянется к Мишкиной голове. Сева хочет крикнуть – Мишка, беги, за спиной куриное чудовище, но голос не слушается, горло не издает ни звука, а все тело как будто окаменемело, застыло, не поддается его отчаянным усилиям вскочить с кровати и броситься на помощь другу. Собрав всю волю в кулак, Сева сдвигает правую руку с места, опирается на кровать, приподнимает голову и кричит – Мишка, беги! Мишка как будто услышал его, встрепенулся, застыл на мгновение. И тут до Севы дошло наконец, в кого превратился за минуту до этого его друг Миша Снегирев. Перед ним стоял в образе закадычного друга Мишки оживший цыпленок-табака! Да, именно так, цыпленок-табака! Только размером побольше, с человеческий рост, но это действительно был аппетитный жареный цыпленок! Жирная блестящая кожица, обрубки крылышек и ножек, наверху бугорок вместо головы. Мишка, Мишка, что с тобой сделали проклятые похитители! И еще раз, собрав последние силы, Сева выкрикивает во весь голос:

– Мишка, беги, беги!

И просыпается. Вокруг мальчишки, соседи по домику будят, тормошат его. Оказывается, он так громко кричал во сне, что перебудил всех посреди ночи.