Czytaj książkę: «Любовь. Большой взрыв»

Корректор Андрей Кузнецов

© Виталий Мушкин, 2021

ISBN 978-5-4490-7330-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Некоторое время назад я решил построить дом. Для отдыха, для жизни, для потомства. Детей у меня нет, но ведь когда-то они должны появиться? Место для дома я присмотрел давно, еще в детстве. Тут мы катались на велосипедах. Если ехать по шоссе из Петербурга, станция Васкелово остается справа. Затем пересекаешь по небольшому мосту озеро Лемболовское (красивейшие места!) и поднимаешься в горку. Отсюда открывается живописный вид на окрестности. Редкие большие сосны, сухое песчаное место, что может быть лучше? Не торгуясь, я купил полгектара земли. Сделал дорогу, провел электричество, протянул газ. Поставил бытовку для рабочих, построил гостевой домик, приступил к сооружению своего Дома. Земляные работы, фундамент, стены из кирпича. Работа шла полным ходом.

Гостевой домик небольшой, одноэтажный, из бруса. Две комнаты, гостиная и спальня, кухня, санузел. Все удобства, как в городе. Домик я поставил на самом краю участка, у леса. Сюда я и приезжал из города следить за строительством Дома, отдыхал в выходные. Моя супруга, Валентина, здесь ни разу не появлялась. Но и затеял я все это строительство, чтобы сбежать иногда из города, от забот, хлопот, да и от жены. Жить с ней в последнее время было просто невыносимо.

В браке мы состояли несколько лет. Валентина была интересной женщиной, иначе бы я на ней, конечно, не женился. Но было в ней что-то такое «нервическое», что проявлялось со временем все больше и больше. Я списывал это на ее сексуальную неудовлетворенность, ведь Валя никогда не испытывала оргазма. Что тому было причиной, я не знал. Может быть, я?

Мы лежим с женой в своей шикарной спальне своей шестикомнатной квартиры в центре Санкт-Петербурга. Это редкий случай, когда мы оба в одной кровати и оба не спим. Наши режимы кардинально не совпадают. Я жаворонок, она сова. Я встаю рано, Валя в полдень. Она приходит домой, когда я уже сплю. Поэтому и спим мы чаще всего не вместе.

Но сегодня я решил лечь в спальне. И мне чего-то не спится, допоздна засмотрелся хорошим фильмом. Слышал, как пришла Валентина. И вот она со мной в постели.

– Чего ты лег здесь?

– Кино смотрел.

– А я устала сегодня. Этот пошлый вернисаж с дешевыми полотнами. Только голова разболелась.

Если у Вали болит голова, значит секса не будет. Таково неписаное правило. Но ведь правила на то и существуют, чтобы делать из них исключения? Как, например, сегодня.

– Поедешь завтра со мной на дачу?

– А что там делать?

– Ну, там природа, отдохнем.

– Видала я такой отдых.

– Там тихо, спокойно.

– Плебейский отдых.

Я не ответил. Сама Валя из деревни. Там живут ее родители, родственники. За те годы, что она живет со мной, она превратилась в настоящую светскую львицу, презирающую всю чернь, что стоит ниже ее по социальной лестнице. А сама ни одного дня не работала. И сидит только на моей шее. Впрочем, я сам виноват, во всем ей потакаю.

Нельзя назвать Валю очень красивой. Но когда она чем-то воодушевлена, когда глаза горят, она вызывает восхищение. Правда, все реже. Да и секс у нас с ней совсем не частый гость. Валя худощава, как все неврастенички, даже немного угловата. Но ведь было время, были дни и ночи, когда часами напролет мы занимались любовью.

– Давно мы не любили друг друга.

– Говорю, голова болит.

– Ты меня не любишь больше?

– Не болтай ерунду.

Иногда мне в голову приходят мысли, что Валя меня не любит. А вышла замуж только из-за моих денег. А люблю ли ее я?

Сегодня на меня что-то нашло, я продолжаю разговор.

– А помнишь, как мы с тобой поставили рекорд, восемь раз за ночь?

– Помню.

– Давай я тебя поцелую.

– У тебя подмышки воняют.

– Неправда, я принял душ и освежился дезодорантом.

– Значит, так воняет твой дезодорант.

Я наклоняюсь над женой, целую ее в губы.

– Ты делаешь мне больно.

– Чем?

– Давишь грудью.

– Извини, а так?

Валя не отвечает. Я спускаюсь ниже, целую ей грудь. У Валентины маленькая грудь. Когда-то мне это нравилось. Я целую соски по очереди. Под моими губами они твердеют.