Czytaj książkę: «Праздник урожая», strona 3
Задрожали полы в доме. Затряслась люстра на потолке. Загрохотали и полетели картины. Кубарем покатились мы с лестницы. Входная дверь распахнулась, и дом выплюнул нас наружу.
Из-за небрежного тюля, колеблющегося на ветру, который бился об ветхие ставни, выглянула седая косматая старуха два метра ростом в белом одеянии. Она через окно посмотрела на нас белыми дырками вместо глаз и тут же скрылась.
Если вы когда-нибудь окажетесь в таком переплёте событий, то ручаюсь, у вас в головах никогда не возникнут мысли о страхе. Потому что природный страх приближает к реальности, он приземляет и, в некоторых случаях тянет на дно, как пресная вода. В страхе человек всегда знает, что делать, но когда черта пересечена, то страха больше нет. Потому что из узнаваемой реальности осталась только я и брат. Больше ничего.
Мы придумали рассмотреть окрестности, и за одно поискать выход из этого жуткого путешествия во времени.
Часть 3. Осенины
Сельская местность напоминала тематическую ярмарку в праздничный день. Словно мы попали в музей славянской культуры, которую я как-раз изучала в школе на факультативном предмете. Только всё было по-настоящему.
С деревьев опадала жёлтая листва, и тёплый ветерок обдувал наши ошарашенные происходящим головы. Пахло свежескошенной травой и навозом. Деревня, в которой мы очутились была оживлённым местом. Мужчины в серо-белых рубахах разжигали костры, отбивая большие куски дерева друг об друга. Другие мужики носили огонь из дверей во двери из ворот в ворота.
– «Мать Пресвятая Богородица», – кланялась бабка у порога часовенки.
Дети примерно нашего возраста таскали за хвост собаку, а увидев меня и Тома, застыли. Нас выдавала одежда кислотных цветов, которая точно была не свойственна древним людям. Фиолетовые дождевики и красные резиновые сапоги слишком выделялись на общем фоне природной натуральности во всём. Мы быстро скрылись в подворотне.
Женщины в длинных хлопковых платьях снимали бельё с веревок, а молодые девушки разгружали телеги с овощами и заносили по домам. Я подслушала, как они разговаривают, это был понятный мне язык, но очень устаревший. Не рискнула что-то спрашивать, а просто стащила с верёвки детскую одежку и сиганула в другой проулок, поволочив за собой Тома.
– «Я очень устал и хочу кушать, где же наши мама с папой?»
– «Том не хнычь, нам лучше не говорить здесь. Ты же слышал, что они лепечут по-другому. Если они поймут, что мы чужаки, то кто знает, что они с нами сделают. Давай, натягивай платье.».
