Czytaj książkę: «Гости одиночества»

1

– Итак, Даниэль, приступим?

– С какого момента рассказывать?

– Давай с самого начала.

– Ну, я родился, первые три года своей жизни плохо помню…

Мужчина резко и агрессивно ударил кулаком по столу. Поднялся со своего стула и подошел к моему, он медленно наклонился и замер возле моего уха.

– Погибло несколько человек, сейчас не до шуток.

Из его рта пахло чем-то противным, я еле сдержался, чтобы не предложить ему «Орбит». Из-за металлического стула начала затекать пятая точка, да и в самом помещении было прохладно. Я сидел в одном из кабинетов полицейского участка и чертовски сильно хотел молочный коктейль, шоколадный, со взбитыми сливками и маршмеллоу. Позади нас, в углу, стояла фигура, она придавала мне сил.

Черт, с чего начать?

* * *

Сердце бешено колотилось, я открыл глаза и взял телефон. 7:40. Видимо, энергетик, который я выпил ночью, в пик моей активности, подействовал только сейчас. Обычно мой подъем наступает после трех часов дня. Мысли путаются. Кажется, сегодня Она мне не снилась – такого давно не было. Уснуть никак не получалось, и после получаса валяния в кровати я пошел в душ, чтобы хоть как-то взбодриться. С учетом того, что я спал три часа, день обещает быть «интересным» и максимально непродуктивным. Значит, обзываем его выходным. Один из плюсов быть художником – ты сам себе начальник.

Сегодня, к сожалению, прийти в тонус не помог даже контрастный душ. Что ж, приступаем к плану Б – кофе и сигареты. Я надел футболку и боксеры и поплелся на кухню. Кофемашина – одна из лучших покупок в моей жизни, она позволяет мне не выходить лишний раз на улицу и при этом пить хороший кофе. Когда пробуешь что-то качественное и понимаешь разницу, интерес к химозному пакетику сразу пропадает. Интересно, если сломается машинка, спущусь ли я в ближайший ресторанчик или заварю химпак, который явно валяется в моих запасах? Тяжелый выбор.

Быстро приготовил американо со льдом и отправился на балкон. Поставив напиток на пол, сам присел на кресло и взял пачку «Мальборо». На часах еще не было и девяти: на улице было пусто, лишь изредка проезжали машины. Солнце скрывалось за тучами, было пасмурно и немного прохладно – идеальная погода. Я сходил за пледом и продолжил любоваться панорамой моего невероятно красивого городка.

Удача была на моей стороне, ведь мне удалось ухватить квартиру с таким видом. Мой дом стоит на холме, и другие здания не загораживают мне обзор. Они будто уплывают вниз и тонут, и иногда возникает чувство, будто я следующий на очереди: скоро отправлюсь к ним в бездну. И все же квартира явно занимает первое место из всех моих лучших покупок.

Мне действительно повезло, хотя, возможно, это звучит странно, учитывая обстоятельства. После смерти моей мамы я продал ее дом в деревне и купил эту студию. Но я правда рад: в двадцать четыре года у меня появилась своя собственность и мне не пришлось брать кредит или мотаться по съемным квартиркам. Для художника… Я улыбнулся своим мыслям: называть себя так не совсем верно… Не люблю это слово, мне кажется, что настоящие художники – это те, кто приносят что-то новое в наш мир, кто являются первооткрывателями или чьи работы вызывают такие эмоции, от которых захватывает дух. Обычно такие творцы становятся популярными и успешными еще при жизни. Мы же, обычные люди, просто балуемся красками и надеемся продать хотя бы что-то. Так вот, для подобных «художников» это особенно ценно, потому что денег у нас немного водится.

Знакомые говорили мне, что я могу пожалеть о своем решении променять дом на студию. Что природа и чистый воздух лучше, чем каменные джунгли с соседями за стенкой, которые, такое чувство, постоянно делают перепланировку и рожают младенцев каждые пять минут. Иначе как объяснить вечные ремонтные работы и крики навсегда маленьких чад? Говорят, что чужие дети растут быстро: могу с этим согласиться, но только не в случае с соседскими.

Но я никогда не буду жалеть о своем выборе, даже если моя квартирка когда-нибудь потонет. Это лучше, чем остаться в доме, из которого я бежал так быстро, как только мог. Интересно, какой выбор бы сделала Она?

* * *

Выкурив три сигареты, я понял, что замерз. Холодный кофе в ветреную погоду – не лучшая идея встретить утро, хотя, скорее всего, стоило надеть штаны. Вернувшись в квартиру, я сложил постель и пошел готовить завтрак. Глазунья с сыром и овощами – беспроигрышный вариант, когда совсем не знаешь, что хочешь съесть. Подкрепившись и попутно прочитав последние новости, я приступил к самому неприятному – размышлениям, чем себя занять, раз уж я решил устроить выходной.

С возрастом начинаешь понимать, что в мире не так уж и много дел, которые приносят радость. Одно из таких занятий я превратил в работу – это было ошибкой. Валяться весь день в кровати не хочется, после этого все тело болит, а на поиски хорошего фильма уходит больше времени, чем на его просмотр – тоже мимо. Когда я выбирал книгу, которая меня зацепит, на телефон пришло уведомление. Это означало, что сейчас пятница. Бен всегда писал мне в этот день.

Мой лучший друг – прямое доказательство того, что мужчины никогда не взрослеют и в душе остаются детьми.

Что во втором классе, что сейчас, Бен – все такой же беззаботный, веселый и простодушный ребенок. Мы дружим с детства: вместе прошли школу, институт, и после выпуска, вопреки тому, как это часто бывает, наши пути не разошлись.

Каждые выходные он вытягивает меня на мероприятия в нашем городке.

Открыв мессенджер, я, как всегда, прочитал только последнюю часть сообщения:

«…завтра в 15 будь готов, я за тобой заеду! Оденься поприличнее!»

Это давно стало игрой – пропустить начало смс и на следующий день удивиться, куда на этот раз занесет моего друга.

"Так точно, мам!" – с ухмылкой напечатал я.

Поприличнее? В моей голове сразу же всплыло воспоминание о нашем давнем двойном свидании вслепую. Интересно, есть ли адекватные люди, которым такое действительно нравится? Для девушек это стресс, ведь персонажи неизвестны – вдруг они окажутся маньяками или просто какими-то занудами? С парнями, в принципе, то же самое, только еще добавляется понимание, что как минимум одна из дам отчаялась найти себе пару. Несмотря на все мои протесты, мой друг добился своего. В тот вечер Бен пригласил меня в кафе, где нас уже ждали две девушки. Было видно, что они не заинтересовались ни одним из нас и им откровенно скучно – даже диалог не поддерживали. Я ушел, сославшись на плохое самочувствие, а на следующий день Бен рассказал, как одна из тех девушек ублажала его всю ночь и назначила еще одну встречу. Их роман продлился недолго: мой друг испугался, услышав от нее признание в любви на третьем свидании, и поспешил разорвать отношения.

Я выбрал книгу и направился к кровати. Завалившись на нее, я пробежал взглядом по квартире. Напротив двухъярусной кровати, чуть поодаль, находилась кухня. Барная стойка и кухонный гарнитур ручной работы были выполнены из темного дуба. Рядом с ними стояли три барных стула, также из дерева. Я купил для них специальные подушечки после того, как Саманта, супруга моего лучшего друга, начала жаловаться на окаменевшую задницу "даже от пяти минут сидения тут, Даниэль!". Я подобрал подушки в цвет стен – белые. Слева от кухни находился небольшой коридорчик с маленьким шкафом для верхней одежды и пуфиком. Справа был балкон, просторный и открытый, огороженный от внешнего мира только металлическим заборчиком. Мне не хотелось захламлять его, поэтому я оставил там только кресло. Слева от кровати располагалась гардеробная с выходом в ванную комнату, что довольно удобно. Ничего лишнего, все выполнено в определенных цветах, моих любимых: черном, белом и бордовом. Последний цвет, правда, стал немного напрягать меня, может быть, стоит заменить его на другой?

* * *

От чтения меня отвлекло урчание моего живота, и я посмотрел на часы – почти семь вечера, неплохо. Вспомнив, что в холодильнике осталось не так много продуктов, я переоделся, натянув черные джинсы и болотного цвета худи. На голове был ужас, я попытался уложить волосы мокрыми руками, хотя и понимал, что это не сильно поможет. Сделав вид, что так стало хоть чуть лучше, я отправился в кафе, которое располагалось напротив моего дома.

Солнце постепенно уходило, и небо переливалось всеми цветами радуги. Особенно выделялся оранжевый цвет, такой яркий и огненный, с небольшими вкраплениями охры. Я бы мог задержаться подольше, чтобы запечатлеть в памяти больше оттенков и перенести их на холст. Но такие закаты не являются редкостью – у меня уже есть несколько картин с похожим сюжетом.

Я перешел пустую дорогу и направился к стойке администратора. Милая девушка, которая работает здесь уже давно, довольно быстро нашла ко мне подход: поняв, что я не любитель назойливого сервиса, она не навязывалась, говорила только по делу и не приближалась ко мне, пока я сам не звал ее. Когда она заметила меня, то слегка улыбнулась, в ее глазах была теплота.

– Добрый вечер, Даниэль, терраса или, может быть, у вас другие планы? – задала она неизменный уже несколько лет вопрос, который мне не надоедает.

– Добрый вечер, столик на террасе, пожалуйста, – с улыбкой ответил я, после чего отправился за девушкой.

Мы прошли в открытое помещение, она жестом указала на места, которые были не заняты. Промелькнула маленькая вспышка радости: мой любимый столик на двоих оказался свободен.

Заказав две пиццы и бутылку белого вина, я остался в одиночестве и принялся ждать свои блюда. Сидя на этом месте, я мог идеально видеть свой балкон. Даже отсюда было заметно, что мое кресло хоть и немного потертое, но очень мягкое. Его мне подарил Бен на новоселье. Я не закрыл дверь, которая вела на балкон – шторы были подвижны от ветра. Они то вылетали из квартиры, словно обретя крылья и желая унестись как можно дальше, то скользили обратно. Мне не нужно было проветривать квартиру, я просто ждал Ее.

Спустя пару минут мне принесли вино и одну из пицц. Я не знаю, было ли вкусно, все мое внимание было сосредоточено на шторах и том, кто должен был из-за них появиться. Прошел час, потом еще один. Ресторанчик уже закрывался, я расплатился, забрал недоеденную пиццу и отправился домой. Почему же Ее не было?

2

В 14:50 я уже был собран, оделся как можно наряднее: белая рубашка, чёрные брюки и туфли. На пиджак и галстук меня не хватило. Перед выходом я решил ещё раз взглянуть в зеркало.

Корни волос немного отросли, но в глаза это не сильно бросается. Я с семнадцати лет осветляю волосы в попытках убежать от внешней схожести с матерью. Единственное, что осталось как напоминание о ней, – такие же темные, почти угольные глаза.

В подростковом возрасте я так сильно хотел измениться и стать другим человеком, что носил линзы. Однако мои глаза быстро уставали от них, поэтому я решил остановиться только на смене цвета волос с каштанового на пепельно-белый.

Я всегда нравился девушкам. Высокий, стройный, проницательный, с хорошим чувством юмора – я был популярен среди однокурсниц. Однако, несмотря на это, я оставался одинок. Мои одногруппники не могли понять, почему так происходит, и даже надоедали мне своими вопросами. Но в конце концов они смирились с этим.

Прихватив пальто, я спустился на улицу и устроился на лавочку возле дома: есть время покурить и начать строить теории о моем скором местонахождении. Но как только мои мысли коснулись возможных новых галерей, которые я мог пропустить, меня прервал сигнал машины – это был Бен на своем «Форде-Мондео». Мне было, в общем-то, все равно на машины: не испытывал к ним страсти. Но эта была очень соблазнительна и, несомненно, идеально подходила моему другу.

Я выбросил окурок, подошёл к окну водителя и облокотился на дверцу. Когда Бен опустил стекло, я с кокетливой улыбкой сказал:

– Привет, милый! Ты тут один?

– Родная, давай сразу к делу, сколько в час? – Он игриво посмотрел на меня.

– Ты такой нетерпеливый… – прощебетал я, закусив свою губу, как будто флиртуя.

Не выдержав, мы оба рассмеялись. Я обогнул машину и устроился на пассажирском сиденье.

– Эй, друг, ты как? Давно я не видел тебя в костюме, выглядишь шикарно, ты что, качаешься? – спросил Бен. В его голосе слышалась ирония. Он начал выезжать со двора.

– Да всё как обычно. Мои физические упражнения начинаются уборкой квартиры и заканчиваются ношением пакетов с продуктами, которые я раз в неделю тащу из супермаркета.

– Почему ты не купишь себе машину? У тебя же хорошая кредитная история.

– Ты хочешь лишить меня такого потрясающего тела? – Я указал на свой живот, который специально немного раздул, Бен опять начал строить мне глазки. – Сам как? Как Саманта?

– Все хорошо, лучше не бывает. – Он резко замолчал, я знаю, что в такие моменты ему нужно дать немного времени, чтобы Бен как можно лучше выразил свою мысль. И спустя пару секунд он выдал серьезным тоном: – Она начала говорить о детях.

– Оу, неожиданно! О ваших или чужих? – Мой способ защиты – перевести все в шутку, но понимание что это неуместно, пришло только после уже сказанной фразы, и я поспешил добавить: – Прости, что ты думаешь?

– Ты прекрасно знаешь, как я к этому отношусь, – хмыкнул Бен. – Я уступил ей, когда она захотела пожениться, это было важно для нее, поэтому уступил. Но дети, Дэн, нет, я не готов. – Он сжал руль.

– Возможно, стоит обратиться к семейному психологу?

– Нет, она привыкла получать то, что хочет. Я не хочу затягивать всё это. Завтра я предложу ей развестись.

Я перестал смотреть на него, но чувствовал боль в голосе друга.

– Ты правда готов пойти на это? – спросил я Бена. – Я понимаю, что это не мое дело, но все же. – Он тяжело вздохнул. – Я заткнусь, если ты попросишь.

– Не знаю, мне страшно. Если я… Если я не справлюсь, и все повторится?

– Мы – не они, – произнес я. Эту фразу я услышал однажды от психолога и прокручивал у себя в голове несколько лет подряд.

Остаток пути мы проехали в тишине. Раны прошлого ещё не зажили и, возможно, никогда не заживут полностью. В тот момент мы думали об одном: о нашем детстве, о наших родителях и о том, что судьбы у нас похожие, но травмы мы получили разные.

* * *

Я был настолько погружён в свои мысли, что не заметил, как мы подъехали к большому белому кирпичному зданию, которое стояло обособленно, окружённое лесом. Выйдя из машины, я почувствовал запах океана и понял, что мы находимся в южной части города. Дом был двухэтажным, наподобие особняка, по периметру были высажены ели. Его белые стены были немного потрескавшимися, что придавало зданию особый шарм. Позади нас виднелась дорога и несколько домов, похожих на тот, куда нам было нужно.

Бен подошёл ко мне и протянул сигарету. Мы закурили и продолжили смотреть вперед. Парковка была почти полностью занята машинами разных марок. Возле входа стояло несколько человек. Они были навеселе и, кажется, смотрели на нас. Моё зрение иногда подводит меня, возможно, это последствия ношения линз. Я не мог разглядеть их лица.

– Итак, старый друг, куда мы попали? – поинтересовался я.

– Ты разве не узнаешь людей у входа? – Глаза Бена потеплели, и он улыбнулся.

Но, даже прищурившись, я не смог рассмотреть их. Мы выбросили окурки и направились вперёд. Когда мы подошли ближе, Бен вскинул руки и громко закричал:

– Поцелуй меня в задницу, Ральф!

Я замер на месте и наблюдал, как Бен бежит к нашим школьным друзьям. Меня охватили смешанные чувства: радость и паника. Парни прыгали друг на друга, громко смеялись и выкрикивали похабные шуточки. Мир вдруг стал ярче, громче и живее. Внутри меня разлилось тепло, как будто я вернулся домой. Для меня настоящий дом там, где есть люди, с которыми связаны приятные, светлые воспоминания. Мы не виделись лет шесть, в последний раз это было в Бостоне на свадьбе нашего одноклассника. Я почувствовал, как к глазам подступают слёзы, подавив их, наконец смог сдвинуться с места.

– Дэнни, ты совсем не изменился! – сказал мой одноклассник, чуть не крича мне в ухо. – Как такое возможно? Это что, магия?

После этих слов ребята набросились на меня. Прошло некоторое время. Мы добродушно подшучивали над самым красивым парнем в нашем классе, который теперь был почти полностью лысым, немного полноватым, с несколькими кредитами и неудачным браком за плечами. Вдруг со входа раздался голос:

– Немолодые люди! Вы там уже полчаса стоите, может, все-таки зайдете?

Мне не нужно было смотреть в ту сторону, чтобы понять: это Эмили, девушка, с которой в школе мы сидели за одной партой на уроках химии. Парни двинулись внутрь здания. Перед тем, как мы остались с Эми наедине, Бен хлопнул меня по плечу и заговорщически улыбнулся, переводя взгляд то на меня, то на нее.

Я взглянул на бывшую одноклассницу. Она выглядела хорошо, даже очень. Детскость и невинность во внешности и поведении исчезли, сменившись уверенностью и изяществом. Прямые чёрные волосы, которые в школе были каштановыми, обрамляли её лицо, большие голубые глаза смотрели на меня с интересом. Передо мной стояла красивая, статная женщина. Чёрное мини-платье идеально подчёркивало её фигуру, обрисовывая стройные ноги и изгибы тела.

– Дэнни! – воскликнула Эми, подошла ближе и обняла меня.

– Давай зайдём, а то становится холоднее, – предложил я, отстранившись от неё и открыв дверь. Эмили немного смутилась, но это было необходимо: не люблю, когда меня трогают. Тем более Ей было бы неприятно.

Когда я вошёл в здание, меня поразило, насколько масштабным оказалось это мероприятие. Здесь собрались не только ребята из моего класса, но и выпускники моего года и двух предыдущих. Я видел столько знакомых лиц, однако все они были уже чужими.

Мы с Эмили шли через весь зал к столу наших одноклассников, по пути приветствуя знакомых и вспоминая былые времена. Так наша дорога, которая заняла бы минуты две, растянулась на пятнадцать. Какие-то эпизоды многолетней давности всплывали в памяти на каждом шагу. Большую часть вечера мы провели за обсуждением прошлого, смехом, танцами и выпивкой. Все пришли сюда без своих мужей, жён и детей, и это было к лучшему.

– Черт, Эмили не сводит с тебя глаз целый вечер, я завидую, – выдал самый пьяный из нашей компании, он же был моим лучшим другом.

В нашем лагере произошло небольшое разделение: те, у кого ещё оставалась энергия, танцевали в центре, а девушки собрались в женскую компанию и общались в другом конце зала. Я уже начал чувствовать усталость от слишком быстро меняющегося света и громкой музыки. Чтобы услышать друг друга, нам приходилось почти кричать.

– Ты не забыл, что еще являешься женатым человеком? Не время завидовать. Сколько ты выпил? – я хотел поскорее перевести тему.

– Эээ, нет, мне нормально, я знаю свою норму, – прокричал Бен.

Он никогда не был силён в употреблении алкоголя. В прошлом я даже предлагал ему отрастить волосы, чтобы мне было за что подержаться, пока его тошнит. Это было бы забавно.

– Ты был влюблён в неё со школы, так иди к ней! – заплетающимся языком сказал мне друг.

– Бенни, давай тише, не обязательно об этом орать. Был, в прошедшем времени, понимаешь? И «влюблен» – слишком сильное заявление. – Я огляделся по сторонам, надеясь, что никто этого не слышал.

– Блин, чел, я не понимаю, в чем проблема… – Он почти лежал на столе, но всё никак не хотел от меня отстать.

– Нет, ты понимаешь.

Бен повернулся ко мне всем телом, еле держа голову на плечах: она явно хотела быть ближе к земле. Он положил руку мне на плечо и посмотрел в глаза:

– Чел, ее нет, а Эми – вон, рядом стоит, за барной стойкой, и даже сейчас продолжает смотреть только на тебя. Ты не обращался к психологу? – Он прервался, чтобы икнуть, и добавил: – Эээ, да, обращался, помню, что-то там про избегание реальности. Но ты послушай, забудь ее, боже, это так глупо, тебе ведь даже забывать некого… – Бен продолжал что-то бубнить, но я уже не воспринимал его, оглушенный этой фразой.

Я чувствую, как к горлу подступает ком, а живот скручивает и выворачивает. Это боль, но не физическая, а эмоциональная. Сейчас главное – не поддаться панической атаке. Мне нужно прогуляться.

Всё пространство на первом этаже занято, и я не смогу найти своё пальто. Поэтому я решил подняться на второй этаж.

Темновато, горит только один светильник, все места свободны: видимо, друзья сняли только первый этаж. Я устроился за ближайшим к лестнице столиком и закурил.

Я довольно хорошо справляюсь. Помню, когда психолог впервые сказал мне, что Она нереальна, я и сам это понимал. Но никто не говорил мне этого вслух, и тогда во мне проснулась такая сильная агрессия, что я разбил ему нос. Мне прописали антидепрессанты, и наши сеансы с психологом продолжались. Мне становилось легче от того, что о Ней говорит кто-то ещё, будто Она действительно существует. Но, несмотря на это, сеансы не приносили результата. Я не мог не думать о Ней и постоянно надеялся на то, что встречу Ее за углом или случайно столкнусь в магазине.

Доктор говорил об эскапизме – избегании реальности. Люди уходят в алкоголь, наркотики, запоем смотрят сериалы, существуют 24/7 в наушниках, чтобы тем самым отгородиться от действительности, которая им не нравится. Они придумывают себе новые миры, новые личности, иногда даже партнёров. Такой эскапист может вообразить себе идеального партнёра, который понял бы его с полуслова. Человека, с которым ты связан белой ниточкой с самого рождения, и всё, что тебе нужно, – лишь встретить его, соулмейта, как еще называют того, с кем чувствуешь особую душевную близость.

Моя ситуация отличалась от типичных. Обычно люди, которые убегают от реальности, тщательно продумывают всё: взгляд, запах, цвет глаз, любимый сериал своего партнёра, вплоть до того, как он или она могли бы отреагировать на ту или иную ситуацию. У меня не было такого детального представления о Ней. Я не знаю, как Она выглядит, какие у Неё привычки, мечты и любимый аромат. Но я знаю чувство, которое испытываю рядом с Ней, и это чувство невозможно описать словами. Когда я рассказал об этом Бену, то подумал, что цитата из одной книги может более-менее точно передать мои ощущения: «Запечатление – это когда… Это когда ты видишь её, и всё меняется. И оказывается, что на планете тебя держит не гравитация, а она… Всё остальное – ничто, и ты сделаешь что угодно, станешь кем угодно ради неё». Помню, он тогда сказал: «Во дела, живешь себе спокойно и думаешь, что запечатлеться на ребенка – худшее, что можно придумать, а потом кто-то выдает такое по отношению к человеку, которого никогда не видел…» Действительно, это странно, отдаю себе отчет в этом, но я уже смирился, я не могу не думать о Ней. Иногда Она является мне во сне или я представляю, как Она занимается повседневными делами: выходит из душа, готовит завтрак, сидит на балкончике в кресле. Я не знаю, как Она выглядит, поэтому в моих мыслях это просто некий силуэт, который ходит по нашему дому.

Бывают моменты, когда я не могу Ее представить себе, даже если сильно хочется, не знаю почему.

– Дэнни, я тебя повсюду ищу! Что ты здесь делаешь? – спросила Эмили, стоя напротив меня, – я даже не услышал, как она поднималась. Нас разделял небольшой круглый столик. Было видно, что Эми уже выпила довольно много.

– Решил немного отдохнуть, у меня еще сегодня по планам сидеть с Беном в туалете и наблюдать, как он освобождает свой желудок, – ответил я, думая при этом, что надо сослаться на плохое самочувствие и быстрее ехать домой.

Эмили посмеялась, а спустя пару секунд сильно покраснела. О нет.

– Слушай, Эми, я, наверное…

– Дэнни, можно с тобой поговорить кое о чем? – перебила она меня. – Дело в том… Ты же знаешь, что я замужем? Уже три года!

Меня отпустило: мне не будут признаваться в любви. И я попытался выдавить из себя положительные эмоции, хотя силы были на исходе:

– Ничего себе! Поздравляю! Кто этот счастливчик?

– Это не так важно… На самом деле мы собираемся разводиться: я поняла, что не люблю его… – Эмили смотрела на свои пальцы и теребила кольцо. – Так вот, в общем, ты мне нравился еще в школе, и когда мне пришло письмо на имейл о том, что у нас намечается вечеринка выпускников… Я надеялась, что ты будешь тут. Мне кажется, ты мне и сейчас нравишься. – Она медленно взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза. Её щёки пылали от волнения.

Твою мать, что за эмоциональные качели, как только я расслабился – меня ударили. Что говорят люди в подобных ситуациях? Они упоминают, что у них уже есть любимый человек, которому они преданы всей душой. Или же они заявляют, что сейчас им совсем не нужны отношения. Можно быть более откровенным и прямо сказать: «Ты мне не нравишься». Это, конечно, разорвёт все связи с этим человеком, но лучше так, чем давать ложные надежды.

– Я узнала у Бенни, что нравилась тебе в школе и вроде как… У тебя сейчас никого нет? – Эмили слегка наклонилась вперёд, чтобы декольте было лучше видно.

Убить Бена. Единственная мысль в моей голове. Этот сукин сын, как он мог. Остается только одно.

– У меня есть близкий человек, – сказал я и осторожно высвободил свою руку. – Это не взаимная любовь, но очень сильная. Эмили, я не хочу причинять тебе боль, сейчас в моей жизни есть только Она.

Разве это не идеально?

– Дэнни, быть может, я помогу тебе? Позволь нам попробовать… Дать шанс… – она не сдавалась, меня начинало это утомлять: наверное, лучше быть резким?

На мгновение я разрешил себе задуматься. Я представил свою квартиру, где Эми сидит на кровати в моей футболке, с бокалом вина в руках. Она наблюдает за тем, как я рисую. Мы смеёмся, дурачимся, вместе готовим. Играем свадьбу, проводим медовый месяц в Италии, а затем, конечно же, у нас появляются дети. Эми с третьего класса говорит, что хочет девочку. И вот мы сидим в кафе напротив моего дома, на моём любимом месте. Только теперь столик не на двоих – у меня есть всё: любящая жена, дети, семья. Посмотрю ли я на свой балкон, чтобы увидеть Её? Да. Я постоянно поглядываю в ту сторону, с самого начала нашего обеда.

– Нет, Эмили, ничего не выйдет. – Я сказал это слишком резко.

Она встала и направилась к лестнице, бросив напоследок:

– Надеюсь, ты сделал правильный выбор, счастья тебе, Дэнни.

Эми ушла, а я продолжал сидеть за столиком. Сегодня мой желудок превратился в сплошной комок нервов – крутило не по-детски. Нужно найти Бена, убить его и ехать домой.