Czytaj książkę: «Любовь на чемоданах»

Глава 1. Чёртов мажор

Лера

Мчу в аэропорт. Утро. Слишком рано для меня. Солнце только начинает пробиваться сквозь серую пелену облаков, а воздух пахнет кофе из моей термокружки. На шее болтается подвеска в виде листка клевера. Мамин подарок на удачу. О, мне сегодня она просто необходима, катастрофически необходима. Удача, в смысле. Взгляд с термокружки, что держу в руке, соскальзывает на ногти. Надеюсь, Марина Львовна не заметит мой отросший френч.

К маникюрше я планировала сходить только в следующую пятницу. Раз в три недели и так довольно накладно для текущего бюджета. Вообще бы не делала ногти, но корпоративные правила предписывают, а накладных расходов нам никто не оплачивает. Несправедливо!

С текущими тратами повышение зарплаты мне нужно как воздух. В прямом смысле вопросы жизни и смерти сейчас. Например, с окладом организатора VIP-свадеб я точно смогу решить свои текущие проблемы. Ну, может, не все сразу. Но с ногтями точно, а ещё перевезу маму из деревни, куда скорая едет по два часа, и перестану дёргаться от каждого телефонного звонка с её номера вечером.

– Придурок! – бью по сигналке, когда чёрный мерс подрезает меня на съезде в сторону аэропорта.

В ответ раздаётся протяжный сигнал, по которому я должна понять, что сама дура, раз выперлась на дорогу, где ездят альфа-самцы. Ну, или что-то в таком духе. Обычная реакция мужчин в мой адрес. Они со мной не церемонятся. Вроде не уродка, но с мужиками как-то не клеится. Да и ладно, не придётся переживать о потерянной возможности водить на квартиру любовника, когда заберу маму в Москву. Нет мужика – нет проблем.

Убираю термокружку в подставку, ещё наставлю пятен на блузку перед встречей. С моей «удачливостью» – это пара пустяков. В голове крутится список дел: встретиться с Мариной Львовной, пройти без проблем регистрацию на рейс, выбрать отель, не облажаться, получить повышение. Мама. Город. Повышение. Мама. Город… Такая вот мантра.

Впереди появились очертания аэропорта. Чувствую, как сердце начинает биться быстрее. Снова чёрная молния выскальзывает передо мной. Да они что сговорились эти придурки на мерсах, или это тот же? Отмахиваюсь. Неважно. Цель близка, не стоит отвлекаться на всякую фигню.

Аэропорт. Марина Львовна. Повышение. Меня, как обычно, в такие моменты, затапливает волнением и предвкушением. Что-то тянет внизу живота и ещё пониже. А может, это уже возрастное и надо показаться врачу? Лера, что ты несёшь, тебе двадцать шесть, а не шестьдесят два! Какой врач? Просто не надо пропускать тренировки, чтобы мышцы были в тонусе.

Вот, кстати. Как там на йоге учили: «Я еду навстречу новой жизни, новым возможностям, новым приключениям. И пусть сейчас всё кажется немного сумбурным, скоро всё изменится». Капец, это ещё больший бред, чем желание сходить на чек-ап к врачу из-за того, что у меня сводит в причинном месте при волнении. Газ в пол.

Каких-то несколько минут быстрой езды и я наконец-то добралась на парковку. Бросаю взгляд на приборную панель. До вылета чуть больше двух часов. К назначенному времени встречи с Мариной Львовной я успела. Ну, почти. Осталось припарковаться и не слишком грациозной ланью пробежаться до терминала. С дорожной сумкой на плече и болтающимся на бегу языком. Надеюсь, что успею.

А вот, кажется, и «окошко». Напряжение немного спадает. Боялась, что мест на ближней парковке не будет. Свободную дырочку нашла быстро, но два тёмных внедорожника стоят так близко друг к другу, что втискиваться между ними совсем не хочется. В случае успеха буду со своей розовой хондой как тонкий ломтик колбасы между двумя толстыми кусками чёрного хлеба. Не хочу так. Сейчас сделаю кружок, и если не найду ничего получше, то применю навыки ювелирной парковки.

Похоже, запас удачи на сегодня иссяк. Клевер не помог. Ни одного свободного места больше на всю парковку. Ничего, сейчас аккуратно встану между двумя тяжеловесами. Я умею. Подъезжаю к нужному месту. Взгляд снова упал на часы. Я потратила лишних пятнадцать минут. Нет-нет-нет, не время нервничать, не хватало мне зацепить какую-то из дорогущих машин. У меня всего две почки, а продать, говорят, можно только одну. Так что я не в бюджете встревать в неприятности.

Перевожу взгляд с часов на зеркало, чтобы отвлечься. Руки сами бьют по рулю. Сорок минут коту под хвост! Где мои «пляжные локоны»? Волосы свисают безжизненными сосульками, едва пытаясь где-то изгибаться в форме волны. Надо было сделать гульку на затылке или что-то такое же практичное. Лера, ну чем ты думала? Не на свидание же собиралась, а в рабочую поездку на три дня!

Так, хватит себя ругать. Это всё паника из-за напряжения. Хотелось выглядеть на все сто. Даже корпоративную блузку нацепила «с вырезом до пупа». Марина Львовна презентовала их всем девушкам на новогоднем корпоративе вместо премии. Натуральный шёлк, Италия. Ага, но я бы лучше взяла деньгами.

Боковым зрением замечаю какое-то движение. О нет! Чёрный мерс, как нож в масло, плавно вклинивается на место, предназначенное для моей колбасы. Тьфу, хонды. Рефлекторно нажимаю на педаль газа. Мозг запоздало соображает, что место занято и мне уже может достаться только счёт за разбитую фару или бампер. Торможу. И вовремя. Столкновения удалось избежать. Встаю к мерсу вплотную, запирая его на стоянке. Что делать дальше? Без понятия. Грудь сдавливает от гнева и волнения. Приоткрываю окно, чтобы было чем дышать.

Секунда, и из машины появляется её хозяин. Честное слово, лучше бы он сидел там и не вылезал. С этими своими идеальными волосами, спадающими лёгкой волной, явно дорогими часами, вальяжной расслабленностью. Ненавижу таких мужиков. Уверенность в том, что оба раза на трассе меня подрезал именно этот чёртов мажор, стала твёрже гранитной скалы. Презумпция невиновности? Не, не слышала.

Он идёт ко мне. Самодвижущаяся реклама лакшери лайфстайла. Загар, белые зубы, простые, на первый взгляд, джинсы, которые наверняка стоят больше моей квартальной премии. Его шаги медленные, как у дворового кота, охотящегося на голубей. Хотя о чём я? Это же настоящий гепард в саванне, выслеживающий фазанов. Ну или что-то такое же пафосное. Без малейшего понятия, живут ли в саванне фазаны или гепарды.

Мозг всячески пытается отвлекать какими-то глупостями, но я чувствую, как спина уже напряглась и шёлк прилип к ней скользким островком. А вот рубашка незнакомца выглядит так, словно он только снял её с вешалки. Ни единой лишней складки, только капризы природного материала. Интересно, это тот самый египетский хлопок?

– Вы, кажется, немного… потерялись? – вырывает меня из размышлений его голос, участливый и в том же время брызгающий сарказмом словно только что открытая бутылка игристого.

– Нет, это ты поторопился, – отвечаю грубо, стараясь сделать свой голос максимально холодным, сознательно «тыкаю», чтобы сбить эту покровительственную улыбочку с его слишком симпатичного лица, – это моё место, убирай машину!

Мужчина поднимает бровь. На его идеальном, словно вылепленным древним скульптором лице смесь сарказма и лёгкого недоумения, как будто я сказала, что Земля плоская.

– Вашим? – он пропускает мимо ушей моё «тыканье» и делает паузу, размышляя над моими словами. – Странно, я не видел на бордюре чьей-то фамилии, – и тут его лицо озаряет догадка, – простите, неужели я не заметил значка инвалида на асфальте?

Я чувствую, как гнев поднимается по спине и затапливает всё на своём пути жидкой кислотной лавой. Пальцы сжимают руль так, что я уже почти слышу треск оплётки. Хочу сказать что-то злое и одновременно остроумное, но всё, что приходит в голову, это:

– Чёртов мажор!

– Ну, я так и думал. Отгони своё ведро, – его голос становится холодным, как все льды Арктики, – если поцарапаешь, то не расплатишься, а натурой я не беру.

От его наглости и хамства теряю дар речи. Мои руки дрожат. Бесит! Ненавижу таких, как он. Ненавижу эти их улыбочки, дорогие машины, уверенность, что купить можно любую, вопрос только в цене. У таких всего два режима: «получу, какую захочу» и «дайте репеллент от женщин, а то их слишком много и все хотят на меня присесть».

Пока размышляю, мажор достаёт из багажника чемодан, едва не задев им капот моей хонды. Слежу за представлением, раздувая ноздри, всё ещё не в силах что-то ответить. А мажору, похоже, нет до меня никакого дела. Он ставит чемодан на колёсики и спокойно уходит. Правда что-ли поцарапать ему машину?

Взгляд снова падает на часы. Чёрт! Я уже не успею вовремя, и Марине Львовне придётся ждать! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Рывком сдаю назад. Нет времени на злость. Мне ещё нужно добраться до второй парковки. Проезжая мимо мажора, искренне жалею, что поблизости нет лужи, наехав на которую можно его обрызгать.

На второй парковке нахожу место. Естественно, дальше к входу. Хуже по манёвренности. Но это уже не имеет значения. Бегу к терминалу. Ноги болят. Туфли новые. Неудобные каблуки. Я опаздываю. Чувствую, что потею и волосы прилипают ко лбу. «Идеально, – думаю я, – встреча с начальницей, а выгляжу, будто только что пробежала марафон».

Звонок телефона прерывает мои мысли. Это Марина Львовна. Ну всё, первый косяк. На третий мне не то, что повышение не светит, а даже перевести пониже могут. Такие у нас правила в агентстве. Готова извиняться за опоздание, но начальница говорит первая:

– Лера, слушай внимательно. У меня мало времени. Я попала в больницу. Ничего серьёзного, но придётся провести тут пару дней. Вместо меня выбирать отель для свадьбы губера с тобой поедет Стас. Он уже в аэропорту. Ждёт у стойки регистрации номер семь.

– Я…я, – останавливаюсь в растерянности.

– Если всё пройдёт хорошо, получишь повышение. Если я в тебе не ошиблась, то справишься, Лера.

Глубоко вдыхаю. Меня читают как открытую книгу. Не зря говорили, что все эмоции на лице написаны и надо поработать над физиогномиками какими-то. Начальница знает о том, как мне нужно повышение. Неужели сложится? Наконец-то. Готова терпеть кого угодно, даже этого загадочного Стаса, о котором слышу впервые за два года работы в агентстве.

– Лера? – слышу требовательный голос в трубке.

– Да, я, просто я, как мне узнать этого Стаса? – решение принято, ни шагу назад.

– Я же сказала, – в голосе слышится раздражение, – он ждёт у стойки регистрации номер семь. Просто найди молодого человека с чемоданом, стоя́щего отдельно от всех, – в трубке послышались гудки.

Легко сказать. Мало ли их там у стойки стоит одиноких мужчин с чемоданом? Хоть какие-то ориентиры по внешности были бы не лишни. Пытаюсь перезвонить. Соединение подвисает, а потом слышу противное «абонент не абонент». Телефон у неё там, что ли, отобрали в больнице? Вообще-то, могли.

Уже не так торопясь, иду к назначенному месту. Одно дело опоздать на назначенную начальством встречу, другое -… Даже не знаю что. Кто этот Стас в агентстве? Он работает у нас в филиале или это подрядчик? А может, представитель губернатора? Об этом не подумала раньше. Ноги как-то сами собой понесли меня быстрее.

Аэропорт шумит вокруг. Голоса людей смешиваются с объявлениями о рейсах, звуками шуршащих колёсиками чемоданов и шагами сотен пар ног, спешащих в разные стороны. Воздух наполнен запахом кофе из ближайшей кофейни и ароматом чьего-то парфюма. Что-то дорогое и стойкое, наверное, кто-то купил в дьюти-фри и сразу щедро надушился. Я бы сейчас тоже не отказалась. После пробежки от меня едва уловимо, но всё-таки пахнет потом. Не хочется предстать перед возможным представителем заказчика как растрепуха.

Заворачиваю в туалет. Я уже опоздала на встречу. Ещё пять минут роли не сыграют, но хотя бы не примчусь как взмыленная лошадь. Копаюсь в сумке, но не могу найти дезик. О боги, неужели оставила его на трюмо дома? Ничего, где наша не пропадала. Цепляю пару ватных дисков из несессера, баночку с мицелляркой. Обильно смочить, протереть подмышками и запаха пота на теле почти не останется.

На глаза попадается сломанный дозатор для жидкого мыла. Значит, где-то должно лежать твёрдое. И точно, кусочек скромно покоится в углу, куда его, похоже, отпинали недовольные появлением такого раритета дамочки. Цепляю двумя ногтями мыло, подношу к носу. Ненавязчивый, но крепкий запах чайной розы. Годится. Подставляю руку под кран, срабатывает датчик, смачиваю краешек мыла и резво обрабатываю подмышки, пока в туалет никто не зашёл. Мне и так очень повезло, что всё это время я была в уборной одна.

Стоит только подумать о людях, как слышу шаги у двери. Испуганно отбрасываю мыло в угол и начинаю делать вид, что мою руки. Из зеркала на меня смотрит лохматое отражение в расстёгнутой блузке. Заходит шумная семейка, девочка лет семи с мамой и бабушкой. Я спешно начинаю застёгиваться, с трудом попадая мелкими пуговичками в петлички.

Убирая прозрачный несессер в сумку, замечаю в нём резинку для волос. Что я там говорила про закончившуюся на сегодня удачу? Кажется, поторопилась. Если подумать, то утро складывается отлично. Мелкие знаки, что судьба мне улыбается – повсюду. Цапнула резинку, затолкала всё что доставала обратно в чемодан, выпрямилась с довольной улыбкой. От волн не осталось и следа, поэтому убирать волосы не жалко, а тугой узел на затылке придаст мне деловой солидности. Закреплю резинкой и вперёд!

Из туалета я буквально выбежала, но уже не из-за страха опоздать, а от нетерпения быстрее окунуться в работу. Звёзды мне благоволят сегодня, так что всё пройдёт удачно и через неделю я уже буду организатором VIP-свадеб. А это и оклад в два раза выше, и возможности обзавестись полезными знакомствами, и маму можно забрать из деревни и подлечить.

Я парила на крыльях мечтаний, как вдруг поперхнулась воздухом и замедлила шаг. Впереди показались стойки регистрации. На крайней в ряду призывно горел номер с цифрой семь. И вопреки моим опасениям, отдельно стоящий мужчина с чемоданом там был только один.

В момент, когда мои ноги в нерешительности примёрзли к полу, он поднял голову от телефона. Я зажмурилась, мысленно застонав: «Чёртов мажор!».

Глава 2. План Б

Стас

Неплохой в аэропорту WI-FI. Приличное покрытие, хороший сигнал. Интернет летает гораздо лучше, чем в Тивате. И всё же я бы предпочёл остаться в Монтенегро. Москва действительно сильно изменилась за последние восемь лет. Но люди, похоже, остались теми же, если судить по стычке на стоянке. Или это национальные особенности выяснения отношений русских на парковке? Пока не понял. Стюардесса, которая вчера провела мне экскурсию по интересным местам и показала все свои входы и выходы, сбила с толку открытостью и лёгким нравом. Даже телефон не оставила, испарилась утром, как не было. Может, она мне приснилась?

Приятные воспоминания пробегают по телу горячей волной. Утро выдалось приятным. Интересная ночь, вкусный завтрак в отеле, отличное полотно по дороге в аэропорт. Давно не сидел за рулём. Не удержался немного погонять. Соскучился по родным просторам, пролетающим мимо окна. В Будве картинки тоже живописные, но они больше похожи на ялтинские пейзажи, а не минималистичный скетч подмосковных будней. Да и не разогнаться там с их серпантинами. Утром дорога была полупустой, но нескольких человек я ненамеренно подрезал. Извинялся длинным гудком. Надеюсь, никто не в обиде.

Палец уже устал листать ленту. Ну где там эта менеджер из агентства? Открываю мессенджер, нахожу присланный файл от Марины. Классическая фотосъёмка на сайт компании. Лицо вполоборота, улыбка, обнажившая часть верхних зубов и выделившая скулы, тёмные волосы, убранные в хвост на затылке. Улыбаюсь, заметив блузку, что сам выбирал в маленьком итальянском магазинчике. Марине эта корпоративная «форма» обошлись в целое состояние. Но выглядит хорошо, особенно когда есть, что показать в разрезе декольте.

Что же, как там с характером у нынешних московских женщин пока окончательно непонятно, но пунктуальность точно черногорская. Она опаздывает уже минут на пятнадцать. И это человек, который, со слов начальницы, рассчитывает на повышение? Не так уж ей доверяют, раз боятся отправить одну. Оно и к лучшему. Будет проще уговорить Марину продать мне свою долю отеля, если совладелица будет мне должна.

Поднимаю голову. Да вот же эта брюнетка. Стоит метрах в трёх как памятник. Та же блузка, та же приятная ямочка в декольте, та же причёска, только без улыбки, как на фото. Пф-ф. Ну зачем всё так усложнять, пространство, а? Без улыбки – это словно другой человек и тоже мне знакомый. Хамка со стоянки. Судя по её окаменевшей позе «чёртового мажора» она тоже узнала. Тем лучше.

Смотрю на неё в упор. Это не помогает сдвинуть дамочку с места. Показываю пальцем на часы и качаю головой. Кажется, отмирает. Идёт неохотно, медленно. Это раздражает. Ладно, будем считать, что она поняла кому нахамила, и дополнительная порка не нужна. Шутка, комплимент, улыбка и после этого сэндвича начнём знакомство с чистого листа.

– Эскорт наконец-то прибыл? – начинаю с шутки, минуя стадию приветствия.

Она краснеет. Ей стыдно за опоздание?

– Стас? – произносит она как-то странно, как робот из фильмов 90-х.

– Лера? – немного неуверенно переспрашиваю я, на всякий случай заглянув в телефон, где всё ещё открыто её фото.

– Да! И я не эскортница, я менеджер из агентства «Ивент Прайд».

– Эскортница? – переспрашиваю я, догоняя задним умом, что меня неправильно поняли.

– Я не буду с вами спать! – безапелляционно заявляет она, но как-то не очень уверенно.

– Мы снова на «вы»? – пытаюсь я увести её мысли в другое русло.

– Я не буду с тобой спать! – уже совершенно уверенно заявляет она мне так громко, что слышит весь аэропорт.

Я хватаю её за локоть и встряхиваю. Мне прилюдные истерики не нужны. Жил без этого прекрасно восемь лет и ещё проживу.

– Угомонись.

– Руки от меня убери, – психует она, пытаясь вырваться, – думаешь, за бабки тебе вообще всё можно?

У меня глаза на лоб лезут. Ну Марина, ну спасибо. В связке с истеричкой работать неделю? Ранняя седина не стоит неясных уступок в переговорах о продаже отеля. Отпускаю локоть брюнетки.

– Эскорт, – цежу сквозь зубы – во всём цивилизованном мире – это специально назначенные силы для охраны кораблей на переходе морем, сопровождения самолётов командования или почётных гостей.

– Что? – ожидаемо не понимает она.

– Но каждый думает в меру своей распущенности и… образованности.

– Ты что, сейчас назвал меня распущенной деревенщиной?

– И зачем мне это всё? – окончательно приняв решение, берусь за ручку чемодана и начинаю двигаться в сторону выхода.

– Эй! – прилетает в спину через минуту.

Ну отлично. Она ещё и прилипала.

– Подожди… те, – слышу я, быстро удаляясь от девушки, – пожалуйста, извините.

Мне не послышалось? Останавливаюсь. Возможно, я ещё об этом пожалею. Слышу, как её каблучки мелко цокают при беге. Даже так? Нужно на это посмотреть. Поворачиваюсь на месте, так что чемодан оказывается впереди. Девушка, встретившись со мной взглядом, пытается замедлиться. Но вместо этого спотыкается и летит прямо на мой чемодан. Рывком дёргаю его за ручку, чтобы убрать с дороги, и вырываю держатель «с мясом». Китайское говно!

Но чемодан хотя бы частично отъезжает в сторону. Неудачно. Вместо того чтобы освободить девушке путь, я создал дополнительное препятствие. И вот она уже совершенно точно летит на меня, барахтаясь в воздухе, как подбитая из рогатки летучая мышь. Пальцами пытается за что-то зацепиться, но из материального на её пути только аромат кофе из точки с напитками и запах мыла?

Она буквально надевается своими подмышками на мои протянутые навстречу руки. Слышу треск ткани. Морщусь, понимая, что красивая вещь испорчена. Приблуда, что держала причёску девушки, сломалась, и локоны рассыпались по плечам. А она ничего. Грудь, ножки, лёгкая. С распущенными волосами и такая разгорячённая даже вполне ничего, но это если не знать, что кукуха присвистывает. А я знаю.

Девушка повисает у меня на руках, прогнувшись коромыслом. Ещё и гибкая. Шутку, что не стоило падать к моим ногам ради прощения, я лучше оставлю при себе. Всё ещё держу её, пытаясь поднять на ноги, но она елозит ими по полу. Специально мешает? Сейчас её опущенная голова качается где-то на уровне моего живота. Обманчивый ракурс, тело реагирует неуместно. Но мне достаточно вспомнить слова на парковке, чтобы унять любые позывы.

Наконец-то удаётся поднять её на ноги. Лера раскраснелась, волосы растрёпаны, декольте на блузке стало глубже из-за разрыва. Странно, она что грудь выпячивает, чтобы та казалась больше? Снова тело отзывается неуместными порывами, которые я смываю холодом силы воли. Вижу, как она сглотнула, и собирается открыть рот. Девочка, лучшее, что ты можешь сейчас сказать – это: «Спасибо». И ничего больше.

– Сколько стоит ваш чемодан? – неожиданно спрашивает она.

– Меньше, чем твоя блузка, – говорю и понимаю, что кулак всё ещё сжимает ручку от «китайского говна».