Трудный сезон (рассказ геолога)

САМЫЙ ТРУДНЫЙ СЕЗОН

1. ВЕСНОВКА

Я уже несколько лет работал отдельным отрядом. Но, работая на вездеходе или сплавляясь на резиновых лодках 500-тках, мой отряд всегда был относительно небольшим – два или три человека.

И мне, конечно, захотелось попробовать поруководить большим отрядом. И такой случай подвернулся. Мне поручили закончить работы на участке правого склона реки Оленек, где были выявлены несколько небольших кимберлитовых тел. В «наследство» мне передавалась лодка-дюралька с мотором «Вихрь», вездеход ГАЗ-71 и тяжелый буровой станок, наглухо закрепленный на мощном дизельном гусеничном тракторе. При передвижении на расстояния станок мог откидываться на крышу трактора и закреплялся в таком состоянии. Кроме бурового, в состав отряда входил наземный отряд по магнитной съемке. Всего 16 человек.

2.ЛЕША ШИШКОВ

ИТРов было трое. Я, геофизик Добриян Валера и техник Леша Шишков – веселый, жизнерадостный паренек, балагур и хороший рассказчик – наш «сказочник»: он говорил, что служил в специальных пограничных войсках на советско-китайской границе и был даже награжден орденом. Но, на просьбу показать его, ссылался на то, что награждение секретное и хранится орден в военкомате. У него был хороший голос и, вставая утром и идя на речку или в столовую, красиво и громко запевал – «Ой, да не вечер, да не вечёр…". Как-то, на подбазовом лагере, я заметил, как он учил Ларису Голоту метать нож – может, и правда, что-то умел.

К его рассказам я относился как к байкам, но не было у меня ни веры, ни неверия – рассказывает, ну и хорошо, лишь бы складно было. Правда, был эпизод, поразивший меня: в середине сезона мне прислали нового вездеходчика, из «сидевших», и вечером он «накрыл поляну» по случаю своего Дня рождения. Почувствовав, что рабочие наверняка замутили брагу, (я не мог контролировать повара в расходовании дрожжей, как это делал Мингазов, но за дисциплиной следил), я попросил Леху пойти со мной и как бы «держать тыл». Он надел бушлат, подпоясался офицерским ремнем, подвесив на него нож-кинжал, и мы пошли. Я впереди, он сзади. Подойдя к палатке я откинул ее полу и вошел. Леха сзади. Работяги, увидев нас, замолчали и повернув головы молча смотрели на нас. Один из них держал в руках ружье, что-то показывая другому, а посередине стояла фляга… Все были «навеселе» от выставленных именинником бутылок. Ружье я, на всякий случай, забрал, сказав, что потом отдам и понюхал канистру. Там была брага… Забрав и ее я повернулся к выходу.

– Начальник, оставь хоть немного! – попросили они.

– Раз попались, так попались… – ответил я и вышел из палатки…

Леши не было и видно… Я даже опешил – он вышел из палатки, оставив меня наедине с подгулявшей компанией.

Брагу я вылил. А вот от его поступка стало как-то нехорошо на душе… Но я ничего не сказал ему – если он не понимает, что сделал, то бесполезно и объяснять…

А еще, я узнал утром, одного рабочего бездельника припугнули по пьяни так, что он с испугу выскочил из палатки как ошпаренный, полоснув по парусине с торцевой стороны палатки ножом. Я дал им иголку, нитки и сказал только: – Зашивайте!

Но начался сезон хорошо. На весновке мы с буровиком Ширяевым Николаем, вездеходчиком Сашей-«Сохатым» (я с ним работал на ГТТ) и двумя рабочими расконсервировали вездеход и трактор, обустроили лагерь, понастроили каркасы с нарами и натянули на них палатки. Ровные жерди, чтобы не вырубать свежие молодые листвяшки, брали из разрушенных деревянных домиков геологического поселка на другом берегу реки, оставленного когда-то много лет назад.

Оттуда же по льду вывезли и бревна для срубов палаток. Я еще удивлялся, что это гвозди-сотка в дерево не лезут, гнутся. Потом понял – жерди настолько высохли, что стали как каменные.

Хатка ондатры под снегом

Я еще сходил на озеро поблизости, посмотреть ондатру. Все было под снегом, но хатки были – какие под снегом, какие освободившиеся от него. Добыл несколько штук, все ж развлечение.

После ледохода поставили сети и наловили рыбы, ленков и сижков, присолили и, заполнив ею баульный мешок, опустили в вырытый до мерзлоты погребок-ледничек со срубом наверху.

Обнажившаяся от снега хатка ондатры

Но потом началось… то одно, то другое…

3. ВЕЗДЕХОДЧИК МАГОЧКИН

После прилета основного состава, разместили всех по палаткам. Но вот «Сохатого» Леша Тимофеев у меня забрал в другой отряд на ГТТ, а мне привез нового вездеходчика на 71-й. Как только я его увидел, я понял, что работать с ним не получится – не будет он работать. По глазам понял – маленькие, хитрые. Так и получилось – он больше не работал, а ремонтировал – по принципу: время идет, зарплата капает. Да еще рабочих разлагал своим поведением и разговорами. Мне это здорово действовало на нервы. И когда он окончил очередной ремонт и, вопреки приказу испытывать вездеход наверху (где была дорога к буровым), вывел его на паберегу, где он благополучно заглох и его накрыло прибывшей водой, я, наорав на него, воспользовался прилетевшим вертолетом и выгнал, уволив и лишив премии за проработанный месяц.

4. ВЕЗДЕХОД ГАЗ-71

В те редкие дни, когда вездеход работал, произошел любопытный случай. Мне понадобилось съездить на несколько километров вниз по реке и подняться немного по правому притоку реки – небольшому ручью с сухим галечниковым руслом. Лишь недалеко от устья был неширокий, но глубокий бочаг. Мы осторожно объехали его и, проехав еще немного, я наметил точку бурения и оставил Шишкова с заданием и продуктами для буровиков и магнитчиков, буровая была рядом, а сам вернулся в лагерь пешком по пабереге. Вечером они должны были вернуться.