Czytaj książkę: «Размышления о былом. Книга вторая», strona 7
Слезы навернулись у меня, и сердце сжалось.
Махнул рукой я ей, и она мне тоже помахала.
На вокзале на прощание поцеловав отца,
Сел в поезд… И детство в прошлом у меня осталось…
P. S.
Когда учился в институте в Ленинграде,
Домой к родителям я часто приезжал.
Приезду моему они всегда были очень рады.
Налюбовавшись мною, час расспросов наступал.
А когда в Ленинград я снова уезжал,
Продуктами мама сумку с верхом паковала,
А отец червонец, а иногда и более давал.
И весь упакованный, шел обратно я до вокзала.
Но по окончании вуза, в Лесогорске все реже я бывал.
Мама с детьми уехала оттуда, когда Бог отца призвал.
Еще какое-то время к теще я с супругой приезжал,
Но и ее когда не стало, в тех краях бывать уж перестал.
***
И вот по истечении не одного десятка лет
Немного в Иматре побыв, мы в Светогорск прибы́ли.
«Мы в городе нашего детства или нет?» –
Увидев его улицы, дома, удивлены мы были.
Помнился он нам уютным, светлым, обжитым,
С утопающими в зелени одноэтажными домами,
А сейчас он выглядит совсем иным:
Урбанизированным и грязноватым предстал он перед нами.
Слева по дороге авто обогнало,
Навстречу ехало ему другое.
Лоб в лоб удар. Мы встали:
Что будет далее, мы наблюдали.
Вышли из авто еле стоящие на ногах мужчины,
Посмотрев на следы аварии, удивлены немного были.
А затем, обнявшись, пошли до ближайшего гастронома чинно:
Не ссориться, а лучше выпить – так, видимо, они решили.
А мы, рассмеявшись, поехали по той дороге дальше.
Нам в поездке по Финляндии скучновато было:
Все размеренно и все расчерчено, а здесь – до боли наше!
Но Ирина почему-то, вдруг, затихла, приуныла.
А дорога неуклонно нас вела
К тому месту, где супруга ранее жи́ла,
И вот подъехали туда – но нету её дома.
Слизала как будто языком его корова.
И не только дома Иры. Поселок весь снесли, убрали.
Теперь вместо него заводские корпуса новые стояли.
Американцами выкуплен ЦБК2, и стал он сразу же не нашим.
Вздохнув с Ириной, помчались по той дороге дальше.
Заехали на могилку тещи, моей супруги мамы.
Помянув ее, там грустно постояли,
Цветы полевые возложив. И вновь вперед
Авто в поселок Лесогорский нас везет.
Проехали знакомый с детства мукомольный комбинат.
Там тихо пустующие корпуса одни стоят.
А вот и та дорожка. К дому моему она вела.
Но не проехать: она почему-то травою заросла.
Выйдя из машины, пошли пешком.
Волнение нарастало, предчувствие плохое было.
Пришли – и подтвердилось оно: сгорел мой дом.
И не только мой. А у меня сердце сразу же заныло.
Заброшен сад, трава по колено в поле.
Внизу все также течет детства моего река.
Вспомнив все, решил поехать к школе.
Может она еще работает, и там увижу я себя?..
И вот дорога вниз, от магазина к школе.
Спускаемся по ней, за домом – поворот.
Открылся вид, доведший до сердечной боли:
Ах! Школы нет! Стоит разваленный урод!
Разрухи время то в стране я помню, как сейчас.
Она была повсюду: в городах, поселках и в головах у нас.
Причины, следствия ее известны и наводят грусть.
Их в этой книжке обсуждать не буду, не берусь.
И, постояв у бывшей школы, вспомнив класс,
Мы прогулялись по окрестностям в последний раз.
В авто вернулись и, оставив позади печаль и грусть,
Помчались с ветерком мы в ставшую родной нам Беларусь.
