Часть могла бы носить название «Страсти по Никто». Конечно, страдает в ней не только он: роман наполнен сценами жестоких пыток и Орла, и Лиса, однако основное внимание в этом отношении сосредоточено на Нике. Думаю, по той причине, что я писал раньше: он «мессия» Мира без неба.
Что же, не в первый раз писатели сопоставляют с Христом совершенно неподходящих для того персонажей, претерпевающих страдания от ближних. Как, например, в повести Вячеслава Шишкова «Страшный кам», где в этой роли выступает алтайский шаман.
Ожидаемо в тексте продолжают обильно появляться аллюзии и прямые цитаты из Священного Писания. Однако есть нюанс. Например, в проповеди местного священника ощущается, скорее, не христианство, а отголосок манихейского дуализма: «Дьявол знает, что самое уязвимое в человеке – это плоть. Она создана для земной жизни, а дух – для вечной в небесном царстве Богов». И речь, как видим, идёт не о едином Боге, а «богах» - как и в прямой цитате из послания апостола Иакова. А в цитате из послания Галатам апостола Павла имя Христа заменено на некое «божественное». Разумеется: ведь прямо в этот момент разворачиваются страсти здешнего «мессии», который, к слову, всё больше напоминает по манере общения булгаковского Иешуа.
И, наверное, не случайно Витор Корс наносит на тело Арела с помощью пластырей знак креста – ведь, получается, тот теперь «апостол» Ника…
Другая библейская тема, красной нитью проходящая по тексту – любовь. Даже сама часть открывается эпиграфом в виде изменённой цитаты из «Песни песней»: «Положи меня как печать на сердце свое, ибо любовь сильна, как смерть». Любовь – замутнённая и загрязнённая, почти неузнаваемая – существует и в этом мире. Ради любви к Никто Орёл практически отдаёт себя на муки и унижения, ради любви Карина лжесвидетельствует на суде, чтобы спасти Лиса – некогда насиловавшего и пытавшего её…
Однако дальше один из персонажей замечает: «Если в ведро с черной краской капнуть белой, вскорости она раствориться и чёрная краска поглотит её и следа не останется»... Всё так – этот мир любовью явно не спасётся, и не случайно в эпиграфе сделан упор на её сходство со смертью.
Что до литературных аспектов: несмотря на то, что повествование выглядит несколько стройнее, а структура текста продуманней, чем в предыдущих частях, всё равно пока оно часто производит впечатление хаоса. В частности, из-за частых флешбэков, не отделённых от основного текста ни смысловыми, ни знаковыми отбивками.
Recenzje książki «Туман и Молния. Книга VII», 1 recenzja