Czytaj książkę: «Ноги из ушей. Нестандартный детектив для детей от 10 до 110 лет.»

Czcionka:

ISBN 978-5-0065-3154-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ноги из ушей.

Нестандартный детский детектив.

Глава 1. О пользе и вреде манной каши

Вчера Игорь всё-таки проговорился. За завтраком. Мама кашу варит, а я, брат и папа сидим как обычно за столом на кухне, пьём чай с бутербродами и смотрим по телеку всякую ерунду: рекламы, клипы разные. Отец вдруг как закричит:

– Вот это ноги!

И показывает большой палец.

А я, как назло, отвлёкся, у меня масло с бутерброда в чай плюхнулось, и я его потихонечку ложкой вылавливал, пока Игорь не заметил. Не хотелось всем с утра настроение портить, а себе тем более.

Но папа так выразительно вскричал, что я моментально про своё масло забыл, тем более, что уже практически всё его словил и незаметно на блюдце вылил. Разумеется, я сразу в телевизор уставился. А там! Ползут по экрану две длиннющие трубы, ну, приблизительно такие, как у нас во дворе недавно в сто лет назад разрытую канаву уложили.

Тянутся они, значит, а по ним ползёт с краю что-то тёмно-коричневое с белыми нашлёпками, медленно-медленно и до того жутко, как в фильме ужасов. Это потом выяснилось, что показывали всего-навсего рекламу каких-то дурацких колготок, а не нового ужастика, а тогда я этого ещё не знал, потому что звук мама как раз перед этим выключила, заявив, что у неё «голова разболелась от дикого шума». А я-то думал другое! Сижу, затаив дыхание, слежу, что с этими трубами дальше будет. А они всё никак не кончаются… и вдруг как переломятся! Я аж вздрогнул. А они дальше потянулись и коричневые пятна с белыми нашлёпками по бокам следом тащатся. Коварно так, зловеще. Ну, мне тогда так казалось. Я даже рот раскрыл от напряжения в ожидании взрыва или чего-нибудь этакого, какой-нибудь неожиданности, как это обычно в кошмарах происходит.

И дождался-таки. Брат пульт схватил и звук включил. На полную громкость.

Нет, только представьте, среди абсолютной тишины вдруг раздаётся дикий рёв!

Я аж подпрыгнул! И задел локтем папину руку. У папы ложка из руки вылетела и бульк в чашку Игоря! Горячий чай из неё выплеснулся брату в нос. Игорь как чихнёт! Прямо в лицо маме, она как раз тарелку с кашей ему подавала. Мама отпрянула и толкнула папу, он вместе со стулом отъехал к плите и рукой врезался в кастрюлю с манной кашей. Кастрюля слетела с конфорки, ударилась о стенку, отскочила от неё, опрокинулась, и каша брызнула папе на голову.

Вот вам и фильм ужасов! Папа, зажмурившись, трясёт головой, словно конь гривой, а жидкая манная каша, вулканической лавой стекает по его длинным тёмным волосам и капает на воротник. Игорь трёт обожжённый нос. Я стою на одной ноге в луже разлитого чая, поджав другую, словно цапля на болоте. Мама, привалившись боком к холодильнику, истерически хохочет, глядя, как папа растерянно подцепляет пальцем кашу с волос и автоматически отправляет в рот.

А телевизор продолжает надрываться:

– Мы подарим вам необычайные ощущения! Только с нами вы почувствуете всю полноту и радость жизни!

Игорь первым пришёл в себя, выключил звук и продекламировал:

– От Парижа до Находки мы растянем вам колготки!

– При чём здесь колготки? – не понял я.

– Эх, ты, – брат снисходительно щёлкнул меня по лбу. – Это же рекламу колготок показывали. Видал, какие ноги?

– Да уж, ноги – класс! – отмер папа. – Где они только такие нашли!

Мама сразу смеяться перестала.

– Да уж отыскали, – язвительно прошипела она. – Специально для тебя не пожалели усилий, дорогой. Чтобы ты в полной мере ощутил всю полноту и радость жизни и испытал не-о-бы-чай-ные ощущения! Ты испытал?

– Испытал, – покорно согласился папа, размазывая по щеке манную кашу.

– Вот видишь, напрасно мы рекламу ругаем, она привносит в нашу жизнь разнообразие, дарит то, чего нам так остро не хватает в нашей серой обыденной жизни. Ну где ещё несчастный горемыка может насладиться видом обалденных женских ножек, как не в рекламе колготок. Не на свою же колченогую жену ему любоваться!

– Так уж и колченогую, – смущённо пробормотал папа и неловко потянулся обнять маму.

Но та его гневно оттолкнула.

– Да не переживай ты, мама, у тебя ноги тоже вполне ничего, – попытался как-то исправить положение Игорь. Мы с братом всегда расстраиваемся, когда родители ругаются.

– А колченогие это колесом, да? Как у младенца соседского? Не, мам, нормальные у тебя ноги, почти даже совсем не кривые, так, самую чуточку, вот тут у коленок, – внёс и я свою лепту, проинспектировав взглядом мамины нижние конечности.

Уж мы с братом знаем – обижать маму не следует. Себе дороже. И папа в курсе. Но у него в голове словно что-то заклинило, наверное, шок ещё не прошёл, потому что он обиженно проворчал:

– Ноги, ноги… у меня от вашей каши все волосы слиплись.

Но мама после наших с братом заверений, кажется, ещё пуще завелась.

– Давай я тебя подстригу, милый, – ехидно предложила она, прекрасно осознавая, что её слова ввергнут папу в ужас, он, как библейский Самсон, ревниво оберегает свои пышные волнистые локоны до плеч и при одном взгляде на ножницы готов упасть в обморок.

– А ты помой их, – посоветовал я. – С шампунем.

Мне стало жаль папу. В самом деле, женщины иногда бывают просто невыносимы. Попробуй обидь их, даже не нарочно, так они начнут мстить тебе до скончания века. Я раньше этого не замечал, а в последнее время стал обращать внимание. Во-первых, меня Игорь просветил, во-вторых, на себе испытал. Недавно Тане Сорокиной дохлую мышку подложил в портфель для смеха, так что потом было! Мы с другом Денисом (это он её принёс, у него кот её поймал на даче) думали посмеяться, а пришлось поплакать. Да ещё как! Скажете, мальчишки плакать не должны? Только посмотрел бы я на вас после того, как вам сначала вырвут на голове половину волос, а потом треснут по вспухшей лысине злосчастным портфелем так, что из него вывалится эта самая мышь и свесится вам на нос, брр… А потом начнут придираться к вам две недели подряд…

– Что? Мыться?! – в панике возопил папа.

Второе, чего боится папа, это мыть голову. Ему кажется, что от частого мытья она непременно полысеет.

– Можно парик нацепить, у тебя есть парик?

– Не, парик испачкается, – возразил Игорь. – К тому же каша из-под парика всё равно на воротник протечёт. Так что в данном случае альтернативы нет.

– Ничего не поделаешь, пап, придётся тебе душ принять, – заключил я. – А знаете, почему волосы мягкие? Потому что они без костей!

– Это у некоторых язык без костей, – мама всё ещё злилась.

До папы, наконец, дошло, какой он допустил промах, и он попытался его как-то исправить:

– А знаете, у кого самые длинные ноги?

– У жирафа! – у меня не было в этом сомнений.

– У бывшей баскетболистки сборной России Екатерины Лисиной – 132 сантиметра! Представляете? А у Марии Шараповой 121 сантиметр!

Вот зря он это ляпнул. Мама тут же взвилась:

– Ах вот для чего ты рулетку в кармане носишь! Чтобы всем… женщинам ноги измерять!

– Да я просто в магазин ездил за рейкой! Мне же надо было длину проверить!

Вот тут-то Игорёк и проговорился:

– Да разве это ноги, – говорит, – Вот у моей девушки ноги, это да! Из ушей растут!

Мы все так рты и пораскрывали. Первой вышла из ступора мама.

– У какой девушки? – подозрительно осведомилась она.

– Ну, уж они никак не могут быть лучше, чем у нашей мамулечки, – фальшиво пропел папа и наигранно бодро попытался похлопать маму по коленке.

– Как это из ушей? – изумился я.

– А так, – папа подул на ушибленную руку, мама оттолкнула её, и та ударилась о ножку стола. – Взяли и выросли ноги из ушей, свисают вместо серёжек, ничего особенного, подумаешь, девочка-мутант.

Я совсем растерялся. Как представил себе подобную особу.

– А как же туловище? И руки где?

– А руки растут из коленок, – пожал плечами папа. – Или нет, скорее на голове, вместо волос. Как у Медузы Горгоны, помнишь такую?

Медузу Горгону забыть невозможно: злая физиономия, а на голове клубок шевелящихся змей.

– Неужели тебе такая уродина нравится? – вскричал я с отвращением.

Игорь бросил уничижительный взгляд на папу.

– Сам ты… Горгона. С этой кашей на волосах очень похож!

– А как зовут твою девушку? – вкрадчиво поинтересовалась мама.

Игорь покрылся красными пятнами. Дело в том, что до сих пор о девчонках он отзывался исключительно пренебрежительно. И вдруг выясняется, что у него, оказывается, есть девушка. Но делать нечего. Вот чего у моего старшего брата не отнять, так это смелости, за что я его уважаю. Он мгновенно ощетинился.

– Лена! – ответил он с вызовом.

– И давно вы с ней дружите? – продолжала допрос мама.

– Давно, недавно, какая разница, – легкомысленно попробовал перебить её папа.

Мама взглядом посоветовала ему замолчать и принялась дотошно выяснять интересующие её детали:

– А сколько ей лет? Где вы познакомились? Какого цвета у неё волосы? В каком классе она учится?

– Ты ещё спроси, сколько конкретно сантиметров и миллиметров в её ногах, которые, как мы уже выяснили, растут у неё прямо из ушей!

Папа, похоже, решил проявить мужскую солидарность с сыном, но затронул болезненную для мамы тему. Увидев, что маму снова перекосило, он попытался шуткой сгладить свой промах:

– Интересно, а как она уши моет, ноги ей не мешают?

Но было поздно, маму почему-то сегодня выводило из себя одно упоминание о чьих-то ногах.

– А тебя, конечно же, исключительно ноги интересуют! – вскипела она. – Всё равно чьи и какие!

– Не всё равно какие! – запротестовал папа. – Но согласись, если у невесты сына ноги растут из ушей, это впечатляет, хотелось бы взглянуть.

– Ну ещё бы! – фыркнула мама. – Тебя хлебом не корми, только дай посмотреть на девичьи ножки!

– Нет, я не поэтому, – стушевался папа. – Просто, вдруг Игорь чего-то не разглядел, и они у неё растут не из ушей, а… из носа например. Представляешь картину: голова, – он нарисовал руками в воздухе круг, – огромный нос, а из него… свешиваются…

Он не договорил, мы с мамой громко засмеялись. А Игорь вспыхнул, вскочил, оттолкнул стул и вперился в папу горящими глазами.

– Ты! Ты!

У него не было слов. Папа и мама опомнились. Попросили у Игоря прощения. А тот принял решение, которого при других обстоятельствах мы бы не дождались никогда.

– Вот я приглашу её к нам, и сами убедитесь!

Разумеется, мы все с радостью согласились. Маме хотелось увидеть девочку, растопившую доселе неприступное сердце сына, папа мечтал полюбоваться на эти самые ноги из ушей, а я жаждал рассмотреть столь необыкновенные уши. Мне эта Лена представлялась не обыкновенной школьницей, а неким фантастическим созданием с огромными лопушиными ушами и свисающими из них вроде варёных вермишелин, мягкими, длинными, ножками. Я даже нарисовал её портрет.

Брат, узрев моё «произведение искусства» впал в исступление.

– Мало мне отца, – бушевал он, – ещё малявки всякие будут надо мной издеваться!

– Ничего я не издевался, – обиделся я. – К твоему сведению, художник имеет право на своё видение! И никто не смеет рвать его произведение!

– Вот и видь про себя! А рисовать всякую чушь я тебе запрещаю! – голосил Игорь. И отобрал у меня все чистые листы. И карандаши.

Но я никак не мог успокоиться и принялся набрасывать портреты его крали ручкой прямо в тетради по математике. Сижу на уроке и черкаю, про всё на свете забыл. Меня мучил вопрос, куда пристроить туловище девушки? Если ноги растут прямо из ушей, то по логике тела вообще нет! И где шея? А руки? Вот я и комбинировал то так, то эдак. Так увлёкся, что не сразу почувствовал, что меня в бок толкают. Подскочил только от чувствительного щипка.

– Ты что? – набросился я на Настю, свою соседку по парте. – Больно же!

– Что это за каракатиц ты рисуешь? – поинтересовалась она, опасливо покосившись на оглянувшуюся на мой невольный вскрик учительницу.

– Не каракатиц, а невесту моего брата, – брякнул я не подумав. И прикусил язык, но, как говорится, слово не воробей, спохватился я поздно.

– Невесту? – глаза у Насти загорелись. И почему девчонки всегда так интересуются всякими невестами и женихами? – Дай посмотреть! – и она вырвала тетрадь у меня из-под руки.

– А как её зовут? А сколько ей лет? – посыпались на меня вопросы. Устроила допрос, прямо как мама брату.

– Какая разница? – прошипел я и попытался отобрать тетрадку, но не тут-то было.

– Если она уже взрослая, то почему у неё на голове такие огромные банты? И ленточки свисают слишком длинные. Или ты просто не умеешь рисовать?

– Сама ты не умеешь, – огрызнулся я и дёрнул тетрадь к себе. – Это не ленточки.

– А что? – не отставала Настя, продолжая изо всех сил удерживать листок, так что тот затрещал.

– Ноги!

– Что?!

– Ноги! Если хочешь знать, у девушки моего брата совершенно обалденные ноги! Они у неё из ушей растут! – неожиданно для себя горделиво заявил я. Чем сразил Настю наповал. У неё даже пальцы разжались, и я смог, наконец, вернуть свою законную собственность.

– Из ушей?!

– Прутиков! Короткова! – учительница постучала указкой по столу. – Короткова, как тебе не стыдно, ты пыталась списать у Прутикова, а ещё отличница!

Настя вспыхнула.

– Жадина! – презрительно пробурчала Таня Сорокина, сидевшая позади нас. – Ему бы только мышами девочек пугать.

Ну, этого только мне не хватало! Теперь начнёт говорить, что я отказываюсь помогать одноклассникам. Волей-неволей пришлось мне на перемене оправдываться. Вот и получилось, что я, сам того не желая, выдал тайну брата. Весь класс узнал про его девушку и то, что у неё ноги из ушей растут.

Денис, естественно, тут же в меня вцепился как клещ.

– А ты её видел? А ноги у неё и правда такие длинные? А сколько сантиметров? А знаешь, самые длинные ноги в мире у этой… как её… в общем, один метр двадцать восемь сантиметров!

Вот ещё один математик нашёлся. Своими сантиметрами всех девчонок в классе переполошил, они только и делали весь оставшийся день, что изучали нижние конечности друг друга. А чего там рассматривать, на мой взгляд почти у всех них ноги одинаковые – тонкие палочки с шишками на месте коленок. А потом такая каша заварилась, куда там манной!

Глава 2. Розовый фламинго и зелёная фифа

Девчонки и на следующий день не угомонились. Кто-то догадался принести в класс сантиметровую ленту и началось! Они ссорились, не сходились в оценке, обижались, какие уж тут уроки!

Ажиотаж охватил весь класс. Вслед за девчонками мальчишки тоже принялись измерять длину ног. Денис отнял мерную ленту у Зои, за что схлопотал по затылку увесистым кулаком. Но это его не остановило. Он носился по классу и приставал ко всем подряд:

– Позвольте измерить ваши чудные ножки. Ах, не смущайтесь, они так и просятся в книгу рекордов Гиннесса. – Денис взмахивал измерительной лентой и накидывал её, точно лассо, на очередную жертву.

Сначала ребятам было интересно, они с готовностью подставляли свои нижние конечности, но вскоре поняли, что являются лишь объектами насмешек. От комментариев Дениса весь класс падал от хохота, а измеряемый субъект заливался краской.

– Увы, увы, – печально констатировал Денис, – к сожалению, вы недобрали самую малость, метр с хвостиком. Ничего, покушаете морковки, попьёте витаминчиков, глядишь, подрастут ножки… сантиметрика на три!

И Денис юркой щучкой подлетал к следующей жертве:

– Ах, что за лапки! Как они восхитительно косолапы! Вы уж постарайтесь быть поосторожнее, ни в коем случае не выкладывайте своё фото в интернет, ведь если их увидят крокодилы Занзибара, то почернеют от зависти и зальют все реки своими слезами! В Африке начнётся потоп!

Если мальчишек Дениска сравнивал с животными, то девочки ему почему-то казались похожими на птиц.

– Воробьиная лапка, малышка, – снисходительно похлопывал он по плечу маленькую Олечку. – Не расстраивайся, покушаешь побольше кашки и наешь себе длиннющие ходули!

– У-у! Выступает, будто цапля! – восхищённо свистел он вслед Нине Стригиной, самой высокой девочке в классе. – Вот у кого настоящая цаплячья ножка!

– Я тебе покажу цыплячью ножку! – возмутилась Стригина и метнула в Дениску увесистый учебник математики, но промахнулась. Тот врезался мне в плечо. Я охнул.

– Какая цыплячья? Я сказал цаплячья! Её сравнили с Розовым фламинго, а она ещё недовольна! – притворно возмутился Дениска.

– Фиолетовым, – презрительно наморщила носик Юля Моничева, мнившая себя первой красавицей класса и отчаянно ревнующая теперь к длине ног Нины.

– А ты – зелёная фифа! – не осталась в долгу Нина, прекрасно разгадавшая намёк. В глубине души она завидовала Юле, особенно её длинным тёмным волосам. Разглядывая в зеркале свои короткие светло-русые кудри, она пришла к выводу, что лишь они нарушают её имидж прекрасной принцессы и решила исправить сию досадную оплошность. В воскресенье тайком стащила мамину краску и заперлась в ванной. Результат превзошёл все ожидания – волосы приобрели фиолетовый цвет. Руки, шея и уши тоже. Даже на лбу и щеках виднелись фиолетовые разводы.

А Юля тоже покрасилась. И куда удачнее, никаких пятен на шее и руках, но волосы почему-то стали переливаться всеми оттенками зелёного.

В общем, девочки сцепились. А Дениске только этого и надо было. Он встал в позу рефери на ринге и принялся комментировать:

– Розовый фламинго делает выпад! Зелёная фифа отбивает удар. Ой-ой! – Дениска схватился за голову, потому что обе девочки перенесли свой гнев на него.

– А ты у нас сейчас будешь серо-буро-малиновый крокодавр!

Денис еле вырвался от них и убежал.

Я не знал, огорчаться мне или радоваться. С одной стороны, я подставил брата, с другой – прославился. Сначала на весь наш 3 «А» класс. А на второй день и на всю школу. Школа гудела, все что называется «встали на уши»! Ноги измеряли в классах, туалетах, коридорах.

Я сам был не рад, что так вышло. Лично я сроду ни на чьи ноги не смотрел. Будь они хоть метр, хоть два с половиной, мне всё равно. Я искренне недоумевал, отчего поднялась такая шумиха? Но одну пользу от всего этого я всё же получил: девочки прекратили наконец то и дело припоминать мне мышь в портфеле и даже вроде бы зауважали меня. Правда Таня Сорокина всё же не удержалась от ехидного замечания:

– Вообще-то, Илюша, ты употребляешь неправильное выражение, на западе говорят «ноги от коренных зубов».

Её слова подтолкнули моё художественное воображение, я с удвоенной энергией принялся создавать совсем уж невообразимые шедевры.

Вы видели картины знаменитого абстракциониста Пабло Пикассо? Когда на них смотришь, создаётся впечатление, что он нарисовал как попало людей, потом разрезал рисунки на части и слепил из них одну большую картину. Типа сложил пазл, только неправильно: ухо выросло на ноге, голова сбоку пристроена, ну и все остальные запчасти по листу как попало разбросаны.

Если честно, то сначала я в его стиль совсем не врубился. Белиберда какая-то, подумал я. И лишь сейчас, когда сам стал творить, осознал, как же ему было трудно! Наверное, тоже услышал какую-то фразу и решил, так сказать, воплотить, вот и мучился, пристраивая глаза и уши то так, то эдак. Поэтому люди у него получались раздробленными и слепленными вкривь и вкось из отдельных кусков. Зато он прославился на весь мир!

А сейчас его эстафету подхватил я, молодой гений. Потому что, скажу без бахвальства, я рисовал ничуть не хуже. Возможно даже превзошёл Мастера. Тем более, что я стал оснащать каждый рисунок комментариями. Среди них имелись, например, такие: «Ноги лезут из ушей, хоть верёвочки пришей». «Уши лопушиные, ноги комариные!» А замечание Тани Сорокиной вдохновило меня на новые перлы: «Чищу зубы коренные, мокнут ноженьки кривые». И ещё: «Зубастая акула ноги протянула». Да что там комментарии, из меня рекой полились стихи: «Уши приросли к плечу, кушать очень я хочу, только ноги не дают, из зубов они растут». Можно сказать, открылся ещё один мой талант – поэтический! Гений, он во всём гений. Взять к примеру Лермонтова, он был писателем и поэтом, но не все знают, что он ещё писал прекрасные картины!

Одноклассницы с интересом рассматривали мои рисунки, смеялись, читая подписи. Восхищались стихами. Но больше всего они интересовались моим братом.

Ой, вот на этом я и погорел. Как не пытался увильнуть от расспросов о нём, они всё же кое-что из меня вытянули и на третий день разыскали его. Что тогда началось! Девчонки принялись выслеживать его. Каждую перемену бежали на третий этаж и дефилировали по коридору в ожидании момента счастливой встречи. Сначала бегали только мои одноклассницы, потом к ним присоединились их подружки и знакомые из других классов, а там уж и старшеклассницам стало любопытно. Скоро на третьем этаже стало не протолкнуться. А когда на большой перемене двери 7 «Б» открылись и показался Игорь, вся эта толпа заголосила:

– Вот он!!!

И хлынула к нему. Чуть не раздавила пока он продирался сквозь это столпотворение. Каждый норовил его потрогать, обратить на себя внимание. Дома, разглядывая в зеркале надорванный рукав рубашки, брат расстроено пробормотал:

– Вот последствия славы. А ведь я пока ещё даже не стал знаменитым певцом, а тогда-то что будет? Придётся охранников нанимать.

– Даже они не всегда могут спасти от разошедшихся фанатов, – усмехнулся папа. – Были случаи, когда те на клочки разрывали одежду прямо на певце, ну и знаменитости тоже не хило доставалось.

– Да что они, ненормальные?! – Игоря заранее возмущала подобная перспектива.

– Конечно. На папу посмотри, – не удержалась от подкола мама.

Папа у нас обожает рок. Носит волосы ниже плеч и кожаную куртку. А Игорь мечтает прославиться на сцене, только пока не решил, что именно будет исполнять: рок, попсу или ещё что-то. Но только не классику. Учиться в музыкальной школе он не хочет, зачем, он считает, что и так своего добьётся, вон знаменитый репер, вышел из низов, вообще нигде не учился, и другой… Мама и папа с ним не согласны, говорят, что без учёбы у него ничего не получится, но Игорь их не слушает.

А я думаю, на самом деле ему просто лень. Мне тоже хочется стать знаменитым, а учиться неохота. В этом мы с братом похожи.

– А чего это они ко мне прицепились?

Пришлось сознаваться. Эх и досталось мне от Игорька! А ведь если разобраться, ничего плохого я про него не говорил. И я дал брату сдачи. А он мне за это добавил. Тут вмешалась мама.

– Игорь, как тебе не стыдно бить маленького!

– Я не маленький!

– А чего он всем про ноги разболтал!

– Какие ещё ноги?

– Из ушей!

– Хоть верёвочки пришей! – весело подхватил папа. – Мы моей милёнке туфли в магазине на нашли, сорок пятого размера лыжи только подошли!

– У меня тридцать пятый! – возмутилась мама.

– А вот у знаменитой актрисы Умы Турман длина ног сто восемь сантиметров. А размер ноги сорок первый. Своими большими ступнями она покорила сердце легендарного Квентина Тарантино, он сделал её своим талисманом! – просветил нас Игорь.

– Нашёл чем восхищаться. – хмыкнул папа. – Это он просто красивых ног не видел. Вон посмотрите на эту фигуристку, вот это я понимаю, ноги! – кивнул он на экран телевизора.

Мама посмотрела, и фигуристка тут же упала на лёд. Мы с Игорьком переглянулись.

– Ты бы поосторожней, пап, – предупредил Игорь. – Женщины такие… ревнивые.