Czytaj książkę: «Из сердца не выкинешь»

Czcionka:

Редактор Михаил Анатольевич Клыков

Дизайнер обложки Вера Анатольевна Клыкова

ISBN 978-5-0062-6760-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Счастье… Какое оно? У каждого человека свой ответ на этот вопрос. И для многих людей это прежде всего счастливая семья. Создать её иногда легко и семейное счастье нам дарит простой случай. Иногда для этого просто достаточно вернуться в те места, где когда-то жил, вернуться в свою прошлую жизнь. А иногда путь к семейному счастью тернист и сложен, и чтобы создать счастливую семью, приходится немало потрудиться и пройти сложный путь. Но и потерять её можно легко. Ведь семья – это хрупкая вещь. Сохранить счастливую семью порой бывает невероятно сложно. Достаточно порой неосторожного шага или необдуманного поступка, чтобы разрушить всё. Потому что семейное благополучие бывает обманчиво. И иногда то, что на первый взгляд кажется свершившимся счастьем, на деле оказывается всего лишь иллюзией. Порой ослеплённые своим счастливым семейным мирком, мы не замечаем тех, кто хочет ворваться в него и разрушить, своей завистью, злобой. А зависть нередко и бывает тем самым главным врагом, который медленно, но верно подтачивает, разрушает семью. Но даже потеряв семейное счастье, всё же есть шанс вернуть его. Вот только увидеть этот маленький шанс невероятно трудно. И чтобы воспользоваться им, порой надо разрушить собственное прошлое, то, которое лишь казалось дорогой к счастью и благополучию. И герои этой книги идут к своему счастью разными путями, иногда простыми, а иногда трудными и извилистыми. Совершая ошибки и исправляя их. Теряя и вновь обретая.

Полотна
Немного о себе

Как всё-таки иногда нас удивляет судьба. Я никогда не думала, что буду писать. Я и литература? Мне казалось, что это вообще несовместимо. Нет, читать я люблю, правда, пришла к этому не сразу. Лет до десяти литературой я особо не интересовалась, только книжки с яркими картинками, раскраски, детские журналы, вот, в общем-то, и всё, что тогда меня привлекало. Пока однажды, по школьному заданию, не прочитала: «Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого, вот тогда и началось… Больше от книг меня оторвать уже не могли. Но всё равно, чтобы когда-нибудь написать что-то самой? В это я бы никогда не поверила. Если бы мне кто-то, ещё хотя бы несколько лет назад, сказал об этом… Я бы даже покрутила пальцем у виска. Да и вообще, я никогда не могла спокойно посидеть с интересной книгой, зачитываясь загадочными, интересными историями, приключениями или просто сказками. Мне больше нравились приключения реальные и находила я их всегда и везде… Правда, в основном, на традиционное место… На улице, на детской площадке, да где угодно, главное не сидеть спокойно. Поскольку ребёнком я была непоседливым, любопытным и любила всегда идти своим путём, хотя… идти своим путём, порой кажущимся окружающим неправильным, ну, или просто не таким, я предпочитаю до сих пор… При этом я была ещё и удивительно скромной мечтательницей-фантазёркой. Как два эти качества уживались в таком человеке, как я? Я до сих не понимаю. Хотя… с тех пор мало, что изменилось. Только то, что я стала взрослым, разумным… мечтателем-фантазёром. Наверно – это и помогло в конце концов мне стать тем, кем я стала – писателем.

А может, повлияла моя семья, и те истории, что рассказывали мне мама и бабушка, прожившая непростую, в каких-то моментах тяжёлую, насыщенную событиями жизнь. Бабушка Клава – женщина, не, как было принято называть в деревне – простая деревенская баба, а именно женщина, хотя и имела за плечами всего два класса образования, но была умной, начитанной и культурной. Истории, рассказанные ей о жизни, о людях, живших рядом, о многочисленных дальних и близких родственниках, о войне, которую ей пришлось пережить, всё это отложилось в моей памяти, намоталось, как нитки на клубок. Папины истории, также вышедшего из деревни, правда из более зажиточной семьи, его предки, связанные с некоторыми историческими личностями и событиями, и вообще, далёкие предки нашего рода, прожившие насыщенную историческими событиями жизнь, также намотались на свой клубок.

Хотя и мне самой, наверно, всё-таки повезло, прожив всю жизнь в одном месте, увидеть такую разную жизнь. Родившись в небольшом научно-испытательном посёлке, состоявшем всего из восьми домов-хрущёвок. Пусть и небольшую часть жизни, но всё же, мне удалось прожить среди интеллигентных людей с высшим образованием. Кто-то из них переехал в посёлок из больших городов, кто-то приехал временно, в командировку, но все эти люди отличались тактом и культурой. Посёлок, к тому же, был окружён таинственным лесом. Почему таинственным? Просто там иногда происходили загадочные истории и были места, куда боялись ходить даже лесники, не говоря уже о простых грибниках, охотниках, да и просто любителях лесной природы. Кроме того, этот лес, простиравшийся на многие километры, был овеян разнообразными легендами и слухами. О таинственном снежном человеке, который, как говорили многие из местных жителей, существует там на самом деле; о таинственном Ваньке-трясунке; старике в длинном плаще, с длинной палкой—посохом, всегда сопровождаем волком, с которым мне, однажды, почти пришлось встретиться, а некоторым встретиться реально; о таинственных животных, непонятно, как и откуда, занесённых к нам. Да много ещё легенд обитает в этом лесу. Многие из этих историй легли на страницы рассказов и повестей моего брата Михаила. Хотя, может и не так таинственен этот лес, а всё намного прозаичнее, как в истории: «Случайный эксперимент», про будни отделения полиции под руководством подполковника Комкова. История, рассказанная с юмором, действительно основана почти на реальных событиях. В этом самом лесу, наполненным дожившими до наших дней реликтовыми растениями, нашли ещё и споры грибов, правда непонятно, где растущими, то ли на деревьях, то ли на земле, но тем не менее грибы эти могут вызывать галлюцинации. Может из-за этого и столько тайн?

Деревенскую жизнь, о которой я тоже часто пишу в своих повестях и рассказах, мне также удалось увидеть воочию, поскольку всё лето мы проводили в соседней деревне, где почти в самом её центре у нас был небольшой огородик. Люди деревни, их повседневный быт, заботы, радости, печали, всё это прошло перед моими глазами, оставив свой след в памяти, как оказалось, пригодившийся в будущем.

Переехав через несколько лет, будучи ещё ребёнком, в один из соседних посёлков, мне удалось увидеть уже совсем другую жизнь, совсем других людей. В этот крупный, городского типа, посёлок, в только-только формировавшийся совхоз, можно сказать ударную комсомольскую стройку, как в своё время на целину, приезжали люди из всех уголков Советского Союза. Кто-то работать, кто-то за хорошей жизнью, кто-то учиться, в открывшийся при совхозе техникум. Приезжали порой даже из самых глухих уголков нашей, тогда огромной страны. Единицы из них были по-настоящему образованными, не все были такими культурными, не все вели правильный или просто нормальный образ жизни. И вся эта жизнь, все эти люди, их действительность, их повседневность, всё это как нити наматывалось на клубки, каждая нитка на свой.

Может, все эти люди, которые меня окружали, может всё-таки моя семья, хотя и вышедшая, как говориться из деревни, но, как я уже писала, не менее интеллигентная и культурная. Может мои врождённые аналитический ум, любознательность и наблюдательность, тоже внесли свой вклад. Поскольку эти качества всю жизнь помогали мне замечать то, что ускользало от взгляда других людей, замечать жизнь во всей её красоте и неприглядности. Даже путешествия автобусными турами в соседние области, я, из окна автобуса, на экскурсиях по городам, наблюдала за людьми. Пускай они спешили каждый по своим делам, не обращая внимания на нас, туристов, но за спиной каждого из них своя жизнь, порой во взгляде, случайно брошенном человеком, в сгорбленной фигуре, в посадке головы ты замечаешь то, что другим не под силу. Может многое, про их жизнь, я уже додумала сама, может попала в точку, не знаю, но благодаря тем качествам, о которых писала выше, в один прекрасный день всё вдруг изменилось, и то, что когда-то казалось фантастикой, вдруг стало реальностью. И я смогла из этих клубков соткать полотна, разной расцветки, с разными узорами, холодные, тёплые.

Мои герои во много переняли черты характера моих знакомых, хороших и плохих; моих родственников с их сложными, непростыми, даже корыстными, но выбранными ими самими судьбами. Некоторые мои истории основаны на реальных событиях, некоторые просто собраны, как лоскутное одеяло из разноцветных, ярких, пёстрых лоскутков.

А может даже и не это помогло мне взяться за перо… Может просто назло всем, назло тем, кто никогда не верил в меня, назло моим… некоторым… учителям, которые никогда не видели во мне особых, да, впрочем, и вообще никаких способностей, и талантов. А может просто я, являясь очень скрытным, недоверчивым человеком, до поры до времени скрывала эти способности, даже от самой себя, как не удивительно это звучит. Но тем не менее, клубки росли и когда-нибудь они должны были стать полотном, и я должна была из них соткать эти самые полотна.

Так почему я всё же стала писателем? А просто мне нравиться рассказывать людям, с помощью моих героев, о жизни: простой, сложной, трудной, трагичной… разной.

Бумеранг

Женщина нерешительно подошла к доктору.

– Георгий Юльевич! Но как же так? Вы же доктор с большой буквы, а такое допускаете?

– Послушайте, Елизавета… забыл, как вас по отчеству? – он внимательно посмотрел на женщину.

– Алексеевна.

– Так вот, Елизавета Алексеевна, мы вашему мужу сделали всё необходимое, он уже идёт на поправку, у него всё будет хорошо, что теперь вы от меня хотите?

– Доктор… Георгий Юльевич, но вы же отвечаете за персонал. Разве нет? – она удивлённо вскинула брови. – Ему же нужна помощь…

– Я, как врач, сделал всё, что необходимо, – перебив её ответил Георгий. – Какие у вас могут быть претензии?

– Но… ваши медсёстры, санитарки? – нерешительно ответила женщина. – Они же практически игнорируют просьбы больных, да и вообще фактически свою работу. Это же их обязанность. Разве нет? Мы не богатые люди, у нас нет сбережений, а я ещё и работаю. Поймите, я бы и сама за ним ухаживала, но… Я не могу бросить работу, в моём возрасте её уже трудно найти, да и… – женщина опустила голову. – Дети помогли уже, чем могли, но у них свои семьи, их тоже надо кормить. Я не могу столько платить, я просто не в состоянии.

– Послушайте… Я понимаю вашу озабоченность, но что я могу? – Георгий развёл руками. – Их тоже можно понять, они получают копейки и выживают, как могут, а у них тоже, между прочим, семьи. У них вообще работа не лёгкая, а зарплата копеечная, им тоже тяжело приходится. Да и вашего мужа скоро выпишут, всё, что необходимо они всё-таки сделали, а всё остальное просто дополнительная забота. У вас всё?

– Знаете, доктор, я не думала, что услышу такое от вас. Мне вы представлялись человеком, поверьте, я очень расстроена тем, что мне пришлось разувериться в этом. Простите. Только знаете… Вы умеете ловко уходить от ответственности, умеете красиво говорить, но когда-нибудь бумеранг может настигнуть и вас… И я надеюсь, что вы всё-таки изменитесь.

Не говоря больше ни слова Елизавета Алексеевна, опустив голову, пошла к выходу из отделения. Георгий задумчиво посмотрел ей вслед.

***

– Жор, я не понимаю, что с тобой твориться? – выпалила прямо с порога Ирина, коллега и старый институтский друг, без стука ворвавшись в его кабинет.

– Ну, а теперь что? – Георгий, нехотя оторвавшись от окна и повернувшись на кресле, посмотрел на неё. – Опять нажаловались?

– Тебе уже пора к этому привыкнуть, – она устало опустилась на стул. – Что с тобой стало? Ты же не такой. Ты же всегда был таким правильным. Над этим даже смеялись некоторые, помнишь? – Ирина задумчиво улыбнулась. – А теперь? Ты хирург от бога. У тебя золотые руки, но то, что ты закрываешь на всё глаза… Ты же в глазах людей, даже с такими руками, опускаешься ниже плинтуса. Ты посмотри, что твориться в отделении!

– Ну? И что же нового там стряслось? – устало спросил он.

– Почему мои распоряжения не выполняются? Я назначила лечение, а что в итоге? Больной мучается, а ему даже укол не сделали. Тамара отнекивается, родственникам говорит, что ампул не хватило… Ты вообще замечаешь, что творится в отделении? Я что, сама должна всё делать? А зачем тогда нам вообще младший медперсонал? Почему ты до сих пор не уволил Тамару? Какая из неё старшая медсестра? Она за твоей спиной творит чего хочет, а ты глаза отводишь. Как ты можешь так закрывать глаза на весь этот беспредел! Ты же руководитель, как так можно, Жора?!

– А что я могу? – Георгий грустно посмотрел на неё. – Что я могу? Ты же можешь сама с ней поговорить? Это твоё решение было именно так лечить…

– А! Хочешь на меня всё свалить? Значит, я теперь плохая? Может, я и врач никудышный? Или ты хочешь, чтобы я была крайняя? Жора, ты сам себя узнаёшь? Ты ли это? – она с укоризной посмотрела на него.

– Я ни на кого ничего не сваливаю, но и их тоже понять можно. Они за свою работу получают копейки!.. А работа, между прочим, у них не лёгкая.

– Да? И из-за этого работать вообще не надо? Свои обязанности выполнять не надо? Требовать деньги с пациентов и их родных надо? А у них, между прочим, тоже нужды свои есть. Сейчас всем тяжело, всем денег не хватает, а они последние должные отдавать ещё и за то, что ты, как руководитель, должен предоставлять их родным бесплатно. Мы что, частная лавочка? Или к нам что, попадают только обеспеченные? К нам попадают все, в независимости от социального положения, а они, – она кивнула на дверь – всем подряд намекают, что нужно – дать… Ты считаешь это нормальным? Ты мне скажи, а ты много получал, когда устроился сюда? Или другие врачи много получают? – Ирина внимательно посмотрела на него. – А между прочим… И ты, и другие выполняют свой долг.

– Ир! Вот что ты от меня хочешь?! Что я должен делать?! Воевать со всеми? Пойти разборки устраивать? И какие вообще могут быть претензии к врачам, к которым, между прочим, и ты сама относишься. Мы все, как раз-таки выполняем свой долг и выкладываемся по полной. Ты и…

– Сейчас не о них речь, точнее не о нас. Не переводи тему! Я выкладываюсь, Виталик выкладывается, ты, но, а дальше? Дальше ты оставляешь людей на произвол судьбы, закрывая на всё глаза! Да я просто достучаться до тебя хочу, пойми ты! Я хочу, чтобы вернулся тот, прежний Жора! Выполняющий свой долг, заботящийся о людях!

– Жизнь меняется, и мы вместе с ней, – отвернувшись, тихо ответил Георгий.

– Только жалко, что не все в лучшую сторону.

Ирина встала, посмотрев на него, и вздохнув, подошла к двери.

– Ты это всё из-за неё? Ну, и дурак… Ничем хорошим для тебя это не закончится.

Она вышла, Георгий, снова повернувшись, посмотрел на закрывшуюся за ней дверь.

«Из-за неё, – он поморщился как от боли, сжав зубы и покачав головой. – Из-за сына, всё это… Только из-за сына».

Он снова повернулся к окну, вспомнив недавний разговор с Любой.

… – Я так не могу! Ты должен сам понимать! – собирая вещи, Люба время от времени смотрела на него. – Я думала ты станешь кем-то, а ты? Ну, кто ты есть?! Ты даже не можешь обеспечь мне нормальную жизнь! Что у меня есть?! – она остановилась, снова посмотрев на него. – Да ничего! А сколько ты мне обещал? Ты сказал, что я не буду ни в чём нуждаться… А вместо этого я не могу позволить себе ничего! Понимаешь ты! Ничего!!

– Золотых гор я тебе не обещал, ты сама помнить должна, – тихо, опустив голову ответил Георгий.

– Зато ты мне обещал безбедную жизнь и высокую зарплату, а что вместо этого? Ты, имея такую должность, не зарабатываешь практически ничего!

– Я о людях думаю прежде всего.

– А людях? – Люба зло посмотрела на него. – А кто тебе эти люди? А о нас кто будет думать? Люди?! Другие пользуются положением, всё имеют, а ты?! Тряпка!!

Георгий вздохнул.

– Ну, а Матвей? Как же он?

– А что Матвей? – Люба удивлённо посмотрела на Георгия. – Матвей – мой сын…

– Он и мой сын тоже.

– Да? Вот и заботился бы о нём. На него тоже, между прочим, средства нужны. Его надо кормить, – загибая пальцы начала перечислять она, – одевать и, между прочим, не абы во что. Я не хочу, чтобы мой сын одевался в каких-то дешёвых магазинах! Он этого не заслужил… И я тоже. А всякие секции, обучение? Кто за это платить будет?

– Какие секции? Ему всего три года.

– Не успеешь оглянуться – вырастит, и вообще… Это не имеет значение. На него всё равно нужны деньги.

– Ты не можешь лишить меня сына.

– Почему это? – Люба усмехнулась. – Только попробуй меня остановить. С таким отцом из него нормального человека не получится. Да и нужен он тебе? Ты разве будешь о нём вспоминать? Ты о дочери-то много вспоминаешь? Ты хотя бы раз о ней поинтересовался? Зачем, правда ведь? Кто она тебе теперь? Дочь бывшей жены и только. Тебе не сын нужен, а я…

Георгий вздохнул. А ведь она права. Когда он последний раз вспоминал о дочери? Когда последний раз общался с ней? Только когда уходил от первой жены к ней, к Любе. Он задумался, вспоминая Машу.

«А ведь я даже забыл какие у неё глаза. Карие, со смешинкой, как говорила Галя, а я их даже не помню».

Он вспомнил тот давний разговор с дочерью, на пороге квартиры.

… – Пап, ну, ты же вернёшься, правда? – Маша смотрела на него, удивительно взрослыми для десятилетнего ребёнка и серьёзными глазами. – Пап, ты только звони, ладно? Мы будем гулять в парке, знаешь, как Светка со своим папой.

– Я… Я позвоню, – пряча от неё глаза, ответил он. – Я приду… потом. Я лучше пойду.

Он так и не решился ещё раз посмотреть на неё…

«А ведь ты так и не сдержал слово. Три года прошло, а ты всё ещё не позвонил даже».

Георгий решительно потянулся к телефону и, сняв трубку, набрал номер.

– Алё! Алё! Кто это?

Услышав в трубке детский голос, он растерялся, не зная, что ответить.

– Алё? Кто это? Мам! Там молчат.

– Алё? Я вас слушаю!

Знакомый голос, почему-то больно резанул по сердцу. Так и не решившись ответить, он положил трубку.

– Всё, надо с этим заканчивать, – Георгий встал, посмотрев на часы. – Пора домой… Домой.

– Георгий Юльевич! – увидев его крикнула молоденькая медсестра, только-только начавшая работать в их отделении. – Георгий Юльевич, там человека привезли, там вас требуют, там ваша помощь нужна.

– А Виталий Викторович где?

– А он… Он… Тоже там, – растерявшись ответила она.

– Георгий, ты уже домой? – Ирина быстрым шагом подошла к нему. – Надо посмотреть, там вроде дело серьёзное, – она кивнула на в коридор. – Лена, ты иди. Мы сейчас придём, – посмотрев на девушку продолжила она.

– Слушай, у меня сегодня несколько операций было, а сейчас у меня рабочий день окончился. В конце концов я могу отдохнуть!?

– Можешь, – она строго посмотрела на него. – Кто тебе не даёт? Только и долг свой забывать нельзя. Ты прежде всего врач, а там человек, который срочно нуждается в твой помощи! В помощи, – с нажимом на последнее слово сказала Ирина.

– А Виталий? Он тоже врач… А ты не врач? – он со злостью посмотрел на неё.

– Да-а… Георгий… Я даже не думала, что когда-нибудь услышу такие слова от тебя. Виталик – врач и я тоже, и, похоже, мы с ним здесь одни профессионалы.

– Виталию надо набираться опыта, вы с ним вполне справитесь. Он не может всё время полагаться на других, пора уже ему самостоятельно браться за дело.

– Ловко ты уходишь от ответственности. Виталик – молодой врач, и опыта у него ещё маловато, без наставника ещё рано браться, как ты сказал, за дело.

– Ты вполне можешь с этим справиться, а я устал. На сегодня у меня рабочий день закончен, – и повернувшись, он пошёл к лестничному пролёту.

– Ну, хорошо, я сама всё сделаю. Я свой долг ещё помню, – посмотрев ему вслед тихо ответила Ирина.

***

Георгий включил телевизор, бессмысленно уставившись в экран. Снова вспомнился последний разговор с Любой.

… – Ты же сама была против моего общения с дочерью. Разве не ты мне поставила условие? – он зло посмотрел на неё.

– А ты не мужик? Может, это мой женский каприз. Может, я просто ревную. Да и вообще… Мог бы и настоять, она же тебе всё-таки дочь. Может, я тебя так проверяла.

– Ну, и? Проверила?

– Знаешь, из тебя хорошо верёвки вить. Ты как пластилин – лепи чего хочешь. Тобой легко манипулировать, команды раздавать… и тащить на себе всё. Только мне надоело это! Я хочу, чтобы рядом настоящий мужик был!

– А он, значит, настоящий? Он, может, и сыну отца заменит? А ему Матвей нужен?

– Вот ему-то как раз нужен. Он готов принять Матвея, как родного, они даже подружились уже, – она улыбнулась.

– Значит, давно уже за моей спиной?.. – Георгий снова посмотрел на Любу.

– Я устала от такой жизни… А он не такой, как ты и для меня это главное. Он даст мне то, что я и Матвей заслуживаем… И да, он настоящий мужчина…

Георгий снова бессмысленно посмотрел на экран.

«А ты даже и возразить не смог, – вздохнув, сам себя упрекнул он. – Теперь лишился всего»

Выключив телевизор, он лёг на диван. Воспоминания, как карусель кружились в голове, останавливаясь то на одном эпизоде, то на другом. Вся его прошлая жизнь проносилась перед глазами. Свет фар от проезжающих по дороге машин время от времени освещал потолок.

«Вот так и твоя жизнь, Георгий, то осветится событиями, то гаснет, превращаясь в тьму», – снова вздохнув подумал он.