Czytaj książkę: «Жизнь в подарок»
Пролог
Лежу на продавленном диване в своей хрущевке, мучаюсь жутким похмельем после вчерашнего празднования наступившего совершеннолетия. Не радует даже внушительная премия, выданная начальством к юбилею как лучшему токарю завода. Да-да, вчера мне стукнуло ровно пятьдесят лет. Так вот, лежу, никого не трогаю, как вдруг перед глазами появилась огромная, ярко бордовая надпись: «Радуйтесь».
От неожиданности чуть с дивана не свалился. Сука, пипец как я рад! Неужели дожил до пресловутой белочки? Охренеть радость, как бы кони не двинуть. Надпись как-то незаметно сменилась на другую: «Вам повезло».
Успел подумать: «Да, это крутое везение – дожить на старости лет до белой горячки с элементами жесткого прихода». А беспредел перед глазами только нарастал: «Мы выбрали вас для проведения эксперимента».
«Сука, какой нах эксперимент с похмелья? Кто это мы?» – проскочили поверхностные мысли в моей бошке, а где-то в глубине сознания начала нарастать паника от осознания близко подступающей шизы. А эта падла пишущая текст никак не унималась: «Мы предлагаем перенести ваше сознание в один из параллельных миров и поместить его в тело молодого аборигена».
Мысли заметались со страшной скоростью, что не лучшим образом сказалось на моем самочувствии. Мутить начало не по-детски. Тем не менее взял себя в руки и сделал однозначный вывод: белочка так не приходит. Сам не понимаю, почему так решил. Слава богу, до сегодняшнего дня с подобным не сталкивался. Но чувствовал сердцем – это не она. А раз это не белочка, то, может, все взаправду? Тогда почему бы и нет? Только как быть с семьёй? Думаю, родные вряд ли обрадуются моей преждевременной кончине.
Как будто подслушав мои мысли, текст стал более подробным и понятным: «Вы проживете в новом мире ещё одну жизнь, и после смерти в новом организме ваше сознание автоматически вернется в старое тело. В вашем мире на период проведения эксперимента время не сдвинется ни на миг».
Это что получается – прожить на халяву ещё одну жизнь и при этом даже с женой не поскандалить? Да кто же от такого откажется! Нет, херня какая-то, так не бывает, по-любому развод, помню ещё, в какой стране живу. Только вот как этот гребаный текст перед глазами появляется? Неужели придумали какую хрень о которой я не знаю? Ну ладно, будем играть тем, что есть, и соглашаться, а дальше – больше. Только возникает вопрос: а как же сознание аборигена, я же с ума сойду с чужим голосом в голове. Я сразу же получил ответ: «Сознание аборигена к моменту поселения покинет тело». А, ну тогда ладно, тогда согласен.
Очередная надпись ввела в ступор: «Выберите период истории, в котором хотите прожить дополнительную жизнь».
Нихрена себе, а что так тоже можно? Хочу в будущее – интересно же, как оно всё будет. Судя по очередной надписи, эти падлы реально мысли читают. «Для проведения эксперимента доступны миры, отстающие в развитии от вашего не менее, чем на сто лет».
Ага, получается попасть можно только в прошлое. Это сложнее. Начало двадцатого века вообще надо исключить. Был бы я каким-нибудь супер-пупер воякой, тогда, да, можно и побарахтаться, и половить в мутных событиях кусочки счастья. А так как я простой человек, то надо и попроще к выбору отнестись. И искать время поспокойнее. Или, может, забить на спокойствие? В принципе, мне ничего не грозит в любом случае. Поэтому, наверное, надо выбрать, чтобы было интересно. Хреново, что историю знаю на твёрдую двойку по десятикратной шкале и не особо помню, что и когда происходило. Но думаю, что и в Средних веках тоже делать нечего…
Интересно, а времена Емельяна Пугачева – это ещё Средние века или уже нет? Прикольно было бы посмотреть, как там и что было!
Хрен его знает, думаю, надо проситься приблизительно во времена лет за десять до его восстания, чтобы сравнить, как жили люди до него и после. Да и понаблюдать или, может, даже поучаствовать в этом деле интересно. Ведь при отсутствии страха смерти – а мне в случае гибели грозит только возвращение обратно – можно не хило так погулять. Да, выберу именно это время.
Только я пришёл к такому выводу, как появилась очередная надпись: «Принято. Выберите предпочтительное сословие, к которому будет принадлежать кандидат на подселение вашего сознания».
Нифига себе, да это праздник какой-то! Может, правда подфартит, и получится нормально пожить, не думая, как заработать на кусок хлеба. Хорошо бы попасть в тело сына какого-нибудь начальника. Надпись мгновенно сменилась: «Принято. До переноса осталось ровно одна минута. Включен обратный отсчёт».
На автомате мысленно заорал: «Стоп! А как же бонус?». Возникла небольшая пауза, а потом появилась очередная надпись. И меня как приморозило к дивану: «Какой тебе ещё бонус? Охренел от безнаказанности?».
Нет, точно развод! Я уже даже верить начал, а тут… Ну, не может такое написать какой-нибудь высший разум. Узнаю лексикон окружающих меня индивидуумов.
Собравшись с мыслями, начал громко думать. Ну как же! Всем попаданцам, по традиции, положен бонус. Во всех прочитанных книгах об этом говорят. Идеальная память или какая-нибудь неуязвимость, на крайний случай подойдет и просто крутое умение, позволяющее валить врагов направо и налево.
После очередной небольшой паузы появилась ещё одна надпись: «Хорошо, реципиент будет наделен абсолютной памятью. Время ожидания вышло, перенос сознания начался».
Интерлюдия.
Борт наблюдательной станции. Три представителя высокоразвитого мира на дежурстве – следят за безопасностью, пресекая вмешательство других развитых миров в естественное развитие находящейся здесь цивилизации. Они молодые и веселые, про таких говорят «с шилом в непотребном месте». И они просто помирают от скуки.
Обслуживание оборудования на станции времени много не занимает, а автоматика сама прекрасно справляется с мониторингом пространства вокруг планеты. Поэтому немудрено, что у персонала станции куча свободного времени. Вот разумные и придумывают всевозможные развлечения, чтобы хоть как-то скрасить медленно тянущееся время несения дежурства.
В этот раз они решили организовать праздник так, как это делают местные аборигены. Для этого они посетили соседнюю планету и по примеру случайно выбранной компании людей закупились местными спиртными напитками и едой. Для полноты ощущений отключили нейросети и, наблюдая за аборигенами, стали повторять все действия по уничтожению спиртного. Так как компания, за которой они все повторяли, была уже в достаточно пожилом возрасте для этой планеты, то наблюдатели не боялись выпить лишнего. Они рассудили, что их молодые крепкие организмы всяко больше выдержат, чем аборигенские. Так-то все правильно рассчитали, не учли только опыт и тренированность местных, поэтому незаметно для себя и перепились.
На другой день утром они ощутили всю прелесть состояния организма под названием похмелье. Так плохо они себя не чувствовали никогда! Соответственно, не знали и способов борьбы с этой напастью. Один из разумных предложил не мучаться, а просто посетить лечебную капсулу и прекратить мучения. Но другой вдруг задал вопрос:
– А как местные спасаются от этой болезни?
Тут же решили посмотреть. Каково же было их удивление, когда они выяснили, что аборигены спасаются тем же напитком, от которого и заболели. Решили пойти по их пути. После первых же выпитых рюмок напитка под названием водка, нашим наблюдателям изрядно полегчало. Поэтому решили повторить, чтобы, так сказать, закрепить успех.
После второй дозы, как водится, пригубили и по третьей, уже на всякий случай. Тут один из троицы обратил внимание товарищей на аборигена, который, лёжа у себя на диване, стойко переживал мучения, в отличие от своих употребляющих товарищей. Даже не притронулся к живительному напитку. Дежурные решили выяснить причину такого самоотверженного поступка.
Они воспользовались запрещенным прибором – считывателем для допросов военнопленных, которые использовали только в случае военных действий. Он работал в разных режимах, разумные применили самый щадящий из них. Он считывал поверхностную память.
Оказалось, что этот абориген не стал поправлять здоровье, чтобы не расстраивать свою жену, относящуюся к пьянству с неодобрением. Подвыпившие разумные озадачились. Это что же за жена такая, что так издевается над живым человеком? Приняв по очередной дозе живительного напитка, один из собутыльников предложил немного скрасить жизнь человеку, стойко переживающему такие мучения.
Дело в том, что буквально пару дней назад он при инвентаризации закрытого от посещений сектора станции нашел оборудование для переноса сознаниея разумного в тело любого умирающего человека в параллельной реальности. При этом за счёт энергии переноса тело погибшего полностью восстанавливалось. Вот он и предложил отправить аборигена в своеобразный отпуск. И понаблюдать за его приключениями в новом мире.
Немного поспорили и, проглотив очередную порцию напитка, решили попробовать – всё-таки жалко собрата по несчастью.
Спроецировав первое сообщение на сетчатку глаза аборигена, разумные чуть не померли от смеха. Безумно хохоча от его реакции, собутыльники напрочь забыли о некоторых правилах, применяемых при подобных переносах. Поначалу все шло хорошо – аборигену по его желанию подобрали подходящее тело сына правителя самого развитого государства на планете и уже включили обратный отсчёт, когда все вдруг остановилось. Обнаглевший абориген потребовал бонус. Ошарашенные таким раскладом, уже изрядно принявшие разумные переглянулись и начали оперативно работать. Один из них принялся настраивать аппаратуру, которая заставляет создание работать со стопроцентной отдачей. Другой быстро менял точку назначения, негромко приговаривая:
– Тело сына правителя? Будет. Вот только будешь ли ты ему рад. Щас я тебе подберу, по своему вкусу…
Третий, с непониманием глядя на действия друзей, принялся разливать очередную порцию спиртного.
Когда все действия по переносу были закончены, а заготовленная с запасом водка подошла к концу, по станции вдруг пронесся звук громкой сирены. Троица моментально включила нейросети, что привело к экстренной очистке организмов, и принялась выяснять причину тревоги.
Оказалось, что мир, в который они отправили аборигена, откололся от существующей ветки и пошёл по своему пути развития.
Вскоре прибыла экстренная комиссия. В ходе расследования она выяснила, что при переносе дежурные напортачили. Во-первых, они подселили матрицу сознания, не убрав предварительно сознание прежнего владельца тела, и два разума реципиентов слились. Во-вторых, они привязали эту же матрицу не к новому телу, а к его душе. Теперь разумный может перерождаться, не теряя приобретённых в разных жизнях знаний.
Из-за совокупность этих нарушений попаданец поменял существующий порядок развития и изменил планету. Поэтому она и отделилась от ветки миров.
Глава 1
Я пришёл в себя прямо в полете и с затухающей болью в ребрах. Приземлился на крутой склон обрывистого оврага и покатился в заросли тернового кустарника. Он и остановил движение моего тела, при этом изрядно его исколов и поцарапав. От неожиданности я громко выругался, и при этом использовал большую часть накопленного за жизнь запаса матерных выражений. А как тут не заругаешься, когда тестируешь пушистость тернового кустарника всеми частями организма!
Сверху раздался сочный бас:
– Гля, живой сученыш! Надо добить.
– Да нет, я его так долбанул по ребрам, что даже треск слышал, – добавил другой, более молодой и звонкий голос. – Не должен он выжить.
– Должен не должен, – ответил первый голос, – иди и добей, нам видоки не нужны.
После непродолжительной паузы в овраг начал спускаться здоровенный мужик с кривым ножом в руках. А я отчётливо понял, что это спускается моя смерть, и попытался вырваться из плена кустарника. Мужик поднял на меня глаза и, ухмыльнувшись, произнес:
– Да не дергайся ты, я быстро.
С этими словами он неловко переступил с ноги на ногу, поскользнулся и смачно херякнулся спиной о стенку оврага, после чего заскользил по склону вниз. Нож, который он держал в руке, каким-то образом отлетел в мою сторону и покатился параллельно с мужиком. Всё это время я не переставал выпутываться из кустарника и добился некоторых успехов. По крайней мере, наполовину выполз и полностью освободил торс. Дальнейшие события слились в один миг. Я рванулся и, раздирая штаны в клочья, сумел дотянуться до скользящего вниз ножа. Мужик с матом влетел в колючий кустарник почти полностью. Торчали только голова и одна из рук. Действуя в каком-то автоматическом режиме, я буквально прыгнул к нему и, несмотря на его попытку отмахнуться свободной рукой, воткнул ему нож в горло. Сверху в это время послышался гулкий голос второго мужика, который с раздражением спросил:
– Долго ты там будешь возиться?
Понятно, что мужик с ножом в глотке ничего ответить не мог, а я на каком-то кураже, не глядя на агонию убитого мной страдальца, пытался дотянуться до одного из двух торчащих у него из-за пояса огромных пистолетов. Несмотря на сопротивление колючего кустарника, я зацепил кончиками пальцев одну из пушек и осторожно потянул на себя, стараясь все делать очень плавно. Когда наконец завладел агрегатом и даже с трудом взвел курок, сверху послышались тяжёлые шаги.
– Что ты будешь делать, – проговорил тот же голос, – ничего нельзя доверить.
И потом чуть громче:
– Давай выбирайся, у нас ещё дел уйма.
С этими словами над краем овраг появилась круглая бородатая харя, в которую я и выстрелил. Пистолет от зверской отдачи вывернулся у меня из руки, но я не промахнулся, и бородатая голова буквально разлетелась на части.
Выроненный пистолет я успел прижать к земле ногой, не дав ему скатиться в кустарник. И на секунду задумался: «Это что блин такое происходит? Как-то не такого я ожидал от переноса моего сознания». И тут же пришла вторая мысль: «потом буду рефлексировать, сейчас надо разобраться в происходящем». Лезть безоружным – не вариант. Неизвестно, кто там меня может ждать. Так что я полез доставать второй пистолет.
Кто бы знал, как меня достал этот кустарник – исцарапался уже с головы до пят. Но сумел по уже отработанному алгоритму достать и второй ствол. Подготовил его к применению, в этот раз даже удосужился проверить порох на полке, и осторожно полез наверх по почти отвесной стенке оврага. Там я обнаружил труп убитого мной мужика и мирно щиплющих траву четырёх лошадей. Две из них были под седлом и две, как я понимаю, вьючные, потому что нагружены переменными сумками.
Осмотревшись, я увидел небольшой бездымный костерок и вытертую подстилку, на которой аккуратно лежали два ружья огромного калибра. Они были довольно громоздкими и неудобными, но я все же решил подготовить их к бою, на случай если появятся друзья убитых мной мужиков. Это не заняло много времени, и я даже перетащил их вместе с подстилкой ко склону оврага. Стрелять с рук без упора из этих дур – не хватит никаких сил.
После того как подготовил все для стрельбы, проверил на трофеи убитого наверху мужика. У него тоже были два пистолета. Понятно, что их точно также приготовил к применению и положил рядом с ружьями.
Вскоре я услышал приближающийся топот копыт. Не раздумывая ни секунды, метнулся к подготовленным ружьям и постарался слиться с местностью. Поймал себя на том, что даже дыхание затаил, стараясь стать незаметным. Из-за небольшого холма появился всадник, который бодрым галопом несся к месту импровизированной стоянки. Он был очень похож на убитых мной мужиков, и я сделал вывод, что появился он здесь не случайно.
Немного не доезжая до пасущихся лошадей, он начал сбавлять скорость и внимательно всматриваться во что-то недалеко от меня. Только когда я перевел взгляд в туже сторону, чуть не плюнул с досады. Я просто забыл о убитом мною мужике на краю оврага! Вот этот всадник и всматривался в лежащего без движения человека, все больше замедляясь. Когда до него оставалось метров сорок, я выстрелил. Больше тянуть было нельзя, он и так, похоже, понял, что рассматривает труп, потому как непроизвольно потянулся к рукояти пистолета.
Попал я снова удачно – мужика буквально вынесло из седла, и он бесформенным мешком свалился с лошади. Я взял один из пистолетов в руки и осторожно к нему приблизился. Добавлять не понадобилось. Помимо раны в груди, он, упав с лошади, ещё и свернул себе шею. Голова, вывернутая под неестественным углом, остекленевшими глазами смотрела на меня.
Разглядывая его вооружение, как две капли воды похожее на такое же у убитых мной ранее, я вдруг вспомнил, как в школе рассказывали о дефиците огнестрельного оружия в это время. Кто же они такие, эти мужики? Ведь по нынешним временам их снаряжение стоит огромных денег. Да и кони, которые собрались кучкой и как ни в чем не бывало щипали траву, были рослыми и, думаю, дорогими.
С третьего всадника я снял такие же точно, как и ранее, два пистолета и ружье, которые отнес к остальному арсеналу и сложил рядышком на подстилку. Сам уселся рядом, чтобы немного прийти в себя и обдумать ситуацию.
Как только немного расслабился, так меня накрыло. В голову хлынули воспоминания пацана, в тело которого я попал. Всё это произошло так резко и неожиданно, что я даже потерял сознание на какое-то время. Очнулся, впрочем, довольно быстро – с гудящей головой и в полных непонятках. Ведь я должен был попасть в тело, которое уже покинуло сознание старого владельца. Тогда почему мне достались его воспоминания? Что-то пошло не так? Как бы это не аукнулось в последствии… С другой стороны, зачем об этом думать, если изменить ничего нельзя. Может, так даже лучше. Память пацана поможет адаптироваться в этом времени, да и его умения и навыки пригодятся. Например, до попадания я о лошадях только слышал и несколько раз видел издали, а пацан был неплохим наездником. С детства выгуливал и присматривать за господскими лошадками. Да и понятно мне стало многое из того, что здесь происходит.
Семья пацана, как и несколько соседних семейств, были крепостными и принадлежали боярину Вельяминову. Жили они в деревеньке недалеко от Тулы. В последние годы жить стало просто невыносимо. После зимы, когда от голода погибла почти четверть деревни, жители дружно решили бежать на Дон. Рассудили, что если все равно погибать, то лучше сделать это вольным людьми. Другими словами, доведенные до ручки крестьяне просто искали лучшей доли в свободном казачьем краю, откуда выдачи нет. Чтобы увезти хоть какое-то имущество и припасы, разграбили поместье боярина в соседнем селе и подались в бега всей деревенькой.
Всё шло нормально, они успели даже миновать Воронеж и удалиться от него километров на триста вниз по течению реки, когда их настигла погоня. Сколько в ней было боевых холопов боярина – неизвестно.
Пацан присматривал за пасущимися коровами и козами, когда к нему подлетели два знакомых хозяйских холопа и стали бить смертным боем. Дальше вы все знаете. Пацана эти холопы убили и сбросили в овраг. В этот момент я и вселился в его тело и сделал все для того, чтобы выжить.
Что творится в лагере переселенцев, я не знаю, собственно, как и что делать дальше. Уходить с этого места – тоже не с руки. Моя крестьянская составляющая на дыбы вставала от одной только мысли, что нужно бросить столько добра и сматываться.
Пока предавался этим мыслям, из-за того же холма, из-за которого ранее прискакал третий холоп, появилось пять всадников. Трое вели за собой по одной, а двое так и по две заводных лошади. Узнал их сразу и понял, что никуда убежать не смогу и не успею. Не успею, потому что они уже слишком близко. А не смогу, потому что узнал их предводителя. Это был один из управляющих боярина, от которого я натерпелся обид за свою короткую жизнь больше, чем от кого бы то ни было. Не один и не два раза хлестали меня розгами по приказу этого ублюдка, и обычно только потому, что я ему не нравился.
Рука сама потянулась к ружью, а тело аккуратно и плавно скользнуло за кромку оврага. Очень удобное здесь место образовалось для стрельбы с упора. Поэтому и решил, что буду отбиваться до последнего, а там – куда кривая выведет.
Первый выстрел сделал, когда до всадников оставалось метров пятьдесят. Это довольно большое расстояние для гладкоствольного ружья, да и для нарезного тоже. Я имею в виду современный огнестрел. Ведь не сбить прицел, когда загорается порох на полке, при том ещё и отвернувшись во время выстрела, чтобы не повредить глаза, – та ещё задача. Тем не менее попал и, слегка передвинувшись в сторону от порохового дыма и попутно сменив ружье на другое, подготовленное к стрельбе, начал выцеливать очередного противника.
Холопы оказались совсем не готовы к бою, потому что после первого выстрела они остановились, а после второго кинулись убегать с криками «засада!». Второй раз я тоже не промахнулся и выбил из седла ещё одного противника. Увидев, что оставшиеся в живых разворачиваются, чтобы убежать, я решил напугать их ещё больше и выстрелил в их сторону из пистолета. Понятно, что не попал, да и не надеялся. Но эти горе-вояки даже заводных лошадей бросили, стараясь сбежать как можно быстрее.
Как только они скрылись за холмом, я схватил в охапку заряженные пистолеты и кинулся к убитым мной последними мужикам. Их вооружение было точно таким же, как у других, и я хотел разжиться дополнительными ружьями. Решил пока обходиться ранее заряженными стволам. Просто пока некогда разбираться, как зарядить это допотопное оружие. Наверняка ведь есть свои нюансы, о которых я пока не знаю, поэтому обойдусь тем, что есть.
Собирая помимо ружей ещё и пистолеты, услышал далеко за холмом выстрелы и другие звуки боя. Это изрядно напрягло, потому что неизвестно, кто потянулся на звуки стычки и не окажется ли новый противник хуже старого. Я быстро закончил со сбором оружия, остановился и осмотрелся. А потом плюнул на все и начал сгонять в одну кучу начавших разбредаться лошадей. Рассудил, что все равно сейчас никуда уходить не буду, пусть находятся рядом, под присмотром. Вдруг обойдётся, и получится их сохранить. А они, как я уже говорил, очень даже достойные представители среди себе подобных.
Когда собрал всех скакунов в одну кучу, то не поленился и потихоньку их стреножил. Несмотря на то что часть из них были боевыми скакунами, обращался я с ними без проблем. Всё они были из конюшни боярина и прекрасно помнили человека, который так долго ухаживал за ними.
После того как закончил с лошадьми, решил попробовать зарядить ружья. На одном из трупов я нашёл приспособу для измерения пороха. Всё остальное для перезарядки оружия, начиная от пуль с порохом и заканчивая банальными пыжами, как вы понимаете, тоже есть в наличии. Изрядно удивили деревянные шомпола, я даже непроизвольно улыбнулся.
Если с первым ружьём я немного повозился, то с остальными справился без проблем.
Надо сказать, закончил как раз вовремя. Из-за все того же холма появился небольшой отряд всадников из десяти человек. Эти люди сильно отличались от холопов боярина как одеждой, так и поведением. Заметив валяющиеся трупы, они тут же рассредоточились и остановились, внимательно осматриваясь по сторонам. Я же, глядя на это, готовился к бою. Думаю, сейчас и закончится моё посещение прошлого. Судя по повадкам, это опытные вояки и, несмотря на обилие огнестрела, боюсь, ничего мне против них не светит.
Не знаю, чем бы закончилась эта встреча, но из-за того же бугра выбежала простоволосая женщина и понеслась в мою сторону с криком:
– Сынок, ты здесь? Отзовись!
В этом голосе было столько разнообразных эмоций, от отчаяния до надежды, что у меня даже в груди защемило и на глаза непроизвольно навернулись слезы. Это, как вы понимаете, была мама пацана, в которого я попал и сознание которого так никуда и не делось. Мне стало странно воспринимать эту женщину как чужого человека и одновременно как свою мать. Не задумываясь, покинул свою позицию и, положив на одну руку охапку пистолетов, а в другую взяв одно из ружей, я показался ей на глаза. Она, когда увидела меня живым и здоровым, разревелась и присела там, где бежала, даже не успев полностью остановиться.
Я посмотрел на всадников, которые стояли на том же месте, и пошёл к матери. Аккуратно положил рядом с ней оружие, осторожно обнял. Она как-то надрывно всхлипнула и запричитала сквозь слезы, глотая окончания слов и подвывая. Из её нечленораздельной речи вычленил только то, что мы осиротели. Пока обнимал и пытался успокоить маму, увидел, что всадники, не торопясь, начали с нами сближаться. Рука непроизвольно потянулась к ружью. Один из бойцов громко хмыкнул и сказал:
– Не балуй. Мы не враги.
Мама, как будто очнувшись, с недоумением оглянулась на подъезжающих всадников, а потом перевела взгляд на меня. Увидев протянутую к ружью руку, тихо сказала:
– Сынок, это казаки. Они спасли нас и поубивали боярский холопов. А твоего папу убииили.
И как будто выплеснув из себя все, что хотела сказать, она снова разрыдалась. Несколько минут прошло, прежде чем сумел её немного успокоить и переключить свое внимание на подьехавших вплотную казаков. На вопрос, кто побил этих людей, пришлось отвечать, что моя работа. А потом долго рассказывать, как все происходило.
Главный среди этих воинов оказался дотошным до безобразия, и пока не выяснил все детали, не отстал. Меня удивило, что казаки даже глаза не скосили на мои трофеи, не говоря уже о том, чтобы попытались отобрать. Им глубоко наплевать, что оружие в руках у подростка. Меня подобный подход только порадовал. Появилась надежда сохранить награду, а это по нынешним временам нехилые деньги, которые помогут нам крепко встать на ноги. И вообще, если честно, то мне понравилось поведение этих бойцов. Они без суеты помогли увязать все добытое в бою в узлы, которые поместили в и так переполненные переменные сумки. А потом без разговоров перегнали небольшой табун к нашему лагерю. Два человека три этом без всякой команды согнали в одно место разошедшуюся в разные стороны скотину и тоже пригнали её к месту стоянки.
Там после нападения холопов творился настоящий, ничем не прикрытый бардак. Эти уроды налетели неожиданно и, несмотря на отсутствие как такового сопротивления, начали рубить саблями тех из мужиков, которые не упали на колени при их приближении. Так убили моего отца и ещё четырёх беглецов, которые не захотели или не успели показать проявление покорности.
Казаки наткнулись на наш лагерь случайно и в какой-то мере благодаря устроенной мною стрельбе. Они просто свернули с тракта, чтобы проверить, кто балуется огнестрелом. Так как лагерь был практически на одной линии с местом моего боя, то и наткнулись они сначала на него. Не сомневаясь ни секунды, они уничтожили обнаглевших уродов, которые вздумали буянить на их земле. Закончив в лагере, они отправились посмотреть, кто продолжает стрелять, и встретили ещё трех удирающих от меня холопов, которых и пристрелили, походя. Мама же оставила двух детишек под присмотром соседки, кинулась на мои поиски и очень вовремя появилась, не дав начаться стычке с казаками.
В нашем лагере вовсю распоряжался дядька Акинфей, который был кем-то вроде заместителя моего отца при организации побега. Да, я попал, как и заказывал, в тело сына командира. Пусть отец и был командиром белых крестьян, но тут не подкопаешься – командир же. Так вот, когда дядька Акинфей увидел мои трофеи, которые как раз и пригнали к нашей телеге, стоявший немного наособицу, и коротко переговорил с казаками, то сразу же послал двоих крестьян оприходовать добро. Меня подобный расклад совсем не устраивал, тем более что дядьку я недолюбливал. Чувствовал в нем какую-то гниль. Поэтому я громко, чтобы не сказали, что не слышали, произнес:
– Ну-ка отошли от моего имущества.
Посланные за трофеями мужики остановились, один из них оскалился и ответил:
– Ты на кого голос повышаешь? Мелюзга.
Казаки, которые с интересом за этим наблюдали, только хмыкнули. А я так же громко сказал:
– На тебя и повышаю. Не надо трогать чужие вещи.
Тут вмешался дядька Акинфей.
– Это имущество общины, и это я сказал его разобрать.
Меня такая постановка вопроса взбесила до крайности. В этот раз, не повышая особо голоса, так как вокруг наступила тишина и народ внимательно наблюдал за конфликтом, спокойным тоном начал говорить:
– А где была община, когда убивали моего отца? И где был конкретно ты, дядька Акинфей?
– Да как ты смеешь идти против общины? – Наехал он. – Закрой рот и делай, что тебе скажут…
Что там он хотел добавить, я уже не слушал – просто достал пистоль и взвел курок. Выстрелить мне не позволил голос главного у казаков. Громко и внушительно он сказал:
– Ну-ка прекратить. Ты, – он указал пальцем на меня, – убери оружие. А ты, – тут он повернулся к дядьке, – закрой свой поганый рот и думай, что и кому ты говоришь. Пацан, в отличии от тебя, только вышел из боя. И в этом бою он порешил пять бойцов. Не чета тебе.
Потом он повернулся так, чтобы видеть всех крестьян и продолжил.
– Вы пришли на землю вольного казачества, и если хотите здесь жить, то придётся соблюдать принятые здесь законы. Один из них гласит: что с боя взято, то свято.
Казак опять повернулся к дядьке и добавил:
– Оставь пацана в покое, он в своём праве. И только от него зависит, захочет ли он выделить что-то на вашу общину. Я на его месте не дал бы и медяка.
Он уже развернулся чтобы уйти, когда я спросил:
– Найдётся ли в твоей станице место для нашей семьи?
Казак обернулся и кивнул головой.
– Для тебя и твоей семьи место найдётся – добавил он.
Выдержал небольшую паузу и, кивнув в сторону дядьки Акинфея, добавил:
– Для таких как он, места нет.
И ушёл. А я услышал шипение дядьки:
– Ниче щенок, еще сочтемся…
Сделал к нему несколько шагов и со всей дури зарядил ногой по яйцам. От этого удара, несмотря на мой невеликий вес, его аж подбросило. Он свалился на землю и скрутился в клубок, а я, поворачиваясь, чтобы уйти, произнес:
– Только попробуй гадить мне или моим близким. В следующий раз я тебе эти яйца отрежу и засунул в глотку…
Я подошёл к матери и попросил её собираться в дорогу – мы уходим вместе с казаками.
Сборы были недолгими, и уже минут через двадцать мы были готовы выдвинуться в путь. Мы даже не стали хоронить в этом месте убитого отца, решили сделать это на очередной стоянке.
Уже перед самым выходом я подошёл к общинному стаду и выбрал там молодую корову, которую привязал к задку телеги. В конце концов, это стадо появилось, да и сохранилось в дороге только благодаря отцу. Это он в свое время настоял на том, чтобы завернуть во время бегства в сторону и подобрать хозяйскую скотину.
