Czytaj książkę: «5:23»

Czcionka:

ISBN 978-5-4496-2331-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

этот сборник посвящен всем призракам из моего прошлого.
как ни странно, но я благодарна всем, кто был в моей жизни на тот момент.
ни имен, ни описаний.
вы останетесь навсегда на этих страницах неизвестной истории.

особую благодарность выражаю своему другу и верному товарищу во всех безумных творениях.

если бы не он, то мой сборник навечно остался на пыльной полке. я бы случайно оставила его в каком-нибудь старом питерском дворе, или того хуже – я бы его сожгла. я ни капли не жалею о том, что самый первый рукописный вариант хранится именно у тебя. я уверена, что он в надежных руках. ведь именно с тобой за столь короткое время в моей жизни произошли самые огромные и замечательные изменения. я никогда не думала, что смогу настолько сильно поверить в себя. и настолько сильно довериться тебе. я не хочу

посвящать эти больные, изрезанные болью и тоской строки, тебе.

я скажу больше.

я завещаю тебе этот момент.
сохрани его в себе.
и никогда не забывай, как мы пытались с разбитых вновь стать целыми.
и всегда помни, что у нас это получилось.

стихотворения

лили

ветер на улице, гаснут огни,
а лили все также сидит у окна.
медленно, скучно сменяются дни.
скоро наступит зима.

а лили всегда любила мечтать
и представлять бесконечные звезды.
мама, скажи, а куда птицы летят,
а как бушуют сильные грозы?

морозная стужа, в доме холодный пол.
лобик детский гладят нежные руки.
мама, а как на окне узоры рисует мороз,
а какой взгляд у того, кого гложут муки?

светлая комната, на стенах цветные цветы.
лили пятнадцать. все обнимает игрушку.
лили видит лишь серые сны
и плачет порой, уткнувшись лицом в подушку.

цветущее лето, красивый сад.
а лили все также сидит у окна.
мама, скажи, каким оттенком пылает закат,
а какая на небе бывает луна?

разноцветная осень, лужи кругом.
звук палочки об асфальт.
лили по памяти ищет дом,
закрывая очками глаза.

темная комната, на стенах кровавые птицы-разлуки.
лили за двадцать. сжимает игрушку рукой.
мама, а какой взгляд у того, кого гложут муки?
мама, не говори, я знаю. как у меня – слепой.

паутина плачущего моря

дым табачный воздух выел,
я был в квартире, как в плену.
помнит сердце страшный выстрел,
помнит мысли, что в бреду.

птицы бились в твои окна,
оставляя душу на стекле.
не впускала ты, а птицам было больно,
я теперь за них страдаю на листе.

робкий клавиш звук разрежет тишину,
и пальцы вспомнят старые мотивы.
и там, где за берег шагну,
я оставлю за собой разливы
всех тех стихов,
которые во мне томились.

но чужие руки унесут тебя,
а я останусь там,
где ветер воя,
мерзнуть бросит без огня,
в паутине плачущего моря.

отпусти

снова не можешь уснуть в ночи; летают птицы больших фар на твоей стене. ты все шепчешь ей: прошу, отпусти, мне ведь надо куда-то лететь.

вспомни: ты когда-то рушила стены и заливалась смехом, стряхивала пепел с пальцев и бежала за ветром. солнце грелось в твоих кудрях, а ласточки вили там гнезда. ты была той, кто никогда не предаст, а еще ты любила море.

твоя улыбка утром будила меня рассветом, а глаза-звезды всегда пели грустные песни.

но лишь вспомни: ты когда-то была одним целым.

ты была чьим-то секретом.

вновь ручка в руке, но ни одной не напишешь строчки. порой бывает трудно убить одиночество.

ты хотела бы стать восклицательным, но превратилась в точку.

…

я напишу письмо от имени неизвестно…

но адрес прибытия где-то потерян,
а сам отправитель, кажется, мертв.
на кухне, слышит, время
свой замедлило ход.
в комнатах гибнут растения,
ведь их хозяин слишком убит.
в мыслях муть, хоть вешайся
или бросайся пить.

когда-то в поисках счастья был,
но он так и не смог найти.
и ту, что вроде недавно так сильно /не/любил,
не может, наконец, отпустить и забыть.
опять все строчки гуляют в пляс.
сгорает память сухими комками.
я уйду, оставляя ее догорать.
ты только не трогай ее руками.

я пока посижу во втором ряду

там,
/присмотритесь/
в фиолетовом небе
плачут деревья,
птицы меняю полет
на падение.
электрический ток бежит
сквозь провода.
твой мир на два фронта:
было до и
что будет потом —
распадается
на
куски.

а ты говоришь:
я пока посижу во втором ряду.
смотришь на их улыбки,
смех.
тихо.
я почти что счастлив…

/только не быть здесь/

не хватает

пишу тебе совершенно больной.
и пьяный.
вот только все письма опять в никуда.
я все вижу, как большая железная птица
уносит тебя от меня.
в каждом измученном стоне и в белой
полоске на светлом небе – твои губы,
руки
и шея.
в каждой туче на сером небе – мои
больные
созвездья.

дешевые сигареты, лишь способ на время скрыться.
нелепые танцы по краю – всего лишь сорваться с крыши.
знаешь,
мне не хватает воздуха.

а ты ведь уже не мною дышишь.

amare

мне сегодня приснились ночью
глаза твои
и слова твои.
а на утро всего лишь холод
поселился опять в груди.

мне сегодня в лицо сказали:
ее нет,
перестань глупить.
а я внутри про себя кричала:

я никогда не перестану тебя любить.

510294

если это наша с тобой судьба,
то мы обязательно где-нибудь встретимся,
слышишь?
в дождливый четверг
под одинокой крышей,
под питерским небом,
где поют птицы.

я их люблю,
ты вроде тоже.

заплетать буду в косу ленты
всех цветов,
чтоб не скучно.
скурим всю пачку напополам.

я люблю вдыхать дым,
ты вроде тоже.

в мае капает с неба дождик,
значит, прыгать по лужам будем.
и если это наша с тобой судьба,
мы не забудем?…

тупик

все зашло в тупик.
я больше не могу писать.
разрушая все в один миг,
я от тоски буду рыдать.

увидев новую тебя,
я потерял голову.
тебе так хорошо без меня —
я не жалею, что ушел в сторону.

все зашло в тупик.
я больше не могу писать.
опустив голову, совсем поник,
понимая, что ужасное – тебя обратно ждать.

гуляя в одиночку по городу,
обхожу места, где могли быть бы.
срываюсь на каждого без повода,
вспоминая прелести этой весны.

все зашло в тупик.
я больше не могу писать.
ею навечно убит.
закрываю свою тетрадь.

май

пусть сердцу вечно снится май
и та, что навсегда люблю я.
с. есенин.

пусть сердцу вечно снится май
и берегов зеленая ограда.
в глухую даль я закричу:
любимая встречай!
и пусть нас ночь укроет тенью сада…

пусть в сердце навсегда тоска —
давно друг друга отлюбили.
но мне все снятся ласки и глаза.
и чувства, что меня когда-то погубили.

небеса мои вновь рыдают

небеса мои вновь рыдают.
я рядом, здесь, где звезды ярко погибают.
кричи! не дай мне исчезнуть в тумане,
а если позволишь – отнеси мое тело маме.
зови меня! я не знаю, где искать мне выход.
шаг за шагом иду, делая последний выдох.
кричи! не теряй меня в этом лесу.
ты разве не слышишь? я тоже изо всех сил кричу.

небеса мои вновь рыдают.
я рядом, здесь, где звезды ярко погибают.
не кричи. смерть на небе звезду зажгла.
ты видишь?
это я умерла.

исповедь

я лишь жалкий поэт и пьяница. и жизнь свою прожил я зря, но помню, как я умолял о рае, когда туда мне было нельзя. предо мной ворота закрыты были, а я стоял – сзади меня грехи. я ждал, что все же господь услышит о том, о чем его я и просил:

сейчас я прошу о боли только.
со своей исповедью я созрел.
я прошу, накажи меня кровью и потом, боже,
накажи меня вечностью под землей.

я стою на коленях, сдирая кожу,
и я каюсь здесь, господи, пред тобой.

как молитву – да в кровь все губы – я продолжал повторять слова и шептать:

ты прости меня, боже, что я не верил в тебя никогда, как я верю в тебя сейчас…

коды

я вновь возвращаюсь к тому, с чего начал.

новый день – понедельник, вторник, среда и так дальше – ломаюсь,
может быть, без тебя, я не знаю.

шифруюсь опять запятыми, цифрами.
плаваю где-то за строчками.
никто не слышит.
вновь многоточия —
коды.

новый день – сгораю от взглядов.
ты продолжаешь болеть где-то внутри – вырываю —
но, может, не надо?…

новый день – понедельник, весна – умираю.

дыши

бесконечным закатом рисованы руки, запястья – плетенье кружев. лучи от солнца – и будто утро само проснулось, толкая небо, чуть-чуть уснувшее. в груди – океаны, а вместо легких – киты. в мире ненастном есть зазеркалье. добеги до него и живи.

дыши.

все что-то кричит и рвется, но все перечеркнуто нитью. в каждом твоем рассвете я оживаю птицей.

во вздохе вселенной – усну, на выдохе – задохнусь.

семь миллиардов людей на одну звезду.

августина

августина, привет. я совсем одинок.

в тихий вечер придет на крыльцо письмо. ты выйдешь, как обычно платье отдернешь рукой. чуть брови нахмурив, возьмешь листок.

августина.
так когда-то звали мою любовь.

ты засмеешься, увидев лишь пару строк, тихо закроешь дверь и нальешь вино. как всегда ты сядешь прямо на стол; в тишине потухнет твой легкий вздох.

августина.

ты помнишь наш вечер гроз? а солнце, что блистало в кустах ольхи? А ту весну, что сломала ведь нас двоих?

сложишь письмо пополам – на минуту к груди – а, может, и нет. подпрыгнешь скорее к костру – на стенах запляшет свет. прошепчешь куда-то: уйди, ты всего лишь простая тень.

августина.

средь сотни сожженных тобой листов… присмотрись: там моя смерть.

призрак

наш город почему-то для нас превратился в призрак, где воспоминания бродят сквозь гранитные стены. в неве застыли грустные птицы.

и фонари застыли.

раньше наш город казался бессмертным. я помню, ты говорила, что тучи временно, а ветер холодный скоро сменится летом. но сейчас понимаю: мы жили каким-то нелепым сюжетом.

бесцветным.

а теперь – холодное небо к утру. все совершенно пустое.

вокруг и внутри.

и только речная гладь сумеет все отразить в себе.

все то, что забыла ты.

26

мне так жаль, что этот месяц был прожит зря.

средь пустых улиц хожу одна, на шее нетеплый шарф,
а январь превратился в мертвый февраль.
мне так жаль, что я не смогла ничего понять.

никчемные мысли, нескладные рифмы —
я все еще не могу найти себя у себя в голове.
запутавшись в бесконечных дорогах, я убегаю во сне.
от самой же себя, ты ведь знаешь.

на всех страницах — пустая ложь.
никому никогда не понять меня, даже мне.
мне так жаль, что этот месяц был прожит зря.
в тишине лишь безумный смех.

не выходи из комнаты

не выходи из комнаты.
сегодня, пожалуй, будет лучше выйти в окно.
слушай, что велят тебе твои шепоты,
в душе твоей все равно темно.

не выходи из комнаты,
в этом мире не осталось совсем ничего.
посмотри, люди здесь перевернуты.
глупые, они глотают хмельное вино.
их солнце сгорает в оконном стекле,
а мечты и надежды – иссякли.
этих людей позабудут в могильной земле,
их в могилах умоют печальные капли.

не выходи из комнаты,
свой век доживи в безумии.
пусть тело твое ножами исколото,
но запомни, что сейчас главное это —
бездушие.

пожалуйста, не читай меня

здравствуй, я опять пишу в никуда.

на моих стенах все те же часы, они с грустью стрелкой показывают на меня и мне, кажется, они говорят: посмотри, что стало с тобой, нам все же немного жаль.

в комнате слишком громко шумит телевизор, за окнами скоро наступит весна. только я, когда птицы утром запели, вновь погрузилась в себя.

я погибала на чернеющих простынях, тихо, не говоря ни слова. ты помнишь, я учила тебя летать. вспомни, как ты полюбила дождик.

мне так жаль, что мой взгляд для тебя, теперь лишь взгляд простого прохожего.

здравствуй, я опять пишу в никуда.

пожалуйста, не читай меня.

я умру запутанной в проводах, когда в душу войдет моя больная весна.

Darmowy fragment się skończył.