Czytaj książkę: «Мой процесс»

Czcionka:

Нашу бригаду посетил сам ФЕДОРОВ. Как всегда при подходе начальства, колеса тачек закрутились быстрее, удары кайл стали чаще, громче. Впрочем, немного быстрее, немного громче – тут работали старые лагерные волки, им было плевать на всякое начальство, да и сил не было. Убыстрение темпа работы было лишь трусливой данью традиции, а возможно, и уважением к своему бригадиру – того обвинили бы в заговоре, сняли бы с работы, судили, если бы бригада остановила работу. Бессильное желание найти повод для отдыха было бы понято как демонстрация, как протест. Колеса тачек вертелись быстрее, но больше из вежливости, чем из страха.

ФЕДОРОВ, чье имя повторялось десятками опаленных, потрескавшихся от ветра и голода губ, – был уполномоченным райотдела на прииске. Он приближался к забою, где работала наша бригада.

Мало есть зрелищ, столь же выразительных, как поставленные рядом краснорожие от спирта, раскормленные, грузные, отяжелевшие от жира фигуры лагерного начальства в блестящих, как солнце, новеньких, вонючих овчинных полушубках, в меховых расписных якутских малахаях и рукавицах-крагах с ярким узором – и фигуры доходяг, оборванных «фитилей» с «дымящимися» клочками ваты изношенных телогреек, доходяг с одинаковыми грязными костистыми лицами и голодным блеском ввалившихся глаз. Композиции такого именно рода были ежедневны, ежечасны – и в этапных вагонах «Москва – Владивосток», и в рваных лагерных палатках из простого брезента, где зимовали на полюсе холода заключенные, не раздеваясь, не моясь, где волосы примерзали к стенам палатки и где согреться было нельзя. Крыши палаток были прорваны – камни во время близких взрывов в забоях попадали в палатку, а один большой камень так и остался в палатке навсегда – на нем сидели, ели, делили хлеб…

ФЕДОРОВ двигался не спеша по забою. С ним шли и еще люди в полушубках – кем они были, мне не было дано знать.

Время было весеннее, неприятное время, когда ледяная вода выступала везде, а летних резиновых чуней еще не выдавали. На ногах у всех была зимняя обувь – матерчатые бурки из старых стеганых ватных брюк с подошвой из того же материала – промокавшие в первые десять минут работы. Пальцы ног, отмороженные, кровоточащие, стыли нестерпимо. В чунях первые недели было не лучше – резина легко передавала холод вечной мерзлоты, и от ноющей боли некуда было деться.

Darmowy fragment się skończył.

2,02 zł
Ograniczenie wiekowe:
16+
Data wydania na Litres:
30 czerwca 2011
Data napisania:
1960
Objętość:
17 str. 1 ilustracja
ISBN:
978-5-4467-1061-4
Właściciel praw:
ФТМ
Format pobierania:
Tekst
Średnia ocena 5 na podstawie 2 ocen
Tekst
Średnia ocena 5 na podstawie 1 ocen
Tekst
Średnia ocena 5 na podstawie 4 ocen
Tekst
Średnia ocena 2 na podstawie 1 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,2 na podstawie 31 ocen
Tekst
Średnia ocena 3 na podstawie 2 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,8 na podstawie 10 ocen
Audio
Średnia ocena 4,8 na podstawie 772 ocen
Audio
Średnia ocena 4,8 na podstawie 83 ocen
Audio
Średnia ocena 4,8 na podstawie 225 ocen
Audio
Średnia ocena 4,9 na podstawie 132 ocen
Tekst, format audio dostępny
Średnia ocena 4,7 na podstawie 542 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,6 na podstawie 93 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,8 na podstawie 38 ocen
Tekst
Średnia ocena 3,5 na podstawie 13 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,8 na podstawie 25 ocen
Tekst
Średnia ocena 4,7 na podstawie 3 ocen