Czytaj książkę: «Ключ к долголетию. Научные знания о старении и полезные советы о том, как использовать свой возраст на maximum»

© Новоселов В. М., текст, 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

Эта книга посвящена самому ценному, что у нас есть, – нашим старикам

От автора

Гериатру важно построить свою концептуальную конструкцию «здоровья и болезни» в старости. Именно это знание и есть самый практический шаг в ваше персональное долголетие.

Доктор В. М. Новоселов

Сегодня наш современник в развитых странах, как правило, доживает до старости. Поэтому у людей колоссальный запрос на их собственное здоровье в таком возрасте. Но стартовые условия и жизнь у всех были разные, поэтому и старость у всех будет очень разной.

Просто удивительное явление начала XXI века – очень много людей, как сейчас говорят о них, людей «третьего» возраста, с показателями здоровья и функциональных возможностей на уровне, характерном для значительно более молодых людей. Возможно, что это вечная тема: «Да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя…»¹ Но нет, этот замечательный факт отмечен и в серьезном 300-страничном докладе Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) «О старении и здоровье», который был опубликован в 2016 году.

Одновременно, это даже не вызывает сомнения, есть и другие люди, которые еще задолго до старости нуждаются в постоянной помощи в силу раннего наступления у них болезней, которые сегодня относят к возрастзависимым. И вопрос разделения успешной и гармоничной старости, с одной стороны, и преждевременной, наполненной страданиями и болезнями, с другой стороны, остается по-прежнему открытым.

Чтобы подойти к высокому возрасту с максимально хорошим здоровьем и достойным функциональным состоянием, при минимальной болезненности и независимости от помощи, наш современник должен приложить усилия. Но для этого ему нужно серьезное научное знание, которое подскажет, что нужно изменить в своей жизни и что предпринять. А что просто пропустить мимо ушей.

Меня всегда окружали старые люди. Мой дед участвовал еще в битве при Цусиме, мой отец родился за два года до начала Первой мировой войны, а моя матушка родилась еще при Ленине. Поэтому я часто думал о том, как можно помочь старикам. Я считаю, что не может быть сострадания к старости вообще, оно должно быть конкретное, ему нужен практический подход. Так родилась идея этой книги. Наполнение эмоционального сочувствия прагматическим содержанием – вот цель моей книги.

Она предназначена для тех россиян, кто хочет жить дольше и быть более активным. Здесь далеко не все, что можно было бы сказать об этом, но я написал о том, что я посчитал для вас полезным. Я высказываю лишь свою позицию, основанную на моих знаниях и моей практике. Часто я не скрываю собственное научное или профессиональное мнение за работами других людей или статистическими выкладками. Эту книгу можно было бы так и назвать: «Мое мнение о старости». Пусть она и не охватывает все многообразие вопроса, что же вас ожидает в этот период вашей жизни, но, несомненно, затрагивает и именно профессионально затрагивает основные крупные мазки этой непростой картины.

Часто можно услышать от дотошных читателей книг о старении: «А зачем я это читал? Что было полезного?» Задача этой книги – максимально наполнить ее практическими знаниями и советами, позволяющими совершать конкретные действия, которые приведут вас к успешной старости.

Особенность этого труда состоит в том, что, с одной стороны, он является логическим продолжением моей первой книги «Почему мы стареем», а с другой стороны, поднимает более глубокие вопросы науки о старении. Для него характерен критический подход к современной геронтологии, он отражает мою личную позицию, которую я надеюсь донести до читателя.

Как и первая книга, эта представляет собой логически выстроенные главы, каждую из которых тем не менее можно читать отдельно. При ее написании я большей частью использовал авторские доклады, сделанные на заседаниях секции геронтологии МОИП при МГУ, материалы выступлений на заседаниях московского отделения геронтологического общества при РАН, материалы конгрессов по геронтологии и гериатрии за 2017–2019 годы.

Я хотел бы высказать слова глубокой благодарности выдающимся российским геронтологам, членам секции геронтологии МОИП при МГУ: А. И. Дееву, В. И. Донцову, Р. И. Жданову, В. К. Кольтоверу, В. Б. Мамаеву, Н. Н. Мушкамбарову, А. М. Оловникову, А. В. Халявкину, А. Н. Хохлову за их рекомендации, за критические замечания и, конечно, за личные воспоминания.

Прошу обратить внимание: несмотря на то что моя концепция построена на более чем тридцатилетнем изучении «Его Величества Старения», тем не менее это не истина в последней инстанции, она не является руководством для самолечения болезней старости.

Хорошего и полезного чтения! Живите долго!

1. О чем говорят геронтологи

Наука о старении

Время оказалось быстрее нас. Оно всегда почему-то опережает. Наш мир постарел, а мы только об этом хорошенько задумались. Мы, как всегда, традиционно долго запрягали.

Но сегодня во всем мире идет самое широкое обсуждение, каким же будет стареющий у нас на глазах мир и каким будет человек в этом мире? Все больше появляется научных, научно-популярных лекций и просто лекций и статей о старении, старости и долголетии. Например, The Economist и Financial Times регулярно проводят конференции на тему старения. На ТВ становится все больше передач, ток-шоу и даже документальных фильмов, посвященных этой проблематике.

И раньше лучшие умы человечества, философы и писатели – Цицерон, Эразм Роттердамский, Мишель де Монтень, Лев Толстой – уделяли пристальное внимание вопросам старости, но сегодня этот вопрос заиграл и новыми яркими, эмоциональными красками современного кинематографа. В Голливуде вышли прекрасные фильмы: «Пока не сыграл в ящик», «Любовь по правилам и без», «История Бенджамина Баттона» и даже мои любимые «Подержанные львы».

Мир успел постареть, прежде чем мы об этом хорошенько задумались.

Сегодня тема старения, старости и долголетия подогрета так, как никогда ранее. Причина этого всплеска интереса к ней, как я это вижу, в том, что наша жизнь стала слишком коротка для современного человека. Более того, самые продуктивные годы для нашего интеллекта, для наших уже зрелых эмоций, когда мы только-только получили необходимый жизненный опыт, когда мы осознали прелесть нюансов и полутонов этой жизни, начинают омрачаться возрастзависимыми заболеваниями и функциональными ограничениями.

Жизнь и раньше-то для творческих людей была не слишком долга, но сегодня это чувствуется особенно остро. Homo sapiens, освободившись от необходимости выживать и бороться за существование, активно занялся изучением самого себя и столкнулся с удивительным, но очевидным фактом: ему катастрофически не хватает времени жизни, а старость уверенно растворяет в болезнях и немощи тело, которое не так давно было одним из чудес выставки эволюционных достижений.

Даже научные споры о старении, в которых я также принимаю участие, наполняются новыми смыслами и горячими эмоциями. Причем в красках уже совсем нового и во многом цифрового времени. Я нахожусь в самой гуще этих далеко не шуточных дискуссий и очень необычных событий и даже написал книгу «Почему мы стареем», которая вышла в 2019 году.

А сейчас я расскажу вам то, что вы нигде не могли бы прочитать ранее. Это личные воспоминания российских геронтологов. Старейший геронтолог и член правления секции геронтологии МОИП при МГУ Валерий Борисович Мамаев поведал мне такой случай: когда он, тогда еще молодой человек, в начале 1960-х решил поговорить на тему старения с академиком и главным патологоанатомом Москвы И. В. Давыдовским, тот ему сказал: «Давай отойдем в сторону, чтобы никто не услышал». Великому ученому, врачу и Учителю с большой буквы было бы просто неудобно, если бы кто-то узнал, что он говорит о геронтологии. Слишком уж неуважаемая это была тема для врачей в те годы. А ведь Ипполит Васильевич написал одну из самых интересных книг по геронтологии. Но это на мой взгляд, конечно!

О подобном случае, который произошел приблизительно полвека назад, мне рассказал Алексей Матвеевич Оловников, один из самых узнаваемых в мире и в России российских геронтологов: «Когда я был молодым и сказал, что интересуюсь геронтологией, мне сказали: а зачем тебе это нужно, ведь геронтологией занимается лишь тот, кто ни на что не способен».

Вот такие забавные факты из прошлого показывают, что в советском научном и клиническом сообществах геронтология была далеко не в чести. И хотя само социалистическое общество руководилось геронтократическим Политбюро, однако это никак не отражалось на развитии науки о старении. Эти примеры из прошлого на фоне современных событий ярко подчеркивают тот заметный прыжок интереса к вопросам старения, старости и долголетия, который произошел за последние полвека. Да что там, за тридцать лет, которые я помню!

Сегодня в XXI веке, если мы о чем-то говорим, то сначала нужно дать определение. Если, конечно, мы серьезные люди. То же самое касается и старения. А ведь это именно механизмы, и они должны быть озвучены уже в определении… Но стоп! – мы их не знаем. Поэтому включение их в любое определение термина приводит к очень странному результату: в определении указывается то, чего мы пока не знаем. И, таким образом, сами авторы геронтологических гипотез, отмечая существенные признаки не известных нам до конца процессов, вводят нас в заблуждение, свойственное их собственному мышлению. При этом они сами часто путаются в лабиринтах своих идей.

Парадокс: даешь определение, и в итоге – тупик и ошибки, не даешь – о чем тогда говорить, если только это не разговор ради разговора? Этот забавный казус нужно прочувствовать, чтобы понять то, что происходит в геронтологии. Поэтому я, как и 30 лет назад, когда начинал изучение этой темы, считаю, что лучшим определением является именно то, которое позволяет «посчитать» процесс.

Это определение такое: старение – это снижение жизнеспособности организма с возрастом. Но так как мы пока не умеем определять эту самую жизнеспособность, то ее временно заменили данными из таблиц смертности. Обратите внимание на следующий парадокс геронтологии наших дней: понятие медленно развивающегося во времени индивидуального старения, под которым мы разумеем постепенное снижение жизнеспособности с возрастом, подменено однократными событиями смертей в популяции, когорте или группе. Забавно, не правда ли?

При этом, даже если количество особей будет довольно большим или вообще огромным, например будет включать в себя все население континента, то данные смертности в группе все равно будут показывать падение только некой средней жизнеспособности (например, по материку). Таким образом, они никогда не будут точно отражать вашу личную вероятность смерти ни в конкретный момент, ни в динамике, по мере увеличения вашего возраста, а будут лишь некой усредненной цифрой.

Странная ситуация! Мы, глядя на любого человека, можем довольно точно назвать его возраст или сказать, что вот этот человек старше соседа слева, а вот та дама все-таки, несмотря на косметологические процедуры, старше стоящей рядом с ней дочки. Понятие «возраст», как и «старше» или «младше», – это фенотипическое отражение механизмов старения, которые мы, если уж быть честным до конца и опустить всякие рекламные и финансовые игры, не умеем сегодня точно измерять. Это пассаж в адрес множества шкал и методов определения биологического возраста, под которым наш мозг подразумевает не паспортный, а истинный возраст организма.

Важно отметить, что механизмы старения развертываются на фоне нормальной жизнедеятельности организма. Надо особо подчеркнуть, что «Его Величество Старение» формируется на фоне самой здоровой жизни и при самых-самых благоприятных условиях среды. И это важная отличительная черта индивидуального старения, как эволюционного и одновременно онтогенетического феномена. А возможно, что механизмов старения просто не существует… А есть только жизнедеятельность организма, и старение является ее следствием или даже встроено в нее.

Итак, добро пожаловать в интереснейшую сказку о старении, где геронтологи, как старые гномы в больших башмаках и остроконечных красных колпаках, варят и варят свое зелье, которое скоро поможет людям жить долго. Эту сказку можно смотреть как с самого близкого расстояния, почти под лупой, уходя на молекулярный уровень, так можно и отойти подальше и со стороны посмотреть на картину постарения нашей планеты в целом.

Приятного путешествия в сказку!

Процессы старения являются следствием нормальной жизнедеятельности человека.

Старение возникает при самом благоприятном стечении обстоятельств, здоровья и условий внешней среды.

Для процессов старения характерны

1) эндогенность

2) универсальность

3) постепенность

4) разрушительность

Это так называемые критерии Бернарда Стрелера.

Старение – это механизмы, которые приводят к облигатному снижению жизнеспособности организма и сцепленному с этим процессом формированию возрастзависимой патологии.

Гипотеза автора гласит, что онтогенез, гомеостаз, старение и возрастзависимые болезни сделаны из одного цельного куска механизмов метаболической адаптации.

Quo vadis, геронтология

В истории человечества представления о здоровье и долголетии всегда были окружены пеленой из мифов и сказок, как правило, изложенных метафорическим языком. Помните «молодильные яблочки», «жизнь в игле, игла в яйце…», «живая и мертвая вода»? Лекари и знахари прошлого занимались не только лечением, но и часто обещали вечную жизнь. Затем пришли схоласты, эмпирики и натурфилософы с их представлениями о причинах развития болезней.

Сегодня все это в прошлом… Вот сказал и сам засомневался. Конечно, в век молекулярной генетики сложно себе представить древнего алхимика. Но тем не менее я сегодня часто слышу высказывания, которые можно смело отнести к алхимии. Это просто какой-то цирк! Человек, говоря о здоровье, рассказывает нам, что может вылечить сотни болезней. Причем эксклюзивность такого предложения часто подтверждается только высокой ценой. Именно она отодвинула на второй план и знания лектора, и критическое мышление слушателей.

Но оставим их, это отдельная тема: как жить среди людей и не потерять человеческое достоинство. Нам же важно другое: на современном этапе развития геронтологии обсуждение вопроса «что же такое старение» чаще напоминает бесплодные споры схоластов из далекого прошлого. Эта перманентная дискуссия почти любой встречи геронтологов длится уже целый век. Даже минимальных признаков прагматизма я здесь не вижу. Это спор ради спора!

Геронтологи, исходя из своих персональных гипотез, как бы признавая себя пассионариями, выстраивают сложные модели, чертят многочисленные схемы и графики, а люди все равно почему-то не живут дольше. А если и живут дольше, ведя при этом не всегда здоровый образ жизни, то неизвестно почему. А возможно, и сама пассионарность, которую взваливают на себя геронтологи, просто закрывает им глаза на прагматическую составляющую этой науки?

На мой взгляд, основой современной геронтологии должен стать именно прагматизм. Для начала необходимо понять основную проблему геронтологии на современном этапе ее развития, то есть куда мы зашли. Ведь различные рекомендации от биогеронтологов и их сторонников «как жить дольше» почти сплошь построены лишь на косвенных доказательствах с разного рода допущениями. При этом часто используются статистические методы введения в заблуждение читателя или слушателя и подмена понятий. Затем берутся мета-анализы, сделанные на основе опросников и исследований, где изучалось совсем другое и с другими целями. И из этой смеси делается некий вывод, точнее, высказывается мнение, затем печатаются статьи и получаются гранты. При этом отдельное частное представление часто почему-то основывается на точной цифре.

Тут помогают и средства массовой информации. Например, так: «Один стакан сока утром – это два года к жизни, а бутерброд с колбасой – это минус три года из жизни». Это как в бурдюк залить непонятно что например, воду или бензин, потом подвесить его к «джипу», а затем, проделав путь в сотни километров по алжирской пустыне, утверждать, что в мешке – французское вино только потому, что мы уже в Нигерии.

Часто как основу доказательств используют опыты на грызунах, которым ограничивается питание, и они живут дольше. Но старение других видов не является аналогичным старению человека просто потому, что механизмы жизнеобеспечения в течение нормальной жизнедеятельности формируются у них совсем другими, закрепленными в эволюции способами! К тому же хочу отметить, что огромное количество опытов с положительным результатом на модельных животных так ничего и не дало человеку при достижении заявленной цели активного и здорового долголетия за последние 85 лет развития этого направления.

Именно поэтому основным объектом изучения сегодня в геронтологии должен стать самый обычный человек. Именно тот, который сейчас едет с вами рядом в метро или стоит с авоськой в очереди в кассу магазина около дома. Мне очевидно, что изучение организма старого человека с его возрастзависимой патологией обогатит не только практическое здравоохранение, но может приоткрыть значение эволюционно детерминированных процессов старения. То есть выбор направления движения к изучению механизмов старения и активного долголетия через патологию старости человека – это самый короткий путь. «Для медицины и сейчас остается самым важным практический результат» – это сказано еще в XIX веке, и то же можно сказать о направлении движения современной геронтологии.

Сегодня молодой человек, который заинтересовался старением, часто сразу принимается за изучение научных статей. Но наука о старении – это не объединение фрагментов из чужих текстов из базы PubMed по своему желанию. Там множество разрозненной информации со скрытыми конфликтами интересов, которая без глубокого понимания вопроса – просто научный шлак. Его нужно знать, как просеивать.

Объединение разрозненных фактов в одно целое невозможно без широкого видения проблемы. Сегодня, когда количество гипотез старения превысило три сотни (эта цифра фигурирует уже с середины 1980-х годов), это говорит только об отсутствии хотя бы минимального понимания того, как же стареет человек. Необходимо прервать бездумную гонку умножения пустых гипотез, интересных только их авторам. Настало время читать основы геронтологии врачам, а биологам – дать понимание основ клинической геронтологии, что позволит сменить приоритеты и создать более широкую базу для междисциплинарного штурма.

А геронтология представляет собой, в первую очередь, структурированное мышление, заточенное под решение конкретной практической задачи: сделать так, чтобы человек жил как можно дольше и оставался здоровым. Вряд ли это можно сделать без глубокого изучения не только геронтологии, но и медицины и биологии. Вернее, сначала биологии, затем – медицины, и только затем – геронтологии. И одна из основных причин отсутствия структуры мышления в геронтологии состоит в том, что не существует учебника с описанием ее основ.

Теоретическая мысль в геронтологии не может слепо следовать за разрозненными фактами и гипотезами исследователей, заполированным невнятными закономерностями. От анализа нужно наконец-то переходить к синтезу практического знания, наполненного смыслом и подчиненного прагматическим целям данной науки. Именно сочетание теории биогеронтологии и прагматизма клинической геронтологии может привести к созданию практических рекомендаций современному человеку, «как же ему жить дольше».

О геронтологических журналах. Передаю привет главным редакторам! Особенно главному редактору PLOS biology. Хотя русскоязычных журналов это тоже касается. Ваши журналы о старении в погоне за цитированностью стали прибежищем совершенной глупости и финансовых игр. Отсутствие широкого мировоззрения по теме старения со множеством пересказов чужих данных, которые уже искажены самими авторами на уровне дизайна исследования, – это естественный продукт современного непонимания эпистемологии в геронтологии. Но это еще не всё! В ваших журналах есть и откровенное мошенничество. И вы не хотите даже реагировать на официальные письма. Одновременно одни статьи вы можете придержать, например по просьбе рецензента, который тоже специалист в той же теме, что и автор. Другие вообще не выставить, так как они против позиции главного редактора, как правило, тоже ученого, который тоже получает гранты.

Геронтология решает конкретную задачу: сделать так, чтобы человек жил как можно дольше и оставался при этом здоровым. Это невозможно сделать без глубокого изучения биологии, медицины, и, наконец, геронтологии.

А что в них собственно научного, и почему вы называете свои журналы уважаемыми и приличными? Только потому, что в них напечаталась пара известных ученых, а остальные? А сколько там мошенников от науки, никто не знает. Но то, что у и вас, и у ваших авторов есть конфликт интересов с населением, это ни у кого не вызывает сомнений!

Но наше время не столько бумаги, сколько интернета. И тут тоже все очень интересно. Стихийное нагромождение фактов и крайне поверхностная их интерпретация от авторов, которые создают сайты про старение, уводят мысль даже высокообразованного слушателя в лабиринты цитирования чужих статей, переведенных Google translate. Часто под видом наукообразия таких статей и дискуссий, использования новых терминов, таблиц и схем таится отсутствие глубокого понимания темы. Эти люди зачастую плохо понимают предмет дискуссий, поэтому примитивизируют и слушателей, и позицию своих оппонентов.

Поэтому пока в теме старения у нас будет править бал идейная нищета и лояльность к серым мышкам в прямом и переносном смысле слова, – и это не филиппика в адрес геронтологов прошлого и настоящего, общество которых разбавилось таким модным ныне течением, как биохакерство, – прорыва в продолжительности жизни человека не будет. Здесь нужно поставить точку и сказать: самое время начинать, господа геронтологи!

Геронтология именно как наука в ХХ веке потеряла изначально заложенное в нее прагматическое содержание.

Это произошло в «играх» геронтологов, которые все чаще и чаще можно смело относить к играм разума.

Я вижу и некие «геронтологические грабли» – это способность геронтологов повторять одни и те же ошибки и заниматься одними и теми же проблемами, которые не несут практической составляющей для увеличения продолжительности жизни человека.

В связи со сменой поколений в геронтологии процесс «наступления на те же грабли» носит хронический характер.

Это же и методологическая колея, из которой нужно обязательно выбиться, если мы хотим все-таки получить результат.

В геронтологии, как нигде, огромное количество информационного мусора, конфликтов интересов и широкий спектр прохиндейства.

Геронтологии явно не хватает чувства юмора как эмоциональной основы полета научной мысли.

Сегодня геронтология должна выйти на более широкий гноссеологический простор – для начала это могут быть факультативные лекции для студентов медицинских вузов страны.