Czytaj książkę: «Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 2», strona 2

Потерпев неудачу в разгроме партизан на севере Люблинского воеводства, оккупанты после длительной подготовки запланировали наступление на юге, в Липских и Яновских лесах, где находилась база партизан. Они надеялись окружить находившиеся в Липских и Яновских лесах отряды и быстро расправиться с ними. Силы партизан в этом районе составляли около 3 тыс. бойцов: часть 1-й бригады АЛ им. Люблинской земли, в состав которой входили отряды БХ, бригада им. Ванды Василевской, отряд Касмана, отряд №4 из соединения «Ешче Польска не згинела» (имени Т. Костюшки), советские отряды под командованием В. Карасева, Н. Прокопюка, В. Чепиги, Н. Куницкого, И. Яковлева, С. Санкова, М. Наделина, отряд АК Конара (Б. Усова) в 93 бойца. О готовившейся операции партизаны узнали загодя (30 мая). На встрече командиров отрядов 7 июня было решено дать совместный отпор карателям. Принятому решению способствовало то, что партизаны были хорошо вооружены, прекрасно ориентировались на местности, пользовались поддержкой населения, которое сообщало о передвижениях неприятеля, оказывало помощь во время боев. Решение было принято и по ряду политических мотивов, которые в польской литературе по этому вопросу обычно не рассматриваются. Командование отрядов учитывало не только большой духовный подъем партизан, вызванный близостью фронта и победами над врагом, но и то, что польское население уже привыкло смотреть на партизан как на своих защитников, отход же партизан отдавал бы гражданское население на расправу оккупантов. Уже в то время, писал Прокопюк, в расположении отрядов было до тысячи (?) человек гражданского населения, искавшего у партизан убежища. В решении о бое была также доля просчета в оценке возможностей гитлеровского командования. Партизаны ожидали, что оккупантам удастся сколотить два-три полицейских полка или эрзац-дивизию. Однако против партизан были брошены три дивизии, полк СС, несколько полицейских формирований, ряд других соединений: кавалерийский калмыцкий корпус, вспомогательная группа танковой дивизии «Викинг» («Polski ruch oporu», s. 612, их называет механизированным батальоном СС), самолеты 4-го воздушного флота. В общей сложности гитлеровцы располагали в районе боя примерно 30 тыс. солдат. О численности наступавшей армии партизаны узнали от пленного гитлеровского капитана только 13 июня. Однако решение принять бой не было отменено.

По плану гитлеровского командования и созданного в этих целях штаба во главе с генералом Борком, на полное окружение и уничтожение партизан было отведено пять дней —с 9 по 13 июня. Генерал приказал в ходе операции не щадить ни женщин, ни детей. Операция «Штурмвинд» началась 10 июня, с опозданием на день по плану. 11 июня отгремели первые бои. Это по плану, а далее у гитлеровцев все пошло не по писаному. К 13 июня отряды партизан отошли на заранее подготовленные позиции у реки Бранев, где имелись и естественные преграды. Были созданы две линии обороны, заминированы дороги. На них впоследствии подорвались два танка. Вырыты были защитные щели и окопы для гражданского населения, часть которого во время боя пополнила ряды бойцов польских отрядов.

Для лучшего ведения операций было создано объединенное командование во главе с полковником Н. А. Прокопюком как старшим по званию и командиром самого крупного отряда. Политическое руководство возглавили член ЦК ППР Х. Хелховский, И. Галигузов из отряда Прокопюка и В. Кременецкий из бригады им. В. Василевской. «В распоряжение командования поступили значительные запасы оружия, в особенности пулеметов, минометов, противотанковых ружей и боеприпасов к ним, заброшенных из Москвы для польских партизанских отрядов и находившихся до того времени в ведении представителя ЦК ППР Яновского». (Здесь Прокопюк явно ошибается: Л. Касман не был представителем ЦК ППР, и к этому времени приемом и распределением оружия занимались уже Петров-Лукомский и его команда.) Утром 14 июня в Москву было передано сообщение о предстоящем бое, затребованы самолеты для вывоза раненых, боеприпасы и медикаменты. Разведчикам отряда Карасева удалось добыть приказ командующего немецко-фашистской группировкой генерала Кенслера с подробным описанием плана экспедиции, с указанием времени начала атак, опознавательных знаков, указаний для авиации и т. д. Эти указания пригодились партизанам 14 июня. По их «интерпретации» положений приказа, бомбы полетели в болота и на позиции карателей. В итоге авиацию немцы более не применяли. Все атаки гитлеровцев встречались шквалом огня. Четыре часа непрерывного боя, временами переходившего в рукопашные схватки, не дали результата немцам. «И хотя каратели продолжали обстрел, все еще пытаясь атаковать, идя в атаку почти сплошь пьяные, предпринимали психические атаки— строем и „дикие“– с визгом, гамом, используя шумовые эффекты (котелки, пустые бидоны и т. д.), они неизменно откатывались битые. На некоторых участках, пользуясь попутным ветром, наступающие жгли перед собой траву, как это имело место на позициях Н. Куницкого и М. Петрова, но безрезультатно. Пыл боя спадал».

В 22:30 немцы предприняли последнюю атаку. Всего же партизаны отбили более 50 атак. Враг потерял, по сообщению Прокопюка, 1 500 убитыми и более 2 000 ранеными. (По тексту: в этом бою. Польские военные историки выяснили, что потери в трех немецких дивизиях, без сведений о приданных частях, были 495 убитых и раненых.) Партизаны захватили богатые трофеи, в том числе артиллерийские орудия и минометы, сразу повернув их в сторону врага. Потери партизан составили около ста убитых и 70 раненых. (Иные цифры: 104 убитых и 50 раненых.) В числе потерь – командир отряда В. П. Чепига и секретарь Люблинского округа ППР К. Вырвас, тот, что был переброшен с отрядом Касмана.

Ночью через прорыв линии фронта, проведенный бойцами под командованием младшего лейтенанта Михаила Петрова, которому за его подвиги в бою на реке Бранев посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза, отряды вышли из окружения и направились в Сольскую пущу. Часть польских отрядов, том числе отряд АК, осталась в Яновских лесах. (Другие сведения: прорыв в окружении обнаружили разведчики отряда Карасева. На карте-схеме боев, приведенной в книге «Polski ruch oporu», указан один прорыв.) Во всяком случае, операция была проведена столь скрытно, что гитлеровцы ничего не заметили и с рассветом пошли на штурм пустого лагеря. За этот «штурм пустоты» и «прореху» в линии окружения виновник был отдан под суд.

В Сольской пуще отряды застали три новых отряда советских партизан: Б. Шангина, Г. Ковалева и потрепанный в боях отряд С. Чижова, что существенно изменило силы партизан. Их стало 5тыс. Большое количество раненых препятствовало маневренности партизан, а непрерывные бои не давали возможности оказывать им необходимую медицинскую помощь. Во время кратковременной стоянки в Сольской пуще командование связалось по радио с УШПД, он выслал в лагерь два самолета У-2, которые в течение трех дней вывезли всех тяжело раненных. Продолжавшиеся бои и передвижения не дали возможности применить транспортные самолеты, которые увезли бы всех раненых.

Немецко-фашистские войска вновь начали окружать партизан в Билгорайских лесах. 24 июня произошел бой, снова окончившийся прорывом кольца окружения, хотя гитлеровцы и пытались исправить просчеты в оценке боеспособности и силы партизан. Им достались даже брошенные при паническом бегстве немецкие походные кухни с горячим ужином. Во время боя хлынувшее в лес под защиту партизан население окрестных сел организовало специальные команды, которые подбирали раненых и следили, чтобы среди гражданских не возникло паники. После прорыва окружения население ушло с советскими и польскими партизанскими отрядами.

Вблизи боя в лесу находился крупный отряд Армии крайовой под командованием майора Калины —Э. Маркевича, запасы оружия АК, ее склады. Но командование отряда отказалось участвовать в боях с гитлеровцами. Оно отказалось даже уйти через прорыв, сделанный советскими и польскими отрядами. Калина рассчитывал отсидеться. Раздосадованные неудачами, фашисты, как писал Прокопюк, не стали разбираться, кто перед ними, и вырезали почти весь отряд. В один день погибло примерно 600 бойцов. Спаслось около сотни. Погиб и командир.

Карательные операции «Штурмвинд-1» и «Штурмвинд-2» продолжались в течение двух недель – с 9 по 25 июня на территории в 3 тыс. кв. км. В ходе ее партизаны, непрерывно маневрируя и передвигаясь, стремясь уклониться от боя там, где его хотел навязать враг, и давая там, где врагу было невыгодно, отбивая иногда по нескольку десятков атак в день и переходя в контратаки, наносили врагам чувствительные удары. Гитлеровцам удавалось несколько раз окружить партизан, но каждый раз те прорывали кольцо и уходили. В результате в штабе Борка пришлось признать, что операция «блистательно» провалилась.

Одновременно с действиями в Липских, Яновских лесах и в Сольской пуще специальные группы этих же отрядов вне территории боев, отряды АЛ и иные советские отряды проводили в тылу гитлеровцев отвлекающие действия: взрывы мостов, путей, эшелонов.90 операций с 8 по 30 июня. То есть гитлеровцам, окружавшим в те дни главные силы партизан, не удалось прекратить разрушение своих линий коммуникаций. А это были дни, непосредственно предшествовавшие операции «Багратион». Характерной чертой операций была связь с советским тылом. Она летом 1944 г. действовала не только на Люблинщине, но и поддерживала партизан в других районах, в частности в тылах Сандомирского плацдарма.

Прорвавшись из окружения в Сольской пуще, отряды АЛ снова перешли в Липские и Яновские леса, где получили от Польского партизанского штаба пополнение своих истощившихся запасов оружия и боеприпасов. Советские отряды пошли на юго-восток в район Равы Русской. Часть советских партизанских отрядов осталась на территории Люблинского воеводства, часть же направилась в Карпаты, где приняла участие в Словацком восстании. Крупнейшая битва, которую провели польские партизаны, в целом кончилась успешно для объединенных отрядов Армии людовой и советских партизан. Значительной потерей было то, что гитлеровцам удалось разбить отряд АК из-за отсутствия у него опыта лесной войны и непринятия предложения командования советских и польских партизан. К числу иных крупных выступлений лета 1944г. относились бои 15 июня в районе Грабовца, где гитлеровцам удалось окружить и разбить отряды АК и БХ, и операция «Вагабунд» (8 – 22июня), закончившаяся победой советского отряда, отряда АК и группы АЛ в Воле Верещанской. Крупные сражения происходили в других районах Польши: в Келецком округе, где отряды АЛ, БХ и АК провели 57 боев за январь-июль, и в районе Кракова.

Действия польских и советских партизан, которые разрушали ближайшие тылы вермахта, дезорганизовывали коммуникации врага (повторим: 503 операции на Люблинщине) и доставляли советскому командованию ценные разведывательные данные о расположении и силах врага (в частности, в начале июля 1944 г. разведка батальонов хлопских передала советскому отряду имени Суворова план укреплений германского фронта от Пинских болот до Карпат), оказывали непосредственную помощь Красной армии в подготовке операции «Багратион».

5.21. Начало освобождения Польши Красной армией от гитлеровской оккупации. Создание Польского комитета национального освобождения (ПКНО)

К середине июля передовые соединения Красной армии вплотную подошли в Западному Бугу. В их составе находилась 1-я польская армия. С 17 по 20 июля 1944 г. советские войска и вместе с ними польские части форсировали Буг. В освобождении Польши участвовали 5 фронтов, 29 общевойсковых, 5 танковых, 6 воздушных армий, 6 артиллерийских корпусов прорыва из резерва Верховного Главнокомандования. Перед Советским Союзом и его армией в военном, в практическом плане встала задача освобождения порабощенных гитлеровцами народов Европы, в политическом плане поставленная еще 22 июня 1941 г. Настало время, завершая разгром нацизма, выполнять и интернациональный долг. В частности, содействовать возрождению сильной, независимой, демократической Польши. Военные советы фронтов опубликовали и распространили обращения к польскому народу с изложением целей и задач пребывания Красной армии на территории Польши. Военный совет 1 УФ писал: «Преследуя отступающие по всему фронту немецкие войска, Красная армия вступила на вашу землю как армия-освободительница, с единственной благородной целью: скорее разгромить фашистскую разбойничью армию, избавить поляков от гитлеровской тирании и восстановить свободу и независимость польского государства… Мы не хотим навязывать вам своих порядков. Устройство будущей Польши – ваше дело… Помогайте частям Красной армии поддерживать порядок. Продолжайте свой мирный труд. Обеспечьте нормальную работу ваших предприятий, учреждений, торговли и транспорта»/170/.

Командование 1-й польской армией в своем приказе заявило: «Мы вступаем с оружием в руках, чтобы плечом к плечу с героической Красной армией и своими ратными подвигами бить и гнать немцев с польской земли. В Польше существует представительство народа – Крайова рада народова. Она будет нашей опорой, ей мы обеспечим поддержку, ибо мы исходим из принципа, что к кормилу правления в возрожденной Польше не могут вернуться виновники катастрофы 1939 г., что править страной должны новые люди, демократически опирающиеся на народ».

Польская рабочая партия и КРН провели подготовку к овладению властью. Отряды и гарнизоны были приведены в состояние боевой готовности, были сформированы ударные отряды, получившие конкретные задачи и объекты. Рады народовы, Армия людова и местные организации ППР получили указания оказывать возможную помощь наступающей Красной армии и устанавливать с ней сотрудничество, а немедленно после изгнания оккупантов овладеть общественно-политической и экономической жизнью освобожденного района. В ходе освобождения польских земель одновременно с операциями регулярных войск проходили интенсивные действия партизанских сил обоих политических лагерей. Их основной целью было легализовать созданный ими подпольный аппарат. Часто отряды АЛ непосредственно объединялись с наступавшими советскими или польскими частями. Например, бригада им. В. Василевской, часть соединения «Ешче Польска не згинела» и советский партизанский отряд им. Буденного совместно с советскими войсками освобождали г. Янов. Вечером 22 июля отряды польских партизан начали бои в Люблине. Они установили связи с наступавшей на город 2-й танковой армией и вели во взаимодействии с ней бои за полное освобождение города. Освобождение Парчева (22 июля) советскими войсками сняло блокаду с отрядов Армии людовой (до 1 200 бойцов) и советских партизан, с 18 июля ведших тяжелые бои с карателями. В боях за плацдармы на Висле частям Красной армии помогали отряды БХ.

Армия крайова на Люблинщине самостоятельно, по акции «Бужа», заняла около десятка населенных пунктов, а совместно с Красной армией —25: Хелм, Пулавы, Демблин, Люблин, Замостье и др. (В боевых донесениях начальнику штаба 1БФ М. С. Малинину их участие не указывается.) Но в целом Красная армия проходила быстрее, чем успевали мобилизоваться отряды АК. И вставал под ружье еще меньший процент, чем «на кресах». (По разным сведениям, 10— 25% тех, что числились присягнувшими на верность АК.)

Развернулись бои за Вислой, в Келецком воеводстве, куда еще не дошли советские войска. Там в районе Пиньчова отряды АК, БХ и АЛ освободили обширную территорию и в течение длительного времени удерживали «Пиньчовскую республику». Образовалось еще пять таких временно освобожденных территорий меньшего размера. В ряде мест – Люблине, Билгорае, Замостье, Демблине – провозгласили свою власть органы делегатуры. 25 июля в Люблине делегат эмигрантского правительства Владислав Холева (Лукаш Паценик) выпустил обращение, в котором объявил: «По поручению правительства Речи Посполитой беру с сегодняшнего дня власть над территорией Люблинского воеводства. От всех требую подчинения распоряжениям моим и подчиненных мне органов. Руководители гражданских организаций и руководители коммунальных предприятий остаются подчиненными мне автоматически и обязаны явиться за директивами. Всякие меры, касающиеся вооруженных операций, будут подчиняться коменданту округа Армии крайовой»/159/. Так и функционировали две власти— КРН и делегатуры— в одном даже здании. Это двоевластие терпелось до половины августа, пока шли переговоры с Миколайчиком. Потом под здание ратуши подошел танк… Пан Лукаш познакомился с Рязанской землей.

Типичный случай произошел недалеко от Бреста 30 июля. Почти по указаниям командования АК по «Буже». В штаб 47-й советской армии явился заместитель командира партизанской дивизии АК, действовавшей в районе Бяла – Подляска – Луков. Он сообщил, что дивизия хорошо вооружена стрелковым оружием, но артиллерии нет. «Она должна [была] вести борьбу с немцами до прихода Красной армии самостоятельно, а с приходом Красной армии, войдя в контакт с командованием Красной армии и получив у нее вооружение, а также боеприпасы, [как] было предложено, провести мобилизацию местного населения, а затем реорганизовать дивизию в регулярную армию, подчиненную лондонскому эмигрантскому правительству. У дивизии имеется предписание не связываться с 1-й Польской армией Берлинга», – заявил пришелец/159/.

Некоторые члены военного совета 1 БФ были склонны согласиться с подобными предложениями (факт из истории отряда АК Праги), что вызвало возобновление приказов Ставки о разоружении отрядов АК.

В результате летнего наступления 1944г. Красная армия освободила правобережную Польшу с населением примерно в 5,6 млн. человек. В опубликованном в связи со вступлением советских войск на территорию Польши заявлении Наркоминдела говорилось, что СССР рассматривает военные действия в Польше как действия на территории суверенного, дружественного, союзного государства и единственной его целью является «помочь польскому народу в деле его освобождения от ига немецких захватчиков и восстановления независимой, сильной и демократической Польши». В связи с этим советское правительство заявляло, что оно «не намерено устанавливать на территории Польши органов своей администрации, считая это делом польского народа».

После перехода Западного Буга Красной армией, вместе с которой шли дивизии Польской армии, события вокруг Польши, Варшавы, развивались не по дням, а по часам. После прекращения очередного раунда переговоров с правительством Миколайчика, на сей раз по вине советской стороны, выдвинувшей неприемлемое для поляков требование, руководство Кремля пошло на соглашение с Крайовой радой народовой. В Польшу из Москвы была направлена шифрограмма Веславу (В. Гомулке) об актуальности формирования временного правительства в форме национального комитета и о вызове в Москву видных деятелей, подходящих на должности министров. Гомулка персонально также был приглашен. Сталин пришел к выводу, что пришло время воспользоваться внутренними польскими силами, срочно создать правительственный орган, которому необходимо передать власть в Польше и который послужит субъектом в ходе дальнейших переговоров с союзниками и Миколайчиком. 21 июля, в день, когда наступление разворачивалось на протяжении всего советско-германского фронта от Балтийского моря до Карпат, а войска 1БФ и 1 УФ дошли до границы 1939/1941гг., в Кремль были приглашены делегация КРН и руководство Союза польских патриотов. Обсуждался вопрос создания Польского комитета национального освобождения (ПКНО) и его программа. Основы этого документа давно уже разрабатывались в СПП. Польская сторона пришла с конкретными предложениями по составу будущего административного органа и предложением Люблина в качестве его временной резиденции. Решения эти были приняты на совместном заседании Главного правления СПП в СССР и делегации Крайовой рады народовой 18 июля 1941 г. Пока его именовали Делегатурой Крайовой рады народовой для освобожденных земель, органом, «готовым для принятия администрации», добавляя, что «в Кремле нам могут предложить создание национального комитета».

В ночь с 21 на 22 июля при участии советского лидера был окончательно сформирован орган КРН, получивший наименование Польский комитет национального освобождения (ПКНО) и принят его «Манифест к польскому народу». Он был передан по радио и опубликован в газете «Известия» 25 июля. (По традиции пишут, что он был обнародован в Хелме/Холме 22 июля. Но Хелм, по боевым донесениям, был освобожден только к 19 часам 22 июля. Началось наступление в 10:00, бои на улицах города шли весь день.) Новый институт в манифесте был определен как «законный, но временный орган исполнительной власти» для руководства освободительной борьбой народа, для завоевания независимости и восстановления польской государственности. ПКНО заявлял, что берет в свои руки власть на освобожденных территориях. Принятое решение вполне соответствовало позиции Сталина, все еще не ставившего точку в вопросе о власти в Польше и не желавшего излишне обострять отношения с руководителями США и Великобритании, войска которых с 6 июня 1944г. воевали в Европе. ⁵

Предваряя возможную негативную реакцию союзников на появление ПКНО, Сталин в письме к Черчиллю объяснил, что создается не правительство, а только комитет, который «я не могу считать правительством Польши, но возможно, что в дальнейшем он послужит ядром для образования временного польского правительства из демократических сил». Тем самым Москва давала понять, что признания ПКНО не требуется. ПКНО и не очень беспокоил союзников. Признает это и Э. Дурачинский в своей работе о Сталине/170/. Забеспокоился лишь Черчилль, срочно принявший меры для высылки своего протеже в Москву на переговоры, дескать, Миколайчик стремится к объединению «всех поляков». Сталин согласился, дав понять, что при переговорах речь может идти уже не о всем правительстве («эфемерном, лишенном влияния»), а лишь о его демократических представителях, способных сотрудничать с ПКНО/171/.

В состав ПКНО вошли 15 человек. 10 представителей СПП и Центрального бюро польских коммунистов и 5 представителей КРН. По партийной принадлежности: пять коммунистов, три социалиста, четыре людовца, один деятель демократического направления и два беспартийных. Председателем комитета стал Э. Осубка-Моравский. Его заместителями – В. Василевская и А. Витос, брат лидера Стронництва людового Винценты Витоса. Генерал Роля-Жимерский стал главой ведомства национальной обороны, его заместителем – З. Берлинг. (Западные журналисты зубоскалили, что никто из членов ПКНО никому не известен.) Принятые документы: об образовании ПКНО, его манифест, о принятии верховной власти над Польской армией в СССР и о слиянии Армии людовой и Польской армии в СССР в единое Войско Польское и декрет о назначении ее командующего – все они на первой же сессии КРН в освобожденном Люблине формально были вписаны в постановления КРН и получили статус законов. Отказ от наименования созданного органа правительством определялся несколькими внутри- и внешнеполитическими факторами. НКИД СССР также считал более целесообразным создание комитета по образцу Франции и Югославии. Отказ от слова «правительство» создавал более широкие возможности для ведения переговоров с представителями лондонской эмиграции и демократическими деятелями в стране. Для советского лидера главным тогда было придерживаться принципов по типу самой Антигитлеровской коалиции. В тот же день Ставка Верховного Главнокомандования отдала директиву овладеть городом Люблин не позже 26 – 27 июля, что «настоятельно требует политическая обстановка и интересы демократической Польши». (И психологически важно: в ноябре 1918 г. в Люблине было создано первое правительство независимой Польши, возрожденной после разделов.) Люблин был освобожден 24 июля 1944г. (Это по сводке Совинформбюро. Сталин в письме Черчиллю, дублированном Рузвельту, пишет, что Люблин освобожден 23 июля. По боевым донесениям еще 24-го в городе продолжались уличные бои.) Освобожден был и находившийся недалеко от города лагерь смерти Майданек. Мир конкретно узнал об ужасах гитлеровских лагерей смерти. 31 июля был освобожден Отвоцк и округа, где находились руководители КРН и ППР. ^{6 7}

После образования ПКНО был произведен обмен протокольными документами с НКИД СССР: уведомления об образовании ПКНО, готовности обменяться представителями (25 июля, 1 августа).Было обнародовано заявление об отношении СССР к Польше от 26 июля. В тот же день,26 июля 1944г.,было заключено соглашение об отношениях между советским главнокомандующим и польской администрацией после вступления советских войск на территорию Польши. В нем определялось, что Войско Польское является суверенным национальным формированием и будет «действовать на территории Польши». (Пункт этот был скорректирован. Дивизия им. Костюшки и ряд иных более мелких частей дошли до Берлина и участвовали в его штурме, а части 2-й армии Войска Польского – в освобождении столицы Чехословакии Праги.) В период военных действий польская армия в оперативном отношении будет подчиняться советскому командованию, в вопросах же организации, личного состава и т. д. —главному командованию польских вооруженных сил. Соглашение определяло, что в зоне военных операций верховная власть и ответственность во всех делах, относящихся к ведению войны, сосредоточивается в руках советского главнокомандующего. (В феврале 1945г. зона была определена в 60 – 100 км.) Как только какая-либо часть освобожденной территории перестанет быть зоной непосредственных военных операций, ПКНО полностью возьмет на себя все гражданское управление. Статья 7 касалась принципов юрисдикции на территории Польши. Ее следует привести, поскольку она будет иметь последствия в будущем: польской юрисдикции (кроме польских вооруженных сил) «будет подчиняться также и гражданское население на польской территории, даже в тех случаях, когда это касается преступлений, совершенных против советских войск, за исключением преступлений, совершенных в зоне военных операций, каковые подлежат юрисдикции советского главнокомандующего»/171/.

Соглашение от 26 июля 1944 г. явилось официальным оформлением сложившегося в ходе войны сотрудничества, юридическим оформлением права СССР вести войну с Германией на территории Польши. Оно закрепляло отношения советской стороны с лагерем КРН и предопределило передачу власти в Польше Польскому комитету национального освобождения. Соглашение было аналогом, калькой соглашения СССР с правительством Чехословакии. Сделано это было сознательно (ибо тот текст был одобрен западными союзниками), для того чтобы, по воспоминаниям Осубки, «никто не мог нас обвинить, что мы заключаем соглашение, которое может затруднить признание западными державами ПКНО в качестве временного правительства». Однако чехословацкое соглашение заключалось от имени всех союзников, а польское —только от имени Советского Союза.

По постановлению ГКО предписывалось: «Имея в виду, что вступление советских войск в Польшу диктуется исключительно военной необходимостью и не преследует иных целей, как сломить и ликвидировать продолжающееся сопротивление противника и помочь польскому народу в деле освобождения его родины от немецко-фашистских оккупантов, в районах, занятых Красной армией, советов и иных органов советской власти не создавать и советских порядков не вводить. Исполнению религиозных обрядов не препятствовать, костелов, церквей и молитвенных домов не трогать… Право мобилизации населения, а также все другие права по управлению на территории Польши принадлежат только органам, создаваемым Польским комитетом национального освобождения. Никаких других органов власти, в том числе и органов польского эмигрантского правительства в Лондоне, кроме органов Польского комитета национального освобождения, не признавать, принадлежащая польским гражданам частная собственность, а также их личные и имущественные права находятся под охраной советских военных властей и органов Польского комитета национального освобождения, а также польской армии».

Вторым подписанным межгосударственным соглашением определялась линия границы между СССР и Польшей на основе предложений еще Верховного Совета Антанты 1919 г., получившая условное наименование «линия Керзона» (была сообщена советскому правительству в ноте английского министра иностранных дел Керзона). Восточная Пруссия делилась между СССР и Польшей. Север – Кёнигсберг с округой— отходил Советскому Союзу, остальная территория —Польше, Данциг и территория Вольного города— Польше. При определении государственной границы между Польшей и Германией СССР брал на себя обязательство поддержать требование Польши о прохождении ее по линии рек Одер/Одра и Западная Нейсе/Ныса с оставлением Свинемюнде/Свиноуйсьце и Щецина/Штеттина в составе Польши. Естественно, это соглашение тогда гласности не было предано. Подписано оно было одновременно с соглашением об отношениях ПКНО и советского главнокомандующего, но поскольку стрелка часов перешла число 12, дата под соглашением о границе была поставлена 27 июля. 4 августа Ханеман подписал экономическое соглашение с СССР о поставках товаров в Польшу. (Все документы перепечатаны в книге: Документы и материалы по истории советско-польских отношений. 1944 – 1945гг. – М.,1974.)

После подписания этих документов и прощального банкета члены ПКНО вылетели в Польшу. Известно, что Роля-Жимерский, например, был в Люблине уже 30 июля. С 1 августа Люблин стал местом пребывания ПКНО, по свидетельству Э. Дурачинского, и временной столицей страны. Полноценно функционировать ПКНО и ЦК ППР стали в первой декаде августа.

ПКНО был поставлен в тяжелое положение. Разоренная страна была разделена фронтом 5,5 месяцев на две части. Бои в новых границах в окруженном Вроцлаве продолжались до 6 мая 1945г. Бо́льшая часть государства оставалась во власти нацистов. Сопротивление им приходилось вести в более тяжелых условиях, чем ранее: миллионы солдат вермахта стояли на польской территории. На освобожденных от нацистов районах Польши до Вислы стояли и воевали дивизии Красной армии. Но эти миллионы солдат были гарантами власти ПКНО. Советский Союз передавал власть в районах от Буга до Вислы радикальному меньшинству польского народа —Крайовой раде народовой, выразившей согласие на сотрудничество с СССР и принявшей условия взаимодействия, краеугольными камнями которого были граница по «линии Керзона» и общие геополитические задачи— обеспечение безопасности советского государства и Польши от возможности повторения германского нашествия.