Czytaj książkę: «Нэй. Сердце Сошо», strona 14
И здесь огромное количество магии! Говорят, ее здесь столько, что маги-друмеры могут пользоваться ею без помощи аккумов и арфаров, так она пропитывает все существо этого каменного мира. Но только здесь. За границей этого мира без костылей магических никак не обойтись…
Видимо поэтому только тут и находят аккумы – энергетические кристаллы, на которых в современном мире и зиждется магия. Только здесь и нигде более.
Вот поэтому и нужны Свободные Искатели, люди не просто исследователи и путешественники, а люди, которые обеспечивают магию и техно-магические вещи нужной всем энергией.
Хотя это только кажется, что пошел в Королевский лес и нашел. Вышел и продал. И снова в поход.
На самом деле, это целое искусство, и удача, и понимание Леса. Без этих составляющих можно даже и не соваться в Королевский лес. Не поймет, не одарит, не поможет. А «холодный» Лес или капризный – то еще удовольствие.
И еще немного о магии, чтобы завершить этот большой текст этакой своеобразной концовкой…
Как сказал один великий историк магии – Абурис Сонмур: «Магия древности – это произведение искусства. Великая и удивительная. Многим недоступная, людям тем более, она возвышалась над всем недостижимым пьедесталом. Но с появлением Межевого вала и аккумов, магия, как девка легкого поведения, пошла по рукам, забыв о пьедесталах и величии искусства. Став доступной, она перестала быть привилегией.
И…
Если все маги – то никто не маг».
Мысли из чужой головы…
22. Четвертый Форт
Как добрались? Отлично и без проблем.
Ну, почти.
Единственная проблема, которая возникла – это комбинезон для Сэма. Но орч поутру следующего дня как-то таинственно хмыкнул, куда-то ушел, даже не взяв с собой Нэя, и через пару часов появился с большим мешком, в котором оказался комбинезон как раз под его фигуру. На прямой вопрос: «Где взял?», он так же прямо ответил: «Места надо знать!». На что Нэй снова махнул рукой. Главное – проблема решилась.
И вот утром, но уже в натиру (в седру решили не отправляться, а отдохнуть – выспаться) и отправились в Четвертый форт.
И днем в понедельник были на месте.
Четвертый форт Центрального Граничного Рубежа считался самым большим из всех построенных фортов Граничного патруля.
Как уже было сказано раньше, Фортов всего семнадцать штук. Но это только казалось, что этого количества мало на столь огромную длину Межевого вала и Стену, его защищающую.
На самом деле, форты были всего лишь гарнизонами, распределяющими военные ресурсы на территории, им подконтрольные. Ведь существовали еще и дежурные башни, и вот их количество было огромным: где-то около четырехсот пятидесяти или вообще все пятьсот штук (вроде даже сам Лорд-Маршал не знал точного количества дежурных башен). И если между фортами расстояние составляло в среднем двести пятьдесят – триста верст, то башни находились в прямой видимости друг от друга.
Кстати, количество фортов не увеличивалось и не уменьшалось уже в течение трех веков. Семнадцать штук оказалось самым оптимальным числом. Ведь, как это ни парадоксально, но Прорывы происходили только в периметрах фортов.
Когда-то фортов было двадцать пять штук – это максимальное количество. Но со временем их число стало уменьшаться. Человеческие ресурсы не безграничные, и держать в полном комплекте тридцать пять полков «равнинников» оказалось тяжело даже для Граничного патруля (в некоторых фортах стоит по два полка).
При этом уже тогда было замечено, что все Прорывы идут только через форты, видимо, они действуют как магниты, ну или количество людей привлекает к себе большее внимание тварей. Впрочем, ведь существует еще и вторая линия обороны, помимо Стены, отстоящая от нее на пятьдесят – семьдесят верст, из гарнизонов уже армейских соединений, которые и призваны держать дополнительную оборону от проникновения тварей Межевого вала на равнину.
Но если честно, никто толком не знает, почему именно на форты идет основной удар Прорывов. Единственное, когда количество фортов уменьшилось до пятнадцати штук, как раз лет триста назад, то случилось несколько совершенно малопонятных Прорывов в точках оставленных фортов, и пару дежурных башен твари тоже пробили.
Тут же два форта снова включились в общую защиту, и Прорывы вне фортов прекратились. Вот так их и стало семнадцать штук, причем распределились они очень равномерно по линии Стены.
При этом на севере два самых северных форта являются самыми маленькими из всех, а вот Третий форт Первого Северного рубежа, в котором служил Нэй, уже был третьим по размерам (два полка), уступая лишь Четвертому Центрального рубежа (аж три полка) и Первому из Второго Южного рубежа (тоже два полка).
Почему Форты разные по размерам? Это все из-за амбиций Королевств. Рошанское Королевство, например, строило все с размахом (вот размах в Четвертом форте и виден во всей красе), мало заботясь о том, как это все потом будет эксплуатироваться. При этом впоследствии было принято общее решение эксплуатировать Форты в полную силу, не оставляя запущенных пространств, поэтому и два, и три полка расквартировывались, чтобы все работало и оборонялось, а не разрушалось.
Другие Королевства тоже старались не отставать, но все же уменьшили аппетиты, или просто военные у них были более реалистичными. Ведь все форты все равно после строительства переходили под единое Командование Граничного патруля. То есть единого проекта Фортов не существует, поэтому каждый из них своеобразный памятник архитектурного искусства. Но при этом каждый четко исполняет свою роль по защите Ликсии от тварей Королевского леса.
Кстати, в бытность службы в Граничном Патруле Нэй побывал во всех семнадцати фортах. Вот была у него такая мысль-идея посмотреть на всех и себя заодно показать. Вот и увидел, и себя показал, и всех очень удивил.
Что касается Четвертого форта, то, как сооружение, он представлял из себя ровный квадрат с пятью башнями по каждой стороне, считая и угловые. Расстояние между башнями было везде одинаково – пятьдесят ярдов. Сами башни имели длину стороны квадрата десять ярдов. Угловые и центральные-третьи башни по линии укрепления были чуть выше остальных – двадцать пять ярдов вместо двадцати, как у других башен, а сама стена в периметре форта возвышалась на пятнадцать ярдов. Так же в центре Форта стояла самая высокая башня, так называемая Дозорная Башня – сорок ярдов в высоту. От всех третьих башен к Дозорной шли стены, делящие внутренний двор Форта на четыре тренировочных участка, а в самих этих стенах располагались казармы. Очень удобно при тревоге, ты не спускаешься во дворы, а сразу бежишь по лестницам вверх, на стену и в башни, располагаясь по тревожному расписанию. И еще Форт, как и все форты, был выдвинут за Стену на половину своего периметра. Ну, а до Каменного леса ровно верста.
И еще на каждой Башне, выходящей на Лес (на самом деле на каждой такой Башне всех семнадцати фортов), располагалась странная, ровная пирамида со сторонами в три ярда. Не цельная конструкция, а складная, как цветок, которая, видимо, должна была раскрываться в нужный момент, но в который было не заглянуть, лепестки-стороны пирамиды были хорошо подогнаны друг к другу.
Когда Нэй начал служить, то, конечно же, появилось любопытство: «А что это такое?». Вот стоит тут такая штука и совершенно непонятно, для чего она. А еще от пирамиды к самим стенам башен вели этакие металлические полозья, очень похожие на рельсы для железных вагонов Мальвинора – трамваев.
Так что это такое?
Задавал вопросы, но на них старожилы форта и даже Артур пожимали плечами. Точнее, что-то где-то слышали, но вот ни разу не видели.
Ответ, надо сказать, пришел с совершенно неожиданной стороны…
Нэй как служивый Граничного Патруля участвовал в защите от Прорывов дважды.
Второй раз это было в его Третьем, родном, можно сказать, форте, где-то за полгода до дембеля. Прорыв был сильным, но все же правильно сработала масса ловушек перед периметром, и перед Стеной, и за ней, так что к самому форту подобралось меньше половины тварей. И хотя уже через день ловушки были совершенно пусты, так как все твари исчезли вместе с костями, но нападали они вполне реально, и шестеро человек погибли, а более двадцати получили ранения, которые сказались на дальнейшей службе этих людей в Граничном патруле.
Честно говоря, Нэй не очень любил вспоминать этот Прорыв. Нет. Что вы. Трусом он не был, просто сама битва с тварями была какой-то дурной. Твари хоть и нападали, но как-то вяло, что ли (то есть все было не так, как рассказывалось в историях о Прорывах). И все погибшие, Нэй и командование не умаляло их заслуг, просто оказались не в том месте и не в то время. Кто-то под удар твари попал, со стороны совершенно случайный, кого-то придавило тушей уже убитой твари, кто-то… Да что там вспоминать… смерть она и есть смерть.
И вот тогда подумалось Нэю, а если бы эта пирамида заработала, погибли бы эти его сослуживцы?
Потому что он уже знал, что это за штука.
Первый Прорыв…
Первый Прорыв в его жизни произошёл на третий год службы за пару месяцев до Финала Турнира.
Нэй уже больше года был муляр-ташем и оттачивал свое мастерство. Вот тогда у него и появилась мысль увидеть все Форты Граничного Патруля. Само собой, Артур, которого назначили командиром пятерки, не возражал, да и Алисия ди Фурк, которую так же включили в пятерку, была не в меньшем восторге от такого приключения. Два других члена пятерки Нэю особо не запомнились. Один бугай, вполне нормальный парень, но не задержался рядом с талантом Нэя, и эльф высокомерный, имя которого Нэй точно не запомнил. Они имели право голоса, но Артур как командир был на стороне друга, поэтому Нэй и взялся за это приключение.
И еще Нэя в тот момент понесло. Точнее, уже год он не пропускал ни одной юбки. Что с ним случилось, было не понять, то ли созревание, наконец, на него обрушилось в полном объеме, то ли какие-то гормоны сыграли ретивое, в общем, в тот период своей жизни он переспал со всеми женщинами, до кого смог дотянуться и кто был не против. Насилие Нэй все-таки не приемлел…
Даже к Алисии, было дело, пристал. Она, конечно, ему ответила, очень больно, а у него сработали инстинкты, и он ее очень быстро скрутил. Ну, почти, так – игра. И еще немного…
Тогда Алисия и сказала свою знаменитую фразу, которую Нэй запомнил навсегда:
– Ты, конечно, можешь взять меня, и даже удовольствие мы получим. Но после ты потеряешь друга.
В тот момент Нэй посчитал, что друг все-таки лучше, чем одна ночь, и с той поры к Алисии больше не приставал. Но приключения свои продолжил.
Впрочем, Нэй всегда знал, что для большинства женщин он был некоей экзотикой – сошо-любовник, и очень хороший любовник, в этом что-то было, какая-то изюминка, и, можно сказать, они им пользовались, а он уже сам использовал это в своих целях, борясь со своим состоянием или просто пытаясь насытиться.
В общем, все смешалось в его доме, в его голове – и приключения, и желание увидеть мир.
Вот его и занесло в Третий форт Первого Южного Рубежа.
Команда вышла на Форт утром. Нэй, конечно, тут же завалился спать, так сказать, отсыпать свои положенные двадцать часов блокировки Леса. Это были единственные часы, когда Нэй спал беспробудным сном, и не только он, но и все муляр-таши, так и говорили – «сон муляр-таша». Впрочем, если случалось что-то экстраординарное, то, конечно, сон отпускал.
Но как это ни удивительно, в этот день Нэй проспал все положенные ему двадцать часов семь минут и тринадцать секунд и проснулся.
Проснулся он через секунду от…
Тревоги!
Середина ночи, и ревун, во все горло!
А Нэй как лег спать в комбинезоне, так и проснулся в нем. Только вспомнить пришлось, где он должен быть по тревожному расписанию. Не вспомнил… ну, бывает. Алисия помогла, спала тоже в комбинезоне на соседней кровати.
В общем, в положенное время были уже на башне.
И вроде ничего – тишина кругом.
И только гул издали от Леса.
Но Нэя привлекло не это, а Пирамида.
Он с командой уже побывал в четырех фортах до этого, да и в своем форте видел такие Пирамиды, но сегодня в этом форте – она раскрылась!
Сначала появились, как узнал потом Нэй, служки – люди, обслуживающие эту пирамиду. Что-то покрутили, дернули, и лепестки стали медленно раскрываться, причем передний лепесток, который по идее должен был закрыть собой полозья, эти служки очень быстро и споро убрали с дороги.
А когда лепестки раскрылись, то всем присутствующим открылась удивительная конструкция. И тут Нэй понял, что это такое.
Его память, смешанная с памятью Учителя, услужливо сообщила, что это огнестрельное оружие, и скорее всего, автоматическая пушка Маршала из одного удивительного параллельного мира.
Но Учитель был из другого мира. Но и он был Стрелком! Хотя никогда этого не афишировал и говорил об этом Нэю всего-то пару раз и то вскользь.
А Нэй, кстати, в кладовой Учителя, в пещере-доме обнаружил пару пистолетов. Единственное из огнестрельного, что он видел когда-либо до этой пушки вживую, и на одном, вроде маузер, было выгравировано: «Лацису Торгу за революционную преданность». Что бы это значило? В воспоминаниях Учителя был комод, или, скорее, шкаф с надписью на двери: «Кто я?», то есть Учитель, но Нэй пока так и не решился ее открыть.
Так вот Стрелки – это люди, которые могут управляться с огнестрельным оружием! Но их не просто мало, их единицы и они в основном из других хм… миров, вот поэтому автоматические пушки и стоят в бездействии. Впоследствии Нэй немного изучил этот вопрос и выяснил, что Стрелков все-таки больше, просто многие стараются вообще в мире к этому страшному оружию не прикасаться. И сами Королевства стараются не привлекать к этому внимание. Да и магия развивает свои боевые приспособления.
Но эффект потрясающий!
И жутко страшный (не дай Великий Скирия этому оружию здесь обосноваться).
А через секунды место Стрелка уже было занято, и этим стрелком оказалась женщина! Она так ловко запрыгнула в кресло стрелка, рассыпав в ночи свои белокурые волосы, что Нэй залюбовался ею.
А она надела каску, спрятав волосы, несколько раз дернула турелью ствола из стороны в сторону, рванула какой-то рычаг, и вся эта штука двинулась по рельсам к зубчатой стене башни:
– Ну и где наши гости? – послышался ее звонкий голос. – А! Вижу!
Да. Это ведь все секунды на самом деле прошли, и за это время гул уже разбился о мерное движение тысяч лап по нейтральной линии к периметру форта. Уже появился яркий свет прожекторов (сколько раз Нэй пытался понять, где они находятся, но так и не понял – просто луч света и все, как будто из воздуха). Уже заработали ловушки на нейтральной полосе.
И тут:
– Прикройте ушки, мальчики! Сейчас будет весело! – выкрикнула женщина-стрелок и добавила совершенно загадочную фразу (тогда еще для Нэя загадочную): – Эх, говори, Москва! Разговаривай, Россия!
Это было…
Это было…
Вот это было…
Кажется, уши вырвало напрочь. Теперь Нэй понял, почему у многих воинов на башне в ушах он видел какие-то затычки. Думал – зачем?
После выстрелов понял, зачем…
Но еще больший эффект виделся вдали. Выстрелы пушки, как понял впоследствии – разрывные патроны, просто скашивали тварей, как коса траву в сенокос.
Вот же дела!
Ни одна тварь не достигла периметра форта! Они просто развернулись и ушли в Лес!
Просто развернулись и ушли!
Все! Нет больше Прорыва.
Нэй ведь читал о Прорывах. Твари никогда не уходили, не достигнув периметра (что и подтвердилось во Втором Прорыве, хотя и не так, как читалось в историях). А тут взяли и ушли, намного раньше, чем должно было быть!
Нэй не удержался и высказал восхищение этой женщине-стрелку.
Она только хмыкнула в ответ.
И…
Остаток ночи они провели в объятиях друг друга.
Страсть на одну ночь.
– Красиво, – послышалось справа от Нэя.
Если не было тревоги, то все ночные дежурные располагались на нижнем этаже, а не на открытой площадке. По расписанию они должны были раз в час на десять минут подняться сюда и обойти башню по периметру, а затем снова имели права спуститься в закрытое помещение. Дежурят посменно – кто-то спит, кто-то бодрствует.
Но сейчас было время, когда тут никого, кроме Нэя, не должно было быть, и шагов он не слышал. Задумчивость задумчивостью, но подкрасться к нему незамеченным сложно.
Но можно, как сейчас…
Нэй повернул голову в сторону говорившего.
Это был человек чуть выше ростом. Одет как обычно в военной среде – сапоги, штаны, широкий пояс, военный камзол, а на голове совершенно неуместная к одеянию ковбойская шляпа.
Нэй даже головой мотнул.
А о какой красоте тот говорил?
Нэй обернулся на Королевский лес вдали, и да в восхищении цокнул языком.
Совсем в задумчивости забыл об окружающем мире.
Ночь была безлунная, но не было полной темноты – звезды, тусклые фаеры на башне, да и форт кое-где освещался.
И сам Королевский лес светился. Этакой кромкой, как море застывших и сверкающих волн, как гирлянды (дорогое, но уже появившееся удовольствие на Новый год), разбросанные по полу в преддверии праздника. Где-то выше, где-то ниже. Синим, небесным светом, как будто небо перевернулось и легло на Королевский лес. И даже на вершине столпа Королевы что-то то и дело вспыхивало, но уже красным светом.
– Да, красиво…
– Говорят, хорошая примета для похода в Лес.
Вот этого Нэй не знал. Впрочем, и видел он эту игру света, так называемые огни Бушеми (маг-друмер-изучатель, может, и не первый увидел эти огни, но первый их описал и предположил, из-за чего этот свет может происходить), всего несколько раз, будучи на службе в Граничном Патруле.
– Ну, будем надеяться. Ведь новичкам везет.
Человек усмехнулся:
– Новичок, ха-ха, – и неожиданно очень серьезно проговорил: – Будь осторожен, мы не те, за кого себя выдаем.
Нэй, наконец, отвлекся от игры света «гирлянд», но говорившего уже на месте не было. Огляделся по сторонам. Человек просто исчез, растворился в темноте ночи.
Нэй мотнул головой.
Любопытно, но это ведь была не первая встреча с человеком в ковбойской шляпе. И даже не вторая! А третья!
Удивительно!
Первый раз Нэй видел эту шляпу еще в приюте, как он называл у «человека с часами». Зачем он приходил к дядюшке Отою, осталось загадкой, но вот часы, и желание иметь такие же или даже лучше осталось в памяти (а у Нэя сейчас лучшие из лучших, хотя он так в их работе до конца и не разобрался).
Второй раз…
Второй…
Хм…
Даже и не вспомнить сразу.
Это была мимолетная встреча в Мальвиноре. Так же задумался, как сейчас (а не много ли он думает?) и они столкнулись плечами. Человек смутился, проговорил что-то вроде: «Пардон», и исчез в толпе. Но ковбойская шляпа на фоне треуголок выделялась отчетливо еще несколько секунд.
Не вспомнил бы об этой встрече, если бы ни встреча сейчас, здесь на башне.
Кто этот человек?
Кто? И кого нужно остерегаться?
О!..
Но подумать дальше и предположить не успел, так как мысли все отлетели в сторону, потому что в мгновение послышался тугой, глухой свист со стороны Королевского леса. Башня дернулась, как от землетрясения, и где-то в ярдах трехстах от периметра форта земля вдруг вздыбилась серебром, довольно ярко взорвалась, и в этом отблеске из земли наружу вырвался гигантский гирмат. Они сами по себе гигантские, но этот, кажется, был намного больше своих червивых братьев…
Упал, хорошо так приложившись и создав мощную земляную волну, что Нэй даже подпрыгнул на месте, так его подбросило, и замер.
А вот в самом Форте сработала сирена, то бишь боевая тревога!
Прорыв?
Послышались крики сержантов, кричащих что-то своим подчиненным. Некоторые фразы можно было различить. Например:
– Бегом, сукины дети!
– Демонов, на вас нет, лентяи!
– По местам, ленивцы позорные!
Но никаких оскорблений, все-таки Граничный патруль, а не Ночная гильдия какая-нибудь…
Уже через минуту башня наполнилась людьми. Нэй, кстати, выбрал именно эту башню для размышлений – четвертую, если считать башни от Мальвинора, так как именно здесь по тревожному расписанию предстояло стоять ему и его пятерке в случае непредвиденных обстоятельств…
Ты хоть и Свободный Искатель, но пока в Форте, любом, подчиняешься общему командованию.
Вот, кстати, и Сэм с Файнсом появились. У орча отсутствуют жернова, но присутствует огромная дубина, а у Файнса меч, которым он очень неплохо орудует. Буг Дарби и Арфо Кут тоже появились подтянутые, спокойные. У Буга тоже меч, а вот у мага видно, что готов применить магию, левая рука, где арфар, чуть светилась (твари магии неподвластны, фаербол просто впитается телом твари, но магией ведь можно камень в тварь запустить, фаерболом камень раздробить или любой другой предмет на тварь уронить).
– Ну что тут? – проговорил Файнс.
– Гирмат, – спокойно ответил Нэй.
На самом деле гирмат все это время не переставал двигаться. И двигался, пытаясь найти место, в котором он мог бы снова зарыться в землю и исчезнуть с обозрения людей.
Но на земле он превращался в огромное, неповоротливое существо.
Все серебряное тело гирмата, люминесцирующее в темноте, было по всему телу покрыто тысячами лопаток-ножек, которые помогали ему очень быстро двигаться, когда вокруг везде и всюду камень. Да и челюсть, вгрызающаяся в камень, очень сильно помогает движению.
А сейчас была только земля, к которой тварь прилегала лишь небольшой частью своего тела, и воздух вокруг, отчего гирмат и двигался в час по чайной ложке…
Впрочем, людей заботил не огромный зверь, а дыра, которую гирмат прогрыз, потому что частенько вот через такие дыры и шли твари в Прорыв.
Но Нэй почему-то сразу понял, что никакого Прорыва не будет. Гирмат просто чуток ошибся в направлении.
Был случай в истории, когда гигантский червь вынырнул прямо в форте, вроде в Первом Первого Южного рубежа, разрушив некоторые конструкции. Его, конечно же, завалили, чтобы он еще чего-нибудь не разрушил, и на следующий день, когда тело исчезло, то, к удивлению, люди поняли, что серебро-то настоящее и никуда не делось. Как будто гирмат шкуру сбросил и уполз в свои подземелья. Серебра много было, но при этом командование Граничного патруля строго-настрого запретило охоту на гирматов.
Ну, во-первых, убить червя можно, но кто таскать это серебро будет? Где столько мешочков и мешков из лорки найти возможно? И у охотников будет всего лишь одна попытка (найти что-либо второй раз в Королевском Лесу практически невозможно), и вряд ли они смогут вынести и десятую часть от убитой твари. А остальному пропадать?
А во-вторых, встреча с гирматом в Королевском лесу еще более редкое явление, чем с любой наземной тварью. А если специально искать, то кто патрулировать будет? Хотя, говорят, есть Искатели-охотники на гирматов, но Нэй не слышал об их успехах. Правда, ходят легенды, что подземелья Леса все усыпаны серебром (видимо, именно туда серебро от людей утекает), но вход в эти подземелья еще найти нужно, и не факт, что из них можно будет потом выйти. Камень-то живой, что ему в голову взбредет?
Конечно, появились горячие головы, кто предложил завалить эту тварь и забрать все серебро. Но дело в том, что гирмата еще нужно было уметь завалить. Серебро не впитывает магию, оно ее отталкивает. Как зеркало. Стрелы даже мощных «Молотов» (многозарядные, большие самострелы – они находятся на нижних этажах башен) причинить вред на таком расстоянии толком не могли, так как серебряный щит твари сдерживал их мощь (в том Форте все было очень близко, поэтому вытащенные на руках «Молоты», да и просто камни, расстреливали гирмата почти что в упор). То есть, чтобы убить тварь, нужно было выйти из форта и приблизиться к твари на расстоянии убойной мощи. А если тут и в самом деле Прорыв? Поэтому командование форта запретило эту глупость, остудило горячие головы, чуть ли не карцером пригрозив.
Впрочем, как знал Нэй, сарафанное радио разнесло, к этому месту паломничество не прекращалось несколько месяцев, даже несмотря на гром и молнии командования, и каждый самовольщик всяк что-нибудь да приносил. Даже Нэй и его команда, когда шли в поход, в Лес, подобрали по серебряной чешуйке. А Сэм, кажется, сразу несколько – рукой так загреб и…
Постояли так, посмотрели и обратно все положили. Мешочки из лорки были, но предназначались они не для серебра.
Поэтому Нэй следил за Лесом вполоборота. В основном, его внимание было обращено на пирамиду. Но так никто и не появился рядом с ней, и она так и не раскрылась.
А через час гирмату это путешествие – или искушение людей? – наконец, надоело. Он выгнулся, как червяк в петлю, потом приподнялся, как змея, и головой своей так прямо в землю воткнулся. И нескольких секунд не прошло, как он исчез в толще земли.
И что это было?
А через пять минут после этого сыграли отбой.
