Czytaj książkę: «Грязная Земля. Том 1», strona 7

Кирилл и ноль бит

Взяв гантели, Кирилл побежал по кругу вслед за Вадиком. Впрочем, он не торопился – а наоборот, экономил силы и сохранял расстояние – даже старался держаться на обратной стороне зала. Вадик наверняка его заметил – но издали было непонятно.

Потом Вадик пошёл в раздевалку. Кирилл чуть ускорился и завершил свой круг. Махнул рукой тренеру, тот помахал в ответ. Но Кирилл не стал пока уходить. Он встал около груш и снова намотал эластичный бинт на кулаки, поглядывая в сторону раздевалки. Наконец, Вадик вышел из раздевалки, окинул взглядом зал и ушёл. Вот тут Кирилл побежал в раздевалку. Сменил тапочки на уличные кроссовки, накинул поверх потной футболки толстовку – и прямо в тренировочных спортивных штанах выбежал на улицу. В его забинтованных руках была объемистая спортивная сумка. Бинты он оставил не просто так. Если уж будет драка – хоть кулаки не разобьёт и запястья защитит.

Кирилл очень хотел победить на турнире…

Стадион был на краю города и большинство бойцов расходились в разные стороны с одного и того же перекрестка. Выбежав на перекресток, Кирилл успел увидеть спину Вадика на одной из улиц. Его охватил охотничий азарт вкупе со злорадством и легкой злостью. Он не очень понимал, как будет действовать, если Вадик и правда начнёт клеиться к сестре. Устроит драку? Закинет её на плечо и просто утащит? Вызовет милицию?… Ага, ну да прям. Вот это последнее точно отпадает

А если Вадик просто заявится на вечеринку и будет танцевать вокруг пьяной Танюшки? Та же будет не против бойкого ухажера, особенно, если он молодцевато разгонит остальных. И если туда припрётся Кирилл и начнёт их разлучать – как бы она не осталась с Вадиком просто из упрямства и дурости.

Кирилл потёр лоб. Да, после ухода отца у Танюшки подобное поведение стало частым. Она, как и Кирилл словно бы пыталась обратить на себя внимание родителей. Только Кирилл мечтал стать чемпионом, а Танюшка… Нет, она, конечно же, не мечтала стать проституткой. Она, скорее всего, одновременно старалась показать, что родители ей уже не нужны – но в то же время хотела, чтобы они снова заметили её и показали свою любовь. Так маленький ребёнок привлекает родителей плачем к своей кроватке.

А у девочки-подростка побольше возможностей, чем плач. Правда, и расстояние до отца теперь побольше, чем от кроватки до спальни…

Нет, Кирилл был бы в целом не против, если бы Танюшка завела отношения. Это будет прекрасно, если рядом с ней появится любящий заботливый парень. Пусть гуляет с ним сколько захочет и как захочет. Но совсем другое дело – когда сестра катится вниз по наклонной, лишь чтобы позлить отца и привлечь его внимание.

Все эти мысли хаотично крутились в голове Кирилла в виде полуоформленных образов. Вряд ли он бы смог красиво и упорядоченно изложить их вслух. Он понимал лишь одно.

Танюшка сейчас нуждается в его защите.

Глаза Кирилла впились в спину Вадика. А тот словно бы никуда не торопился. Шагал себе и шагал. И в какой-то момент – зашел в подъезд дома. Кирилл было напрягся – но быстро понял, что адрес совершенно отличается от того, что дала Вика. Кирилл замер у угла дома, глядя вдоль стены подъездов.

Блин, и что теперь делать? Ждать? Стеречь? Уйти? Хорошо, хоть, Кирилл уже поужинал – и не будет голодать в засаде. И кстати… Это означает, что и Вадик тоже должен был поужинать до тренировки, а значит…

…Да, Кирилл правильно сообразил – Вадик не стал задерживаться дома ужинать. Если он куда-то собирался после трены – то должен был просто бросить вещи и идти. Так он и сделал.

Кирилл ощутил прилив адреналина и охотничьего азарта. А Вадик теперь уже довольно целеустремленно топал к новой цели.

Через десять минут ходьбы они добрались до лесопарка. И тут Кирилла ожидал сюрприз.

Вадик встретился и поручкался с Паханом и Бобиком.

Похоже, вечер намечался ещё сложнее, чем ожидал Кирилл. Он нахмурился, взвешивая ситуацию. Если на вечеринке будет и мажор, и два его бойца, и начнется перепалка – Кириллу придётся туго.

Но есть и позитивный момент – Пахан явно уважал Кирилла как спортсмена и бойца, и иногда звал тусоваться с ними.

Когда ушёл отец, Кирилл наравне с Танюшкой пережил период бунтарства и озлобленности. Он начал курить, и именно тогда зацепился языками с Паханом. Но, покурив с ними несколько раз за школой, вскоре бросил это дело. Тренер учуял запах курева и пояснил, что тратить время на идиота он не будет. Матвей Иваныч донёс до Кирилла простую мысль – он хороший рукопашник и вполне может выиграть чемпионат России. А курение хоть и прибавляет крутизны – но убивает дыхалку. Кириллу пришлось решить, что важнее – мнимая крутизна или настоящая.

И с помощью тренера он сделал верный выбор.

Пахан же, что интересно, тоже после этого больше зауважал Кирилла. Мнимая крутизна курения оказалась и вправду мнимой, то бишь ложной. Правда вот Вадик не завязал… Ну да это его дело. Сейчас это может сыграть на руку Кириллу.

Он присел под деревом за кустами в теньке. В полусумраке длинного летнего заката его самого было видно издали плохо, а вот он “банду” на скамейке видел хорошо. Точнее – расстояние не позволяло никому из них распознать друг друга. Но Кирилл знал, кого он наблюдает – а Вадик с Паханом нет.

Время было уже явно девять с хвостиком, и Кирилл начал волноваться. Если Пахан с бандой не пойдут на вечеринку – значит, Кирилл мог допустить ошибку. Может, Вадик просто пытался вывести Кирилла из себя, а на самом деле не собирался рисковать и подкатывать к Танюшке? Тогда он просто теряет здесь время – а она там одна, пьяная среди пьяных сверстников…

Через лесопарк промчался велосипедист – толстая тётка со странным рюкзаком за спиной. Грибы ночью собирать? Пахан и его банда оживились и, не торопясь, пошли в лес вслед за велосипедом.

Кирилл плюнул себе под ноги. Чёрт!

Он действительно допустил ошибку.

Кирилл вскочил и изо всех сил побежал обратно.

Алиса и Допплер

Алиса стояла на каменистой сероватой земле. Впереди был недалёкий горизонт, увенчанный однородной чернильной мглой. Пейзаж был пустынным – ни растений, ни животных, ни других людей. И небо вокруг было зеркально пустынным – не облаков, ни птиц, не солнца, ни звёзд. Алиса оглянулась – позади тоже был недалёкий горизонт. Или, может, это обрыв в чёрную пропасть? Тем более, что влево и вправо неровная серая земля тянулась намного дальше. И вместо почти ровного горизонта влево и вправо из земли поднимались странные, неровные горы. Их склоны были покрыты такими же странными скалами. Это выглядело словно гигантский фрактал. Но Алиса тут же отвлеклась, не успев понять, что эти горы ей напоминают.

Она отвлеклась, потому что между горами танцевали разноцветные звёзды. Или, может это светлячки? Или огоньки другого рода? Она прищурилась и решила – между гор мерцают, колеблются и дрожат настоящие звёзды. Только цветные. В одной стороне – красноватые. В другой – фиолетовые. Стильно, конечно, но выбор цветов какой-то девчачий. Хотя, это сочетание что-то означало, просто Алиса был не уверена, что именно. Что-то смутно ей известное – просто редко применяемое…

Звезды мерцали и колебались странным, непривычным образом. Это было похоже на колебания предметов за раскалённым воздухом или за движущейся водой. Но между гор и скал воды точно не ощущалось, да и жарко тут вроде бы не было.

Было никак.

Ей захотелось посмотреть в пропасть за недалёким горизонтом – вдруг там есть что-то ещё? И Алиса двинулась к ближайшему краю пейзажа. Она осознала, что не перебирает ногами. Посмотрела вниз – и поняла, что не видит ног. И рук, кстати, тоже. И тела у неё нету. Но Алиса не испугалась. В глубине сознания она чётко осознавала, что это всё нереально, а значит – возможно всё. Наоборот – ей было интересно! Ведь, в отличие от обычного сна, сейчас она понимала странность и нереальность происходящего – и это было безумно круто. И особенно круто – потому что это всего лишь сон, она в безопасности и может проснуться, когда пожелает!

Правда ведь? Правда?…

Алиса снова двинулась к обрыву – теперь уже быстрее, ведь она не испытывала привычных ограничений тела. И вскоре она осознала две вещи.

Первое – обрыв и не думает приближаться. Второе – горы по сторонам словно бы вырастают снизу вверх впереди и тонут внизу позади.

Проще говоря – она действительно идёт к горизонту этого огромного нечто. И это не шар, а цилиндр, с выступами-горами на торцах, которые медленно восходят и заходят, когда она идёт.

Алисе захотелось увидеть всё это со стороны. Вот бы взлететь! А кстати… Что мешает? Ну-ка, какая здесь гравитация?

Алиса прыгнула – легко взмыла в воздух и медленно опустилась. Словно на Луне! Она беззвучно засмеялась, а потом подпрыгнула ещё раз – уже выше. Приземлилась, присела пониже – и взмыла в воздух, высоко-высоко. Она взлетела и уже не падала, а неслась в чернильную пустоту, глядя вниз – на серую каменную поверхность. В какой-то момент её сознание словно щёлкнуло, и Алиса осознала – это не долина между гор, и не цилиндр с выступами.

Перед неё было огромное серебристо-белое дерево, парящее в чернильной пустоте. Оно словно бы висело в космическом вакууме – но звёзд вокруг не было. Точнее – звёзды всё так же были впереди и позади. Красные и фиолетовые. Гигантское древо словно бы росло огромными корнями из фиолетовых звезд, а в его ветвях, словно плоды, висели искры красных звёзд.

Ну, или наоборот – красные в корнях, лиловые в ветвях – потому что между ветвями и корнями видимой разницы не было. Листьев на этом космическом древе не наблюдалось, жучков-червячков – тоже. А уж ожидать увидеть комья земли на корнях было бы совсем наивно.

Алиса парила в межвёздной пустоте и наслаждалась зрелищем. Жаль, что тут нету Солнца – было бы круто увидеть, как его лучи играют в гигантской кроне. Или корне. Гигантском. Интересно, а как она тогда вообще видит всё это без Солнца? Света звёзд было бы недостаточно, чтобы хорошо осветить такой объект. Зависит, конечно, от положения во Вселенной. Если ты в центре галактики, и плотно окружён звездами – то их света оказывается очень даже много, ты словно под тысячей мелких солнц. А если ты на звёздной окраине – например, на краю Млечного Пути, как старушка Земля – то довольствуешься жалкими огрызками вечного звёздного света, и для тебя каждая редкая звезда как родная – можно давать им имена и складывать в созвездия.

И это космическое древо явно было где-то на задворках Вселенной – либо работал оптический эффект, окрашивающий звёзды и одновременно прячущий их везде, кроме кроны и корня.

Но как же тогда освещено древо? Или оно само светится?.. Хотя, возможно, что Алиса, лишившись конечностей, также лишилась и глаз. И теперь она воспринимает пространство целостно, без костылей зрения или слуха. А может, у ней теперь иные органы чувств?

В какой-то момент она осознала, что парит уже не над центром ствола, а медленно сдвигается к одному из краёв. Словно бы она теперь не привязана силой тяготения планетообразного дерева и может лететь, куда пожелает. Круто!

Алиса пожелала рассмотреть корни (или ветви), которые теперь оказались ближе к неё. Это была сторона фиолетовых звёзд. И действительно, её желание исполнилось, она стала быстрее сдвигаться вдоль ствола дерева, пока не оказался над корнями.

А за корнями не было ничего интересного. Пространство, которое изгибало, дрожало и мерцало звёздами на фоне – теперь, на фоне пустоты, ощущалось абсолютно неподвижным и однородным. Похоже, это искажение прозрачно. Либо чёрная пустота слишком уж чёрная. В общем, без звёзд на фоне – искажения не было видно. А звёзды были только позади и впереди по оси дерева.

Алиса захотела нырнуть вниз, чтобы посмотреть, что же там такое происходит с пространством между корней. И нырнула. Но, по мере приближения к ним – она ощутила, что дрожание пространства передаётся и ей самой. И это ощущение становится всё более неприятным. Алиса осознала, что её начинает словно бы потряхивать. Она напряглась, постаралась затормозить – и снова “подпрыгнула” “вверх”, направляясь от дерева. Ну его. Похоже, это дрожание вредно для здоровья.

Алиса снова поднялась на высоту хорошего обзора – и осознала, что теперь вид снова изменился. Она уже наблюдала дерево чуть ли не сзади – как огромный клубок корней, за которым спрятался ствол. Дерево словно бы уплывало от неё.

Алиса остался одна в чернильной пустоте.

Впервые за всё время этого сна Алиса испытала приступ паники и ощутила, что она начинает задыхаться. Она вдруг осознала гигантский масштаб пространства, его гигантскую пустоту и своё одиночество в космосе. Ей стало страшно, что она останется здесь навеки – бесплотный дух в чернильной пустоте.

Изо всех сил она пожелала снова вернуться на дерево. Напрягла все свои бесплотные силы и полетела, полетела…

Сначала ничего не происходило. Дерево внешне так и оставалось “впереди”, улетая от Алисы. Паника опять коснулась её и она забарахталась в пустоте.

В отчаянии она стиснула свою бесплотную сущность и захотела ускориться, стать быстрее, стать лучом света.

И поняла, что догоняет дерево. Выдохнула вакуум с облегчением – и решительно пошла на обгон. Надо посмотреть и с другой стороны!

Тогда и в хвосте не останешься.

Алиса изо всех несуществующих сил старалась обогнать дерево. Она уже не особо интересовалась происходящим на стволе – благо, там было пусто и скучно. Она нацелилась на крону и подталкивала себя изнутри, пристально вглядываясь в ветви с той стороны.

Вскоре она достигла ветвей. Там пространство также мерцало, дрожало и изгибалось – и Алиса даже не стала приближаться к нему. В остальном – этот край древа и правда почти не отличался от того края.

Алиса покружила вокруг кроны на безопасном расстоянии. Больше ничего интересного не происходило. Алиса начала скучать. Для развлечения она начала подлетать ближе и дальше к искажению и постепенно поняла, что центр того не прямо среди ветвей – а впереди, словно в точке фокуса конструкции, образованной ветвями. Интересно…

Это означало, что под искажение можно занырнуть и посмотреть ветви поближе! Алиса прижалась к одной из ветвей, снова ощутив переключение сознания – только что она парила над деревом и вот вдруг словно идёт по широкому мосту. Она скользнула вдоль гигантской ветви к её основанию, в долину, огромную впадину между ветвей. Прилетев туда, Алиса опять разочаровалась – ничего нового. Серо-белая неровная поверхность, окаменевшая кора гигантских масштабов. Вблизи кажется просто скалистой землёй. Разве что, вид отсюда снова был поинтереснее – искажение было прямо над макушкой и красные звёзды снова заплясали вокруг. Фееричное зрелище…

Насмотревшись на это, Алиса принялась бродить по впадине. Чуть покружив, она поняла, что неровности в центре впадины ей что-то напоминают. К сожалению, при этом нереальном освещении тени и полутона почти отсутствовали, а без них рассмотреть неровности было практически нереально.

А потом скала под её ногами почти неощутимо дрогнула. Алиса замерла. Почудилось?

Нет, вот каменистая мегадревесина дрогнула ещё раз.

А потом ещё… И ещё. Дрожь стала мерной и ритмичной… Словно биение сердца.

И, едва Алиса осознала это – неровности под ней дёрнулись. Алиса прыгнула вверх, прямо навстречу искажению – но сразу остановилась, ощутив неприятное воздействие. Теперь она наблюдала за движением с небольшой высоты. Из впадины словно что-то росло. Выпуклости тянулись вверх, вогнутости опадали в глубину, застывая глубокими чёрными ямами и трещинами. И теперь, с небольшой высоты, она вдруг сообразила, что ей напоминает это нагромождение неровностей.

Лицо! Лицо на коре гигантского космического древа. Огромное человеческое лицо, с тёмными трещинами закрытых глаз и сомкнутого рта. Лицо было неподвижно, и Алиса подлетела чуть ближе.

Веки дрогнули, и распахнулись чёрными бездонными провалами. Алиса машинально отметила, что теперь освещение работает как надо – в безвоздушной среде тень должна быть чёрной, без полутонов. Тем более странным было ощущение, что тёмные глаза сдвинулись, словно фокусируясь на Алисе.

Алиса ощутила чужое недоумение, а потом интерес. Почувствовала озноб, а затем волну холодного внимания.

Распахнулся огромный чёрный рот – и издал невероятный, неслышимый анти-крик. Ведь крик – это движение звуковой волны изо рта, а этот рот втягивал всё вокруг в себя, порождая волну, искажая пространство – подобно тому искажению, что пульсировало между ветвей над Алисой.

Алиса ощутила, что её затягивает в чёрный провал, забарахталась, задергалась. Она попыталась прыгнуть вверх, но сила была слишком велика. К счастью, Алиса вспомнила, что ей как-то говорил отец на пляже в Индии.

“Если попадаешь в водоворот – у тебя не хватит сил вынырнуть. Не борись, а нырни в него, и в самом низу он рассеется, а ты сможешь вынырнуть сбоку”.

“Если тебя уносит течением в море – не борись, у тебя не хватит сил его перебороть. Плыви перпендикулярно – рядом наверняка спокойная вода”.

Алиса прыгнула вниз – прямо в ревущий чёрный провал. Её бесплотная сущность ускорилась – и тогда Алиса прыгнула вбок.

Она ощутила удар о землю рядом со ртом – и скатилась вниз с лица-горы. Чудовищное нечто зашевелилось из стороны в сторону, ища её – а Алиса рванулась в сторону от лица, пытаясь сбежать между ветвями.

Однако ветви тоже начали оживать.

Окаменевшая кора задвигалась и из её трещин появились живые корни – а может быть – щупальца. Но не это было самым пугающим. Каждый корень был увенчан торсом гуманоида – то есть, человекообразного с двумя руками и головой. Их черты были грубыми, словно принадлежали деревянным куклам. Или нет – куклы подразумевают обработку. Здесь каждый из них был словно бы древесным стволом, случайно принявшим форму гуманоида. Словно та необработанная Галатея, которую пытался найти в камне Пигмалион.

Корни – или щупальца бросились наперерез Алисе, ограничивая её движение, заставляя её остановиться и бежать в другую сторону. Она метнулась туда, сюда, но с каждой стороны появлялась фигура, останавливающая её. Они были разными – мужскими, женскими, даже полузвериными – но все они двигались вместе, подчиняясь одной цели. Приказу гигантского лица, которое беспокойно и безостановочно ворочалось, втягивая в себя искажающую волну.

Алиса поняла, что выхода нету. Она внутренне сжалась и прыгнула вверх – прямо в искажающее пространство. Её затрясло.

Человеческие щупальца бросились за ней, но остановились, когда Алиса попала в искажение в фокусе ветвей. Гигантское лицо прекратило свой анти-крик и остановилось – словно внимательно наблюдая за смертью странной мошки.

Алиса ощутила, что её рвёт в разные стороны подобие броуновского движения. Что её сущность стремится разорваться в клочья и развеяться в бесконечности космоса. Усилием воли она продержалась секунду, ощущая, как иссякает её внутренняя энергия и колеблются мысли, превращаясь в безумный хаос.

Затем она почувствовала в безумных колебаниях пространства одну единственную прямую упорядоченную нить, направленную вдоль оси дерева. В бесконечность, полную красных звёзд.

Из последних сил Алиса превратила себя в тугой лук. Она растянула себя, словно тетиву – и выстрелила собой, словно стрелой. Выстрелила последней искоркой своего сознания, оставляя позади почти всю себя.

Её разум стал бесконечной суперструной, растянувшейся сквозь бесконечное пространство Вселенной. Она увидела миллиарды триллионов звёздных струн.

А потом в краткой вспышке увидела Солнце, потом сразу же Землю – и ударилась о неё.

Алиса открыла глаза.

Кирилл и два бита

Кирилл бежал изо всех сил. Объемистая сумка мешалась за спиной. Он решил, что не будет забегать домой и проверять, вернулась ли Таня. Непохоже, что она собиралась его послушать.

Он же ей не отец!

Хорошо, что он натренировал дыхалку, и бежать ему легко и приятно – не то, что ботанам Лёшику или Пете. Плохо, что он сегодня уже набегался, ноги гудят, а дыхалка сбита. Но это ничего. Зато пробежался – и, считай, перед дракой размялся.

Кирилл издал полузадушенный смешок.

…Хотя, Петя сегодня на снайпере крутился, как волчок. Ловко прыгал, Кирилл такого от него не ожидал. Его бы Вадику как спарринг-партнера, чтобы по рингу мельтешить… Только вот руки у Пети слабые, а в одной защите бой не выиграть. И дыхалка дырявая… Долго не побегает. Вадик его в угол зажмёт и будет с наслаждением лупцевать.

Все двадцать минут бега Кирилл развлекал себя отвлечёнными мыслями – пока не сообразил, что он на нужной улице, и нужный дом уже рядом. Тогда замедлился – но не остановился, а просто пошёл быстрым шагом. Сердце работало часто, но ровно, как исправный авиамотор. И теперь надо дать этому авиамотору неторопливо приземлиться, чтобы снизить скорость постепенно. А иначе – будет вместо мягкой посадки авария. Поэтому последние метров сто Кирилл прошёл шагом, всё замедляясь.

Вот и нужный подъезд. Это Кирилл понял даже без таблички с диапазоном квартир – просто услышал музыку. И как тут до сих пор участкового не вызвали? Хотя, понятно как – скамеек около этого дома не было. А значит, не было и бдительных старушек, которые бы сразу заклеймили наркоманов и позвонили в милицию. Ну а не такие резкие соседи музыку могут и до десяти терпеть, и до двенадцати.

Но Кирилл терпеть и ждать не собирался. Он набрал код в домофоне. Подождал несколько гудков. Не дождался, вызов сбросился. Кирилл ощутил, как натягиваются нервы. Неужели он ошибся адресом? Или хуже того – адресом он не ошибся, но на вечеринке все уже пьяны в хлам и открывать не собираются?

Набрал ещё раз. В этот раз ему ответил ломкий юношеский басок:

– Чо?

– Приветик, меня Вика позвала, – напряженно сказал Кирилл, изобразив улыбку на лице.

Он слышал где-то, что с улыбкой и голос звучит добрее. Вот поэтому певцов, танцоров и прочих актёров и заставляют улыбаться, как клоунов.

– Забегай, – ответил басок и запиликал сигнал входа, а басок заорал. – Виииик!

Впрочем, трубку повесили и крик оборвался. Кирилл быстро вошёл в подъезд. Дом был старый, пятиэтажный, лифта не было. Кирилл поднялся на пару этажей, а потом сверху радостно взвизгнули:

– Кирилл!

На площадке его ждала Вика. Теперь на ней не было шортиков, а футболочка стала чёрной и была ещё на пару размеров больше, да ещё и подпоясана. Открытое плечико теперь превратилось в декольте. Неумелой косметики тоже стало больше. В общем, секси-стайл.

Вика понеслась вниз, прыгнула на него, обхватила его талию ногами, а плечи руками – и впилась в губы страстным неумелым поцелуем. От неё пахло вином. Кириллу было немножко смешно и немножко приятно. Хотя он и смутился. Может, стоит всё же ходить на эти вечеринки? Пока учёба не завершилась, и не кончились годы чудесные…

Постояв так секунды три, Кирилл понял, что Вика не собирается отлипать, а вдумчиво, дыша носом, продолжает целоваться. Тем более, что он машинально её подхватил под худые бёдра, и она обустроилась со всем комфортом. Надо было руки убрать сразу – тогда она бы уже устала. Сейчас бы уже отлипла и вниз сползла…

Ну а так Кириллу пришлось её оторвать от себя. Раздался чпок, как от присоски – и Кирилл поставил Вику на место:

– Спасибо, было очень приятно, – поблагодарил он.

Кирилл решил, что нужна вежливость, пока он не получил от неё все, что хотел бы получить, как мужчина от женщины. То есть – выяснить ситуацию его сестры, её подруги.

– А где Таня? – и Кирилл собрался перед рывком.

Вика открыла глаза, пожала недоуменно плечами:

– Не знаю, танцует с парнями вроде, – и снова потянулась к губам Кирилла.

Сердце Кирилла забилось чаще – но не из-за Вики, к её сожалению, а из-за предчувствия схватки.

– А покажешь, где у вас вечеринка? – придержал Вику Кирилл.

– А может, прямо здесь? – прошептала Вика, глядя в глаза Кириллу. – Там все комнаты заняты уже.

Кирилл пару секунд смотрел на неё с недоумением, пытаясь синхронизировать их разнонаправленные потоки бытия. Как-то слишком всё быстро у Вики. Впрочем, она же не сказала, что именно будет ”здесь". Может, он сам себе додумал. Может, она хочет домашку по физике сделать. Слегка пожалев о том, что могло бы стоять за её предложением (а могло, конечно, и отсутствовать), он сказал:

– Сначала Таню надо найти, – и развернул Вику за худые плечи. – Давай быстрее!

Та фыркнула, но пошла вверх по лестнице, поправляя волосы. А в какой-то момент хитро глянула вниз на идущего вслед за ней Кирилла и мимолетным вдвижением длинных ядовито-розовых ногтей чуть приподняла футболку на бедре. Совсем чуть-чуть, без демонстрации, а для кокетства. Кирилл усмехнулся, и шлёпнул Вику по попе. И ей будет приятно, и пойдёт быстрее. Та действительно притворно взвизгнула и радостно рванулась вверх по лестнице.

Впрочем, Кирилл мог и не перестраховываться – нужная дверь была приоткрыта и за ней было отлично слышно грохот “музыки”. Кирилл рванулся в квартиру, обгоняя Вику. Бросил сумку в прихожей, огляделся. Одновременно он достал из сумки защитные накладки на кулаки – эдакий уменьшенный вариант боксёрских перчаток. Он очень хорошо запомнил слова Матвея Иваныча – никаких травм сегодня! Никто не пострадает.

Ни Кирилл. Ни его противники.

Ладно, готов, пошли! Так, вначале кухня… Батарея алкогольных бутылок и стаканчиков… Сутулый пацан с печальными глазами в одиночку цедит пиво… Наверное – хозяин заведения, разгребатель последствий и уборщик чужих радостей… Дальше!

Гостиная за прикрытыми дверями, которые вибрируют от музыки. Кирилл приоткрыл их, и его прямо-таки смело грохочущей звуковой волной. В тёмном помещении с плотными закрытыми портьерами под зажигательный музон извивались и прыгали юные худые создания. Кирилл сделал шаг вперёд, морщась от низкого звука, который прямо-таки давил на сердце, вынуждая его биться в своём – в чужом ритме. Он прошёлся вдоль танцпола, расталкивая танцующих. Раздались недовольные возгласы. Но Тани здесь не было. Чёрт! Кирилл выскочил из комнаты – и столкнулся за дверью комнаты с Викой. Та пританцовывала и держала в руках бутылку вина.

– Будешь? – и она сунула бутылку Кириллу с надеждой в глазах.

– Пей на здоровье… – невпопад ответил Кирилл и напряжённо огляделся.

Квартира была многокомнатная – длинный коридор, несколько дверей в комнаты. Посередине квартиры, в изгибе коридора – душ и туалет. Не став тратить время на расспросы пьяной Вики, Кирилл побежал вдоль по коридору.

Первая дверь – на дверной ручке висит мокрая футболка, как знак “не беспокоить”. Кирилл не был брезглив – ему потная футболка не помешала толкнуть дверь и “побеспокоить” резидентов комнаты. Дверь скрипнула. Раздался девичий визг и юношеский матерок. Кирилл сунул голову внутрь, зафиксировал для себя, что из двух юных тел на диване ни одно не увенчано лицом Тани, и закрыл дверь. С чувством лёгкого облегчения, которое сразу превратилось обратно в беспокойство.

Дальше – туалет и душевая. Толкнул двери рукой – обе закрыты. Но футболок на дверях, конечно нету – зачем они, когда есть задвижки. Кирилл на миг задержался, решая, стоит ли вламываться внутрь. Решил, что стоит, и начать логичнее с душа. Он хотел было молодецким ударом ноги выбить дверь, как это делают в сериалах полицейские – но вовремя вспомнил, что травмы противопоказаны. Поэтому – просто навалился всем весом на край двери и надавил. Задвижка заскрипела, дверь затрещала – и распахнулась.

Да, действительно – в душе тоже окопалась романтическая парочка. Точнее, не окопалась, а намочилась. В общем – насмотрятся своих Диких Орхидей и давай пробовать. Эти двое Кирилла вообще проигнорировали – девушка просто не заметила, а парень не стал отвлекаться. Ну и Кирилл не стал читать им нотации или советовать пол не мочить. Не ему тут с тряпкой ползать.

Дальше! Дверь туалета – Кирилл примерился к ней плечом, но вовремя услышал изнутри звуки рвоты. Прекрасно, прекрасно. Идеальный вариант – чтобы сестра всё это время была там.

– Таня? – крикнул Кирилл, прислонив губы к щели у косяка.

Ему ответом стал лишь очередной мучительный звук расставания с источником золотых снов. Похоже, лучше пока проверять остальные двери. Время уходит!

С растущей тревожностью Кирилл двинулся дальше по коридору – ещё четыре двери! Хорошо люди живут! Глянул дверь напротив и предположил, что это кладовка – здесь шпингалет был снаружи. И на нём висел лифчик. Хммм? Кирилл толкнул дверь. В полусумраке среди пылесосов и велосипедов страстно целовалась полуголая парочка в вертикальном положении, игнорируя Кирилла. У одного из участников вроде бы волосы были цветные. Кирилл, поколебавшись, протянул руку и включил свет. Раздались сразу два возмущённых девичих крика. Ха-ха. Ну, за этих двух подруг, хотя бы, можно не волноваться. Эх, если бы Танюшка оказалась одной из них… Мама бы, может, и наругала – зато Кирилл был бы спокойнее.

Чёрт, но где же Таня?

Кирилл уже почти уверился в том, что Таня действительно в туалете, и сейчас просто вернётся в туда, вытащит её голову из унитаза (хотя нет, сначала нажмёт смыв – пусть умоется) и потащит на плече домой. Он толкнул ладонью дверь, на ручке которой не было ничего. Дверь чуть сдвинулась – а потом застряла. Заперта?.. Кирилл упёрся в дверь плечом.

– Занято! – услышал он недовольный мальчишеский голос прямо за дверью.

Но ему было наплевать. Потом извинится. Кирилл упёрся ногами и с усилием надавил. Дверь неожиданно легко поддалась, но за дверью раздался мат, а потом дверь ударила Кирилла в ответ. Только хорошая реакция помогла ему спасти нос от травмы. Но плечо ощутило удар. Кирилл поморщился – и надавил снова, уже сильнее, резче, толкая дверь до полного открытия.

Увиденная картина заставила его сердце мучительно замереть. На широкой кровати сидели два голых парня, и лежала почти раздетая Таня.

Её глаза были мутными. Она вяло отмахивалась руками. Один голый парень стаскивал с ней футболку, другой, одетый в шорты, сидел у неё на бёдрах, щупая неразвитую грудь. Её трусы болтались на одной из лодыжек. Кроме футболки и трусов на ней больше ничего не было. Если не считать трогательно-белые носочки.

За несколько мгновений поняв ситуацию, Кирилл на миг ощутил облегчение – он всё же успел. Молодца, Таня, отмахивалась. А потом он ощутил, как сердце начинает стучать быстрее, и волосы на загривке опять поднимаются в гневе. Он сделал шаг вперёд.

– Да забей ты! – заявил сидящий на ногах.

– С голой прикольнее! – резонно возразил борец за наготу.

– Слезли с неё, быстро! – приказал Кирилл сквозь сжатые зубы.

Оба подняли головы на Кирилла:

– Эй, жди своей очереди! Мы её споили, она наша!

– Хрен ему, а не очередь! – донеслось с пола. – Он меня ударил!

С пола поднимался пухлый паренёк. Ясно, чего его на дверь поставили – естественный барьер.