Czytaj książkę: «Так закалялась сталь: Силуэты», strona 4

– Наат'эл… – сокрушенно покачала головой Скитис после истории. – Беда. Я и подумать не могла о том, что так может быть. Это делать много вопросов, много путаницы…

– И если вы хотите, чтобы я справился с Длинным человеком, то нам нужно найти ответы на эти вопросы. – ответил Кайнис таким будничным и уверенным тоном, что старейшина сразу поняла – Охотник берется за работу. Эдакая устная подпись. Честно признаться, Кайнис сомневался: здравый смысл призывал сообщить о происходящем в Эдтирте остальному ордену. В конце концов, о подобном он никогда не слышал ни от коллег, ни от учителей. Если кто-то и имеет представление о подобном существе, то разве что сам Альтаир – глава Стальных Охотников Велара. А значит, стоит дождаться помощи в лице более опытных Охотников. Но на парня вдруг нахлынуло воодушевление. Даже несмотря на всю жуть последних событий, он держался прекрасно, словно ничего и не было. Улыбка плясала на его губах, а в глазах сверкали азартные огоньки. Лишь где-то глубоко внутри скреблось странное предчувствие. Но он предпочел не обращать на него внимания, решив, что вполне в силах совладать с ситуацией сам. А если что – сообщить в орден никогда не поздно. – Я, пожалуй, пойду, прогуляюсь по вашей миленькой деревушке, пока ещё светло.

– Хорошо, иргиль, но будь осторожен. Жители стать нервнее и злобливее, особенно к чужестранцам. – Скитис встала и тоже направилась к выходу. – Я постараюсь найти подсказки в дневниках и записях предков. Возможно, удастся найти тут самую вещицу, что защитила меня той ночью. Я не могу обещать, но я буду стараться.

– Было бы отлично! – весело ответил Охотник, поклонился и вышел из хижины.

Эдтирт оказался весьма большой деревушкой, относительно того, как Кайнис подумал на первый взгляд. Даже небольшая площадь имелась. Все дома, или, правильнее сказать, домишки, выглядели по-разному. Оно и понятно: каждый строил, как мог и из чего мог. Неровные доски, ветки, солома, камень, глина – все шло в ход. Объединяло их одно – все постройки стояли на деревянных столбцах, либо же не больших валунах, дабы не осесть в вязкой болотной почве, а прохожая часть улиц являла собой деревянные помосты и настилы, для удобства. Единственными приличными зданиями оказались постоялый двор и таверна. На фоне всего остального они выглядели огромными дворцами. Возведены они были, скорее всего, нанятыми Скитис рабочими, прибывшими с одним караванов. Да и материалы для постройки тоже явно были импортными. Слишком уж ровными и аккуратными были доски, срубы и кирпичи. Навряд ли аборигены стали бы так заморачиваться, но для старейшины это было важно. Оно и не удивительно: обе постройки располагались на самой окраине деревни, около поляны с относительно твердой землей, вытоптанной подчистую. Нетрудно было отгадать в ней излюбленное место для стоянки караванов, шедших через Эдтирт. Собственно, и таверна, и постоялый двор предназначались для проезжих, а не для местных.

Сейчас стоянка пустовала, а вместе с ней и оба заведения. Охотник шатался там некоторое время: поболтал с трактирщиком – мрачным альвом средних лет с тучной бородой и длинными неопрятными волосами. Тот был не особо разговорчив, но и какого-то раздражения или недовольства не показывал, видимо, благодаря наличию хотя бы минимального профессионального этикета. Наверное, именно поэтому у Кайниса и получилось вытянуть у него пару слов о последних происшествиях и жертвах. Решив больше не докучать альву, Охотник отправился осматривать дома, в которых недавно погибли жители. Все равно зал таверны был абсолютно пуст, а испытывать свой желудок местной кухней настроения у него не было. К тому же, по дороге он надеялся встретить кого-то более общительного. Но все, с кем он столкнулся по пути, действительно выглядели озлобленными и шарахались в стороны от Охотника, стараясь обойти его подальше и бросая косые взгляды. Наверняка в их головах не было ничего доброжелательнее мыслей о том, за сколько можно продать его бело-серый плащ следующему каравану. Но к этому Кайнис привык давно, ведь Охотников даже в более цивилизованных и просвещенных местах, редко встречали иначе. Поэтому он просто не обращал внимания, миролюбиво и обаятельно улыбаясь каждому встречному.

Наводки трактирщика о том, где находятся жилища последних жертв, были весьма мутными и запутанными. Однако, Охотнику хватило смекалки их отыскать. К тому же, двери в этих домах были открыты нараспашку. Подобный обычай был частым явлением на всем Тирре. Дэйоны верили, что так дух умершего быстрее покинет свое прижизненное обиталище. Чуждого к подобным вещам Кайниса мало заботило отношение аборигенов к усопшим, но вот открытая дверь была как нельзя кстати. Не придется тратить время на поиск ключа, взлом замка или поиск более экстравагантного входа.

К сожалению, внутри осмотренных им четырех домов не оказалось ничего примечательного, обычные куцые лачуги. Лишь засохшие пятна крови по углам, но никаких следов борьбы или хотя бы просто следов. Никаких подсказок это не дало.

Продолжая ломать голову над тем, кем же по своей природе является его загадочный противник, Кайнис побрел обратно, к хижине старейшины. Она находилась почти в самом центре поселения, на рукотворном холмике. День уже начинал подходить к концу. Охотник с досадой сплюнул и пнул ногой камень. Время впустую.

Скитис была дома. Нервно постукивая когтистыми пальцами по столу, она внимательно изучала разложенные перед ней потрёпанные книги и истлевшие куски пергамента. Кайнис решил тихонько присоединиться к ней, с интересом разглядывая пожелтевшие от времени письмена. Некоторые, те, что помоложе, Охотник мог почти спокойно прочесть, иные же были начертаны на практически забытых языках, незнакомых ему.

– Удалось узнать что-нибудь полезное? – спросил парень, спустя полминуты созерцания и устало зевнул.

– Шан'эл. – расстроенно покачала головой ланианка. – Почти ничего.

– Почти? – Охотник ухватился за тоненькую ниточку.

– Почти. Я найти лишь маленькие слова, о некоторых существах, виденных дэйонами многие века тому назад. О существах, несущих тьму и могильный холод. Рихрэм Дортис – короли мрака. Вот, посмотри. – Скитис протянула Кайнису ветхий кусок пергамента, который чуть не рассыпался в руках. Более всего он походил на отрывок письма. На каком языке оно было написано – он не знал, но некоторые элементы походили на эльфийский. Правда, очень-очень отдаленно. – Скитис смогла прочитать. Если верить этим словам, то праотец праотца праотца того, кто оставить эту запись, видеть, как Рихрэм Дортис властвовать на этих землях..

– Сколько же лет этому письму? – задумчиво пробормотал Охотник. – Ваше определение временного отрезка весьма расплывчатое… Особенно, если взять в расчет то, что запись могла принадлежать какому-нибудь роду долгоживущих эльфов. Хотя сейчас это не столь важно. Там есть что-то еще?

– Шан. – ланианка кашлянула и стала читать. – Они прийти во время второй великой ночи и стать нашим злом на многие годы. Холодом их дыхания родиться мрак, тяжестью их взгляда родиться тьма. И все живые твари вокруг, будь то альвы или гномы, птицы или змеи, стать их рабами. Так, под бичом темных хозяев, пройти много лет, пока они не исчезнуть так же внезапно, как и появиться… Дальше слова обрываться.

– Да уж. Не факт, что тут говориться про тех же тварей, что та, которая терроризирует Эдтирт ныне. – Кайнис почесал бритую голову. – Но, допустим, что речь тут идет именно о ней и его сородичах. Рихрэм Дортис. Подобного мне слышать не приходилось. А этому упоминанию уже крайне много лет. Что же, пока что это не сильно нам поможет, но будет, чем озадачить архивариусов.

– А? – растерянно переспросила ланианка.

– Тех, кто хранит книги и записи в крепостях нашего ордена – объяснил Охотник, добродушно улыбаясь. – Ладно, раз знаний мы не нашли, то придется добыть их самим. Сколько времени до заката?

– Не больше трех часов.

– Отлично! – довольным и уверенным тоном закончил Кайнис и подвинул плетеное кресло к окну. – У вас не найдется чего-нибудь вкусного чаю?

В ожидании ночи, он сидел, закинув ногу на ногу, и глядел сквозь мутноватое стекло, меланхолично потягивая горячий ароматный напиток из глиняной чашки. Его спокойное и умиротворенное лицо совершенно не отражало истинного состояния молодого Охотника. Всеми силами он готовил свой разум и свою волю к новой встрече с тварью. Нутро подсказывало, что ему вновь предстоит отправиться в то жуткое место. Но в этот раз он не даст сделать себя игрушкой. В конце концов – он Стальной Охотник и в этот раз он будет готов взглянуть в пустые глаза Длинного человека.

Обычно, за ожиданием чего-то, время идет очень долго, но сейчас оно пролетело словно по щелчку пальцев. На землю опустилась жидкая дымка тумана, сквозь которую без труда пробивался последний луч закатного солнца.

Кайнис встрепенулся и стал расхаживать по тесной комнате, останавливаясь около окон и вглядываясь в них. Дремавшая перед столом Скитис тоже оживилась:

– Вот-вот придет нужный час. – глухо прошептала она. – Будь готов, иргиль.

Охотник молча кивнул, сосредоточено изучая улицы. Они опустели задолго до заката, а сейчас уже и погас последний свет в окнах скудных лачуг.

Спустя ещё немного времени, пылающий диск Эгелоса окончательно скрылся за горизонтом, унося вместе с собой свое спасительное тепло. Кайнис полностью обратился к чувствам, обостряя их до предела. Стальным Охотникам часто приходилось так делать, в виду специфики своей работы.

Прошло, наверное, еще с треть часа, когда чуткий глаз парня уловил едва заметное движение в одном из узеньких переулков, прямо напротив бокового окна хижины старейшины. Кайнис замер и жестом приказал ланианке сделать то же самое. Та послушно остановилась, склонившись над мутным стеклом рядом с ним. Вместе они наблюдали, как от одной из стен отделилось темное пятно, почти не различимое в окружающем мраке беззвездной ночи. Но не для Охотника, чьи глаза неплохо видели в темноте, благодаря особым искусственным изменениям, которые орден сделал с ним еще когда он был юн, и ланианки, которая от природы была одарена отличным зрением в темноте. Они прекрасно видели, как это маленькое, нечеткое, пятно, постепенно увеличивается и приобретает конкретную ровную форму. Форму Длинного человека.

– Ну и ну… – прошептал Охотник, невольно сжимая рукоять револьвера.

Ужасная метаморфоза довольно быстро завершилась. Лёгкие Кайниса тут же наполнились знакомым липким холодом. Тварь медленно повернула пустую голову в его сторону. Она чувствовала. Парень стиснул зубы, стараясь не выказывать никаких эмоций и просто наблюдать. Скитис прерывисто вздыхала, дрожащими пальцами перебирая связку амулетов, висящих на ее шее:

– Иргиль… Он идти к нам… – пискнула она.

– Вижу. – ответил Охотник, не шевеля губами.

Он и сам заметил, как, нехотя переставляя ноги, существо побрело в их сторону. Медленно и непреклонно. Однако, стоило Кайнису моргнуть, и Длинный человек непостижимым образом оказался практически вплотную перед окном. Ланианка взвизгнула и попятилась, шепча себе под нос что-то на своем загадочном языке. Охотник от неожиданности тоже отступил на шаг и молниеносно выхватил револьвер. Длинный человек, бывший куда выше проема, в который виднелся лишь нездорово тонкий живот, неспешно наклонился, уперся в стену костлявыми руками и заглянул в окно своими отсутствующими глазами. Кайнис ответил ледяным, полным решимости, взглядом. Внезапный порыв ветра со стуком распахнул хлипкие ставни. Сочтя это наилучшим моментом, Охотник ухмыльнулся и дважды нажал на курок. От грохота выстрелов Скитис вновь вскрикнула и осела на землю, закрыв голову руками. Обе пули попали точно в цель – одна в то место, где, по идее, должен располагаться нос, а другая чуть пониже. Только вот, вопреки ожиданиям парня, патроны не взорвались, прорвав темную кожу твари, а словно замедлились и плавно вошли в нее, оставив два ровных круглых отверстия. Существо даже не шелохнулось, а на кровь из ран не было и намека. Более того, спустя пару секунд они затянулись сами собой, сделав поверхность лица вновь непроницаемо-гладкой. Издав странный щелкающий звук, Длинный человек просунул голову в открытое окно. Затем, изгибая конечности под неестественными углами, полностью протиснулся внутрь.

Кайнис отступил назад, выхватив нож, а Скитис забилась в угол и тихонько подвывала. Длинный человек замер, затем развернулся в ее сторону. Охотник почувствовал, какой неумолимой злобой наполнился воздух вокруг. Словно в комнате присутствовало нечего большее… То, что обволакивало разум Охотника липкой пленкой утробного страха. Такой же страх, какой испытывает рыба, спрятавшаяся от проплывающей мимо, акулы в расселину между камнями и обнаруживает позади себя голодного морского змея.

Существо подняло руку, и колени Кайниса тут же подкосились, взор затуманился знакомыми жуткими воспоминаниями и образами. Охотник покачнулся и привалился к стене. Перед глазами плясало яркое пламя, клубился густой серый дым. Треск, грохот, пронзительный крик. Обожженная и обессиленная рука матери, беспорядочно цепляющаяся за неровную поверхность рухнувшей балки, в попытках сдвинуть ее хоть на миллиметр… Парень тряхнул головой, но это лишь слегка отогнало видение. Слегка, но достаточно для того, чтобы он мог разглядеть, как загнанная в угол Скитис, выгнув спину и истошно вопя, выцарапывала свои глаза собственными когтями, раздирала рот, горло, вырывая куски кожи и плоти, захлебываясь в собственной крови.