Прежде, чем ты отправишься в далёкое плавание по страницам этой книги, мне бы хотелось приоткрыть для тебя дверцу в мастерскую моей души и пригласить на сокровенный диалог. История, которую ты прочтёшь, далеко не так проста, как может показаться вначале. Она серьёзна и мудра, но, в то же время, легка и игрива. По своему обыкновению, она ведёт глубокие диалоги с подсознанием, но может и начать играть в прятки, подобно озорной белке в лесной чаще. Как её приручить? Открыв свои внутренние замки и впустив её в себя, как свежий ветер.

В этой книге каждый Читатель найдёт своё собственное сокровище. Я же напишу о том, что вкладывала в неё при её создании.

В основе повести «Ключ» лежит тема творчества. Как мне видится, она и есть та самая песчинка, вокруг которой моллюск создаёт перламутровую жемчужину. Жемчужина включает в себя многослойные преобразования через труд души. Исцеление, как правило, происходит через возвращение назад во времени. Иногда это наше прошлое данного воплощения, но чаще – ответы хранятся в прошлых жизнях и пространстве между ними. Чтобы добраться до сердца жемчужины и окунуться в точку-песчинку размером с космос, нужно научиться тонко входить в неё, как в портал, любуясь всеми теми слоями, что были созданы в этом прекрасном и бесконечном Пути.

Для чего необходимо возвращение назад? Чтобы собрать себя и вспомнить. Собрать те частички, те осколки, что были по неосторожности и неопытности оставлены в предыдущих главах Книги Жизни. И в эти моменты соединения происходит истинное волшебство – в реки наших душ и тел бурными потоками вливается Любовь и уносит наше сознание в океан творения, туда, откуда родом была та самая песчинка…

Время… Что есть время и какое оно в действительности? Книга приглашает к размышлениям об этой таинственной, вечно ускользающей и необычайно важной составляющей нашего бытия. Что, если оттолкнуться от общепринятого понимания времени и попробовать самостоятельно соединить внутри себя прошлое, настоящее и будущее? Полагаю, с каждым из Читателей может приключиться своя собственная история, не менее яркая и удивительная, чем эта.

Название книги многогранно, как и всё её содержимое. Ключ как источник, который бьёт из-под земли. Ключ как инструмент, которым открываются любые замки. Ключ как нечто наиболее важное, на что прежде всего следует обращать внимание. Ключ как разгадка к тайнам Вселенной.

«Где же его найти?», – задаётся вопросом главный персонаж книги.

«Он внутри… Любовь научит», – звучит ответ.

А потому, чтобы отыскать его в себе, нужно закрыть глаза и… падать в глубину своего сердца, читая им это произведение, и задаваясь вопросами, чтобы симфоническим эхом зазвучали ответы, вдохновляя на новые вершины, с которых мир видится столь же красивым, сколь прекрасны кружева твоей души.

С любовью,
Ульяна Матвеева

ГЛАВА 1

Ровно в 18:20, согласно своему расписанию, в сумеречной дали показался автобус. Старые берёзы, ветви которых блестели от мокрого снега, заслоняли вид на дорогу, скрывая до последнего номер маршрута. Нестор привычным движением вынул кожаный футляр из внутреннего кармана пальто, чтобы достать очки. Замёрзшие пальцы не слушались. Нестор тихо выругался, щурясь и вытягивая голову вперёд, чтобы разглядеть тусклую табличку у лобового стекла приближающегося автобуса. Одинокий фонарь, что стоял рядом с остановкой, был давным-давно сломан, что значительно усложняло задачу.

– До Лесной доеду? – крикнул он пассажирам, когда дверь распахнулась.

– Да-да, – кивнул старик, внимательно глядя на поднимавшегося в салон мужчину.

Нестор уселся на свободное место рядом с ним и принялся растирать пальцы.

– Долго ждал? – спросил старик с долей сочувствия.

– Угу, – угрюмо буркнул Нестор, не желая продолжать диалог с незнакомцем. Сегодня был трудный день, и единственное, чего он хотел, это сон. Впрочем, это давным-давно стало для него привычным состоянием.

Губы старика дрогнули в улыбке, а в глазах блеснули слезы. Он достал из кармана носовой платок с вышитой буквой Л. и незаметно вытер уголки глаз.

Несколько минут они сидели в тишине. Затем сзади послышался жалобный детский голос:

– Бабуль, я есть хочу. Далеко ещё?

– Ишь ты какой! – ответил сердитый голос пожилой женщины. – Сколько надо, столько и будем ехать, ясно тебе? Не, ну не ребенок, а наказание какое-то!

Нестор вздрогнул. Сглотнув воздух, он вынул из портфеля оставшийся с обеда бутерброд и, обернувшись, протянул мальчику.

– На, возьми, – сказал он тихо. Тот с опаской взглянул на бабушку и покачал головой, отказываясь.

– Не надо нам! – отрезала женщина. – Мы не нищие. Пусть терпит.

Гулким эхом эти слова пронеслись по Нестору, заставив его снова съежиться, как от холода. Ему вдруг захотелось как-то укрыть собой этого худого мальчишку от ледяных колкостей взрослого мира, глухого и чёрствого, и сказать ему, что… что… Да хотя бы просто крепко и молча обнять. Но, почувствовав знакомый комок в горле, он передумал. «Рано или поздно, его все равно сломают. Так пусть уж лучше это произойдет в детстве», – только и распознал он в том хаосе из скомканных мыслей, склеенных переживаниями, что встал на пути между сердцем и разумом.

– Позвольте я украду у Вас ненадолго юного гражданина, – обратился старик к женщине, который также остался неравнодушным к этой сцене. – Вы сможете немного отдохнуть в тишине, а мне бы пригодились его зоркие молодые глаза, чтобы исправить кое-какую деталь, – он кивнул в сторону левой руки, с которой снимал часы с потрёпанным кожаным ремешком.

Женщина впилась усталыми глазами в удивительно красивое лицо старца с ясным взглядом, которым он спокойно и ласково смотрел на неё. Она несколько смутилась, замялась, а затем махнула рукой со словами:

– Да забирайте его, хоть насовсем! Сил моих больше нет няньчиться с ним, – её голос надломился, словно порванная струна. Когда мальчик пересел вперёд и сел напротив старика, женщина беззвучно заплакала, скрывая слёзы под толстыми линзами.

Когда мальчишка уселся рядом с Нестором и старцем, все трое облегчённо вздохнули.

– Чем помочь? – озадаченно спросил он, косясь в сторону опустевшего сидения рядом с бабушкой. Он старался не подавать виду, что его глубоко ранили её слова. Она заменила ему весь мир когда-то, и теперь было больно наблюдать, как она, устав от нелёгкой жизни, отдалялась от него с каждым днём всё сильнее, оставляя за собой странный привкус пепла любви с оттенками горького равнодушия.

Нестор незаметно наблюдал за происходящим. Его не покидало ощущение, что всё это где-то он уже когда-то видел. Нестор отложил телефон и поймал на себе взгляд мальчика. Несмотря на то, что в целом он производил впечатление застенчивого и неуверенного в себе юнца, в его глазах таилась согревающая сердце теплота и неземная мудрость.

– Для начала нужно немного подкрепиться. Будешь? – и на сухой ладони пожилого мужчины оказались три карамельки в серебристой обёртке. – Бери, бери, сынок. Да не спеши. Не спеши… Две другие съешь потом, если сердце накроет тоска. Они ведь волшебные, знаешь? – он заговорщически улыбнулся, блеснув золотыми коронками.

Мальчик послушно положил конфеты в карман за пазухой и с любопытством уставился на внутренний механизм часов, которые старик уже успел вскрыть, осторожно держа их над старой обложкой книги.

– Так вот, смотри… Нам нужно произвести небольшую корректировку. Возьми, пожалуйста, эти щипцы, захвати триб… Да, здесь… И поставь вот сюда, – нараспев сказал старик, – Нестор, будь добр, помоги ему, пожалуйста.

Уже после того, как работа была завершена, Нестор удивился тому, что его назвали по имени.

– Простите, а мы с Вами раньше встречались? Откуда Вы меня знаете? – спросил он рассеянно.

– Да как тебе сказать, – усмехнулся старик и снова обратился к мальчику: – Сегодня ты славно потрудился, сынок. Большое дело сделали!.. Пусть твоя бабушка ещё немного отдохнёт, а ты пока побеседуй со мной немного… Ты уже решил, чему хочешь посвятить свою жизнь?

Мальчик растерялся.

– Да рано ж ему ещё о таком думать, – не удержался Нестор.

Старик покачал головой:

– Так обычно и говорят за детей взрослые, не давая им с ранних лет наметить дальнейший маршрут жизненного пути. А дети верят ведь и отвлекаются на всякую ерунду. А потом, когда приходит время поступать в институты, не могут вспомнить, зачем они здесь и чего они вообще в действительности хотят. Как раз таки сейчас – самое время! Душа ещё не спит, хоть и прислушивается к колыбельным, что звучат повсюду… Так и чем ты хочешь заниматься в жизни? – снова обратился он к мальчику.

Тот слегка выпрямил спину и серьезно ответил:

– Я врачом быть хочу. Хочу, чтобы люди становились здоровыми и счастливыми, чтобы я умел им помогать. Я бы и бабушку вылечил… н-наверное. Но, – его худенькие острые плечи снова осунулись, – она хочет сделать из меня адвоката. Каким был мой отец.

Нестор заметил, как за несколько секунд в глазах мальчика вспыхнула и погасла искорка. А кем же мечтал стать он сам в его возрасте? Уже и не вспомнить… Да и нужно ли?

– Эта профессия высоко ценится в обществе, – серьезно сказал он мальчику, забавно подняв указательный палец вверх. – Я, например, вот уже лет двадцать как адвокат. И за это время смог купить себе большой участок и построить дом в хорошем районе. Меня ценят, уважают, со мной считаются.

«Наконец!» – проскочило в голове Нестора, но так быстро, что и не успело оставить заметный след. Однако успело раззадорить его речь:

– Когда ты это осознаешь, ты, словно… словно становишься свободным. Ты можешь выиграть любой спор, отстоять свою точку зрения, делая это виртуозно и легко.

Его заострённый подбородок нарисовал в воздухе полукруг и остановился у запотевшего стекла. Пожелтевшие с возрастом глаза принялись рассматривать силуэты редеющих домов, открывая для взора горизонт, в котором он видел выцветшие кадры своего детства.

– Но я… – робко начал мальчик и запнулся. Он тоже перевел взгляд в окно, в котором пытался прочесть своё будущее.

Старик не спеша завершил сборку часов, поднял книгу и спрятал её в дорожную сумку. «Скоро будет мой поворот», – произнес он себе под нос, расправил воротник рубашки и сосредоточил всё свое внимание на разговоре.

– А всегда ли истинна твоя точка зрения, которую ты отстаиваешь, друг мой? Или ты упиваешься свободой власти над ситуацией и другими людьми, менее красноречивыми, чем ты? Многие люди не могут постоять за себя и защитить свою правду. Например, та девушка, что сейчас стоит у выхода, едва держась на ногах из-за грубой манеры движения водителя, когда-то проиграла войну с законом лишь потому, что имела неосторожность влюбиться в своего оппонента. Любовь растворила хватку, и она предстала обнаженной и беззащитной перед тем, кого полюбила. Закон гласил о том, что она должна была понести наказание, а что гласила правда сердца? Его никто не спросил. Заточение в неволе ожесточило её, и любовь, не найдя выхода, превратилась в яд. Тот, кого она любила, обрезал ей крылья кинжалом своей искаженной правды и лишил света, бросив в темницу, где она и погасла.

В это время автобус остановился на остановке, и девушка вышла, тяжело спускаясь по ступенькам. Огромная сумка, свисая с ссутулившегося плеча, билась о перила, в ритме её шагов. Нестор, не до конца понимая странную речь старика, взглянул на неё снова из окна, в тот момент, когда она обернулась назад. Они встретились глазами, когда автобус снова тронулся с места. Её кроткие карие глаза, так хорошо знакомые Нестору, впечатались в его память ещё крепче, чем в их последнюю встречу. Тогда, в суде, когда её уводили из зала заседаний, она глядела на него с той же болью… «Прощай», – шепнули её бледные губы, когда автобус остановился. Их сердца снова соединились в этот миг, разделенный холодом стекла.

– Что всё это значит? – рявкнул Нестор, пряча в свой грозный рык смятение, страх и боль. – Кто Вы? Что происходит?!

– Ты со мной ещё не знаком. А вот я тебя отлично помню… За последние тридцать три года ты почти не изменился. Одни и те же фразы, одни и те же мысли… Тебе кажется, что ты живёшь полной жизнью, но тебе только кажется, – старик потянулся за своей тростью с резной рукояткой. Чуть помедлив, он продолжил: – Посмотри на этого мальчугана. Внимательно посмотри. Никого не узнаёшь? Его глаза ещё горят, несмотря ни на что. Да, не так ярко, как прежде, но и не так тускло, как твои. В какой момент ты предал себя? Сколько раз ты ради денег и собственного имиджа предавал свою истину? Столько, что смог купить целый дом! Да вот только неуютно в нём тебе одному. Да и дом твой фальшивый. Настоящий дом – он здесь, – старик хлопнул себя по груди и встал на ноги. – Ты тоскуешь по нему, но не разрешаешь себе это осознать, как и не разрешаешь себе любить с того дня, как погибли твои родители. Сердце сжато до сих пор… В боли и оковах… Пора уже отпустить… Твои книги, в которых ты ищешь свободу, так же пусты и бессмысленны, как и всё то, что тебя окружает. Но стоит отыскать ключ и выйти за пределы… как все преобразится!

Старик погладил все ещё сидящего рядом с ними мальчика по каштановым волосам и сказал ему:

– Пойдем, я отведу тебя к бабушке. А мне пора выходить. Моя остановка.

Нестор ошеломленно смотрел вслед старику, испытывая острое желание остановить его и продолжить разговор. Но что-то удерживало его на месте. Ноги стали словно ватные. Уже выходя, старик жестом ответил на вопрос Нестора, оставшийся звенеть в тишине. Он указал на себя, затем на Нестора, после чего подмигнул мальчику. И вскоре скрылся в пелене зимнего вечера.

На его сидении остались лежать наручные часы. Тонкая золотая стрелка циферблата трепетала, но стояла на месте. Нестор нервно взъерошил и снова пригладил волосы, пытаясь привести мысли в порядок. Некоторое время он ехал, глядя в пол, в точку между лакированных туфель. В ней, казалось, транслировали какой-то неинтересный фильм про него, который совсем не хотелось смотреть и понимать. Вдруг он спохватился и принялся вглядываться в пейзаж за запотевшими окнами, пытаясь ухватиться вниманием за знакомые элементы. Разочаровавшись в попытках, он оглянулся назад, чтобы спросить у пассажиров, где они проезжают, чтобы сориентироваться. Салон оказался пустым. Тогда он подошёл к глухой кабине водителя и громко постучал в маленькое окошко. Никто не отвечал. Он постучал ещё громче с криком: «Откройте!». Волнение нарастало, однако ничто его не выдавало, кроме крепко сжатых пальцев. Наконец, окошко открылось. Нестор, облегчённо вздохнув, спросил: «А Лесную проехали уже что ли? Где мы едем?», – и тут же замер, когда увидел за рулём… своё отражение…

Это мгновение окончательно сбило все внутренние настройки Нестора. Ничего не понимая, он принялся пятиться назад, пока не уткнулся в вертикальный жёлтый поручень. Теряя опору, он схватился за него обеими руками, словно утопающий, и широко распахнутыми глазами глядел в окно, в котором уже мало что можно было разобрать, кроме чистого звёздного неба. Автобус мчался по серпантинной дороге, всё выше, всё быстрее, в опасной близости к обрыву, покрытому узорчатыми шапками деревьев. Когда оцепенение сменилось страхом, Нестор осознал, что проезжает по гористой местности, которой отродясь не было в его краях. И вместе с этим возникло ощущение невесомости. Автобус потерял управление и летел вниз по склону, врезаясь в кустарники и нарушая покой царства леса. Птицы встрепенулись и разлетелись в стороны, услышав треск веток и заметив огромный приближающийся предмет с яркими огнями. Автобус вспыхнул пламенем, которое быстро поглотило его целиком, и, врезавшись в ствол многолетнего дуба, остановился.

«Господи, как красиво», – успел подумать Нестор, глядя на яркие звёзды, до того, как потерял сознание. Он лежал на спине в окровавленных одеждах недалеко от горящего автобуса, широко раскинув руки и ноги. Его кисти рук утопали в мягком травянистом ковре, а на левом запястье, приглядевшись, можно было заметить потрепанный кожаный ремешок тех самых часов, что, уходя, оставил странный старик на сидении автобуса. Все стрелки соединились на вершине циферблата и вновь отправились в новый путь, в свой новый временной цикл…