Czytaj książkę: «Тайна старинной усадьбы»

Глава 1. Побег

Зеркальная поверхность подернулась призрачной дымкой. В глубине задрожал, разрастаясь, темный силуэт. Поверхность покрылась сетью тонких трещин, послышался хрусткий треск. Несколько кусков стекла выпали и с тихим звоном упали на кафельный пол. Сквозь прорехи из зеркала в комнату потекли струйки дыма и остро запахло гарью. Меня сковал страх, не двигаясь, широко распахнув глаза, я наблюдала за происходящим.

В руках крепко держала камеру, прижимая ее к животу, и пальцем автоматически нажимала на кнопку спуска. Дышать становилось все труднее, дым затягивал комнату, в глубине зеркала полыхнул огонь. Я дернулась от страха, наконец-то очнулась, отшатнулась и выбежала из комнаты. Рюкзак за спиной ужасно мешался. Не успела сделать и пары шагов, чуть не упала, ногой зацепившись за валяющиеся на полу битые кирпичи. Рукой уперлась в стену, из комнаты донесся грохот разбитого зеркала и громкий стук. Дом заходил ходуном. От неожиданности споткнулась, рука соскользнула со стены, а я рухнула на пол, все так и сжимая в руках камеру. На меня с потолка посыпалась пыль и штукатурка, я сжалась в комок, застонав от боли. В бок упирались обломки кирпичей и досок. Что-то царапнуло щеку, я провела рукой по лицу и взглянула на ладонь, на ней алели капли крови.

Оскальзываясь на грязном полу, я проползла на коленях пару метров, не с первой попытки, но поднялась на ноги и, пошатываясь, побежала по коридору заброшенного дома. За разбитыми стеклами окон сгустились густые синие сумерки. В доме стало совсем темно, я неслась вперед практически наощупь. Обернулась через плечо, но увидеть что-либо в кромешной тьме не представлялось возможным. Снова споткнулась, однако на этот раз чудом, но на ногах устояла. Добралась до лестницы, ведущей на первый этаж усадьбы. Спустилась вниз, цепляясь за кованные металлические перила, болтаясь из стороны в сторону, едва удерживая равновесие. Побежала к распахнутой входной двери, что-то ударилось в стену за моей спиной, я пригнулась, едва не выпустив камеру из рук. Понеслась по ступеням крыльца и дальше по заросшей травой тропке, мимо старых лип к воротам, возле которых я припарковала свою машину. Сердце колотилось о ребра, его стук заглушал все звуки вокруг, дыхание сбилось, вырываясь из горла рваными хрипами. Наконец, впереди из тьмы выплыли контуры кованых ворот и старенькой «нивы» за ними. Я с силой дернула на себя металлическую створку ворот, она легко распахнулась, от неожиданности я чуть не свалилась на землю. Шагнула на трясущихся ногах вперед, стянула с плеч рюкзак, с трудом выудила ключ от машины из внутреннего кармана, пальцы не слушались. Я нажала на кнопку сигнализации на брелоке.

Сигнализация пискнула, вспыхнули фары, я резко остановилась, словно налетела на невидимую стену, и затаила дыхание. В яркой вспышке света фар увидела черную антропоморфную удлиненную фигуру у густого кустарника неподалеку от машины. Я моргнула, на сетчатке глаза отпечатался отсвет вспышки. Подождала, пока глаза снова привыкнут к темноте, в панике оглядываясь вокруг, понимая, что разглядеть темную фигуру без света в ночных сумерках невозможно. От страха задрожали руки, лоб покрылся холодным потом, меня затрясло. Глаза постоянно возвращались к тому месту, где я увидела фигуру, надолго отвести от него взгляд было выше моих сил. Вспомнила, что все еще держу брелок в руке, еще раз нажала на кнопку, вспышка света, никого. Еще одна вспышка, я крутанулась вокруг своей оси, снова никого. Вспышка….

На ватных ногах, почти ничего не соображая, прошла пару осторожных шагов, но, не выдержав напряжения, бегом рванула к машине, дернула за ручку водительской двери. Заперто. Нажала на брелоке кнопку сигнализации еще раз, вспышка. Черная фигура маячила в воротах, как-то кривовато покачиваясь. Я распахнула дверь, проскользнула внутрь салона, камеру и рюкзак бросила на пассажирское сиденье. Меня так колотило от страха, что я не с первого раз попала ключом в замок зажигания. Мысли в голове сковало от ужаса, провернула ключ, двигатель завелся, машина рванулась вперед и заглохла. Я всхлипнула, закрыла глаза и повернула ключ еще раз, получилось. Распахнула глаза, бросила взгляд на усадьбу, скрытую за кронами лип. Закусила губу до крови, чтобы не заорать: в одном из окон ярко горел свет, я схватила камеру и нащелкала несколько кадров. Огонь погас, снаружи поднялся ветер, покачнулась створка ворот.

Бросила камеру на сиденье и вдавила педаль газа в пол, машина, взвизгнув шинами, сорвалась с места, я едва успела дернуть руль, чудом избежав столкновения с деревом.

Выехала на подъездную дорогу, поминутно бросая взгляды в зеркало заднего вида. В лобовое стекло светил тусклый диск полной луны, другого освещения здесь не было. Машина на полной скорости ехала вперед, мимо проносились силуэты высоких сосен, кряжистых дубов. Ветер швырнул в стекло пригоршню прошлогодних листьев. Вырулила на шоссе, вдоль полотна дороги ярко горели фонари, мимо проносились встречные машины. Паника понемногу начала отпускать. Футболка липла к потной спине, волосы лезли в глаза.

Адреналин схлынул, накатила сонливая апатия, а следом злость. Я ругала себя на чем свет стоит. Идиотка, искательница приключений на пятую точку. Поехала в заброшенную старую усадьбу – поснимать. Больше ведь снимать нечего, ну конечно!

До дома я домчала в рекордные сроки, хотя до усадьбы ехала больше получаса, утыкаясь носом в карту, и едва не проехала нужный поворот, но сейчас паника гнала вперед. Уличные фонари в деревне еще не зажгли, небо затянули облака, выходить из машины катастрофически не хотелось, но не ночевать же здесь, в самом деле. Бормоча проклятья вполголоса, я выбралась с камерой из машины, нажала на кнопку брелока, таращась на свет фар испуганным кроликом. Не заметила никаких фигур, судорожно вздохнула и потащилась к дому. Ввалилось внутрь, включила верхний свет и уставилась на растоптанные кроссовки моего бывшего парня, валяющиеся у двери в кладовку. Положила камеру на тумбочку. Да что же за вечер такой! Тихо ругаясь себе под нос, скинула ботинки и, громко топая, прошла вперед по коридору. Из распахнутой двери гостиной доносились звуки стрельбы и чьи-то крики. Фильм смотрит, гад такой! Вошла в комнату и заскрипела зубами. Он сидел в моем любимом кресле и лопал мой ужин прямо со сковороды, жареную картошку с котлетами. Заметил меня, вытаращил глаза, подавился куском котлеты и закашлялся. Я подошла к креслу, нависла над Ником и от души огрела по спине. Кашель резко смолк. Ник покраснел, потом побледнел и щелкнул пультом. Экран телевизора погас, я молча сверлила его злым взглядом.

– Что ты, скажи мне на милость, здесь делаешь?

– Настен, я, конечно, не придираюсь, но ты в курсе, что похожа на главную героиню ужастика? – он красноречиво махнул рукой в мою сторону.

Я нахмурилась, надо же, угадал, паршивец, но я ему в этом не признаюсь даже под страхом смертной казни.

– Я гуляла в лесу, упала! – рявкнула я.

– Упала? В какой овраг и сколько раз? – ехидно поинтересовался он.

– Не переводи тему разговора, мы расстались шесть месяцев назад, так что ты делаешь в моем доме?

Ник подумал пару минут, почесал затылок, а затем выдал:

– В моей квартире проводят дезинфекцию!

– Да что ты говоришь? Кого же будут травить в твоей квартире, если все тараканы сидят здесь, – я постучала по его голове.

– Ха-ха, ну хорошо, я скучал.

– Перевожу с языка несносных паршивцев! Меня опять вышвырнули с работы и нечем платить за квартиру.

– Всегда говорил, что ты умная.

– А ты гад, и я тоже твердила это на протяжении полутора лет. Только ответь, а с чего ты взял, что нормально вот так вваливаться ко мне практически ночью и уничтожать мой ужин? – я ткнула пальцем в сковородку, мы вместе взглянули на оставшуюся там горстку картошки и надкусанную котлету.

– Я закажу пиццу?

Ник похлопал по карманам, нашел телефон и радостно помахал им в воздухе перед моим носом. Я топнула ногой и молча указала на дверь в соседнюю комнату. Ник взглянул на экран телефона и скис, часы показывали без четверти десять, а единственная пиццерия в нашей провинции работала до восьми, он вздохнул и без дальнейших пререканий встал с кресла и утопал по указанному направлению. Схватив сковороду, я подошла и громко стукнула в дверь, она мгновенно распахнулась, я пихнула ошарашенному Нику сковороду в руки и, развернувшись, ушла в ванную. Подошла к раковине и устало взглянула на себя в зеркало. Одежда грязная и местами порвана, на брюках зияли две огромные дыры, темные длинные волосы спутались, на щеке царапина с засохшим потеком крови и вся сверху донизу в пыли и побелке. Застонала, стащила одежду, сунула в мусорное ведро и потопала в душ.

Глава 2. Фотографии

Я долго с остервенением смывала грязь и паутину липкого страха, старательно намыливаясь мочалкой. Застонала от боли, дотронувшись до отбитого о камни бока, синяк будет знатный, нужно поискать в аптечке мазь.

Вспомнила истории о призраках старой усадьбы, которые мы слышали еще в детстве. Кровавые подробности в ошеломляющем количестве прилагались. Однако до сего дня я не воспринимала их всерьез, мало ли что болтают люди о старых домах. В усадьбу мы с друзьями приезжали лишь раз, перед выпускным. Всю дорогу пересказывали друг другу жуткие истории, выдумывая некоторые подробности прямо на ходу. Накрутили сами себя до предела, побродили по первому этажу, вздрагивая от каждого шороха. Удрали мы оттуда быстро, не прошло и часа, теряя кроссовки – следом за одной из девчонок, уверяющей, что она увидела черную тень.

Кстати, про кроссовки это не фигура речи, друг Ника обнаружил на обратном пути, что щеголяет одной ногой в дырявом носке. В доме же, очевидно, у нас сработал коллективный разум большой испуганной компании.

Подбил нас на вылазку Ник, он как раз недавно получил права и гонял на ржавой копейке деда. Первый парень потока, шебутной, веселый, любимец девушек, собак и котов.

Как я затесалась в эту компанию, не поняла сама, мы с подругой готовились к поступлению в университет и всю весну просиживали в читальном зале библиотеки. Не успели в тот день выйти на свежий воздух, как напротив затормозила вышеупомянутая копейка, и к нам подошли трое одноклассников во главе с Ником. Мы увлеклись разговором, а спустя двадцать минут, соревнуясь в сочинении страшилок на ходу, дружно катили к усадьбе.

Старые деревенские истории про местную заброшку оригинальностью не отличались. Несчастные возлюбленные, коварные родственники, ведьмы, упыри и странные пожары.

Вынырнула из воспоминаний, закрыла воду и вышла из душевой, кутаясь в теплый и такой уютный махровый халат. Прошлепала босыми ногами на кухню и удивленно замерла у входа. Ник стоял у плиты в моем фартуке с лопаткой в руке. На столе стояла миска с овощным салатом, на тарелке красовались картофельные оладьи, в вазочке белела гладь сметаны. Я сглотнула, не ела с самого утра, если, конечно, утренний кофе с одной конфетой можно считать едой. Я уселась на стул и цапнула с тарелки пышущую жаром оладью, откусила приличный кусок, едва не застонав от удовольствия, невероятно вкусно, или это я такая голодная…

– Исправился и вернул долг, – помахивая лопаткой, улыбнулся Ник.

– Котлет нет, – все-таки поддела я, уминая вкуснющие горячие оладьи.

– У тебя пустой холодильник, – взмах лопатки по направлению к белому монстру выпуска прошлого века.

– Я в курсе, не доехала до магазина, но я-то надеялась, что свой ужин слопаю сама! Без непрошеных помощников! – ворчливо попеняла я, вытерла масляные пальцы о салфетку и запустила ложку в миску с салатом.

Ник предпочел пропустить мое нытье мимо ушей, он выключил конфорку, стащил фартук, плюхнувшись на стул, стоящий напротив. Пододвинул мне кружку с чаем. Я подняла на него глаза, он взъерошил черные волосы, голубые глаза смотрели на меня непривычно серьезно. Я сделала глоток чая: черный и сладкий, как я люблю – подхалим!

– Насколько ты собираешься у меня задержаться? – буркнула я.

Он широко улыбнулся, я угрюмо нахмурилась.

– На пару месяцев, – выдал с поразительным спокойствием этот будущий труп.

Чай от возмущения пошел не в то горло, я закашлялась, он легонько хлопнул меня по спине, я с трудом подавила желание надеть миску с салатом ему на голову.

– Пару месяцев? Ты издеваешься? И скажи, пожалуйста, почему у меня? Больше пожить не у кого?

– Не у кого! – ехидно ухмыльнулся паршивец, глядя мне прямо в глаза, я моргнула и сумела-таки отвести взгляд, пытаясь вспомнить язвительные слова, только долю секунды назад вертевшиеся на языке, но голова, как назло, была раздражающе пуста, мысли трусливо разбежались по углам.

Я открыла было рот, высказать паршивцу все, что о нем думаю, как вдруг что-то сильно ударило в окно, стекло задрожало, тихо позвякивая. Вздрогнув, я съехала на край стула, чудом не свалившись на пол. Еле успела вцепиться пальцами в стол. Ник мигом перестал ухмыляться, встал и, отодвинув штору, выглянул в окно, обернулся и молча покачал головой. Никого. Подошел ко мне вплотную, разглядывая мое перекошенное от страха лицо.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Нет, не хочу, – огрызнулась я, села поровнее, скрестив руки на груди.

– Да, в общем, я и так все понял, – фыркнул Ник. – Основываясь на логике и твоему запыленному, растрепанному и загнанному внешнему виду по возвращении домой, делаю логичный вывод – ты побывала в заброшенной усадьбе. – Уперев руки в бока, навис надо мной. – Я прав? Ты что-то там увидела, раз удирала, сдирая колени в кровь. У тебя, кстати, еще царапина на щеке.

Ник провел пальцами по моей скуле, меня окутал пряный и такой знакомый аромат его духов. Я взбесилась окончательно. Нет, вы на него посмотрите, сыщик недоделанный! Кровь застучала в ушах, я скрипнула зубами.

– Прав, – рявкнула, вскочила на ноги, мы едва не стукнулась с Ником лбами, он вовремя успел отшатнуться. – Купила камеру, проезжала мимо заброшки и решила поснимать.

– Поснимала? – елейно уточнил Ник, подошел ко мне еще ближе, я сглотнула, кивнула, изо всех сил стараясь сохранять последние жалкие крохи спокойствия. – Получилось? – его губы невесомо скользнули по моим, дыхание перехватило.

Я отступила на шаг, сама от себя подобного финта не ожидая, схватила со стола тарелку с оладьями, проворно выскочила в коридор и влетела в свою комнату, захлопнув ногой дверь. До меня долетел громкий и донельзя ехидный смешок Ника из кухни. Наглая кошачья морда, и почему я не могу на него спокойно реагировать? Шесть месяцев ведь прошло! Кипя от злости, я пыхтела, как закипающий чайник, стоя у двери. В полотно двери в районе моих лопаток раздался вкрадчивый стук, я отпрянула от нее, как ошпаренная.

– Настя, открой, мне правда очень интересно, что ты увидела в доме?

Одной рукой придерживая тарелку, распахнула дверь. За ней обнаружился Ник с миской салата в руках, он бочком втек в комнату. Я молча развернулась и протопала к компьютерному столу, поставила тарелку на стол рядом с клавиатурой. Спиной почувствовала тепло тела Ника, он подошел совсем близко и… поставил миску рядом с оладьями. Не оборачиваясь, я попросила:

– Принеси, пожалуйста, камеру из прихожей, я ее там оставила. Посмотрим, что наснимала в усадьбе, раз тебе так интересно. Не могу же я позволить тебе мучиться, а потом погибнуть во цвете лет от неудовлетворенного любопытства. Хотя…

Он поцеловал меня в макушку, тепло исчезло, я стекла на стул, нажала на кнопку на блоке питания старенького компьютера. Взвыл вентилятор, замерцал экран монитора. Шаги Ника приблизились к комнате, рядом со мной бухнулся стул из кухни. Шустрый какой! Ник протянул мне карту памяти, камеру поставил на подоконник. Я вставила карту в слот, щелкнула мышкой, открывая последнюю фотографию. Мы с Ником молча уставились на мутную картинку. Ближе к левому краю фотографии сиял огонек, окруженный разнообразными оттенками темноты. Фото, которое я сделала, сидя в машине.

– Что это? – поинтересовался Ник, наклонившись к самому экрану, практически утыкаясь в него носом.

– Свет в окне, он загорелся после того, как я выбежала за ворота и добралась до машины.

Ник нахмурился, наклонил голову, протянул руку, положил на мою и моим же пальцем щелкнул кнопкой, перелистывая фото. Машина, свет фар, черная тень у кустов, я понятия не имела, в какой момент сделала это фото. Ник присвистнул.

– Так ты их тоже видела!

Открыв рот, я ошеломленно уставилась на него. Он посерьезнел, вздохнул, откинулся на спинку стула.

– В школе я в гордом одиночестве отправился в усадьбу вечером. На своем стареньком велике – в начале десятого класса. Дури в башке было много, и захотелось острых ощущений. Некоторое время побродил с фонарем по первому этажу, удивляясь, что хоть дом, конечно, и пришел в запустение, но привычных печальных итогов забредания в здание бомжей и молодых идиотов не было: ни граффити, ни битого стекла, ни, хм… специфического запаха. Поднялся по лестнице на второй этаж. Луч фонаря скользнул по темному провалу дверного проема, я заметил краем глаза черную длинную тень. Фонарь вылетел из руки, отлетел в сторону, ударился об пол и погас. Впереди что-то промелькнуло, хлопнула дверь. Я опрометью кинулся из усадьбы, вскочил на велосипед и побил пару рекордов, добираясь до дома. Протрясся всю ночь под одеялом, а утром мне стало невыносимо стыдно. Всегда считал себя смельчаком, а из усадьбы удирал как трусливый заяц.

– А зачем подбил нас поехать тогда в усадьбу – перед выпускным?

Он повернулся ко мне, его теплая рука все еще лежала на моей. Я таращилась в монитор, старательно делала вид, что не замечаю ни его взгляда, ни прикосновения.

– Выделывался, пытаясь привлечь внимание серьезной брюнетки с карими глазами. Не мог понять, как вытащить ее из библиотеки на прогулку.

– Ха-ха, ну конечно, – автоматически щелкнула мышкой, повернулась к экрану, вскрикнула, схватила Ника за локоть, вскочила со стула и отбежала к двери, утаскивая парня за собой.