Czytaj książkę: «Апрельский Детектив», strona 2

Потом Алла Львовна отбыла из офиса вместе с полицией и мужиками, видать поехала «разводить» получение документов и виз. Мужики, конечно, все равно поехать в тур не успевают, но хоть в офисе мебель не крушат, стульями не кидаются, и то хлеб. А вот кстати про хлеб- у Лизы аж в глазах темнело от нервов да от голода, полпачки сушек – единственное, что нашлось на кухоньке после выходных, да денек выдался такой, что про обед вообще даже и не вспоминали. Обычно после таких передряг коллеги дружно бежали за коньяком с колбасой, и Лиза все не могла дождаться, когда же можно будет влить в себя пару глотков – а ведь голова весь день так и гудела – откусить от трехэтажного бутерброда и наконец-то все спокойно обсудить. Но пока она цветисто расписывала очередному клиенту удобства фешенебельного римского отеля, верные офисные друзья дружно помахали ладошками и разбежались кто куда – ну просто свинство какое-то!

Дома измученной Елизавете было уже не до диеты- гречка с огурцами были задвинуты в самый дальний холодильный угол , а вот две тарелки горячих пельменей, со сметаной и вредным кетчупом, зашли на «ура» получше всяких успокоительных. А потом еще чай с малиновым вареньем, плед, диван, сообщение со смайликом от Макса- полный набор безбрежного послестрессового счастья. Хотя нет- на десерт еще оставалась мудрёная задачка, и что бы ее не порешать в спокойствии, сытости и тишине?

Итак, паспорта.

Почему именно их паспорта, в их туристической фирме? Отследили возле посольств похожих мужиков, подававших документы, потом вычислили Аську и довели ее до наших дверей? Слишком долго, муторно, сложно. Просто пришли под видом туристов и увидели у Аськи на столе бесхозную пачку? Как просочились вечером мимо вахтера? Или днем зашли и прятались по этажам? Как открыли служебную дверь, отмычкой? Да и у Аськи, кстати, никогда ничего не валяется на столе, все файлики туристов- в дальней тумбе, закрытой на ключ, запасной в соседнем отсеке, в бухгалтерии. В офисе не было никакого беспорядка, то есть преступник точно знал, где найти, или он потом, как напарник помер, начал наводить порядок и затирать следы? И почему все же именно эти корочки, из целой сотни? Следак говорил, по внешности на фоторграфиях похожи, но они-то у Аськи в одном конверте лежали. Ася их заранее засунула в один конверт, получается? Интересненько…

Теперь наш неопознанный покойник. Будь он обычным гопником в затертых трениках и кепке, с наколками на пальцах или наркошистой худобой, картина преступления хоть как-то бы, но нарисовалась. А скажите на милость, зачем славно упакованному европейцу пятерка непонятно чьих паспортов еще и с двумя открытыми визами? Продай часы и купи себе любой документ, не проблема. Да и где вы видели преступника, ворующего паспорта, в эксклюзивных шмотках и галстуке? Причину смерти тоже никто не говорит, может, его задушили? Или дали какой-нибудь яд? Или смертоносный укол с быстродействующим лекарством? А может у него случился инфаркт, ну, переволновался товарищ, видать, не каждый день он тумбочки бомбит…

***

На работе всю неделю было тихо и как-то грустно. Аська жалась по углам недобитым мышонком – беспаспортные мужики постоянно таскались к ней, узнавая, как решается «их вопрос», да в выражениях и угрозах, понятное дело, особо себя не ограничивали. Самым поразительным было то, что и директриса отчего-то начала кукситься и хандрить- такого за три года работы Лиза не наблюдала ни разу. А ведь поводов-то было – хоть отбавляй! Чего стоил только разбившийся автобус с их детской группой – а потом оказалось, что никто не погиб, просто побились сильно. Но то, что никто не погиб, уже потом объявили, спустя пару часов, а эти пара часов с родителями, примчавшимися в офис? А когда у Наташки пропало целое семейство, улетевшее в Африку смотреть слонов? А когда Лизиных горнолыжников откапывали целые сутки после лавины? А когда Славка забыл местным миллионерам забронировать на выставку пятизвездочный отель в Лионе, и не было свободных мест даже в задрипанных отелях две звезды? Тогда, кстати, Славка искренне верил, что его конец близок, но дядьки оказались молодцом, ночевали на газетке в парке, вспоминали молодость и ржали по телефону. А вот Томке повезло чуток поменьше- пока ее туристка летела на Майами, очередной тайфун начисто смыл заботливо проплаченный для нее прибрежный отель.

Ну и конечно всегда все они бежали к Алле Львовне. С круглыми, заплаканными глазами, с пачками документов и криками «не виноватая я». Директриса отлично держала удар – туристы находились и успокаивались, разгневанные партнеры приносили свои извинения, пострадавшие корпораты привозили в офис торты и подарки. А вот сейчас- кто спорит, конечно, форс-мажор, но покойник-то не понятно чей и откуда, в пропаже паспортов вины сотрудников нет…

Но почему тогда Алла Львовна в последние дни превратилась в ржавую развалину? Может потому, что покойник все-таки был не чужой? А полиция, кстати, больше и не приходила. Приходили только мастера—менять замки и устанавливать сейф для Аськи. Но Лизе-то все равно хотелось получить ответ – кто, зачем, почему? Может, следователю звякнуть, он, вроде где-то записал свой телефон…

***

Ну а в выходные Лиза наконец-то оторвалась. Неугомонный Макс потащил ее в загородный очень статусный СПА отель – многочисленные Максовы знакомцы все как один любили приходить там в себя после трудовой недели. К огорчению Макса и тихой радости Елизаветы в этот раз никого из друзей встретить им не довелось, поэтому когда в воскресенье славно отдохнувший Максим заскучал за поздним обедом, Лиза решила его развлечь рассказом о таких странных событиях последних дней.

Детективы Макс, как и Лиза, очень любил. Но не порнуху и грязь из «Криминального вестника», не кровь с мордобоем из глупых сериалов про ментов, а настоящие загадки в духе Стаута и Агаты Кристи- Лизины происшествия как раз идеально подходили под этот стиль. Фантазией обоих бог не обидел, версии выдавались- хоть стой, хоть ложись, но вопросов все равно оставалось больше, чем ответов.

–-Лиза, если это иностранец, его должны были вычислить в тот же день- такие, как ты говоришь, крутые дядьки не путешествуют автостопом- у них есть забронированный номер отеле, есть приглашающая сторона, а сейчас для виз, в конце концов, снимают отпечатки. Может, твоя Ася его паспорт на регистрацию забрала, а вечером он в офис заехал к ней перед рейсом – да и помер, случайно, сам. А Ася испугалась и умчалась, куда глаза глядят…

–-Ага, и еще пять паспортов сама у себя украла, ну чтобы ее тут по стенкам размазывали и прибить угрожали, так, получается, да? Слушай! У меня же есть его фотки! Славка мне тогда все сразу переслал, а я и забыла про них, сейчас найду.

Лиза сунула Максиму телефон а сама пошла за кофтой, к вечеру подморозило и опять собирался дождь. «Надо будет попросить горячего чая, если свалимся оба с простудой…, – додумать неприятную мысль Елизавета не успела, потому как от их столика на веранде донесся какой-то разухабистый и хулиганский свист. Лиза чуть ли не бегом понеслась обратно – воспитанный и корректный друг никогда не пятнал себя неприличными выходками на людях. А там бесконечно удивленный Макс листал фотографии в Лизином телефоне, бормотал про себя «да не может этого быть» а еще параллельно выискивал какие-то файлы на своем планшете. Нашел, сунул Лизе под нос. «По рейтингам Форбса, обаятельный немецкий компьютерный гений Александр Кох…» Загрузилась фотография, на Лизу с легким прищуром глядел загорелый и счастливый умерший в их офисе миллионер.

***

Макс познакомился с Александром в Берлине, на очередной международной выставке. Ну познакомился как – просто постоял неподалеку да попал на совместное фото вместе с Генеральным и какими-то улыбчивыми дядьками из свиты миллионера. Ну а вечерком, потягивая светлое в знаменитом баре вместе с уже пьяненьким замом Генерального по науке, Максим выслушал полное жизнеописание невероятно богатого и удачливого, как оказалось, земляка- компьютерщика Саньки Коха.

Александра вывезли из их города на историческую родину в возрасте семи лет. Языка в их семье практически не знали, иллюзий по поводу устройства по специальности родители не питали совсем – мама преподавала сольфеджио в районной музыкалке, а папа -журналист пописывал статейки на художественно-спортивные темы в толстые журналы. Про то как они, творческие и безалаберные интеллигенты, впахивали на фабрике по двенадцать часов, про то, как экономили на еде и ненавидели соседей, про то, как замкнулся в себе и так не особо общительный Санечка, единственный сын, отец семейства рассказывал в письмах лучшему другу- как раз -таки нынешнему собеседнику Макса. Потом Санечка начал непрерывно болеть, потом перестал выходить из дома… Спас Александра сосед- иммигрант, школьный учитель информатики. Через много лет в своих немногочисленных интервью Александр называл его «пусковым механизмом» – ведь именно он в первый раз взял Саньку с собой в вычислительный зал. Но в первые годы родители, забыв о себе, изо всех сил бились за благополучие сына – престижная школа, дополнительные занятия с педагогами, хорошие оценки – ничего не получалось просто так, все давалось с продолжительными, уносившими силы и деньги боями.

Но вот уже за обучение Алекса во всемирно известном Университете проплачивала крупная техническая корпорация, а через пару лет на него начали охоту известные компании и концерны. К двадцати годам Александр заработал свой первый миллион, а в двадцать пять – нашел свое имя в свежем издании Форбса.

Слегка ошалевшие от таких стремительных но приятных жизненных перемен родители Санечки перебрались в небольшой, но очень милый особнячок в тихом приморском городке. Сначала, как водится, пошвырялись деньгами- люкс, эксклюзив, отели пять звезд, яхты, бриллианты, конюшни, парк автомобилей. Но коллекционировать шубы и антиквариат скоро надоело, с фуа-гры и фейхоа потихонечку сползли на котлеты с картошкой , мама сама высадила в садике розы а отец купил себе еле сводящий концы с концами русскоязычный журнал. Со временем они даже перестали отслеживать суммы на своих счетах, регулярно пополняемых знаменитым сыном, мама числилась во всех городских благотворительных фондах, а отец то дарил городу элитных скакунов, то поставлял в детские клиники дефицитные медикаменты, но вот самая главная их мечта – многочисленные и здоровенькие внуки – пока оставалась в режиме ожидания.

Ну а Александр тем временем полностью оправдывал расхожие байки про полусумасшедших и причудливых гениев – жил один, в большой, но обычной квартире в спальном районе Берлина, ездил на метро, питался сосисками. А в какой-то момент его окрутила эффектная мадам голубых кровей, старше его лет на десять и с бульдожьей хваткой в отношении доходов и размещения капитала. Тут, как говорится, повезло обоим – Александр в десятки раз приумножил свое состояние благодаря организаторским способностям дражайшей супруги, регулярно выводившей Алекса «в свет» и отстроившей по собственным эскизам средневековый замок на берегу реки, ну а супруга получила необходимые и неограниченные средства для претворения в жизнь амбициозных проектов. Позже Александр от бурной активности жены начал уставать , он все чаще сбегал в городскую квартиру, чтобы поработать в тишине. Со временем они стали настолько далеки друг от друга, что Алекс просто в принципе забывал о том, что женат, а на вопросы СМИ о второй половинке шевелил бровями и долго вспоминал, когда же в последний раз и из какой части света его спутница жизни выходила на связь.

Родители Алекса невестку на дух не выносили, регулярно подсовывали сыну статьи про многочисленные романы неверной супруги, требовали внуков или немедленный развод. Но Александр только беспечно отмахивался – зачем им дети? Зачем ему жить вместе с женой? Кому будет лучше от сложного развода?

И вдруг, пару лет назад, все неожиданно поменялось – Алекс зачастил в родительский особняк, начал расспрашивать про город, в котором родился, про родственников «на том берегу». Родители с огромным удовольствием делились воспоминаниями. С маминой стороны на родине оставалась только бабушка, души не чаявшая в маленьком Саньке. В гости к дочери она так и не собралась, а вот мама ее навещала по несколько раз на год – привозила одежду, делала ремонт, искала домработниц.

Зато родня со стороны отца была вычеркнута из памяти родителей навечно. Ссоры начались еще во время подготовки к переезду, то ли от зависти, то ли просто от вредности характера напакостить папиной семье считали своим долгом все – писали на маму анонимки в Министерство Просвещения, присвоили себе половину вещей, оставленных родителями на продажу, не подписывали нужных заявлений и документов. А через месяц после отъезда мамину маму- любимую бабушку- неожиданно разбил инсульт. И уж как мама плакала, родственников умоляла помочь, навестить – те пару раз наведались в квартиру, вынесли старинный сервиз, новенький телевизор, не пропадать же в конце концов добру, бабуля-то все равно загнется… Выходила и поставила на ноги бабушку соседка-старушка, жаль, что потом через год померла, мама её даже отблагодарить не успела.

Ну а последняя капля капнула, когда скончался отцовский дед, получается, Санькин прадед. Прадед, в честь которого, кстати, и был назван Александр, свободно владел немецким и был единственным, кто одобрял решение семьи вернуться к своим корням. Ну а так как при жизни Александру – старшему помочь ребятам было нечем, да и переживал он, что отвернулась от них вся родня, то справедливое решение – подарить правнуку квартиру – могло оказаться для родителей Санька той соломинкой, благодаря которой они бы не растеряли все здоровье на ночных работах а Александр перестал бы гораздо раньше плакать по ночам.

Но Санина семья узнала о мужественном поступке деда только много лет спустя, а тогда, в самые тяжелые для родителей годы, добрые родственнички просто закидали всех взятками и успешно поделили прадедовы хоромы.

И как же оказались правы пословицы и поговорки- про круглую землю, да про колодец…Редактор толстого журнала, где когда-то начинал карьеру Санькин отец, узнал своего бывшего подчиненного в большущем, с кучей фотографий, интервью немецкому журналу, которое давал успешный и богатый Александр на пике своей карьеры. И чего же не перепечатать такую славную статью, тем более что снимки- один другого краше: родители на яхте, на фоне особняка, Санечка с женой-красавицей , на фоне замка.

Как они все смеялись, получив первую за десяток лет, весточку от родни! И адреса ведь не поленились найти, и телефоны. В письмах и телеграммах с первых же слов потоком полились упреки – как же так можно, самим жировать, а несчастных родственников не одарить даже десятой долей! Далее шли указания и инструкции, на чье имя и на какой счет необходимо перевести, причем немедленно, накопленные неправедным трудом несметные богатства.

Отец тактично в дебатах участия не принимал, Алексу вообще было все равно, он этих людей не знал и не помнил, ну а маме не терпелось наконец-то насладиться своей минутой славы. В ответ родне она писала длинные поучительные письма, с четким объяснением того, кто что и сколько должен в этой жизни получить по заслугам.

Потом не сдающиеся родственники начали лично прибывать на поездах и самолетах – сначала отец выставил за дверь братца с племянницей, которой просто необходимо было оплатить учебу в каком-нибудь элитном университете, затем отправил обратно двоюродного дядюшку, доставленного в аэропорт, дядюшка оказался не ходячий, а ухаживать за ним никому из родни не хотелось.

Родители держали оборону стойко, и от невозможности укусить собственный локоток и от бессилия получить такие близкие финансовые блага родню охватила настоящая злость – писали гадости в соцсетях, бегали на передачи в местные программы и даже грозились приехать и поджечь квартиру или особняк, так им обидно было, бедолагам.

Вот потому-то мама с отцом, конечно, были рады тому, что Алекс захотел погулять по родным паркам и аллеям, обнять бабулю, передать весточку родительским друзьям. Но вдруг кто-то из теперь уже врагов его случайно узнает на улице? В Германии их семье бояться нечего, а угроза получить кирпичом по голове возле милой березки для строптивого Александра выглядела вполне реально.

Специально планировать поездки Алекс действительно не стал . Но по возможности выбирал транзитные рейсы с недолгой остановкой- на пару дней, даже на несколько часов обязательно уезжал из аэропорта в родной город. Родители долго не могли понять – ну хорошо, повидался с бабушкой, отыскал их старый дом. Но ведь Санька даже друзей на родине завести не успел, что он уехал, первоклашкой. И вдруг такая тяга такая к бабулиным борщам и пыльным пятиэтажкам? Ну в конце концов докопались до правды, разговорили сынка. Хотя Алекс и сам, не таясь, говорил о «судьбоносной встрече», «безграничной любви», «золотом сердце и хрустальной душе». Родители воспряли духом – ну неужели! Они успеют дождаться внуков и Алекс наконец-то обретет свой дом, да за такое они готовы были принять абсолютно любую избранницу сына. Но никаких подробностей, ни имени, ни снимков – тут Алекс держался как кремень. Только упомянул один раз, что «неграненый бриллиант» работает в их городке в туристической фирме…