Czytaj książkę: «Лабиринты любви», strona 2

Czcionka:

А Петенька, что ли, виноват? Он, как положено, семью завёл, как мужчине подобает, денежку зарабатывал. Кто знал, что это кара небесная. И Петенька не знал, пока Эммочку свою не встретил, ту, что ему судьбой назначена. Как тут разобраться? То ли счастье отдай, то ли долг свой от себя подальше упрячь. Так они с Эммочкой вдвоём барахтались. Петенька, видать, так из стороны в сторону шарахался, что Эммочка всё по-своему рассудила и за него его долг выполнила. Не спросила даже, а чего ты, Петенька, хочешь? Конечно, Петенька Эммочку хотел. Какие в том сомнения? Да, видно, не успел Петенька ничего Эммочке объяснить, Анечка его опередила. Втолковала Эммочке, что жить так, как Эммочка живёт – негоже. А Эммочка – чувствительная очень, враз всё решила. До Петеньки свою обиду не донесла. Как он так Анечку неудачно выбрал? За что ему это наказание?

Петеньку в тот же день из больнички домой отправили. Как Анечка радовалась, кости все целы и здоров её Петенька. Ни царапинки нигде не приключилось, но лучше ему полежать всё-таки. Травма у него чудная какая-то, психическая. Это совершенно не то, когда с ума сходят и ничего потом местами не соображают. Нет, с Петенькой – всё в порядке, только очень он всю жизнь переживает. Чуть не родился таким, с переживанием. И так ему было худо от этого, что он в конце концов обо всём забыл. То есть забыл, о чём переживать надо и переживает уже просто, по привычке, оттого, что не переживать не может. А теперь новый кризис с Петенькой произошёл, непонятно, только какой. То ли Петенька понял, что переживать надо по-другому, не так, как он привык, то ли что-то ещё. От всего этого Петенька и спрыгнул с балкона, видать, надумал, вконец, от своего переживания избавится. На самом деле все так думают, что как умрёшь, так и переживание вместе с тобой умрёт. Может оно и правильно? Только Петенька не умер вовсе, а переживание своё всё равно забыл. И теперь за Петенькой такой душевный уход нужен, чтоб к нему новое переживание не прицепилось. Это Анечка запросто сумеет. Всего Петеньку лаской своей так укутает, что никаких щёлочек для плохих дум у Петеньки не останется.

А от Эммочки его отгородить надо, чтоб даже не знал, что живёт такая змеюка у них под самым боком. Петенька сам не свой с этой Эммочкой, как котёнок слепой. Эммочка и так от него отворачивается и сяк. Очень ей Петенька надоел. Сашенька – это последний, кого Эммочка выбрала. А так Эммочка многих привечала, да, видно, Петенька ей лучше всех показался. Оно и понятно. Кто не знает, что Петенька лучше всех. Эммочка никого не любила, так баловалась. Анечка всё равно надеялась, не догадается Эммочка, что Петенька лучше всех.

Только зря надеялась, Эммочка – глазастая, всегда всё видит. Петенька Эммочке тоже не подходил. Да где лучше возьмёшь? Вот Эммочка и сдалась. Временно. Не сидеть же в девках, когда другие браком живут. Нет, так нельзя. Подумают, что прокажённая и совсем стороной обходить будут. А на замужнюю даму ещё как смотрят. Выходит, любил её кто, раз она при семье. И жить с ней можно, коли не брошенная. А завоевать замужнюю даже престижно, она вся в хлопотах: детки, работа, муж. Где тут по сторонам смотреть, еле так управляется. Когда любовь свою тихонечко в её сердечко запускаешь, она только глазками хлопает. А потом, прямо смешно. Всё бросает. Дети, работа, муж – всё забыто, грязь дома непролазная. Целыми днями у зеркала сидит, красится, так ей понравится хочется. А мужчине-то как приятно, силушку свою чувствовать. Нет, с замужней это чувствительней, чем девку обхаживать. Хотя девки тоже разные попадаются. Одной сразу замуж хочется, другой – подарочков. Но, всё равно, девка – всегда глупая. Не даст мужику той силушки, что чужая жена.

Эммочка это вовремя прознала. Она всю мужскую психологию вдоль и поперёк выучила. Вот и подобрала Петеньку в мужья, временно. Чтоб такой сладкой приманкой для других был. А Петенька и вправду поверил, что она его любит. И зачем это ей, Эммочке, надо, эта любовь? Она только глаза на изнанку выворачивает, а некоторых и вообще разума лишает. Вот Петенька – из таких. А оно и удобно. Придёт время – можно выкинуть Петеньку за ненадобностью, а до тех пор, прямо как в крепости живёшь, никуда такой Петенька не денется. Напрасно Анечка ждала, что Эммочка Петеньку просто так отпустит. Где Эммочке другого такого вместо мужа сыскать? Нет, для первого мужа Петенька – в самый раз.

Это Анечке бог весть, что казалось. Будто Эммочка со всеми яшкается, а Петеньку всё в сторону отталкивает. Да, просто, дурочка она, что с неё взять? Как иначе бы Эммочка опыта поднабралась, как бы узнала, как с мужчиной себя держать, где просить, а где требовать, где глазки закатывать, а где лучше уйти и не связываться. Что это, можно в книжках вычитать? Анечка вот и вычитала, сидит одна-одинёшенька с ребёночком, никто в её сторону не взглянет. Даже Петенька, и тот свою головушку от неё воротит, хоть и были они вместе в постелечке, и, даже, понравилось ему. А смотри ты, не упомнит он этого.

Анечка всегда чувствовала, что бросит Эммочка Петеньку и вернётся тогда Петенька к Анечке и поймёт, наконец, что такое любовь по-настоящему. Анечка покажет ему, как она любить умеет. А он всё это враз увидит, всё оценит, расцелует её и скажет, что ж я столько лет без тебя потерял, теперь вот каждую минуточку ценить буду. Ну, и дальше, наверно, как в сказке будет. Даже трудно представить, как хорошо будет. Слава богу, Петенька, наконец, с ней. Правда не так вышло, как она рассчитывала, он ещё не понял, что она его любит крепко-крепко. Ну это он быстро поймёт, что тут непонятного, это всякий увидит, когда его любят. Петенька, правда, неопытный, жил рядом с Эммочкой со связанными глазами, не дала ему Эммочка своей любви попробовать. Так оно может и к лучшему. Почувствует он Анечкину любовь и счастлив станет безмерно. Даже на крылышках по дому летать будет. Хорошо, что Эммочка Анечку ему в жёны определила, а то вышел бы из больнички один, пошёл бы к Эммочке буянить, силой её из Америки забирать. А что толку, только бы ещё больше настрадался. Всё равно, как Эммочка решила, так и будет. Ничего не изменишь. Вот Эммочка решила, что им – в браке быть, значит, пришёл Анечкин черёд Петеньку отогреть и жизни научить. Сколько можно по земле слепым котёнком скакать? Анечка, конечно, управится. Что тут сложного?

Постелила Анечка Петеньке постель в своей комнатке. У неё давно была кроватка на двоих. Она ещё ребёночком всегда поперёк кроватки спала, ей сразу большую кроватку купили. На вырост как бы, да и к Анечкиной семейной жизни приготовились. Очень девочка хозяйственная была и на мальчиков сызмальства заглядывалась. Боялись, что малолеткой в чужую семью вырвется. Не удержать было. От Эммочки всякой дряни нахваталась. Хотя её правильным вещам учили, этикету к примеру, да языкам иностранным. Сметливая была. Книжки умные читала, чтоб ого своим интеллектом удивить. А только всё это не в то русло вылилось. Анечка своим носом искусственный водоём вырыла и в мужья себе Петеньку определила. Просто глупость несусветная. Он и в кавалерах нормальных не побывал, как его Эммочка в оборот взяла. Сам в прыщах, от горшка в два вершка, а подружки его поделить не могут. У бедняги даже глаза разбежалися. С трудом на бухгалтера выучился, так его девочки отвлекали. Ну скажите, кому такой нужен? Только Анечка совсем взбеленилась, не отдам Эммочке, и всё. Надоест он ей. Если я равнодушная буду, сама мне его подбросит. Не послушалась родителей, вот и ходит в одиночках. А разве родители плохого пожелают?

Анечка теперь слегка поуспокоилась и правильно спит, много места ей одной не надобно, только не менять же кровать. Может когда и пригодиться?

Дождалась кровать своего Петеньку. Ну и не верь потом в чудеса.

В общем привезли Петеньку из больнички, прямо на эту кровать выгрузили, пусть оклеймается. Спина у него от души его чувствительной болит, а он даже не знает, что здоровый совсем и ходить может. Анечка не возражала. Оно и к лучшему, на улицу выходить не будет, Эммочки не увидит. Он же не знает, что ни в какую Америку Эммочка не собиралась, а живёт себе на соседней улице, где коттеджи для богатеньких понастроили. А про Америку Эммочка так сказала, для красивого словца, чтоб прихвастнуть, что она богатая теперь и побогаче, чем в той Америке, где все богатенькие живут. Как раз Петеньке времени хватит, пока лежит, чтоб Анечкину любовь в полной мере прочувствовать.

Так вот жить-поживать стали, по утрам Анечка доченьку их, Ирочку, в детский сад отправляет, а сама рядом с Петенькой сидит, приработками занимается. Работу свою старую она сразу оставила, мало ли что Петеньке захочется, а её рядом – нет, подумает, что опять все его бросили и снова с балкона свалится. Он, правда, так и не ходит, думает, что позвоночник его поломался, раз болит. А чего ему не болеть, если на нём всё время лежать? Но лучше перестраховаться. Вот Анечка и набрала надомной работы. Денежку так тоже можно заработать, если быстро управляться. И Петенька – под присмотром. А то он никак из своего кризиса выйти не может. Капризный очень. Пробовала она ему телевизор включать, там политику всякую, так смотрит, а как фильм какой, что ей интересно станет, сразу зовёт выключить, спать ему хочется. Ирочка даже мультики не смотрит, чтобы Петеньке не мешать. Анечка хотела телевизор в другую комнату переставить, так Петеньке везде слышно. Купила для Ирочки наушники, дорогущие такие, целую неделю на них работала, если думать, что пить и есть не надо. Да Петенька ругаться начал, что от такого досуга у Ирочки слух и зрение испортятся. Оно и правильно. Можно без телевизора прожить. Пусть ребёнок читать учится.

По ночам Петенька капризничает, пить ему всё время хочется, сам встать не может, так Анечка на кухню ходит. И не подгадаешь, что ему захочется, то молочко холодненькое, то чайку заварить. Так, по-разному. Анечка сначала не высыпалась, а потом и привыкла помалу спать. А какой он любитель в сексе, так Анечка и не догадывалась. Вот почему Эммочка боялась его без женщины оставить. Точно пропал бы. Сам на спиночке лежит, поворачиваться боится. Зато Анечка ворочается, ну, прямо по-всякому, как он хотел, всё испробовала. Можно сказать, опытной-преопытной стала, чему только не научилась. Даже Петенька доволен бывал. Только что из-за этого всю ночь не поспишь. Петенька любит, чтоб подолгу и под конец обязательно фонтанчик пустить, чтоб и в лицо ей, и на грудь, и на постельку попало. Ну так, чтоб основательно вокруг набрызгать, такое у него удовольствие от всего этого, от того что набрызгано. Оно и понятно. Он же больной, ходить не может, а фонтанчик зато большой пустить может. Анечка вместе с ним радуется. Она всегда радуется, когда Петенька доволен. Пусть видит, как она его любит. С удовольствием она потом Петеньку, как дитё малое, обмывает, постельку меняет. Надо всё поменять: и простынку, и наволочку и пододеяльник, и Петеньку надо аккуратненько с одного края кроватки на другой двигать, чтоб спинка его не заболела. Только под утро Анечка управляется. Потому что, только заснёшь, как Петенька её будит, пить ему хочется. Ему в такие ночи всегда чаёк горячий хочется. Вот и бежит она на кухоньку чаёк делать, а там уже и Ирочке вставать пора, и день начинается, работать ей надо. Хотя работа надомная, да норму надо вовремя делать, а то не будут Анечке срочные заказы давать, а за них больше платят.

Вот так и крутится Анечка в четырёх стенах, тяжело, да ладно. Любые тяжести можно перетаскать, когда Петенька рядом. Вон, скоро и ещё один ребёночек появится, вот тогда точно будет тяжелей. С грудничками сколько мороки, да и плачут они по ночам, Петенька не выспится. Да Петенька сам захотел, хочу, говорит, своего ребёночка. Чем тебе Ирочка не твой ребёночек? Ирочка его не любит, не играется с ним, как позовёт. Петенька её буквам учить хотел, а она, оказывается, все буковки знает и уже читает. А Петенька упёрся, рано ей ещё читать, пусть сначала все буквы как следует выучит. Вон, путает мягкий знак с твёрдым. А послушать Петеньку не хочет, как правильно. Пыталась Анечка свести их вместе. Да Ирочка набычилась и не захотела.

– Я, – говорит, – уже большая, чтоб в твои игрушки играться. У меня свои куклы есть и кроватки у них есть, да с ними играться не интересно, они только лежать умеют, не дёргаются. Лучше ты мне книжку какую купи.

Хорошо Петенька Ирочкиных слов не слышал, он и так Ирочку не взлюбил. Вот и захотелось ему другого ребёночка. А почему бы и нет? Так что у Анечки вскоре другая девочка появилась, Эммочка. Так её назвали, эту девочку. Конечно, Анечке это имя совсем не нравилось. Только Петенька к семейной жизни приладился, радоваться иногда начал, ту свою Эммочку позабыл, как на тебе, опять она в их жизни появилась, да ещё навсегда, чтоб помногу раз самой это имя произносить. Но Петенька так настаивал, так смотрел недовольно, пришлось согласиться. Зато теперь Петенька без конца с Эммочкой гугукает. Только её и видит. Может и правильно, что Анечка на это имя согласилась. Совсем тогда забудет про ту Эммочку. У Анечки, правда, это имя из горла не идёт, всё норовит она доченьку то заинькой, то солнышком назвать, но никак не Эммочкой. А Петенька от этого только веселится.

– Скажи: Эммочка. Это наша Эммочка.

Анечке повторять за Петенькой приходится. Может, когда привыкнет.

Петенька проснулся среди ночи. Он уже привык так просыпаться. Чтоб Анечку разбудить, очень она его раздражала. Всю жизнь ему сломала, с любовью его разлучила. А, вишь, какая терпеливая, не сдаётся. Как за инвалидом за ним ухаживает. Да он здоров и ходит давно, как новенький. Как только Анечка в магазин идёт, он сразу с кроватки вскакивает, зарядку делает, даже кровать поднимает, чтоб в форме оставаться, у Анечки же гантелей нет.

Жизнь у него теперь малоинтересная, Эммочки в ней нет. Одно лишь удовольствие – Анечку изводить, за то что жизнь ему поломала. Нет ничего слаще мести. Чего он только не перепробовал. Сначала телевизор запретил ей смотреть, чтоб у неё в жизни тоже никакой радости не было. Потом по ночам будить начал, чтоб не высыпалась. Правда, самому тоже спать охота. Один раз она ему чай в кровать принесла, так он его по всей кровати пролил. Анечка потом всю кровать перестелила и новый чай ему принесла и с ложечки поила.

Ну, неиссякаемое какое-то терпение. Да ещё глазами, как преданная собака смотрит. Думает, он ей Эммочку простит, и её, Анечку, полюбит. Не было бы Эммочки, может быть и полюбил, очень она ласковая. Но Петенька всегда начеку, всегда помнит, кто это его Эммочку от него отвадил. Нет уж, никогда он этой Анечкой не обольстится. Как она вокруг него в постели вертится и знает, что ему приятно, а что не очень. Прямо его коробит, до чего она – опытная. Может в бордели воспитывалась. С трудом он иногда лежать выдерживает, так хочется ему перевернуться и показать ей, что он умеет. Только с чего это её баловать? Да такую надо в цепь заковать, чтоб другим жить не мешала. Секс – это ещё не вся жизнь. Он из-за секса с ней погорел, затянула к себе в кровать, да браком прихлопнула, чтоб к Эммочке не совался. Всё у этой Анечки рассчитано. Думает его к себе вернуть. Вот второго ребёнка родила. Он для смеху сказал, давай ещё одного сделаем. Как она в своём положении его таскать будет? Но Анечка двужильная, справилась. Вот как Анечка мужика хочет.

Ну почему Петеньке так не повезло, что он под Анечку попался. Жил бы теперь с Эммочкой счастливо. Он для смеха вторую девочку – Эммочкой назвал, чтоб Анечке больнее было. Чтоб видела, он Эммочку не забыл и не забудет. Захочет и уйдёт к Эммочке. А почему – нет? Анечка думает, что он вторую Эммочку любит. Ну как можно Анечкиных детей любить? Просто Петеньке приятно видеть, как Анечка вздрагивает, когда он Эммочкино имя произносит. Он умеет его произносить, да по-всякому, по-ласковому. Прямо видно, как он любовь в это имечко вкладывает.

Что Анечка о любви знает? Да ровным счётом ничего. Лишил её бог всякого понимания. А то бы давно Анечка Петеньку Эммочке воротила. Думает терпением можно любовь заменить. Вот такая Анечка – курица. Кроме насеста своего ничего не знает и знать не хочет.

Что-то Петеньке пить захотелась, пора Анечку будить, может кефирчику попить. Точно, кефирчика – нету, пусть в магазанчик сбегает. Хорошо, что теперь есть такие магазинчики, что ночью работают. Очень хорошо. Пошарил Петенька руками, а Анечки в кроватке нет. Он даже встал от неожиданности и свет включил. Где это Анечка подевалась? Как это посмела его одного в кроватке бросить?

Пошёл Петенька в Ирочкину комнату. Точно, там Анечка сидит, тряпку холодненькую Ирочке на лоб укладывает. Никак Петеньке не удивилась, как будто так и надо, что он на двух ногах стоит. Но Петенька всё равно пить потребовал. Да Анечка отвернулась тряпочку поменять. Петенька из себя вышел, вырвал эту тряпочку из Анечкиных рук. Анечка тоже разозлилась. Ирочка больная, жар у неё, не до Петеньки вовсе Анечке. Петенька и сам может себе попить взять.

Быть такого не может, чтоб Анечка Петеньке в чём-то отказала. Тут Петенька не выдержал, схватил Анечку, да на спину завалил. Ирочка пить попросила, так Анечка из-под Петеньки выбираться начала. Ишь ты, Ирочке она водичку нести готова, а ему – нет. Петенька не стерпел, вспомнил он, как Эммочку приступом брал. Эммочка тоже поначалу капризничала, а потом всегда довольна была, так ей его мужская сила нравилась. Вот и к Анечке он разумно подошёл, не как пацан какой-то, что в лихорадке путает, где у него что, где руки, а где ноги. А с толком. Как к любимой женщине подходят, просто и надёжно. Так её подготовил ласками и объятиями, чтобы Анечка поняла, сейчас ей мужчина любовь дарить будет, а она слушать и смотреть должна и ничего из этой мелодии не упустить. Иначе она точно – курица. Петенька ей последний шанс даёт, что-нибудь кроме своего курятника вокруг видеть. Но Анечка его услышала, притихшая возле Ирочки лежала, не шелохнувшись, как будто спугнуть себя боялась. А потом слилась с Петенькой вместе и даже вторить ему начала, его любовной мелодии. Даже Эммочка так не умела. «Бог с ними, с этими женщинами, все – курицы», – понял Петенька. И Эммочка тоже. Прямо в сердце его кольнуло. Надо только научить их любить и из каждой мелодию сотворить можно.

Петенька Эммочку всё равно не забыл. Хотя сам её с Анечкой предал. Сам Анечке свою любовь отдал. Как ему Эммочка простит такое? Пристроился Петенька вконец к Анечке жить, раз уж так по паспорту прописано. Чего менять? Чего другое искать? Да и поверил в себя Петенька необычайно, из невнятной Анечки он женщину сделал. Куда та курица подевалась? Раньше он Эммочку своим светом осветил. Всё от него, от Петеньки зависит. Если правильно с женщиной управляться, так из неё ещё какой толк выйдет. В Анечке тоже много хорошего сыскать можно. Если поглядеть. А вот, что от Эммочки его отвадила, он простил, потому как сам не без греха оказался. Сам от Эммочкиной любви отступился. Может Анечка права была, что за Петеньку так сражалась. Может он стоит того? Эммочка тоже могла сражаться, а не сбегать из-за Анечки.

В общем, уговорил себя Петенька на Анечку. Да и по правде говоря, хорошо ему с ней было. Как сыр в масле катался. Как только Петенька капризничать перестал, расцвела Анечка необычайно. Петенька только диву давался. Поначалу даже на улицу пускать боялся, прямо наваждение какое-то, всем его Анечка нравится, от женихов отбоя не стало. Он по-настоящему испугался, у Анечки паспорт – чистый, только детки записаны, а мужа – нет. Анечка только смеялась, мол не видит она вовсе никого, только Петеньку. Но штампик пошла и поставила, чтоб у них одинаковые бумажки были. Петенька ей по этому случаю колечко купил, на палец надел, чтоб все видели, что Анечка – его жена и не пялились на неё больше разумного.

Анечка прямо как в сказке жила. Но всё равно боялась, вдруг Эммочка про счастье её с Петенькой прознает, и вернётся, чтоб своей рукой вновь полный семейный порядок навести.

Эммочка и вправду вернулась. Гулял Петенька с девочками по улице, а навстречу ему – Эммочка. Петенькино сердце из груди к Эммочке и выпрыгнуло. Конечно, счастлив был сейчас Петенька с Анечкой. Но и старая любовь не забылась, а просто глубоко внутри спряталась, чтобы сейчас из Петенькиного сердца вывалится. Если б Эммочка подошла, взяла бы его за руку, он бы за ней, как телёночек, пошёл. Только забыла Эммочка, как с Петенькой своим обращаться или Петенька совсем другой стал.

– Повезло мне несказано, Петенька. Сашенька мой в последнее время совсем беспокойный стал, все денежки на меня перевёл. А потом его на улице подстрелили. Сразу насмерть. Так повезло, не ждала даже. Только подумывала, что надоел он мне вконец, староват маленечко. Теперь, вот, я и богатенькая стала и свободненькая. Могу взять тебя в полюбовники, денежки дарить буду. Знаешь, как дарить приятно, когда вздумается. Анечка же умучалась на тебя и деток зарабатывать, а так какую-никакую копейку в дом принесёшь. Что-то на тебе, Петенька, свитерок не того цвета, что ты любишь. Небось, Анечка подешевле купила, вишь на тебе сэкономила. Или не знает вовсе, что ты такое не любишь. Да уж не повезло тебе с жёнушкой, не далёкая она.

– Пошли, папочка. Что ты её слушаешь, она же – чёрная.

А и впрямь Эммочка вся в чёрном была, видать в трауре по Сашеньке. И траур этот ей, ой, как к лицу был. Да рот Эммочка от неожиданности открыла, чтоб на Ирочку посмотреть, кто это поперёк её слова встрять посмел. Эммочка такой наглости никак не ожидала.

Эммочке с открытым ртом не шло вовсе. Это Петенька сразу заметил. Перестала быть Эммочка красавицей несусветной, а обыкновенная даже вовсе. Анечка, пожалуй, и покрасивее чуток. Да разве в красоте дело? Петенька, первый раз в жизни вслушался и услышал Эммочку. Спрыгнула святая Эммочка с недосягаемой высоты прямо под ноги Ирочке. Маленькая Ирочка её раскусила. Петенька сам, как ни силился, а разлюбить Эммочку никак не мог. Оттого, что думал о ней неправильно, не по-настоящему. Такой Эммочки в природе не было, это он Эммочку выдумал. То-то Анечка никак с ней сравняться не могла. Анечка старается, всё краше становится, а Эммочка ещё лучше, ещё краше получается. Эммочка всё время с Анечкой в догонялки играет. Да только, как же Эммочку догнать, когда она не настоящая, а Петенькой выдумана. Петенька ещё и не то придумать может, чтобы Эммочка от Анечки убежать могла. Очень ему выдуманная Эммочка нравится. Кто ж перечит? Выдуманное – оно всегда краше, а в том, что есть – всегда можно какую-нибудь загогулечку найти.

Вот хотя бы Анечку взять, всем хороша, не придерёшься. А поди-ж ты, одна ребёночка воспитывала. А чего спрашивается? Значит, не так уж и хороша. С червоточинкой. А иначе, чего это бы её такую красавицу на одиночество обрекать? Кому это она не сгодилась? Эммочка зато всем нравилась, да её б любой взял, даже с чужим животиком. Попробуй сразу разберись, что к чему.

А Ирочка – молодец. Папочкой назвала. Это ж надо. Первый раз. И как только Петенька не любил этого ребёнка, чужая она – эта Ирочка. Насквозь его капризы видела. Сама не капризничала, и Петеньку за его капризы не взлюбила. Хотя, что она, такая мелюзга, в жизни понимает? Иногда и покапризничать полезно, чтоб разобраться, что к чему. Не все ж такие умные сразу, как Ирочка. Да и что Ирочка в любви понять может? Это, между прочим, взрослые игрушки. Но Петеньке всё равно приятно, что его Ирочка такая умненькая. И папочку любит, точно любит. Ишь, как защищать бросилась. А ведь столько времени молчала, вниманием не удостаивала. Гордая видать. А любит. Как же это так? У Анечки, у его терпеливой Анечки, что и нелюбовь его жгучую вынесла – такая Ирочка?

Как это она такая выросла? Гордая, молчаливая, а вот словечко за него доброе сказала и, как счастьем, одарила. Даже любовь к Анечке у Петеньки чуть потускнела. Что ж это за любовь такая, из терпения и благодарности выросшая. Может это и не любовь вовсе, а просто Петенька с Анечкой друг к другу привыкли? Похоже, любовь из гордости и, вправду, более сильная, ишь, как Петеньку опалило.

Счастлив Петенька безмерно, что с Эммочкой встретился, Эммочка ему напоследок барский подарок сделала. Любви его научила и Ирочку ему вернула. Сама отобрала, сама и вернула. Наконец-то полный баланс вышел. Даже Петенька выгадал маленько, узнал-таки, что настоящая любовь лучше вымышленной.

Только Анечка ничего не знает. Смотрит на Петенькино счастье безмерное с ужасом, как тогда, когда терпеть его капризы училася. Ишь, дверь собой загородила, догадалась небось, что Эммочку они, наконец, встретили. Неужто домой не пустит? Вот тебе и Ирочка! Даже мамочку свою гордости подучила. И папочку в счастье носом толкнула. Не зря, видать, детки на свет появляются.

– Что случилось? – Это Анечка у своей квартиры, как часовой устроилась. Не пустит она сюда Эммочку ни за что. Даже с Петенькой. Хочет забрать Эммочка Петеньку, пусть берёт, раз уж суждено ей победить, лучше сдаться в конце концов. Сколько можно Эммочку терпеть? Не ляжет больше Анечка поперёк Петенькиной любви, нету у неё таких сил, чтобы Петеньку снова отвоёвывать. Обещала ей Эммочка, Петеньку только на время дать, да на том спасибо. Анечка знает теперь, что такое счастье, не зря тогда Петеньку вытерпела. Но теперь – всё. Петенька уже другой. Не несмышлёныш с закрытыми глазками, а – мужчина. Он теперь запросто Анечку переломить сможет, коль она на его дороге устроится. Может и впрямь, Эммочка такая замечательная, и не зря Петенька её так любит?

Тут Ирочка вперёд вышла:

– Пусти, мамочка, мы устали. Нам такая страшная тётка по дороге встретилась, она уже одного дяденьку насмерть застрелила, а теперь за папочкой пришла. Так мы от неё еле убежали. Не хочу, чтоб она папочку застрелила. Пусти нас скорее, будем нашего папочку прятать.

Вот и вся история про подружек. Эммочка в Америку уехала. Миллионершей. Она, правда, и так много денег с собой имела. Да кого-то ещё более богатого встретила. Вот они свои капиталы и поскладывали. Ей-то, как всегда, повезло. Миллионер тот и не страшненький был вовсе, и не старенький, а чисто – принц. Уж на что Эммочка – невлюбчивая была, а что-то и в ней шевельнулось, чувство что ли её какое-то проняло. В общем, в Америке – она. Потому и не успела Петеньку от Анечки отцепить, некогда ей было Петеньку воспитывать. А чего его воспитывать? Всё равно он слюни свои распустил, бегает теперь петушком вокруг Анечки. Конечно, Анечка не стоит такого кавалера, ей бы кто попроще, чтоб пристукнул пару раз, чтоб знала, что не в первого встречного влюбляться надо и в глазки заглядывать. Да в постельку ложиться. Постелька иногда и повременить может. Да что Анечка в жизни знает? Так, сплошное недоразумение. Только что рожать умеет. Это она ловко, одного за другим. Не успела Эммочка с Петеньки этот хомут снять. Времечки не хватило. Может Петенька сам поумнеет. Не такой он дурак, чтоб на одной Анечке останавливаься, он же – путешественник, всё любовь ищет. Это, говорит, такая страна специальная. Она в каждой женщине есть, только ключик подобрать надо.

Так и не узнала Эммочка, подобрал ли Петенька другие ключики или нет. Америка от Петеньки далеко. Да только вычислила Эммочка Петеньку правильно. Надо Петеньке, всегда надо, чтоб любовь в его сердце горела, этакой звёздочкой недосягаемой.

И как у них с Анечкой при таком Петеньке дальше сложилось? Так мы не знаем и знать не хотим. Может это, вообще, другая история. А может это любовь такая, что нет от неё никакого покоя. А мы люди – простые, сказочки только с хорошим концом любим. Как у Петеньки с Анечкой сладилось, какие детки у них хорошенькие выросли, и все счастливенькие, без сучка и задоринки.

А что там Эммочка себе навыдумывала, так бог с ней, что в ней хорошего, в этой Эммочке? Что она о жизни вообще знает? Да она любви настоящей не нюхивала. Самая ей дорога, в Америку. Чтоб нашу землю не топтала и в счастье наше не вмешивалась. Вон отсюдаЭммочка, вон, ух, как мы миллионерш ненавидим! Вот Анечку мы любим, нашей она кровинушки. Ишь, болезная, натерпелася. Да, выдюжила! Всё выдержала, на своих плечах вынесла – и мужа, и деточек. Вот такие мы все, хорошо хоть Анечке повезло, за всех нас горемычных повезло. Вот за это мы её любим. Такая же как мы, хоть и везучая. То-то. А книжку свою, давай заканчивай, время пришло. Хватит на нашу Анечку пятнышки ставить и Петеньку не погань, итак, не бог весть что нашей Анечке досталося. Сколько ей вымучиться пришлось, пока она из Петеньки мужчину сотворила.

А и вправду оно так. Чего тянуть? Итак видно, кто хорош, а кто плох. Ставлю точечку.

2002