Czytaj książkę: «Колыбельные для Волчицы»

Czcionka:

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Предисловие

Девочка спит на спине, широко раскинув руки. В комнату не проникнет тьма – у порога сидит Волчица. Девочка просыпается неожиданно, не в срок. Волчица поднимается на четыре лапы. Пристально смотрит в глаза Девочке. Девочка смотрит в глаза Волчице. Они смотрят друг другу в глаза мгновение, и мгновение это длится вечность. Девочка засыпает и пробудится она нескоро…

Девочка спит. Часто видит во сне людей, мегаполисы, трамваи и себя неспящую…

Сон становится глубже. Девочка видит горы, равнины, поля, лесные лощины и извергающиеся вулканы. Она проваливается в сон еще глубже и тогда видит воду: озера, реки, моря и ледяную бездну океана. Волчица сидит в изголовье. И если Девочке снится страшный сон, если она застонет или вскрикнет во сне – Волчица тычет носом в щеку, и Девочка затихает… Девочка крепко спит. А на рассвете рождается заново, не застав Волчицу, ушедшую за миг до ее пробуждения.

Волчица терпеливо приручает Девочку. Незримая, она всегда рядом. Как предчувствие, как предзнаменование, как судьба… Девочка взрослеет. Вырастает из себя самой в Женщину. И обретает способность «видеть»…

…Женщина всегда думала, самое трудное – первые три строчки…

Она старается дышать тише и выдыхает их, словно плетет орнамент: осторожно, петелька за петелькой: вдох-выдох… не зная, что за узор получится. Вдох-выдох… строчка. Сердце бьет в набат… вдох-выдох… Ветер приносит запах вереска с востока… Костер догорает. Она водит пальцем по земле, глядя за горизонт. Вспоминает или предчувствует и пишет не на бумаге, но внутри себя. И сама не знает – вспоминает или предчувствует…

И пока Женщина плетет новую колыбельную, Волчица не смеет подойти. И когда Женщина дописывает, Волчица ложится у ног ее и слушает. Женщина и Волчица переводят дух. Тихо. Выдох-вдох…

Волчица помнит каждый день, начиная с первого. Женщина помнит, по сути, очень немного, какие-то последние тридцать лет…

Глава 1. Два часа до рассвета

«Ну вот и все. Последнее «прощай…»

Ну вот и все. Последнее «прощай».
И эта ночь твоя, хоть ты не рядом,
Я буду завтра в свадебном наряде,
Который ты когда-то обещал.

Ну вот и все… Струится лунный свет.
Мне нужно в эту ночь так много вспомнить.
И зарыдают скрипки, не исполнив
Мое желанье быть счастливей всех.

Ну вот и все. И пусть давным-давно
Я не хожу по краешку обрыва,
Но ведь тебя я так и не забыла,
Мне без тебя по-прежнему темно.

Все! Слышишь, все! Последнее «уйди»,
Но пусто в комнате, и скоро будет утро:
На стуле платье изо льда как будто,
Фата в руках и крестик на груди…
Ну вот и все. Последнее «пойми».

2005

«Хлопнула дверь. Кто-то ушел…»

Хлопнула дверь. Кто-то ушел.
Словно качнулась земля под ногами.
Ключ на столе. Так легко, не скандаля…
Хлопнула дверь. Кто-то ушел.

Хлопнула дверь. И звенит тишина.
Вмиг перестало слушаться тело.
Пара шагов, у порога присела.
А в голове: «Не нужна. Не нужна».

Хлопнула дверь и рассыпался мир.
Кто-то, ссутулившись, вышел из дома.
Комната стала чужой, незнакомой.
Комната стала чужой в один миг.

Солнце садилось и дождик пошел.
Нежно на улице пела гитара.
А у порога сидя рыдала
Та, от которой Кто-то ушел.

2005

«Сегодня ночью будет звездопад…»

Сегодня ночью будет звездопад,
Из душной комнаты выходишь на балкон,
И мир мерцает светом крошечных окон,
Сегодня ночью будет звездопад!

И, может быть, не поздно загадать,
Чтобы сбылась далекая мечта,
Чтоб дверь тихонько вновь открыла та,
Которую ты можешь вечно ждать.

И ты тогда преодолеешь путь,
Короткий путь с балкона до двери,
Нелегкий путь к потерянной любви.
Ты сможешь, ты преодолеешь путь.

И если так, то было все не зря:
Боль ожидания, промозглой ночи холод.
И ты зажмешь в руке звезды осколок,
Звезды, сгоревшей только для тебя.

2005

«Мы разминулись в городском саду…»

Мы разминулись в городском саду,
Где шелестят листвой багряной ветви,
Где, кажется, легко достать звезду,
Друг друга мы сумели не заметить.

Мы разминулись, слушая, как ночь
Танцует с ветром под небесной высью.
Нам тополь старый не сумел помочь,
Роняя, точно слезы, наземь листья.

Мы разминулись, весело смеясь,
В водовороте дней, в биенье жизни,
Мы разминулись, к встрече не стремясь.
Мы реку дней растратили на брызги.

Мы разминулись в свете фонарей.
Мы разминулись, чтобы быть чужими,
Чтоб не назвали Вы меня своей,
Чтоб, полюбив, друг к другу не остыли.

Мы разминулись в городском саду,
Где шелестят листвой багряной ветви,
Где, кажется, легко достать звезду,
Друг друга мы сумели не заметить.

2005

«Я с метелью танцую у свежей могилы…»

Я с метелью танцую у свежей могилы:
Похоронены чувства, растрачена нежность.
За спиной тяжесть пройденного, а мой милый
Тоже, впрочем, остался на станции прежней.
Милый мой, тот, что в этой ночи вспоминался —
Мучил взглядом своим сине-хмурого неба.
Милый, тот, кто немилым совсем оказался,
Тот, кто был так любим, но а любящим не был.
Милый, тот, за которым на верную гибель,
За которым на край и за край горизонта.
Милый, тот, кто сильнее чужого обидел.
Милый, тот, что из чистого воздуха соткан.
Милый, тот, кому письма годами летели,
Дорогой мой, который на них не ответил.
Милый, тот, кто не мечется ночью в постели,
Милый, тот, кто как прежде спокоен и светел.
Я с метелью танцую у свежей могилы:
Похоронены чувства, растрачена нежность.
За спиной тяжесть пройденного, а мой милый
Так легко распрощался на станции прежней.

2005

«Дом пустой. Заглянуть бы в чужое окно —…»

Дом пустой. Заглянуть бы в чужое окно —
От чужого тепла хоть немного согреться.
Снегом талым упасть и найти себе место,
По карнизам стекая. Но мне не дано.
Но мне не дано…
Я ищу себя в грусти сгоревших свечей
И в разлитом случайно на скатерть портвейне.
Вы же имя не вспомните и не согреете,
Я лишь только мгновение в вихре ночей.
В вихре ночей…
Я писала картины, писала романы.
Я искала соломинку, я замерзала.
Я на сцене одна среди темного зала,
Даже вера в мечту оказалась обманом.
Оказалась обманом…

2005