Необязательно собирать все камни, достаточно поднять один, рассмотреть его внимательно, положить на свое место и перестать разбрасывать. И в творчестве также – заметка к заметке – приходят и складываются мысли для книжки, приходят и остаются. Я не любитель сентиментальных историй и вижу разницу между котячьими восторгами и большим человеческим вдохновением, в которое погружает светлая мысль. Именно свет дает основу для творчества, и не стоит пренебрегать пониманием его сути.

Я люблю слова. Хотя, признаюсь, совершенно не умею ими пользоваться. Мы, люди, – запутанные существа. Нам необходимо периодически устраивать чистку своего внутреннего мира. Можно делать это через текст.

Моя тяга к творчеству проявилась в детстве, когда любимым занятием было сочинять и рассказывать сказки. Мне было лет пять, когда я начала этим заниматься, а осознанно продолжила в семь-восемь. Надо признаться, меня никто не слушал. Единственный человек, который выдерживал эти длинные рассказы, был мой отец. В подростковом возрасте были сонеты Шекспира и его трагедии. Тогда пришли и стихи. Стоило прочитать «Гамлета», как стихи сами полились на бумагу. Все это было неожиданным даром, и хотелось продолжать, но навыка творить не было. В школе мы писали сочинения на заданные темы и нас не учили развивать дар письменного слова. А развивать дар лучше всего именно там – в школе, когда все основные силы направлены на узнавание себя. Туда же направлены и силы всех окружающих – и учителей, и родителей. В школе очень сильный настрой – развить в нас разные навыки, дать знания, обучить. Единственная загвоздка это подмена понятий: знания на информацию и неизменно коллективный подход. В школе представляются разные концепции мира, но даже не упоминается о единственно нужной – концепции внутреннего я, которое задыхается, если не обращать на него внимания.

Первые опыты создания детских текстов я обозначаю как связь с Неведомым, которое предлагало свои слова и мысли, образы, видения, сны. Эти обрывки, являясь чем-то сокровенным, складывались в целые медитации. Сегодня я пользуюсь методом «литературной медитации» для самоисцеления и рекомендую своим студентам. Мы и не знаем, что можем оформлять в словах красивые мысли и образы. Для этого нужна небольшая помощь: правильная настройка, спокойный разговор, представление о бесконечности нашей творческой природы, музыка и образ. Это могут быть образы цветов, самолета, образ весны или одиночества. Образов множество, каждый из них порождает что-то особенное и впускает природу творчества в наш мир.

Ряд медитаций представлен в этой книге, ими можно пользоваться как ресурсом – для поднятия личного коэффициента Творца внутри себя. Все медитации работают.

Для становления внутреннего мира важны атмосфера любви, понимания и люди, которые способствуют продвижению. Для творчества мы нуждаемся в некоей опоре. Мой отец очень много сделал для меня в этой жизни, вложил свои силы, любовь, дал ресурсы, указал дорогу. А его опорой и поддержкой была наша мама. Светлая, женственная, красивая и очень сильная. Именно она создала своего героя, поверив в него. Я безмерно благодарна им за жизнь, за возможности, которые они дали с лихвой.

Огромна роль в моей жизни человека, вдохнувшего силы для перемен и начала нового творческого пути – духовного учителя, философа, художника, путешественника Александра Геннадьевича Хакимова.

Очень важными для развития моего писательского дара стали книги Джулии Кэмерон. Подход Джулии к творчеству напомнил мне собственные размышления о медитативной природе искусства, в частности, литературы. Я очень благодарна Джулии Кэмерон за ее книги, за источник поддержки и вдохновения, который никогда не изменяет и подхватывает именно в тот момент, когда ты готова опустить руки, и уголки губ твоих становятся подобны Пьеро. Эта грустная маска всегда приходит, когда ты ополчаешься на себя целым сонмом страхов и грозных сущностей. Все они знакомы нам: неверие в собственные силы, непонимание близких, страх, иллюзии, несобранность, лень, разочарование, зависть. Творчество Джулии Кэмерон – безразмерный ресурс веры в себя, позитивного настроя, правдивости.

Несомненной удачей стала и встреча с человеком, который готов читать и редактировать мои тексты, какими бы неуклюжими они не были. Любовь Каракуц – филолог, редактор, знаток творчества Набокова, преподаватель. Спасибо ей за то, что стала первым читателем этой книги!

Хочется выразить благодарность психологу Марине Таргаковой и журналистам портала «Такие дела» Марие Бобылевой и Андрею Любимову за истории, которые использованы мною в качестве материала в одной из глав этой книги.

Особенная статья – это иллюстрации и техническое оформление книги. За иллюстрации – благодарность художнице Айсылу Тувалевой, которая чутко пропустила текст через себя и в рисунках отразила мои мысли. За умный и чуткий подход к техническому оформлению книги большая благодарность знатоку своего дела Марселю Ишимбаеву.

И, конечно, ничего не состоялось бы без моих студентов и учеников. Люблю каждого.

Глава 1.
Вечная душа.
Пирожки для Алины

Когда я окончательно поняла, что должна написать эту книгу, был сентябрь. Я вернулась из прекрасного путешествия, меня сократили в деятельности, которой я посвятила много лет жизни. Это то, что оставалось у меня в жизни незыблемым. Я училась, чтобы преподавать, я научилась преподавать и делала это с искренним интересом к душам людей. Это не всегда понятно и не принято сегодня. Категории «душа», «духовный мир человека» всплывают в образовании только в контексте русской классической литературы. Но и это бы ладно. После школы единственное, что осталось в моих представлениях о мире и о себе, – это то, что я люблю читать и люблю литературу, историю и английский язык, и что я не знаю все остальное. За десять лет это совсем немного. При том, что современный человек живет не тысячу лет, в отличие от героев «Махабхараты». Десять лет лучшего возраста, когда много сил, кровь кипит, желание все знать зашкаливает, ушли на кажется не совсем корректно преподносимые знания.

Мы никогда не задумывались прежде, что в основе слова «образование» лежит понятие «образ»: образ мысли и образ жизни, образ человека, на которого хочешь быть похожим, образ человека, которым ты хочешь стать. Это звучит идеалистично, но именно эти понятия должны быть базой для любого обучения, движение в любой области знаний должно двигаться от понимания цели живого существа на этой планете. Это непременная база и условие успешной коммуникации в процессе обретения знаний. В этой связи очень важна фигура того, кто эти знания дает, то есть Учителя, да именно так, с большой буквы. В школьные годы мы не узнали много вещей, которые должны быть основными для становления человека как духовного существа, живущего в этом мире по особенным законам – любви ко всему живому. В памяти остались лишь те уроки, которые были сосредоточены на индивидуальном подходе к каждой личности, к каждому ребенку, и тогда, будто по каналу чистой мудрости, знания лились напрямую, от сердца к сердцу. Но этого было не так много. Я благодарна, что в моей школьной жизни был изумительный мастер своего дела, Учитель литературы и русского языка, неравнодушный и очень серьезный человек Юлия Павловна Аширова. Она учила думать, работать над текстами, слушать и понимать русский язык, она учила труду – постоянно, иногда очень занудно и всегда очень настойчиво. Мы звали её шутливо «Юлиша», а она просто любила нас, каждого, и была очень строгой, почти непрошибаемой, глубоко порядочной, и истинами, которые были для неё непререкаемы, увлекала в свой волшебный мир – внимания и уважения к каждому. На её уроках было много добра и понимания, это совершенно точно.

Я обо многом не узнала в школе, не успела понять, что такое моё здоровье, и как сделать так, чтобы дух и тело во мне были гармоничны; мне не рассказали ничего о моей душе и психике, не дали в руки правила простого этикета в разных сферах жизни. Можно продолжить список, но я остановлюсь, потому что такой же точно путь прошли все дети моего поколения, такой же путь проходили и старшие, его проходят и сегодняшние дети, на которых спустили всех собак усложненной информационной среды обитания. Обитания, в котором все меньше места для счастья.

Благодаря родителям я смогла понять, куда меня тянет больше всего: в доме было много книг, родители и старший брат читали запоем, среда была интеллигентская. Я попала туда, куда нужно – на филфак. И после пришла в сферу образования, пройдя многие перипетия в жизни, с четким намерением – давать знание о душе, нести его через литературу. Потом, когда я стала еще и деканом нового факультета, у меня появилась удивительная возможность начать заботиться о студентах так, чтобы они получали в высшей школе теплое достойное отношение к себе, чтобы они знали, что их ценят и любят – каждого. На нашем юном факультете нам удалось создать такую атмосферу, в которой каждый студент и преподаватель мог рассчитывать на уважение, профессионализм, такт, доброту, мудрость и заботу. И это был счастливый период в моей жизни. В рамках небольшого факультета нам с командой прекрасных педагогов удалось осуществить небывалое – к нам шли учиться и работать с радостью.

В тот период, когда я поняла, что должна написать эту книгу, мне пришлось уйти из университета, где я преподавала. А в целом – я была счастлива, ведь передо мной открывались новые двери. Именно той осенью, в конце сентября из моей жизни ушел редкий и прекрасный человек, моя соседка по саду, которая, как я узнала только в августе, несколько лет боролась с раком. Алина… Тонкая, умная, знаток французского и английского языка, психолог, мама и замечательная бабушка, центр большой семьи. Последнее лето своей жизни она провела в саду, и, как говорят соседи, в последние дни ходила по участку и фотографировала на телефон его уголки… Мне кажется, до сих пор там осталась ее частица. У нас были своеобразные отношения: Алина как будто отдыхала со мной от своих домашних и принципиально не обсуждала болезнь. Мы говорили о чем угодно: о психологии, о наших мамах, о ее внуках, о стиле в одежде, о прическах, о книгах. В последнюю встречу она попросила у меня рецепт моих пирожков с яблоками, которые ей так нравились… Рецепт будет в этой книге. Алина ушла незаметно для меня, но я будто знала, что она уйдет этой осенью. Предчувствия породили тогда текст.

«Прозрачность осени еще не наступила. Подкрадывается в промозглом ветре, потоках холодного дождя и желтых подпалинах на по-летнему одетых пока деревьях. Прозрачность придет с глубоким синим небом, отражающимся в лужах и прудах и в изменившей цвет похолодевшей реке; с опавшей полностью листвой, которая выстелит тротуары, парки и лесные посадки; с чувством наслаждения, возникающим, когда выбегаешь ранним утром на первый ледок и вдыхаешь морозный бодрящий воздух, и знаешь, что в течение дня лед растает, но уже скоро вернется надолго. Не навсегда, только до долгожданной весны. И начинаешь ждать весну осенью. И скользишь в солнечно-морозном пространстве для того, чтобы улетать в весну, и ценишь бестелесность осени. Осень более всех времен года способна напомнить о том, что мы здесь только гости, зашедшие ненадолго, и каждый в свой срок сбросим цветную оболочку и отправимся туда, куда отправляются души. Осень философична своей прозрачностью. Она безжалостна и этим прекрасна. Говорит прямое „нет“ на все просьбы: „А может…“ Не может, ушло вместе с летом, и, как не хитри, не вернешь тепла, не воротишь. Что ж… Собери в ладошки лимонные и красные листья, цветы оранжевых бархатцев, сплети их со стеблями осоки, пошепчи над веночком обо всем, что хочешь сказать Неземной силе, и отправь вниз по течению просветлевшей реки. И верни веру в тепло и его источник».

Я знаю, что она прочитала это в соц. сети. И корю себя за то, что не смогла дать ей больше… Когда Алина ушла, меня очень поддержала книга, которую я открыла для себя довольно давно, – это «Бхагавад-Гиту как она есть», в ней я прочитала: «Как человек надевает новые одежды, сбросив старые, так и душа принимает новое тело, оставив старое и бесполезное»¹. И дальше: «Эту индивидуальную душу нельзя разбить, растворить, сжечь или иссушить. Она существует всегда и везде, неизменная, недвижимая, вечно та же. Душа невидима, непостижима и неизменна. Зная это, не следует скорбеть о теле»². И дальше: «Тот, кто родился, обязательно умрет, и после смерти обязательно родится. Поэтому не следует предаваться скорби»³.

Эти строки дали разъяснение и принесли утешение, потому что ответили на главный вопрос, который есть в нашей жизни – что` именно будет с нами после смерти. Тот вопрос, на который не дают ответа школьные учебники.

Удивительна роль этой уникальной книги – «Бхавад-Гиты как она есть» – в моей жизни. Когда-то я писала диссертацию о творчестве Бориса Зайцева, русского писателя начала 20 века, и была очень увлечена этим процессом. Тогда же я изучала эзотерику, модную в среде интеллигенции и в начале 20 века и в начале 21. Творчество Зайцева вело к истокам: к древнерусским житиям святых, другим христианским источникам, к Евангелию, к священным книгам других религий. Был очень важный вопрос, над которым я думала. В ранних рассказах Борис Зайцев много пишет о смерти, и его восприятие смерти таково: он будто знает, что смерть это не есть конец, это освобождение от тех пут, которые есть на земле, и что это есть переход в более светлый мир. Я искала тогда и пыталась узнать, что же такое душа, пыталась найти определение и в священных текстах и в текстах по философии и психологии. Тогда ко мне и пришла «Бхагавад Гита» – сама, просто откликнулась на мой зов. Эту книгу я прочитала за несколько дней – серьезно, с подчеркиваниями, выписками и была рада, что получила знание.

Алина – потрясающий человек: она часто вдохновляла меня на разные начинания и усовершенствования, и, уйдя, будто заставила сесть за клавиатуру и продолжить писать. Три месяца лета она провела в саду, почти всегда одна, продолжая заботиться о внуках и близких, превозмогая боль, постоянно что-то делая руками, в работе, в движении. Она стала такой тонко чувствующей в свои последние недели и дни, что совсем по-другому воспринимала и жизнь и людей и отношения. Она рассказала мне историю, которая показала мне совсем с другой стороны этого человека, такого насмешливого прежде. Вместе с подругой они нашли чистое место для купания на реке. У нас было очень жаркое лето, а жизнь в городе на реке и без реки тяжела. Весь берег реки Уфимки в районе города усеян следами тяжеловесного человека современности: найти чистое место – это большая удача. Они искупались, Алина собрала в пакетик мусор, который был у них, и еще то, что осталось от кого-то. На это же место пришла молодая пара, и молодой человек, только что закончивший курить, искал место, куда бы можно было бросить окурок. Он столкнулся взглядом с Алиной и увидел мешочек, который она ему протягивала со словами: «Я здесь, вот сюда как раз можно». И верю, что в глазах молодого человека отразились удивление, смущение и благодарность.

Я пишу эту книгу не за упокой, а для того, чтобы жить. Я верю, что кто-то, прочитав ее, обретёт свое вдохновение, кто-то ответит себе на вечные или простые жизненные вопросы. И я рада, что у меня сейчас есть такая возможность – писать для кого-то. Пусть это будет тем мешочком, который подставила Алина. Пусть кто-то удивится, улыбнется, смутится и может, вдохновится делать также…

Я буду рада, если эта книга принесет пользу и знание хоть одному художнику, который застрял в дебрях неразгаданного и опустил руки.

Задание

1. Возьмите лист бумаги или заранее приготовленную тетрадь и напишите в течение 20 минут о том, когда вы начали заниматься творчеством. Вспомните все этапы этого процесса. Расскажите о мотивах и подстёгивающих факторах.

2. Перечислите 5—10 людей, которые вдохновляли вас заниматься творчеством.

3. Представьте себе одного из этих людей и напишите небольшую медитацию-размышление, посвященную этому человеку. _______________________________________________

_______________________________________________ _______________________________________________

Медитация-рецепт.
Яблочное лето

Странная материальная жизнь. На улице долгожданное тепло. Машины грохочут за окном так, что хочется закрыть все щёлочки. Под окном грузно начал работу трактор: наверное, будет что-то чистить, убирать. Суббота, день Сатурна, кто придумал, что ты – выходной? А я проснулась с мыслью о яблочном пироге и никуда не побежала сегодня. Стала печь. Благо морозилка забита замороженными яблоками, так щедро уродившимися в саду прошлым летом. Это лето было одним из самых странных в моей жизни.

Тесто делаю творожное. Отдельно в миске смешиваю 4 ст. ложки простокваши (в моем случае йогурта), примерно 70 грамм сливочного растопленного масла, сахар (по вкусу, в зависимости от начинки) и добавляю туда 200 грамм протертого творога. Все смешиваю.

Когда завершился семестр, а лето было уже в самом разгаре, хотелось сразу в Крым, в Грецию, в Польщу, на Алтай и в Калининград. Но нашлась масса дел. Потом лето вошло в пору своего заката. А я так и не отдохнула.

Отдельно в миске смешиваю 2 стакана просеянной муки и 1 ч. ложку соды. Потом порциями добавляю муку в творожную смесь и вымешиваю не липнущее к рукам плотное тесто. Это тот случай, когда как раз хватило 2 стаканов муки и пришлось лишь немного добавить в процессе замешивания подсолнечного масла.

Лето было дождливое и холодное – не судьба была отдохнуть. Выдались два счастливые денька, которые мы провели в моем саду с подругой, приехавшей из Парижа, и ее двумя дочками. Мы делали самые простые вещи: ходили на речку, купались в похолодевшей Деме, пытались смешно загорать, ловили убегающие за тучи солнечные лучи; готовили всякие вкусности, собирали желтую сливу с самых высоких веток, забравшись на крышу кладовки; объедались малиной с куста; смеялись, что-то друг другу рассказывали. Сливовое дерево очень высокое, и сбор сливы это целый поход: забраться на деревянную лестницу, не слишком устойчиво стоящую на земле (но для поддержки есть старший брат – он держит лестницу), пробраться сквозь колкие ветки сливы, забраться на крышу кладовки и там гроздьями загребать с ветвей желтые, созревшие, сладкие сливы, половину отправляя в рот. На крышу кладовки была отправлена легкая и юркая Алина – мы же вчетвером принимали улов, поддерживая и подстраховывая. Дроздам не осталось почти ничего. А у меня образовалось сливовое варенье.

И яблоки, ими завален весь сад, и летняя жизнь – это процесс борьбы с ними. Их так много, что невозможно переработать это все. Всегда мечтала о жёлтом грузовичке, который бы ездил по садам и забирал излишки яблок, а потом отвозил их на заводик по изготовлению яблочного повидла. Но видно, не в этой жизни. В этот раз яблоки собирали Гуля и ее дочки. А я просто соорудила быструю начинку для пирожков: потушила нарезанные яблоки, добавив полстакана сахара и горсть калины для аромата. Начинка вышла жидкая, и прежде, чем формировать пирожки, я остудила начинку, слив при помощи дуршлага лишнюю жидкость.

Начинка и тесто – пирог или пирожки. В зависимости от условий приготовления. В саду нет духовки, поэтому пирожки частично пеку в подаренной печке-микроволновке, частично обжариваю на подсолнечном масле.

Предлагаю Высшим Силам, потом друзьям, потом – несу Алине.

Пирожки – жизнь. Пирожки – память.

1. Бхагавад-Гита как она есть. Гл. 2, 22.

2. БГ, гл.2, 24—25

3. БГ, гл. 2, 27