Czytaj książkę: «Окно на Марс»

– Слушай, Машка, а ты знаешь, что на площади разместили экспозицию арт-объектов? – молодая женщина тормошила подругу, стараясь удержать над головой зонтик и не наступить в лужу. Противный нудный дождик моросил с утра и не собирался сдавать позиции.

– Слышала, ну и что? – без всяких эмоций пробормотала вторая, глядя себе под ноги.

– Давай зайдем посмотрим? Нам ведь все равно по пути! – с воодушевлением предложила первая.

– Надь, ну какая экспозиция в такую погоду! – в голосе подруги прозвучали нотки раздражения. Лучше бы зашли в «Сказку» согреться и выпить по кофейку, а то скоро обед закончится.

– Да успеем мы еще, Машка, и в кафе, и на работу. А то уберут экспозицию, потом пожалеем! – не унималась Надежда.

– Ну уж ладно, уговорила, – тщательно огибая лужу, недовольно согласилась Мария.

За углом улочки им открылась небольшая городская площадь, одна из тех, что стало модно устраивать рядом с жилыми домами. Для большей компактности на нижних этажах разместили встроенные магазинчики с разной всячиной.

Вот в это столпотворение сооружений втиснули экспозицию арт-объектов. Градостроители посчитали, что жители города так лучше приобщаются к культуре.

Мария, не то, чтобы не любила это направление в искусстве, но восторга оно у нее не вызывало. Ее душу грела классика, с правильными размерами, цветом и пропорциями. Однако, она понимала, что время и прогресс вносят в жизнь свои коррективы и необходимо отслеживать их новинки.

Про выставку она уже успела наслушаться от знакомых, а в вечернем выпуске местной газеты прошло весьма бурное ее обсуждение. Начитавшись противоречивых отзывов, Мария поняла, что лучше все увидеть своими глазами. Поэтому, сегодняшняя настойчивость подруги оказалась, как нельзя, кстати.

Выставка открывалась двумя огромными половинками яичной скорлупы ярко-малинового цвета. Ее неровные и непропорциональные края вызвали у Марии тоскливое чувство бренности жизни. Она представила, как курица снесла яйцо, надеясь получить маленького цыпленка, а, по чистой случайности, его нечаянно уронили на пол. В результате, мечта курицы лопнула, как мыльный пузырь, а все, что осталось от яйца – это маленькая желеобразная лужица и разбитая скорлупа.

У подруги же эта яичная композиция, наоборот, вызвала восторг.

– Машка, ты только посмотри, какой цвет, какие пропорции! – верещала она, кружась вокруг яйца. Она и сама стала похожа на мокрую курицу, которая только что снесла яйцо и радовалась жизни. На Марию ее радость подействовала прямо противоположно. Недовольно взглянув на подругу, она молча двинулась к другому экспонату.

– Ну, это еще куда-ни-шло, – подумала она, разглядывая двух светодиодных зайцев, которые расположились под высокой декоративной пальмой. По их телам, сотканным из тонких стеклянных трубочек, перекатывалась радужная светящаяся масса, создавая эффект новогоднего настроения. Мария задержалась около зайцев, потому что любила ушастых, а также, ей нравилось смотреть на мигающие разноцветные огоньки. Правда, настроение быстро пропало, потому что и в этой экспозиции она обнаружила недочет, который напрочь перечеркивал ее первоначальное расположение к зайцам.

– Почему ушастых расположили под пальмой, а не под елкой, или березой, на худой конец? Автор таким образом пытался привлечь внимание к какой-то экологической проблеме? – наморщив лоб, она старалась вникнуть в смысл композиции. Мозговой штурм не помог, тогда Мария пошла дальше, оставив зайцев для восторженной Надежды.

– Маш, Маш! Ты только посмотри, а ведь зайцы получились, как живые!

Стараясь не обидеть эмоциональную подругу, Мария ответила ей скороговоркой.

– Да, Надь, да! Прям, как настоящие!

Отметив про себя, что уже две просмотренные композиции у нее не вызвали никакого отклика в душе, она без всякого интереса двинулась дальше. Сейчас ею руководила привычка доводить до логического завершения любое начатое дело.

– Ага! Вот вам и надкусанное глиняное яблоко! Что оно может означать? Возможно, это яблоко познаний, предложенное людям для эволюционного развития? – Мария привыкла в каждом, заинтересовавшем ее предмете, видеть свой, оригинальный смысл. Посторонние удивлялись ее неожиданным выводам, а знакомые давно привыкли к этим чудачествам.

– Ну, что же, вполне возможно… И, даже миленько…– решив, что и с яблоком все понятно, она подошла к отходам цивилизации, компактно сгруппированным в большую кучу. Но эта инсталляция, собранная из разноцветного мусора, ее вообще не заинтересовала, и она поспешила мимо нее.

– А вот это уже интересно! – она остановилась перед большой оконной рамой с резным деревянным наличником, выкрашенной в голубой цвет. Из глубоко запрятанного отдела детской памяти на нее сплошным потоком хлынули воспоминания, которые моментально прогнали скуку и апатию. Она вспомнила рубленый дом бабушки с дедушкой, где ежегодно проводила летние каникулы.

Мария, прямо здесь, явно почувствовала запах бабушкиных оладушек, которые та готовила на завтрак. Вставать не хочется, но голод берет верх над утренней негой. Машенька спросонья выскальзывает из-под легкого одеяльца и бежит к столу. Там уже дымятся ароматные оладушки, а в кружке дожидается парное молоко.

Она хватает обжигающий румяный комочек и выбегает с ним на крылечко, под яркие лучики утреннего солнышка. Бабушка, с нарочито- сердитым лицом, ворчит, что сначала люди умываются, а потом садятся за стол. Она старательно хмурит брови, придавая лицу недовольное выражение, но Маша-то знает свою бабушку. Она на нее почти никогда не сердится. Только, так, для приличия, или, как она говорит, для порядка.

Мария вспомнила бабушку, счастливое детство и проснувшаяся ностальгия по ушедшему смягчила ее равнодушное лицо.

Подруга, заметив смену настроения Марии, тут же затараторила.

– Вот видишь, я ведь говорила, что выставка не оставит тебя равнодушной! Правда, окно, как настоящее?

Мария, не успев еще вернуться из детских воспоминаний, утвердительно кивнула.

– Да…как, настоящее…

Она снова повернулась к нему. Что-то притягивало ее в этом окне. Кроме нахлынувшей ностальгии, было еще что-то, что она никак не могла уловить. Ей захотелось просто подойти к окну и выглянуть через него на улицу. Вдруг, как в детстве, кто-то из соседских подружек дожидается на скамейке?

Мария сделала шаг вперед, затем другой. Окно притягивало ее, как магнитом. Вот оконная рама стала уже выше головы. Она потянулась к нему и прильнула лицом к стеклу.

***

Надежда, которая в это время изучала инсталляцию из полиэтиленового мусора, оглянулась к подруге, чтобы поделиться с ней увиденным.

Машки на месте не оказалось.

– Не поняла…– пробормотала Надежда.

– Маш, ты где? – она обошла окно по кругу. Сначала в одну сторону, затем в другую. Подруги не было.

– Чудеса в решете, – только и нашлась, что сказать.

– Слушай, окно, это твои проделки? – начала она уже грозно, подступая к раме.

Подойдя вплотную, она решила высунуть наружу голову. А вдруг, что-нибудь произойдет? Проделала это несколько раз, но чуда не случилось. Подруга так и не объявилась.

***

А что же Мария… С ней произошло такое, о чем она будет рассказывать своим детям и внукам, как приключенческую историю. Правда, поверят ли они ей? Кто знает?

Когда она прислонилась к стеклу, пространство вокруг нее завибрировало и сгустилось в центре, создав крутящуюся воронку. Она почувствовала, как ее затягивает в эту манящую таинственную вакуумную трубу.

Конечно, она очень испугалась. Однако, привыкнув принимать с достоинством все передряги судьбы, она перестала сопротивляться неизбежному. Закрыв глаза, она почувствовала, как ее тело стало гуттаперчевым и устремилось вперед по изгибам трубы.

Не успев, как следует сообразить, куда ее несет, она уже оказалась по другую сторону окна.

Только, окна ли? Оказалось, что она стоит спиной к двери.

– Что за…– начала она и замерла на полуслове.

Мария огляделась кругом, и волосы на голове встали дыбом. Она подняла руки к глазам. Удивительно, но, вместо обычного платья, она одета в светло-серебристый скафандр, а на голове у нее – шлем с солнцезащитным забралом.

Местность перед глазами оказалась не менее интригующей и удивительной. Вокруг простиралась красно – кирпичная пустыня с нагромождением каменных валунов.

Если бы у нее была возможность проснуться, Мария это и сделала бы.

Но, она не спала, а оказалась в мире, ей неизвестном. После перелета по вакуумной трубе, у нее болела голова и страшно хотелось пить. За глоток воды она отдала бы сейчас полцарства. Но царства у нее не было, так же, как и воды.

Значит, нужно что-то делать. Она не привыкла раскисать. Наоборот, в критических ситуациях, у нее просыпался дух упорства, граничащий с упрямством.

– Раз я оказалась непонятно где, значит нужно попытаться узнать, где я?

Оглянувшись на дверь за спиной, она сделала первый шаг по незнакомой местности. Удивительно. Этот шаг ей дался легко. Она даже слегка взлетела, почти не чувствуя своего тела. Поняв, что с весом здесь лучше не шутить, она подняла, для утяжеления, небольшой камень.

– Ну, что же, теперь вперед! – скомандовала она себе и она потихоньку двинулась, к отличающейся по цвету, небольшой горе. Почему-то, она ей показалась значимым объектом, обогнув который, она сможет определиться на местности.

В непривычных условиях, да еще в громоздком скафандре, Мария передвигалась к намеченному ориентиру долго. Сколько по времени? Она не могла определить. Она даже не могла представить, существует ли время в этой реальности. Поэтому, ориентировалась только на свои ощущения. А по ним, и по тому, как у нее катился пот по лицу, она поняла, что прошло не менее часа.

Однако, до горки все еще оставалось далеко. Видимо, здесь действовали другие масштабы измерения и понятия дальности. Из-за искажения времени-пространства, предметы, сначала, казались намного ближе, чем в действительности.