Czytaj książkę: «Чашка кофе на двоих», strona 11

Глава 29

– Значит, ты теперь будешь сенсеем? – Лиза потянулась к краю джакузи, осторожно поставила бокал с мартини на поднос и устроилась в Мишиных объятиях. Они лежали в горячей воде уже добрых полчаса, и ей совсем не хотелось выбираться. Служащие отеля постарались на славу: романтики в номере с видом на море хватило бы еще на несколько таких же влюбленных парочек. Свечи и лепестки роз были повсюду – на окнах, на журнальном столике, на стеклянных полочках, на кафельном полу в ванной комнате, и даже на подносе с угощениями.

– Семпаем, – с улыбкой поправил ее Михаил. – В Японии семпай – тот, у кого больше опыта. У меня больше опыта в каратэ, и для учеников я буду семпаем.

– Ух, ты, я на свидании с инструктором по каратэ! – хихикнула она. – Мои подружки умрут от зависти! В этом номере все намного красивее, чем в моих книжках. Жаль только, что завтра ты уезжаешь.

– Всего на неделю, – коснулся ладонью ее щеки Миша и потянулся за полотенцем. – Давай выбираться отсюда. Скоро полночь, а мы еще не измяли красивое розовое покрывало на кровати. Оно, по-моему, тоже усыпано какими-то лепестками с ароматом розового масла.

Лиза последовала его примеру. Пока Миша возился в ванной комнате, она завернулась в большое белое полотенце, устроилась на огромной кровати, усыпанной лепестками роз, и мечтательно вдохнула их аромат. Миша сделал ей потрясающий сюрприз, пригласив сюда на всю ночь. Ее губы дрогнули в улыбке, и она потянулась к прикроватной тумбочке, на которой поблескивал ее новый сотовый телефон. Лиза взяла его в руки и с нежностью провела пальцем по гладкому экрану. Коробку с телефоном она обнаружила на сидении еще в машине и в первый момент растерялась. Но Миша только покачал головой и пригрозил высадить ее посреди дороги, если она станет отказываться от подарка. «Я хотел в обед позвонить тебе, но не смог! Ты вне сети! В этом телефоне установлена другая сим карта и оплачен интернет. Если захочешь восстановить свой старый номер, возьмешь паспорт и сходишь в отделение сотовой связи, пока меня не будет», – ворчал он.

Сейчас Лиза приняла решение оставить себе новый номер. «Миша был прав. Прошло немного времени, и я перестала всего бояться. С ним я могу быть самой собой и не смущаться своих желаний. Я стала другой. Отныне все в моей жизни изменилось. Даже номер телефона», – думала она.

– Белые халаты преследуют меня вторую ночь подряд! – прервал ее размышления Миша. Два халата он обнаружил на вешалке в узком шкафчике в ванной комнате – их оставляли для постояльцев гостиницы. Один халат он надел на себя, а второй принес Лизе.

– Спасибо, – отложив подарок в сторону, девушка потянулась за предложенным одеянием. – Здесь прохладно.

– Осень как-никак, – Миша улегся рядом с ней и его ладони коснулись ее обнаженной спины. Лиза зажмурилась от удовольствия.

– У тебя горячие руки, – проговорила она.

– Так может, они согреют тебя лучше, чем казенный халат? – он притянул ее к себе и почувствовал, как сердце забилось сильнее.

Лиза отбросила халат в сторону и прильнула к нему. Миша отодвинул покрывало и опустил ее на мягкую постель. Его губы обрушились на нее с неистовой жадностью. Она крепко обхватила его шею руками и выгнулась, открываясь ему навстречу. Он запустил пальцы в ее волосы и спустя мгновение с глухим стоном погрузился в нее. Ее тело отозвалось сладкой судорогой.

– Я буду скучать по тебе, – прижимаясь к его груди, шептала она немного позже.

– Это всего несколько дней, – поглаживая ее обнаженную спину, откликался он. – Я стану звонить тебе по утрам. Буду писать сообщения в короткие перерывы…

– А что делают на сборах? – от его прикосновений по коже бежали мурашки.

– Надевают кимоно и колошматят друг друга, – его руки скользнули ниже.

– Серьезно?

– Ну, почти. На самом деле искусство каратэ в беспрерывном повторении движений. Я занимаюсь уже пятнадцатый год и могу сказать, что успех зависит только от упорства и систематической отработки ударов. Сборы – это возможность получить новый опыт, выучить новые техники. Это как глоток свежего воздуха.

– Понятно… – Лиза сладко потянулась. – Миш, а у тебя есть мечта?

– Мечта?

– Ну, да. Что-то такое, чего бы ты хотел больше всего на свете?

– Получить черный пояс. И попасть на семинар в Японию к настоящим мастерам каратэ, – Миша сосредоточился на ее бедрах и на мгновение потерял нить беседы. – …А у тебя?

– Я хочу найти свою маму. – Она погрустнела и отстранилась. – Я всю свою жизнь живу в кошмарном запрете.

– В каком запрете? – Миша прекратил поглаживания и заглянул ей в глаза.

– С самого детства мне запрещали что-то спрашивать про родителей. Глубоко внутри я понимала, что со мной что-то не в порядке. В первый раз я осознала это в начальной школе. У других детей были мама и папа, а у меня – нет. И самое страшное в том, что бабушка не придумала никакой легенды на эту тему. Например, что родители погибли в катастрофе еще до моего рождения, или другую историю. Она просто молчаливо поджимала губы. И не разговаривала со мной по нескольку дней. Будто я жутко в чем-то провинилась. Представляешь, как я себя чувствовала?

Миша притянул ее к себе и нежно поцеловал в шею.

– Лиза, если бабушка не хотела говорить на эти темы, это совсем не значит, что ты не такая. Взрослые не всегда бывают правы. Нередко они совершают ошибки, даже не осознавая, что причиняют боль детям. Они ведь тоже люди.

– Только дети их действия и решения принимают за чистую монету, – она села на кровати и опустила голову на колени. – И живут с этим чувством вины даже после того, как станут взрослыми.

Миша шумно вздохнул и устроился рядом с ней. Потянул на себя розовый плед, с которого на пол посыпались остатки романтических лепестков, и накрыл их двоих.

– Лиза, посмотри на меня, – мягко коснулся он рукой ее подбородка.

– От этого ничего не изменится, – качнула головой она.

– Изменится, если ты этого захочешь. Ты уже выросла, Лиза. Тебе давно не семь лет. Ты прекрасна. Стоит ли переживать из-за прошлого, которого давно уже нет? Просто…поверь в себя. Прими все, как есть. И отпусти. Жизнь – это самый прекрасный дар, малышка. Твоя мама, кем бы она не была, подарила тебе его. Наслаждайся этим.

– Если все так хорошо, как ты говоришь, почему меня бросили сразу после рождения? Чем я хуже остальных? – на глаза набежали слезы, и она поспешно их вытерла.

– Ничем. – Пожал плечами Миша. – Это твоя мать совершила страшную ошибку, отказавшись от тебя. Не ты плохая, а она, пойми. У тебя в те мгновения не было выбора. А у нее был. И это ее крест. Не твой.

Его губы нежно коснулись ее обнаженного плеча. Лиза вздрогнула и зажмурилась.

– М-м-м, у тебя волшебные губы. Это массаж?

– Можно и так сказать… – он накрыл ее своим сильным телом и впился губами в предплечье. Лиза прижалась щекой к подушке и вновь ощутила острое желание. Каждый миллиметр ее кожи горел от предвкушения. Ей хотелось верить в его слова. В ней нет ничего плохого. Это не ее вина. Это ответственность той женщины, что подарила ей жизнь. Мысли становились обрывочными и постепенно растворялись, оставляя лишь все сильнее разгорающуюся страсть.

Ранним утром Миша и Лиза завтракали в уютном кафе на первом этаже гостиницы. Лизу переполняли эмоции. Она чувствовала счастье и грусть одновременно. Она успела привыкнуть к Мише и мысль о разлуке не давала ей покоя.

– Если я получу черный пояс, в Японию обязательно возьму тебя с собой, – ободряюще улыбнулся ей Михаил. – Правда, в этой поездке не будет ничего романтического. Японские самураи будут избивать меня до полусмерти, и на свидания у нас с тобой почти не останется времени.

– Очень смешно, – фыркнула она.

После завтрака Миша отвез Лизу на первое собеседование, а сам стрелой помчался за документами. Их было необходимо сдать до обеда.

В старом доме он с удивлением обнаружил спящего на футоне Анатолия Копылова.

– Что ты здесь делаешь?! – растолкал дядьку Михаил. – Тебе что, домой не надо?

– А ты газеты не читаешь? – потирая глаза, уселся на футоне дядька.

– Не имею такой привычки, – фыркнул Миша и полез в шкаф за документами.

– Какая-то шваль сфотографировала меня в обнимку с Ингочкой. И выложила это в местную газетенку на первую полосу с гадким заголовком: «Депутат Копылов и его досуг»!

– Вау, какие страсти, – вскинул брови Миша.

– Страсти творились вчера у меня дома! У Марины тяжелая рука, между прочим! – жалобно прохныкал дядька. – Теперь жена грозит разводом. А это кошмар, Миша! Бизнес на нее оформлен, понимаешь?

– Таблетки тоже? – презрительно покосился на родственника Михаил.

– Как можно оформить то, что не является законным?!..

Анатолий Копылов смешно сполз с матраса и засеменил в сторону ванной комнаты.

– И сколько времени ты собираешься здесь ото всех прятаться? – поинтересовался Миша. Ему вдруг захотелось позвонить в службу наркоконтроля и сдать негодного депутата с потрохами.

– Не знаю! Но домой я без охраны не пойду! Жена меня забьет насмерть! – отозвался дядька и захлопнул дверь.

Михаил брезгливо поморщился. Первым его порывом было вышвырнуть родственника на улицу вместе с вещами. Но это отняло бы много времени – нытье, уговоры не лишать его крова – Миша уже выучил дядюшкины повадки наизусть. Поэтому он решил проявить милосердие. Собрал сумку и махнул на Анатолия Копылова рукой. Пусть упивается здесь в одиночестве своим коньяком, сколько душе угодно. Возможно, через неделю личные проблемы дядюшки решатся сами собой, и он исчезнет. А если не исчезнет, по возвращению Миша ему поможет.

Глава 30

Первое собеседование прошло неудачно. Лизу не приняли на работу. А ей так хотелось снова продавать красивые платья! Но в магазинчике торгового центра «Красная Москва» требовались рекомендации, а рекомендаций бывшая хозяйка Лизе не оставила.

Расстроенная до глубины души, девушка возвратилась домой. «Неужели я так и не найду работу, которая будет мне нравиться и за которую я буду получать достаточно денег?» – думала она, поглаживая бутоны алых роз в вазе на кухонном столе.

Переодевшись в мягкий халат, Лиза заварила себе крепкий чай и устроилась на диване в гостиной. Мысли плавно перетекали из одного русла в другое, и ее сердце заполнили воспоминания о последних нескольких днях, проведенных с Мишей. «Он уехал. Не прошло и двух часов с момента нашей последней встречи, а я уже соскучилась, – вздохнула она. Память услужливо перенесла ее в прошлую ночь, когда сильные руки Миши неистово ласкали ее нежное тело, и по коже побежали мурашки. – Он ворвался в мою жизнь, и я стала другой. За те короткие несколько дней, что мы были вместе, он научил меня главному – ценить себя. И я обязательно найду себе работу по душе. А еще, я все же выясню, по какой причине моя собственная мать отказалась от меня, и этот страшный кошмар длиною в двадцать шесть лет закончится».

Подходящих вакансий в интернете на этот день больше не оказалось, а о матери что-то могла знать только Инга. Никогда раньше Лиза не говорила с сестрой на эту щекотливую тему, и ей было немного не по себе.

– Лиза! – живо отозвалась сестра на другом конце провода. – Наконец-то! Ты сменила номер телефона?

– Сменила, – согласно кивнула девушка. Распространяться о своих новых отношениях ей почему-то не хотелось. – Старый телефон разбился.

– Мы так давно не виделись! Я соскучилась! И как раз еду в твоем направлении. Хочешь, заберу тебя, и посидим где-нибудь вдвоем? Посплетничаем, – голос Инги весело звенел в трубке.

– Конечно, хочу! – с радостью откликнулась Лиза.

– Тогда собирайся! Через десять минут буду у тебя!

Погода на улице стояла жуткая. Тяжелые тучи стелились над городом серым ковром, а ледяной ветер буквально сбивал с ног. Кутаясь в куртку, Лиза быстро добежала до калитки. Инга приветливо распахнула ей дверцу совершенно новой «Хендай солярис» пепельно-серого цвета. Сестра выглядела сногсшибательно – голубая норковая жилетка скрывала под собой коротенькое шерстяное платье, а от замшевых сапожек на шпильках кофейного цвета было невозможно оторвать глаз.

– У тебя новая машина?! – Лиза замерла от удивления.

– Да-а, – откидывая назад упругие пепельные локоны, довольно протянула сестра, и ее изумрудно-зеленые глаза засияли от счастья. – Толя подарил мне ее два дня назад. Я же теперь лицо нашего города. У меня должна быть приличная машинка.

– А куда ты дела старую? – нахмурилась Лиза. С некоторых пор она знала, откуда у Анатолия Копылова имеются деньги на дорогие подарки. И ей это совсем не нравилось.

– Мужу отдала. Он теперь на ней товар возит в магазин, – махнула рукой Инга. – Ну же, садись скорее! Я ужасно проголодалась! Поехали в торговый центр, заодно прикупим тебе пару новых вещиц. А то, как я посмотрю, ты снова ходишь в джинсах…

Она недовольно покачала головой, и машина тронулась с места. Лизе стало неприятно. Ей нравились джинсы. Но на этот раз она не стала препираться. Больше всего на свете девушке хотелось расспросить сестру о маме. Пока она не решалась заводить этот разговор. Барьер, умело воздвигнутый бабушкой в виде строжайшего запрета, все еще имел свою власть над ее сердцем.

Инга была в ударе. Она взахлеб делилась с Лизой подробностями своей личной жизни.

– Представляешь, все газеты трубят направо и налево о нашей с Толей связи! Я стала еще популярнее, чем после победы на конкурсе красоты!

– То есть… все знают, что ты ходишь в любовницах у депутата? Но разве это хорошо, Инга?

– Конечно, глупенькая! Еще немного, и его жена подаст на развод. Предложение руки и сердца не за горами.

– Ты что, сама оплатила черный пиар местным газетчикам? – догадалась Лиза. – Слила любовника, чтобы его жена узнала о тебе?

– Ну да, – весело хмыкнула Инга. – Чего тянуть-то?

На мгновение Лиза зажмурилась. Конкурс красоты окончательно вскружил сестре голову. А любовник, видимо, не в курсе, какие неприятности готовит ему новая пассия.

– Откуда ты знаешь, что она подаст на развод? Может, у нее иммунитет на любовниц мужа? А у него может быть несколько таких, как ты!

– Тогда почему конкурс красоты он оплатил именно мне? Не потому ли, что я – самая большая любовь в его жизни?

– Но это совсем не означает, что он будет готов сделать тебе предложение!

– Ох, Лизка! Ну, какая ты противная! Не порть мне настроение своей подозрительностью, а? – припарковавшись у небольшого торгового центра, фыркнула Инга. – Перекусим, и на шопинг.

Они сели за столик в небольшом кафе на первом этаже и сделали заказ.

– А как твои дела, Лиза? – посмотрела на нее сестра. – Что у тебя нового?

– Почти ничего, – пожала плечами девушка. – Сходила на свидание с инструктором по каратэ, провалила собеседование…

– Что за инструктор по каратэ?

– Просто инструктор по каратэ, – заулыбалась Лиза. Ей нравилось водить сестру за нос.

– Ты решила сменить направление в личной жизни и теперь выбираешь спортсменов? – хихикнула Инга. – А сколько платят этому инструктору? Или он настолько хорош в постели, что это затмевает его остальные достижения?

– Инга, брось. Он просто хорош. Во всем, – подмигнула сестре Лиза. – Не все женщины имеют патологическую склонность к несметным богатствам.

Официант принес на подносе дымящуюся солянку, черный хлеб, кофе и десерт. Разговоры утихли, и девушки принялись за еду. К середине трапезы Лиза все же решилась задать свой каверзный вопрос.

– Инга, – отодвигая от себя тарелку, позвала она.

– Да?

– Скажи… Ты что-нибудь знаешь про мою родную мать?

Сестра даже поперхнулась от неожиданности.

– Зачем тебе это? – откашлявшись, спросила она.

– Я больше так не могу, Инга. Я всю свою жизнь живу в кошмаре. Я хочу знать, где она, – от напряжения Лизу бросило в жар.

– У меня нет ответа для тебя, сестренка. Но моя мать должна знать. Раньше она поддерживала отношения с твоей матерью – они же сестры. Но я с матерью на ножах. Если хочешь услышать всю правду, тебе придется поехать в поселок и там задать этот вопрос. Только я с тобой не поеду.

– Я поняла, – сникла Лиза. Сердце бешено колотилось, а руки подрагивали. Она смогла. Смогла произнести вслух самый страшный вопрос в своей жизни, и это было ее маленькой победой над собой.

– Честно говоря, я и подумать не могла, что тебя это волнует, – сочувственно сжала ее руку своей Инга. – В моих отношениях с матерью очень мало хорошего. Я всегда считала, что тебе повезло. Ты смогла избежать унижений и скандалов, через которые прошла я.

– Мне надо знать, чем я не угодила своим родителям, – эмоций оказалось слишком много, и Лиза закусила губу, чтобы сдержать слезы. – И почему меня бросили.

– Тогда поезжай. Это все, чем я могу тебе помочь…

Некоторое время они молчали.

– А знаешь, – первой стряхнула с себя тоску Инга. – нам с тобой совсем ни к чему грустить. Скажи, у тебя с инструктором по каратэ были отношения на одну ночь, или он еще вернется?

– Мне кажется, вернется, – сквозь слезы заулыбалась девушка.

– Тогда мы просто обязаны купить тебе сногсшибательный наряд!

– Нет, Инга, не стоит, – с ужасом вспомнила покупку откровенного платья перед конкурсом красоты Лиза. – Я нравлюсь ему такой, как есть. Даже в джинсах. Не трать на меня свои деньги.

– Ты не поняла, неискушенная моя, – хихикнула сестра. – Мы пойдем в магазин нижнего белья. Еще ни один мужик не устоял перед шикарным нижним бельем. А перед твоей грудью в таком белье не устоит никто. Запомни: твоя грудь – твой козырь!

Лиза покраснела до корней волос и открыла, было, рот, чтобы отказаться, но Инга громко позвала официанта, расплатилась по счету и потащила сестру в магазин.

Это было еще хуже, чем мерить то платье цвета бордо. Лиза стояла перед зеркалом в примерочной без свитера и тихо ненавидела свое отражение. От вопросов, какие трусики она предпочитает, и насколько ей удобно в очередном бюстгальтере, хотелось провалиться сквозь землю. Инга же чувствовала себя, как рыба в воде.

– Вот, – помогая сестре справиться с очередной застежкой, говорила она, и ее изумрудные глаза искрились весельем, – через пять дней твой инструктор вернется со сборов, а ты сделаешь ему потрясающий сюрприз! Пуш-ап, это то, что нужно!

– Инга, умоляю, давай завершим эту жуткую примерку! – смущалась Лиза. – Я хочу на свежий воздух!

– Ну, хорошо, хорошо, только к алому наборчику мы прикупим прозрачный халатик такого же оттенка! И не смей фыркать, Лиза! Потом еще спасибо мне скажешь! Хотя, я бы на твоем месте сто раз подумала, прежде чем размениваться на неимущих инструкторов по каратэ…но, если он тебе нравится, ничего не поделаешь.

Наконец они расплатились за покупку и оказались на свежем воздухе.

– Ты совсем не привозишь Захара, – вспомнила о племяннике Лиза. – Я скучаю по нему.

– Он переехал к отцу. Там есть бабушка с дедушкой, любящий папа, что еще нужно? – развела руками Инга. – У меня теперь много дел. К тому же, Толя так и не знает, что я имею собственного ребенка.

Она нащупала в сумочке брелок от автосигнализации и нажала на кнопку. Новенькая машина тут же отозвалась приветливым морганием фар.

Лиза посмотрела на машину, и ей показалось, что-то не так.

– Инга, что это? – напряглась девушка.

– Не знаю, – сестра ускорила шаг. Возле своего новенького авто она остановилась, как вкопанная. Два передних колеса были изрезаны в клочья. На лобовом стекле белел листик. Лиза подошла поближе и прочитала крупную надпись, оставленную черным маркером: «Убирайся из города! Иначе твое личико ждет та же участь, что и машину!»

Инга испуганно прикрыла рот рукой. Ощутив, как по спине побежал холодок, Лиза воровато осмотрелась по сторонам. Но вокруг никого не оказалось. Лишь промозглый ветер перешептывался с призрачной темнотой осеннего вечера.

Глава 31

На следующий день Лиза приняла решение навестить тетю и расспросить ее о матери. Для такого важного случая девушка постаралась одеться соответственно: никаких джинсов, только элегантное платье из мягкой шерсти, курточка и рыжие сапожки.

События прошлого вечера оставили в душе неприятный осадок. Лизе пришлось пережить истерику Инги, поездку в охранное агентство, занимающееся видеонаблюдением за стоянкой перед торговым центром, в котором произошел инцидент с машиной и отказ охранного агентства выдавать информацию без заявления полиции. С самого начала было ясно, что Инга сама заварила эту кашу и теперь пожинала плоды своих трудов, а Лиза не имеет к угрозам никакого отношения. Но спать в пустом доме после насыщенного неприятными событиями вечера одной все равно было жутко. Хорошо, что вернулся кот Федор. Он всю ночь мурлыкал у Лизы в ногах, и ей было немного спокойнее от того, что в доме есть еще одна живая душа.

Такси привезло ее к ухоженному частному дому тети. Лиза расплатилась и торопливо выбралась из машины. На душе было неспокойно. Тетушка не жаловала племянницу, так же, как и собственную дочь. «Я должна расставить все точки в этой истории. Как бы мне не было сейчас страшно, я просто обязана через это пройти. Иначе это будет тянуться бесконечно», – пытаясь унять дрожь в руках, ободряла себя она.

Девушка подошла к калитке и нажала на кнопку звонка. Во дворе залаяла собака, и она робко отошла в сторону. На ее счастье, тетка быстро отогнала собаку и отворила калитку. Инга и ее мать были очень похожи. Отличие было лишь в том, что тетка совсем не следила за собой. Потертый халат и грязные комнатные тапочки прибавляли лет, а сальные волосы, стянутые в тугой пучок, смотрелись неряшливо.

– Лиза? – нахмурилась родственница, даже не потрудившись кивнуть в знак приветствия. – Ты зачем пожаловала?

– Тетя Лена, здравствуйте, – Лиза даже запнулась от волнения. – Мне очень надо с вами поговорить…

– О чем? – насторожилась тетя. – Если ты приехала просить деньги, то у меня ничего нет!

– Нет, не деньги… – Лиза неловко мялась у входа. Ей даже не предложили войти, и это тоже было не совсем приятно. – Я хочу поговорить о маме.

«Какая же я дура! Зачем приехала сюда? Она ничем не сможет мне помочь, я только буду выглядеть в ее глазах глупой и жалкой», – чувствуя отвращение к создавшейся ситуации, думала она.

Тетушкино лицо мгновенно вытянулось.

– Зачем тебе это понадобилось? – насторожилась она.

– Я хочу все знать! – внезапно Лиза перестала бояться, и заговорила громче. – Я хочу выяснить, почему от меня отказались! Я больше не могу жить с этим чувством! Почему меня бросили в роддоме?!

– Э-э…Лиза, не кричи, пожалуйста, – тетя совсем растерялась. – Здесь все слышно на километры вокруг. А соседи у нас любопытные. Будет лучше, если ты зайдешь в дом.

Она воровато огляделась по сторонам, схватила племянницу за руку и втащила во двор.

Тетушка усадила гостью за пошатывающийся стол, накрытый изрезанной ножом клеенкой, поставила перед ней чайную кружку с блюдцем и включила чайник. Вскоре на столе появилась вазочка с малиновым вареньем и пачка ароматного сахарного печенья. Для себя хозяйка достала пепельницу и пачку сигарет.

Лиза чувствовала себя неловко в этом обшарпанном, прокуренном доме, и уже в сотый раз жалела, что приехала.

– Что ты хочешь знать, Лиза? – прикуривая сигарету, поинтересовалась тетя.

– Все. – Хмуро бросила Лиза. – От начала и до конца. Пока была жива бабушка, мне запрещали спрашивать, где мои родители. А если я нарушала запрет, то потом долго расплачивалась за это холодным отношением со стороны бабушки. Но теперь ее нет, и я больше не могу молчать.

– Она запрещала тебе задавать вопросы? – горько усмехнулась тетя. – Как же это на нее похоже! Наказать холодным презренным молчанием и заставить чувствовать себя жутко виноватым. И чем дольше затягивается эта игра, тем хуже чувствует себя жертва… Да, мы через это проходили. Нам это очень хорошо знакомо. Ты хочешь знать все, Лиза? В этой истории нет ничего хорошего. Она грязная и переполнена ненавистью.

Лиза сглотнула ком в горле и попыталась унять дрожь в руках. Ей показалось, что она резко коснулась чего-то запретного, того, на что закрывала глаза всю свою жизнь, пытаясь выглядеть очень чистой в глазах других людей. Ради сохранения себя прежней ей было необходимо встать и уйти, раз и навсегда вычеркнув из памяти тетю Лену и прошлое. Но по какой-то причине она не могла остановить происходящее. Она понимала, что в любом случае больше не сможет жить дальше, если не узнает всю эту историю от начала и до конца.

– Мы с твоей матерью никогда не имели теплых отношений с бабушкой. Мы были сестрами, но очень разными. Дашка бунтарила, хоть и была младшей. А я, старшая, протестовала против власти молчанием.

– Дашка? Мою маму звали… Дашей? – в горле мгновенно образовался новый ком и уже был готов брызнуть слезами.

– Почему звали? Ее и сейчас так зовут, – крепко затянулась сигаретным дымом тетушка.

– То есть… она жива и здорова? – Лиза не могла в это поверить. – И ни разу не попыталась встретиться со мной?

– Ох, Лиза! Когда она нагуляла тебя, ей едва исполнилось восемнадцать! Она и рожала-то для того, чтобы насолить собственной матери! Понимаешь, в восемнадцать в голове нет никакой ответственности! Она поняла, что натворила, лишь на следующее утро после родов! И до смерти испугалась! Написала отказ и сбежала из родильного отделения! Даже выписки не дождалась…

– Я была отказником! Вы это понимаете?! Меня почти переоформили в приют, когда бабушка появилась! Неужели у моей матери не дрогнуло сердце, когда она подписывала документы?! То, что я остаюсь там, одна – ее это не трогало?!…Бред какой-то… – ее щеки пылали, и она почти перешла на крик.

– Послушай, детка… это было давно. Может, она и раскаивалась, я не знаю. Но бабушка вилась над тобой, словно коршун и не подпускала никого на пушечный выстрел. Мы были для нее неудачным родительским опытом, и всю свою нерастраченную материнскую энергию она сконцентрировала на тебе. Ты вышла идеальной – тихой, робкой и принимающей ее порядки. Она гордилась тобой. И любила больше всех на свете.

– А где сейчас моя мать? – резко перебила тетю Лиза.

– Да здесь, недалеко, на соседней улице у гражданского мужа живет, – пояснила тетя. – Сорок три, это еще далеко не старость, Лиза. Это вторая молодость.

– То есть… она все это время была рядом? – не поверила своим ушам девушка.

«Господи, какая же я глупая! Пришла сюда с наивными надеждами, что кому-то нужна! А меня банально нагуляли! И я никогда не была интересна собственной матери! Она жила рядом все это время…рядом. И даже не пришла на похороны бабушки. Все, с меня довольно!» – Лиза резко привстала со своего места и потянулась за сумочкой.

– Куда же ты? Мы ведь даже чай не попили, – растеряно затушила сигарету тетя. – Прости, если я расстроила тебя. Я и предположить не могла, что в твоей душе творится такое…

– Ничего. По-крайней мере, теперь я все знаю. Кроме бабушки я никому никогда не была нужна. Извините за беспокойство, тетя Лена. Пожалуй, я пойду.

– Я передам твоей матери, что ты ее искала, – уже возле калитки сказала тетя.

– Это не обязательно, – глухо отозвалась Лиза. – Я немного пройдусь пешком. Мне нужно успокоиться.

– Как знаешь.

Прохладный ветер пробирался под одежду. Девушка застегнула замок на крутке плотнее и прибавила шаг. Она больше не старалась справиться со своими эмоциями. Слезы катились по щекам горячими струями. Она чувствовала себя так, будто по ней проехались тяжелым катком. Ее мать все эти годы жила рядом. А Лиза, наивная, хранила в душе надежду, что нужна ей. Подумать только – в десятом классе она пыталась найти ее через социальные сети! Страдала, верила, что маму удастся найти втайне от бабушки! А до мамы рукой подать! Всего километр от Анапы… Она счастлива со своим гражданским мужем. И ей плевать на дочь.

Все чаяния последних лет в один миг разбились вдребезги о жестокую реальность. Теперь они впивались в сердце Лизы острыми осколками, ранили, причиняли нестерпимую боль, и от этого дико хотелось кричать во все горло.

«Я больше никогда не стану интересоваться своим прошлым. И никому не скажу, что приходила сюда. Я выплачу дома все свои слезы и завтра начну жизнь с чистого листа», – комкая насквозь промокшие бумажные платочки в руках, шептала Лиза, удаляясь от поселка, в котором обитала та, которая на протяжении многих лет была для нее самым дорогим и желанным мифическим образом.