Цитадель вечности. Том 2

© Ю. С. Дорожкин, 2022

ISBN 978-5-0056-0256-5 (т. 2)

ISBN 978-5-0055-5264-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 16. Мороки и люди.

Неровное, колеблющееся на ветру пламя двух костров освещало лагерь, окружённый по периметру подводами. Лишь немногие возницы и охранники дремали на копнах душистых горных трав. Многим не спалось, даже помимо тех, кому назначено было нести дозор. Слишком уж дурной была репутация этого места, чтобы просто вот так взять и заснуть. Зато потом, даже если ничего скверного и не случится, можно будет еще много лет рассказывать своим домашним, а может быть – наоборот, случайным попутчикам, сидящим возле уютно потрескивающего камина в домашней гостиной или в корчме, как однажды всю ночь не спал среди мороков, на Чёрном Ойгоне.

Собравшись вокруг дальнего костра, трое возниц кипятили в котелке воду, чтобы заварить ароматные травы, собранные здесь же. Возле второго костра людей не было. К нему и подсели Дюк с товарищами, чтобы при свете его прочесть депешу, которую вёз Тахир – Скорпион. Час назад Эль-Зидар, Горг и Баргут, хмуро выслушали донесение Дюка и Милоша, из которого следовало, что некий путник был найден ими уже при смерти, и, прежде чем отправиться за Грань, в Чертоги Вечности, бессвязно рассказывал про чудищ, бросившихся на него и его спутников из возникшей прямо в воздухе чёрной дыры.

– Либо разум его помрачился от пережитого, либо вредоносные флюиды, исходящие от порождений урда, отравили его тело и душу… – рассудил Милош, старательно изображая из себя суеверного обывателя.

Баргут посмотрел на него весьма мрачно, но ничего не сказал.

– Как, говоришь, он назвался? – переспросил Эль-Зидар.

– Тахиром, кажется, – неуверенно ответил Дюк. – Говорил неразборчиво. И что-то про скорпионов ещё…

– Эх, то-то и оно, что из Арджаба ты приехал, да еще, поди, не из ближних его провинций! Не то знал бы, что человек это был известный – Тахир – Скорпион! – проворчал командир охраны.

Известие о том, что труп нужно хоронить, вызвало у Горга и Баргута единодушное неприятие.

– Деньги деньгами, а люди и без того тревожатся, так мы еще мертвецов им покажем! – возмутился Горг. – Пусть стервятники их жрут! Не хватало нам тут паники в обозе! Да и время потеряем.

Однако, Эль-Зидар считал иначе: он непреложно верил, что нарушить обещание, данное покойнику, да еще в таком месте – самый верный способ навлечь на себя проклятие. Кроме того, командир лучше всех знал Тахира, и предполагал, что если до его друзей дойдут слухи, что торговые люди взяли его деньги, а самого его бросили на съедение диким зверям и птицам, то это может вызвать у них желание проучить виновных за такое неуважение. Поэтому решено было утром тело Тахира предать земле.

Устроившись возле костра, Дюк разъединил две половинки добытого футляра и аккуратно извлёк свёрнутую трубочкой бумагу, перетянутую верёвочкой с сургучной печатью. Пристав сломал печать и собирался уже отдать бумагу Урсуле, чтобы она прочитала по-эрогански, но мельком взглянул на развёрнутый лист и издал удивлённый возглас. Текст был написан мелкими буквами на современном аримском, или же официальном имперском языке. Дюк разгладил лист у себя на колене и стал негромко читать, чтобы слышали только придвинувшиеся к нему трое его спутников.

– «Обстоятельства изменились, и принуждают к решительным действиям. По получении вами сего письма надлежит незамедлительно принять меры к розыску проживающего в Эрогане известного вам Тамира Нарсуфа, чей дом расположен в Торонге. Тамир Нарсуф должен быть убит любым возможным способом, а вместе с ним следует истребить всех лиц, посвященных в его дела, а для надёжности – и всех слуг. Впрочем, как в таких случаях поступать, известно и без моих наставлений. Брата его Камиля эта участь уже постигла, однако его секретарю Валиду удалось ускользнуть, и весьма вероятно, что он объявится у вас в Эрогане, где вам и надлежит исправить досадную нашу оплошность. Также следует обратить внимание на черного коробейника Манора, по прозвищу Гуляй-Поле, который выполнял некоторые поручения братьев, и тоже удивительным образом исчез из-под нашего наблюдения. Этого человека надлежит схватить, не лишая его жизни, поскольку его свидетельства могут пролить свет на некие неясные моменты этого дела. При случае я бы расспросил его сам, но, быть может, придётся прислать к вам моего доверенного человека – Эрихона.

Всё, что найдёте в доме братьев Нарсуф, а именно – древности, надлежит изъять, составив опись.

Обратить также особенное внимание: в Тарское ханство из-за моря прибыли три человека, предполагаю, что им поручен розыск того же, что интересует членов общества, представляемого братьями. Полномочия их не ясны, однако, судя по всему, их миссии уделяется настолько большое значение, что среди оных находится посвященный из школы мур-ах-тарг. Перехватить группу заблаговременно не удалось, и отчасти именно для того, чтобы не допустить контакта братьев Нарсуф с посланниками лорда Истана, принято решение об их устранении. В случае появления указанных имперцев в Эрогане действовать по ситуации, но с крайней осмотрительностию!

Доставившего депешу Тахира – Скорпиона и его людей используйте по своему разумению».

– Итак… – подвёл итог Дюк после продолжительной паузы. – Очень интересно и само по себе написанное, но и ненаписанное тоже.

– Ты о чем, уважаемый? – не поняла Урсула.

– На что я лично обратил внимание, – стал объяснять Дюк, – так это, прежде всего, на то, что автор и себя не называет – даже подписи нет – и никак не обращается к адресату! Лишь общее – «вам надлежит»,

«известного вам», и не более того! Причем – не «тебе», а именно «вам».

– Почему же так? – подал голос Криштоф.

– Первая причина очевидна. Там, куда депеша адресована, не один человек, а группа, и, надо полагать, немаленькая. Второе дело – уровень конспирации, сиречь – таинства – незаурядный! Даже в государственных делах такой редко встречается. Одно лишь имя упомянуто – Эрихон. Знать, важно было обозначить, кто именно из известных адресату доверенных людей может приехать. Но самое, что мне удивительно – почему письмо на имперском языке написано?

– Тот, кому письмо адресовано – наш соотечественник, – предположил Милош.

– Вполне вероятно. Хотя, если и так – он, живя здесь, должен эроганский знать отменно. Письмо уж прочитал бы.

– Так, значит – оба они…

– Оба они мидгардцы… А письмо, написанное по- аримски, если вдруг в него сунет свой нос кто-то посторонний, еще нужно прочитать!

– Если кому-то это понадобится – уж он прочитает!

– Это – если письмо кто-то перехватит специально. Впрочем – да, не думаю, что эта причина – главная. Может быть, доставить это письмо в контору торгового дома «Семь дорог», и посмотреть – кто там, и что будет делать?

– Только сначала надо самим Тамира Нарсуфа разыскать. Раз уж нам повезло, и охота на него еще не началась.

– Конечно. А я вот, знаете ли, думаю…

– Что такое?

Дюк немного помедлил, не уверенный, стоит ли говорить о своих размышлениях при Криштофе, который, всё же, не был посвящен во все детали дела. Впрочем, уже таиться резона нет.

– Автор написал: миссии, мол, придаётся большое значение, поскольку среди них находится посвященный из школы мур-ах-тарг… Что же на самом деле известно было главному… нашему главному приказчику Верту? И что же он, на самом деле, от нас ждёт?

– Мы не сможем этого угадать, сколько ни будем стараться!

– Давайте отдыхать. А я поразмыслю!

Дюк отодвинулся от костра и улёгся, положив под голову дорожный мешок. Ночь была тёплой. Рядом, в костре, потрескивали прогорающие дрова. Стрекотали цикады, где-то в темноте шумел ручей.

– А вот интересно, – донесся голос из-под соседней подводы, – а как это тени душу забирают?

Лишь несколько возниц и охранников были тарцами, остальные же – арджабцами либо фаратхами из каганата, поэтому не было ничего удивительного в том, что спрашивающий говорил по-арджабски.

– Да как забирают… Известно – как. Щупальцами такими дотягиваются, опутывают, присасываются, как пиявки, и начинает человек сразу же слабеть.

– И что же – убежать? Убежать можно?

– Ну! Беги! Только бежать сразу надо, и быстро, а то потом поздно будет…

Слушая этот негромкий разговор, Дюк постепенно погружался в сон. Мысли медленно ворочались в его голове. Всё же, что такое могли сообщить им братья Нарсуф? Что – настолько важное, что понадобилось вырезать их вместе с прислугой, только бы не допустить этого?

Потом ему стало казаться, что им с Милошем и Урсулой срочно надо куда-то идти, и они на самом деле пошли по узенькой тропинке, удаляясь от спящего в ночи лагеря, среди каких-то кустарниковых дебрей. Только уже не ночь, а успел наступить солнечный день. Дюк знал, что там, куда они идут, ему обязательно нужно найти Ингу, и сказать ей нечто важное. Но что он ей должен сказать – он сейчас еще не знает, а узнает, когда они её найдут. И они до бесконечности блуждали по пустырю, заросшему лозняком и каким-то бурьяном, а Урсула то и дело повторяла, что шушуны близко, они вокруг, и надо быть готовыми, и Дюк достал из-за пояса пистолет, только у него всё никак не получается взвести курок. Дюк чувствовал, что за ними кто-то следит, он даже видел иногда желтые огоньки глаз, светящиеся между ветвей и листвы. «Да это же кьоры!» – понял Дюк, и вместе с этой мыслью пришло знание того, что бояться их не нужно, они просто следят, чтобы чужаки не проникли в заповедное урочище Ойгон, но оно же и так осталось позади! Наконец, перейдя вброд широкий и прохладный ручей, Дюк отвел рукой ветки и увидел поляну. Но вместо Инги на ней стояла Норат. И Дюк совсем этому не удивился, словно этого и ждал. Они с Норат устремились друг к другу, и она склонила голову ему на плечо.

– Мы нашли того, кто знает! – говорит ей Дюк. А Норат начинает объяснять ему:

– Вы не поняли главного. Всё знает главный комиссар Верт, но он далеко, и ничего не может сделать. А вы – здесь, вы можете сделать всё, что нужно. Но вы ничего не знаете. Вы должны догадаться.

– О чем догадаться?

– Что скрывается в урочище Чёрного Ойгона! Когда вы догадаетесь – мы снова с тобой увидимся!

Её скрыла серая хмарь тумана. Когда туман стал редеть, Дюк открыл глаза, и увидел перед собой командира Эль-Зидара. Был тёмный предрассветный час, небо еще не начало светлеть. В костре еле тлели последние головёшки.

– Ты и твой друг – идите в разведку, – тихо приказал Эль-Зидар.

Дюк проворно поднялся на ноги, взглядом пытаясь отыскать Норат. Её не было, только командир и смутные силуэты спящих на земле людей.

– Ты слышишь ли меня?

Дюк вновь открыл глаза и вдруг осознал, что все еще лежит на подстилке из травы. Он сел, опираясь на руку. Эль-Зидар терпеливо ждал, положив левую руку на эфес сабли.

– Да, я слышу, – заверил его Дюк.

– Ополосни лицо водой, чтобы совсем проснуться, – посоветовал командир, а потом добавил: – Место скверное. Многим мерещится невесть что!

Дюк последовал его совету: откупорил фляжку и полил воду себе прямо на голову. Сразу стало легче.

– Слушай, – Эль-Зидар говорил тихо, но внятно. – Вы и так уже видели то, что остальным видеть не полезно. Поэтому вам и идти. Надо быстрее уходить отсюда. Здесь что-то не так. Я послал Орзоя посмотреть дорогу… Он утверждает, что путь ему преградили тени, то есть мороки.

– Как это?

– Вот вы мне и скажете – как. Он ерунду какую-то бормочет. Что тени вереницей идут поперёк дороги, и миновать их нет никакой возможности. Я ему полстакана крепкой фаристанской араки налил да велел поспать до восхода солнца.

Не пытаясь более получить вразумительных объяснений, Дюк опоясался мечом, сунул за пояс два пистолета, разбудил Милоша и Урсулу, и через несколько минут они пешком, чтобы не привлекать внимания прочих людей, вышли за пределы огороженной возами территории и медленно двинулись по вполне различимой дороге. Звёзды уже погасли, а небо было не непроглядно- черным, а серым. На ходу Дюк пересказал Милошу и Урсуле то, что услышал от командира.

– Вы – городские люди, – тихо сказала девушка. – Вы, быть может, не верите в то, что рассказывают. А я выросла вдали от крупных поселений. Я знаю, что бывает всякое, и не всегда такие рассказы – выдумка. То, чего нельзя увидеть в городе – можно увидеть в такой вот глухомани…

– Успокойся, и не убеждай нас в очевидном, – прервал её Дюк. – Я тебе больше скажу: даже в городе можно увидеть гораздо больше, чем нужно человеку, чтобы жить спокойно. Надо только знать, когда и куда смотреть! Просто обывателям знать о таком не полезно.

Они прошли вперёд по дороге саженей триста, миновав смутно темнеющие по обе стороны группы деревьев.

– Ну, где же тут этот Орзой чего увидал? – пробормотал Дюк, зевая.

– А вон! – ощутимый толчок локтем в бок со стороны Урсулы прогнал остатки сна.

Глянув в указываемом девушкой направлении, он увидел вдали несколько перемещающихся пятен света.

– Что это?

– А я тоже не знаю…

Они встали за небольшой куст, скрывавший их по грудь, и присмотрелись. Словно вереница огней двигалась справа налево, пересекая их путь в сотне саженей впереди. Впрочем, ночью расстояние определять трудно, быть может, они были и дальше. Это не была цепочка людей, идущих с факелами или фонарями. Нет, снопы призрачного белого света высотой сходные с человеком, скользили над поверхностью земли, не освещая при этом ничего вокруг себя.

Все трое некоторое время смотрели на диковинное зрелище, не решаясь произнести ни слова. Пятна света появлялись откуда-то с противоположной стороны дороги, вереницей тянулись через неё и терялись в темноте по левую сторону от наблюдающих, видимо, скрываясь за деревьями или, быть может, камнями. Прислушавшись, можно было различить тихое потрескивание, доносившееся с их стороны.

– Куда это они? – прошептала, наконец, Урсула.

– Порождения Заргулы… – пробормотал Милош, причем по голосу чувствовалось, что ему несколько не по себе

– Зачем сейчас еще и Заргулу поминать? – возмущённо прошипела девушка.

Дюк слышал когда-то, что к югу от Эрерского моря Заргулой называли одну из сущностей, проникающих в мир людей из-за Грани, считая его вестником бед, а может быть – и их причиной. Кажется, сущность эта упоминалась мельком и в настольной книге Дюка, подаренной ему главным комиссаром Вертом. Дальше Урсула сказала вовсе уж что-то несуразное:

– Какой у них взгляд… Такой пустой и чуждый…

– Какой еще взгляд? – подозрительно спросил Дюк, который категорически не видел на плывущих над землёй световых снопах никакого подобия глаз, так же, как и иных деталей.

– Разве не видишь ты? – девушка повернулась к нему. – Это же маски лунного света! Они видят нас, но им до нас нет дела…

– Урсула, что за бред ты несёшь?! – Милош дёрнул девушку за рукав, и она встрепенулась.

– А? Что? Я говорю: они смотрят очень странно!

– Урсула, мы точно видим одно и то же? Это просто сгустки света! – Дюк видел, как Милош приобнял Урсулу за талию и слегка притянул к себе. Девушка резко потрясла головой.

– Привиделось что-то… Как будто это идут люди, а лица у них – как застывшие маски!

– Скажите, знающие люди: то, что мы сейчас видим, похоже на хоровод? – вдруг спросил пристав.

– Можно и так выразиться, – пожал плечами Милош.

– Цепочка, череда, вереница. Можно и хороводом назвать. А что это ты, сударь Барт, заинтересовался?

– Хоровод Теней… Слышали мы вчера такое выражение. От того парнишки, который…

– Да, верно! – оживилась Урсула. – Тот, у которого брат мужа его старшей сестры разбойничает. Он говорил про Хоровод Теней!

– Что же он вам про него говорил? – Милош, не отрываясь, смотрел на движущиеся снопы света и, казалось, о чём-то размышлял.

– Что примета это самая что ни на есть скверная.

– Это заметно. От них просто веет чем-то мрачным.

– Мрачным? Я бы сказал – чувствуется угроза, – уточнил Дюк.

– Даже не угроза, – поморщился Милош. – Нет, не так. Есть ощущение какой-то силы, очень могущественной, но чуждой. Ей до нас дела нет. Но, если обращаться с ней неосторожно – раздавит и не заметит!

– Ты это так тонко чувствуешь? – заинтересовалась Урсула.

Дюку вдруг захотелось взглянуть на непонятное явление с более близкого расстояния. Он вышел из-за куста и сделал десяток шагов вперёд.

– Куда это ты? – донёсся до него голос Урсулы.

– Сейчас. Хочу подойти.

Еще десяток шагов. Дюк более явно слышал тихий треск, а также ощутил кожей едва уловимую вибрацию. Но рассмотреть плывущие сгустки света лучше не удавалось: они расплывались перед его глазами. Голова у сыщика слегка закружилась. Сзади послышались лёгкие шаги, и Урсула догнала Дюка, остановившись у него за плечом.

– Хочу проследить, куда они движутся, – сказал сыщик.

– Ты знаешь, мне всё-таки они напоминают…

Девушка вдруг замолчала, и обернувшийся Дюк успел увидеть, как она, обмякнув, падает на траву. Он даже не успел протянуть руки, чтобы подхватить её. Дюк наклонился к лежащей, Милош тоже был уже рядом, опустился на колено и потряс девушку за плечи.

– Урсула! Ты что?!

– У неё, похоже, глубокий обморок! – заключил Дюк. – Вообще-то, и у меня голова кружится.

– Потащили её подальше! Туда, где стояли!

Милош взял Урсулу за плечи, Дюк подхватил ноги, и они донесли её до куста дикого шиповника, за которым до этого скрывались. Милош плеснул водой из фляжки Урсуле в лицо.

– Открывай глаза!

Девушка посмотрела на обоих мужчин осмысленным взглядом.

– Я потеряла сознание?

– Потеряла. На полуслове!

– Я хотела… Что же я хотела? А, вспомнила: я хотела сказать, что увидела лицо, обращенное на нас. И лицо это – не человеческое. Оно посмотрело на меня, а от него исходило такое уныние, такая безысходность, что, кажется, надо сейчас же зарезаться или спрыгнуть в пропасть – настолько всё плохо, а жизнь бессмысленна. И сразу же у меня закружилась голова и я провалилась…

– Подходить к этому опасно! – заключил Милош.

– Я всё-таки хочу посмотреть, куда приведёт меня эта цепочка. Пойду, не приближаясь! – Дюк махнул рукой в ту сторону, где плывущие над землёю снопы света скрывались из виду. – Будьте здесь!

Близился рассвет. Небо постепенно светлело, и уже можно было свободно различать все окружающие предметы. То и дело поглядывая под ноги, Дюк направился через луг, параллельно веренице огней.

«Что они мне напоминают? – пытался сообразить сыщик. – Я никогда не видел ничего подобного, но на что- то это похоже!»

Он пересёк луг и увидел, что светящиеся объекты исчезают в небольшой расселине между скалой и земляным склоном невысокого холмика, поросшего молодыми соснами. В этот момент его нагнал Милош.

– С Урсулой всё в порядке, она и одна посидит, – пояснил он. – А одному тебе, сударь Барт, здесь ходить не пристало.

Как бы подтверждая справедливость его слов, из расселины появилась тёмная фигура в два с половиной человеческих роста высотой. Правда, сама фигура человеческой вовсе не казалась, скорее, как уже потом вспоминалось Дюку, она напоминала увеличенного в размере троглодита с пустошей. Тёмный великан сделал пару широких шагов и оказался в полусотне саженей от Дюка с Милошем, между ними и высоким деревом. Милош вскинул маленький самострел и спустил тетиву, почти не целясь. Раздался глухой стук от попадания стального болта в плотную древесину.

– Насквозь прошёл! – изумлённо пробормотал ликтор.

В эту минуту оба они услышали громкий хлопок, полыхнул синеватый сполох, и двигавшиеся перед ними огни погасли. Как будто в зале воеводского музыкально- драматического театра, в котором Дюк уже и не помнил, когда в последний раз был, задули люстру в три сотни свечей. А следом за этим, заколебавшись, исчезла и фигура великана. Осталось только раннее серое утро, сырая от росы трава, тёмная скала и сосны на склоне бугра.

– Вот – это был именно морок! – произнёс Милош, глядя туда, где только что стояла фигура.

Они подошли к дереву, и ликтор указал на оперение короткой стрелки, торчащее из ствола.

– Интересно как… – Дюк присел на траву и задумался. – Исчез этот хоровод, исчез морок, и всё остальное тоже – больше не слышно ничего, и голова болеть перестала! А то виски словно клещами зажало.

– Вообще, строго говоря, хоровод – это всё же круг…

– Не надо становиться таким педантом! Могло ведь

быть, что когда-то кто-то уже наблюдал такое, и они шли по кругу? Да и круг может быть очень широким, кто его ведает…

– Может быть, – нехотя согласился Милош.

– Пошли.

Дюк решительно встал и направился к расселине. Ровным счетом никаких следов странного явления ему обнаружить не удалось. Трава была как трава – не примятая, не опалённая, даже роса с травинок никуда не делась. Пристав быстро шагал, минуя кочки и ямы, скала осталась слева от него, справа всё еще тянулся склон возвышенности, а перед ним уже виднелась обширная ровная поверхность, почти лишенная растительности и густо усеянная небольшими камнями.

– Путь же освободился! Что ты еще желаешь увидеть? – спросил шедший позади Милош.

– Сам точно не знаю. Сейчас. Немного еще пройдём.

Оставив позади бугор, они двигались по каменистой равнине, которая вклинивалась между двумя соседними горами и тянулась, слегка повышаясь, к темнеющей вдали линии лесистых гребней. Сначала Дюку показалось, что перед ними просто нагромождение скал посреди равнины. Однако, пройдя еще около сотни шагов, он понял, что это не так.

– Погляди! – обернулся он к Милошу.

– Вижу.

В утренних сумерках отчетливо можно было рассмотреть сооружение, состоящее из огромных каменных блоков, как будто беспорядочно нагромождённых друг на друга. Однако, подойдя ближе, они смогли убедиться, что это не так. Конструкция, напоминающая трёхступенчатую пирамиду, была сложена из базальтовых параллелепипедов, и имела в высоту около пяти саженей. Ощущение беспорядочности возникало оттого, что блоки были подогнаны один к другому не ровно, а имели между собою щели, а некоторые вовсе были повёрнуты под небольшим углом друг к другу. Трудно было сказать, было ли это изначальным замыслом творцов сооружения, или следствием разрушительного действия времени. Возможно, свою роль сыграло какое- нибудь давнее землетрясение. В стене пирамиды, обращенной к подошедшим людям, зиял проём, достаточно широкий, чтобы в него проехала широкая телега. Над этим проёмом, на втором ярусе пирамиды, виднелась конструкция, издалека напоминавшая раскрывшийся бутон цветка.

– Подойдём ближе? – осведомился Милош.

– Давай. Мне кажется, эти огни, если бы не исчезли, привели бы нас сюда.

Вблизи удалось разглядеть, что «цветок» состоял из пяти лепестков, сделанных из какого-то металла, между которыми помещался короткий толстый штырь с тускло мерцающим кристаллом на конце.

– Мне сдаётся, что эта штука сделана из того же самого, что и твой меч…

– Из зиртана?

– Похоже на то.

Подул ветер, и металлическая конструкция тонко запела на ветру, затянув одну длинную заунывную ноту. Дюк с осторожностью приблизился к проёму.

– Не хочется мне туда заходить. Слишком живо помню рассказ из книги, как некий любопытный человек выскакивал из пещеры, истошно крича и рассыпаясь на бегу! – признался пристав.

– Так не заходи. Нас не за этим сюда послали.

– Это сооружение точно связано с тем, что мы видели! С мороками.

– Криштофу расскажи, может, он что разъяснит. А если и нет – запишет в свой дневник, опишет умными словами.

Дозорные пошли обратно.

– А как это может быть связано? Пирамида эта – с мороками? – на ходу спросил Милош.

– Расскажу тебе, что я сам видел. В Турском воеводстве. Там в лесу, в Чарой пуще, нашли древний склеп. Сверху каменная надстройка почти развалилась, а вот под землёй крипта была сохранной, с саркофагом. Эти люди, которые его нашли, саркофаг вскрыли, думали – там что-то ценное. Но – нет, кроме старых костей там ничего не было. Но любопытные стали туда ходить. И вот поступило донесение, что время от времени в этой крипте появляется изображение. Вдруг одна стена пропадает – и становится видно совсем другое помещение, такое большое, в котором много непонятных предметов. Вот, разбирались с этим. Знатоков по древности привозили.

– И что же?

– И, главное – видно это помещение становится, а войти в него нельзя: стена-то на месте остаётся, не пускает.

Ну, попробовали стену ломать, да там только земля. Нет ничего. Тогда пол крипты простучали, и выяснилось, что под плитами – пустота. Подняли плиту – а там еще одна крипта, более древняя. И в ней тоже что-то непонятное. Машины, что ли, какие-то. Тут уж из столицы люди приехали. Думаю, как раз из того подразделения канцелярии, которое возглавляет наш уважаемый главный комиссар Верт. А дальше – всё, тишина. Кто-то сказал, что изображение из нижней крипты в верхнюю передавалось, а как, зачем? Ничего более не ведаю.

Урсула ждала их там, где её оставили, вострила нож о гладкий камень.

– Всё хорошо. Не кружится голова! – сообщила она, и все трое направились к лагерю.

– Где вас шушуны кружили? Почему так долго? Отправляться надо! – набросился на них с упрёками Эль- Зидар.

Лагерь уже проснулся. В котлах готовился завтрак, возницы впрягали лошадей в телеги и начинали разворачивать их.

– Так сейчас и отправимся. Не жрали же еще даже! – пожал плечами Милош.

– Так что там?!

– Ну, что? Орзой правду сказал: там был хоровод мороков. Но с рассветом он исчез. Можно двигаться вперёд.

– Хоровод мороков… – мрачно повторил Эль- Зидар. – Этого еще не хватало. Вы осмотрели то место, где они были? Ничего там не нашли?

– Они тянулись цепочкой справа налево, через дорогу. Что именно осматривать? А что мы должны были найти?

– Да так, суеверия это всё… – буркнул командир. – Всё, значит: завтракаем – и в дорогу!

Пока варилась каша, пока все торопливо завтракали и проверяли, хорошо ли закреплены на возах грузы, Дюк рассказал Криштофу о результатах их предрассветной вылазки. Магистр надолго задумался. Подводы, одна за другой, тронулись с места и покатились по дороге, заняв каждая своё место в колонне. Дюк уже думал, что Криштоф ничего не может сказать по поводу его рассказа, однако, когда подводы проехали с полверсты, магистр помахал ему рукой и жестом предложил приблизиться. Дюк спешился, магистр тоже спрыгнул с подводы на землю, и они пошли рядом. Криштоф заговорил:

– Я поразмыслил. Вспомнил читанные мной свидетельства людей о разных природных диковинах. Скажи: знаешь ли ты, что такое грозовые огни? Те, что перед грозою появляются на мачтах кораблей, или шпилях башен, или хоть просто на железных прутьях заборов, и горят такими синеватыми свечками?

– Я слышал о таком, и даже однажды видел сам!

– Эти огни – разновидность природного магнетизма, вид электричества, которым насыщена атмосфера! Сродни молнии. Скажи: то, что вы видели, не напоминает ли их?

– О ассуры! – воскликнул Дюк. – Я всё пытался вспомнить, что мне напоминают эти сгустки света! Но… Послушай: грозовые огни ведь так и называются, что появляются перед грозой, а тут – небо чистое, никакой грозы не будет! И, потом, они не должны плыть по воздуху, а неподвижно гореть на каких-нибудь железных шпилях…

– Я же не говорю, что это они и есть. Но ты сам подтвердил, что они – похожи. Думаю, то, что вы видели – тоже имеет электрическую природу. Ведь, кроме простой молнии, описаны еще редкие молнии в форме шара, способные летать против ветра, молнии в виде четок, в виде веретена… А то, что вы слышали потрескивание, лишь подтверждает моё предположение.

– А морок, которого мы видели? И Урсуле тоже что- то примерещилось!

– Я лишь высказал мнение о природе этих сгустков, – улыбнулся Криштоф. – Наверное, сгустки электрической энергии могут выстраиваться в цепь, навроде четочной молнии, могут куда-то двигаться. Наверное, и подходить к ним небезопасно! Электричество и убить может! Не знаю я и того, как связано электричество с тем сооружением из камня. Не требуй от меня большего, по крайней мере – сейчас.

– Что же, благодарю, это познавательно…

Дюк снова вскочил в седло. Если всё это так – что из этого? Неужели древняя постройка до сих пор работает? Хотя – работала же древняя крипта, про которую он только что рассказывал Милошу! Интересно было бы посмотреть, что с этой пирамидой происходит, когда эти огни – или что это, сгустки электричества? – движутся к ней.

Вскоре обоз достиг того места, где были убиты Тахир – Скорпион и его спутник Мирто. Очень недовольный Горг под каким-то предлогом остановил подводы и проворчал, обращаясь к Дюку:

– Берите двоих с заступами – и отправляйтесь. Только быстро!

Несколько крупных птиц, лениво взмахивая крыльями, поднялись с земли, когда Дюк, Милош и двое возниц вышли на вчерашнюю полянку. Стервятники. Увидев трупы, возницы стали роптать.

– Чего это тут произошло? Кто их убил? Худое место – тикать отсюда надо, а не мертвецов закапывать! А то – как бы нас самих не закопали… – угрюмо промолвил широкоплечий бородатый мужик.

– Кто же тебя закапывать-то станет? – живо поинтересовался Милош. – Случись с нами чего – птицы могилу не выкопают.

– А этих тогда зачем хоронить? – запальчиво возразил другой возница. – Нешто им не всё равно?

– Потому, что если не закопать, знаешь, что будет? – Милош с размаху вонзил заступ в твёрдую землю, откинул грунт в сторону, затем копнул еще раз, и после этого продолжил: – Неупокоенная душа преследовать нас будет. Всякое зло чинить. Разве не знаешь ты о лихе, которое по имени называть нельзя, что во сне приходит, и душит человека?

Милош говорил предельно серьезно, и оба возницы сразу присмирели, поскольку каждый из них за свою жизнь баек и страшилок слышал немало, да и относились неграмотные мужики к этим байкам намного серьезнее, чем кошмаривший их ликтор.

– А нам этого только не хватало! – продолжал он. – Хватит нам и с тем урдом разбираться, что их убил. Вот этот вот успел нам рассказать, что с ними случилось. Тебе лучше не знать. Одно скажу: обозлённый дух нам во вред, а умиротворённый – нам в помощь будет!

Подбодренные таким суждением, высказанным авторитетным тоном, возницы при помощи Дюка с Милошем в четверть часа выкопали две неглубокие ямки, стащили в них мёртвых и слегка присыпали землёй.

– Хара-а-ан! – раздаётся над горами протяжный крик обозного старшины.

И опять закрутились колёса груженых подвод, застучали по твёрдой земле лошадиные копыта, заскрипели плохо смазанные оси. То и дело раздавались отрывистые вскрики возниц, подгонявших лошадей.

Помощник приказчика Ар-Шарим, покачиваясь в седле своего коня, то и дело искоса поглядывал на ехавшую чуть позади и сбоку Урсулу. Наконец, он придержал коня и поехал с ней стремя к стремени.

– Послушай, красавица, – начал он. – Я так понимаю, что вы на рассвете Хоровод Теней видели. Я рядом был, слышал, когда вы Рахиму докладывали.