Czytaj książkę: «Дракон и Буревестник. Нефритовое сердце», strona 5
Так сказал нефритовый маг
Слуга медленно отодвинул двери лифта, открыв взору погруженную во мрак комнату. Нефритовый маг, поманив за собой Кайсин, уверенно шагнул во тьму. Дождавшись, когда лифт уедет, Шень Ен протянул руку. Кайсин неуверенно взяла его под локоть, и супруг повел ее вглубь темноты. В этом странном месте было очень сухо, пахло пылью, пергаментом и бумагой. Кайсин хорошо знала эти запахи и любила их больше всего.
– Где мы, господин? – спросила она.
Маг ответил не сразу. Он провел ее дальше, остановился перед едва различимым в темноте столом и только после заговорил:
– Здесь редко бывает кто-то, кроме меня. – Он отстранился от Кайсин и хлопнул в ладони.
Над головой пронесся порыв теплого ветра. Зашелестели страницы, поднялись в воздух облака пыли, а затем повсюду вспыхнули десятки подсвечников и канделябров. Мрак отступил в дальние углы, затерялся среди бесчисленных книжных шкафов и подставок для свитков, притаился под длинными столами, заставленными аккуратными стопками книг и идеально сложенными кипами бумажных рукописей.
Кайсин закружилась вокруг себя, оглядывая грандиозную библиотеку. Ничего подобного ей еще не доводилось видеть. Полные стеллажи уносились ввысь, до самого сводчатого потолка, где виднелось множество небольших этажей с ограждениями и переходами между ними. К каждому была приставлена крепкая лестница, а в центре удивительной библиотеки расположилось подвешенное на крепких стальных нитях устройство из сотен настоящих зеркал разной величины.
Кайсин тихо вздохнула.
– Что это?
– Когда восходит солнце, первые лучи попадают на главное из зеркал и отражаются на остальные. Так свет разносится по всей библиотеке и не меркнет до самого заката. В лунные безоблачные ночи здесь светло почти как днем.
– Невероятно!
Шень Ен улыбнулся, и его улыбка показалась такой же удивительной, как и эти зеркала. Кайсин не думала, что Маг умеет улыбаться, что его вечно каменное лицо способно на нечто подобное.
– Здесь начнется твое обучение, – вновь заговорил Шень Ен. – Дни ты будешь проводить в изучении теории. Я подготовлю несколько книг, которые помогут понять природу твоих способностей. Ты узнаешь, как силы Дзинь и Хань влияют на мир и людей, как самые одаренные из них могут касаться магических нитей и сплетений, из которых состоит все сущее, использовать их, изменять по своему желанию. Как небесная Дзинь порождает Воду и Воздух. Как из темной Хань возникают Огонь и Земля. Как вместе они образуют Нефрит.
– Нефрит, господин? – недоуменно посмотрела на супруга Кайсин.
Она знала достаточно много о мироустройстве. В основном из «Трактата о Четырех драконах» Цинь Пиня, автора из далекой древности. Она любила эту книгу больше прочих писаний. Из «Трактата» она почерпнула, что мир состоит из четырех стихий. Однако о пятой, нефрите, слышала впервые.
– Тебе еще рано знать об этом, – сухо ответил Шень Ен. – Ты пока не готова. Для начала прочти эту книгу.
Он прошел через залу мимо столов и ковчегов со свитками к громоздкому шкафу, в котором вместо дверей были стекла, похожие на воду, заиндевевшую от первого зимнего мороза. Осторожно, словно касался самой драгоценной вещи в мире, он открыл створки и пробежал взглядом по старинным книжным корешкам. Томики были разноцветными, выполненными из разных кож: свиных, телячьих, даже змеиных. Толстые и тонкие, высокие и совсем небольшие. Взор Мага остановился на увесистом гримуаре в черном переплете, на котором серебром сияли до боли знакомые иероглифы.
– «Трактат о Четырех драконах» Цинь Пиня, – прошептала Кайсин. – Ох, господин, но… я уже читала эту книгу. Я знаю ее наизусть!
– Неужели? – Шень Ен хмыкнул. – Думаешь, читала?
– Ну конечно же!
Кайсин прокашлялась и припомнила первые строки:
«Я посвятил жизнь поиску знаний».
С этих строк начался мой разговор с тем, кто поведал мне свою историю, дабы смог я записать ее и сберечь для тех, кто явится в этот мир вслед за мной. Он пришел ко мне, опустился с Небес перед домом моим в долине О́рдос, в тенях хребта Семи ветров. Спустился в окружении яростной бури огненной, молний пламенных и ветра горячего.
Он услышал меня!
До конца жизни я буду помнить его лицо…
Шень Ен прищурился.
– Достаточно.
– Я прочла «Трактат» множество раз, – сказала Кайсин. – Это моя самая любимая книга!
– И где же ты взяла ее?
– У отца была рукописная копия экземпляра, что хранился в Императорской библиотеке.
Нефритовый маг потемнел лицом, будто услышал что-то оскорбительное. Кайсин внутренне сжалась под его тяжелым взглядом.
– Значит, ты не читала ее вовсе. – Он небрежно сунул книгу в руки девушки. – Перед тобой оригинал, написанный Цинь Пином, который я сам забрал из его безжизненных рук. Здесь содержатся знания, не предназначенные для глаз простых смертных. Отсюда ты узнаешь все, что поможет тебе приступить к занятиям. Будь внимательной и прилежной. Знания, заключенные в этой книге, давно утрачены и не известны никому из ныне живущих. О многих из этих тайн не знает никто, кроме меня.
– Да, господин, конечно. – Кайсин склонила голову. – Позвольте спросить, господин? – Дождавшись разрешения, она продолжила: – Цинь Пинь жил сотни лет назад! Еще во времена становления Империи! Вы были знакомы с ним?
– Да. – Маг коротко кивнул. – Так или иначе, я знал всех великих людей каждого столетия еще с тех времен, когда ваш род не умел даже писать.
«Ваш род?» – отметила про себя Кайсин, но промолчала. Шень Ен быстрым шагом направился прочь из библиотеки, оставив ошарашенную супругу у стеклянного шкафа. На выходе он остановился и посмотрел на девушку.
– Ты вольна делать здесь что хочешь, читать любые книги, но… – Его тон вновь стал привычно стальным и холодным. – Рекомендую сначала ознакомиться с «Трактатом», а еще прошу соблюдать два простых правила: возвращай книги на то же место, где взяла, и не выноси отсюда ничего, если не хочешь быть наказана.
Кайсин тихо сглотнула и глубоко поклонилась.
– Да, мой господин.
Не сказав более ни слова, Нефритовый маг исчез среди лабиринтов книжных стеллажей.
Уже светало, когда Кайсин перевернула последнюю страницу вступления и проглотила залпом несколько первых глав. «Трактат о четырех драконах», такой, каким она его уже не раз читала, представлял собой пересказ беседы между автором и духом-Прародителем Чжиханом и рассказывал легенду о сотворении мира. О том, как явились из пустоты четыре дракона: черная Ю Ми, хозяйка морей и океанов, лазурная Цзюэ, повелительница ветров и бурь, желтый Гун Си, воздвигший земную твердь и морское дно, и воинственный алый Чжихан, подаривший миру солнечный свет и вулканические недра. На этом привычный «Трактат» заканчивался, но в версии Нефритового мага эта история занимала лишь малую часть всей книги. Следом начинались описания каждой из стихий и сведения об их связи с Прародителями.
Кайсин с благоговением касалась страниц. Каждое новое слово разрывало ее представление о мире на лоскуты, комкало их, подобно ненужному пергаментному листу, и выбрасывало в окна Башни.
О многих из этих тайн не знает никто, кроме меня.
Так сказал Нефритовый маг.
И если поначалу Кайсин не отнеслась к его словам серьезно, то теперь понимала, о чем он говорил. Доселе невиданные главы «Трактата» рассказывали о драконьих жрецах, особой касте людей, которые получили силу от самих Прародителей. Они помогали творить мир и хранить равновесие Дзинь и Хань. Держали в узде Бурю, помогали течь Воде, изменяли облик Земли. Жрецы жили в разных уголках сотворенного драконами мира и были духовными наставниками для простых людей. Они вели народы, помогали им жить в гармонии с природой, делились знаниями и опытом.
Кайсин впервые слышала о жрецах. Ни в одной книге из тех, что ей доводилось читать, не было даже упоминания о них. Все это казалось какой-то странной сказкой.
Сон одолевал Кайсин. За окнами медленно светало. Чудесные зеркала вдруг вспыхнули, озарив библиотеку Шень Ена бледным светом холодного заснеженного утра. Голод, словно дикая кошка, скреб по животу, но девушка не могла оторваться от чтения. Когда вводная часть о жрецах осталась позади, «Трактат» начал рассказ о последователях каждого из драконов.
Сначала речь пошла о черных жрецах. Последователи черного дракона Ю Ми поселились на берегу Желтого моря и основали Лоян, будущую столицу Империи людей. Оттуда они несли слово Воды и обучали всех, в ком просыпался дар к стихиям, особым упражнениям, которые помогали укреплять тело и дух. Именно черные жрецы первыми придумали свой собственный стиль «защитная черепаха», давший начало искусству единоборств. Очень быстро мода на изучение боевых искусств захлестнула все земли и стала интересна даже не одаренным силами Прародителей людям. Но именно стиль Воды стал считаться самым основным и обязательным для каждого воина. «Трактат» гласил, что быстрые, но плавные движения, похожие на течение воды, помогают избегать атак, уклоняться или смягчать их силу и направлять потоки Дзинь, чтобы поддержать себя и своих союзников.
Стиль был не так хорош, каким мог показаться. Основанный первооткрывателями единоборств методом проб и ошибок, он использовал Дзинь-силы воина, при этом почти не касаясь Хань. Нарушение баланса двух потоков магии в душе человека могло иметь неприятные последствия, такие как ухудшение здоровья. Однако для защиты приемы стиля Воды подходили лучше прочих и потому, как писал автор, по праву заняли место обязательных для изучения всеми бойцами. Лучшие из учеников, что в совершенстве овладели стихией Воды, стали зваться ткачами туманов и почитались среди простых людей больше прочих.
В книге даже были рисунки того, как занимать стойку «защитной черепахи» и как правильно двигаться в бою. Увлекшись, Кайсин вскочила из-за стола и начала повторять за нарисованным человечком все его движения. Девушка не понимала, получилось у нее или нет, но зато от души повеселилась, пока пыталась правильно ставить ноги и плавно водить руками вокруг себя, повторяя движения морских волн. Благо в библиотеке не было никого, кроме нее. Девушка покраснела, представив, что было бы, если ее застали в позе «черепахи».
Запыхавшись и взбодрившись, Кайсин посмотрела на окна под сводами залы библиотеки. Солнце уже набрало силу, а она сама чувствовала себя безмерно уставшей. Решив перед уходом дочитать главу до конца, она вернулась за стол и склонилась над книгой.
Драконьи жрецы, как выяснилось, были не просто наставниками для людей, но еще и наместниками Прародителей. Заботы о судьбе целого мира лежали на их плечах долгие и долгие века со времен сотворения мира, пока драконы отлучились куда-то на север, в темные и неизведанные земли.
Но они не ушли, не бросили свое творение, не исчезли.
Прародители вели войну…
И многие из жрецов, ведомые таинственным Избранником, отправились вслед за драконами.
Весь день Кайсин проспала, слишком утомленная, чтобы изучать этажи Нефритовой башни или хотя бы просто шевелиться. Ближе к вечеру в ее покои зашла Мэйсу. Сестру поселили здесь же, на этаже Кайсин, в небольшой комнате возле лифта. Почти весь предыдущий день ее продержали в городке у подножья Башни в доме для прислуги, без еды и воды. Мэйсу долго расспрашивали военные из Легиона. Они задавали вопросы о предыдущей жизни, о службе в стенах Синего дворца и о том, как так вышло, что глава рода Мао удочерил именно ее. Затем военных сменили чиновники, среди которых по описаниям Кайсин узнала Го Цзя. Сестру долго обучали порядкам, по которым строились быт и служба в Нефритовой башне. Мэйсу призналась, что была слишком напугана, чтобы что-то запомнить, но все же ее посчитали пригодной и допустили внутрь.
Кайсин крепко обняла ее и попыталась утешить. Мэйсу и правда выглядела так, будто увидела мертвеца. Она была бледна, шарахалась от каждого звука и без конца тряслась. Лишь выговорившись, она немного успокоилась.
– Все будет хорошо, – пообещала Кайсин. – Теперь мы вместе.
Аура вокруг сестры, тусклая и едва ощутимая до этого, словно воспряла и заиграла красками. Кайсин мысленно попробовала коснуться ее, нежно, словно поглаживая новорожденного. Она придала ей четкость и очертания, и на лице Мэйсу медленно расцвела улыбка.
В тебе заключена особая, удивительная сила…
Так сказал Нефритовый маг.
И теперь Кайсин понимала, что он имел в виду. Она могла не просто видеть мир и людей иначе, но и влиять на них. Суть ее дара до сих пор оставалась загадкой, но она ощущала, что стоит на пороге чего-то значимого. Небывалого.
Великого…
Словно стоит сделать всего один шаг, и она окажется пред ликом исполинского водопада с живительной водой, которая переродит ее во что-то новое.
Кайсин провела ладонью по щеке сестры и начала собираться к ужину.
Го Цзя пришел поздно вечером, как и накануне, и вновь пригласил ее в покои Нефритового мага. В этот раз Кайсин шла без страха. Его место заняли любопытство и восторженный трепет.
Ужин прошел в молчании, сегодня в обеденной зале больше не царило тревожное напряжение. На столах дымились тарелки с ароматной курицей с арахисом, перцем и имбирем, чашки с жареным рисом и овощами, тушеный лосось в румяных лепешках с кунжутом. Кайсин ела с большим аппетитом, что, кажется, нравилось Шень Ену, и запивала все необыкновенным белым вином. Напиток ударил в голову, но был восхитительно сладким и прохладным. В Нефритовой башне трудились лучшие повара Империи, не иначе!
Когда же с едой было покончено, супруг пригласил девушку пройти за ним. Они вышли на широкую террасу, откуда открывался необычайный вид на горную долину. Далеко внизу мигали городские огоньки, в зеркале застывшего озера отражались мириады звезд и редкие барашки облаков, подсвеченные голубым светом одинокой луны. С севера дул холодный ветер, несший мелкие крупицы снега, но на террасе было тепло. То ли от вина, то ли от силы Мага – Кайсин не ведала. Она наслаждалась ночью, на миг забыв, где находится.
Нефритовый маг напомнил.
– Что ты почерпнула из книги, Кайсин?
Та начала пересказывать все, что вычитала. Со стороны она выглядела как ребенок, который узнал что-то невообразимое. Однако Кайсин нисколько не смущалась. Новые знания даровали ей давно забытое чувство, что мир удивительный и прекрасный и в нем есть что-то еще, кроме смертей и переживаний.
Шень Ен жестом прервал ее.
– Весьма символично, – сухо сказал он.
– Простите, господин? – Кайсин захлопала ресницами и виновато сжалась.
– Стихия Воды. Первейшая из всего сущего. Вода – это жизнь. Без нее не было бы ничего другого. – Речи Мага казались загадками, но Кайсин впитывала каждое слово. – Ты связана с драконом Ю Ми и магией Воды сильнее, чем кто либо, ведь твой дар проистекает от нее. В тебе течет ее кровь… как и во мне.
Кайсин сдавленно ахнула. Ноги едва не потеряли опору, но Шень Ен вовремя поддержал ее, приобнял и не дал упасть.
– Я рад, что ты прочла главы «Трактата» о Воде так быстро. Пока оставим теорию в стороне и перейдем к практике. Я научу тебя стилю Воды, помогу постигнуть его природу. Покажу, каково быть бурной рекой, проливным дождем и тихим океаном. – Выпустив супругу из объятий, он строго посмотрел на нее. – От тебя я жду покорности и послушания, ибо просто не будет.
– Как скажете, господин, – поклонилась Кайсин. – Я не подведу вас.
– Вот и хорошо. – Шень Ен одарил ее улыбкой. Странно знакомой, казавшейся чужеродной на его суровом лице, но теплой и лучистой. – Ты умна. Умнее всех, кто бывал в этой Башне. И она откроет тебе свои секреты. Нужно лишь потрудиться.
Девушка быстро закивала.
– Я буду трудиться, владыка.
– Вот и славно. Пусть прошлое тебя не тревожит. Былое лишь опора для будущего. Ни больше, ни меньше.
Нефритовый маг проводил Кайсин до ее покоев и пожелал доброй ночи. По пути она молча держала его под локоть, но в голове ее роились мысли. Как она могла бояться его? Почему одно только упоминание о Маге вселяло в нее ужас? Шень Ен был вежлив и добр. Он не требовал ничего, что могло бы унизить ее, лишь то, что необходимо. Оберегал и учил, наставлял и просвещал. Всю дорогу сюда Кайсин переживала, что попадет в беспросветное узилище, откуда нет выхода. Но здесь для нее началась совершенно новая жизнь. Она переживала, что прошлая Кайсин, та девочка из Синего дворца, исчезла навсегда. Сейчас же только радовалась этому. Предыдущее смыло всеми выплаканными слезами, и теперь оно не казалось чем-то важным.
Вернувшись в спальню, Кайсин обнаружила вещи, которые взяла с собой из столицы. Должно быть, их принесли сюда, пока она ужинала с Магом. Слуги разложили всю одежду на столе возле зеркальной стены. Здесь же стояла клетка с ее буревестником. Она так и не успела придумать ему имя. Однако у девушки совсем не было желания ни заниматься птицей, ни разбирать вещи. Скорее наоборот, все, что напоминало о прошлом, хотелось просто выкинуть в окно. И все же она нашла в себе силы достать то, что было ценнее всего остального.
Заветный сверток отыскался в шкатулке с украшениями. Дрожащими руками Кайсин развернула его и подняла на ладонях осколок зеркала. Поблекший, местами потрескавшийся, он едва ли напоминал часть некогда великой реликвии, которой пользовались сами Прародители. Ясная его сторона отражала лицо Кайсин. Она больше не была похожа на угнетенную странницу и начинала напоминать знатную даму, каковой и являлась. Обратная же часть преисполнялась тьмой и клубами дыма.
Кайсин долго всматривалась в него, надеясь увидеть человека, с которого начался ее непростой путь до этого места.
Оно показывает то, чего больше всего жаждет получить его обладатель.
Так сказал Нефритовый маг.
Но сколько бы Кайсин ни вглядывалась в пустоту, она так и не увидела лица Лю.
ВЫДЕРЖКА ИЗ ГЛАВЫ «ПЕРВЫЙ ИЗ СМЕРТНЫХ»
ТРАКТАТ «О ЧЕТЫРЕХ ДРАКОНАХ» АВТОРА ЦИНЬ ПИНЯ
ТРЕТИЙ ВЕК СО ВРЕМЕН ИСХОДА ПРАРОДИТЕЛЕЙ
В день пятый на вершине Башни мировой собрались Шан Ше, Ю Ми, Цзюэ, Гун Си, но самым первым поднялся Избранник их. Он ждал, когда явится последний из Прародителей, дух Огня, дабы стать равным им всем и перевернуть новую страницу в истории рода людского.
Но красный дракон Чжихан…
Не явился.
Противился он выбору братьев и сестер. Видел он в этом человеке то, чего не замечали остальные. Предупреждал он их, дабы удержать от поспешного решения. Да только поджимало время, и расторопность была важнее мудрости. Так решили остальные драконы.
И Чжихан тогда отказался выбирать вовсе. Не было его ни в пятый день, ни в шестой, ни потом. Разгневанный человек отправился по свету, дабы разыскать духа Огня.
И с рассветом дня седьмого нашел он его…
Холод одиночества
Белая река утекала вдаль от столицы по горным ущельям, огибала скалы и проносилась бурными потоками над цепью порогов. На радость Жу Пеню из-за дождей река разлилась, вышла из узких берегов и стала смирной и спокойной. Малыш лениво работал веслами, больше полагаясь на наполнявший парус ветер. Лю наловчился в обращении с рулем и старался держать судно посередине русла.
Мимо проносились белые горные пики, заснеженные верхушки высокогорных лесов и громадные глыбы, скрывавшие реку от взора со стороны дороги через ущелье. Отряд пре-одолел перевал всего за пару дней. На ночлег останавливались среди скал, в укромных закутках, куда не доставал ветер. Радости такие привалы не приносили.
Особенно Жу Пеню.
Си Фенг и Ши-Фу как самые опытные путешественники решили экономить еду с самого начала. Никто не знал, когда и где удастся пополнить запасы и получится ли вообще, а путь предстоял неблизкий. Малыш был недоволен. Его протесты «Я должен есть, чтобы быть сильным» – не находили отклика, и уже ко второй ночной остановке он сдался и угрюмо отправился жевать свой кусочек вяленого мяса с хлебом вдали от костра.
Над Лю тоже словно сгустились тучи.
Они остановились на ночь в стороне от реки, у подножья гор, на краю Южного рисового края. Здесь было намного теплее, дул слабый приятный ветерок, небо ненадолго очистилось от облаков. И все же Лю ходил сам не свой. Он стал раздражительным, ни с кем не разговаривал, почти не ел и без конца потирал рану на груди. Чем дальше он уплывал от столицы, тем сильнее разгорался очаг боли в сердце. Ледяной осколок зеркала прожигал его насквозь, и не было средства, чтобы унять эти муки.
Ши-Фу долго хмурился, наблюдая за терзаниями юноши, и наконец, когда с едой было покончено, а ночная тьма вокруг стала непроглядной, собрал всех у костра. Жу Пень, как обычно, клевал носом и бурчал что-то о том, чтобы все скорее отстали от него и дали поспать. Си Фенг, молчаливый и суровый, с задумчивым видом встал на границе между светом и тьмой, не спуская глаз с окрестностей. Старый воин по привычке ждал самого худшего и нес бессменную ночную вахту, охраняя покой спутников. Лю, озлобленный, с запавшими от бессонницы глазами, нехотя подсел к огню, но по его виду было понятно, что выслушивать очередные россказни старика он не намерен.
Кажется, Ши-Фу прекрасно понимал настроения в отряде.
– Друзья мои, – заговорил тихо и спокойно, усевшись поверх плоского камня и сложив ноги узлом. – Я разделяю ваше недовольство. Привычная жизнь разрушена, а впереди нет ни одного просвета. Кому-то, уверен, кажется, что мы зря теряем время, – он покосился на Си Фенга и получил в ответ тяжелый пренебрежительный взгляд, – кто-то хочет просто плыть по течению и отказывается брать судьбу в свои руки. – На этих словах Жу Пень вдруг насупился. – Кто-то совсем отчаялся и страдает так, как не заслуживает никто из ныне живущих.
Лю вздохнул и отвернулся от костра. Смотреть на звездное безлунное небо было приятнее, чем на снисходительное лицо монаха. Тот же продолжал:
– Так вышло, что мы остались за обочиной жизни. Си Фенг лишился подопечной, его руками убили владыку, которого он поклялся защищать. Его имя опорочено и втоптано в грязь.
– Следи за словами, старик, – буркнул воин, сжав кулаки.
– Но это правда. – Ши-Фу пожал плечами. – Судьба юного Ляо тоже изменилась навсегда. Он потерял здоровье, оказался околдован темными силами, человек, которого он полюбил, исчез из его жизни навсегда, а вера в то, что все можно исправить, стремительно тает.
Лю зарычал.
– Зачем ты говоришь об этом? – рявкнул он, не поворачиваясь. – Что изменят твои разговоры? Что вообще можно теперь исправить?!
– Не стоит гневаться, мой дорогой Ляо.
Юноша резко обернулся и, плюясь, выкрикнул:
– Мое имя Лю! Не Ляо!
– Я знаю, мальчик мой. – Голос Ши-Фу стал тихим-тихим. – Мне казалось это забавным. Прости старика.
Он с грустью посмотрел на спину Лю и обратился к Малышу:
– Наш дорогой Жу Пень тоже в растерянности и не знает, как поступить. Из-за нас он оказался втянут в непростую историю и боится, что ему не хватит сил. Не ведает, куда идти и что делать, а ведь он привык всегда решать сам за себя.
– Вовсе я не, это, не боюсь, – обиженно буркнул здоровяк.
– Все вы сокрушены. Почти сломлены и лишены надежды. Что еще хуже, ни у кого из вас нет цели. А человек, лишенный цели, оставшийся без хотя бы крошечного огонька, к которому он мог бы стремиться сквозь тьму, рискует в этой тьме заплутать навсегда.
– Ты обещал дать нам ее, дать эту самую цель, – оживился Си Фенг. – Но продолжаешь говорить загадками. Я пошел за тобой, но до сих пор не получил ни одного ответа на свои вопросы.
– Твои упреки справедливы, мой друг. И я объясню все что смогу. Спрашивай.
Си Фенг с подозрением посмотрел на Ши-Фу, удивленный его сговорчивостью. Затем подошел ближе, почти навис над стариком, и спросил:
– Куда ты ведешь нас?
Ши-Фу чуть отклонился, посмотрел на звездное небо слепым взглядом и погладил бороду. Поразмыслив, он ответил:
– Мы идем в давно забытое всеми людьми и духами место, когда-то известное, как долина Алчности.
– Долина Алчности, – протянул Си Фенг. Он посмаковал привкус этих слов на губах, ощутил сухость, жару и огонь, скрывавшиеся за названием, и помрачнел. – Где это?
– В пустынях. На востоке. По ту сторону холодных вод Великой реки. Тебе уже доводилась бывать в тех краях?
– Не совсем. – Си Фенг покачал головой. – Много лет назад, во время войны с торговым городом Дамаском, я шел во главе армии на битву, но Император остановил нас. Правители договорились. Война закончилась быстрее, чем мы собрали войско и выступили. И что нас ждет в этой долине Алчности?
– Грубый песок. Красные скалы. Бездонные пропасти… – мечтательно прикрыв веки, словно что-то вспоминая, сказал монах. – За ними – одинокая гора высотой до небес, в недрах которой скрывается, по слухам, единственное лекарство, способное исцелить раненое заколдованное сердце.
Лю насторожился и чуть повернулся, чтобы лучше слышать старика.
– Что за лекарство? – Си Фенг подступил еще ближе. – Что это?
– Увы, это все, что я могу сказать. – Ши-Фу вдруг обратил взгляд молочно-белых глаз к Лю. – Если выйдет так, что мы разделимся или со мной что-то случится – вам нужно во что бы то ни стало продолжить путь и добраться до этой горы. Там в пещере вы найдете искомое. Я уверен.
Лю поежился под взглядом монаха. Казалось, что тот пронзает его насквозь. Си Фенг же в недоумении приложил ладонь к лицу.
– Уверен? – воскликнул он. – Все, что ты можешь дать, это уверенность? То есть ты даже не знаешь, действительно ли там что-то есть?
– Что-то да есть, – улыбнулся монах. – Прости, друг мой. Пока мне нечего больше рассказать.
Си Фенг нахмурился и заскрипел зубами.
– Снова загадки. Этого мало, старик. Путь на ту сторону Великой реки опасен. Если мы не наткнемся на патрули зеленых повязок, то всегда есть риск нарваться на кочевников-каифов, что живут в пустыне. Насколько я помню, они никуда оттуда не делись и продолжают совершать набеги на восточные границы Империи.
– Духи! – всплеснул руками Жу Пень. – Только этого нам не хватало. Повязки всякие, кочевники, тайны, чары-мары… Мастер Ши-Фу, ты точно чокнутый. Как мы будем давать отпор, если на нас, ну, того самого, нападут? Мы даже не умеем сражаться!
– Не умеем, это правда. – Ши-Фу ухмыльнулся. – Не криви такое злобное лицо, Си Фенг. Я слепой, но не дурак. Ты давно не тот, каким был раньше. Великий Генерал-Буря, выдающийся воин Империи, слава о котором пронеслась по всей стране. Где же он сейчас? Где твое знаменитое умение подчинять Ветер и седлать молнии? М-м?
Старый воин вдруг поник.
– Я… потерял связь со стихиями уже очень давно. Ветер отвернулся от меня. Пускай! Но не нужно сомневаться в моей доблести или владении мечом.
– Я и не сомневаюсь. И все же меч будет бесполезен, если ты решишься выступить против главного своего врага. Да-да, мне ведомо твое самое сокровенное желание. Ты жаждешь наказать обидчиков, призвать к ответу Нефритового мага и его прислужника Тейтамаха. Но сможешь ли ты? Способен ли легендарный Генерал-Буря на такое? Мне кажется, совсем недавно тебе надавали тумаков простые ярмарочные бандиты, хе-хе.
Над лагерем повисло молчание. Потрескивал огонь, тихо шумел ветер. Лю наслаждался внезапной тишиной, смотрел на звезды и плавал по волнам воспоминаний. Это место казалось ему смутно знакомым. Он уже был здесь во сне, когда его только ранили. В том видении Ши-Фу сидел на таком же камне и бормотал что-то поучительное, как всегда. Наверное, такова стариковская доля – поучать молодых, делиться опытом, пытаться удержать их от опрометчивых поступков и ошибок.
К несчастью, никто не предостерег Лю. И теперь ему оставалось лишь пытаться справиться с последствиями своих поступков.
– Так что же нам делать, мастер? – спросил Лю.
Ши-Фу широко улыбнулся.
– Я научу вас. Быть может, у меня не выйдет даровать вам умение покорять стихии, но вот Си Фенгу моя помощь точно не повредит. Ты думаешь, что ветер отвернулся от тебя? Вовсе нет. Это ты отвернулся. Сам. Таким был твой выбор после всех несчастий, что обрушились на твою голову. Я помогу тебе найти путь к стихиям обратно. Прошу тебя, присядь. Все вы, подойдите ближе.
Си Фенг нехотя опустился на камень перед огнем. Лю тоже отвернулся от ночи и придвинулся к костру. Даже Жу Пень чуть взбодрился, готовый постигать древние стариковские секреты.
– Что вы знаете о ветре, друзья? – заговорил монах, запалив трубочку с табаком.
– Ну… ветер дует, – почесал затылок Малыш.
– Ветер – это стихия, – ответил Си Фенг, зачарованно смотря на затухающее пламя. – Быстрая, порывистая, способная дарить прохладу в жаркий день и нести смерть, если наберет силу. Ветер даровала миру богиня Цзюэ, лазурный дракон, повелительница востока, мать утра и создательница весны. Именно от ее крови проистекает сила всех людей, способных покорять ветер. Моя тоже.
– Верно, – кивнул Ши-Фу. – Последователи Цзюэ, грозовые жрецы, долгое время наставляли всех одаренных людей на путь Ветра. Овладеть им было непросто. Ветер зависит от гармонии внутренних потоков Дзинь и Хань сильнее прочих стихий. Долгое время ты, Си Фенг, хранил в душе эту гармонию. В этом тебе помогала твоя семья. Жена и дочь дополняли своей женской Хань врожденную мощь твоей Дзинь, оттого связь с Ветром в тебе была крепка, как ни у кого другого. Однако твой путь постижения стихии был прямолинеен и неказист. Я это вижу, даже не зная твоей истории. Где ты обучался мастерству?
– Нигде, – коротко ответил Си Фенг. – Я пришел к этому сам, когда еще был ребенком.
– И ты достиг впечатляющих успехов. – Ши-Фу в почтении склонил голову и приложил ладонь к груди. – Но, как и сказал, в твоем обучении упущен важный момент. Из-за которого ты и потерял связь с Ветром. Когда твоей семьи не стало, равновесие жизненных потоков в твоей душе нарушилось. В тебе осталась только Дзинь, и совсем исчезла Хань.
– С этим можно что-то сделать?
– Думаю, да. На протяжении нашего пути я стану обучать тебя. Каждого из вас. Я научу находить нужный баланс и покажу ряд техник, которые помогут защититься, если дело дойдет до боя. Мы начнем с «осторожного нападения», техники, придуманной грозовыми жрецами Цзюэ. Ветер нельзя схватить. Ветер нельзя увидеть. Воины Ветра порхают над полем боя и жалят стремительными порывами в самые уязвимые места. Ты все это умел, мой дорогой Си Фенг, но тебе не хватило знаний, чтобы стать настоящим мастером. Таких людей называют танцующими с ветром и обучают их, вот ведь чудесное совпадение, в храме Семи ветров, где я прожил почти всю жизнь.
– Ты знаешь так много об этом, – прищурившись, сказал Лю. – Откуда? Почему ты так мало рассказываешь о себе? Ты говорил, что все драконьи жрецы давно сгинули. Кто же передал тебе эти тайны?
Жу Пень вдруг хлопнул себя по лбу.
– Точно! Ты, этот, драконий жрец! Как пить дать! Вот что ты скрываешь!
Ши-Фу захохотал, постукивая себя по коленям. Из его глаз брызнули слезы, и он долго не мог успокоиться. Смех старика оказался заразительным, и вскоре Малыш тоже хохотал, осознав, сколько глупостей наговорил. Улыбнулся даже Си Фенг.
Darmowy fragment się skończył.
