Czytaj książkę: «Просто коснись меня», strona 3

Глава 5

Мысли о ненависти Хелен ко мне часто закрадываются в голову, но я стараюсь не позволить им завладеть мной окончательно. Папа любит ее, она родила Ноя, она… Она меня бесит.

Сейчас мачеха снова ругается с папой по телефону, и я спускаюсь в гостиную в неподходящий для нее момент.

– Я надрываю задницу в этом чертовом городишке в ожидании, когда же мой ненаглядный муж заявится домой! Твои дети сводят меня с ума! Я не железная, Сид!

Мои шаги привлекают ее внимание. Хелен красивая женщина. На ее лице нет морщин, она тщательно следит за своей фигурой. По ее тонкой талии даже не скажешь, что она родила ребенка. Я могла бы восхищаться ею, если бы не ее взгляды, по которым не могу определить, что же именно она хочет со мной сделать: пустить пулю в лоб или медленно расчленить.

О господи. Пора прекращать фантазировать. Не настолько все плохо.

– Позвони, когда будешь на пути к дому, – отрезает она и отключает телефон. – Ты подслушивала?

Подойдя к принтеру, стоящему на подоконнике, я беру свои листы с пьесой и демонстрирую их.

– Я не могу каждый раз сидеть в комнате, когда вы с папой ругаетесь по телефону. У меня есть свои дела.

– Не дерзи мне, Эйвери, – резко говорит Хелен.

Она подходит к дивану и хватает свою спортивную сумку.

– Ной играет в нашей спальне. Посиди с ним, мне нужно идти.

– Но… – я замираю на месте, – мне тоже нужно идти. Хелен останавливается у двери и надевает куртку.

– Мне не разорваться. Я не прошу о многом, просто посиди с братом. – С этими словами она выходит за дверь.

Я терпеливо ожидаю, пока отъедет ее машина. Когда звук мотора начинает удаляться, швыряю листы на пол и издаю приглушенный мерзкий звук: что-то между рычанием и стоном. Ну за что мне это?

Я поднимаюсь в спальню, и Ной улыбается, когда видит меня, а вся моя злость растворяется. Малыш здесь совершенно ни при чем.

– Идем вниз, мелкий.

Пока Ной валяется на диване и смотрит мультфильмы по телевизору, я собираю свои листы. И превращаюсь в настоящую психопатку.

Сообщение от Роуз вовлекает меня в еще более мрачные мысли.

Роуз:

Где ты?

Я:

Хелен оставила меня с Ноем.

Роуз:

Вот черт! Ребята собираются за город после игры.

Я стискиваю зубы.

Я:

Ингрид там?

Роуз:

Да, но не волнуйся. Энтони не обращает на нее внимания.

Как и на меня. Ну, то есть последние три дня в школе он ведет себя как обычно. Здоровается, болтает. И все. Словно между нами ничего не было.

Нет, я не хочу сказать, что он делает вид, будто между нами ничего не было. Он все так же смотрит и наблюдает за мной. Но не скрою, мне хочется большего. Сама себе я уже призналась, что меня это задевает. Он все еще не попытался перейти к чему-то бо́льшему. Будто ему что-то мешает или он просто не готов…

Я:

Все нормально. Все равно куча домашки.

Роуз:

*закатила глаза* Не скучай.

Я:

Целую Рози-Роуз.

Роуз:

Целую Эйви-Айва.

Глупо улыбаясь экрану телефона, я не сразу замечаю сползшего с дивана Ноя. Он топает к журнальному столику за своим игрушечным джипом. Но тут же спотыкается и падает, ударяясь лбом об угол столика.

– О боже, Ной! – Я бросаю телефон и подбегаю к брату.

Его крошечные губы сжимаются в тонкую линию, затем он начинает громко плакать. Я едва не плачу сама, потому что могу представить, как это больно. Мне удается его успокоить, но большая шишка на его лбу жутко пугает.

– Больно, – с обидой в голосе хнычет Ной.

– Знаю, милый. Скоро пройдет.

Ной славный малыш. Он понимает все, что я ему говорю. Через пару минут он уже снова улыбается и смеется над мультфильмом, запихивая в рот попкорн, который я для него сделала. Стараюсь не смотреть на часы и не думать о рыжеволосом парне. Мой телефон разражается мелодией. На экране я вижу номер папы.

– Папочка! – без приветствий кричу в телефон. Как же я по нему скучаю. – Ной, это папочка.

– Папа! – Ной улыбается во весь рот.

– Привет, дети. – Грубый папин голос раздается из динамика. – Чем занимаетесь?

Ной снова плюхается на диван и кладет ножки на мои колени. Прижав телефон к уху, я отвечаю:

– Ноэль, как всегда, на катке, Хелен в спортзале. Мы с Ноем дома смотрим мультфильмы.

Папа смеется, но в его смехе есть доля обеспокоенности.

Я знаю этот смех.

– Когда ты вернешься? – спрашиваю я.

Папина работа заставляет его надолго уезжать, и мы уже привыкли к этому. Но иногда его отсутствие ощущается настолько остро, что я чувствую себя брошенной.

– Очень скоро, милая, – мягко отвечает папа. – У нас новый начальник базы. В этот раз действительно хороший парень. И он даже старше меня на год.

Это хорошие новости. Предыдущий начальник был моложе его на пятнадцать лет и вел себя как самодовольный засранец.

– Отлично. – Я слежу за Ноем, и его шишка вызывает во мне чувство вины. – Ной заработал шишку на лбу.

– Он в порядке? – обеспокоенно спрашивает папа.

Вместе с его голосом из динамика раздаются звуки машин и мужские голоса.

– Да. Совсем чуть-чуть поплакал.

– Ничего, – облегченно говорит папа. – Шишки закаляют парней.

Мы болтаем еще какое-то время – о школе, Ное и маме. Папа всегда спрашивает, звонит ли она. Я знаю, что они часто созваниваются, чтобы поговорить о нас с Ноэлем. И это нормально. Они не остались врагами, даже наоборот, у них есть общее прошлое и дети. Вот только Хелен этого не поймет. Сомневаюсь, что она вообще в курсе этих звонков. Нам же мама звонит и пишет в соцсетях постоянно.

Она замечательная, но мы выбрали отца. Однако это еще ничего не значит. Мне просто сложно взвешивать, никто не виноват в разводе. Мама уехала, мы остались дома.

– Как у вас дела с Хелен? – Этот вопрос папа задает каждый раз.

И каждый раз я лгу.

– Все хорошо.

– Эйв. – В голосе отца слышатся строгие нотки. Наверняка она жаловалась ему на меня.

– Ну, ты же знаешь, – сдаюсь я и вздыхаю.

– Ей тоже тяжело.

Я знаю, что он старается, чтобы в нашей семье все было хорошо. Но его часто нет дома.

– Конечно, – отвечаю я, стиснув зубы. Возможно, когда-нибудь я ее пойму.

– В общем, я скоро приеду домой. И у меня столько планов на вас, ребята.

– Отлично! – От предвкушения я даже хлопаю в ладоши. Ной, видя мой энтузиазм, хлопает вместе со мной.

– Новый начальник недавно с семьей переехал в наш город. Я обязательно приглашу их к нам.

– Это здорово, пап, – с улыбкой говорю я. – О, чуть не забыла…

На секунду я задумываюсь, стоит ли говорить ему о машине? Ну да, я не понимаю поведения Энтони, но это же не значит, что он солгал. Мне действительно понравилась эта идея.

– Что такое, милая? – спрашивает папа.

Я быстро пересказываю ему в общих чертах план Энтони.

– Ого! – удивленно присвистывает папа. – Кажется, ты нравишься этому парню.

Надеюсь.

– Ну… он просто дружит с Ноэлем.

– Идея неплохая, – говорит он. – Скоро вернусь, и все обсудим.

– Хорошо. Спасибо.

Мы прощаемся, и я снова переключаю свое внимание на Ноя.

* * *

Проходит еще несколько часов. Ной засыпает на диване, и я отношу его в спальню. Затем надеваю любимую пижаму и усаживаюсь за ноутбук в своей спальне. Кровать заправлена ядовито-зеленым покрывалом, которое бабушка отправила на Рождество. Бабуля – мамина мама – просила отправить фото, что я действительно пользуюсь им по назначению. Она довольно непосредственная и важная дама.

После отправки фото я так и не убрала покрывало, хотя и люблю, чтобы моя постель сочеталась с красными стенами. Мы с мамой покрасили их пять лет назад, и с тех пор я и слышать ничего не хотела об обоях или смене цвета. Хелен же упорно просила сделать косметический ремонт в моей спальне.

Но мне нравится этот цвет. И краска оказалась вполне хорошей и насыщенной. Мне было двенадцать, но мама разрешила покрасить тонкую прядь волос в красный цвет. И именно тогда я и вдохновилась этой идеей. Мои волосы – это мое полотно. Я – это мои волосы. Такая же разная и свободная.

Отправив Уолту несколько диалогов, которые посчитала очень важными, я засовываю карандаш за ухо и бездумно кручусь на стуле.

Звук снизу привлекает мое внимание.

– Отстань от меня! – Ноэль ворчит что-то еще, пока поднимается.

– Как ты смеешь уходить, когда я с тобой разговариваю! – Хелен идет за ним следом.

Они ругаются не так редко, как мы с ней. Но Ноэль никогда не скупится на грубости.

– Смею!

– От тебя разит пивом, и ты был за рулем! Отец запрет тебя дома, когда вернется.

– Я не был за рулем! – кричит брат, пробегая мимо моей комнаты.

Он хлопает дверью своей спальни так, что я, кажется, слышу звук сыплющейся штукатурки. Надеюсь, они не разбудили Ноя.

Хелен останавливается возле моей спальни. На ее лице читается злоба, отчаяние и усталость. Я стараюсь ей сочувствовать, но она сама выбрала жизнь с подростками.

– Ной спит? – Она бросает на меня быстрый взгляд.

– Уснул около часа назад, – отвечаю я.

Она кивает, и сделав шаг, прикрывает дверь моей спальни и уходит. Я продолжаю сидеть за компьютером, пока дверь резко не распахивается. На пороге стоит Хелен. На ней уже халат, волосы собраны в пучок. По лицу я могу прочитать, что она снова очень недовольна.

– Неужели я не могу доверить тебе трехгодовалого ребенка? – шипит она.

– Что? – не понимаю я, уставившись на нее.

– Откуда у него эта огромная шишка? – уже громче спрашивает она.

Черт. Я уже успела забыть об этом.

– Он случайно упал. Зацепился за палас. Я не думаю, что…

– Тебе и не нужно, Эйвери! – перебивает она. – Ты совсем не думаешь. Боже, а что будет в следующий раз? Он порежется ножницами? Или упадет с лестницы?

Да она рехнулась.

– Это была случайность. Ты не можешь меня обвинять в этом и выдумывать невесть что.

Мне неприятно, что она говорит такие вещи. Я не безответственная.

– Ты видела эту шишку? Вдруг у него будет болеть голова?

– Тогда мы отвезем его в больницу. – Позади Хелен появляется Ноэль. Он входит в комнату и встает передо мной в защитной позе. – Дети падают. Хватит наезжать на Эйв.

– Я не наезжаю, – отвечает Хелен, поочередно бросая на нас взгляды. – У твоего брата огромная шишка. Неужели я не должна волноваться?

– Это всего лишь шишка. – Ноэль напрягается. – Он упал, Эйв не виновата. Неужели ты так глупа, что думаешь, будто она могла оставить его без присмотра?

От его слов лицо Хелен искажается.

– Почему ты так со мной разговариваешь? Но Ноэль, похоже, решил ее добить.

– Ты прекрасно знаешь, что Эйв не рассказывает отцу обо всем. Что мы терпим тебя лишь потому, что любим Ноя. Сомневаюсь, что папе понравится то, чего он еще не слышал.

Она тяжело дышит, но не находит слов. И, чтобы хоть как-нибудь показать, насколько она зла, хлопает дверью и уходит.

Я плюхаюсь в кресло и, достав карандаш из-за уха, начинаю его грызть. Ноэль садится на кровать и вздыхает.

– Энтони рассказал мне про ваш план, – вдруг говорит брат.

Я удивляюсь сменой темы.

– А, да. Я поговорила сегодня с папой, он сказал, что поможет с покупкой.

Ноэль выдавливает улыбку и кивает.

– Энтони неплохой парень.

Киваю. Сейчас я немного отвлеклась от мыслей о нем. Похоже, Ноэль тоже. Все же темой дня была сегодняшняя стычка с Хелен.

Ноэль встает с кровати и идет к двери.

– Ты должна рассказать все папе. Абсолютно все.

– Мы просто ссоримся, – говорю я. – Ну да, она достает.

Но ты бы видел, как Ингрид ругается со своей матерью.

Ноэль остается непреклонен.

– Эта стерва ведет себя в нашем доме как чертова королева. Мы не будем плясать под ее дудку.

– Она жена нашего папы, Ноэль.

Он смотрит на меня несколько секунд, затем кивает.

– Но это не значит, что она имеет право воспитывать нас.

У нас есть мама.

Он желает мне спокойной ночи и уходит. Стремление работать над пьесой уже пропало.

Ноэль прав. Но я не скрываю ничего сверхважного. Она ведь меня не бьет. Просто цепляется за каждую мелочь, а папа очень болезненно это переносит. Я не выступаю в роли жертвы. Словно не расскажи я папе об очередной стычке с Хелен, солнце засияет ярче и ссоры прекратятся.

Это не так. Их ссоры почти похожи на те, что были с мамой, но никто из них не срывал свою злость на нас.

Хелен делает именно это. Порой мне кажется, она сама не замечает, что просто срывается на нас. А когда одумывается, становится поздно. Еще несколько часов назад меня радовал скорый приезд отца. Сейчас же я его опасаюсь. Потому что будет взрыв. Происходит то, чего он боялся. Наша семья оказывается по разные стороны баррикад.

Глава 6

В пятницу мы с Роуз пошли на вечеринку к Коулу Харрису. Ингрид там тоже была, и она, похоже, решительно настроена разрушить нашу дружбу. Девчонки, с которыми она шепталась, позже рассказали мне, что Ингрид им наплела, мол, устала находиться в моей тени. Но мне стало противно не от этого, а оттого, что ее новые подружки с легкостью передали их разговор мне.

Это о многом говорит.

Но я не стала обращать на это внимания. Пусть делает что хочет.

Я впервые задумалась о своей значимости среди друзей или вообще в школе. Меня зовут на каждую вечеринку, ни разу не дразнили из-за волос, театрального кружка и не лепили на шкафчики листовки с оскорблениями. Как, например, Кире Джелинджер. В четвертом классе ее вырвало прямо в столовой, и с тех пор Киру дразнят «блевоткой» и клеят на шкафчик всякие вырезки из рекламы про булимию. Но в школе всегда так.

Я никогда не задумывалась над этим. Просто ходила в школу, тусовалась с друзьями и порой была на свиданиях с парнями. Неужели это сделало меня популярной?

Нет.

Хотите знать, почему все со мной общаются и хотят дружить?

Ноэль. Мой брат. Ему многое сходит с рук, потому что он спортсмен и просто душка, всегда в центре внимания. Ну а я могу спокойно красить волосы в любые цвета, и никто мне не скажет ни слова. По крайней мере, в глаза.

На вечеринке у Коула, слушая, как эти сплетницы передают мне каждое слово Ингрид, я поняла, что она, возможно, в какой-то степени права. Не будь Ноэль моим братом, обратил бы Энтони на меня внимание?

В субботу утром я просыпаюсь от яркого солнечного света, который пробивается сквозь занавески в мою спальню.

Я вскакиваю с кровати и бегу к окну, чтобы открыть шторы. Солнце бьет мне в глаза, и я почти минуту приглядываюсь к оживленной улице. Кого я никак не ожидала увидеть в такую рань, так это рыжеволосого парня с моим братом, стоящих на подъездной дорожке. Они о чем-то оживленно болтают и смеются. Я снимаю блокировку с телефона и смотрю на время.

Почти полдень. Ого. Почему Хелен меня не разбудила? Почему Ноэль не на тренировке? И что здесь делает Энтони?

Внезапно я ловлю его взгляд: подбородок приподнят, а глаза устремлены прямо в окно моей спальни.

И я делаю самую глупую вещь, которую можно увидеть только в романтических комедиях нулевых. Отскакиваю от окна, при этом закрыв штору. Бедром я ударяюсь о компьютерный столик и, заскулив, падаю на кровать. Больше всего меня бесит не то, что я ударилась, а то, насколько странно это выглядит.

Ну кто так делает? Это не я. Я не веду себя так с парнями.

Черт бы побрал Энтони.

Хотя меня буквально распирает от любопытства, я иду в душ и привожу себя в порядок. Быть может, Энтони просто так заехал к Ноэлю. И уже уехал. Но я не видела его машину. Все же раздвигаю шторы и вновь смотрю на подъездную дорожку. Никого нет. Только хорошенько расчищенный снег и «Понтиак» Ноэля напротив гаража.

Обычно по субботам мы с Роуз и Ингрид шатаемся по торговому центру и объедаемся пончиками. Затем едем ко мне или к Роуз, чтобы сделать свежий маникюр. У Ингрид дома мы не были уже много лет, потому что, по ее словам, мама – «злобная стерва», которая недовольна буквально всем.

Но сегодня первые выходные после ссоры с Ингрид. Вчера на вечеринке мне в какой-то степени стало ее жаль, но она сама решила от нас уйти. Посмотрим, куда это ее приведет.

Я надеваю голубые джинсы и теплую толстовку. Свой розовый бунт на голове собираю в высокий хвост. Косметичка уже лежит в сумке: Роуз всегда делает мне «субботние стрелки» в машине. Не знаю, чем они отличаются от обычных, будничных. Телефон пока молчит, думаю, Роуз еще спит. Она далеко не жаворонок, впрочем, как и я. Пока я строю план, как будить подругу, когда доберусь до нее, из кухни доносятся знакомые голоса. Хелен мило щебечет по телефону, и когда я вижу ее лицо, понимаю, что она говорит с папой. Заметив меня на последней ступеньке, она кивком указывает в сторону кухни и отходит к окну.

Я плетусь на кухню. За небольшим островком сидит Энтони с чашкой в руках. Ноэль рядом, а на коленях у него расположился Ной. Когда я вхожу, все трое смотрят на меня.

– Доброе утро. – Я стараюсь придать голосу непринужденности. Словно присутствие Энтони на нашей кухне никак на меня не влияет. В конце концов, ничего такого между нами и не было. Все целуются.

– Проснулась! – громко объявляет Ноэль.

– Ага. – Я подхожу к кофейнику и наливаю себе кофе. Приятный аромат щекочет ноздри, и дрожь слегка ослабевает. Пора прекратить вести себя по-идиотски. Прежде я никогда так не тряслась в присутствии друзей своего брата.

– Куда-то собралась? – спрашивает Ноэль. Он подкидывает Ноя, отчего тот визжит и хохочет.

Я подхожу к ним и быстро успеваю чмокнуть Ноя в липкую щеку. Затем замечаю, что все его лицо испачкано кукурузными хлопьями.

– Обычные субботние дела. – Я вытираю губы и фыркаю.

Ненавижу кукурузные хлопья.

– Но у нас на тебя планы, – вдруг сообщает Энтони, и я невольно дергаюсь.

– И какие же? – Я озадаченно смотрю на него. Он улыбается и бросает быстрый взгляд на Ноэля.

– Пустая твоя голова, – говорит брат.

Через пару минут я стою в нашем гараже и таращусь на старый, заляпанный грязью внедорожник, который каким-то чудом появился здесь. Вчера его не было. Что самое удивительное, он в неплохом состоянии. Судя по виду, ему лет пятнадцать, не меньше. Классика жанра. Большой кузов, слегка сглаженные углы, большая хромированная морда и мощные бамперы.

Я обхожу этого зверя и вижу, что задние дверцы отсутствуют с обеих сторон. Да и кузов слева изрядно помят.

– Но… – Я запинаюсь. – Где вы его достали?

– Помнишь беднягу Харви? – спрашивает Ноэль, опираясь одним плечом на внедорожник.

– Харви с фермы? – недоверчиво уточняю я.

Этот парень работает на ферме своего отца за городом. Когда-то он был хоккейной звездой в городе, но теперь все его сверстники разъехались по крупным городам, а Харви из популярного парня превратился в лузера.

– Именно, – ухмыляется Ноэль.

– Так это его тачка? – Меня все больше и больше удивляет положение дел.

Энтони хмыкает и подходит ближе к машине.

– Она стояла на его заднем дворе почти шесть лет. Прикрытая куском брезента.

– Ага, – подтверждает Ноэль. – Он спал в ней вместе со своей собакой.

Я все еще лихорадочно обдумываю увиденное.

– Где вы взяли деньги? И как вообще ее сюда притащили? Они переглядываются и заливаются смехом.

– Ну? – требую я. Ноэль закатывает глаза.

– Этот зверь для тебя, фламинго. Кончай задавать вопросы. – Он хватает тряпку со стола с папиными инструментами и кидает ее мне. – А теперь не хочешь помыть свою тачку? На автомойку у нас уже травки не осталось.

Взрыв смеха – и до меня доходит, каким образом они приобрели эту машину.

– Черт возьми! – возмущаюсь я. – Серьезно? Где вы взяли столько?

Энтони все еще смеется, но Ноэль быстро на меня шикает.

– Не верещи, Эйв. Это шутка. Я фыркаю.

– Когда Харви придет в себя, он поймет, что его облапошили.

– Это исключено, – самодовольно вставляет Энтони. Он тоже опирается на машину одним плечом и смотрит на меня исподлобья. На нем потертые джинсы, заправленные в солдатские сапоги. Ширину его плеч не скрывает толстый пуховик. – Расслабься, Авери. Она ему не нужна. Машина дохляк, если честно. Но мы поставим ее на ноги… точнее, на колеса.

Он снова назвал меня на свой манер, и мне это нравится. Не только потому, что это говорит он. Хотя кого я обманываю.

Меня не особо волнует, каким образом они достали машину и как ее сюда притащили. Судя по всему, они встали рано утром. И пока я нежилась в своей постели, мой брат и парень, который мне нравится, через весь город волокли для меня машину. Я должна быть благодарна.

– Главное, чтобы не узнал папа. – Я не могу удержаться от улыбки, которая рвется наружу. – Что мы ему скажем?

Ноэль пожимает плечами.

– Скажу, что потратил свою заначку с летней работы. Пустяки.

– Ох, как я люблю тебя! – Кидаюсь на брата и слюнявлю ему щеку.

Он смеется и отпихивает меня.

– Ну хватит, хватит, Эйв. Поцелуй лучше Энтони. Все же идея полностью принадлежит ему.

Надеюсь, он шутит. Про поцелуй. Но Ноэль вскидывает бровь, ожидая моей реакции.

Только не это. Все же я подхожу к Энтони, который улыбается во все тридцать два. Внезапно во мне просыпается привычная дерзость.

– Сначала я должна убедиться, что ты заставишь эту груду металлолома ездить. – Кладу руку на капот, легонько постукиваю по нему.

Ноэль прыскает позади нас. Широкая улыбка на лице Энтони становится какой-то самодовольной и нагловатой: один уголок его рта дергается вверх. Он игриво сверкает зелеными глазами.

– Сама напросилась, – произносит он.

* * *

Весь день мы торчим в гараже. Утром я написала Роуз, что на сегодня наши планы отменяются. Она завалила меня вопросами, пока я не сдалась и не рассказала ей все по телефону.

Сначала мы почистили машину от грязи и навоза, затем Энтони оценил общую картину. Он составил список всего, что нам потребуется. В отличие от Ноэля, я нигде не подрабатываю, и собственных денег у меня нет. Но я надеюсь на папу, который обещал помочь. К тому же Энтони напомнил о свалке, куда мы и отправились.

Я промерзаю до костей, пока Ноэль и Энтони перебирают гору железа на окраине Досон-Крик. Удается найти даже больше, чем мы рассчитывали.

Уже дома Хелен готовит нам закуски, она как-то непривычно весела́. Возможно, предвкушает, как будет жаловаться на нас папе.

После обеда в гараже уже достаточно тепло, но Ноэль не желает выключать обогреватель. Здесь пахнет моторным маслом, бензином и мужским потом. Телефон Ноэля подключен к колонкам, и из них разносится песня «Cry» группы The Used.

Они так заняты работой, что не замечают моего появления.

Ноэль с голым торсом стоит над раскрытым капотом.

Увидев меня, брат улыбается, и я передаю ему кофе. Десять минут назад он настоятельно потребовал стаканчик из «Тим Хортонс»³, не желая пить тот, который варит Хелен. По его словам, она совершенно не умеет его готовить. Я согласна. Но проблема в том, что в нашем городе нет «Тим Хортонс». Пришлось купить в обычной кофейне. Ноэль слишком злоупотребляет своим положением сегодня, будто это он собирает для меня машину.

Ладно, он потратил на меня свои сбережения, так что я готова вытерпеть любые его капризы.

Энтони лежит под машиной, и я вижу лишь его длинные ноги. Ноэль пихает его, и тот выкатывается из-под внедорожника. В отличие от моего брата, он в серой майке. Но она не скрывает его широкую грудь, плечи и выступающие мускулы. Я невольно прикусываю губу, глядя на этого совершенного парня. Его лицо измазано маслом, из кармана джинсов торчит грязная тряпка, а в запачканной руке он держит ключ.

– Мой кофе, – с улыбкой констатирует он.

Я и не заметила, как крепко вцепилась в стаканчик. Осторожно, чтобы не испачкать мои пальцы маслом, Энтони берет кофе и, улыбнувшись еще шире, делает глоток.

– Итак, давайте поиграем в мою любимую игру, – улыбаясь, предлагает Ноэль.

– О, нет… – Я издаю мучительный стон.

– Что за игра? – интересуется Энтони.

Я сижу на переднем сиденье с открытой дверцей, а Энтони и Ноэль – на раскладных стульях, которые мы берем с собой летом, когда ездим на озеро.

– Это самая глупая игра на свете, – объясняю я.

– Ничего не глупая, – защищается Ноэль. – Она убивает время. Давайте.

– Что нужно делать? – оживляется Энтони и поглядывает на меня с хитрой улыбкой.

Я тоже не могу удержаться от улыбки. Ноэль охотно объясняет:

– Все просто. Я говорю «ха», ты – «ха-ха», Эйв «ха-ха-ха». И так далее. Кто заржет или запутается в количестве «ха», честно отвечает на любой мой вопрос.

– Я же говорю – глупая, – снова вставляю свой «лестный» комментарий.

Но брат не обращает на меня внимания.

– А почему мы должны отвечать на твои вопросы? – интересуется Энтони.

И я тут же его поддерживаю:

– Да, именно!

– Потому что это моя любимая игра. – Ноэль морщится и приподнимает брови.

– Очень доступно объяснил, – смеется Энтони.

– Ха, – начинаю я с сарказмом. Ноэль пихает меня в плечо.

– Ха-ха.

Энтони подхватывает:

– Ха-ха-ха.

Это продолжается недолго. Энтони сдается первым. Он смеется и качает головой.

– Это может продолжаться вечно.

– Как видишь, нет, – парирует Ноэль и на несколько секунд задумывается. – Во сколько лет был твой первый раз?

Он задает этот вопрос не моргнув и глазом. В этом весь Ноэль.

Энтони прочищает горло и перестает улыбаться. Кажется, вопрос его ничуть не смутил.

– Давай, здесь все свои, – подначивает его мой брат. Я ловлю себя на том, что хочу услышать ответ.

– Мне было почти шестнадцать, – сдается Энтони.

– Припозднился. – Ноэль потирает подбородок.

Пятнадцать. Значит, у этого парня уже есть опыт. Боже, ну конечно, есть.

Мы продолжаем играть в дурацкую игру Ноэля, пока я не сбиваюсь со счета.

– Чувак, можно я задам вопрос твоей сестре? – просит Энтони, глядя на Ноэля.

Я внутренне сжимаюсь, когда тот кивает со словами:

– Все равно я все о ней знаю.

Энтони смотрит на меня. А я снова пытаюсь придать себе непринужденный вид. Он смотрит так, будто пытается заглянуть мне в душу. Остается лишь гадать, какой вопрос крутится в его голове. Судя по взгляду, очень личный. Возможно, интимного характера. Но смогу ли быть откровенной здесь, рядом со своим братом? Я вообще пока не разобралась ни в своих чувствах к этому парню, ни в его отношении ко мне.

Энтони скользит взглядом по моей фигуре. Я сняла толстовку, поскольку в гараже стало невыносимо жарко. Его зеленые глаза исследуют мою майку, и я знаю, куда он смотрит. Кажется, я краснею.

– Э-э, – тянет он, не сводя взгляда с моей груди. – Какой твой любимый фильм? – наконец спрашивает он.

Ноэль слишком громко смеется.

– Чувак, ты мог задать любой вопрос, – корчится от смеха он. – Это честная игра.

Не знаю, какое чувство меня накрывает: разочарование или облегчение. Скорее всего, ядреная смесь обоих.

Усмехнувшись, я отвечаю:

– Это слишком личное.

Ноэль хохочет еще громче, а Энтони хмыкает, затем тычет локтем моего брата.

– Эй, я стараюсь быть джентльменом. Ноэль немного успокаивается.

– Ладно. – Он поднимается. – Хватит прохлаждаться, джентльмен.

* * *

Забираясь в постель, я прокручиваю этот день в голове. Почему Энтони не делает новых попыток сблизиться со мной? Я же вижу, как он на меня смотрит. Это смущает и вводит в ступор. Он не похож на нерешительного и стеснительного парня. Но все-таки он такой… Не знаю. А может, в его голове полно тараканов или…

Черт с ним. Я уже решила, что не стану забивать этим голову. Вот только получается у меня очень плохо.

Воскресное утро приносит очередной сюрприз. Спустившись после душа на первый этаж, я застаю папу, сидящего на диване в гостиной. На руках он держит Ноя, который не сводит с него горящих глаз. Хелен сидит в кресле напротив и с широкой улыбкой смотрит на них. Мне редко удается видеть ее такой счастливой. Она становится еще красивее, когда улыбается, ей нужно делать это чаще. Она замечает меня на лестнице и поджимает губы.

– Папа! – кричу я.

Он оборачивается и одаривает меня своей широкой улыбкой. Папа опускает Ноя и делает шаг ко мне. В два прискока я оказываюсь рядом и зарываюсь в его грудь. Рубашка пахнет морозом, свежестью и чем-то еще… чем-то родным.

– Все еще розовые, – с теплотой в голосе произносит папа, перебирая мои волосы на макушке.

Я поднимаю голову. Морщины уже изрядно бороздят его лицо, и в темно-каштановых волосах местами пробивается седина.

– Наконец-то ты дома.