Ключ к нашей тайне

© Татьяна и Анна Поляковы, текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

 
Верь в звук слов:
Смысл тайн – в них,
Тех дней зов,
Где взник стих.
 

В. Я. Брюсов

Я сидела в мягком велюровом кресле и смотрела в потолок. Хрусталики люстры слегка позвякивали на сквозняке, причудливо переливаясь. Я бы многое отдала, чтобы вместо потолка увидеть перед собой синее ясное небо, а вместо светильника – солнце. Однако погода на улице не располагала к прогулкам, за окном моросил дождь, скрывая город под сизой вуалью. Это безобразие продолжалось уже несколько дней, и я готова была впасть в уныние, но неожиданно настал вторник, а в этот день я традиционно ужинаю у давнего друга Кости и его жены Марины. Наши встречи оказывают на меня целительное действие и способны чудесным образом поднять настроение с самого непроглядного дна. Так и сейчас, когда из кухни доносился звон посуды и приглушенные голоса, я предвкушала спокойный приятный вечер в компании друзей.

На самом деле Марина присоединялась к нам не так часто, а после гибели Егора наши встречи и вовсе можно было пересчитать по пальцам.

Именно она когда-то познакомила меня с ним – успешным, обаятельным и легким на подъем фотографом. Костя с опаской относился к нашему роману, подозревая, что ни к чему хорошему он не приведет. Однако довольно быстро Егор сделал мне предложение, все в моем немногочисленном окружении выдохнули, но тут грянул гром.

Мой жених разбился, упав с крыши во время очередного задания в соседнем областном центре^[1]. При первой же возможности я бросилась выяснять подробности происшествия и быстро поняла, что если папарацци действительно его профессия, то, вероятно, не основная. То, на что я предпочитала закрывать глаза, оставаясь невестой в счастливом неведении, вдруг всплыло на поверхность. Слишком серьезные люди крутились вокруг него, чтобы по-прежнему считать смерть Егора случайной, а профессию фотографа – настоящей.

С одним из таких людей я познакомилась, пожалуй, даже ближе, чем это позволительно девушке, лишившейся жениха за три недели до свадьбы. На момент встречи с Нилом Лукашовым, или Лазарем, как его называли, вдовствовала я меньше полугода. И вскоре, как результат этой встречи, передо мной встал очень непростой выбор.

Собственно, и сам Лазарь был ох как непрост. Одна его простреленная голова чего стоила! Выглядел он ровно так, как решили хирурги, восстанавливавшие его после ранения. К тому же ничего не помнил. Или не желал вспоминать. Признаться, в его амнезию я так и не смогла до конца поверить. Как и в то, что он тот, за кого себя выдает.

Пулю в голову Нил Лукашов получил в перестрелке с Кимом Барзиным, исключительно опасным наемным убийцей. Последний погиб, что удивительно, ведь промахов у него до этого не было вовсе. Я считала, что уж очень соблазнительной для спецслужб, на которые работал Лазарь, могла показаться идея заменить своего потерянного бойца другим, выжившим. Благо память последнему отказала, а лицо превратилось в месиво. Зато навыки уцелели. Очень полезные в определенных кругах умения, надо сказать.

Уж не знаю, действительно ли он ничего не помнил или умело притворялся, но я приняла его игру по одной простой причине: узнай я правду, она могла мне не понравиться. Ведь к смерти моего жениха, вероятнее всего, был причастен именно Лазарь. Ну а с Кимом Барзиным, наемным убийцей, Егор, как оказалось, имел при жизни какие-то общие дела.

По всему выходило, что ни Ким, ни Нил не вписывались в представления о завидной второй половинке, но тем не менее меня угораздило завести отношения с Лазарем. Или Кимом, если под этим именем теперь скрывался он.

Впрочем, сам он вряд ли ответил бы, даже если потеря памяти не более чем фикция. А я и спрашивать не собиралась. Иногда куда проще оставить все как есть, чем пытаться докопаться до истины.

Кажется, я почти задремала. По крайней мере, отчетливо ощутила, как мои веки тяжелеют и опускаются. В общем и целом, можно было бы не сопротивляться, но я вовремя вспомнила, что вообще-то нахожусь в гостях.

На пороге комнаты как раз появился хозяин и пригласил в кухню. Марина отодвинула стул у окна, чтобы я могла сесть.

– Много работы? – спросил Костя.

– Я всерьез думала, ты не заметишь, что я собралась вздремнуть в вашем кресле.

– Не на того напала, – хохотнул он.

Бывший опер, а ныне адвокат, мой друг не лукавил.

– На самом деле все как обычно. Я исправно провожу свои занятия, сотрудники их исправно прогуливают.

– Все разом?

– К счастью, пока небольшими партиями. Знают, что, в случае чего, пойду к начальству, а у Геннадия Михайловича я на хорошем счету.

– Еще бы, инструктор по физической подготовке, которая играючи распутала пару дел, оказавшихся не по зубам лучшим следователям.

– Не переоценивай мои способности.

– Это я еще поскромничал, поверь. Не хочешь вспомнить свое юридическое образование и все-таки перебраться на ту сторону? Из тренеров в следователи?

Костя всегда ратовал за то, чтобы я работала по специальности. Еще до моих успехов в расследованиях он, как старший товарищ, видел во мне соответствующие таланты. Так, по крайней мере, утверждал сам Константин Павлович.

– Я подумаю, – улыбнулась я в ответ.

– Знал, что сразу ты вряд ли согласишься. Но от одной маленькой просьбы тебе сегодня точно не отвертеться.

Я насторожилась.

– Просьба от меня, – оживилась Марина. – Понимаю, что это сущая ерунда, не достойная твоего внимания…

– Чувствую себя королевской особой, – приосанилась я. – Так в чем дело?

– У дочери моей подруги пропал ноутбук. Мелочь, конечно, тем более что люди они состоятельные. Но в нем то ли важный реферат, то ли исследовательская работа, необходимая Весте для учебы. В общем, они написали заявление… район как раз ваш. Вот я и подумала, что вряд ли кто-то всерьез воспримет их потерю и займется поисками…

«Поэтому, почему бы, Татьяна, не заняться этим тебе?» – про себя закончила я мысль Марины, а вслух сказала:

– Узнаю и пну кого следует. Имя того, от кого подано заявление?

– Антохина Веста Ростиславовна.

– Когда?

Марина задумалась.

– На днях, – протянула неуверенно. – Я сброшу тебе номер подруги. Ее зовут Варвара, она тебе все и расскажет.

«Надеюсь, история выйдет увлекательной», – подумала я без особой на то надежды.

– Хотел было Марину отговорить и не дергать тебя, но с Варей они с детства дружат, и к Весте она как к племяннице относится… – виновато улыбнулся Костя.

– Понимаю, – заверила я.

Я действительно понимала. Своих детей у Марины с Костей не было, хотя в их возрасте многие уже обзаводятся внуками. Оттого, наверное, и наши отношения с Костей оставались такими теплыми на протяжении многих лет.

Я училась в старших классах, когда Константин Павлович впервые приехал в детский дом, где я воспитывалась. Он был в составе группы спонсоров, которые периодически развлекали нас играми, подарками и спортивными состязаниями. Не привыкшая доверять людям, я долго осторожничала, но в итоге нам удалось подружиться. После выпуска я приехала в этот город поступать на юридический факультет именно по наставлению Кости.

Тогда он заверил меня, что если не выбрать сторону правопорядка, то я быстро окажусь по другую, менее привлекательную и куда более опасную. Причину своих переживаний он объяснял моими способностями. Все они были от отца.

Мать свою я не помнила и порой всерьез сомневалась в том, что она когда-либо существовала. А вот отец до одиннадцати лет в моей жизни присутствовал. С самого раннего возраста он прививал мне занятные навыки. Так, я могла незаметно проникать в помещения, вскрывать любые замки, прятаться от слежки, а главное – постоять за себя, используя различные приемы самообороны, и не только. Тогда я была уверена, что мой отец тайный агент, а я готовлюсь повторить его путь. И называл он меня всегда только Тайной, именно такое уменьшительно-ласкательное от Татьяны казалось ему самым подходящим.

Мы меняли города и адреса чаще, чем ботинки. Оттого, когда однажды ночью отец разбудил меня и попросил быстро собираться, я не особенно удивилась. Однако выглядел он странно: был покрыт испариной и постоянно держался за бок. Но не это было самое удивительное. Отец объяснил, что нам придется расстаться на месяц-два, и обещал вернуться за мной, как только такая возможность появится.

Идти мне следовало в полицию. Я четко следовала инструкциям родителя и вскоре оказалась в отделении, где выдала заранее подготовленную отцом байку и шифр, который он велел сообщить стражам порядка: 14091520. Ну и добавить: «Тайна». Что все это значило, я понятия не имела. Кажется, полицейские тоже, однако держали лицо и всеми силами старались не подать виду, что думают о душевном здоровье моего родителя и ситуации в целом.

Вскоре в моей жизни появился психолог, за ним – серьезный мужчина в черном костюме, потом еще один. Как ни пытались они меня разговорить, я твердо настаивала на той версии событий, которой велел придерживаться отец. А именно: жили мы то у одного папиного знакомого, то у другого, адресов я не помнила, и где искать своего родителя понятия не имела. Что в общем-то было правдой.

Вопреки обещаниям, отец не появлялся. Он не приехал за мной ни через месяц, ни через два. Вскоре я и вовсе оказалась вдали от цивилизации. Детский дом, куда меня определили, располагался на выселках села Иванчиково, в бывшей помещичьей усадьбе. Я твердо знала, что если отец меня будет искать, то быстро найдет. Ведь я сделала все точно так, как он велел.

Дома как такового у меня никогда не было. Местечко показалось мне довольно живописным и в общем-то милым. А вот его воспитанники были один затейливее другого. Моя биография меркла в сравнении с историей некоторых из них.

Однако в друзья Константин выбрал именно меня, и сейчас я сидела в его гостиной и пила свежесваренный кофе.

– Как ты? – спросил он.

Марина в это время убирала посуду в кухне.

– Прекрасно, – ответила я. – И, кажется, меня ждет увлекательное расследование.

– Ты про ноутбук?

– Разумеется. Или ты думаешь, кто-то из наших всерьез ищет пропажу?

– Сомневаюсь, – усмехнулся Костя. – И в том, что ищут, и в том, что для тебя это будет сколько-нибудь увлекательным.

Он ошибся.

То есть в той части, что никто и пальцем не пошевелил в расследовании дела, мой друг был абсолютно прав. В этом я убедилась уже на следующий день.

Первое занятие в физкультурном зале в тот день у меня начиналось в одиннадцать, но уже около девяти утра я была на проходной. Удивительно, но за те два часа, что оставались у меня до начала моего официального рабочего дня, выяснить, кому досталось дело Антохиной, я не успела.

Кто-то от меня отмахнулся, кто-то клятвенно обещал поискать, а кто-то и вовсе посмеялся. К последней категории относился, разумеется, наш лучший кадр – Антон Борисович Селиванов. Впрочем, хорош он был конечно же в основном в своих собственных глазах.

– Знаешь, Таня, сколько заявлений о пропажах к нам поступает каждый день?

– Знаю.

– Ну а чего тогда хочешь?

– Торжества правопорядка. И пусть праздник будет каждый день!

Свой обеденный перерыв я твердо решила посвятить обходу коллег по второму кругу. В случае неудачи пришлось бы идти на крайние меры – отвлекать начальство. Делать этого совсем не хотелось и, к счастью, не пришлось.

Тамара Васильевна, суровая женщина за пятьдесят с коротко стриженными и выкрашенными в иссиня-черный цвет волосами кого-то строго отчитывала по телефону, когда я заглянула в кабинет. Она сделала мне знак войти. Я уселась на свободный стул возле ее стола и принялась ждать, разглядывая книжный шкаф напротив, заставленный толстенными папками. Одновременно с тем, как Тамара Васильевна простилась со своим собеседником, меня посетила неожиданная догадка.

– Пошатываются? – спросила я.

– Нервы? Еще как.

– Я про ножки шкафа, – кивнула я в сторону провисших под тяжестью документов полок.

– Как бы однажды все это великолепие не свалилось на мою седую голову в самом прямом смысле. В переносном уже свалилось…

– А чем вы их подпираете?

– Подручными средствами, – пожала она плечами.

– Можно взглянуть?

– На что? – не поняла Тамара Васильевна.

Я подошла к шкафу и опустилась на колени. Аккуратно придерживая шаткую мебель одной рукой, другой я извлекла из-под левой ножки тонкую папку, сложенную вдвое. «Дело № 2443 Антохина В. Р.» значилось на картонной обложке.

– Заменим подпорку? – предложила я.

– Выбирай любую, – широким жестом Тамара Васильевна указала на нижнюю полку, которая находилась сейчас на уровне моих глаз. Я обвела взглядом корешки папок, не в силах сделать выбор.

– Смелее.

Я потянула за один из потрепанных фолиантов и едва успела извлечь на свет папку целиком, как стены кабинета содрогнулись от громкого возгласа Тамары Васильевны:

– Евпатий Коловратий! Три года ее ищу, – она ловко выхватила дело из моих рук. – Это ж надо…

Женщина положила папку на стол и принялась листать с блаженной улыбкой на лице. Как все-таки иногда мало нужно человеку для счастья.

Я достала из кармана упаковку одноразовых платочков и подперла ею шкаф. Пока соратница в радостном изумлении перекладывала листы на столе, я присела и открыла дело Антохиной. В папке был лишь один листок – рукописное заявление от дочери Марининой подруги.

– Значит, пока сделать ничего не успели…

Она мазнула глазами по папке в моих руках. Видела она ее будто впервые. Не дожидаясь ответа, я покинула кабинет.

В коридоре столкнулась с Селивановым.

– Пойдем кофе пить, – предложил он. – Мне коньяк подарили, пять звезд.

– Так кофе или коньяк? – попыталась я конкретизировать предложение.

Селиванов встал на пороге своего кабинета, держа дверь распахнутой передо мной, и, кажется, даже попытался втянуть свой внушительных размеров живот.

– Прошу!

Антон разлил по кружкам кофе. В одну плеснул коньяку, а над второй замер, вопросительно глядя на меня.

– У меня еще два занятия после обеда.

– Ну вот, разогреешь мышцы.

– Кстати, на одном из них жду тебя. Три в этом квартале ты уже прогулял, – напомнила я.

Селиванов поморщился.

– Не до физкультуры мне, Таня, поверь. Заявления несут и несут. Эпидемия драк, краж и нападений. – Он замолчал и посмотрел на папку у меня на коленях. – Неужели нашла?

– Ага, файл подпирал шкаф в кабинете Тамары Васильевны. Сходил бы ты, помог женщине по хозяйству.

– Боишься, упадет?

– Боюсь, как бы туда что-нибудь действительно важное не угодило. Вроде приказа о твоем повышении.

Допив кофе, я открыла папку. Итак, Веста Ростиславовна Антохина заявляла о пропаже ноутбука. Гаджет последней модели стоил, по моим прикидкам, немало. Тем не менее девушка проявила неосторожность и забыла его на автобусной остановке «Университет», где ждала транспорт. Пропажу обнаружила вскоре после того, как села в автобус. Вернуться Антохина смогла минут через пятнадцать, но за это время ценную вещицу успели умыкнуть.

– Сделаешь мне доверенность в мониторинговый центр, надо камеры проверить? – обратилась я к Селиванову, который в этот момент подливал коньяк себе в кофе.

– Будешь сама пропажу искать?

– Могу доверить это тебе…

– Не-не, своих дел выше крыши.

– Поэтому ты среди недели коньяк и хлещешь.

– Это кофе! – возразил он.

– Кажется, от кофе у тебя в чашке только запах остался.

Селиванов наклонился и принюхался. Поморщившись, убрал напиток в сторону, придвинул клавиатуру и застучал по клавишам.

– Учти, что дело ты нашла у Тамары Васильевны, – радостно напомнил Селиванов.

– Учти, еще один пропуск занятия по физической подготовке, и я докладываю начальству, – передразнила я не без ехидства.

– Жестокая ты женщина, Татьяна, – вздохнул Антон.

С последнего занятия я отпустила группу пораньше, что вызвало дружный вздох облегчения. Сама же быстро переоделась и вышла из здания. Я отлично знала дорогу до областного университета, который сама окончила несколько лет назад. Дождавшись автобуса, вскоре я выходила на нужной остановке. Судя по заявлению, Антохина дожидалась транспорта на противоположной стороне улицы. Я перешла дорогу и огляделась.

Сразу за автобусной остановкой небольшой сквер, отделяющий ее от главного корпуса университета. Справа и слева на приличном расстоянии – типовые пятиэтажки, на первых этажах которых расположились мелкие торговые точки, парикмахерские и конторы. Даже если предположить, что какие-то из них снабжены камерами наружного наблюдения, надеяться, что обзор распространяется до автобусной остановки, так же глупо, как на помощь Селиванова.

Оставались городские камеры, имевшиеся неподалеку, здание университета и, пожалуй, супермаркет на противоположной стороне улицы. Я посмотрела на часы и, прикинув, что вполне успеваю в мониторинговый центр, вскочила в подошедший автобус.

Через полчаса я уже сидела в кабинете тучного сотрудника, представившегося Саней. Вряд ли он был рад моему появлению за двадцать минут до окончания рабочего дня, оттого живо щелкал клавишей мыши, желая поскорее от меня избавиться.

Я внимательно следила за происходящим на экране в интересующий меня временной промежуток. Задача оказалась куда сложнее, чем казалась мне изначально. Со стороны университета к остановке стекались десятки студентов. Половина из них – девушки. Подавляющее большинство с сумками, которые вполне могли вмещать ноутбук.

Я вздохнула и достала телефон, чтобы набрать номер подруги Марины. Варвара ответила почти сразу.

– В чем была ваша дочь в день пропажи ноутбука, вы знаете? – перешла я к делу сразу после того, как представилась.

– Джинсы, серая куртка, короткая, черные ботинки на толстой подошве…

Примерно так выглядело большинство студенток на видео.

– А сумка?

– Специальная сумка для ноутбука, черного цвета с ярким ремнем. Божьи коровки на зеленом фоне.

Это уже звучало интереснее. Я попросила женщину переслать мне фото дочери и отключилась. Через мгновение раздался сигнал, и я открыла снимок на смартфоне. С экрана на меня смотрела симпатичная девушка со вздернутым носом и волосами до плеч цвета, похожего на мой. Это обнадеживало – рыжий не самый распространенный цвет волос. Однако у нее, в отличие от меня, этот оттенок вряд ли был родным. Об этом свидетельствовали темные отросшие корни.

Вскоре я смогла идентифицировать Весту на видео. Она появилась в поле зрения камер с еще одной девушкой. У каждой в руке было по тубусу внушительного размера. Дойдя до остановки, подруги простились, трижды расцеловавшись, и спутница Весты зашагала к пешеходному переходу.

Антохина зашла под крышу автобусной остановки и уткнулась в телефон, сунув тубус под мышку. Несколько автобусов успели появиться и уехать, забрав с собой большую часть пассажиров. Скамейка под крышей остановки опустела, и Веста устроилась на ней, положив рюкзак на колени, а сумку с ноутбуком пристроила рядом с собой.

Отвлекшись от смартфона, она посмотрела в сторону приближающегося автобуса, который вскоре закрыл от меня остановку и девушку на ней. Я лишь заметила, что она успела подняться со скамейки, вновь уткнувшись в телефон. Когда автобус уехал, на скамейке не было ни девушки, ни ноутбука.

– Саня, перемотай на минуту назад.

– Я могу переслать запись.

– Уверена, что можешь. Но назад все-таки отмотай, – настояла я.

Саня посмотрел на часы, выражая безмолвное недовольство, но просьбу мою выполнил.

Я снова сосредоточилась на записи. Вот студенты стекаются к остановке. Один за одним уходят автобусы, и Антохина в компании пары человек остается дожидаться нужного транспорта. Вот она замечает приближающийся автобус. Камера успевает зафиксировать, как девушка, снова уткнувшись в телефон, поднимается с места. Забирает ли она с собой сумку, разглядеть никак не удается. Автобус полностью скрывает девушку и остальных пассажиров.

В этот раз я замечаю, что в последний момент камера фиксирует парня, на всех парах мчащегося к остановке. Когда автобус трогается с места, никого не остается в поле зрения. Выходит, молодой человек успел запрыгнуть в открытые двери и уехать.

Скамейка определенно пуста.

– Еще раз?

– Достаточно. А запись сбрось. – Я продиктовала свой номер телефона, прежде чем покинуть кабинет.

Стул под Саней радостно скрипнул, и вскоре видео было у меня. Однако надежды, что я увижу на записи что-то новое, оставалось мало.

Судя по всему, девушка забыла свой ноутбук вовсе не на скамейке. Возможно, это произошло уже в автобусе. Если только кто-то из тех, кто томился вместе с ней на остановке, не забрал его сразу же после того, как Антохина поднялась со своего места. Однако садиться в таком случае вместе с ней в автобус было бы феерической глупостью. Куда проще дождаться, когда девушка благополучно уедет, и спокойно унести забытую ею сумку. Либо, схватив ноутбук со скамейки, немедленно отправиться подальше от остановки, пока хозяйка не опомнилась.

Так или иначе, садиться в автобус, держа сумку с таким приметным ремнем, видя, что владелица уже вошла в салон, совершенно нелогично.

Выходит, либо Антохина сама не помнит, где именно оставила дорогую вещицу, либо с какой-то целью заявила о пропаже сумки, которая вовсе не пропадала и, вероятно, находится сейчас при ней.

Я снова позвонила Варваре и изъявила желание встретиться. Женщина заверила, что готова видеть меня в любое время. Когда я предложила приехать прямо сейчас, она заметно обрадовалась. Так, будто судьба ноутбука волновала ее лично. Впрочем, не исключено, что именно она купила его для дочки и скорая потеря дорогой вещи в планы не входила.

Адрес, который назвала мне Варвара, я хорошо знала – современный жилой комплекс с видом на озеро, чудом сохранившееся в городском ландшафте. Несколько водоемов поблизости осушили несколько лет назад для строительства многоэтажек.

Варвара встретила меня как родную. Проводила в просторную гостиную, а сама отправилась заваривать чай. Я устроилась на длинном кожаном диване. Белая стена напротив была увешана фотографиями в стильных черных рамах. На некоторых я без труда узнала хозяйку. Центральное место занимал портрет у кромки моря, Варвара улыбалась, придерживая краешек широкополой соломенной шляпы. Слева – снимок поджарого бородатого мужчины с искрящимися глазами. В руках он держал огромную рыбину. Кажется, лосося. Со следующего портрета улыбалась красавица с длинной темно-русой косой. В ней я легко узнала Весту, должно быть, так она выглядела до смены имиджа.

– Некоторые моменты жизни хочется постоянно держать перед глазами. Повторить точь-в-точь их невозможно, но приятно вспомнить эмоции, которые испытывал в тот момент, – произнесла появившаяся в дверном проеме Варвара, заметив мой интерес.

Она поставила поднос на журнальный столик передо мной и разлила чай.

– Веста вот-вот подъедет, извините, что приходится ждать.

– Возвращается с учебы?

– Нет, так поздно они не учатся. Она не живет с нами. Съехала сразу же после поступления. Мы с мужем купили ей квартиру-студию. Она уже взрослая девушка все-таки. Мы решили, что так будет правильно.

– Ноутбук ей тоже купили вы?

– Да, – растерялась Варвара, но сразу продолжила: – Она подрабатывает, насколько позволяет учебный график, но и мы помогаем.

– Единственная дочь?

– Единственная, – кивнула Варвара. – А вот и Весточка.

Теперь и я услышала скрежет ключа в замочной скважине. Хозяйка ушла встречать дочь, а я сделала глоток горячего чая.

Вскоре в гостиной появилась рыжая девушка среднего роста лет двадцати. Она поздоровалась и села на пуфик напротив меня.

– Мам, сделай кофе, – бросила через плечо.

Варвара улыбнулась и скрылась за дверьми.

– Значит, вы следователь?

– Я работаю в полиции, – ответила я расплывчато. – Мамина подруга очень просила посодействовать в расследовании. Сказала, что ноутбук очень важен.

– Марина?

– Именно.

– Понятно. Спасибо, что согласились помочь, – кивнула она. – Как успехи?

– Так себе, – ответила я. – Можно на «ты»?

– Легко.

– Веста, ты уверена, что забыла ноутбук на остановке? Дата, время в заявлении указаны точно?

– Сто процентов, – заверила она. – Точно помню. Я без ноутбука как без рук, честное слово!

– Весточка работает над проектом, – пояснила Варвара, подходя к дочери с чашкой кофе. – Необычная конструкция моста, который в перспективе может быть перекинут через реку в нашем городе с южной стороны.

– Учишься на архитектурном?

– Да, третий курс.

– Неужели не создавала копию в облачном хранилище? – удивилась я.

– Нет, – покачала девушка головой, немного напрягшись. – Сейчас столько умельцев, взломают и присвоят проект.

– Он действительно стоящий, – важно заметила Варвара. – Уверена, что Весту ждет большое будущее.

– Надеюсь, – кивнула я, доставая телефон. – Взгляни на запись, – я показала видео Весте. – Судя по этим кадрам, ты зашла в автобус с ноутбуком. Попытайся вспомнить все детали. Может быть, ты оставила сумку не на остановке, а в автобусе?

– Не может быть, – удивилась Веста. – Можно еще раз глянуть?

Я отмотала на начало и снова продемонстрировала девушке запись с камеры. Она нахмурилась и скрестила руки.

– Я, может, и рассеянная, но дату и время помню хорошо. Как, собственно, и то, что ноутбука я хватилась почти сразу – мы даже не успели подъехать к следующей остановке. В тот день у меня был с собой и чертеж, и рюкзак, и ноутбук. Не знаю, как так получилось, что я оставила его на остановке. Но это точно произошло там. В автобусе у меня его уже не было.

– Время довольно оживленное, если не сказать час пик. Много было пассажиров в автобусе?

– Прилично, – после недолгого раздумья ответила девушка.

– Его могли незаметно увести у тебя там.

– Снять с плеча? Я бы почувствовала, он тяжелый.

– Разные есть умельцы, – настаивала я.

– Ну не знаю, – растерялась Веста. – Его ведь мог забрать кто-то из тех, кто был на остановке. Или вот этот, который забежал в последний момент.

Она ткнула в экран и сощурилась. А потом снова и снова проигрывала запись, силясь что-то разглядеть.

– Куда разумнее было бы бежать с ноутбуком прочь от автобуса, чем запрыгивать в него. Это касается всех, кто был рядом на остановке.

Веста сделала большой глоток кофе. Она явно о чем-то размышляла.

– Кто-то из людей на видео показался тебе знакомым?

– Нет, – она покачала головой. – Разве что женщина, которая стояла слева, похожа на преподавательницу из универа, но имени не вспомню – у меня она ничего не ведет. Ну а парень выглядит как любой из наших студентов.

Сложно было не согласиться. Толстовка, бейсболка, кроссовки и джинсы – не самый оригинальный набор.

– Что ж, – резюмировала я. – Если ты уверена, что ноутбук остался на остановке, попробую поискать другие камеры. Скажу сразу – шансы на успех минимальные, вряд ли где-то удастся найти картинку нагляднее той, что я тебе сегодня показала. Поэтому подумай хорошо и постарайся вспомнить все обстоятельства.

– Все-таки думаете, я что-то напутала?

– Необязательно. Просто подумай над любыми деталями, вспомни все события того дня. Вдруг что-то поможет поискам.

– Хорошо, – неохотно согласилась девушка.

Она явно была уверена в своей правоте и той версии событий, которую излагала в заявлении.

– Пожалуйста, Татьяна, помогите нам, – вмешалась Варвара. – Этот проект действительно очень важен. Потерять его – настоящая катастрофа.

– Помогу, – заверила я. – Можно попросить добавить кипятка?

Варвара удалилась, а я обратилась к Весте:

– Если ты что-то скрываешь от родителей, я не против. Только дай мне знать, чтобы я не тратила время на напрасные поиски.

– Я ничего не скрываю.

– Понадобились деньги? Продала гаджет, а родителям пришлось сказать, что потеряла?

– Да вы с ума сошли! – возмутилась девушка вполне натурально.

– Мама производит впечатление очень милой женщины. Папа построже? – не сдавалась я.

– Нормальный у меня папа. Он вообще на рыбалку в Карелию уехал и знать не знает о пропаже.

– Ладно, – пошла я на попятную. – Запиши мой номер.

В этот момент в гостиной появилась Варвара.

– Хорошего вечера, – сказала я, поднимаясь с дивана.

– А чай? – растерялась хозяйка, держа в руках чайник.

– Очень вкусный, но хорошего понемножку.

Женщина поставила чайник на журнальный стол и отправилась следом за мной. Пока я одевалась в прихожей, она причитала:

– Татьяна, спасибо, что откликнулись. Я надеюсь, что можно что-то сделать. Это действительно странно, что ноутбука нет на видео. Я имею в виду после того, как Веста садится в автобус. Но у нее хорошая память. В школе она могла выучить стихотворение за одну перемену…

– Охотно верю, – улыбнулась я. – Вы сказали, в свободное от учебы время Веста подрабатывает. Кем?

– Трудится в профсоюзе при университете.

– За это платят? – удивилась я.

– Не то чтобы много… Как я и сказала, в основном ее обеспечиваем мы с Ростиславом, это мой муж, отец Весты. Но на девичьи штучки ей зарплаты хватает.

– Веста упомянула, что отец сейчас в отъезде.

– Да, возвращается сегодня.

– Как он отнесется к тому, что дочь по неосмотрительности забыла ноутбук на остановке?

– Как? – переспросила Варвара.

Мой вопрос ее очень удивил.

– Да вряд ли его это особенно заинтересует. А что?

– Просто спросила, – улыбнулась я и покинула квартиру.

Дома я снова и снова прокручивала видеозапись в надежде разглядеть что-то новое, но не преуспела. На утренней тренировке Веста и ее ноутбук все еще не выходили у меня из головы. Когда занятие было окончено и все разошлись, я устроилась на скамейке в раздевалке, привалившись к стене.

Складывалось впечатление, что мать была озабочена пропажей даже больше дочери, будто сама была автором того самого проекта. Впрочем, не исключено, что без ее участия не обошлось.

Веста же будто чего-то недоговаривала. Либо память у нее девичья в самом привычном понимании этого выражения, либо она прекрасно знает, где лишилась ноутбука и по какой-то причине скрывает это от родителей. Возможно, она добровольно сдала его каким-нибудь перекупщикам. Вещь дорогая, деньги быстрые. Мало ли у девиц ее возраста желаний, на которые у родителей так просто денег не попросишь? Последним же она рассказала байку об исчезновении сумки с компьютером. Девушка могла не предполагать, что дело дойдет до полиции. Рассчитывала, что мама с папой тут же купят новый.

Однако в этом случае она должна была заранее озаботиться сохранением своего проекта. Перебросить на флешку, заверить мать, что он в сохранности, чтобы у той не возникло идеи с подачей заявления в полицию.

А что, если проект моста на самом деле был у девчонки вовсе не на той стадии проработки, о которой думала Варвара? Я сама, бывало, откладывала важные рефераты на самый последний момент. Веста обычная студентка. Протянула резину, а с приближением срока сдачи просто инсценировала пропажу ноутбука со своим проектом.