Czytaj książkę: «Дюймовка, попаданка-вредина»

Глава 1. Плата за добро

Этим вечером Вика поняла, что добро наказуемо. В подворотне было безлюдно, лишь темный сгорбленный силуэт выделялся на фоне золотистого квадрата выхода.

– Бабушка, вы чего? – Вика решила обойти старушку по стеночке, однако та маневр пресекла и, взяв клюку наперевес, ринулась в атаку.

А начиналось все так чудесно. Помочь пожилой женщине донести сумку – этот благородный поступок поднял Вику в собственных глазах на небывалую высоту.

День был свободный, выйдя из дома, она никуда не торопилась, хотела прогуляться до кондитерской, пирожных купить с фисташковым кремом, в честь выходных. А тут бабуля по дороге попалась, сумку попросила донести. Такая милая, такая беззащитная, что и в голову не пришло отказать. Шли себе, разговаривали, дышали свежим весенним воздухом…

И пришли. В подворотню, где старушенцию как будто подменили. Словно бес в нее вселился: сумка полетела на землю, трость превратилась в боевую палку.

“Мама дорогая! – перепугалась Вика. – Она что, убить меня хочет?”

Сознание отказывалось принимать такой поворот событий. Старушки-жертвы маньяков в него укладывались, а вот старушки-маньяки не хотели никак. При этом как раз один такой экземпляр, вполне зримый и осязаемый, надвигался сейчас на Вику с самыми зловещими намерениями.

“Бежать!” – пронеслась мысль, и Вика развернулась, чтобы воплотить ее в действие, но тут на голову обрушился удар.

Вика пришла в себя в незнакомой комнате. На окнах тяжелые бордовые портьеры, у стены шкаф с пыльными флаконами, полка с книгами ломится от толстых томов.

Диван, на котором Вика себя обнаружила, оказался ужасно неудобным, а покрывало колючим. Пахло в комнате как в сундуке, в который давно никто не заглядывал.

– Очнулась, – послышался знакомый голос. Вика повернула голову и уперлась взглядом в старушку-маньячку, стоящую у двери. Благообразность из облика бабули исчезла напрочь, сейчас на Вику смотрела настоящая суровая ведьма, которая уже успела сменить страшненький городской наряд на лиловую хламиду с вышивкой, а панамку “здравствуй, дача” – на платок с бахромой, завязанный на пиратский манер. Трости не было и в помине – прямой спине могла бы позавидовать даже балерина. И только голос остался прежним, если не считать легкой стальной ноты, от которой Вика сразу же напряглась.

– Вы куда меня притащили? – возмутилась она.

– Куда надо, – ответила старушенция, а затем развернулась и ушла.

Вика попыталась встать, да не тут-то было – комната закружилась, перед глазами поплыло.

– Сейчас полегчает, – ведьма вернулась, поставила на столик поднос с чайником и чашкой. Зажурчал льющийся напиток, и по комнате разнесся травяной запах. – На-ка, выпей.

Вика помедлила, но затем все же взяла протянутую посудину. Стараясь не пролить, осторожно пригубила и, сделав глоток, почувствовала, как головокружение стихает. Вкус у напитка оказался противный, горьковато-соленый, однако велено было пить до дна, и Вика выпила.

– Вот и молодец, – миролюбиво произнесла хозяйка, забирая пустую чашку. – Полегчало?

Вика кивнула. Испугалась, что голова опять пойдет кругом, но обошлось.

– Вот и хорошо. А теперь, девонька, слушай меня внимательно. Слушай и запоминай. Скоро я отведу тебя к женщине, которая примет тебя в свой дом. Будешь ей названной дочерью. Придешься по сердцу – наследницей тебя сделает. Будешь как сыр в масле кататься, а потом и замуж тебя выдадим, жениха приличного найдем. Все, что от тебя потребуется – это уважение и кротость.

– Вы с ума сошли? – возмутилась Вика. – Какая женщина, какой замуж? У меня уже есть муж! И дети!

Старуха нахмурилась.

– Не болтай ерунды, – сердито сказала она. – Нет у тебя ни мужа, ни детей, я проверяла.

– А вот и есть! Муж Егор и дети – Витя и этот, как его… Коля!

Зыркнув на нее сердито, ведьма вытащила из шкафа хрустальный шар и вгляделась в туманное нутро.

– Врешь! Говорю же, врешь! – сердито сказала она. – Не муж он тебе, а сожитель. И дети не твои, а его. Ты и в глаза их не видела!

– А может я как раз собиралась посмотреть, да вы помешали!

– Да, конечно, – усмехнулась старуха, снова вглядевшись в шар. – Бросил тебя твой хахаль еще зимой. Вон, на даче с новой подружкой развлекается. И дети с ними, – добавила она мстительно. – Так что не нужна ты, девонька, в своем мире никому.

– А родителям? – тут же нашлась Вика. Родители давно умерли, Вика росла с теткой, да и та несколько лет назад отошла в мир иной, но бабке-то откуда знать?

Однако та знала, смерила Вику суровым взглядом, еще раз заглянула в шар и сказала:

– Хватит откорячиваться, в том мире тебя ничего не держит. А здесь тебе и счастье будет, и муж, если слушаться меня станешь.

– А если я не хочу?

– Глупости. Кто в здравом уме от счастья отказывается?

Вика хотела сказать ”я”, но передумала. Вместо этого спросила:

– А чего это вы так о счастье моем заботитесь? Какая вам с этого выгода? Мне что, надо будет мужа убить и все его денежки вам отдать?

Старуха расхохоталась.

– Ну и фантазия у тебя. Зачем мне чужие деньги?

– Денег много не бывает, – назидательно произнесла Вика.

Старуха захохотала еще громче.

– Бедняжка, – отсмеявшись произнесла она. – Эк жизнь-то тебя скрючила. Ну да ничего, пообвыкнешься – отпустит.

– Но если не деньги, тогда зачем? – не унималась Вика.

– Мир обустраиваю, – по-простому ответила бабуля. – И ты в него отлично вписываешься. Запустишь новую ветку развития.

Вика слегка подвисла – старушка оказалась с прибабахом, а с психами стоило вести себя осторожно.

– Знаете, бабуля, я пойду. Хорошо тут у вас, миленько, но мне домой пора.

– Нет у тебя больше дома, – заявила ведьма. – Куда пошлю, там и жить будешь.

– Вот еще! – от такой наглости Вика тут же забыла про осторожность. – Чего это вы раскомандовались? Я своей жизнью буду распоряжаться сама! И я не собираюсь слушать ваш бред! Все, я ухожу!

Она вскочила с дивана. Мелькнула мысль, что ведьма преградит ей дорогу, но та и не подумала, отошла в сторонку и произнесла с усмешкой:

– Ну ладно.

Вика бросилась прочь из комнаты, выскочила в прихожую, отодвинув засов на входной двери, переступила порог… и застыла.

То, что она увидела, можно было описать одним словом – “жесть”. И начиналась она прямо от крыльца. Вилась веселенькой синеватой травкой вдоль дорожки, переходя в непроходимые джунгли из незнакомых и очень высоких растений. А за забором, на манер подсолнухов, покачивались белые головки гигантских ромашек.

Заслышав странный звук, похожий на тарахтение, Вика посмотрела вверх. Высоко в небе летел большой пучеглазый оранжевый кит с кривой улыбочкой. Приглядевшись, Вика поняла, что это дирижабль.

– Ну как, – послышалось за спиной, – все еще хочешь уйти?

– Вы что… Вы кто… – мысли в голове Вики окончательно запутались. – Где мой дом? – наконец воскликнула она.

– Здесь, – ответила ведьма. – Теперь это – твой мир. Тут ты и будешь жить. А вот как именно – выбирать тебе. Можешь уйти, и тогда за твою никчемную жизнь я не дам и гроша. А можешь остаться, и все будет так, как я тебе описала: сытая счастливая жизнь с удачным замужеством.

– Да не хочу я замуж! – возмутилась Вика.

– Стало быть, остальное тебя устраивает, – усмехнулась старуха. – Ладно, идем в дом.

И ушла первой. Вика бросила еще один взгляд на царящее вокруг безумие и двинулась следом.

“Ладно, еще посмотрим, кто кого”, – сказала себе она.

Глава 2. Воспитание

Вредную старуху звали госпожа Георгина, и наставница из нее была так себе. Зато дрессировщица оказалась отменная – к вечеру Вика выучила правила поведения за столом и десять видов реверансов. Георгине почти не пришлось махать палкой, достаточно было взять ее в руки – и знания мгновенно влетали в голову, раскладываясь по полочкам, а руки и ноги сами принимались делать то, что нужно.

– Молодец, – подытожила мучительница, перекладывая палку из одной руки в другую, – можешь, когда захочешь.

– А когда вы меня домой отпустите? – спросила Вика.

– Никогда.

– Несправедливо! Я – разумное существо, и удерживать меня против воли незаконно!

– В моем мире закон – это я, – отрезала старуха. – Со временем ты поймешь и оценишь то добро, что я для тебя сделала.

– А если не оценю? – Не сдавалась Вика. – Если из-за вас я навсегда останусь несчастной? Если умру от горя, смерть моя будет на вашей совести!

– Переживу.

А если нет? Я буду являться к вам призраком и мучить!

– Вначале явись, тогда и поговорим.

– А если я в вашем мире все испорчу? Вы трудились, старались, а я раз и… – Вика сделала решительный жест рукой.

– А потом и я тоже – раз и… – бабка изобразила похожий жест, только палкой, и выглядел он куда более устрашающим.

– Да что ж вы такая вредная! Должно же быть условие, при котором вы меня отпустите!

Георгина смерила Вику задумчивым взглядом.

– Условие, говоришь? Ладно. Я отпущу тебя, если кто-нибудь еще в этом мире захочет твоего ухода также сильно, как ты. А теперь давай займемся вокалом. Думаю, трех песен будет достаточно.

Вика воспрянула духом, уверенная, что очень скоро желающих выпроводить ее из мира окажется с избытком. Все бывшие начальники считали, что по части конфликтов ей нет равных. О чем и сообщали перед увольнением. В общем, за ужином Вика почувствовала, что свобода близка, и умяла всё, что было предложено, одним махом.

И тут же получила чувствительный удар палкой.

– Неправильно! – воскликнула Георгина. – Чему я тебя учила? Салат из одуванчиков капустой не заедают!

Вика взяла себя в руки и решила, что настраивать мир против себя начнет позже, когда Георгина со своим воспитательным орудием уберется подальше.

– Завтра пойдем тебя пристраивать. И не вздумай там чего учудить! – добавила бабка угрожающе.

Спрашивать, что будет в обратном случае, Вика не рискнула, утешив себя тем, что терпеть осталось недолго. Хозяйке нового дома обязательно нужно понравиться. А уж затем, когда ведьма уйдет, можно и развернуться.

В крайнем случае, сбежать.

Занятие вокалом не прошло даром – благодаря настойчивости Георгины (и волшебной палке), репертуар Вики обогатился сразу тремя произведениями: озорными куплетами про пастушку, заунывным романсом о любви к весенним березкам и жалостливой песнью о тяжкой доле юной сиротки, брошенной на произвол судьбы вероломным ухажером. С последней песней можно было смело идти побираться, от желающих подать отбою не будет.

Не то чтобы Вике хотелось идти с протянутой рукой, но, если прижмет, решила она, будет чем заработать на чужбине. Она хоть и верила, что найдет, кого попросить о возвращении, но больно уж подозрительно выглядела Георгина, соглашаясь на это условие, наверняка, без подвоха не обошлось.

“А, ладно, – подумала Вика, ложась спать, – о трудностях буду думать, когда придут. А пока нечего”.

И с чистой совестью уснула.

То ли причиной был воздух нового мира, то ли травяной чай, поданный на ужин, но отключилась она практически мгновенно, едва голова коснулась подушки, поэтому тихий скрип открываемой двери не привлек ее внимания.

Глава 3. Размышления Георгины

Приоткрыв дверь, Георгина заглянула в комнату, убедилась, что подопечная спит, и подошла ближе. Остановилась возле кровати, задумчиво посмотрела на Вику. Подойдет ли она для отведенной роли? Сегодняшние занятия говорили, что подойдет – характер у нее оказался твердый, она хоть и запомнила, чему ее учили, но все-равно осталась при своем – от Георгины не укрылся сердитый блеск ее глаз. И желание сбежать тоже не укрылось.

Сейчас Вика выглядела спокойной, посапывала во сне, положив ладонь под щеку, и Георгина удовлетворенно кивнула, соглашаясь со своими мыслями – да, решение забрать ее в этот мир оказалось верным.

А сколько их было таких, которые на первый взгляд подходили, но потом (как правило, очень быстро) все шло наперекосяк. Всякий раз, избавляясь от очередной неудачной кандидатки, Георгина испытывала чувство досады – ну сколько можно ошибаться? Почему опять? А потом начинала заново, веря, что в этот раз всё обязательно получится.

Все, что могла сейчас сделать Георгина – это набраться терпения и подождать естественной развязки событий, как делала все предыдущие разы. Так ее когда-то учили: события должны происходить сами по себе. Так она всегда и поступала – просто ждала, наблюдая за тем, как развивается история… и разочаровывалась в результатах.

Поэтому сегодня она решила изменить правилам. Пусть те, кто их придумал, следуют им сами, а она, Георгина, постарается сделать так, чтобы в этот раз осечки не случилось.

Достав из кармана маленькую костяную шкатулку, она открыла ее и поставила на подоконник. Щелкнула пальцами, и по сухой траве, лежащей внутри, заплясали язычки пламени. Еще один щелчок – и они погасли, а от тлеющей травы поползли, извиваясь, синеватые дымные змейки.

“Вот так-то лучше будет”, – подумала Георгина, наблюдая, как дым разлетается по комнате. Затем, помахав руками, помогла ему добраться до кровати со спящей Викой. Не просыпаясь, Вика поморщилась, пробормотав что-то невнятное. После чего, забрав шкатулку, Георгина ушла, плотно прикрыв за собою дверь.

Она спустилась вниз, чтобы выпить чаю в тишине и спокойствии. Но на пороге кухни передумала. Все еще держа шкатулку открытой, вышла на крыльцо. Постояла, глядя на ползущий дымок, на посверкивающие внутри крошечные искры. Прислушалась.

В темноте стрекотали цикады, кто-то большой и тяжелый полз в зарослях травы. За забором шумели ромашки, тихонько поскрипывая на ветру. Внизу, в овраге журчал ручей. Мысленно двинувшись вдоль течения, Георгина добралась до речушки, в которую он впадал. Там, в тихой заводи, резвилась ночная живность – вот вынырнул кто-то крупный, хлюпнула вода, пугая обитателей помельче.

Внимание Георгины устремилось к берегу, вперед, к зеленым лугам и черной полоске леса на горизонте. Она почувствовала, что и тут, на суше, тоже есть жизнь – бурлит в кронах деревьев и под землей, слегка подустав за день, но все равно готовая к переменам. Мир вокруг был соткан из живых нитей. И светлый, еле уловимый дым из шкатулки вплетался в эту ткань, распутывая узелки, связывая обрывки и потертости, превращая ткань жизни в крепкую надежную основу…

“Вот теперь можно и подождать, – сказала себе Георгина через некоторое время. Захлопнула шкатулку и, сунула ее обратно в карман. – В этот раз победа точно будет за мною”.

Глава 4. Шоппинг

Проснулась Вика бодрая, полная сил и готовая к воплощению задуманного. Вчерашние знания отлично уложились в голове, и за столом она удостоилась лишь одного критического взгляда, а устных замечаний не получила вовсе.

После завтрака Георгина заявила, что первое испытание Вика прошла. А значит пора приступать ко второму этапу – выбору гардероба, с которым она отправится в новую жизнь. Вика содрогнулась, вспомнив "ночное одеяние благовоспитанной девушки", которое вручила ей Георгина перед сном. Длинная белая рубашка хоть и оказалась удобной, выглядела как наряд на Хэллоуин. Но эту хламиду хотя бы никто не видел, кроме Георгины и самой Вики. В новом же гардеробе предполагалось выйти в люди, и это настораживало.

Впрочем, кое-что и радовало.

– Мы едем по магазинам? – спросила Вика. Шоппинг был ее любимым занятием.

– Не едем, а идем.

Вика удивилась. Вчера, выйдя на крыльцо, она не заметила поблизости никаких построек – вокруг буйствовала зелень, наглухо скрывая всяческие намеки на цивилизацию. Разве что дирижабль пролетал. “А вдруг это летающий магазин?” – подумала Вика, и интерес вспыхнул с новой силой.

– Я готова, – воскликнула она. – Идемте.

Георгина бросила на нее насмешливый взгляд.

– Тогда следуй за мной.

И она отправилась на второй этаж.

“Может, у нее там метла со ступой или ковер-самолет, и мы сейчас сядем и полетим?” – идя следом, Вика попыталась удержать стремительно убывающий оптимизм.

Метлы со ступой наверху не оказалось. Ковра тоже. Зато обнаружилась гардеробная, полная всевозможной одежды. Вот только выглядела одежда странно – платья на плечиках больше походили на кукольные, столь маленькими они были.

– Та-а-ак, – произнесла Георгина, оглядываясь, – думаю, тебе подойдет вот это, – она сняла с вешалки крошечное платьице с кружевными рюшами. – На-ка, примерь.

Вика растерялась – такая одежка и на кошку бы не налезла, не то что на взрослого человека. Она посмотрела на Георгину и обнаружила, что та не шутит.

– Оно же маленькое!

– Бери, кому говорят! Это платье не только на тебя, но и на бегемота налезет, если понадобится.

“Вот же упрямая старуха!” – подумала Вика, беря протянутую одежду и, чтобы продемонстрировать всю глупость такого утверждения, решила попробовать ее “надеть”, но Георгина остановила.

– Что, прямо так будешь натягивать? Давай-ка, разоблачайся.

“Вот зараза”, – подумала Вика и, увидев в руках старухи “волшебную” палку, положила платье на стул и принялась раздеваться. Едва она рассталась с любимым топиком и юбкой, как Георгина возмущенно воскликнула:

– Это что за безобразие?!

– Это не безобразие! Это стринги и лифчик! Я на них, между прочим, ползарплаты отдала!

– В моем мире такой срамоте не место!

Открыв ящик комода, Георгина вытащила оттуда нечто белое и кружевное. И протянула Вике.

– Переодевайся!

Вика нехотя взяла, развернула… и с ужасом воззрилась на панталоны с рюшами и нечто, напоминающее длинную майку, украшенную оборками. И уже было открыла рот, чтобы возмутиться, но палка, которую старуха переложила из одной руки в другую, заставила ее промолчать.

Зайдя за ширму, Вика напялила на себя все это кошмарище, мысленно костеря вредную старуху.

– Нижняя сорочка, – на ширме повисла еще одна бело-кружевная тряпица.

Чувствуя, что еще немного – и зубы сотрутся в порошок, Вика нехотя повиновалась. Глянула в зеркало – и удивилась, обнаружив, что выглядит не так уж плохо. Интересно так выглядит. Загадочно.

Пораженная этим открытием, Вика слегка растеряла боевой пыл и, подчинившись велению старухи надеть платье, покорно взяла со стула кукольную одежку. Сунула руки внутрь – и охнула, ощутив, как ткань раздалась, делая наряд больше и шире, и вот уже платье налезло целиком, осталось одернуть и расправить подол.

– Что?.. Как это? – ахнула Вика, разглядывая себя в зеркале. И поражаясь, как замечательно смотрится. – Оно же было маленькое!

– Было да сплыло, – довольная произведенным эффектом, произнесла Георгина. – Если вся одежда будет тут в натуральном виде висеть, никакого места не хватит. В следующий раз слушай меня и не упрямься, я знаю, что говорю.

И она отправилась выбирать новые наряды.

– И что, все они на меня подойдут? – спросила Вика, принимая у нее из рук ворох крошечных одежек.

– Они на любого подойдут. Универсальный размер.

В результате Вика стала обладательницей пяти платьев, уютной меховой горжетки, двух шляпок, четырех пар обуви и нескольких комплектов нижнего белья. Баул, выданный Георгиной, набился до отказа, и Вика, подхватив его, спустилась вслед за хозяйкой на кухню, выпить чаю перед дорогой.

Глава 5. Дорога

Чай оказался с ромашкой и еще какой-то неведомой травой, отдающей медом. После двух чашек и кренделька на душе воцарилось умиротворение – Вика была готова ехать куда угодно и делать что угодно. Жизнь казалась замечательной, старушка Георгина – чудесной, а будущее – полным восхитительных событий, в которые Вика была готова окунуться с огромнейшим удовольствием.

– Ну что, в путь! – прозвучал приказ, и Вика с удовольствием подчинилась.

Выйдя на улицу и увидев транспортное средство, она растерялась. "Это ж сколько мы будем на ней тащиться? " – подумала она, глядя на гигантскую зелёную гусеницу, запряженную в повозку вместо лошади. И поймала себя на том, что успела привыкнуть к странном миру.

Гусеница оказалась с сюрпризом – стоило усесться, как она стартанула с такой скоростью, что Вика поняла, зачем бабуля велела пристегнуться, и почему повозка похожа на яйцо и обита изнутри мягкой тканью.

Мчались они прямо по траве – дорогами в этом мире никто не озадачился – и не всегда путь был горизонтальным. То и дело гусеница забиралась ввысь по толстенным травяным стеблям, больше похожим на деревья, и тогда сидения в повозке превращались в лежанки. Спуск и вовсе напоминал американские горки. Вика всякий раз поражалась, почему повозка не переворачивается, двигаясь вертикально вниз. И уж тем более было непонятно, как они не падали, когда двигались вверх ногами.

Георгину происходящее ничуть не смущало, и Вика, глядя на нее, тоже постепенно расслабилась, вернув исчезнувшее было умиротворение. “А чаек-то, кажется, был непростым”, – мелькнула мысль, но эмоций не затронула.

Вика разглядывала мелькающий в окне мир, поражаясь количеству зелени и ее размерам. Порой попадались и насекомые, тоже изрядных габаритов. До повозки им не было никакого дела, они спешили по своим делам, и Вику поэтому совершенно не напрягали.

“Забавный мир, – подумала она. – А я как будто Дюймовка. Вот занесло”.

Мысли текли лениво и, несмотря на экстремальную езду, она начала дремать, перед глазами закружился хоровод красок… “Наверное, я сплю. А как проснусь – окажусь дома”, – мелькнула последняя мысль, и Вика окончательно отключилась.

Проснулась она от того, что ее трясли за плечо.

– Просыпайся, соня, – послышался знакомый голос.

– Я дома? – спросила Вика и открыла глаза.

– Рада, что ты это осознала, – произнесла Георгина, и остатки сна разбились вдребезги – Вика обнаружила, что по-прежнему находится в повозке, только та больше не движется, дверь открыта, а рядом, за невысокой живой изгородью виднеется избушка, похожая на игрушечный теремок, с верандой и резными наличниками, с палисадником, полным цветов. И окружена она такими же гигантскими растениями, что и дом Гергины. Другого жилья поблизости не наблюдается.

– А что, городов у вас тут нет? – спросила Вика. – Все живут вот так? – она указала на домик.

– Города – зло. Истинное счастье любого живого существа – в единении с природой!

Вика посмотрела на собеседницу – судя по горящему взору, та говорила серьёзно.

– Да, конечно, – торопливо произнесла Вика, уловив несказанное "а тех, кто не согласен, у нас тут закапывают под кустами, как удобрение". Судя по буйно колосящейся растительности, несогласных было много.

– Идём, – сказала Георгина, первой выходя из повозки. На мгновенье у Вики мелькнула мысль пустить "коня" в галоп и сбежать, но управлять гусеницей она не умела, а также сильно подозревала, что шанс оказаться под кустиком после неудачного побега сильно возрастёт. В том, что побег окажется неудачным, она не сомневалась. "Нет, тут надо с умом, – сказала она себе. – Буду придерживаться плана".

Вика покинула повозку и вошла в открытую Георгиной калитку. К крыльцу вела дорожка, посыпанная золотистым песком и выложенная по краю ракушками. У самого крыльца росло два пышных розовых куста, покрытых цветами. На одном розы были белыми, на другом – красными. Судя по размеру бутонов, удобрений розам хватало.

Глядя на них, Вика почувствовала, что план находится под угрозой.

А когда дверь открылась, и на пороге появилась хозяйка дома, она поняла – предчувствие не обмануло. Вика так расстроилась, что даже реверанс номер два, приличествующий случаю, получился кривоватым.