Czytaj książkę: «Собачьи мемуары. Пёс Шумахер и его весёлая компания»
Татьяна Симанкова
СОБАЧЬИ МЕМУАРЫ
« ПЕС ШУМАХЕР и ЕГО ВЕСЕЛАЯ КОМПАНИЯ».
Если бы собаки заговорили человеческим голосом, то они бы рассказали нам эту историю.
Книга1. Счастливое детство
ПРЕДИСЛОВИЕ
Дорогие ребята и уважаемые родители!
Я хочу познакомить вас с озорным и находчивым, смелым и юморным псом Шумахером. А так же с его многочисленными друзьями: морскими свинками, кроликами, собаками, котами, и
с их хозяевами, которые на протяжении многих лет наблюдают
за забавными выходками своих питомцев. Хочу рассказать вам интересные истории из жизни шаловливых, но таких трогательных животных.
Всё, о чем написано в этой книжке, происходило на самом деле. Может, быть я немного приукрасила, и чуть-чуть нафантазировала. Но только чуть-чуть!
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Шумахер – забавный озорной пёс.
Кнопочка- сестрёнка Шумахера.
Хозяйка- ласковая добрая женщина.
Хозяин- весёлый парень, КВНщик.
Папа- практичный любитель животного мира.
Бабушка- заботливая старушка.
Тимка- маленький пёсик, большой друг Шумахера.
Мерлин- резвый кролик, родственник Шумахера.
Рубль- ленивый соседский кот.
Белка- шустрая попрыгунья.
Золотая рыбка- хитрая рыбёшка.
Федя- печальный баран.
Инопланетчик- человечек с другой планеты.
Светик- хорёк, председатель жюри.
Кокос- большая добрая собака.
Рекс- бездомный пёс.
Хаски- гончая собака.
Дуся- хозяйственная морская свинка.
Рыжий- её послушный муж.
Мося- умная пожилая такса.
Груша- игривая охотничья собака.
Воля- хвастливый попугай.
ГЛАВА 1. « Я И ОНО!»
Шумахер: Я открыл глаза и увидел, что лежу в старой дырявой корзине. На подстилке рядом со мной какое-то маленькое сморщенное существо. Оно свернулось калачиком у края корзинки и тихо посапывало. Меня разбирало любопытство. Я потихоньку придвинулся к нему, осмелился и лизнул в мокрый, холодный нос. Оно проснулось. Умненькие карие глазки внимательно посмотрели на меня. Ты кто?– спросил я. Оно перевернулось на другой бок, поджало под себя лапки и собралось опять спать.
Ты соня?– повторил я свой вопрос.
Сестричка: Нет. Я твоя сестрёнка.
Шумахер: Что значит сестрёнка? Как сестрёнка? Такая маленькая, тощая и некрасивая моя сестрёнка? Не может быть!
Сестричка: Ты себя-то видел, волкодав?
Шумахер: Я немного задумался. Но только немного.
Я себя не видел, но точно знаю, что я большой и красивый пёс.
Сестричка: Ты такая же как и я, маленькая черненькая собачка неопределённой породы.
Шумахер: Я сильный огромный пёс. Я – овчарка.
Сестричка: Ха-ха, овчарка. Карликовая.
Шумахер: Не смейся надо мной, перестань, а то, а то…
Сестричка: Ну, что тогда ты сделаешь?
Шумахер: Тебе ничего. Ведь ты моя сестричка. А я сторожевой пёс, и всегда буду тебя защищать.
Сестричка: Всегда – всегда?
Шумахер: Всегда! Пока жизнь не разлучит нас.
Сестричка: Или наша домоправительница.
Шумахер: А почему она нас должна разлучить?
Сестричка: Да потому, что она задумала от нас избавиться.
Шумахер: Как это избавиться? Что ты такое говоришь?
Сестричка: Правильно я всё говорю. Я слышала, как она сказала: «Если щенков никто не купит – потоплю».
Шумахер: Что? Я же плавать не умею! А ты?
Сестричка: Я немного представляю как это делать. Видела вчера по телевизору.
Шумахер: А почему я не видел?
Сестричка: Ты вчера ещё не открыл глаза.
Шумахер: Тогда мне надо, чтобы нас обязательно купили.
Сестричка: А кто нас купит, у нас нет породы? Сейчас в моде породистые собаки, а мы…
Шумахер: Что мы? Ну-ка посмотри, на каких породистых собак мы похожи?
Сестричка: Мы ещё ни на кого не похожи. Но когда мы немного подрастём, то сразу будет видно, что мы простые собачки.
Шумахер: Мы не простые собачки, мы самые что ни на есть настоящие собачки. Какие собаки сейчас в моде?
Сестричка: По-моему Чихуа-хуа.
Шумахер: Чихуа, что? Китайцы что ли, или японцы?
Сестричка: Точно не знаю. У них маленькие ушки, прижаты к головке, большие выпученные глазки, и нет хвоста.
Шумахер: Как нет хвоста? Инвалиды что ли?
Сестричка: Ну, им с рождения его отрезают, что бы по породе всё было красиво.
Шумахер: А что без хвоста красиво?
Сестричка: Не знаю, так говорят.
Шумахер: И откуда ты всё знаешь? Умная ты прям у меня такая.
Сестричка: Я внимательная. Лежу в корзиночке и слушаю, как домоправительница по телефону с подругами разговаривает.
Шумахер: А что она ещё говорила?
Сестричка: Говорила, что если бы были мы хоть чуточку на Чихуа-хуа похожи, продала бы она нас богатым людям и получила бы хорошие деньги. А таких как мы и бесплатно никто не возьмёт.
Шумахер: Как это нас не возьмут? Ещё как возьмут! Нас возьмут хорошие люди. Мы должны им понравиться.
Сестричка: А как?
Шумахер: Сначала немного подгримируемся. Нам надо походить на этих, как их, чих…, в общем, на этих китайцев. Подожми уши, выпучи глаза. Смотри, уже ничего.
Сестричка: Ну а с хвостом чего делать?
Шумахер: Давай я его отгрызу.
Сестричка: Ты что с ума сошёл? Больно же будет? Свой отгрызай, а мой не трогай.
Шумахер: Ну и ладно. А топить не больно? Я, вообще, воды боюсь. Лучше хвост буду грызть. Ничего не получается. Он у меня такой толстый и пушистый, попробую ещё разок. Фу, устал.
Сестричка: Хватит тебе ерундой заниматься. Смотри наша домоправительница куда-то собирается, и похоже с нами. Наверно, идёт нас продавать.
Шумахер: Давай я скорей тебе шерсть прилижу языком, чтобы ты на гладкошёрстную собаку больше стала похожа. А уши у тебя и так маленькие и прижатые. А хвост ты под себя спрячь. Слушай, класс! Вылитая Чихуа-Хуа!
Сестричка: Зато ты не очень похож. Хозяйка сказала: «Девчонка то ещё вроде миленькая, а вот этот …Уж и не знаю, кто его возьмёт?
Шумахер: Что, так и сказала? Ничего, будем действовать решительно…
Сестричка: А как?
Шумахер: Увидишь. Положись на меня!
ГЛАВА 2. ВСТРЕЧА С БУДУЩИМ.
Шумахер: Ух, как меня укачало. Духотища в этом багажнике.
Сестричка: А я пить хочу. И спать.
Шумахер: Терпи. Спать нельзя, а то скажут, что мы больные. А нам надо отлично выглядеть, быть в лучшей собачьей форме. Какой огромный дом! Неужели мы теперь будем здесь жить? Ну, тогда наши хозяева очень богатые люди. И мы будем вместе!
Сестричка: Ох, какой ты у меня глупенький. Это огромный магазин, супермаркет называется. Сюда приходят много людей и домоправительница надеется, что кто-нибудь нами заинтересуется и купит.
Шумахер: Да, людей очень много, обязательно кто-то купит.
Сестричка: А вот и совсем не обязательно. Посмотри, сколько рядом таких женщин с корзинками и сумками, а в сумках их питомцы. Взгляни, сколько здесь щенков, котят, мышат. Люди проходят, умиляются, но не берут.
Шумахер: Почему не берут?
Сестричка: Потому, что с нами хлопотно. За нами нужно ухаживать, нас нужно кормить, любить, выгуливать.
Шумахер: Как это унизительно ждать, когда тебя выберут. Я решил, что буду выбирать хозяина сам.
Сестричка: А что, у нас есть выбор?
Шумахер: Выбор есть всегда. Как только увижу, такого же как я, большого, сильного, красивого, доброго молодого парня, сразу крикну ему: « Возьми меня! Буду служить тебе верой и правдой. Мы будем настоящими друзьями!»
Сестричка: Никак ты говорить по-человечьи научился? Умора.
Шумахер: Не смейся. Я мысленно с ним поговорю.
Сестричка: Ты ещё и телепат?! Посмотрю я на тебя во время этих переговоров.
Шумахер: Тихо. Смотри, вон он идёт. Именно таким я его и представлял. Парень-то, ого-го! ХОЗЯИН!
Сестричка: Ну вот, подошёл к нам, остановился. А смотрит то на меня. Гладит, жалеет.
Хозяин: Какая очаровательная малышка! Такая спокойная, тихая.
Шумахер: Ой, как громко домоправительница наша заорала.
Домоправительница: Берите собачку! А не возьмёте, так ведь утоплю!
Шумахер: Уши аж заложило. Всё, пришёл мой черёд, надо действовать! А то ведь уйдет хороший парень, и прощай красивая жизнь с другом, здравствуй зеленый пруд с тиной. Эх, была не была. Я разбежался по корзине как только смог, оттолкнулся и прыгнул парню прямо в руки. От такой наглости он сначала опешил, а потом рассмеялся.
Хозяин: Беру его. Он ведь сам меня выбрал, значит, поладим!
Шумахер: Парень спрятал меня себе под пальто и прижал к груди. Там было тепло и уютно. Я просунул голову в рукав, чтобы последний раз взглянуть на свою сестричку. Её держала на руках конопатая девчушка с мамой. Мама отдавала деньги нашей домоправительнице, а девчонка нежно смотрела на мою сестричку и гладила своей маленькой ладошкой.
Шумахер: Прощай, не боись, всё будет хорошо! – изо всех сил рявкнул я.
Сестричка: Счастливой тебе жизни, – пропищала она.
Хозяин: Он ещё и лаять умеет? Какой молодец! Такой малыш, а уже настоящий пёс!
Шумахер: Да, я такой. Ты в этом ещё убедишься!
ГЛАВА 3. ПОДАРОК.
Шумахер: Довольный собой, я уткнулся в большую тёплую грудь. Мы сели в огромный поезд, и под стук колес я заснул. Мне снилась большая поляна, освещенная солнцем. Вокруг цветочки растут, бабочки летают, пчелки мёд собирают. Мой хозяин бросает мне палку, и я несусь за ней со всех ног. Я ловлю её, и приношу ему. Он гладит меня, треплет мою шерсть, потом хвалит, и угощает шоколадкой. Я ем шоколадку и облизываю его лицо. А он от удовольствия фыркает и смеется. Тут я проснулся от яркого света и смеха. Всё оказалось на яву. Только вместо поляны – комната, яркая и светлая. Чьи то тёплые руки гладят меня, и прижимают к себе. Но это руки не хозяина. Его-то руки я уж запомнил. То были мягкие ласковые женские руки, и голос надо мной звучал завораживающе мягко и нежно. Просыпаться не хотелось. Сон был такой приятный. Но необходимо было узнать, что же происходит вокруг. С волнением я открыл один глаз. Открытым глазом я увидел счастливые лица двух людей: моего хозяина и женщины, которая меня в данное время усиленно тискала. Тут я понял, что мне ничего не грозит, открыл второй глаз, и насладился происходившим. Мой хозяин поздравлял женщину с праздником – Днём Матери, и дарил ей подарок. Она очень радовалась: целовала его, обнимала меня, или наоборот…Тут до меня дошло, что подарком оказался я. Сначала я расстроился. Мой хозяин мне так приглянулся, а он меня отдаёт. Потом подумал ещё. Почесал лапой затылок, и решил, что это даже хорошо. Ведь хозяин дарит меня маме, значит, у меня будут два друга, которые будут обо мне заботиться, ласкать и любить, а это в два раза выгодней. С хозяином я буду дружить, а хозяйке буду позволять себя любить. Я лизнул хозяйку в смеющееся лицо, а хозяину положил на грудь лапу, и принял их в свою семью.
Тут хозяйка подняла меня вверх, и оценивающе осмотрев со всех сторон, задала провокационный вопрос.
Хозяйка: Сынок, а как ты думаешь, какая это порода?
Шумахер: Вот настал момент истины. Я смотрел им в глаза, им обоим, чуть косоглазие не заработал. Я внушал им, я их гипнотизировал: « Я самая замечательная собака, и у меня самая модная порода». Ах, только бы сейчас правильно выговорить это китайское название. Я посмотрел на них в упор и сказал: «Я – Чихуа-хуа».
Хозяин: Это, наверно, Чихуа-хуа.
Хозяйка: Ну да ладно! Кто бы ни был, а пёс замечательный!
Шумахер: Тут я понял, что обладаю даром гипноза, и запросто могу внушать всем свои мысли. А значит, хозяин это я! Им то я этого, конечно, не скажу. Я же умная собака.
Эта мысль меня так обрадовала, что я спрыгнул с рук и начал носиться по комнате. От радости я бегал и визжал. Все засмеялись.
Хозяйка: А как мы его назовём?
Хозяин: Смотри, как быстро бегает. Так же, как мой любимый гонщик Шумахер.
Хозяйка: Мне нравиться, пусть будет Шумахер!
Шумахер: И мне нравиться. Не знаю кто это, но по – моему это крутой парень, тем более, что мой хозяин им восхищается. Надо теперь только научиться быстро бегать, а то ведь у меня сегодня так впервые получилось, от счастья.
Хозяин: Ты согласен быть Шумахером?
Шумахер: Я поднял морду кверху, и громко тявкнул в знак согласия.
Хозяйка: Будешь нашим любимым Шумахером! А теперь, пойдём кушать.
Шумахер. Последняя фраза мне понравилась ещё больше. Я подпрыгнул, перекрутился в воздухе и побежал в сторону кухни. Оттуда доносился приятный запах, ещё не знаю чего.
ГЛАВА 4. ТЕРЕМОК.
Хозяйка: А чем же его кормить, у нас и мисочки маленькой нет? Что же он кушает? Он ведь совсем младенец! Наверно, только вчера глаза открыл?
Шумахер: Глаза то я, может, и вчера открыл, это не столь важно, зато голова у меня работает очень хорошо. Наверно, в прошлой жизни я профессором был. Так что со всем справлюсь!
Хозяин: Ты поставь такую тарелку как у нас. Положи туда всего: и кашку, и котлетку, и мяско, и курочку. Он сам выберет. Что ему понравиться, то и съест. Щенок то он смышлёный!
Шумахер: Ах, какие правильные слова ты говоришь. Недаром я к тебе на руки бросился. Хозяин у меня, видно, сам покушать любит, вон какой здоровяк. Его мама хорошо кормит. Надо лизнуть её в щеку, чтобы задобрить. Будет и меня так кормить. Растолстею на таких харчах, и стану здоровенной овчаркой, а может даже бульдогом или сенбернаром. Нет, всё же лучше здоровенной овчаркой.
Ну давай хозяйка не томи, делай, что сын сказал, накладывай поскорей всего, да побольше.
Хозяйка: Какой нетерпеливый. Кушай, кушай на здоровье.
Шумахер: Хороша тарелка, да только с какой стороны к ней подойти и как кусочки вытащить вот задачка.
Хозяин: Смотри, он вокруг тарелки ходит, никак дотянуться не может. Глубока для него посудина.
Хозяйка: Давай заберём эту тарелку, а поставим маленькое блюдце.
Шумахер: Ну уж нет! Если сейчас ничего не придумаю, съем в два раза меньше. Так не пойдёт! Чеши лапа за ухом, шевели мозги, думай голова. Ура! Придумал!
Хозяйка: Ой, ой, ой, что он делает? Куда он полез? Держи его за задние лапы.
Шумахер: Ну уж нет! Теперь меня никто не удержит. Я иду добывать себе еду.
Хозяин: Мам, я не успел. Он уже стоит посреди тарелки и ест.
Шумахер: Надо есть быстрее, а то сейчас вытащат. Скажут, что так есть некультурно – лапами в тарелку. Так, с этой стороны съел, и с этой съел, осталось ещё перевернуться, но живот ужё достал до низа тарелки, и как-то трудно двигаться.
Хозяйка: Сынок, по-моему, ты подарил мне бегемотика?
Шумахер: Это она меня, что ли бегемотиком назвала? Какая несправедливость. Хотя, взглянув на мой живот, это самая настоящая справедливость. Ну вот, наконец, все съел. Пора вылезать из тарелки. А как? Жизнь преподносит мне одни задачи. Ужасно хочется спать. Но надо держаться. Держаться изо всех сил. Надо произвести хорошее впечатление. Надо чтобы все поняли, что я член семьи, и очень благодарный пёс.
Хозяин: Мне кажется, он не может вылезти, давай ему поможем.
Шумахер: Как это поможем? Зачем поможем? Я всё могу сам! Вот только спать ужасно хочется. Совсем разморило меня после сытного обеда. Но раз праздник в честь меня, то я могу позволить себе вздремнуть в том месте, которое мне очень понравилось.
Я закрыл глаза и тут же бухнулся на бок, прямо в тарелку. Звук от моего падения был настолько сильным, что все повернулись в мою сторону, и с ужасом посмотрели на моё отвалившееся, располневшее после плотного ужина, тельце. Это конец! Всё было так хорошо, и я в последний момент позволил себе расслабиться. Последние слова, которые я услышал, порадовали меня.
Хозяйка: Он такой забавный. Надо найти ему место, не в тарелке же он будет спать?
Шумахер: Я понял, что меня оставили, и позволил себе вздремнуть. Сквозь дрему я продолжал слышать слова, которые меня все больше и больше радовали.
Хозяин: Я схожу в собачий магазин и подберу ему маленький собачий домик.
Хозяйка: Конечно, выбери самый красивый. Посмотри, какой у нас барин. Ему всё лучшее!
Шумахер: Какие всё же хорошие люди, подумал я, и…заснул.
Ничего не помню. Где я? Что со мной? Кругом темнота. Но так мягко и уютно, словно в тёплом гнездышке. Никогда мне не было так приятно и хорошо. Надо приглядеться. Какая красота кругом: бархатная обивка, взбитая перинка. Значит, пока я спал, они вытащили мое тельце, и уложили его в эту прелесть, в этот терем. А вот и выход. Какое маленькое отверстие. Надо выйти с достоинством, как будто не было вчера этого позора, как будто всё я это придумал, чтобы повеселить хозяев. Пройду или не пройду? Погадаю. Да чего гадать? Вылезать надо. Полез…
А я хорошо прошел. Такой высокий свод, такая большая дверь, прямо арка. Да к тому же, за ночь я сбросил пару килограммов. Точно, просто «стройняшка». Надо обойти дом снаружи, убедиться, что он так же хорош. Какая прелесть, аж петь захотелось.
Стоит в доме теремок, там мой уютный уголок.
Он не низок не высок, он как раз под мой росток.
Короче, мой размер.
Бархатом он весь обит, и перина там лежит.
Спалось очень хорошо, мягко там, тепло, светло.
Терем свой я приберу, там порядок наведу.
Запах там стоит родной, вкусно пахнет, в общем, мной!
Ой! Я ещё, кажется, и петь умею! Как здорово получилось. Вы ещё и не догадываетесь, какое вам сокровище досталось. А это что за чудище висит на моем домике? Понюхать? Облаять? Может меня испытывают? Экзамены мне придумали? Нет, лучше спрячусь в свой теремок и понаблюдаю. Какой я молодец! Я не только умный, но ещё и хитрюга. Меня просто так не проведёшь. Со мной не соскучишься. Это я вам, хозяева, гарантирую.
ГЛАВА 5. КАК СЫР В МАСЛЕ.
Хозяйка: Сынок, смотри, наш Шумахер проснулся.
Хозяин: А почему он не вылезает?
Хозяйка: Давай его позовём?
Хозяин: Шумахер, ко мне! Не идёт. Ну ладно тебе, вылезай! Мы соскучились. Хотим с тобой поздороваться.
Хозяйка: Не идёт. Он у нас любитель поесть, значит надо позвать его завтракать. Шумахер, завтрак!
Шумахер: Они думают, что я обжора. Вчера так не хорошо получилось. Я немного расслабился, а они сразу подумали, чтоя обжора. Не пойду. Пусть знают, что вчера я от радости так наелся. Хотя, и сейчас я бы не отказался от сытного завтрака. Не пойду. Надо держаться! Пусть позовут ещё раз.
Хозяйка: Надо его ласково позвать. Шуммик, Шуммичка, хороший мальчик, иди ко мне на ручки, я тебя поглажу.
Шумахер: Ни к чему мне эти телячьи нежности. Хотя, приятно когда тебя ласкают. Я бы вылез, но чудище, которое висит на моём домике, меня немного страшит. Нет, не страшит. Я же смелый пёс. Скажем, что оно меня немного волнует.
Вот если бы они его убрали. Хозяйка принесла мисочку, из которой так вкусно пахнет, и протянула ко мне руки. Так хочется залезть к ней на ручки, уткнуться носом в её плечо, и насладиться всеми этими глупостями. Пусть за ушком почешет. Я думаю, что мне это очень понравиться. Надо вылезать. Придумал! Я глаза закрою. А чем я закрою глаза? Лапами. А как я тогда вылезу? Нет, лучше я полезу задом. Так я ничего не увижу. Что у меня сзади? Сзади у меня хвост. Так хвост опускаю вниз, и вперёд! То есть назад! Нет, всё же вперёд, но задом.
Хозяин: Смотри, какой он придумал интересный способ выхода из домика.
Хозяйка: Повеселить, наверно, нас хочет. Вчера мы тоже от души смеялись над его смекалкой.
Шумахер: Смеялись они. Да я ради них рискую своей шкурой. Как раз вот под «этим чудищем» подползаю, ещё сейчас набросится. Надо пригнуться пониже и прижать уши. Вылез. А он всё висит и молчит. Надо набраться храбрости и зарычать. Пусть убирается с моего домика.
Хозяин: Мам, ему мягкая игрушка не нравится. Мы думали, что он с ней играть будет, а он рычит.
Шумахер: Игрушка? Как игрушка? Вот это страшное чудовище с меня ростом, игрушка? И я ещё должен с ним играть. Что я маленький, что ли, в игрушки играть. Вот с тобой, хозяин, я бы поиграл. За палочкой бы побегал. А тебе, хозяйка, позволил бы почесать моё розовое брюшко. А хотите, я вам спою?
Ушки к верху подниму, что сказали всё пойму.
Посмотрю в ваши глаза, пусть у вас пробьёт слеза.
На лапки задние я встану, по кругу затанцую.
А если вкусного дадите, то в щёчку поцелую!
Хозяйка: Что это он бормочет себе под нос?
Шумахер: Что значит бормочет? Это самое, что ни на есть, лучшее собачье пение. Может, я в прошлой жизни певцом был?
Хозяин: Да нет же, прислушайся, он поёт. Точно поёт! Давай ему печенье дадим. Может он ещё и станцует?
Шумахер: И станцую. У меня отличное настроение, я замечательно выспался, страшное чудовище оказалось моей игрушкой, передо мной стоит вкусная еда, двое добрых хозяев смотрят на меня влюбленными глазами. Чего ещё надо в жизни?! Эх, была ни была, станцую! Вальс. Исполняется впервые, и только для вас!
Хозяйка: Целый круг прокружился! На второй, на третий пошёл!
Хозяин: Вот это танцор!
Шумахер: Всё! Голова закружилась, падаю.
Подойду поближе к хозяйке и упаду ей на руки. Пусть пожалеет. Женщины они такие жалостливые.
Хозяйка: Бедненький мой пёсик, устал. Так танцевал, старался для нас. Давай я поглажу, моего артиста.
Шумахер: Ну, вот и началось собачье счастье. Я лежу в теплых объятиях дамы, а она чешет меня, гладит, ласкает, обожает.
Хозяин: Мам, ну хватит тебе его тискать. Он ещё не поел. Голодный перед нами отплясывает. Пусть перекусит, а то уже столько сил потерял.
Хозяйка: Иди, мой хомячок, поешь, набей свое брюшко. Иди, наш красавчик, вот твой завтрак.
Хозяин: Пойдём и мы покушаем, а то на работу опоздаем.
Хозяйка: А ты чего в кухню прибежал за нами? Чего не ешь свои вкусности? Сынок, принеси его тарелку, он, наверное, хочет покушать в нашей компании.
Хозяин: Мам, он всё съел. Тарелка пустая?
Хозяйка: Как съел? Не может быть? Так быстро!
Шумахер: А чего тянуть? Я подсуетился. Своё съел, и вы мне ещё сейчас дадите. Ваши то тарелки ещё полные.
Хозяйка: Наш пострел везде поспел. Ладно, на тебе ещё. И не спеши, ешь как следует. Тебя что, с рождения не кормили?
Шумахер: Эх, знали бы вы, что не только не кормили, а и потопить хотели. Да что теперь об этом вспоминать?! У вас мне нравиться. Хорошо мне с вами. А после завтрака я, вообще, в вас такой влюбленный!
ГЛАВА 6. ОДИН ДОМА.
Хозяйка: Сынок, ты покушал? Пора на работу.
Хозяин: Я готов. А как же Шумахер? Как он один останется в незнакомом доме?
Хозяйка: Ничего. Осмотрится, приглядится, обнюхает всё. Пусть обживается. Справится.
Шумахер: Конечно, справлюсь! Я же самостоятельный пёс.
Хозяин: Пока, красавчик. Скоро придёт папа и погуляет с тобой.
Хозяйка: Не скучай, осваивайся.
Шумахер: Дверь закрыли. Ушли. Пойду полежу, а то я аж вспотел, производя впечатление. О чём это они говорили? Какой ещё папа?Ладно, подумаю об этом потом, а сейчас спать.
Отлично выспался. Я бодрый и сильный. Пойду осматривать свою территорию. Где та вещица, в которую утром смотрелась хозяйка? Там было её отражение. Хочу посмотреть на себя и узнать какой я. Хозяин сказал, что я красавчик. Я в этом не сомневаюсь, но всё же интересно себя увидеть.
Коридор большой и длинный. А вот и оно. Его называли зеркало. Я запомнил, у меня хорошая память. С какой же стороны к нему подойти? Подошёл. Теперь надо поднять голову и взглянуть. Страшно, аж жуть берёт. Зажмурюсь, и на раз, два, три открою глаза. Раз, два, три. Ой, ой, ой! Ты кто? Что ты делаешь в моём зеркале? Какой то маленький ушастый пёс. Ты чего молчишь? Я тебя сейчас разговорю. Вот тебе лапой по уху. И ещё тебе лапой по носу. Да ты мне подражаешь? Смеёшься надо мной?! Да я тебя за это укушу. Что это такое твёрдое? Не кусается. Или у меня ещё зубов нет? Наверно, они молочные.
Я всё понял! Это и есть моё отражение. Но сейчас оно мне не очень нравиться. Будем над этим работать. Что это за голова, плавно переходящая в туловище? А где шея? Надо встать ровно, вытянуть шею, расправить спину, поднять уши. Ну вот, уже лучше! Только, что-то я маловат. Надо вытянуть лапы и встать на когти. Хорош! Теперь я себе явно нравлюсь. Шерсть чёрная блестящая, как шуба в шкафу у хозяйки, а на груди и лапках белая, как рубашка и носки у хозяина. А ещё большие карие глаза и огромные чёрные усы, как у папы. И главное, розовый живот, как у хозяйки. Я же весь в них! Я их ребёнок, правда немного шерстяной!
С зеркалом закончили. Надо осмотреть весь дом, который мне придётся охранять. Ой, ой, ой! Писать хочу! Хочу писать! Где туалет? Куда бежать? Бежать куда? Сказали, что придёт папа, что пойдём гулять, а он всё не идет. А я наелся – наелся, воды напился – напился, теперь писать хочу. Куда бы сходить, чтобы не заметили? Вот, кажется, нашёл! Большой цветок стоит на полу в горшке. Горшок маленький, цветок большой, авось не заметят. Чего теперь думать – гадать, надо дело делать. Надо ещё лапу умудриться задрать, чтобы до горшка дотянуться. Фу, освободился! Как же хорошо кругом! От радости я даже подпрыгнул, перекрутился в воздухе и сделал сальто. Во как я умею! Надо запомнить. Если хозяева увидят мой туалет и будут меня ругать, сделаю это сальто. Простят! Всё, не буду об этом думать. Забыто.
Пойду дальше территорию осваивать. Нужно всё осмотреть в моей комнате. Начнём с неё. Какое огромное помещение! Мне его и за весь день не обойти. А это хозяйская кровать. Какая большая! Было бы здорово на ней поваляться. Но пока мне на неё даже не запрыгнуть. Подрасти ещё надо. А вот под кровать я могу залезть. Что там интересного под кроватью? Апчхи! Набился полный рот пыли, и моя шкурка уже так не блестит. Ну вот, хозяева, сегодня я поработал у вас тряпкой, и выгнал всю пыль и грязь. Теперь под кроватью всё чисто. Зато я теперь весь грязный!
ГЛАВА 7. ЗНАКОМСТВО С ПАПОЙ.
Шумахер: Дверь открывается, кто-то идёт. Надо выйти встретить.
Папа: Что это за черненький чумазенький чертёнок? Мне говорили, что теперь у нас щенок Чихуа- Хуа живёт. А это кто?
Шумахер: Ты что, папа, не видишь, что я и есть этот самый Чихуа, просто немного пыльный. Я наводил порядок в вашей комнате. Сейчас встряхнусь и покажусь тебе, папа, во всей красе. Бырр!
Папа: Что ты делаешь? Теперь вся грязь теперь на моих брюках!
Шумахер: Ну уж извини, ты сам этого хотел. Чтобы загладить свою вину, сяду около его ног, и загляну ему в глаза, а потом вильну хвостом.
Папа: О, налаживаешь со мной отношения?! А ещё раз так можешь?
Шумахер: Я почувствовал в тоне папы шутку и вильнул хвостом ещё раз, а потом ещё.
Папа: Молодец! Сообразительный. Гулять пойдем?
Шумахер: Похвала мне понравилась. Я подошел поближе и потерся об его брюки. У него они всё равно уже грязные, а мне на улицу идти.
Папа: Ох, ты какой чистюля! Ладно, прыгай на ручки. Сегодня мы просто походим около дома.
Шумахер: Ты бы хоть присел, папа. Где твои ручки, и где моё тельце? Я что тебе цирковой пёс? Стоит, ждёт. Надо пробовать. С места не получится. Отойду подальше, разбегусь и запрыгну.
Папа: Эй, дружок, ты куда попятился? Я тебя гулять зову, а ты..
Шумахер: Папа замер на полуслове. До конца фразу высказать не удалось, потому, что как только он начал приседать, чтобы уменьшиться в росте, к нему в руки со всего разбегу плюхнулся я, свернувшийся в клубок.
Папа: Ну, ты прям циркач!
Шумахер: Да ты знаешь, чего мне это стоило?! Я, можно сказать, героический поступок совершил. А если бы помимо твоих объятий прыгнул? Расшибся бы! Какие же вы всё – таки непонятливые! Всё вам шуточки. Ладно, я тебя прощаю. Зато, я теперь знаю, что я герой. Наверное в прошлой жизни я тоже героем был?!
Папа взял меня на ручки и понёс во двор. Там выпустил меня на пожухлую, пожелтевшую траву. Это было единственное чистое место. Вокруг были лужи и грязь. Я поднял морду, и с осуждением посмотрел на него. Что получше не нашел места для нашей первой прогулки? Здесь то и пройтись негде.
Папа: Что, не нравиться тебе погода? Осень, брат. Сыро.
Шумахер: А ты бы погулял со мной вон по той большой дороге. Перепрыгивая грязь и мокроту, чтобы не запачкать свои белые лапки, я направился в сторону чистой дороги.
Папа: Эй, ты куда побежал? Постой! Быстрый ты, я погляжу, за тобой не угнаться. По этой дороге нельзя ходить, по ней машины ездят.
Шумахер: Зато чисто. А мне так хочется пройтись, ведь я первый раз гуляю на улице. Всё так интересно, пойми, папа! Я посмотрел ему в глаза и два раза тявкнул. Тявканье вышло так себе, но папа призадумался.
Папа: Я придумал, что мы с тобой сделаем. Мы пойдём в собачий магазин и купим тебе ошейник и поводок. Будешь гулять как настоящий пёс, а не малый щенок.
Шумахер: И мы пошли.
ГЛАВА 8. СОБАЧИЙ МАГАЗИН.
Шумахер: Вернее, пошел он, держа меня на руках. Вскоре мы пришли в магазин. Здесь я просто обомлел. Столько всего собачьего интересного и занимательного. Тут тебе и косточки, и мисочки, и домики, и разная еда, и игрушки, прям глаза разбегаются. Как – будто попали в собачий рай.
Увидев моё смятение, папа понёс меня туда, где висели ошейники и поводки. Он долго высматривал и прикладывал их к моей шее.
Папа: Здесь, брат, для тебя ничего нет. Всё тебе велико. Или ты больно мал.
Шумахер: Как нет? Неужели мы уйдём из этого рая, так ничего для меня и не прикупив. Я посмотрел на него самым умоляющим взглядом. Даже пустил слезу. Он взглянул на меня, махнул рукой и подозвал продавщицу.
Папа: Берём вот этот ошейник и этот поводок.
Продавщица: Куда вам на такого маленького щеночка такой огромный ошейник?
Шумахер: Да как она посмела оспорить решение папы?! Тем более, что решение в мою пользу. Я набрал воздуху, и рявкнул что было сил.
Папа: Вот видите, он с вами явно не согласен. А ошейник я укорочу, и сделаю ещё несколько дырочек впереди. Нельзя же обидеть такого парня.
Шумахер: Папа расплатился, и уже собирался уходить, когда я увидел аппетитную косточку, которая находилась прямо на уровне моей пасти. Она была маленькая, аккуратненькая, так вкусно пахла, и прямо просилась в мой рот. Как уйти из магазина, даже не лизнув это чудо?! Может, я больше сюда уже никогда не приду. Пока папа отдавал деньги за покупки, а продавщица заворачивала товар, я вытянул из туловища шею, теперь я этому уже научился, и вцепился в кость своими зубками. Продавщица и папа одновременно взглянули в мою сторону. Тётенька хотела возмутиться, а папа улыбнулся сквозь усы, и уверенно подытожил.
Папа: Берём и это!
Шумахер: Он вытащил из упаковки это сокровище и отдал мне. Моему счастью не было предела. Папу я сразу как-то зауважал.
Потом он принёс меня домой и отпустил на пол.
Папа: Ты, брат, умеешь своего добиться. Своего не упустишь.
Шумахер: Да, я такой! В нашем мире нужно держать ушки на макушке и быть готовым ко всему.
Папа сделал дырочки в ошейнике. Надел мне его на шею и застегнул. Я побежал к зеркалу посмотреть на себя. То, что я увидел, меня обрадовало. Передо мной в зеркале стоял маленький, но настоящий пёс. На моей шее красовался толстый кожаный ошейник с металлическими монетками – символ того, что теперь я хозяйский пёс из приличного дома, о чем и свидетельствует это колье на моей шее. Смотрите все и завидуйте. Отныне я не бездомный пёс- дворняга, а защитник своей семьи, страж порядка, охранник рода, в который меня только что приняли. Я был горд собой, горд тем, что произошло со мной. Я подошёл к папе, который всё это время наблюдал за мной, и протянул ему свою лапу. Папа пожал своей крепкой рукой мою маленькую лапку. Тем самым мы заключили негласный союз, и я мысленно поклялся служить верой и правдой этой семье. Теперь они моя семья, мой род, и я буду его глава. Они мои хозяева, а я их глава. Вот так! Я сказал!
