Cytaty z książki «Божий дар»
по этому адресу. Через неделю в приют заявился адвокат Джонсонов. * * * – Вы читали мой отчет о посещении приюта, Елена Владимировна? – спросил адвокат, которого Лена вместе с супругами Джонсон принимала у себя в кабинете. Разумеется, Елена Владимировна отчет читала. Пять страниц мелким шрифтом. В отчете адвокат Джонсонов писал, что в приюте имеет место грубое нарушение санитарных норм, что условия для пребывания
Температура – это показатель и мера энергии, заключенной в физическом теле. Когда температура – абсолютный ноль, это значит, что тело ничего не излучает, нет в нем никакой энергии. То есть и тела как бы не существует. Тебя нет, хотя ты вроде бы есть…
«И золотое содержанье книг нуждается в застежках золотых».
воют именно так. При этом рухлядь никак не желала покидать крайний левый ряд. И дорогу уступать тоже не желала. Я снова посигналила. Я спешила домой. Домой, домой, смыть с себя этот день, перестать думать про Калмыкову, выбросить ее из головы хоть ненадолго… Хорошо, наверное, что я никогда не видела и не увижу маленького мальчика, которого сегодня оставила сиротой. Так, наверное, легче. Только все равно тяжело. Как же все-таки несправедливо устроена жизнь! Вот есть Джонсоны, которые безумно хотят ребенка, но никак не могут его завести. А есть Калмыкова, которой ребенок только мешает жить. При этом она его запросто рожает. Ребенок Калмыковой – сирота при живой матери и никому на свете не нужен. Ребенка Джонсонов рвут на части биологические родители и суррогатная мать. Где справедли
как говорят русские, человек предполагает, а Бог – располагает. Смысл этой фразы до
, но Лиля планировала через пару лет сделать ему операцию. Лиля пришла перед тихим часом. Старшие дети уже укладывались
вещам, – говорила она, – ты слишком серьезная, слишком много думаешь. А ты не думай. Просто смотри вокруг и получай удовольствие. В конце концов, главный смысл жизни, дорогая, не в том, чтобы быть достойным членом общества
«Ангел мой, иди со мной, ты впереди, я – за тобой».
ника». Без того, чтобы кто-нибудь умер, нам никак не обойтись. Нам хеппи-эндов не нужно, у нас почему-то считается, что загадочной русской душе нет ничего слаще, чем хорошенько пострадать. В том числе – и детской душе. Зачем вся эта мерзость подросткам? Чтобы знали: жизнь – не фунт изюма? Так они, если что, и так это узнают. Все же подозреваю, составители программы хотели, чтобы дети чисто помучились.
музыкальную школу, делала уколы всем друзьям и знакомым, и при этом – радовалась. Всему: осеннему солнцу, дождику, новым туфлям
