Czytaj książkę: «Тарас из четвертой квартиры»

На обложке: Москва, вечер. Фото Сергея Саканского, модель Ольга Пуреховская

Странные у памяти свойства

Странные у памяти свойства. Иногда я помню что-то, а на самом деле – это не мое воспоминание, а твое. Я помню какого-то твоего Тараса, который любил тебя, был у тебя. Твоими глазами – я.

Блондин какой-то, а ты предпочитаешь темных. Худой, высокий, нескладный, а тебе нравятся крепыши. Ходит по твоей территории, словно измеряя ее циркулем, то и дело цепляясь за рояль, обходя его со всех сторон и отражаясь, будто в черной воде. Размахивая руками, старается уложить свои дурацкие стихи в твои великие мелодии.

Этот человек мне тоже не нравился, я бы совершенно не удивился, что прекрасная пианистка бросила его и забыла.

Что это за человек и что он делает? Работает редактором на какой-то студии, пишет тексты для песенок, которые поют маленькие звездочки, и глупые куплеты на виниловых советских дисках кажутся ему теперь значительными.

Тексты этого жалкого бледнокожего поэта, чьи кости светятся внутри руки и ног, состоят из маниакального повторения одних и тех же умопомрачительных слов, из намеренно неточных (это современный стиль, произошедший от любительских сочинений уголовников) рифм, вроде «одна – судьба». А свои настоящие стихи он тебе так и не показал – все откладывал на потом, которое так и не наступило. И на велосипеде этот луноликий скелет ездит так себе, ездит, как все.

Слава Богу, такого меня и вовсе теперь не существует, поскольку был он, моя дорогая, только в твоем воображении, а ты – ты уже и не помнишь меня.

Странные у памяти свойства. События, которых и вовсе не было – фантазии или сны – занимают какие-то соседние ячейки, и они путаются, наступают на пятки реальности, и ты порой не в силах выбрать истинный вариант бытия, словно в некой виртуальной игре.