Czytaj książkę: «Исагон. Настя разносит академию»

Глава 1

Мне было около семи лет, когда я начала рассказывать сказки. Хотя не так – сказку, в единственном числе. Родители поначалу умилялись и неустанно повторяли, что их дорогая Настенька обязательно станет писателем – а кем мне еще быть с такой-то фантазией?

Со временем моя сказка обрастала подробностями, и в какой-то момент мама перестала улыбаться. Наоборот, она грозно посмотрела на папу и отчитала его:

– Ты не установил на компьютер родительский контроль? Откуда ребенок взял такие ужасы?

– Установил, – растерянно оправдывался он. – Этой бредятины она могла насмотреться у кого-то из подружек.

В силу возраста я не сразу поняла причину перехода от восторга к недоумению, поэтому по инерции продолжала пересказывать ту же самую историю:

– Прекрасная волшебница была очень добрая! Но иногда она сильно злилась. Например, когда обижали маленьких. А того бедного мальчика злодеи хотели забить камнями! Тогда прекрасная волшебница подлетела к ним и взмахнула рукой. Я уже говорила, что она могла так махнуть, что поднимался ураган раскаленного песка? Но в этот раз злодеев оказалось слишком много, а кто-то из них тоже был волшебником! Они накинулись на нее и сделали ей очень больно. Умирая, она беспокоилась только о том, чтобы ребенок успел спастись – вот, какая она была хорошая! Но тот мальчик не убежал и даже не заплакал, он стоял и круглыми глазами смотрел, как в спину прекрасной волшебнице снова и снова летят огненные шарики, а из ее рта полилась кровь…

Мама не выдержала и крепко обняла меня. А потом судорожно зашептала:

– Настенька, родная моя, скажи честно – это тебе Оля рассказала? Или когда ты ночевала у тети Наташи, вы посмотрели страшный фильм? Не волнуйся, я не буду ругаться!

– С меня хватит, – процедил отец. – Я сейчас же позвоню сестре и всю душу из нее вытрясу! Знал же, что Наташке нельзя доверять ребенка! И Олиным родителям позвоню, пусть тоже бдительность не теряют.

Поняв, что моя сказка уже не вызывает умиления, а приводит к ссорам, я перестала вообще о ней говорить. А с годами и вовсе забыла тот странный период.

Писательницей я так и не стала. Видимо, моей фантазии хватило на единственную историю. Но в чужих книгах тонула без остатка. Когда мой папа накричал на Олиных родителей, девочке запретили со мной играть, да и другие дети начали сторониться и смеяться над моими странностями. Но меня это вовсе не беспокоило, ведь к тому времени я неплохо освоила чтение – и с радостью погружалась в придуманные миры, которые всегда были ярче и интереснее реальной жизни. Так и выбрала себе профессию и после института сразу устроилась работать в городскую библиотеку. В сибирском городе не то чтобы совсем не было вакансий, но я другие и не рассматривала. Что может быть лучше, чем жить в царстве литературы, да еще и зарплату за это получать? Денег мне хватало, ведь на книги я теперь могла не тратиться.

Несмотря на мою необщительность, я не была полным изгоем – просто ни с кем особо не сближалась. Но природа взяла свое, поэтому я приняла ухаживания своего сокурсника и начала с ним встречаться. И когда Костя после окончания вуза предложил пожениться, была на седьмом небе от счастья! Ну вот – у меня все как у людей, есть образование, работа, создаю семью, а с будущим мужем повезло невероятно: у моего Кости замечательный и спокойный характер, поэтому без труда уживемся. Подали заявление, но за неделю до свадьбы меня будто мешком по голове огрело. Я как раз шла домой из библиотеки, да так и встала столбом посреди улицы.

Странно, что я несколько месяцев жила будто в тумане, а тут за одну секунду мысли прояснились. Точно так же, как я до сих пор не смогла примириться с тем, что реальность по всем параметрам отстает от выдуманных историй, так и мой жених – всего лишь идеальная картонная фигура для антуража. Декорация нормальности. Пора признаться хотя бы самой себе: я не от мира сего, для меня все это существование как какая-то игра, где надо следовать роли – здороваться со знакомыми, изображать, что тебе интересны разговоры и события. Будто бы когда-то в раннем детстве я даже заглянула в нечто настоящее, но с тех пор никак не могу уйти со сцены. Я великолепно отточила мастерство в этой фальши, поэтому до конца жизни смогу тянуть и роль жены. Но насколько это честно по отношению к самому Косте? Ведь он в самом деле замечательный человек, неужели не заслуживает девушку, для которой он будет не декорацией? В этом спектакле вообще не предусмотрено мужчины, которого не жалко удостоить моей «прохладной нелюбви».

Решение пришло быстро, еще быстрее я сообщила об отмене свадьбы. Костю расстроила до слез, разругалась со всей родней. Пыталась успокоить себя тем, что хотя бы мне понятно, как верно я поступила. И все равно через некоторое время впала в апатию. Да что со мной не так? Почему я не могу, как все, радоваться тому, что имею? Душа постоянно зовет куда-то, словно где-то там мир перестанет казаться таким нелепым и чужим? Чтобы избежать глубокой депрессии, я вернулась к проверенному варианту – теперь я даже почти не спала, чтобы как можно реже выныривать из книг. Стоило только проснуться, втыкала в уши наушники и запускала аудио, так чаще всего и засыпала, проваливаясь в недолгий сон.

Несколько месяцев в таком режиме не могли не отразиться на моем самочувствии. Голова постоянно кружилась, мозг отказывался слушаться. Хорошо, что хоть на работу не забывала приходить. Правда, иногда забывала уходить, поэтому ночному сторожу приходилось меня расталкивать и выпроваживать из библиотеки. И я плелась в опостылевшую съемную квартиру с полузакрытыми глазами и полностью погруженная в аудиокнигу.

– Эй, осторожнее! – раздался крик сзади. – Стой, дура!..

Больше я ничего понять не успела. Даже не заметила, сбила ли меня машина или сверху что-то упало. Не помню и боли, только какая-то коротенькая мысль о том, что эта замученная театральная актриса наконец-то вышла на пенсию.

Меня разбудил такой же громкий вопль:

– Получилось?! Нет, глянь внимательнее, получилось?

Я с трудом перевела взгляд в сторону. Вот теперь мне стало больно – меня будто танк гусеницами переехал, а горло нещадно саднило. Рядом с кроватью сидел некрасивый мужчина с узеньким лбом и кустистой порослью в разных частях щек. От запаха грязи я скривилась. Выяснилось, что я находилась в какой-то комнатушке с ветхой мебелью и никогда не знавшей уборки. Чуть позже рассмотрела и молодого человека – такого же немытого и в лохмотьях.

– Где я? – прохрипела сдавленно. – Вы кто?

– Получилось! – заверещал первый и радостно затряс руками. – Теперь заживем! Как отлежится, сразу в городскую управу! – Он посмотрел на меня и заговорил мягче: – Ты в Исагоне, девочка, от души поздравляю! Я твой папа, дорогая моя доченька, а это – твой старший братец. Ты ведь не забудешь свою любимую семью, когда станешь богачкой, правда? Как тебя зовут, милая?

– Н-настя, – недоуменно выдавила я.

– Точно, получилось! Вот ведь повезло, а! Настя, кушать хочешь? Вчерашняя похлебка осталась. Или сразу рванем в управу? Там-то тебя прилично накормят. Но ты про папу и братика не забудь, ладно?

То, что мое тело изменилось, я поняла почти сразу. На глазах не было привычных очков, но видела я хорошо, да и сами ощущения стали другими. Поэтому, подойдя к зеркалу, я не слишком удивилась. Девушка выглядела на несколько лет младше меня прежней. Худенькая совсем, изморенная, кости торчат. Но притом довольно высокая. Но я заострила внимание не на грязных каштановых волосах и не на симпатичном голубом цвете глаз, а на своей новой шее. На бледной коже набухала ужасный синяк, я даже руками пощупала поврежденные ткани.

«Папа» и «братец» наперебой рассказывали, что в родном мире я умерла, но для некоторых избранных существует возможность прожить новую жизнь уже здесь, заняв место безвременно почившего местного. Я заторможенно слушала, что тут есть магия, а в Исагоне полно таких же попаданцев – и все мы, дескать, очень ценны. Даже если волшебного дара не имеется, то мои земляки становятся учеными, врачами, инженерами и прочими специалистами, которым городская управа щедро платит за их труды и знания. Слушать-то я слушала и как будто слишком легко поверила в происходящее, но не отрывала взгляда от своей шеи.

И, когда они наконец-то умолкли, поинтересовалась:

– Как умерла ваша дочь?

– Ты и есть моя дочь, роднуля моя бесценная! – заверещал «папаша». – Боги так распорядились!

Не то чтобы я хорошо в этом разбиралась, но их радость служила последним доказательством. И я решилась задать этот вопрос:

– Вы ее задушили, что ли? Чтобы появилась я?

Мужчины бегло переглянулись, но старший быстро собрался и начал заверять:

– Что ты такое говоришь? Упала она с крыши, шею свернула, а на лекарей денег у нас нет! Вот и отлетел ее дух, чтобы прилетел твой! Это благословение богов!

Ну да, объяснение, конечно, великолепное. Если родная дочь умерла на глазах семьи, то родственники сейчас с ума от горя сходили бы, а не ликовали. Да и синяк проступал вполне себе специфический. Боже, куда я попала? Что это за адский Исагон, где подобное происходит? Чем мне не нравился родной мир? Беру все свои слова обратно! Лучше уж жить в театре среди приличных людей, чем рядом с такой нечистью!

К счастью, им было выгодно побыстрее отвести меня в управление, поэтому необразованные идиоты вообще не обращали внимания на мое нежелание с ними общаться. Я туда тоже рвалась – раз там мои сородичи, то общий язык с ними я найду быстрее.

Мы шли из какой-то деревеньки в столицу целый час – благо, весенний денек выдался не слишком жарким. Обувь на моих ногах хлюпала и постоянно пыталась избавиться от едва державшейся подошвы, я старалась не зацикливаться на дискомфорте, а собирать детали. Воздух-то здесь какой чистый – будто даже сладковатый. Необычные деревья и кусты – похожие на наши, но какие-то немного другие. Вокруг дороги раскинулись поля, еще без растительности, но уже распаханные.

А уж в самом городе я потеряла дар речи. Мне нравилось буквально все: сказочные низенькие домики соседствовали с почти современными зданиями, по центральной улице сновали экзотические механизмы – аналоги привычных автомобилей без крыши, на перекрестках разноцветно подмигивали магические светофоры, но мостовая была уложена старыми потертыми булыжниками, а у некоторых прохожих на бедрах покачивались длинные мечи. Как если бы некто взял средневековый город, щедро снабдил его достижениями современной науки и укутал в магический ореол.

В управлении нас встретили тепло. Стоило только заикнуться о моем появлении из другого мира, как тотчас к нам выбежало несколько человек. Только теперь я окончательно успокоилась. В этих мужчинах и женщинах без труда угадывалось что-то знакомое – они все были одеты в очень похожую на привычную одежду, один солидный дядечка даже щеголял в пиджаке с галстуком. Настоящий возраст встречающих я и не пыталась угадать, ведь тела у попаданцев уже другие. Если я правильно поняла, то чаще «оживают» молодые жители Исагона, поэтому вон та совсем юная девчонка со вздернутым носиком вполне может оказаться семидесятилетней пенсионеркой.

– Меня зовут Марина Семеновна! – поймав мой изучающий взгляд, представилась она, чем подтвердила догадку о разнице между возрастом и внешностью. – Иди сюда, Настенька! Добро пожаловать домой! Не волнуйся, скоро все объясним и во всем поможем.

Я не могла не верить этим людям, и, в отличие от первых двух знакомцев, под их приветливостью не рассмотрела ни грамма лжи – земляки на самом деле были счастливы, что еще кто-то из своих нашел к ним дорогу. И мне тоже было приятно смотреть на них и говорить с ними, ведь назрело столько вопросов! Да и поселиться в столице Исагона не показалось такой уж плохой идеей. Всяко лучше, чем просто умереть, так и не совершив ничего полезного. Правда, в ту самую деревеньку, откуда мы так долго шли, я больше ни ногой…

Вспомнив о своих провожатых, я вместо приветствия заявила:

– Эти двое убили несчастную девушку! Посмотрите на синяки, – я оттянула рваный ворот, обнажая шею. – Они это сделали специально, чтобы появилась я. И еще неизвестно, где мама бедняжки – вдруг и над ней экспериментировали?

– Да быть не может! Опять?! – всплеснул руками мужчина в пиджаке. – Дикари и варвары, вы неисправимы!

Другой подхватил:

– Анастасия, ты не переживай, разберемся. К сожалению, в Исагоне до сих пор много… таких.

– Коренные жители, – недовольно развела руками Марина Семеновна. – За сотни лет практически не изменились, хотя мы принесли им цивилизацию, науку и образование!

Показалось, что они мешкают, поэтому я торопливо воскликнула:

– Арестуйте этих убийц, пока не сбежали!

– Конечно, схватить их! – грозно распорядилась Марина Семеновна, и солдаты тут же бросились в нашу сторону. А меня она подхватила под локоть и повела вглубь здания, сокрушаясь: – Какая жалость, Настенька, что ты сразу же по прибытии столкнулась с таким кошмаром. Но поверь, в стенах столицы тебе не придется общаться с подобным отребьем. В стране все еще много проблем, и тебе пришлось увидеть самую главную.

Но уже через час я почти забыла о тех двоих. Их поймали и сурово накажут – мне пока не хочется знать, есть ли тут смертная казнь, зато все остальные мои новые знакомые оказались чрезвычайно интересными, умными и интеллигентными людьми. Запоздало я почувствовала постоянно бегающие по спине мурашки. Если всю свою жизнь я была не на своем месте, то вдруг этот мир – и есть искомое? Это тоже сказка, коих я прочитала множество, но сказка куда более реальная, чем любые фантазии. Если посмотреть с этой точки зрения, то сегодня я не умерла – я наконец-то родилась!

Глава 2

Окончательно в себя я пришла и осознала новую реальность через несколько дней. В столице Исагона жило много таких же, как я, ведь в последние годы люди попадали сюда довольно часто. Мне выделили уютную комнату в общежитии, Марина Семеновна лично провела экскурсию по городу. Я мгновенно обзавелась кучей приятных знакомств – «новички» любили проводить время вместе, чтобы побыстрее разобраться. К тому же для нас организовали специальные курсы под неофициальным названием «Исагон для чайников». Надо же, мне всегда было сложно общаться с людьми и ничего не интересовало, а сейчас я даже не вспоминала о желании погрузиться в книжную реальность. Зачем выдумки, когда вокруг столько всего любопытного?

Разумеется, не все было так радужно – в первое время многие из нас очень переживали за родных и скучали по привычным вещам, но и с этим помогал справиться местный психолог. Не знаю почему, но мне адаптация давалась проще, чем остальным. Я ничего не могла поделать с горем своих настоящих родителей и просто мысленно желала им пережить эту утрату, а близких друзей у меня никогда и не было. Кроме семьи, обо мне никто и не вспомнит. Разве что ночной сторож библиотеки – с облегчением, что я больше не буду доставлять ему хлопот. Или Костя, которого я заранее избавила от своей персоны.

На уроках все забывали о своих печалях и с разинутыми ртами ловили каждое слово преподавателей. Нам рассказывали и об истории, и о географии этого мира. Выяснилось, что Исагон – это лишь одно из государств, причем до недавних пор считавшееся отсталым. Из-за особого металла, содержащегося в скальной породе, здесь существуют так называемые места силы – точки перехода из нашего мира в этот. Именно по этой причине и за редким исключением попаданцы оказываются здесь.

Территорию долгое время населяли лишь потомки древних варваров – скорее всего таких же попаданцев тысячелетней давности, но с другими устоями. Они были жестоки, необразованны и много чего натворили, пока демоны из Олагонии им не прижали хвосты. К счастью, началась новая волна переходов из родного мира, и тогда власть в Исагоне захватили наши современники. Новая политика изменила образ всей страны, но, к сожалению, до сих пор не вытравила из умов местных жителей дикарские обычаи. Безопасными для жизни они успели сделать лишь столицу и несколько крупных городов, но пространство между ними все еще населяли дремучие люди.

Попаданцам приходилось соседствовать и находить общий язык как с коренными жителями, так и с представителями других рас. Демонов здесь вовсе не водилось – все они осели в Олагонии, а вот драконы жили.

– Это вторая по важности задача, – рассказывал профессор. – Государство формально делится на две зоны под историческими названиями «Иса» и «Гонта». Еще до прихода к власти наших с вами земляков драконы изолировались от местных на юге. Но как бы мы ни старались наладить с ними связи, они и слушать не хотят. А ведь это объединение важно для всего Исагона! У нас – изобретения науки и новый взгляд на привычные вещи, а у них – магия небывалой силы и залежи полезных ископаемых. Если Исагон станет единым целым, то никакая Олагония его уже никогда не догонит. Переговоры с Гонтой ведутся постоянно, и лишь в этом году драконы начали отвечать на послания – пока весьма холодно и пространно, но мы все еще надеемся, что это лишь начало. Военный захват юго-западной зоны мы даже не рассматриваем. Несмотря на наш прогресс, мы ничего не можем противопоставить столь могущественным магам.

Да-да, в этом мире существовало волшебство! Клянусь, меня это вдохновило больше всего, а уж как вся наша группа ждала тестов на определение дара! Руки дрожали не только у меня.

Мы выходили по очереди. Преподаватель просил то приложить руку к артефакту, то попытаться воздействовать на разные материалы, то повторить какие-то заклинания. На каждого ученика уходило не меньше десяти минут, зато такая проверка давала исчерпывающие ответы. У троих учеников уже нашли уникальную магию – их отсадили в сторону, чтобы они своими обалдевшими физиономиями не портили другим настроение. Девятерым не повезло – дара у них не обнаружилось. Дошла очередь и до меня.

Приложив руку к артефакту, я сразу увидела слабое голубое свечение и едва не заорала от счастья – это был признак, что хоть какая-то сила в моей крови водится. Но преподаватель покачал головой и предупредил:

– Еще не все, Настя, не спеши. Теперь постарайся поднять эту воду из колбы… Зажечь свечу?.. Уплотнить песок?.. Создать ветерок?.. Да-да, теперь понятно.

Кое-что мне удавалось, хоть и совсем плохо – не так, как у трех счастливчиков. Учитель вынес вердикт:

– Универсальная магия.

– Почему вы расстроились? – Сама я едва не взрывалась от восторга. – У меня есть магия!

– Универсальная, – дополнил он. – Для заговора артефактов больше подходит уникальная, направленная только на одну стихию. Ты можешь управлять всеми стихиями, но на гораздо меньшем уровне, чем уникалы. Видела, как у нашего Матвея пламя вверх взмыло? Ты же едва смогла заставить фитиль задымиться. Но и твоим талантам применение найдем, не переживай. Это гораздо лучше, чем ничего!

Переживать я собиралась в последнюю очередь! Плевать, что магии мало – она ведь имеется, то есть отныне я не просто человек, а что-то типа доброй волшебницы из сказки!

После того урока нам определяли направление подготовки. В Исагоне были разработаны алгоритмы на любой случай. Если человек обладал какой-то важной специальностью, то практически сразу разживался прибыльным местом. Магов-уникалов чаще определяли на долгое обучение и последующие заговоры артефактов, каждый из них был на вес золота.

– Кем ты работала, Настя? – спросил учитель у меня первой.

– Библиотекарем.

Он покачал головой:

– Нет, эта профессия в Исагоне не востребована.

Я легкомысленно отмахнулась:

– Она и дома не востребована, я уже привыкла! Я обожала свою работу, но каждый раз удивлялась, когда в библиотеку кто-то заходил – у них интернет, что ли, отключили? – Заметив, что он глубоко задумался, я сама предложила вариант: – И все же моя магия подходит для заговора самых простых артефактов. Лишней ведь моя помощь не будет!

– Ладно, так мы и поступим, – кивнул он будто нехотя. – Настя, тебя записываю в группу «М». Это значит, что ты будешь посещать общие уроки с уникалами из группы «У», а остальное время посвятишь освоению артефактологии, зельеварения и алхимии с группой «А». Как ни крути, но прогресс Исагона строится на продвинутых артефактах – за ними будущее! Следующая – Ольга. Ты у нас сразу в группу «П», специалисты из красного списка Исагону нужны в любом количестве!

Я заторможенно прикидывала в уме, что обозначает буква «М». «Между»? «Может, выйдет из нее что-то путное»? «Магия есть, но с гулькин нос»? Как-то немного обидно. Хотя нас, универсалов, набралось аж четверо из группы, но троих мигом перекинули в группу «П»: фармацевт, механик и аналитик нужны экономике больше, чем недоразвитые маги или библиотекари. Я вздохнула. Оставалось порадоваться, что я не была каким-нибудь блогером – вообще, наверное, с позором выгнали бы с обучающего курса прямиком в деревню варваров.

Тем не менее занималась я очень усердно. Утренний урок по общей магии мне действительно помог обуздать свою силу и обучил нескольким полезным заклинаниям. Я бы и больше освоила, но занятия по разным стихиям мне посещать не позволили. Вместо них я каждый день училась лепить болванки для артефактов. Через месяц вынуждена была признать, что это совсем не мое. Через два месяца уже выла белугой. Кто-то с удовольствием мастерил эти поделки и выдумывал, каким составом лучше прилепить бумажку к камню, но я никак не могла поймать вдохновение. Для меня этот труд был чисто механическим и невероятно скучным. Но я сжимала зубы и продолжала стараться – Исагон ведь очень похож на прошлый мир: если ты не приносишь пользу обществу, то тебе в нем не место.

И вдруг мой самый любимый урок отменили. Ну как отменили – в класс не пришли Маша, Матвей и Сережа, с которыми мы все эти месяцы занимались. Когда не явился и учитель, я забеспокоилась. Возможно, занятие перенесли в другое помещение, а про меня попросту забыли? Ведь я действительно здесь почти ненужное звено, акцент в обучении делается на других ребят.

Побежала в кабинет Марины Семеновны и спросила об этом. Женщина в теле молоденькой девушки всплеснула руками:

– Настенька, прости, дорогая, сегодня столько забот навалилось, и я не успела тебя предупредить. Общую магию проводить больше не будут. Извини, мне снова надо бежать.

Я вылетела из кабинета вслед за ней, поскольку не могла оставить свои вопросы без ответа:

– А почему больше не будут? Уникалов окончательно разделили по стихиям?

Она отвечала на ходу, не скрывая радости:

– Нет же, они уезжают в Гонту!

– Что?! – воскликнула я.

Мы уже выбежали на улицу, и только там я разглядела готовящиеся повозки, запряженные лошадьми. Я уже видела похожие торговые караваны – местные автомобили не могли преодолевать большие расстояния без подзарядки, поэтому старый способ передвижения все еще оставался самым надежным. Охрана с огнестрелами тщательно все проверяла. Маша упаковывала свои вещи, Матвей и Сережа о чем-то переговаривались с другими людьми – я узнала среди них уже обученных магов, которые давно занимались заговором артефактов, но сейчас они тоже стояли в дорожных костюмах.

– То! – ответила на мой вопрос счастливая Марина Семеновна. – Драконы наконец-то пошли навстречу и впервые в истории захотели принять в свою лучшую академию наших студентов. Это еще не политическое объединение, но первый шаг к нему! Ты понимаешь, свидетелем какого грандиозного события стала? Поддержи своих друзей – они волнуются, конечно, ведь на них лежит такая ответственность!

Я одеревенело подняла руку и помахала бывшим сокурсникам, но медленно выдавила:

– Понимаю… Их будут обучать сами драконы, а это… это… Марина Семеновна, можно мне с ними? Я соберусь за три минуты!

Женщина положила мне ладонь на спину и ласково погладила.

– Настенька, прости, не получится. Мы отобрали двенадцать сильнейших уникалов. Если вдруг драконы продолжат традицию принимать наших учеников, то ты тоже поедешь в Гонту, обещаю. Но пойми сама – сейчас мы не можем ни в чем оступиться или включить в первый же список не столь одаренных исагонцев. От этих ребят зависит впечатление обо всех нас, но и не будем забывать о рисках. Мы не особенно понимаем, что их ждет. Драконы – специфическая раса, они славятся своим непревзойденным могуществом, терпением, вежливостью и образованностью, но все же они впервые принимают к себе чужаков. Да-да, они все еще не признают наше правительство и продолжают считать всех нас чужаками.

Я все прекрасно понимала и не настаивала. Провожала повозки с мысленными пожеланиями легкой дороги и львиной долей зависти. Давно пора признать правду – я не попала в число щедро одаренных счастливчиков, но это не значит, что у меня не получится найти в новом мире собственное счастье. У каждого свои задачи, и еще неизвестно, будут ли избранные рады несколько лет жить в незнакомой и средневековой Гонте, ведь там нет многого, к чему мы привыкли. Тот мир – абсолютная сказка без антимагических допущений.

Значит, все, что я должна делать – продолжать развивать свой универсальный дар. И тогда, если только захочу, тоже поеду к драконам. У меня-то хоть выбор будет! Мнение этих ребят вряд ли спрашивали: если что-то надо Исагону, то вопрос даже не обсуждается.