Czytaj książkę: «Аккадская формула», strona 11
Глава 17
У двери квартиры, в коридоре, Альфреда ждал мальчик посыльный и младший констебль Йорк.
– Что случилось, господа? – спросил Альфред тревожно.
– Думаю, герр Ланге, было бы лучше, если бы я вам объяснил все внутри, – Йорк многозначительно обвел глазами стены и сводчатый, словно бы в монастыре, потолок коридора.
– Да, да, разумеется. Ну, а вы, молодой человек, с чем пожаловали? – он обратился к мальчику.
Тот молча показал конверт и спросил:
– Мне обождать?– спросил мальчик серьезно.
– Да, прошу вас обождать здесь несколько минут, пока мы поговорим с офицером.
Мальчик кивнул. Открыв ключом дверь, Альфред пустил вперед Йорка, а затем вошел и сам.
– Слушаю вас. Что стряслось опять?
– Видите ли, герр Ланге… служба наружного наблюдения доложила, что в хранилище кто-то есть. Они не знают, как он туда попал, но там кто-то орудует. Войти и арестовать они сами не решились, поскольку у них нет доступа. Что прикажете делать?
– Кто-то внутри?… Орудует?.. Не понимаю… – Альфред и в самом деле был встревожен. Такого поворота дел он никак не ожидал.
– Так точно. Один раз, около часа назад, был слышен даже удар, как будто опрокинули шкаф.
– Так… Идите в участок, подготовьте команду для захвата нарушителя или нарушителей, мы ведь не знаем что там и как… А я прибуду тотчас, как прочту депешу и напишу ответ. Договорились?
– Слушаюсь! – Йорк щелкнул каблуками. – Разрешите выполнять?
– Ступайте, констебль. Я скоро прибуду.
Йорк зашагал к двери
Мальчик посыльный вошел тотчас, как Йорк исчез за дверью и очень серьезно, но при этом, несколько смущаясь, сказал:
– Герр Ланге, вы, осмелюсь доложить, кое-что забыли… вы ведь сами меня инструктировали…
– Ах, да, конечно! – Альфред выложил перед мальчиком на стол свой кошелек с цветными кистями.
Посыльный кивнул и протянул Альфреду конверт. Тот поискал на столе нож для разрезания конвертов, и через мгновение письмо было у него перед глазами.
«Рыба и бык все еще в курятнике. Погода по-прежнему плохая, но несколько раз случайно показывалось солнце. В курятнике происходит что-то странное. Продолжаю наблюдение. На берег выходить не планирую. Синица»
– Так… – подумал Альфред, – и что мне теперь делать?
Он сел, достал лист бумаги и написал короткую записку.
«Дорогой Маркус,
Ваша помощь нужна как никогда срочно! Если возможно, прошу прибыть как можно скорее ко входу в хранилище. Сейчас 15:10. Я там буду минут через пятнадцать. Возьмите экипаж побольше. Очень надеюсь на вашу помощь!
Искренне Ваш,
Альфред фон Ланге»
Он заклеил конверт и поставил поверх сургучную печать со своим вензелем. Затем он позвал мальчика войти. На пороге, он ему вручил письмо.
– Беги а «Гончие псы» и побыстрее. Если прибудешь туда за десять минут, получишь талер. Понятно?
Мальчик кивнул, и глаза его загорелись. Вручишь письмо господину Де Ниро лично! Ты понял? Секретарям не отдавать. Если его в конторе не окажется, расспроси, где его можно найти, и найди. В крайнем случае, если нигде не найдешь – сходи к нему домой. Знаешь где его дом?
– Да, знаю, – мальчик снова кивнул. – Но если его нигде не будет, что делать?
– Если не найдешь через час – сожги письмо. Понятно?
– Как не понять? Только ведь у меня часов нет… Как узнать, что час прошел?
– А на ратуше? Ты знаешь, как определять время по часам?
– Вообще-то не очень…– мальчик смутился.
Альфред достал свои часы и объяснил:
– Когда маленькая стрелка встанет вот сюда или дальше, сожги письмо. Теперь понятно?
– Понятно. Так я пошел?– мальчик уже повернулся.
– Да, ступай! – Альфред легонько хлопнул его по плечу.
Чрез минуту он собрался, запер дверь на ключ и пошел быстрым шагом к полицейскому управлению.
***
Шеф полиции был взволнован:
– Что будем делать герр Ланге? – почти с порога осведомился он.
– Пока не знаю, но я намерен просить вас дать мне человек пять. Мы попробуем войти в хранилище и там уж на месте разберемся, что к чему. Вы мне поможете?
– Да, разумеется, – он жестом позвал сержанта. Обращаясь к нему, он тихо распорядился:
– Возьми пять ребят посмышленее, и далее вы переходите под командование гера Ланге. Это ясно?
– Так точно! – кивнул сержант.
– Тогда, – сказал Альфред, обращаясь уже к сержанту, – мы должны как можно быстрее добраться на двух экипажах до хранилища. Жду вас на заднем дворе. Через три-четыре минуты мы должны выехать. Время пошло!
Сержант кивнул, и бегом направился куда-то внутрь офиса, на ходу выкрикивая команды. Кое-кто из констеблей срывался с места и бежал за ним или же во внутренний двор.
– Благодарю вас, шеф! Ваша помощь поистине неоценима, и я непременно отмечу это во всех своих рапортах. – Альфред слегка поклонился, и направился на задний двор.
Один экипаж уже был готов. Другую пару вороных рысаков только выводили из конюшни.
– Сколько времени понадобится, что бы запрячь второй экипаж? – спросил Альфред у сержанта.
– Ну, вообще-то, минут двадцать…– немного виновато ответил сержант.
– Тогда так. Я еду с тремя констеблями немедленно. Один из них должен уметь управлять лошадьми. Вы же будете нас догонять, как только будете готовы. У дверей будет стоять один из констеблей, если будут приказания, он передаст. Это ясно?
– Так точно, – сержант выразительно кивнул.
– Оружие есть у всех? – спохватившись, спросил Альфред.
– Да, конечно, – ответил сержант.
– Тогда – до встречи! Не задерживайтесь тут долго. Кто знает, что там происходит. Понимаете?
– Разумеется, герр Ланге.
– Итак, позовите тех, кто поедет со мной.
Сержант выкрикнул несколько фамилий. Трое констеблей тотчас подбежали и представились.
– Поедете с господином Ланге. До моего прибытия – он ваш непосредственный начальник. Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Младший констебль Шацки! На козлы!
Небольшого роста констебль с круглым лицом и выпученными глазами, кивнул и тотчас полез на место кучера.
– Едем в секретный архив! Вы знаете, где это? – Спросил Альфред, обращаясь к Шацки.
Тот кивнул.
Затем в экипаж, без лишней суеты, сели двое других полицейских. Альфред залез последним и велел Шацки трогаться. Тот, видимо, был большим мастером в управлении лошадьм, поскольку добрались довольно быстро, и при этом в экипаже почти что не трясло.
Альфред и Йорк, как только лошади остановились, быстро спрыгнули на брусчатку и тотчас направились к садовнику, который подрезал кусты у ограды хранилища. Это был переодетый констебль Паркер.
– Что случилось? – коротко спросил Альфред.
Паркер посмотрел вопросительно на констебля Йорка, подошедшего вместе с Альфредом. – Господин Ланге возглавляет эту операцию. Приказ шефа. – Лаконично пояснил Йорк.
Для порядка, Альфред достал свое удостоверение министерства.
– Понятно. – Паркер снял кепи и отер рукавом холщовой рубахи вспотевший лоб. – Значит так. В десять-тридцать в здание вошел незнакомый мне господин. Одет прилично… И с тех пор оттуда не выходил. А в одиннадцать ноль семь я услышал какой-то шум внутри, будто что-то двигали, а затем послышался грохот: похоже, упало что-то тяжелое, вроде шкафа или сундука. Я незаметно проверил: дверь заперта. Куда девался тот человек, я не знаю. Из прихожей другого выхода нет. В общем, я решил послать донесение с посыльным.
– Правильно! – Похвалил Альфред. – Вы, Паркер, оставайтесь здесь. Вы, Йорк, как тогда, встанете у двери. Шацки, пусть присматривает за лошадьми, а я с оставшимся констеблем Горовицем войду вовнутрь. Все понятно?
– Так точно! Разрешите позвать Горовица?
Альфред кивнул.
Через несколько мгновений, Горовиц и Йорк подошли к Альфреду, и далее все вместе вошли в хранилище.
Внезапно где-то балюстраде перер входом, видимо, на самой лестнице, раздался шум и крики. Все переглянулись, но через мгновение, Альфред всех успокоил:
– Все нормально! Это ко мне! Оставайтесь тут, я скоро,– и затем выбежал наружу. Маркус пытался войти, но ему преграждали дорогу Шацки и Паркер.
– Пустите меня немедленно! – орал Маркус. – У меня срочное дело к господину Ланге!
Альфред выбежал и отдал приказ пропустить Маркуса. Констебли переглянулись и отошли в сторону. Маркус в два прыжка взлетел на самый верх по ступеням.
– Господи, друг мой, что случилось?– Он был очень взволнован.
– Случилось много чего, но сейчас не время рассказывать.– Альфред достал свой кошелек и положил на ладонь.
– Да, конечно, – сказал Маркус, доставая кисет и другой рукой вытирая платком пот со лба.
– Отлично. О том, что происходит тут, поговорим вечером. А теперь вам нужно пойти в полицейское управление. Я дал команду шефу полиции, вам выделят двух или трех констеблей. Поедете на квартиру к Йорковичу. По донесению Сандры, там сейчас находится Клавдия. Из того же донесения следует, что там происходит что-то подозрительное. Что именно – я не знаю. Но уже достаточно и того, что он мне соврал относительно Клавдии, что он ее, дескать, знать – не знает. То есть, даже если там ничего подозрительного, его все равно следует задержать с целью выяснения некоторых деталей, так сказать. Вы мне нужны вот для чего. Я не исключаю, хм… собственно – я почти уверен, что там происходит некое магическое действо. Надо войти, быстро разобраться с тем, что происходит и далее действовать по обстоятельствам, чтобы и взять с поличным и никому при этом не навредить. И еще крайне важно – не дать им уничтожить улики, понимаете?
– Да, понимаю, – кивнул Маркус.
– Откроете дверь отмычкой, там есть ребята, которые умеют это делать. Затем войдете сами, пусть они обождут, а когда надо, вы их позовете свистком. Такой вот план.
– А вдруг там ничего противозаконного?– спросил Маркус.
– Тогда извинитесь, и скажете, что в полицию поступил странный сигнал о том, что в доме орудует грабитель. А затем, как бы узнаете Клавдию и поинтересуетесь, что она тут делает. Ну, а после предложите проехать в участок, уточнить кое-какие детали.
– Ясно, тогда я пошел. Время дорого, – сказал Маркус нахмурившись.
– Это точно! – кивнул Альфред. – С богом! Везите всех в участок, желательно в разных каретах. Не давайте им общаться. Да, вот еще! Возможно, вам будет нужно обыскать Клавдию. Позовите для этого Сандру. Для этого – откройте шторы и три раза подымете и опустите правую руку с носовым платком. Запомнили?
– Конечно, – ответил Маркус и почти побежал к экипажу.
Альфред направился обратно к входной решетке хранилища. Ключи он после смерти Ковача изъял, и держал их у себя, и это оказалось правильным решением. На этот раз, ни ключ, ни решетка не были под действием того странного заговора: замок открылся без особых проблем, и решетка, как и тогда, с мерзким скрипом отворилась. Йорк подошел и, встав у входа с внешней стороны, вытащил пистолет и взвел курок. Горовиц последовал его примеру. Знаком Альфред приказал идти справа, а сам пошел по левой стороне галереи. Помещение было уже более-менее знакомо, и Альфред, идя чуть впереди, как бы направлял движение. Внезапно, где-то в правом крыле раздался странный шум, похожий на скрежет. Было ощущение, что по каменным плитам пола волочили нечто тяжелое и при этом, видимо, окованное железом. Альфред поднял правую руку, отдавая приказ Горовицу обождать и затаиться. Тот мгновенно приказание выполнил, бесшумно скользнув за один из стеллажей.
Альфред тоже затаился в нише за каким-то шкафом. Там было очень пыльно, и все время хотелось чихнуть, но Альфред зажал нос платком и держался изо всех сил, как мог. Шум, впрочем, скоро прекратился, и теперь лишь изредка были слышны тихие шаги. Они, то приближались, то удалялись, как будто этот некто бесцельно ходил взад и вперед. Альфред выглянул из-за шкафа, но никого не увидел. Тогда он присел на корточки, и, стал очень медленно и тихо приближаться к месту, откуда доносился шум, а после и шаги. Он выглянул из-за очередного шкафа, и увидел худую фигуру, одетую в довольно приличную серую пару. Шляпы на голове у странного визитера не было. Человек невозмутимо бродил вдоль стеллажей, проводя пальцем по корешкам книг. Затем снова произошло нечто странное: продолжая размеренно двигаться вдоль книжных полок, человек дошел до ниши у окна, где стоял небольшой столик. На нем, это было отчетливо видно, возвышалась почти до высоты человеческого роста какая-то странная модель или же экспонат, похожий на сферу, собранную из мелких плоских деталей различной формы и цвета. Рядом с этой моделью также лежали несколько мелких предметов, похожих на небольшие коробочки. Поравнявшись со столиком, странный пришелец, недолго думая, словно бы мимоходом, просто смахнул все на пол. Экспонат с грохотом рухнул и разлетелся на кусочки по всему залу – очевидно, большая его часть была либо стеклянной, либо фарфоровой. Человек же задержался лишь на какую-то секунду и затем продолжил свое прежнее движение вдоль стеллажей.
Альфред встал, и тихо подойдя сзади, шагов на пять, громко скомандовал:
– Стоять! Ни с места! Руки за голову! Здание окружено, и полиции отдан приказ стрелять!
Затем, через несколько секунд прибежал и Горовиц с пистолетом наготове. Но человек даже не обернулся. Он продолжал водить пальцем по корешкам, как ни в чем не бывало.
– Взять его! – приказал Альфред.
Горовиц, не долго думая, подскочил сзади и не очень сильно ударил странного «библиофила» дубинкой по голове. Тот покачнулся, и рухнул на пол.
– Вы что, Горовиц, с ума, что ли сошли? Вы что убили ключевого свидетеля? – Альфред был в ярости.
– Никак нет, господин Ланге. Он очнется через пару минут. Я пока что кандалы ему приделаю, если прикажете, – ответил Горовиц немного смущенно.
– Ну, что ж… – ответил Альфред примирительно, – тогда что ж, приделывайте.
Горовиц достал из заплечного кожаного мешка ручные кандалы с короткой цепью, завел лежавшему руки за спину, и сковал их, скрутив «браслеты» тугими болтами. Затем он перевернул пришельца на спину.
Альфред от неожиданности отпрянул:
– Господи! Да это же… Феррано… Какого черта!?
Горовиц ничего не понял и, чтобы скрыть свое недопонимание спросил:
– Не прикажете ли им на лицо воды плеснуть? Чтобы быстрее очнулись.
– Попробуйте, – разрешил Альфред.
Горовиц достал из того же мешка большую флягу с водой. Открутив крышку, он быстро плеснул воды на лицо лежавшему неподвижно Феррано. Тот фыркнул, словно отплевываясь, и медленно раскрыл глаза. Затем он попытался сесть, но у него ничего не получилось.
– Помогите ему встать, Горовиц, – сказал Альфред.
Тот подошел к Феррано, взял его подмышки и без видимого усилия приподнял, а после, поставив на ноги, и убедившись, что тот не намерен падать, отпустил. Феррано качнулся, но устоял. Глаза у него были мутноваты.
– Где я, спросил он?
Альфред снова опешил:
– Вы что, хотите сказать, что не знаете, где находитесь? Не валяйте дурака, Феррано, – сказал Альфред строго.
– Феррано посмотрел на Альфреда и, подслеповато прищурившись, произнес:
– А.. это вы, господин писатель… Простите, забыл ваше имя.– Он видимо, хотел сделать какое-то движение руками, но только теперь понял, что они скованы. – Почему я не могу двигать руками? Они у меня что, связаны? Почему?
– Потому что вы совершили серьезное преступление, Феррано, а поэтому арестованы для дальнейшего следствия по вашему делу.
– Я арестован? Что за чушь? С какой стати? – спросил Феррано уже несколько более возмущенно.
– Скоро вы все узнаете. Горовиц, будьте добры, отведите арестованного в карету, Йорк пусть останется у дверей, а вы с остальными, включая и Паркера, отконвоируйте задержанного в камеру. По дороге – это особое требование – следите внимательно, чтобы никто из посторонних до него не дотрагивался. Это понятно? Это очень важно! В случае подобных попыток можете применять оружие.
– Так точно! Разрешите выполнять?
– Выполняйте! – ответил Альфред. В его голосе звучало не то отчаяние, не то просто усталость.
Он обошел здание, обнаружил несколько опрокинутых шкафов и экспонатов, и решил, что в сущности, ему тут больше нечего делать, во всяком случае, до наведения полного порядка и проведения серьезной инвентаризации. С тем он и пошел к выходу, где снял с поста Йорка, запер решетку и, взяв извозчика, поехал в полицейское управление.
Глава 18
Маркус с двумя констеблями – Гудменом и Голдсмитом – осторожно подошел к двери и шепотом велел Гудмену отпереть ее. Тот кивнув, достал набор отмычек и стал ковырять в замке сразу двумя. Через пару секунд дверь тихо отворилась. Маркус жестом велел полицейским оставаться на месте, а сам на цыпочках стал пробираться, поминутно озираясь. В прихожей было темно и тихо, и лишь откуда-то из недр квартиры доносились приглушенные, довольно странные звуки, похожие на тихие стоны. Маркус дошел до конца коридора, и уперся в закрытую дверь. Он нащупал бронзовую ручку, похоже, она была сделана в виде когтистой лапы – в полутьме коридора ее было не разглядеть – и медленно, дабы не издать ни звука, провернул на пол-оборота. Дверь – слава богу – не скрипнула, и Маркус также на цыпочках вошел в комнату. Она была довольно велика, и внутри царил такой же полумрак, как и в коридоре, несмотря на то, что день выдался довольно солнечный. Два слоя плотных штор были задернуты, но тем мне менее, света все же было достаточно, чтобы понять, что в центре комнаты происходит нечто необычное. Маркус задержался, дабы дать глазам еще несколько мгновений попривыкнуть к полумраку. Вскоре он уже начал различать предметы: поначалу лишь крупные – шкаф, кресло – а после и те, что помельче. Он также увидел, что в центре комнаты, очевидно, мелом нарисован довольно большой круг, по внутренней стороне которого были изображены какие-то фигуры, Маркус еще не очень понимал, что именно это было. С внешней стороны круга, по четырем сторонам, горели большие, но тускловатые желтые свечи, видимо, они обозначали стороны света. Затем он разглядел в центре круга два свившихся нагих тела – мужчины и женщины. Они сидели лицом друг к другу и глаза их были закрыты. Они явно были в трансе. Женщина изредка двигала бедрами и немного постанывала. Видимо, именно этот звук и слышал Маркус, когда был в прихожей.
«Так…– промелькнуло у него в голове, – явно – магия соития. Только вот за кем же они охотятся? М-да… это-то как раз и необходимо узнать… стоп- стоп… спокойно… нужна вода и немного воска…»
Он тихо повернулся и, скользнув обратно в прихожую, тихо прикрыл дверь. Затем он стал двигаться по коридору в обратном направлении, ища при этом кухню. Она нашлась довольно быстро. Маркус тихо, без лишней суетливости, зачерпнув ковшиком воды из жестяного ведра, поставил его на стол у окна. Затем он подошел к стене, где на деревянной подставке в ряд, висели большие суповые ложки, деревянные молотки для отбивания мяса, мясницкие тесаки и прочая поварская утварь. Прихватив одну из ложек, не самую большую, Маркус стал искать свечу или просто кусок воска. Он открывал шкафчики, один за другим, но все это было не то: коробки со специями, большие банки с крупами, мерная посуда и вот, наконец, он нашел то, что искал. К счастью в секции рядом с сушеными фруктами и грибами, кто-то оставил довольно толстую свечу из твердого темно-желтого, словно охра, воска. Особенной удачей было то, что свечу эту никогда еще не зажигали. Маркус не спеша нарезал от задней части свечи, сколько было нужно, уложил, приминая, желтые обломки в ложку, и тихо двинулся обратно в комнату, прихватив со стола и ковшик с водой.
«Если это вавилонская магия направленная на поиск врага, или же египетская по части выведывания секретов, то они сейчас не должны меня слышать…Рискованно конечно… Но, я думаю, вряд ли кто-нибудь придумал бы что-то получше, да еще и вот так вот…сходу…»
Он еще тише прошел в комнату, присел сбоку от пары, плавно движущейся в соитии, и, как можно тише поставил ковшик с водой подле себя. Ложку он занес над одной из горящих свечей и воск скоро расплавился. Затем он сделал несколько очень аккуратных пасов рукой с ложкой над головами пары, бормоча очень тихо какую-то странную молитву или же заговор. Ложка с воском шла по кругу, над головами. Маркус старался не торопиться с тем, чтобы, не дай бог не пролить на кого-нибудь получившийся расплав. Когда поверхность воска стала «схватываться», Маркус убрал ложку, и, снова подержав ее еще несколько секунд над огнем, быстро вылил содержимое в воду. Вода странно зашипела, и на секунду даже показалось, что из нее пошли искры. Пара тотчас очнулась и женщина, вскочив, страшно закричала, ища одновременно глазами, чем бы прикрыться. Маркус без труда узнал ее: это была Клавдия. Через секунду он также узнал и учителя Йорковича, которого видел однажды со стороны. Делать было нечего, и Маркус выхватил свисток и засвистел. В комнату, топоча тяжелыми башмаками, ворвались констебли. Клавдия пошатнулась, глаза ее закатились, и она упала навзничь на пол. Густав схватился за голову и, неистово закричав, бросился к своей возлюбленной. Но он не успел, через секунду он уже бился между двумя крепкими полицейскими.
– Она же умрет! – кричал Йоркович, – вы же ничего не понимаете!
Он кричал, вырывался, иногда даже плакал, но Маркус строго оборвал его:
– Прекратить истерику! Немедленно! Говорите: почему умрет? Что тут происходило?
– Мы пытались управлять одним человеком, – дрожащим голосом начал Густав, – Клавдия полностью вошла к него, когда вдруг он потерял сознание: обморок или еще что-то…было непонятно… И она осталась в нем… Понимаете? Я пытался ее вытащить, но тут вы… Господи,… Что теперь делать? – он уже почти рыдал. – Господи, мы ведь не крали и вообще не желали никому зла, я ведь просто хотел вернуть свое…
Он сидел нагой посреди круга, охватив руками голову, и никого не замечая, рыдал, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Пусть оденется, – приказал Маркус констеблям.
Гудмен и Голдсмит приподняли Йорковича подмышки и вывели в другую комнату.
– Одевайтесь, – приказал Гудмен и протянул прихваченную с пола в прежней комнате груду мужской одежды.
Густав посмотрел на него и стал медленно одеваться, время от времени всхлипывая. Дрожащими пальцами он застегивал пуговицы на сорочке, и при этом не то плакал, не то мычал что-то нечленораздельное, мотая головой. Один раз он попытался рвануться обратно к Клавдии, но был тотчас остановлен. Когда, наконец, Густав застегнул последнюю пуговицу, Голдсмит надел на него ручные кандалы и усадил в кресло.
Маркус подошел к телу Клавдии и пощупал пульс. Она была жива, но ее состояние походило не то на шок, не то – на каталепсию. Он подошел к окну, раздвинул шторы, и, достав носовой платок, трижды поднял его над головой. Затем он ушел в другую комнату, где констебли помогали, бьющемуся в истерике Густаву одеваться.
– Голдсмит, будьте так любезны, подойдите сюда, – Маркус поманил рукой в коридор одного их полицейских.
Когда констебль вышел, Маркус прикрыл дверь.
– Значит так. Ваша задача: как можно быстрее найти доктора и прибыть с ним сюда. Пусть осмотрит эту даму…– Маркус мотнул головой в сторону комнаты. – Если доктор решит, что она может прийти в себя – везите ее к вам в управление. Я вызвал нашу сотрудницу, она поможет ее одеть или же взять все, что необходимо. Если доктор решит, что она прийти в себя не сможет, пусть везет ее в клинику. В этом случае вы будете ее сопровождать, и останетесь при ней вплоть до смены. Это ясно?
– Так точно, – ответил Голдсмит без особого энтузиазма.
– Вот и хорошо. – Маркус похлопал его по плечу.– Дело это необычное. И у вас имеются все шансы подрасти по службе.
Голдсмит тотчас вытянулся по стойке смирно.
– Идите, и побыстрее, прошу вас. Я дождусь вас с доктором.
– Есть!– отрапортовал Голдсмит и, хлопнув входной дверью, побежал вниз по ступенькам.
Маркус вернулся в комнату, где Гудмен караулил Густава. Последний уже был одет, хоть и выглядел изрядно расхристанным.
– Значит так, Гудмен, – сказал Маркус и посмотрел на часы, – Ваша задача – как можно быстрее доставить задержанного в камеру. Если кто-то по дороге попытается до него дотронуться – можете стрелять. Это ясно?
– Ясно-то…ясно… только вот не по уставу это… – выказал сомнение Голдсмит.
Маркус молча достал блокнот, и на чистом листе написал:
«Я, частный детектив Маркус Де Ниро, наделенный полномочиями младшего дознавателя Министерства приказываю:
– Предотвращать любые попытки контактов, особенно тактильных, с задержанным Густавом Йорковичем. Приказ распространяется на всю продолжительность дороги от квартиры задержанного и до полицейского управления. В случае попыток подобных контактов со стороны посторонних, требуется пресекать подобные действия любыми способами, вплоть до применения оружия.
сего числа…
Подпись: Маркус Де Ниро
Печать: Частное сыскное агентство «Гончие псы»
– Такой документ вас устроит? – спросил Маркус.
Констебль прочел документ, шевеля губами, и кивнув, спросил:
– «Тактильный», это что такое?
– Не давайте никому до него дотронуться, пресекайте попытки его обнять, пожать руку и тому подобное. Не давайте даже тронуть его за плечо! Разговоры тоже нужно пресекать, но стрелять при этом не нужно. Понятно?
Констебль кивнул.
– Ну и отлично! Ступайте. – Маркус открыл перед ними дверь, сначала одну, а после и вторую.
Когда констебль с Густавом убыли, Маркус вошел в комнату, где недавно проходило магическое действо, аккуратно взял ковшик и вытащил из воды образовавшуюся восковую фигурку. Она ему явно кого-то напоминала, но он пока не понял, кого именно. Затем он положил восковую фигурку в пустую стеклянную банку, также найденную прежде на кухне, погасил свечи, достал блокнот, и зарисовал созданный Йорковичем и Клавдией магический алтарь.
«А ведь я ошибся, – подумал он, – обряд-то был кабалистический. Вон, внутри круга-то обращения к ангелам по-иудейски: Азраель – Анаель… и так далее…» Он все зарисовал и записал, но разбираться в деталях было некогда. Затем он прикрыл голое тело Клавдии простыней и стал дожидаться Сандру и констебля с доктором.
Первой объявилась Сандра:
– Дядя? Как вы тут оказались? – удивилась она.
– Да как… Сегодня что-то необычное происходит …. Кстати… – он достал свой кисет с цветной кистью.
Сандра серьезно кивнула и достала свой бисерный кошелек, на котором тоже висела цветная кисть. Маркус кивнул в ответ.
Он объяснил Сандре, что нужно делать, по прибытии доктора, и после продолжил проводить обыск квартиры. В одном из шкафов он обнаружил несколько банок со свернутыми змеиными кожами, шкурками летучих мышей и прочей подобной всячиной. То ли Йоркович, то ли Клавдия, а может быть и оба, явно не были чужды не только большой магии, но и банального деревенского колдовства. «Впрочем, если нужно всего лишь зажечь свечу, стоит ли для этого привлекать артиллерийский полк со всем их порохом? В каких-то случаях и колдовства вполне достаточно», – подумал Маркус, – «Впрочем, то, чему я стал свидетелем, явно не было тривиальным колдовством. Однако, пока остается неясным за кем же они охотились? И потом, что нам известно, о личном подселении, и о том, о чем говорил Густав? Хм… А ведь я почти ничего об этом не знаю. Никогда не слышал даже, чтобы кто-то такое практиковал. Но, увы, магия – наука бескрайняя, как океан, и потому всего знать тут никто не может»
Маркус вернулся в комнату. Сандра явно очень нервничала. Она прохаживалась, поминутно садилась то там – то сям, вставала, и все время старалась держать взгляд подальше от Клавдии.
Маркус был тоже явно чем-то очень озабочен, и по его виду было понятно, что всякие расспросы в данный момент были бы крайне неуместны. И, тем не менее, Сандра рискнула:
– Дядя, скажите, что тут происходило?
– Если честно… я и сам не очень понимаю… – начал было Маркус, насупившись.
– Дядя,– сказала Сандра строго, – я – не ребенок. И я хочу знать, что тут происходило. В конце концов, мы тут оба находимся по долгу службы!
– Хорошо… – Маркус откашлялся. – По моему мнению, ту происходила магия соития.– Он снова откашлялся.
– Что? – Сандра немного покраснела.
– Ты спросила, я – ответил: магия соития. Еще вопросы? – Маркус пытался казаться холодным.
– А что это такое? – спросила Сандра почти с ужасом.
– Это – разновидность магии, как и многие другие ее виды.
– Дядя! – потребовала Сандра.– Расскажите мне! Иначе… не исключено, что кто-то… может воспользоваться моей неосведомленностью!
Маркус поднял на нее глаза.
– Да, наверное, ты права. – Он сел в кресло. – Ты, права, конечно… Кто, как не я, должен тебе все рассказать.. Ну, в общем – так… Это – довольно особенный вид магии, описанный еще в египетских источниках. Хотя… видимо… это куда более древняя традиция, восходящая к Месопотамии, если и не к самой Атлантиде. Ну, в общих чертах суть такова, что маг – мужчина может иметь силу, скажем – Х, и маг – женщина, может иметь силу, допустим Y. Однако когда они сливаются… – ну, ты понимаешь, – их сила почему-то становится равной даже не произведению Х и Y, но гораздо больше. Я подозреваю, хоть и не уверен, что результирующая сила будет равна либо Х в степени Y , либо – наоборот, в зависимости от того, кто в данном акте магии доминирует, или точнее – является ведущим. В данном случае, я думаю, что ведущей была она, – Маркус кивнул в сторону Клавдии.– Впервые, об этой магии было сказано в папирусе египетского жреца и мага Хоремхеба, жившего во времена правления фараона Тутмоса третьего. Но… я повторяю, скорее всего, и записи Хоремхеба – сгоревшие, кстати, в пожаре Александрийской библиотеки – это пересказ еще более древних текстов. Понятно?
– Да…– ответила Сандра, – но что тут все-таки происходило? И почему вы полагаете, что это была магия, а не, скажем, просто… хм… соитие?
– Если бы это было просто соитие, Клавдия бы не находилась теперь в состоянии каталепсии. Что же именно тут происходило, мы пока не знаем…– ответил Маркус довольно правдиво, – но посредством этой магии обычно отслеживают врагов или их секреты.
– Вот как?.. А что сейчас делает Альфред?– спросила Сандра.
– О… Не переживай за него! Я думаю, ему сейчас не до нас совершенно!
– Это я понимаю… Он прислал мне шифровку следить дальше за этой квартирой, и тут – такое!
– И что? – удивился Маркус. – ты справилась. Можешь не волноваться. Дождемся доктора, и после поедем домой.
– Как это домой? – возмутилась Сандра. – А как же мой пост?
– Да ну… За кем же тут наблюдать теперь? Густав Йоркович – в полиции, Клавдия – тут, и неизвестно – выживет ли…
– А вдруг сюда придет кто-то еще?
– Кто? – немного иронично спросил Маркус.
– Я не знаю. Если бы было понятно, кто, то и следить было бы незачем. В общем, как только придет доктор, я возвращаюсь обратно на пост наблюдения! До отменяющего приказа Альфреда.
– Ну, как знаешь… – Маркус пожал плечами.
Минут через двадцать вернулся констебль с доктором.
