Czytaj książkę: «Дневник Странницы – часть 1. Путешествие в глубины Незримого», strona 4

Запись 17 – столетняя бабушка

Мне было десять лет, когда мама, отчим и два младших брата переехали в Сибирь и сняли частный дом в маленьком провинциальном городе, не далеко от села, где жили мои дедушка и бабушки по маме и отцу.

Рядом в пристройке к этому дому, с заднего двора, жила сама хозяйка этого дома, бабушка которой было ровно сто лет. Она выходила редко, но передвигалась сама, без чьей-либо помощи. Однажды, когда я играла во дворе с братом, она вышла и позвала меня зайти к ней, брату же пройти к себе не разрешила. В тот момент старушка была очень добра ко мне, провела в свою каморку, состоящей из одной маленькой комнатки. (В этот день ей исполнился 101 год)

В комнате, как заходишь сразу, стоял стол. Вся стена над ним до самого потолка была увешана старинными иконами и образами. Рядом стояла кровать, а напротив неё огромный сундук. Подвела она меня к сундуку, открыла, и стала трясущимися руками вынимать свои «драгоценности» – вещи старинные, вышитые, обувь интересную, а затем я увидела на дне кучу книг. Они были необычные, огромные. Все в железном отчеканенном переплете, застёгивающиеся на замочек. Несколько книг она достала и стала показывать мне. А одну книгу очень бережно положила на стол и сказала, что это Святое писание, Библия. Я листала эту огромную книгу с интересными картинками, и это было нечто. Пыталась прочесть, но не могла. Спросила у бабушки, почему не по-русски написано, на что та, улыбаясь, ответила, что это старо-славянский язык.

Для меня это была незабываемая экскурсия.

С одной стороны это была обычная история, с другой, почему именно этот самый человек успел внести свою лепту в мои воспоминания. Почему именно меня, а не брата она наградила своим вниманием, и что кроется за этой встречей. Одно приходит на ум: «Меня уже вели некие силы».

Запись 18 – связь со стихами из детства

Хороший афоризм, вернее очень мудрый: «Мы родом из детства». Вот и у меня всё тянется из детства. И тяга к письму и сочинительству, и стихам.

Немного кратко повторюсь. Я жила в Узбекистане с мамой, в городе Алмалыке. В десять лет я со своим младшим братом залезли на крышу своего дома, посмотреть идёт ли мама с работы. По неосторожности упала вниз головой. Переводили меня из одной больницы в другую – безрезультатно. Взял к себе по Божьей воле и чудесным обстоятельствам доктор из Ташкентского института мозга. Вернул мне не только голову, но и зрение. Вот там, в палате, я неожиданно для себя начала вслух для больных читать стихи. Все слушали в полнейшей тишине, а затем просили почитать ещё. В школе я не особо учила стихи, никак не могла толком их запомнить и тройка была для меня положительная отметка. А тут в больнице сразу вспомнились многие стихи К. Симонова. Их-то я и читала. « Валя, Валентина…», «Маленький мальчишка…» После этого я стала писать стихи, но редко и не серьёзно.

В 4-ом классе, моя учительница, попросила меня написать стих о нашем прекрасном мире без войны, который потом отправили Американскому президенту Р. Рейгану вместе с моим нарисованным рисунком – о том, что мы не хотим ядерной войны. Ниже поставили свои подписи все учителя и ученики школы. (В последствие именно эта учительница приходила ко мне во снах в образе Учителя)

Затем, я настояла, чтобы дедушка и бабушка, у которых я жила после травмы на Алтае, отдали меня в музыкальную школу. Учась в ней, мне всегда хотелось импровизировать лично от себя. Моя учительница музыки говорила: «Света, ты хоть бы раз выучила нота в ноту, обязательно надобавляешь везде своё…» Я стала и правда писать свои музыкальные произведения и песни, с которыми я выступала перед родителями, а мои песни с друзьями пели вокруг фортепьяно.

В школьном возрасте любила книги Льва Кассиля. Решив в газете «Пионерская правда» предложенные ребятам математические задачи, я выиграла путёвку в летний математический лагерь. Тогда я окончила 9-ый класс. В один из вечеров, в лагере объявили общий сбор – к нам приехал Лев Кассиль. Никто из собравшихся ребят, не радовался так, как радовалась и волновалась я. Как будто эту встречу организовали по моей мысленной просьбе.

А ещё я мечтала стать лётчицей и притом летать на истребители. Откуда только возникло во мне такое странное желание? Но услышав по радио, что в лётное училище не берут с травмами головы, моё желание переросло в учителя математики. Всё работало на меня и исполнению этой мечты. Закончила школу будущего учителя ещё учась в школе и летнюю математическую школу, закончила музыкальную школу по классу фортепьяно. Везде была лидером, комсоргом, участвовала в смотрах… Поступила в пед. институт, на физико-математический факультет, но не закончила… Вышла замуж и жизнь круто поменяло своё русло…

В 2008 году по вине старушки-соседки, сгорел наш огромный дом, который мы всей семьёй строили 20 лет. Кроме нашего сгорел и её и ещё два рядом стоящих дома. Это было тяжелым испытанием для семьи. Сгорело всё – включая плодоносящий сад, который мы подняли с нуля, все постройки, мастерские, техника. Лето жили в стареньком уцелевшем «Москвиче» и работали всей семьёй, чтобы купить домик. Государство нам помогло, как погорельцам, через 4 года – выплатив пять тысяч рублей.

В данный момент я домохозяйка. Живу в этом же селе, но на окраине, как на хуторе. До ближайших соседей примерно километр. Перед домом – озеро, по бокам поля и берёзовые леса.

Моё достижение – моя дружная семья. Муж, с которым мы прожили более 30 лет, дочь, два сына, сноха, зять, и мои драгоценные три внученьки.

Хорошо вяжу, пряду на бабушкиной прялке. Занимаюсь огородом, садом, пчёлами, кроликами, курами. Живём Божьим промыслом: грибами, ягодой, рыбой…

Но стихам и прозе всегда находилось время. С января 11-го года начала писать уже более осознанно, опираясь на личный опыт и знания, которые просыпались во мне или давались, как я считала из вне.

Запись 19 – роль психотерапевта

Лето, 1984 год, я первый раз в гостях у родного отца и его семьи, мне 15.

Атмосфера, в которую я окунулась, мне была по душе. Сестрёнки пяти и четырёх лет, доброжелательная Вера, жена моего отца и сам отец, который уделял мне достаточно много времени.

Однажды, находясь у них на даче, к нам подошёл мужчина, возрастом моего отца и радостно поприветствовал нас. Он перекинулся с отцом парами фраз и пригласил в гости.

– Кто это? – спросила я у отца, когда, тот скрылся из виду.

– Приёмный сын, твоего дяди Володи – Юра. Их дача там, ниже, в самом конце у речки. Потом с тобой сходим.

Знакомство прошло весело и шумно. Я первый раз увидела жену дяди. Слово за слово и меня пригласили погостить с недельку у него в Новокузнецке, там же, где и жил мой отец, и ещё один их брат, и сестра. Я обрадовалась и быстро согласилась, так как заочно любила их всех.

Юра, оказался «странным». Меня не волновали его «тараканы» в голове, поэтому я не стеснялась его и не чуралась, вела себя так, какая я есть. Мы с ним проводили практически всё время вместе – походы за продуктами, экскурсии по городу, прогулки по парку, езда в деревню к родным. Ему нравилось общение со мной и его «странности» постепенно стали уходить сами по себе, но это было позже, а в начале…

Подоконники уставленные ванночками для фотодела, в которых лежали пророщенные семена разных уровней пророста. Куча книг по медицине и траволечению, горами стояли, лежали у него в комнате на столе и полках. Тонометры, тахометры, секундомеры стали арсеналом его жизни. При ходьбе, он каждые пять минут останавливался и мерил пульс. И если пульс превышал допустимую норму, то стоял и ждал, когда эта норма вернётся в исходную точку. Мне тоже приходилось останавливаться вместе с ним и ждать. Меня это забавляло. Я задавала ему кучу вопросов: Зачем…? И он старательно мне на них отвечал.

Они жили на первом этаже, и преодолеть расстояние от двери подъезда до их двери, занимало у меня несколько секунд. С ним же мы должны были, это расстояние преодолеть за 7 минут, стоя на каждой ступеньки по две минуты. Мне было смешно наблюдать за такими причудами моего новоиспеченного брата.

Однажды ему позвонили его родственники и попросили приехать к ним в деревню помочь собирать зверобой. Он дал согласие и позвал поехать меня с ним. Рано утром мы отправились в путь. Доехав на автобусе до нужной остановки, вышли. И вот здесь начались опять его причуды. Дойти пешком до кассы, чтобы взять билеты на электричку, нам надо было быстро, в запасе у нас было всего 10 минут. Иначе больше рейсов в этот день не было. Вот уже прошло пять минут, а мы сдвинулись с места всего на сто метров.

– Мы опаздываем! – сказала я, и взяв его за руку, что есть силы потянула за собой, пробуя при этом бежать.

– Мне так нельзя! Мы всё равно не успеем! – сопротивлялся он, выдёргивая свою руку из моего цепкого захвата.

– А опаздывать можно? – не унималась я. – Людей, которым ты пообещал, что поможешь, можно подводить? Соберись и побежали! Успеем!

Он, честно устыдившись, старался что есть силы. Те люди, что встречались на нашем пути, смотрели, мягко сказать, на нас, как на дураков. Но вот уже касса, билеты и ещё один марафон до электрички. Успели!

Заскочив в тамбур, за нами сразу захлопнулась дверь, и мы плавно стали отъезжать от станции. Юра сел, вытянул из-под рукава куртки часы и стал мерить пульс. Я сидела и улыбалась.

– Вот видишь, успели. И ты остался цел, даже взбодрился и выглядишь хорошо.

Он сидел какое-то время и смотрел на меня, как на марсианку, а потом выдавил.

– Я ещё так не бегал. Мой ритм никто не мог так нарушить, как ты. А ты это сделала и так непринуждённо, как само собой разумеющееся.

– Радуйся жизни! – улыбаясь, говорила я, почти сорокалетнему детине.

В деревне нас угостили чаем со свежим, только что выкаченным мёдом, и мы отправились большой ватагой за зверобоем. Зная Юру, как человека болезненного и следящего за своим биологическим ритмом, родственники не могли скрывать своего удивления и, провожая нас, домой, они с любопытством смотрели в мою сторону.

И вот опять дом, подъезд и три ступеньки, за разговором Юра их преодолел за считанные секунды. Опомнившись, снова схватился за пульс, но вид его уже был далёк от тяжело больного.

Тоже самое касалось и еды.

– Мороженное есть нельзя, – говорил он мне, видя, как я с удовольствием трачу деньги на это лакомство. – Оно опасно. Можно заболеть раком.

– Хочешь, я и тебе куплю? – дразнила его я. – Такая вкуснятина! Обожаю мороженное!

– Та-ак, что мы будем готовить на обед? О, вот это! – доставая из холодильника смачную пачку пельменей, говорила я. – Будешь?

– Ты, что! Это яд!

– Хорошо, ешь свои зёрна, а я буду пельмени.

Не заметно для себя, он по не многу стал кушать всё, чем питалась я. Так я, радуясь жизни, этому увлекательному путешествию и всем его сопутствующим событиям, уводила его своей радостной болтовнёй из собственного выстроенного им мира. Он забывал про пульс, про свои семена, медицинские книги, мерку давления…

Прощаясь, он спросил:

– Куда ты хочешь поступать учиться после школы?

– В педагогический, на физ-мат, – ответила я.

– Нет, тебе надо идти учиться на психолога, – и, помолчав, добавил, – у тебя есть к этому дар.

Я была прилично удивлена такому заявлению. А про себя подумала: «Ещё чего!» Для меня понятия «психолог» и «психиатр» имели равное значение.

Но жизнь преподносила свои сюрпризы, и поневоле мне пришлось столкнуться с этими понятиями безо всякого высшего образования – образование мне стала давать сама жизнь.

Запись 20 – наблюдали НЛО – мы не одни…

Первый раз НЛО я увидела вместе с одноклассницами. Десятый класс, начало зимы 1986 года. Мы шли с фермы, с практики по животноводству. Уже стемнело. Удивляясь, смеёмся, что луна сегодня висит так низко, огромная и оранжевого цвета. Пока кто-то из нас не заметил настоящую Луну. Тогда еще не было разговоров об НЛО и поэтому отнеслись к этому явлению легкомысленно.

Второй раз, вечером (19. 10. 2009), в начале десятого часа. В это время я разговаривала с сыном по телефону на улице, рядом находился младший сын. Я взглянула на небо и увидела яркую большую звезду. Она, мигая, летела на большой скорости, резко меняя траекторию полета. Могла резко повернуть на 90 градусов, затем лететь и резко поменять угол полета. Жалко, что далеко. Наблюдали всё это с сыном, и тут же рассказывали другому сыну по телефону.

Третий раз, тоже вечером и тоже в десятом часу (17. 06. 2010). Накачивали в огороде с сыном воду из колодца в бак и увидели над лесом, довольно таки близко висящий летающий аппарат сигарообразной формы, имеющий светло серую (сталистую) окраску. Он долго висел на одном месте, а потом резко улетел. Жаль, что в то время у меня не было фотоаппарата.

Запись 21 – чувство вины

16. 11. 1985 год – я в 10-м классе

Многим знакомо чувство вины засевшее и грызущее тебя изнутри. Вот и меня не обошло это чувство.

В этот день умерла моя бабушка Тая. Хоть я и приходила к ней в гости, как появлялась возможность, но после её смерти, меня стало глодать чувство вины. Я винила себя за то, что мало у неё была, мало помогала, мало разговаривала… и этих мало, накопилось внутри столько, что давило и ело меня.

Позже, будучи уже взрослой, я поняла, что люди, и я в том числе, не могут поступать иначе, чем они есть на данный момент. Срабатывает воспитание, духовная составляющая, жизненный опыт, окружение и внутренние пороки (пороги), которые являются препятствием.

Чувство вины в данном случае, нормальное явление. Если, человек начинает учиться у него, а не гнобить себя до саморазрушения, то нарабатывает определённый опыт видинья себя со стороны и начинает тяжелую внутреннюю работу над собой. И как бы человек не старался сделать себя правильным, этого не случиться в одночасье. Он каждый раз, при каждом случае будет снова и снова заглядывать в себя и что-то менять.

ИЗ ЗАПИСЕЙ О ЧУВСТВЕ ВИНЫ: Сны тесно связаны с тонкими планами (уровнями) и через сны автоматически видят наши наработки души. От этого зависит, на каком уровне будет находиться душа – это происходит и после «ухода». Помощь в Яви идёт соответственно тому, как душа ведёт себя в предлагаемой ситуации. Однажды мне написала женщина, спрашивая о своём сне, в котором ей снилась её мать. Правильно ли она поступила, что не стала винить маму за нелюбовь к ней, а наоборот стала любя мыть ей ноги. На что я ответила: «Если ты во сне винишь свою мать и не смиряешься с плохим её отношением к тебе, то получаешь автоматически уроки здесь, чтобы смирить в своей душе гордыню. Тогда в Яви надо будет проработать, что не так в себе, понять, осознать и принять маму с её содержанием души, а не требовать от неё того, что хочется тебе. Мать не может или не могла поступать в жизни иначе. Здесь совокупность кармических наработок, её личной жизни, особенно детства, воспитания, воздействия окружающих, собственные уроки по изжитию в себе недостатков и тд. Она такой же человек как все. И у неё свой путь роста. Поняв это можно легко простить и молитвой помочь человеку. Чувство вины надо искоренять осознанием. Если этого не делать, то мы выкармливаем в себе монстров, питая их чувством нашей вины, и они начинают вредить нам – чем больше пищи, тем больше вред (отходов). Вина мешает видеть более объёмно. Но! Это чувство, как и другие наши чувства, будь-то негативные или позитивные, мы можем использовать для роста души – они являются фильтрами и катализаторами для развития и изменения в нас».