Czytaj książkę: «13 рассказов о…»
© Светлана Петрова, 2021
ISBN 978-5-0053-6964-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРЕДИСЛОВИЕ
Меня зовут Кай Браун. Я работаю в оздоровительном санатории-пансионате, куда пять лет назад поступила одна удивительно умная женщина, благодаря которой на свет появился этот сборник новелл о самом главном, на мой взгляд, чувстве – о любви.
Мисс Элла Хант, 48 лет, не замужем, детей нет, семьи нет – кроме сестры, что привезла ее сюда.
После автомобильной аварии ноги мисс Эллы парализовало, и теперь она передвигается только в инвалидном кресле. Наши врачи говорят, что надежда есть, но все мы знаем, что волшебных пилюль не бывает.
Несмотря на эту трагедию, она не унывает – нашла отдушину в рассказах молодому поколению о любви, преданности и дружбе.
Эти рассказы она собирала целый год, работая в закусочной официанткой. 12 месяцев – 12 рассказов.
Я не умею писать, ведь я не писатель. Но главное, в этой книге не мое корявое и скомканное предисловие, а ее рассказы. Я постараюсь передать Вам всю манеру изречения мисс Эллы, и буду надеяться, что эти пусть и короткие повествования произведут на Вас такое же впечатление, какое я испытывал каждый раз, когда слушал эту по-настоящему потрясающую леди.
Пишу как есть. Слово в слово. Точка в точку. Слушайте и наслаждайтесь…
МИСС ИНКОГНИТО
Я не любила поэзию раньше…
До тех пор, пока не познакомилась с одним поэтом.
Он рассказал мне свою историю, которая бесповоротно изменила мое отношение к поэзии в целом.
Он пробыл в закусочной всего неделю – с понедельника по пятницу. Сидел тут с двух до пяти часов, каждый из этих дней. Не больше, не меньше.
Молодой парень лет 20 с вечно взлохмаченными волосами и взглядом наивного ребенка… Он постоянно стучал по клавишам своего ноутбука, изредка прерываясь, чтобы хлебнуть давно остывшего кофе. Он не торопился глотать его. Держал во рту уже невкусный напиток, словно забыв об этом глотке, обдумывая, какое слово подойдет лучше. Но он никогда не заказывал больше одной чашки.
Догадаться, что он студент было просто, а вот узнать в нем поэта почти невозможно. Я полагала, что он пишет какой-то проект для семинара, и было ужасно любопытно взглянуть хоть одним глазком, что же такое он так усердно пишет.
В один из дней, моё любопытство, наконец, взяло верх.
Это был четверг. Я подошла к нему. Он не сразу меня заметил, на самом деле, пока я не спросила:
– Что ты делаешь?
Парень вздрогнул и поспешил закрыть ноутбук, словно стараясь спрятать что-то постыдное или сокровенное. Испуганно он посмотрел на меня:
– Н-ничего, – заикаясь, ответил он.
В тот день было особенно мало посетителей, и я оставалась почти без работы. Поэтому я позволила себе сесть к нему за столик.
– Я заметила, ты что-то пишешь, – начала я, – не подумай, что я лезу не в свое дело, просто интересно.
Юноша тут же недобро прищурился и спросил:
– Вы пишете стихи?
Стихи? Так вот что он прятал в своем ноутбуке.
– Нет, что ты, – добродушно посмеялась я, – я вообще не люблю стихи.
– Тогда для вас здесь точно нет ничего интересного, – сказал он как-то обиженно, и опустил взгляд, будто стыдясь того, что только что произнес.
– Но мне все равно интересно, возможно ты сможешь меня переубедить —примирительно парировала я.
Честно говоря, читать стихи сопливого мальчишки совсем не хотелось, но я почувствовала, что своими словами могу напрочь отбить у него все желание писать, а я не хочу оставить человека без того, в чем он, быть может, нашел свое призвание, свою тропу. Без того, что делает его собой.
– Что может быть интересного в стихах брошенного мальчишки? – осторожно проронил он.
– Расскажи, что случилось?
Он не доверял мне. И не пытался это скрыть. Но его можно понять: какая-то незнакомая женщина вдруг проявила интерес к нему и его творчеству. Любой на его месте смотрел бы на меня точно так, как сейчас смотрит на меня этот юноша – с подозрением.
Но почему-то он все же начал говорить:
– Скажите, вы влюблены?
– А это важно?
– Просто ответьте.
Вопрос парня заинтересовал меня, и я ответила:
– Нет, я не влюблена.
– Тогда вам не понять.
– Но меня тоже бросали.
Лицо молодого человека прояснилось, словно я только что сказала то, что могло бы спасти его от неминуемой гибели.
– А долго вы были вместе?
– 6 лет.
– И что случилось?
– Эй, – улыбнулась я, – я спросила первая.
Парень склонил голову набок, ожидая ответа на свой вопрос. Я вздохнула, возвращаясь мыслями в прошлое:
– Просто однажды я стала не нужна. Нашелся кто-то более…
– Красивее? Лучше? Надежнее?
– Кто-то более.
– Сочувствую вам.
– Не стоит. Это было давно.
– Меня бросили через 56 часа после нашего первого поцелуя.
Затем он поднял крышку ноутбука и развернул его экраном ко мне:
– Прочтите.
И тогда я прочитала это:
Я пришел, чтобы скрасить свой вечер,
Чтоб запомнился мне этот город.
Ведь в маске, я не так уж заметен,
И надеюсь, все это меня не расстроит.
И вот я стою посреди всей толпы,
А в руках – Шардоне 98-ого.
Я смотрю – и вроде все здесь круты,
Но только ты мне видишься снова.
А ты такая, что сердце не бьется…
Что кровь остывает внутри…
А ты такая, как в песнях поется
О вечной и чистой любви.
Я, робея, наконец, подошел,
Чтоб тебя пригласить на наш танец,
И твой взгляд меня вдруг нашел.
«Позвольте, пригласить вас на танец?»
«Я не танцую» – сказала ты мне,
И имя твое – Мисс Ингогнито.
Вот только в этой шумной толпе
Только ты заглушаешь все хохоты.
Что скажете, Мисс Инкогнито?
Если мы протанцуем весь вечер?
Не смотрите с бровью изогнутой —
Ведь мне парировать нечем…
И ты быстро ушла незаметно,
Как и этот дурацкий фэн-шуй.
И пусть говорят, мечтать— это вредно,
Но я не забуду наш поцелуй…
Твое алое платье сюда не годится,
Здесь нужен несколько пышный наряд.
Ты думала встретить здесь принца? —
Добро пожаловать на бал-маскарад!
«Позвольте предложить Вам напиток?»
«Спасибо, мне хватит уже».
Я не испытывал больших пыток
Ваша победа, я сдался, туше!
«Позвольте, моя мисс Инкогнито
Я буду только Вашим сегодня.
Мне нравится Ваш подбородок поднятый,
Я узнал бы Вас в одинаковой сотне».
«Я тебе нравлюсь?» – усмехаешься ты.
«Безумно!» – ответил я без раздумий.
«Безумец – ты, коль не снимешь очки
Розовый цвет не идет этим клубам».
И ты улыбнулась. Загадочно как-то.
Неужто, я к сердцу протопал тропу?
Ничто не изменит этого факта,
Что, похоже, я в омут ко дну…
«Вы прекрасны, миледи!»
«Ну, хватит мне льстить!»
И тут ты расправила плечи.
«Так позволите Вас угостить?» —
Теперь ты почти посмеялась.
И я улыбнулся в ответ.
Мы взглядами обменялись, —
«Поверьте, лести и в мыслях нет».
Потом мы пошли танцевать.
И танцевали так долго…
Подскажите, как Вас понять?
Вы то мягкая, то остра, как иголка…
Между нами было лишь это —
Лишь ночь на балу-маскараде.
Но ты стала музой поэта,
Музой в алом параде.
Я закончила читать. Никогда раньше я не читала стихов, за исключением разве что школы. Но то, что я прочла тогда, отозвалось во мне смешанной гаммой чувств. Здесь были и тоска, и недоумение, и любовь, и разочарование…
С минуту я решала, что сказать, а юноша не мешал мне думать и терпеливо ждал. Наконец, я осторожно пробормотала:
– Это грустная история.
Он кивнул и поведал следующее:
– Я пришел в этот клуб в воскресенье вечером, чтобы отвлечься от студенческих забот. Вы же помните, как это важно: расслабляться от лекций. А она была в длинном шелковом платье алого цвета. Это же был маскарад, поэтому она была в роли Сатаны, а я… я этакий Джеймс Бонд в маске. На ее губах была такая же алая помада, а глаза светили синим маяком, освещая путь в темноте. А возможно, так казалось только мне…
Я влюбился в ее силуэт, в ее копну рыжих волос, в ее губы, в ее хитрый взгляд синих глаз и даже в ее жесты. Она вела себя как охотница, выслеживающая свою жертву.
Я долго смотрел на нее, не решаясь подойти. Она крутила бокал с красным вином и осматривала толпу, и вдруг ее глаза встретились с моими, и я будто проснулся и решил: пора.
Уверенной походкой я подошел к ней, она выжидающе наблюдала за мной. А когда я подошел слишком близко, выказала свое полное безразличие…
– Привет, – робко начал я, потирая руки о карманы брюк.
Девушка окинула меня оценивающим взглядом, но ничего не ответила. Только подняла стакан в знак приветствия и выпила его до дна. А затем собралась уйти. Просто уйти! Молча!
– Постой, – предпринял я попытки остановить ее.
Она остановилась и снова взглянула на меня. Мне хватило секунды, чтобы понять, что я должен ей сказать, чтобы она осталась:
– Прости, я не хотел, чтобы ты уходила. Мне показалось, тебе было скучно, я решил, что небольшая беседа сможет поднять тебе настроение.
– Что ж, ты ошибся, – сухо ответила она, продолжая собираться.
– Может, хотя бы дашь мне шанс?
– Мне это не интересно, – она была непреклонна.
– Прошу один танец?
На лице девушки я читал раздражение, но все-таки сделал попытку сгладить все эти углы:
– Обещаю, потом я исчезну.
Ее глаза сощурились и теперь смотрели с интересом. Мог ли я считать это победой?
– Хорошо, один танец, потом ты исчезнешь.
Я улыбнулся. Это определенно победа! Предложив девушке руку, я повел ее в свободное место зала, туда, где музыка слышалась негромко, и мы могли бы пообщаться хотя бы до конца игравшей сейчас песни.
Я не мог не заметить, что она скованна, как будто все это ее напрягает. И она пытается сопротивляться. Все время танца она отводила взгляд в сторону, будто боялась смотреть на меня. Что-то с ней было не так. Это точно.
– Кстати, меня зовут Джейк.
– Прошу, давай без имен. Знакомство в наши планы не входило, насколько я помню.
Я усмехнулся. Однозначно, это самая странная девушка, которую я когда-либо встречал. Так мы и протанцевали молча, пока не закончилась песня. Я ожидал, что она сейчас развернется и уйдет, но к моему удивлению, она потянулась к моим губам и легко поцеловала…
На следующий день я искал ее среди моих сокурсниц, но никто не был похож на нее. И я уже утратил всякую надежду, но вчера… вчера я видел ее. Клянусь, это была она. Я сразу же подошел к ней и напомнил о той ночи, на что она ответила:
– Послушай, все было мило, но мы явно не пара. Не ищи меня больше.
И она ушла, не оборачиваясь. Ее слова больно ранили меня. Даже лезвие ножа не режет так больно, как ее слова. Меня бросили. Меня бросили через 56 часов после нашего первого поцелуя.
– Она читала это? – спросила я, когда он окончил рассказ.
– Нет, но я бы хотел.
– Так покажи ей.
– Боюсь, она не оценит.
– Послушай, если уж я оценила – человек, который в жизни не любил поэзию, то она точно не пропустит.
Парень улыбнулся:
– Спасибо вам.
– Спасибо тебе.
Он кивнул, закрыл ноутбук и поспешил к выходу. За кофе не заплатил! Но я не стала его останавливать, он оказал мне услугу, которая стоит гораздо больше одной чашки кофе.
Он вернулся через неделю. Не один. С ним была девушка. С рыжими волосами и взглядом хищницы. Я узнала девушку из его рассказа и улыбнулась самой себе. Она была красивой. И мне показалось, немного высокомерной. Но она держала этого юношу за руку. Поэта, чьего имени я даже не знаю. Кажется, они были счастливы.
Увидев меня, молодой человек кивнул мне, я кивнула в ответ. Мы оба постарались друг для друга. Теперь томик стихов всегда в моей сумочке, и я читаю его всюду, когда находится свободная минутка.
ПИСЬМА БЕЗ ОТВЕТА
Вы когда-нибудь помогали незнакомцу? Конечно, все мы переводили бабушек через дорогу, тащили их тяжелые сумки. А помогали ли вы им морально?
Вот где настоящая помощь. Необязательно идти со своими личными проблемами к психологу, достаточно иметь рядом нужного человека. Психолог, конечно, залечит ваши раны, но нужный человек сможет залечить даже шрамы.
А что вы знаете о любви? Это вовсе не та вся романтическая мишура и клятвы «любить и в горе и в радости, в богатстве и в бедности». Но это все, что мы знаем о любви. Однако, любовь определяется поступками. На что вы готовы ради любви?
Я знаю о любви к другим немного, но знаю достаточно о любви к себе. Только эта любовь способна залечить шрамы.
Я – самая обычная официантка из самой обычной закусочной узнала об этом лишь в 28 лет. Мне помог один отставной офицер. Целый месяц я наблюдала за ним и той светской дамой в дорогих костюмах, которой он изливал душу…
Так, позвольте рассказать об этом…
***
«Здравствуйте!
Даже не знаю, на что я надеюсь, начав писать это письмо. Шансы, что Вы его получите, ничтожно малы. Ведь я не знаю ни Вашего имени, ни адреса. Я не знаю о Вас ничего, кроме того, что в Ваших глазах цвета карамели можно утонуть. Такая в них глубина…
А знаете, я ведь сразу Вас заметил, как только Вы впервые появились в этой закусочной. Зачем? Зачем Вы приходите в это богом забытое место? Еда здесь невкусная, а чай просто отвратительный. Это место Вам не подходит. Сюда сходятся те, кому больше нечего терять, а я не верю, что Вы – одна из них.
Но, тем не менее, Вы здесь. Каждый день. В одно и то же время. С одним и тем же пойлом. Для чего? Но удивительно не это. Знаете, мы с Вами никогда раньше не встречались, но все Ваши движения – начиная от наклона головы, когда Вы пьете свой чай и заканчивая тем, как Вы держите ручку, выписывая очередной чек – все это мне кажется знакомым.
Смеюсь.
Я совсем не романтик. Сентиментальность не моя черта. Но рядом с Вами слова сами просятся на бумагу…
Наверное, стоит перечитать весь этот бред и понадеяться, что он заставит Вас улыбнуться. А большего мне и не нужно. Невыносимо видеть столь глубокую печаль на столь прекрасном лице.
Улыбайтесь, моя Незнакомка – улыбка должна пойти Вам к лицу».
– Мисс, – позвал мужчина лет 35.
Я запомнила его. Он приходит каждый день на протяжении полутора недель. У него всегда серьезный вид и гордая осанка, даже сидя за столиком. Так держатся солдаты.
В тот день он зачем-то принес блокнот и что-то писал в нем. Я подошла к нему, он как раз складывал вырванный из блокнота лист бумаги, а затем вручил его мне, сказав:
– Я буду признателен, если вы передадите это письмо той леди через два столика. И, пожалуйста, не говорите от кого оно.
Я не совсем поняла его просьбу и несколько секунд смотрела то на него, то на лист бумаги в моей руке, и только когда он вопросительно вскинул брови, до меня дошел смысл сказанного. Я слабо улыбнулась и пошла исполнять просьбу.
Женщина смотрела в окно, крутя в руках кружку чая и, кажется, никого вокруг не замечала. У нее был очень отчужденный вид.
– Простите, – сказала я.
Она повернула голову в мою сторону.
– Вам письмо.
Я выпрямилась и, забрав письмо из моих рук с интересом спросила:
– Но от кого?
– Отправитель пожелал остаться неизвестным.
Она оглядела зал закусочной. В тот день было мало людей: две пары, старушка, трое одиноких мужчин и две женщины.
Он не подал виду. Ничто не могло указать на то, что он автор письма. Кроме меня. Как она читала это письмо, я наблюдала уже со своего места, периодически поглядывая на адресанта. Он был невозмутим. «Что за игру он затеял?» – пронеслось у меня в голове. Интерес захватил меня, а наблюдение за этими людьми стало моим личным развлечением.
Женщина читала письмо долго. Трудно сказать, какие эмоции отражались на ее лице в этот момент. А через какое-то время она стала улыбаться, и чем больше читала, тем шире становилась ее улыбка. В конце она сложила письмо аккуратно, положила его в салфетницу и попросила счет.
Она не взяла письма…
Механически я повернулась в сторону того мужчины, что написал это письмо. Кажется, этот жест нисколько его не задел. Он не ждал ответа. А спустя несколько минут ушел и он.
Позже, убираясь в зале, я подошла к ее столику, в надежде, что письмо еще там. Мои надежды оправдались. Оно лежало там, где она его и оставила. Сложенный вчетверо лист бумаги не был запечатан, даже не было конверта. Я достала его и собиралась выбросить, но любопытство взяло верх…
Никогда раньше я не читала чужих писем и не слышала ни о чём подобном, Хоть и разменяла уже третий десяток…
Эти двое… Не могу передать словами, насколько я прониклась их жизнью. Я будто открыла книгу с увлекательнейшим любовным романом. Я начала ходить на работу не просто ради денег, а ради них. Чтобы не пропустить ни одной страницы. Меня больше не интересовала моя жизнь, я волновалась за них.
Он приходил почти каждый день на протяжении месяца и постоянно что-то писал. Я помню лишь 2 дня, когда с ним не было блокнота и ручки.
Его письма… я помню их все. Для меня он стал персональным автором. Только моим. Какая-то одержимость овладевала мной. Я знаю о нем все и ничего одновременно…
«Я видел, как Вы читали мое письмо и улыбались. Признаюсь, в тот момент я был счастлив. Я счастлив и сейчас, потому что знаю, что Вы читаете мои письма.
Я знал, что от рождения Вы награждены красивой улыбкой, но не догадывался, что настолько. Вчера мне на миг показалось, что солнце стало светить ярче. Но нет. Это улыбались Вы. Вчера Вы сделали жизнь одного человека в десятки раз ярче.
А знаете, я, пожалуй, буду звать Вас Джульеттой. Забавно? Вы считаете? Возможно. Но в этом есть некая романтика, не находите?
Я буду Ромео. Потому что, как и он, я не представляю жизни без своей Джульетты».
На этот раз он ушел раньше ее прихода, оставив письмо на столике. Я забрала его сразу же, как за ним закрылась дверь закусочной. А прочитав его – странное чувство поселилось у меня в душе. Хотелось ее ненавидеть…
Человек, который ТАК пишет, определенно заслуживает ответа, но она снова сложила лист бумаги и положила в салфетницу, как и вчера, даже не взглянув в зал.
Он писал каждый день. И она каждый день складывала эти душевные письма в салфетницу. А потом уходила, гордо подняв голову. Ей льстило, что она является предметом чьего-то вдохновения, обожания, воздыхания. Она стала выглядеть в разы лучше. И всякий раз она входила с улыбкой, осматривала зал в поисках своего тайного поклонника и проходила за столик. Чаще всего за один и тот же. Я даже стала называть его Ее столиком.
Но Ромео уходил раньше. Оставляя письмо на столике. И я всякий раз читала его, прежде, чем отдать.
«Дорогая Джульетта!
Давайте сыграем? Я попробую Вас разгадать. И если я прав, то Вы улыбнетесь.
Итак, начнем!
Вы замужем.
И это первая причина, почему я могу любоваться Вами только на расстоянии. Такие женщины как Вы всегда бывают чьей-то женой. Я умею проигрывать. И совсем этим не разочарован.
Вы работаете учительницей.
Это видно по тому, как Вы одеваетесь и как держите спину. И как выписываете чеки. Будто каждый лист бумаги – это тетрадь школьника, который допустил массу ошибок в диктанте.
Вы сама себе парикмахер.
Прядь и Вашей прически выбивается всегда в одном и том же месте – на затылке. Там, где Вы не можете видеть.
Вы не любите опаздывать.
Вы всегда смотрите на часы. Будто пришли раньше или не хотите опоздать в другое место. При этом вы всегда смотрите в окно.
Вы любите книги.
Всегда, когда Вы читаете мое письмо, Ваши пальцы разглаживают лист бумаги, а в Ваших глазах появляется интерес, будто у Вас в руках вовсе не клочок бумаги из блокнота, а новая книга. А после прочтения Вы аккуратно складываете страницу и кладете ее в салфетницу, словно на книжную полку.
Я также знаю, что сейчас Вы улыбаетесь, потому что я не промахиваюсь. И сейчас попал в цель.
А хотите, я пообещаю Вам за месяц собрать 50 Ваших улыбок? Обещаю. И в моей коллекции уже семь.
С любовью, Ромео».
«Сегодня Вы особенно красивы, Джульетта. Ваше изумрудное платье подходит к цвету Ваших глаз. Оп! Поймал. Еще одна улыбка. Восьмая.
Вы, наверное, думаете, что я какой-то маньяк, выслеживающий своих жертв или детектив, читающий людей, как книги.
Я Вас огорчу.
Я не то и не другое. Я лишь офицер в отставке. Шальная пуля загубила мою карьеру военного.
Это печально.
Только Вы не печальтесь. Печаль Вам не идет. Ведь мы даже не знакомы…
Сегодня мне подали чай со вкусом меланхолии, и только поэтому я вынужден закончить это письмо так. Не хочу портить Вам вечер. Веселитесь! Улыбайтесь! Вы того стоите.
А в мою копилку только что прилетела девятая улыбка.
Ваш Ромео».
«Джульетта,
Сегодня Вы смотрели в окно закусочной дольше обычного. Вы видели человека, который раздавал детям воздушные шарики и улыбались.
Я тоже его видел.
Он раздавал их просто так. Чтобы дети порадовались.
А Вы заметили, что на нем был костюм Микки Мауса? Не сказав ни слова, он дарил счастье.
И Вы улыбались… а значит, в моей коллекции уже 10 улыбок.
А нет. Уже 11».
Спустя неделю он «собрал» 15 ее улыбок. Это правда. Она всегда улыбалась, читая его письма. Но ни разу не написала ответ. Ни строчки! Я считаю, это жестоко. Когда перед тобой обнажают душу, а ты молчишь в ответ – нет более жестокого наказания.
Меня все мучал вопрос: как долго он сможет терпеть это?
Однажды я решила спросить напрямую. Он писал очередное письмо, когда я спросила:
– Простите, но почему вы не признаетесь ей?
Он поднял уставший взгляд на меня. Впервые я заметила, что его глаза, словно пустые… в них нет жизни. Нет того огонька, задора. Они были голубого цвета. А мне показались бесцветными… от того он выглядел старше своего возраста. Хотя, готова поспорить, ему не больше 35. Однако, сейчас я не дала бы ему меньше 45.
– А почему вы не спешите за уезжающим поездом? – ответил он.
В его словах был смысл. Из его писем я знала, что та женщина замужем, и наверняка, это была главная причина.
Еще один вопрос подстегивал мое любопытство.
– Но она их выбрасывает. И не отвечает вам. Как можно игнорировать это?
– Ее улыбки – ее ответ. Вы умеете читать по улыбкам? Очень полезное умение. Вот, например, ваша улыбка всегда натянута. Вы мечтаете покинуть это место, – он обвел глазами зал закусочной, – потому еда здесь невкусная, а чай просто отвратительный. Посетителей все меньше. И вы неправы, говоря, что она выбрасывает мои письма. Она складывает их в салфетницу, откуда потом их забираете вы и кладете в нагрудный карман, чтобы, когда вы придете домой, положить их в какую-нибудь коробку с каким-нибудь дурацким романтическим названием. Вы их храните. И я знаю зачем. Хотите сделать из этой истории одно произведение. Ваше право.
Он отхлебнул чай, а я сидела неподвижно, сраженная его словами. Все, от начала и до конца его монолога было правдой. У меня действительно есть коробка, куда я складываю все его письма. И есть название: «Письма, в которые вложили душу». И я действительно хочу бросить эту работу именно по той самой названной причине. И мне на самом деле хочется однажды рассказать эту историю миру. Мурашки пробежали по всему моему телу. Было странно сидеть с ним рядом, говорить, слушать… странно и страшно.
– Откуда вы все это знаете? Вы всегда уходите раньше ее прихода, а про меня вы ничего не знаете. В чем ваш секрет?
– Скажите, мисс, – он развернулся ко мне лицом, – если вы спросите фокусника, в чем его секрет, он вам ответит?
– Сомневаюсь.
– Вот и ответ на ваш вопрос.
Он снова сделал глоток чая и уставился куда-то вперед. Он всем своим видом показывал, что разговор окончен. Но нет, я только начала.
– Почему вы ей пишете?
Легкая улыбка коснулась его лица, а в свои слова он вложил столько тепла, что можно было обогреть всю закусочную, не включая обогреватель.
– Потому что она достойна этого. Потому что она – единственная причина, по которой я прихожу сюда, пью ваш безвкусный чай и вообще все еще живу. Мне давно следовало пустить пулю себе в висок. Еще в тот роковой для меня день, когда я потерял цель в жизни. Но когда я увидел ее, печальную и скучающую здесь, моя жизнь снова обрела смысл. Я решил, во что бы то ни стало нарисовать улыбку на ее лице. И вот теперь она улыбается, всякий раз, когда берет в руки мое письмо. А я, подобно вампиру, «высасываю» ее улыбки, тем самым поддерживая свою жизнь. И не принося вреда ей… Поверьте, это того стоит. Она должна цвести, понимаете?
А сейчас извините, мне пора уходить. Джульетта скоро придет. Вы знаете, что нужно делать.
Он пододвинул ко мне сложенный лист бумаги – письмо, которое я должна передать его возлюбленной. И которое я снова прочитала прежде, чем отдать адресату.
«Дорогая Джульетта!
Сегодня идет дождь… И сегодня мне снился сон. В нем мы с Вами гуляли по осеннему парку, а Вы кормили голубей крошками хлеба. Мы держались за руки, под ногами шуршала опавшая листва, а на наших лицах отражалось счастье.
Вы улыбнулись?
Знаю, что улыбнулась. Моя шестнадцатая улыбка.
Вам, наверно, интересно, что я с ними делаю? Вешаю на доску почета. Каждая Ваша улыбка – это стимул для меня стараться еще больше сделать Вас счастливой.
Вы плачете? Не нужно, милая. Все хорошо. На Вашем лице всегда должна быть улыбка. Она идет Вам.
Ромео».
И она действительно плакала в тот вечер… хотя письмо было написано до ее прихода. С того дня я начал оглядываться по сторонам, идя с работы домой и наоборот. У меня началась паранойя и мания преследования.
– Мисс, можно спросить? – обратилась ко мне «Джульетта», – кто автор этих строк?
– Простите, это не моя тайна. Я ничем не могу вам помочь, – ответила я.
– Я вам заплачу.
– Простите.
Это все, что я сказала ей тогда. Больше она не задавала вопросов. В тот вечер она еще долго сидела, глядя в окно, и вертела письмо в руках. Вплоть до самого закрытия. Перед закрытием она любовно разгладила каждую складку на бумаге и точно так же, как и всегда оставила листок в салфетнице. Она больше не улыбалась. Этот раунд «Ромео» проиграл…
«Здравствуйте, Джульетта.
Я написал Вам письмо вчера и ждал Вас до конца, но Вы не пришли…
Должно быть, что-то случилось? Или Вас огорчило последнее письмо? Должно быть…
Вы приходите сюда из-за меня. Теперь я знаю это. А точнее, из-за моих писем. Вам они нравятся. А мне нравитесь Вы. Наверно, я просчитался где-то, ошибся. Что ж, бывает. Все, что я могу сейчас сделать – это пообещать, что больше такого не повторится. Прошу Вас, не лишайте меня возможности видеть Ваши улыбки. Не отбирайте у меня шанс чувствовать себя живым. Ведь только, когда Вы держите в руках эти несчастные клочки бумаги, я живу.
Вы еще не знаете… я должен был умереть. Пять лет назад. Гражданская война. Вражеская пуля. Прострел. Травма бедра. Увольнение досрочно. Калека. Разбитые надежды.
Не подумайте, я не жалуюсь и не плачусь в Вашу жилетку. Просто хочу, чтобы и Вы кое-что знали обо мне.
Но сегодня я хочу, чтобы Вы улыбались. Однако, этот раунд вновь остается за Вами…
Искренне Ваш Ромео».
Она не пришла вчера, и вчерашнего послания я не видела. А сегодня она пришла позже обычного. Села за свой столик, заказала крепкий кофе и стала осматриваться. Она искала. Все еще искала его. «Ромео». Но его уже не было. Только письмо, которое я отдала вместе с заказом.
Надо сказать, я не сразу ее узнала. Горящие еще два дня назад глаза сегодня были потухшими. Одежда не выглажена, на лице нет макияжа, а в волосах, словно птицы вили свое гнездо. Я даже насчитала пять мелких веточек.
«Джульетта» дрожащими руками взяла письмо и, медленно развернув его, стала читать. Она не улыбалась… И я решилась на вопрос:
– Простите, возможно, это не мое дело, но я впервые вижу вас такой подавленной. Может, хотите поговорить?
– Вы правы, это не ваше дело.
Затем она заплатила за кофе, и оставила хорошие чаевые. В первый раз она заплатила наличными, а не выписала чек. что-то происходило… но об этом я узнала позже.
А потом не пришел он… два дня о нем не было слышно. Будто его вообще никогда не было. Или же он все-таки пустил пулю себе в висок, как писал в одном из писем? – подумала я. И эта мысль меня ужаснула. Я испугалась за его жизнь. И всякий раз, когда звенел колокольчик на двери закусочной, я поворачивала голову к выходу, в надежде увидеть его. Но всегда это бы не он…
«Джульетта» приходила каждый день и подолгу сидела за столиком, рассматривая каждого посетителя. В каждом мужчине она видела того, кто пишет ей. Два дня она не получала ничего, и каждый день ее глаза все больше теряли свой блеск. Два дня я наблюдала за ее «гибелью» и не представляла, как может один человек может перевернуть весь мир другого всего лишь за пару недель. Это было что-то недостижимое для меня. Но, тем не менее, я видела, как красивая женщина поминутно превращалась в старуху. Я молилась, чтобы он, наконец, пришел и избавил ее от мучений.
И он пришел. Без блокнота и без ручки. Впервые за это время. Он сел за столик и просто смотрел на нее. И ни одна эмоция не читалась на его лице. Мне стало обидно за нее и именно это сподвигло меня заговорить с ним:
– Та женщина скучала без вас
– Я знаю, – был мне ответ.
– Она ждала вашего письма.
– Я знаю.
– А сегодня вы писать не будете?
– Нет.
– Почему?
– Еще рано.
Что это значило? Я не знаю. Задать это вопрос я не решилась. Вот только мысли мешали работать весь оставшийся день.
Сегодня она заказала бутылку вина и большой кусок медового торта.
– Сегодня у меня депрессия, – только и сказала она.
Я бросила взгляд на «Ромео», этот наглец ухмылялся, а когда я прошла мимо него, чтобы принести заказ женщине, он прошептал что-то типа «сейчас самое время», а потом молча ушел.
Он был для меня загадкой. Никогда в жизни я не встречала таких людей. Это как в видеоигре, каждый новый уровень сложнее предыдущего, но этим же и интереснее играть в эту игру. Каждый его шаг был непредсказуем. И это меня пугало в нем…
«Джульетта»… сегодня она снова ничего не получила, и с каждым прожитым часом ее надежда становилась слабее…
«Ну, здравствуйте, Джульетта!
Простите, что не писал эти три дня. Так было нужно. Ради той улыбки, что сейчас играет на Ваших губах. Поверьте, она стоит десятка ваших улыбок. Из всех она самая искренняя, чистая и нежная. Это улыбка счастливой женщины. И я безмерно рад, что подарил Вам я…
Справедливо сказать, что теперь я имею 26 Ваших улыбок. Именно 26. Прибавим сегодняшний десяток.
Улыбаюсь.
А знаете, я наверно, влюблен. Правда. Влюблен в Вас. Как мальчишка. Смеюсь.
Что это? Неужели я услышал едва различимый радостный смешок? Так и есть. Думаю, что оценю его еще в десяток улыбок. Уже 36. А впереди две недели…
Я тут кое-что вспомнил. Вы задавали вопрос мужчине здесь, в закусочной, помните? Месяц назад. Вы спросили: «Скажите, а я красива?» Он тогда ответил: «Никогда не сомневайтесь в своей красоте».
Я тоже был здесь в тот день. И мужчина был прав. А у меня в кармане 37 улыбок.
Никогда. Не сомневайтесь. В своей. Красоте.
С любовью, Ромео».
– Вот хитрец, – произнесла она с улыбкой, прочитав письмо.
– Ваш возлюбленный, – спросила я, обслуживая ее столик.
Она взглянула на меня своими карамельными глазами, в которые возвращалась жизнь.
– Вы знаете, мы незнакомы, но каждое слово в его письмах откликаются во мне бурной волной эмоций. Начиная от ненависти и заканчивая нежными чувствами. Я ненавижу его за то, что не знаю, но в то же время я не могу без него. Его письма – словно наркотик. Они нужны мне. Как кислород. Спасибо Вам и ему, кем бы он ни был.
