Czytaj książkę: «Случайности не случайны», strona 9
– БОГАТЫРЬ!!! Ты меня спас, как в сказке! Ты спас меня! – всхлипывал он.
– Тихо-тихо, мой хороший! Все уже закончилось, – гладя его по голове, успокаивал Ча Ки, – Твой Богатырь здесь! Где-нибудь болит? Ты нигде не поранился?
Малыш покачал головой, все еще крепко обнимая его.
– Поедем к маме? – сквозь невольно подступающие слезы, спросил Ча Ки.
– Поедем, но только с тобой! Ты ведь останешься со мной, правда? – попросил Ли Юн.
Ча Ки на ходу сказал инспектору, что сам отвезет малыша к матери, а завтра с утра они все вместе придут в участок и дадут показания. Тот только кивнул, работы на сегодня у него и так хватит.
Ча Ки усадил Ли Юна в машину и только успел пристегнуть ремень безопасности, как к дому подъехали Мин Хо с Марусей.
– Что здесь происходит? Откуда столько полиции? И почему ты здесь, а не ищешь мальчугана? – нахмурился Шеф.
– Я уже нашел малыша и сейчас повезу его к Ульяне! – начал было он, но его прервала Маруся.
– Как нашел? Где? С ним все в порядке? – и не услышав ответа, отодвинула их обоих от машины, – Ли Юн, крошка, как ты? Нигде не болит? Сильно испугался? – Маруся села на корточки перед мальчиком, ощупывала его, целовала и чуть ли не плакала. Малыш только мотал головой.
Мужчины переглянулись и решили ей не мешать.
– Похитителем оказался отец Ли Юна. Он наш сосед. – продолжил свой рассказ Ча Ки. – Кстати, не зря ты его Маруся подозревала! Он выследил Ульяну через вас с Ильей.
Он улыбнулся Мишане: – А она очень наблюдательная и сильная. Как думаешь, Шеф, справишься с такой женщиной?
– Езжай уже отсюда подобру по здорову! – подтолкнул его к машине Мин Хо, – И поскольку ты такой сегодня молодец и спас малыша, вот тебе бонус! – он вытащил из кармана электронный ключ от номера в отеле и отдал его другу, – сделай милость, не появляйся сегодня тут больше! Да и Ульяне, я думаю, удобней будет с малышом в отеле, чем у Вари дома. И ты будешь рядом. – подмигнул он.
Мин Хо развернул Машу и, легонько подталкивая, провел в дом.
Глава 12.
"Все точки над "И"
Мин Хо завел Марусю в пустой и тихий дом. Он плотно закрыл дверь, взял ее за руку и повел за собой в кабинет. Его рука была такой теплой и надежной, но перед глазами у Маши все еще стояла его «невеста».
– Господин Чхве, может вы все же объясните, что происходит и уже отпустите мою руку? – решила еще раз повыкобениваться Маруся, – думаю, Ваша невеста не обрадуется, если вы и дальше будете себя так вести?
– Маруся, прошу, остановись! Я и так уже на грани! – прошептал он, глядя в ее штормовое синее море. – Нет у меня никакой невесты, я тебе уже говорил! Но зная тебя, на слово ты мне вряд ли поверишь, поэтому и притащил сюда. Садись в кресло и смотри, а потом будешь выяснять отношения, если захочешь!
Маруся заглянула в его глаза. В них было столько боли и мольбы, что она перестала сопротивляться и послушно села в кресло. Он открыл перед ней ноутбук и включил какую-то запись. На ней стояла няня Ирина, пялилась мордой в пол и принародно каялась во всех махинациях, что задумала со своей племянницей! Мишаня даже показал ей, как Дже Хи прикрикивала на Софочку, когда она совала нос во все комнаты и шкафы. Потом Маруся увидела, как Дже Хи шарилась по кабинету и уничтожала улики в ноутбуке.
«Да кто они такие, чтобы вести себя так? Совсем страх потеряли, мымры? А эта Сволочь еще посмела свой поганый рот на мою Принцессу открыть? Да я сейчас…»
Она со всего маху развернулась к Мин Хо, метая молнии во все стороны. Мишаня аж отпрыгнул, не понимая, поверила Маруся или хочет врезать ему с разворота. Не врезала.
– Мин Хо, где эти гадючьи отродья? Я этой сучке Дже Хи все космы повытаскаю! – гневно шипела Манюня, переходя опять на ты, – Ты вообще слышал, что эта Тварь говорила твоей дочери? Слышал? Пошли и убьем ее к чертям собачьим!
– Маруся!!! – выдохнул он с облегчением и сгреб ее в охапку. Она снова попыталась кинутся в бой, но безуспешно! Тогда она просто выдохнула и обняла его в ответ.
– Теперь ты мне веришь? Сможешь мне довериться? – шепнул Мин Хо куда-то в Машин затылок. Она молча кивнула головой, боясь смотреть ему в глаза.
«Бестолочь ты, Маруся! Пошла и с превеликим удовольствием поверила первой встречной швали! Молодец просто!»
– Ты голодная? Покормить тебя? – спросил он с осторожностью. Она опять молча кивнула ему в грудь, поднять на него взгляд было очень стыдно!
– Посмотри, наконец, на меня, – сиплым шепотом попросил Мишаня.
Маруся подняла на него свои синие глаза, в которых плескалось столько нежности и сожаления, что у него аж перехватило дыхание. Мин Хо медленно наклонился и едва коснулся ее губ своими губами, потом еще раз и еще.... Внимательно наблюдая за ее реакцией и глазами, чтобы не спугнуть и не оттолкнуть ее от себя опять. Видя, как в ее глазах разгорается пламя желания, он продолжил ее целовать, но уже более настойчиво. Его губы снова и снова накрывали ее губы. Поцелуй из осторожного и сдержанного, превратился в сильный и напористый. Язык проникал все глубже, гладя, лаская, уговаривая… Балансируя на крае сознания, он с трудом остановился и прижал ее к своей груди, понимая, что пока еще не время. Им еще о многом нужно поговорить. Стук сердца оглушительно отдавался в уши и он даже не понимал, чье это сердце так грохочет, ее или его?
– Давай постоим так минутку! – с трудом переводя дыхание, взмолился Мишаня. Маруся молча согласилась, крепче обнимая его в ответ.
Немного успокоившись и придя в себя, он чуть отстранился и заглянул в ее синие, как океан, глаза. – Пойдем, я все же тебя покормлю.
– Ты обещаешь мне все подробно рассказать и ответить на все-все мои вопросы? – спросила Маруся, заглянув ему в глаза. Он немного запнулся, но решив что-то для себя, утвердительно кивнул. Чмокнув Манюню в макушку, он взял ее за руку и повёл на кухню.
Он пододвинул Марусе высокий табурет, сам подошел к столу и уточнил: – Что ты будешь на обед? Пардон, скорее уже на ужин?
Маруся, еще не пришедшая в себя от всех новостей, а главное от весьма нескромного поцелуя, смотрела на его милое улыбающееся лицо, сильные руки и хотела вовсе не еды, а продолжения…
– Рамен! – глядя прямо ему в глаза, твердо заявила она. Это у нас, в России, приглашают на чашечку чая-кофе после свидания, а приготовить вместе вечерком раменчик в Корее, обозначает…приглашение к интиму.
– Мария! – у него аж рука соскочила со столешницы от ее тона. Мгновенно вспыхнув, Мишаня так уставился на нее, что у Маши все черти в глазах захохотали.
– Ладно-ладно, я съем все, что ты мне приготовишь, – сдалась она. – Только можно я тебе буду помогать, мне надо чем-то занять руки и ни о чем не думать!
– Хорошо, договорились, – приподнимая одну бровь и подмигивая ей, согласился он.
"Вот же змей искуситель!" – улыбнулась, флиртуя, Маруся.
Мишаня достал овощи для салата, разделочную доску, нож и все это подвинул к Маше. Сам взял небольшую кастрюлю наполнил ее водой, и таинственно улыбаясь, достал из шкафа пачку рамена.
"Ага, значит ты хочешь пошалить и поиграть, а меня так отдернул? Ну, хорошо, я тоже так могу!" – улыбнулась в ответ Маруся. Встала, подошла к шкафчику, открыла его и достала фартук. Он внимательно за ней наблюдал. Ни говоря не слова, а просто заглядывая в удивленные глазки любимого, она подошла к нему. Маруся медленно, с чувством, начала повязывать фартук вокруг его талии, прикоснувшись к бедрам своим телом, время от времени заглядывая в его глаза. Она словно стриптиз с ним станцевала! Вся многолетняя выдержка Мин Хо готова была рухнуть в считанные секунды, но последним усилием воли он сдержался, чтобы не бросить всю эту затею с ужином и не перейти сразу к «десерту» …
"Ого, мой милый! Да, у тебя еще есть силы сопротивляться? Ну, что же, рискнем и проверим, выдержишь ли ты это?" – улыбаясь, про себя думала Манюня, протягивая ему второй фартук.
"Держись, Чхве Мин Хо! Еще не время и ты обещал сначала с ней поговорить! Она просто играется и испытывает тебя."
Сдерживая дыхание, Мишаня повязал ей фартук. Плюнув на все, он резко притянул ее к себе и прошептал прямо в губы:
– Маруся, прекрати меня провоцировать! Иначе я за себя не отвечаю! – он чмокнул ее в нос и отвернулся к плите.
Тем временем Ча Ки с Ли Юном добрались до дома Вари. Ульяна молча мерила шагами кухню, гостиную и ни на какие уговоры не реагировала.
Как только раздался звонок в дверь, она подскочила и бросилась в прихожую. Ча Ки появился с Ли Юном на руках. Малыш схватился за шею своего Богатыря и крепко-крепко держался, не желая покидать это уютное местечко. Охрана пропустила Ча Ки и тут уже Ульяна кинулась к ним и обняла обоих так сильно, что Ча Ки от неожиданности даже обомлел!
Охрана тактично удалилась за дверь, домочадцы ретировались в другую комнату. Ча Ки стоял, не шелохнувшись. Никогда еще ему не было так приятно! В животе, откуда не возьмись, появился рой бабочек и взметнувшись, подступили к самому горлу. Ульяна прижималась к нему всем телом, всхлипывая, размазывая слезы по пиджаку и что-то бормоча то ли ему в грудь, то ли в попу Ли Юну. Слезы навернулись на глаза.
«Да что это со мной? Откуда столько сантиментов? Какие слезы могут быть у настоящего мужчины?» – сам себе удивлялся он.
Ульяна пришла в себя и, смущаясь, хотела отступить, но ее не отпустил Ли Юн. Он крепко держал их обоих крошечными ручками, и заглянув маме в глаза, робко попросил:
– Мам, а можно Богатырь поживет с нами? Мне рядом с ним ничего-ничего не страшно и ты не будешь плакать по ночам! Ты же плакала, потому что тебе тоже было страшно?
От наивного откровения малыша Уля покраснела вся с головы до пят.
А в зале домочадцы тихонько подслушивали и хихикали…. Тут Софа не выдержала и, выйдя из-за угла, выдала:
– Братик Ли Юн, сначала надо у моего папы спросить, отпустит ли он дядюшку с тобой жить или нет?
Теперь уже все смеялись в голос потому, что и Ча Ки мигом тоже покраснел. Так и стояли они с Улей , как два вареных рака… Варя вышла в прихожую, поцеловала малыша и пригласила эту горе-троицу в комнату. Все сели и приготовились слушать занимательную историю освобождения Ли Юна из плена.
Разместившись дружно на полу комнаты, они образовали круг и приготовились слушать во всех подробностях про операцию «Малыш».
Ча Ки начал рассказал, как Ульяна предложила искать сыночка по маячку от детского рюкзачка, как помог Варин муж с определением местонахождения малыша. Наконец, он назвал и самого похитителя: – Ульяна, это был твой бывший муж. Он спрятал Ли Юна в доме родителей! По странной случайности, этот дом находится по соседству с нашей виллой, поэтому я и заявился туда по-соседски, как бы в поисках мяча. Он открыл не сразу, но стоило ему выйти за ворота, как его тут же скрутили полицейские, а уж найти Ли Юна было делом техники! Он такой молодец! Смелый и отважный, да малыш? – Ли Юн крепко ухватившись за мамину руку и за палец Ча Ки, утвердительно кивнул.
Потом он объяснил, что у Ильи только ушибы и все будет хорошо, и что Маруся с Мин Хо остались сегодня в особняке. Варя подозрительно глянула в его сторону, а черти в ее лукавых глазах дружно дали друг дружке «пять»!
– Ульяна, завтра нам нужно будет с утра пойти в полицейский участок дать показания, но я думаю, что вам не стоит и дальше стеснять Варвару. Может, будет лучше переночевать в отеле? Мой босс специально зарезервировал номер и я останусь с вами, чтобы вы чувствовали себя спокойно.
«Боже, что я творю? При всех предлагаю молодой симпатичной девушке, пусть и с сыном, поехать в отель, хотя мы знакомы всего несколько дней! Надеюсь, она меня правильно поймет, и не прибьет на месте?» – молился про себя он.
От его слов Уля опять покраснела, а черти в глазах Вари уже выплясывали «Лезгинку». «Вот так держать, мои красотульки! Ах, какие мужчины за ними ухаживают, обалдеть можно! Одна в особняке выясняет отношения, вторую под белы рученьки в отель увозят! Завтра обе у меня на ковре доклад держать будете! Уж я с вас не слезу!» – веселилась про себя Варя.
– Правильно, – Варя еле сдерживала улыбку, – лучше в отеле вам переночевать, а то у нас не так много места, чтобы всех разместить. Кстати, я не могу заставить охрану спать за дверью! Моя гостеприимная русская душа этого просто не вынесет! Пусть в гостиной располагаются!
– Варя, может мы с Юном у тебя останемся, а господин Ча Ки и охрана в отеле переночуют? – сделала последнюю попытку Уля.
– НЕТ! – хором вскрикнули Варя и Ча Ки, отчего Ульяна на них уставилась с подозрением.
– Кого они в отеле охранять-то будут? И пока София находится в этом доме, охрана свой пост не покинет! – пояснил Ча Ки. Варя только развела руками, типа я не причем, сама видишь…
Последним веским доводом для нее стали слова малыша Ли Юна.
– Мама, я боюсь спать без Богатыря! Пусть он с нами хотя бы сегодня-то поспит, – попросил малыш с таким ангельским видом и мольбой в глазах, что материнское сердце не выдержало и сдалось.
– Хорошо, мой любимый храбрый мальчик! Я сделаю все, как ты захочешь, – согласилась она.
«Ну ладно, что он в конце концов может мне сделать-то? Не съест же меня! Да и спать мы точно будем в разных комнатах, а иначе кое-кому мало не покажется!» – уговорила себя Уля.
Попрощавшись со всеми и отдав последние распоряжения охране, они поехали в отель.
"Какой же у меня шеф молодец: и Марии номер снял и себе рядышком. А когда надо, и с другом поделился!" – улыбнулся Ча Ки. На Улю он старался лишний раз не смотреть, чтобы не смущать, но все же невольно поглядывал в зеркало заднего вида. Она склонила голову к сыну и что-то ему тихонечко нашептывала.
Только успели выйти из машины, как Ли Юн тут же запрыгнул Богатырю на руки и они пошли на ресепшн за ключом. Поднявшись на лифте, они нашли свой номер. Ульяна быстро оценила его взглядом. Номер делился на 2 комнаты, в спальне стояла огромная двухспальная кровать, а в гостиной был уютный диван. "Миленько и уютно, и спать ты, дорогой телохранитель, будешь на этом диване!" – прикинула Ульяна, ехидно улыбнувшись.
– Ульяна, пойдите, пожалуйста, осмотритесь и составьте список, что вам с Юном необходимо купить из одежды, туалетных принадлежностей или еды. Такое указание мне дала Мария и Шеф, – сразу уточнил Ча Ки, чтобы избежать ненужных недоразумений.
Ульяна робко улыбнулась и прошлась по комнатам. Номер был просто роскошный: ноги утопали в мягком и пушистом ковре, витражные окна выходили на море и вид был просто волшебный. В шкафу весели белоснежные пушистые халаты. На кровать королевского размера, она старательно не смотрела. В огромной ванной комнате висели и лежали белоснежные пушистые полотенца разных размеров, сложенные аккуратными стопочками. На туалетном столике, перед зеркалом, стояли всевозможные крема, шампуни, гели, одноразовые предметы гигиены. От такой роскоши закружилась голова и настроение поднялось. Она заметила, что дверь в спальню можно закрыть на ключ. "Очень надеюсь, что он все же порядочный парень, как и говорила Маруся, и запираться не будет нужды», – прикидывала она на ходу.
– Господин Чан, – Ульяна снова перешла на «вы», явно проводя черту, – в номере есть все необходимое, так что ничего покупать не нужно. На счет еды решите, пожалуйста, сами, мы не привередливые. Мне есть не очень хочется, а вот Юна нужно обязательно покормить, он голоден.
– Хорошо Ульяна, я вас понял, – принимая ее дистанцию, улыбнулся Ча Ки, – я закажу на свое усмотрение. Вы пока располагайтесь, а я сделаю несколько звонков.
Чтобы Ли Юн не терял его из виду, Ча Ки устроился на диване, разложил бумаги и взялся за телефон, давая понять, что будет тут все время и малышу совсем нечего бояться, впрочем, как и его маме.
Позвонив в ресторан при отеле, Ча Ки выяснил их меню и сделал заказ. Через 10 минут все доставили в их номер.
– Ульяна, Юн, идите ужинать! – позвал он.
Уля с Юном заглянули в гостиную и обомлели!
– Мамуля, смотри какой у нас пир! Почему тут торт и свечи? – затараторил малыш.
– А ты разве не помнишь? – улыбнулся ему Ча Ки, – У твоей мамы сегодня День рождения, так что давайте праздновать, тем более и другой повод для этого тоже есть! – бросив взгляд на именинницу, смутился Богатырь.
Ульяна посмотрела на Ча Ки своими удивленными зелеными глазками и вдруг разревелась, вспомнив весь ужас сегодняшнего дня. Она даже про свой День рождения и не вспомнила! А он, такой чуткий, такой надежный, сильный, красивый…. Ча Ки смотрел и не знал, как на это реагировать, неужели он ее чем-то обидел? Или опять что-то пошло на перекосяк? Он мог успокоить и утихомирить роту солдат, но как справиться с потоком этих слез, он просто не знал. Как всегда, в такие моменты, дети знают самый лучший ответ.
– Когда мама плачет, ее надо обнять! – пролепетал Юн, подбегая к Уле и обхватывая ее ноги своими маленькими ручками, – Иди, Богатырь, обними маму, иначе она не успокоиться.
Ча Ки хватило пары секунд, чтобы оказаться рядом и крепко ее обнять за плечи. Она сначала замерла от неожиданности, но потом доверилась ему и расслабилась. Он обнимал ее и утешал на ушко всякими глупостями, пока не иссякли слезы.
Юн почти сразу отпустил эту парочку и побежал к столу наводить ревизию.
– Мамуля, ты ведь уже больше не плачешь? Давайте уже дуть свечи и есть торт. Богатырь, а ты приготовил мамуле подарок? – тараторил, как ни в чем не бывало Ли Юн, приводя взрослых в очередное замешательство.
Ча Ки отпустил Ульяну, оставив, впрочем, свою руку на ее плече и заглянул в ее изумрудные глаза, ища поддержки. Она в ответ лишь закатила глаза, но не оттолкнула его. На грешную землю их вернул грохот посуды. Обернувшись, они увидели испуганные глазища Юна, который нечаянно перевернул железную крышку на пол.
– Мамочка прости, я не хотел! Меня не будут ругать? Я же ничего не поломал?
– Никто тебя ругать не будет, милый! Ты ничего не сломал! Подумаешь, крышка упала! – ответил за нее Ча Ки, поднимая посуду с пола и хватая малыша на руки. Он улыбнулся и предложил: – Может, начнем уже праздновать? Ли Юн, хочешь зажечь свечи на торте для мамы?
– Да-да-да, – захлопал он в ладоши, – мамуля, иди к нам!
Ульяна робко улыбнулась и присела рядом с сыном. Ча Ки оказался очень веселым собеседником. Он без конца подшучивал над Ульяной, играл и кормил Юна. В конце концов ужин был съеден, свечи на торте потушили все вместе, особенно старался помочь маме малыш Юн. Вскоре, мальчик зазевал и Уля с Ча Ки, переглянувшись, подмигнули друг другу: – Никак кое-кто уже напраздновался? – уточнила мама. Ли Юн выдал очередную гениальную идею.
– Богатырь, а ты мне расскажешь сказку на ночь? – попросил он с таким милым выражением лица, что отказать ему Ча Ки не посмел: – Конечно расскажу, если мама не против, но сначала прими душ!
Ульяна даже и не думала возражать. После душа Ли Юн забрался на середину кровати, а вот Ча Ки стоял и размышлял: прилечь с краю или так, пешком постоять? Так ничего и не решив, он присел рядом с кроватью и начал рассказывать сказку, которую им с Мишаней всегда рассказывал его дед: про двух братьев, их дружбу и взаимовыручку. Юн сказал, что ему плохо слышно и за рукав потянул своего Богатыря на кровать, потом обнял его руку и почти сразу засопел, не дослушав и половину сказки....
В этот момент в комнату вернулась Уля и увидела эту картину маслом: на самой середине лежит Ча Ки, а ее сынок, уснул, свернувшись клубочком вокруг руки его любимого Богатыря и сладко-сладко посапывает.
– Прости, я сейчас уйду, – извинился Ча Ки и уже хотел освободить свою руку, как Юн во сне ухватился еще крепче.
– Не нужно уходить, оставайся! Пусть Юну будет спокойно, он и так сегодня столько стресса получил! – робко предложила Уля, поглаживая сына по кудрявым вихрам, – тут кровать размером с нашу квартиру, так что все поместимся спокойно. И после всего, что ты сегодня для нас сделал, я могу доверять тебе!
Ча Ки чуть не задохнулся от нежности. Он прекрасно понимал, что для той, что пережила и натерпелась от того гада столько мерзости, это не просто слова, а почти признание.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не обидеть и не разочаровать тебя, – с комом в горле, в свою очередь прошептал Ча Ки, лаская любимую взглядом.
Ульяна устроилась поверх одеяла на другой стороне кровати. Аккуратно взяла за ручку своего сына и умиротворенно притихла. Ча Ки просто не мог поверить, что эта девушка приняла его! Он не мог уснуть, просто лежал и любовался Улей и ее милым сыночком. Он очень надеялся, что она и Юн согласятся принять его в семью!
Тем временем в особняке, Маруся и Минхо, поужинав, плавно переместились в гостиную. Она уютно устроилась на диване, а он опустился рядом на ковер.... Они сидели и молча любовались на последние лучи заходящего солнца.
– Ты что-то хотела спросить? – нарушил молчание Мин Хо.
Маруся вздрогнула и посмотрела ему в глаза. Видно, что он напрягся перед предстоящим разговором, но и отступать не стал. Поколебавшись пару секунд, Маруся начала разговор:
– Что тогда произошло на пляже? Я чувствовала себя виноватой, вот только в чем, я не поняла? Объясни мне!
От такого простого вопроса у него защемило сердце. «Почему думает, что она виновата, почему не обвиняет его? Придушить бы ее бывшего, за то, что сделал ее такой ранимой. Хотя нет, спасибо ему, что был таким идиотом и упустил ее! Я сделаю все возможное, чтобы излечить все ее раны и сделать счастливой! Если она позволит, конечно! Что ж, начнем с самого сложного!»
– Маруся, чтобы не случилось тогда, сейчас или случится потом, ты никогда не будешь виновата, поняла? Это только мои проблемы! – он повернулся и погладил ее по щеке.
Она заглянула ему в глаза, кивнула и приготовилась слушать. Он отвернулся к окну, посмотрел куда-то в даль и начал свой рассказ.
– Чтобы правильно объяснить, что тогда произошло на пляже, нам придется перенестись далеко в мое прошлое… Итак, с чего начать? Наверное, с того, что в подростковом возрасте, я был тем еще хулиганом и избалованным отпрыском богатых родителей. Они, как могли оберегали меня и старались наставить на правильный путь, но я бунтовал и доставлял им кучу проблем. И вот однажды, когда я в очередной раз напился с друзьями и устроил разборки в клубе, они меня забрали из полицейского участка, а я уснул на заднем сиденье, даже не пристегнувшись…– Мин Хо остановился, чтобы немного успокоится. Тени прошлого возникали перед ним кадрами старого фильма. В отражении витражного стекла он видел встревоженное лицо Маруси.
– Проснулся я от криков мамы. За стеклом сплошной стеной шел дождь, а на встречку вдруг вылетел какой-то придурок. Отец отвернул. На мокром асфальте машину занесло, закрутило, нас вынесло с дороги. Из-за сильного толчка, я вылетел через заднее стекло, а машина вместе с родителями улетела дальше с обрыва и взорвалась на моих глазах. Я был ранен и от сильного шока просто отключился. Очнулся только в больнице. Вот так, в одно мгновенье, я стал убийцей! Убийцей своих родителей…. – он перевел дыхание, все так же наблюдая в отражении окна за реакцией Маруси. Как он и думал, она была в шоке. Конечно, кто в здравом уме захочет иметь дело с таким Монстром, как он? Мин Хо уже принял решение, и решил рассказать все до конца.
Маруся зажала рот рукой, чтобы невольно не закричать: «Сколько же страданий выпало на долю молодого парня? Боже, какой груз вины он на себя взвалил? Конечно, он не виноват! Это был несчастный случай, злая судьба… Милый мой!» На глаза навернулись слезы, но не шелохнувшись, она продолжила слушать…
–Но и это еще не конец истории. Проснувшись в палате, я понял, что пробыл без сознания почти две недели и пропустил похороны своих родителей. Дед, который почти не отходил от меня ни на шаг за это время, поседел до кончиков волос. Когда я очнулся, столько радости было в его глазах… мы с ним остались совсем одни друг у друга… Как мне было смотреть ему в глаза, когда из-за меня погиб его единственный сын и невестка? Сгорая от стыда, я тогда наглотался таблеток, но врачи и дед подоспели вовремя и опять вытащили меня с того света. Очнувшись уже во второй раз, я впервые услышал, как мой дед плачет во весь голос и умоляет всех святых спасти меня! Он просто не знал, сможет ли выжить, если останется совсем один? Постепенно приходя в себя и осознавая, что натворил, я понял, что не хочу так жить! Не хочу быть Монстром, который убил своих родителей! Не хочу быть тем, кому закрыты двери в любой спорт из-за травмы ноги, и у кого спина теперь выглядит, как у настоящего урода, – на последней фразе он медленно расстегнул рубашку, снял ее, обнажая изувеченную шрамами спину.
Маруся ахнула! Мин Хо решил, что совсем напугал ее своим видом, хотел одеть рубашку обратно, но она не позволила. Маша поняла, как ему нелегко было признаваться во всем, как тяжело обнажать душу и показывать свои шрамы. Она опустилась рядом с ним и очень медленно и аккуратно обвела каждый шрамик на его спине. Потом поцеловала один, потом другой, пытаясь своим вниманием и лаской стереть из его памяти все эти страшные воспоминания.
«Не такие уж они и страшные… Что он там себе надумал, а может кто-то унизил его из-за этих шрамов?»
Представив себе всю эту картину: смерть родителей, груз вины, стыд за шрамы, изуродовавшие его тело, Марусина ранимая душа не выдержала и она заплакала.
Мин Хо хотел было продолжить исповедь, но когда она начала трогать и целовать каждый шрам, замер в ступоре. Он перестал дышать, напрягся и все его тело пронзили миллиарды разрядов да так, что в глазах потемнело.
«Нет, не может быть! Неужели ей не противно смотреть на мои шрамы?»
Но тут на его спину упала первая слеза. Она обожгла его кожу. Прожигая все на своем пути, проникая в самое сердце, медленно топя весь лед, накопившийся вокруг него, она покатилась вниз. Следом закапали и другие слезинки.
– Маруся, пожалуйста не плачь, – Мишаня повернулся и заглянул в ее бирюзовые глазки, – я все понимаю, я буду ждать столько, сколько ты скажешь, пока не привыкнешь и не примешь меня таким… Давай я лучше оденусь, чтобы не пугать и не смущать тебя. Только не плачь!
– Не смей одеваться или прятать что-то от меня, – стукнула она кулачком по его груди, – ты что, совсем глупый? Ты подумал, что я тут твоих шрамов испугаюсь? Балбес! Нашел неженку! Так вот ты какого мнения обо мне!
– Но Маруся..– начал он, но она захлопнула ему рот ладошкой.
– Глупый же ты болван! – уже почти не злилась на него Маша, понимая насколько глубоки его раны, поэтому немного успокоилась: – я разревелась вовсе не из-за твоих шрамов, а из-за мальчика, которому столько пришлось пережить! Как же тебе тяжело пришлось, милый мой!
– Маруся, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! – Мин Хо сгреб ее в охапку и неистово начал целовать. Больше его ничего не сдерживало. И она сразу отозвалась на его поцелуй, обнимая и лаская его израненную душу!
Больше преград не осталось. Желание было настолько велико, что до спальни они вряд ли бы добрались! Мин Хо рухнул на пушистый ковер и потянул Марусю за собой. Это была их первая ночь откровений и любви…..
Глава 13. " А по утру они проснулись."
Этим утром Маруся проснулась раньше обычного. Вот-вот наступит рассвет. Она лежала и постепенно приходила в себя, вспоминая о минувшей ночи. От смущения, она залилась краской и натянула простыню по самые уши. "Боже, Маруся, успокойся, ты что ребенок, чтобы смущаться?"
Она повернулась и посмотрела, на мирно сопящего рядом, Мишаню. Залюбовавшись его профилем, Маша протянула руку и аккуратно убрала локон со лба.
"Как же он прекрасен даже, когда спит! Может разбудить его? Нет, нет, пусть пока поспит! Он выглядел таким уставшим вчера, как будто не спал несколько дней, да и вечерок у нас был тот еще!"
Маруся перекатилась на другую сторону кровати, закуталась в простыню, и вышла на балкон, как раз успев к началу рассвета.
Красота была неописуемая: первые лучи солнца рассыпались по всему горизонту, озаряя небо, и еще сонный Пусан. Приятный морской бриз играл с ее запутавшимися кудрями и охлаждал своей свежестью.
"Интересно, рассвет всегда был таким прекрасным или это потому, что я влюблена?" -
Вскоре Мин Хо проснулся и похлопал по кровати рядом с собой. Подушка еще хранила ее тепло, но Маруси рядом не было. "Неужели смутилась и сбежала? Да нет, не может быть!" – Мишаня открыл один глаз, потом второй. Кровать была и правда пуста.
Тут он заметил ее силуэт на балконе и, вздохнув с облегчением, спрыгнул с кровати. Прихватил с собой одеяло, он вышел на балкон к Марусе. Мин Хо тихонечко накрыл ее одеялом и крепко прижался, зарывшись носом в ее кудри. Она вздрогнула от неожиданности, но уже через секунду отклонилась на широкую грудь, согреваясь теплом его тела.
– Привет, – прошептал он ей в макушку, – Замерзла?
Маруся отрицательно помахала головой.
– Привет, – повернулась к нему Маша и заглянула в его глаза цвета кофе со льдом. – Ты опять подкрался бесшумно, а обещал топать, как слон…
Мишаня улыбнулся и залюбовался озорным взглядом ее синих глаз. Нежно прикоснулся легким поцелуем к ее губам.
– Что ты тут делаешь? – продолжал целовать Мишаня, а Маруся опять смутилась:
– Захотела полюбоваться рассветом!
– Я подумал, что ты сбежала, когда проснулся и не нашел тебя рядом?
«Совсем, что ли? Как он мог такое подумать после такой ночи?»
– Я все еще обдумываю этот вариант, – ответила она вслух, старательно пряча глаза.
Мин Хо поднял Марусину голову и заглянул в ее синие очи: даже намека на серьезность там не было! Пыталась сама оставаться серьезной, да вот черти в глазах катались со смеху.
– Так почему же ты этого не сделала? – поинтересовался он.
– Да просто не захотела, вот и все! – улыбнулась Маруся.
Большего ему и не надо было, эта простая фраза и ее глаза, в которых плескалась искренняя любовь и нежность, сказали больше, чем тысяча слов.
Он развернул ее обратно к рассветным лучам и прижал к себе еще сильнее.
– Не сбегай больше, не разбудив меня. Давай любоваться рассветом вместе! – попросил Мин Хо.
Маруся сама развернулась в его руках, легонько провела пальцами по его спине, нежно очерчивая шрамы. Он вздрогнул, но не шелохнулся, все еще привыкая к новым ощущениям.
– Прости, я просто хотела прийти в себя после такой ночи и побыть на свежем воздухе, – искренне призналась Манюня. От ее искренности у Мин Хо закружилась голова. – И будить тебя не хотелось. Ты так сладко спал! Такое ощущение, что ты не спал пару дней.
– А кто виноват, что я не спал? – одна бровь поползла вверх. Маруся виновато потупила головушку и Мин Хо поспешил тут же оправдаться: – Правильно, я сам виноват!!! Нечего было тебя обижать и устраивать всю эту неразбериху…
Она снова улыбнулась и обняла еще сильнее.
