Czytaj książkę: «Любовь без размера»

Мальчишкам 1900-х,

которые осуществляют мои мечты

с 1986, 1989 и 1992 годов.

Люблю вас, ребята.

Stephanie Evanovich

BIG GIRL PANTIES

Copyright © 2013 by Stephanie Evanovich

© Гохмарк Э., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Благодарности

С искренним волнением и восхищением я бы хотела поблагодарить следующих:

Боба Подраски – за то, что велел мне: «Да заканчивай уже!» – и сказал, что поможет. А потом помог.

Андреа Чирилло – за то, что ответила на звонок Боба. А потом на сотню моих.

Мег Рули – за предложенное название, над которым хихикаю до сих пор.

Рэйчел Каан – за то, что она лучший редактор из тех, что могут работать с писателем. И за то, что мне с ней весело.

Лаэйт Стелик – за то, что с ней легко. Что именно? Все!

Майкла Моррисона – за то, что раскочегарил свою читалку.

Команду «HarperCollins»/Уильяма Морроу – Триш Дэйли, Кэти Гордон, Хайди Рихтер, Джен Харт, Меган Трейнор, Линн Грэйди, Тавию Коуалчак, Шелби Мейзлик, Дага Джонса, Рэйчел Левенберг, Вирджинию Стэнли, Эрин Горам, Лори Янг, Джулию Мельтцер, Джейми Кернер, Мэри Шак и Андреа Розен – за усердную работу и самоотверженность.

Эми Паррат Косуэлл – за то, что была моей соучастницей в бессчетных приключениях, в том числе и в этом.

Каролайн Мерфи – за умение отговорить от непоправимого поступка.

Джо Паламару – самого толкового персонального тренера в современном бизнесе. За его знания и мудрость на тему, как работает тело. И, дружище, говорю в последний раз: эта книга не про тебя.

Глава 1

– Прошу прощения, мистер Монтгомери, – извинялась хорошенькая служащая за прилавком, – но это все, что я могу предложить вам на следующий рейс.

Логану Монтгомери редко что-то сильно не нравилось, однако летать экономклассом он терпеть не мог. Он считал, что это дело прошлое. Даже c двумя соседними креслами места всегда не хватало. Можно было, подождав полночи, улететь первым классом, но Логан предпочел быстрее оказаться дома. Ему не только хотелось выспаться в собственной постели, но и дел на том конце у него было невпроворот.

Логан был глухо забронирован следующие три дня, и все из-за перестановок, которые ему пришлось сделать, чтобы успеть слетать по делам. Подготовка к футбольному сезону набирала обороты, баскетбольный сезон подходил к концу, а бейсбол был в самом разгаре, и если бы не Чейз Уокер, а кто-то другой неожиданно попросил его смотаться из Нью-Йорка в Торонто, он бы отказался.

Чейз был первым бейсменом в «Нью-Йорк Кингс», и хотя тренеры в штате команды были вполне квалифицированные, Чейзу был нужен только Логан. Само собой, желание бейсболиста с завышенной зарплатой и твоего лучшего друга – закон. Два дня Чейз под руководством Логана разминался и делал растяжки, а в то же утро хорошо потренировался, и теперь «золотой мальчик» был готов. Вообще, Логану было грех жаловаться. Эти спонтанные, единственные в своем роде услуги оплачивались по высшему разряду, и соответствующая сумма уже лежала на счету.

Логан сел на свое место, так что длинные ноги уперлись в спинку кресла предыдущего ряда. Он выпрямлял спину, пытаясь как-то уместиться, но все напрасно. Он тяжело вздохнул и прикрыл глаза, отсеивая внешние звуки: мимо него тянулись пассажиры, периодически вступавшие в схватки с багажными полками. Капризничал ребенок, не желавший усаживаться на место, а оставаться на коленях у мамаши. Логан беззвучно выдохнул заклинание дзен-мантру в благодарность за место у окна и не очень длинный полет. Убедившись, что сознание справилось с ситуацией, Логан пристегнул ремень безопасности. Тогда он поднял глаза и увидел ее.

О, умоляю, только бы не села рядом, – беззвучно взмолился он, наблюдая, как она идет по проходу: полные ляжки терлись друг об друга, грузные бедра натыкались на сиденья. Растрепанные каштановые волосы торчали в разные стороны. Отсчитав ряды, она остановилась возле Логана и бросила на него быстрый взгляд. Ну почему мне всегда попадаются то пожилая дама, то пьяный мужик, то толстая телка? – подумал Логан. – Боже, как же я ненавижу этот экономкласс! Мантра не помогла, он скис.

Прекрасно, – думала Холли, сдерживаясь, чтобы не расхохотаться своим сатанинским смехом и чтобы экипажу не пришлось вызывать службу безопасности. Мало того, что она терпеть не могла летать. Мало того, что ей пришлось отказаться от забронированного на тот же день рейса и остаться ночевать в Торонто, проведя, как ей казалось, сеансов двенадцать со скупщиками акций уровня Майка Тайсона. Ей даже удалось сохранить рассудок, когда она, приняв в отеле пузырек геля для душа за шампунь, намылила им голову, превратив давно не стриженные волосы в неуправляемую копну с цветочным запахом. После сушки феном стало только хуже, и у нее не нашлось даже резинки, чтобы собрать их в хвост. Из-за набранного за последние месяцы веса пояс брюк давил, как жгут. Лямка лифчика больно врезалась в правое плечо. И теперь еще придется провести следующие два часа, придавив телом самого Адониса.

Холли почти физически чувствовала исходящее от него отвращение к ней – это было заметно уже по злому выражению его красивого лица. Что ж, одним своим появлением она только что разозлила еще одного человека. Сжав зубы, она засунула потертую коричневую сумку под кресло впереди и, поспешно проведя рукой по нагромождению волос на голове, уселась на свое место. Чтобы места было больше, она подняла подлокотник. Стараясь казаться непринужденной, она глубоко вздохнула, насколько возможно втянула живот и пристегнула ремень безопасности.

По крайней мере, обошлось без удлинителя, – размышлял Логан. Он немного боялся вдохнуть, вспомнив толстуху, сидевшую рядом с ним несколько лет назад, от которой пахло вареными яйцам и тухлым сыром. Он сделал осторожный вдох. От нее пахло детской присыпкой и лавандой – определенно лавандой. Он немного расслабился и сдержанно кивнул ей.

Он не мог не заметить, как при взлете побелели костяшки ее пальцев. Она крепко сжала кулаки. Странно, но больше никаких внешних признаков страха не было. По крайней мере, она не принялась причитать, не расстроилась и не прибегла к глупым уловкам, чтобы оказаться в «хорошем месте». Однако, присмотревшись, Логан понял, что она не просто сжимала подлокотник. Она не двигалась. Совсем. Он бросил быстрый взгляд на ее лицо, чтобы удостовериться, что она не посинела. Женщина смотрела прямо перед собой широко раскрытыми глазами, сосредоточив внимание на точке где-то в голове самолета.

– Дыши, девочка, – само собой вырвалось у Логана.

Бледная Холли моргнула и попыталась вдохнуть – Логану показалось, что у нее перехватило дыхание.

– Я плохо справляюсь со взлетом, – со свистом выдохнув, ответила она.

– Ты прекрасно справляешься, – уверенно сказал он и раскрыл журнал.

Благодарю, Супермен, – подумала она, когда самолет начал выравниваться. – Тебе хорошо говорить. Спорим, ты и сам по себе умеешь летать, просто сейчас в отпуске.

Когда они уже поднялись в воздух и Холли перестала паниковать, она заметила, какой он холеный. Наверное, каждый месяц исправно ходит стричься. И ресницы у него длиннее, чем у нее, и он в зеленой тенниске с джинсами умудряется смотреться нарядно. Его широкие плечи требовали простора примерно так же, как ее бедра и ляжки, вот только он был весь – рельефные мускулы, а Холли – сплошная объемная масса. Она заглянула в журнал, который он непринужденно листал. «Health and Fitness». На его страницах красовались десятки накачанных упругих тел – таких, как у него. Скудные предметы одежды на фотомоделях казались нарисованными на их идеальной загорелой коже. Они сверкали зубами великолепной белизны и напрягали мышцы, позируя на фоне водопадов, бассейнов и скал с видом на теплые солнечные пляжи. Были в журнале и изображения людей, похожих на Холли, – все они сопровождались жирной надписью «до». Под присягой утверждать она бы не стала, но ей казалось, что эти фото были сделаны у продуктовых магазинов. Над верхней губой Холли собрались капельки пота.

Стюардесса с сервисной тележкой, ужасно похожая на фотомодель со страницы двадцать пять, остановилась у их ряда и «включила» улыбку. Холли только и оставалось прилагать все усилия, чтобы громко не фыркнуть. Тут он заговорил. Больше не скованная переживаниями при наборе самолетом высоты, она теперь могла прислушаться. Даже голос у него был бархатным, ровным и шелковистым, с немного тягучим выговором, что было очень привлекательно. Немного полюбезничав со стюардессой, он попросил бутылку воды, но от еды отказался. Холли последовала его примеру, точно зная, что лишила их обоих какой-то мучительной, пагубной радости, не сказав «я бы взяла от тебя все». Когда сервисная тележка покатилась дальше, Холли повернулась к Логану и хмыкнула.

– Ничто так не портит аппетит, как габариты кресла. Готова поспорить, что на этом самолете еще манчкинов из страны Оз перевозили. – Холли любила бить в точку – поэтому сразу наступила на больную мозоль, – но при этом ей хотелось кусать локти. С чего вдруг она считала своим долгом испытать этот образчик мужского достоинства? Она точно знала с чего. Ведь ей придется провести с ним целый час, и она понимала, что не достигла нужной отметки на его счетчике первых впечатлений. И чтобы весь полет не сидеть как истукан, пытаясь не попасть в неловкое положение, нечаянно задев соседа, ей придется расположить его к себе.

Как ни странно, он улыбнулся, продемонстрировав свои достойные гламурного журнала белоснежные зубы, и слегка пожал плечами. Он привык к тому, что при виде его люди робели.

– Кстати, самолетная еда воняет. – Он говорил c искренней улыбкой. Верил в карму.

Логан распознал, что она почувствовала его первоначальную реакцию при виде ее. И он не хотел, чтобы его отнесли к типу людей, которые специально вызывают у других чувство неудобства за самих себя. Он просто занятой человек, на время попавший в сложные обстоятельства. Человек слишком важный, чтобы лететь экономклассом в переполненном самолете. И ему стало неудобно, что он с порога плохо подумал про соседку. Особенно про то, как от нее пахнет. Пахло лавандой, в основном от ее волос. Лаванда ему всегда нравилась.

– Логан, – представился он.

– Холли. – Она протянула пухлую руку без маникюра, и он пожал ее. У него была сильная мужская ладонь, которая не была ни огрубелой или заскорузлой от физического труда, ни вяло-нежной лапкой изнеженного красавчика. – Холли Бреннан. Приятно познакомиться. Простите, если немного вас придавила. В первом классе мест не было.

Ну вот, они в одинаковом положении. Хотя, судя по внешнему виду, покупка дополнительного пространства серьезно ударила бы по ее карману.

– Да, знаю. Мне тоже отказали в посадке. Кажется, какой-то тип крупно выиграл в лотерею и купил билеты в Нью-Йорк всей родне, чтобы те забрались на статую Свободы или покидали монетки с Эмпайр-стейт-билдинг, – пояснил он. – Кто бы мог подумать.

Ну конечно – ему отказали. Судите сами, с чего вдруг греческий бог станет добровольно тусоваться с простыми смертными? Рядом с таким мужчиной нельзя не составить опись собственных изъянов. Судя по внешнему виду, ему место в собственном частном самолете, где он мог бы смаковать «Патрон»¹ или что там у суперстильных принято сейчас поглощать. Не похоже, что он привык быть втиснутым, как сардина в банке, в экономкласс. И теперь приходится ему вести светскую беседу с такими, как она.

Беседа у Холли не клеилась: слова поспешно рвались наружу, но были все не те.

– Никогда не думала, что эконом и первый класс так сильно отличаются друг от друга. Прямо как день и ночь. Правда, с тех пор, как мой зад отрастил вторую половину, я это замечаю.

Уже второй раз она попыталась прямо указать на свои габариты, но Логан снова отказался подхватить шутку. Однако тактика Холли была ему ясна: смейся над собой, не давая шанса другим. Классический защитный механизм.

С профессиональной точки зрения Логана не могло не интересовать, какой тип телосложения скрывается за комплексами Холли Бреннан. Телосложение – его работа. У Холли были лучистые зеленые глаза и милая улыбка, несмотря на то что к ней прилагались двойной подбородок и обидные насмешки над самой собой. Рыжие волосы, по крайней мере, в тот момент, могли сойти за пожар третьей категории. Одежда мятая, как будто она в ней спала, причем неспокойным сном. Любая другая в таком прикиде показалась бы безумной. Однако Холли Бреннан с виду за сумасшедшую не примешь. Она просто выглядит усталой.

Логан не хотел, чтобы Холли подумала, будто он ее осуждает, и не стал возлагать ответственность на нее одну.

– Держать себя в форме – ежедневный труд, – заметил он. Он знал: если хочешь узнать больше о человеке, надо, чтобы тот почувствовал себя в безопасности настолько, чтобы открыться. Ему хотелось, чтобы Холли было комфортно, и тогда, возможно, она перестанет зажиматься и заговорит.

– Смотреть, как умирают, тоже ежедневный труд, – сморщив круглое лицо, пробормотала она.

– Простите, что вы сказали? – Логан не ожидал услышать нечто настолько печальное, его лицо выражало изумление.

– Я никогда не была худой, – выпалила Холли, вдруг почувствовав замкнутость окружающего пространства, – но когда покойному мужу поставили диагноз, еда показалась мне тем единственным, на что я всегда могла рассчитывать, понимаете?

В своем воображении Логан стукнул себя кулаком по лбу.

– Очень сожалею, если показался излишне любопытным. Вы так молоды, чтобы уже потерять… – Сглаживай, – думал он, осекшись. Ни вдовство, ни потери в общем-то не имеют возрастных ограничений. Куда к чертям вдруг делось все его самообладание? Видимо, осталось в первом классе, вместе с горячим полотенцем.

– Да ничего. – Она терпеть не могла жалости. Но еще больше ненавидела себя за то, что только что воспользовалась статусом вдовы, чтобы поставить попутчика в такое же неудобное положение, в каком была сама. К тому же он, наверное, не виноват, что сам – совершеннейший франт, причем состоятельный, и с этим типом людей никогда не происходит ничего плохого. Она торопливо досказала, уже жалея, что завела этот разговор. – Тридцать два года. Познакомились в колледже. Он находился дома до… целых полтора года. А потом… – Холли замолчала, чувствуя, как расшатывается барьер, чего она ни за что бы не допустила с совершенно незнакомым человеком. Она и так рассказала больше, чем собиралась. – Ну, потом, – она пожала плечами, мысленно возвращая кирпичи на место, – не знаю. Это ведь уже не важно?

Нет. Не важно.

– Сожалею, – повторил Логан, боясь, что может снова лишиться дара речи.

Так они и сидели в неловком молчании, и слово «сожалею» заполнило собой окружающее пространство. Он сожалел о ее положении. Она сожалела о самой себе.

Измотанная тоской и ненавистью к самой себе, Холли, бессознательно пытаясь прикрыть жировые складки на животе и боках, сложила руки перед собой. Ей вспомнилось, как не более двух часов назад в аэропорту у стойки обслуживания представитель авиакомпании, смерив Холли недоброжелательным взглядом, зарегистрировала ее на одно из последних мест и как она не слишком мягко предложила Холли дождаться следующего рейса, чтобы сохранить место в первом классе, которое Холли зарезервировала, чтобы избежать неловкости, если пришлось бы покупать два места в экономклассе. Посмотрев на представителя пристальным взглядом и вслух заключив, что одного места вполне достаточно, она одержала победу, но радости не испытала. Холли слегка изменила положение в кресле и этим движением изменила и ход своих мыслей, направив их на все свои потери последних трех лет и на то, как быстро они пролетели. Логан украдкой изучал ее. Она выложила ему все во время полета из Торонто в Ньюарк. Сделала ли она это из-за его первоначальной реакции, которую ему, возможно, не совсем удалось скрыть? Осудил бы он ее так быстро, если бы они оба сидели в первом классе? Вообще, задержал бы он на ней свой взгляд? Протянул бы руку, начал бы разговор, если бы не вторглись в его собственную зону комфорта? Во имя кармического исследования он решил, что, вероятно, стоит узнать больше.

Собравшись с духом, Логан начал сначала:

– Итак, вы возвращаетесь или уезжаете? Вот я возвращаюсь. Живу в Нью-Джерси, Энглвуд.

– Надо же, совпадение, – повернув к нему голову, вежливо удивилась она и снова нахмурилась. – Я живу в Энглвуд-Клиффс. В Торонто у мужа был счет, который надо было урегулировать.

Мысль о карме вернулась, накрыв его будто волной. У него появился шанс исправиться, протянуть руку другому и в то же время вернуть равновесие самому себе. Логан немного помолчал, тщательно подбирая слова.

– Вы пережили тяжелый период, это понятно. Когда направляешь внимание на другого, запустить себя ничего не стоит. Дело, однако, в том, что вы здесь, полны жизни и слишком молоды, чтобы сдать позиции. Я мог бы вам помочь избавиться от некоторых вредных привычек. Возможно, вы даже почувствуете себя лучше.

– И каким же образом? – Заинтригованная тем, что он пустил в ход свои чары, она искоса бросила на него скептический взгляд.

– Я персональный тренер, – пояснил он, – работаю в основном со спортсменами. Живем мы по соседству, и мне ничего не стоит составить для вас программу.

Она ощетинилась.

– По-вашему, я похожа на спортсменку? Боюсь, у меня для вас плохая новость: спортом я последний раз занималась, когда Билли Джин Кинг подначивала Бобби Риггса².

Он расплылся в улыбке:

– Что-то я сомневаюсь. Дело было в семидесятых. Вы, наверное, еще не родились. Кроме того, я сказал «в основном».

Отвечать на его улыбку она не стала.

– Ценю вашу щедрость, но этого не потребуется. Спасибо.

Однако Логан уже несся на волне вдохновения, какого не случалось много лет, и идея укоренялась в нем все прочнее. Он тряхнул головой и рассмеялся:

– Кто говорит о щедрости? Мне для раскрутки бизнеса. Что-то вроде профессиональной деформации.

Сомневаться не приходилось: она ни за что не осилит его ценовой ярлык в пятьсот баксов за час, и новый бизнес был ему нужен примерно как собаке пятая нога. Но помимо желания искупить свое не слишком приветливое поведение, Логаном внезапно овладело непреодолимое чувство, что вот, мол, он, мой реальный шанс. О своей работе он теперь думал как о чем-то весьма обычном. Все чаще казалось, что сам он не что иное, как переоцененный счетчик повторов и противник новейших повальных увлечений препаратами и ускорителями метаболизма. Программа с Холли стала бы отдушиной в его непосильной утомительной работе.

Когда Логан начинал работать тренером – задолго до Чейза Уокера, Илайя Мэннинга и других профессиональных спортивных игроков, – его посещало в полном смысле чувство удовлетворения, когда он демонстрировал начинающим, на что они были способны. Какой это был кайф: доводить кого-то до пределов их возможностей и наблюдать за превращением, особенно у женщин. Женское тело в движении было чем-то совершенно особенным. В нем было намного больше естественного баланса, намного больше грациозности. Логан знал, как оно совершенно по-другому отзывалось на силовые тренировки, и это было заметно. Как давно ему не приходилось браться за сложную задачу – раскрыть заложенный в женщине потенциал. А Холли была совершенно не в логановском вкусе, так что сексуальное влечение сводилось к минимуму. В начале его карьеры это часто становилось камнем преткновения, когда речь шла о клиентках. Он давно признал за собой это проявление непрофессионализма как слегка позорное. Почему-то его тестостерон и их эстроген, смешанные с всплеском эндорфина, иногда превосходили силу его сопротивления. Масла в огонь подливал тот факт, что почти всех женщин, с которыми он брался работать, он изначально находил привлекательными. И не считал это зазорным. Проблема решалась сама собой по мере роста его клиентуры за счет товарищей по команде его самых престижных заказчиков, вместо привлекательных женщин. Однако с Холли сохранять профессиональные отношения было бы несложно. Она была бы идеальным проектом. Он помог бы ей вернуться к жизни и получил бы удовольствие в процессе ее превращения.

Логан предложил заведомо заниженную сумму, и Холли, перестав хмуриться, размышляла. Предложение исходило от необычайно привлекательного загорелого и темноволосого незнакомца с большими шоколадными глазами. Кто не любит шоколад? – развеселившись, подумала она. Он напоминал щенка сенбернара, той самой породы, чьей службой было прийти на помощь к отчаявшимся людям. Щенка сенбернара с восхитительной косой саженью в плечах и выпуклыми бицепсами. Возможно, при всем при том он неплохой парень. А если плохой, то так ему и надо, раз взвалил на себя пару месяцев по нескольку раз в неделю заниматься с ней. В любом случае какой может от этого быть вред? Она так давно ни с кем не общалась, и это не самое плохое место, чтобы начать.

Весь остаток полета ни один из них больше ничего не сказал о его предложении. Логан развлекал Холли рассказами о времени, проведенном в Бразилии, где он учился боевым искусствам, надеясь отвлечь ее во время снижения самолета. И это сработало: он настолько завладел ее вниманием, что она почти не заметила, как они приземлились. После посадки они вместе дошли до парковки. Прежде чем расстаться, Холли попросила у него визитку, сообщив, что принимает вызов и свяжется с ним.

– Запишитесь прямо сейчас. – Он ухватился за возможность не позволить ей долго думать и найти отмазку. Не дожидаясь ответа, он залез в рюкзак, протянул ей визитку, достал смартфон и попросил ее номер. – Как насчет четверга, в шесть вечера?

Бросив быстрый взгляд на визитку, она, не медля ни секунды, согласилась.

– Идет, Логан Монтгомери.