Czytaj książkę: «Тринадцатый год», strona 4

На «Историю коммуникации» ведьма возлагала большие надежды – подтвержденных контактов с демонами было не так уж и много, но она точно помнила упоминания о них курса с третьего или четвертого. Демоны в этой книге были стыдливо спрятаны в последнем, самом тонком разделе, в котором говорилось о паре десятков подтвержденных контактов и нескольких сотнях свидетельствах очевидцев, доверие которым ставилось под сомнение. «Что разумно», согласилась мысленно Арника. Однако, подтвержденные взаимодействия все равно описывались слишком абстрактно: вскользь упоминались портал, некое «заклинание ведьминского призыва», и приводилась ссылка на «Сказание о Дриаде», ведьме, первой призвавшей демона, что также совершенно не производило впечатление надежного источника. «Заклинание призыва» же, напротив, навело Арнику на размышления о том, в чем, собственно, может быть разница между призывом демона и фамильяра, ведь это заклинание, как она раньше считала, должно относиться к обоим видам существ.

Записав эту мысль, она обратилась к учебнику по фамильярам, который оказался самым полезным за сегодня, так как содержал подробное описание ритуала призыва, а также текст заклинания с разбором каждой его части. Неторопливо попивая новую чашку кофе и время от времени отрываясь от страниц, чтобы полюбоваться озером, ведьма сверила свои старые записи по ритуалу с книгой, внеся себе кое-какие поправки. Текст заклинания был разным для каждого времени года и возраста ведьмы, но, рассчитав правильные слова для вчерашнего призыва, она поняла, что, как ни странно, заклинание произнесла верное, что вызывало одновременно гордость и недоумение.

Было около четырех часов вечера, когда, закрыв очередную книгу, Арника откинулась на спинку дивана. Она устроилась поуютнее, наблюдая за первокурсницами, с возгласами восторга впервые прогуливавшимися по берегу озера. Точно так же, как и она сама много лет назад, они без устали восхищались то беседкой на дальнем берегу, то старой лестницей, спускавшейся от задней части здания академии прямо в воду, пропадая в глубине, то домиками других курсов, разбросанных повсюду вокруг озера. Только на дальнем берегу, за беседкой, не было никаких учебных зданий, лишь диковатый парк с петляющими тропинками и тысячей укромных мест, который вся школа щедро называла Лесом. Все младшие поначалу побаивались туда ходить, напуганные древними ветвистыми дубами и березами, белыми призраками маячащими в туманную погоду. Конечно же, по школе ходили страшные истории о заблудившихся в Лесу ведьмах, чьи души вечно блуждают по извилистым тропинкам, оставляя следы в лужах после дождя. Но к старшим курсам, после многочисленных школьных праздников и ритуалов в этом парке и ботанических вылазок в поисках экземпляров для гербария страх проходил, и студентки находили там каждая свое любимое местечко – кто-то в беседке у озера, кто-то на старых качелях, а некоторые любили брать с собой пледы и устраивать пикники на немногочисленных полянах.

Досидев с книжками допоздна и вернув пару из них обратно в библиотеку, Арника поняла, как сильно устала. Любопытные взгляды студенток и преподавателей, сопровождавшие ее утром, исчезли к вечеру, когда вся школа переключила внимание на предстоящее ночное празднество. Утреннее приветствие первокурсниц во дворе академии было мероприятием скорее официальным, хоть Квиллайя и произносила воодушевляющие речи, называла новеньких «цветочками» и одаривала их растениями их имен и остроконечными шляпами под растроганными взглядами родителей. Вечером же в Лесу у озера предстояло настоящее приветствие, которое все называли посвящением. Говорили, что ритуал посвящения восходит ко дням основания академии, и придумала его первая директриса для своих подопечных ведьм. Как и предэкзаменационный завтрак для выпускниц, каждое посвящение было уникальным, но, в отличие от того же завтрака, на него могли попасть все желающие, и обычно начавшееся играми и испытаниями для первокурсниц посвящение заканчивалось под утро, когда засидевшиеся старшекурсницы встречали рассвет.

Арника и Мелисса тоже любили заглянуть на торжество, хоть и не оставались до утра, а вот Альпиния, напротив, любила вернуться домой одной из последних – предрассветная тишина и дымка над озером ее практически гипнотизировали, и она с радостью гадала всем желающим, считая это время самым благоприятным для предсказаний.

За ужином Арника видела младшие курсы, сбивающиеся в группки, предвкушая посвящение, и сама ощутила волнение от приближающегося праздника. За его организацию отвечали одиннадцатый и двенадцатый курсы, но не выпускницы, так что Арника понятия не имела, что готовится на вечер. После ужина она отправилась в оранжерею в поисках Альпинии, которая, конечно же, была все еще там и возилась с новыми фамильярами.

– Смотри, вот наши новенькие, – нежно указала она на двух светящихся существ, состоящих из преломленного пространства и межмагии; один из фамильяров был миниатюрной лисичкой с непомерно большими ушами, которая все никак не могла спрятаться за Альпинию от второго, то и дело меняющего форму существа покрупнее.

– Они так играют? – спросила Арника, – Кажется, ему не очень нравится этот… кто бы он ни был.

Альпиния взяла лису на руки, поглаживая ее по межмагической голубой шерстке. Ее собственный фамильяр в это время следил за происходящим с ее плеча.

– Такое бывает, особенно с нестабильными, как этот, второй. Обычно фамильяры сразу выбирают себе форму в земном мире, но некоторые долго не могут определиться. Это тот, который отказывается от еды, помнишь, я говорила утром.

Арника покивала и присела, пытаясь погладить фамильяра, принявшего форму кудрявой собаки, когда она приблизилась. Сначала существо отскочило от руки, но вскоре вернулось, недоверчиво принюхиваясь к магии ведьмы. Арнике удалось погладить пса по голове. В ответ он вдруг отпрянул, превратился на мгновение в летучую мышь, осклабился, но почти сразу же снова стал собакой и спрятался за ближайшее дерево.

– Ну-ка, – топнула ногой Альпиния, – веди себя прилично! Глупое создание, надо попросить Цикорио его еще раз осмотреть.

Она выпустила из рук лису и помогла подруге подняться.

– Да уж… Если меня так не любят фамильяры, то только к лучшему, что мне не удалось призвать своего.

– Они привыкают потом, даже если поначалу нервничают, надо дать ему время. Может, ты снова однажды решишься призвать фамильяра.

– Мне демона хватает. Огрызается он, по крайней мере, ничуть не хуже. Кстати, ты его сегодня не видела?

– Нефелина? Видела за обедом один раз. Покормила его. Опять.

– А потом?

– Потом все. Я была тут до вечера. Ты на посвящение идешь?

Арника с готовностью закивала и взяла ее под руку, погладив на прощание Снежного, который оставался в оранжерее с прочими фамильярами:

– А то! Ты ведь закончила? Пойдем, пока все места не заняли!

Они двинулись к Лесу по прохладному двору. Мимо них торопливо проходили ведьмы с младших курсов, кто-то нес пледы и фонари, графины с соком и выпечку. По дороге они захватили пару знакомых Альпинии с девятого курса и Лаванду с Миррой, снова одинаково одевшихся. Когда они неспешно шли вдоль озера, было видно, как зажигается все больше фонарей, ламп и свечей на другом берегу, и как силуэты ведьм маячат перед костром, разведенным недалеко от старой беседки. Еще ближе стало слышно, как хор под руководством профессора искусств Гамамелиса Верналиса выводит зловещие звуки древней ведьминской песенки «Поглощая мрак и тьму», что предвещало скорое начало испытаний для первокурсниц.

– Привет, ведьмочки! – на Альпинию сзади налетела Мелисса, обнимая ее одной рукой, как всегда восторженная и нарядная. В честь посвящения она сотворила себе свитер из блестящей серой паутины. На ее плече сидел черный паук, при ближайшем рассмотрении тоже оказавшийся сотканным из паутины.

– Фу, Мелисса, оно же липкое! – Альпиния трясла руками в воздухе, пытаясь отцепить прилипшую паутину.

– Ой, да, забыла!

Мелисса нарисовала небольшой круг перед собой, произнесла пару коротких слов, и ее свитер перестал блестеть. Она потрогала его для уверенности и снова обняла Альпинию, только что освободившуюся от паутины.

– Готово! Хочешь, я и тебе такой сделаю? Или плащ? Или шляпу?

– Сделай мне лучше перчатки, только кружевные, – подумав, согласилась ведьма, и через мгновение на ее руках красовались белые кружевные перчатки до локтя, идеально подходящие под ее черный наряд из свитера с коротким рукавом и серой мини юбки в клетку. Она одобрительно покивала.

– А ты чего не приоделась? – спросила Мелисса Арнику.

– Эй, я шляпу надела!

Арника покрутилась перед подружками, придерживая остроконечную шляпу, скрывающую непослушные волосы, и постукивая каблучками остроносых ботинок по камням дорожки. Ей подумалось о вчерашнем платье, которое очень подошло бы и для сегодняшнего торжества, но оно все еще было запачкано сладким чаем, а вот шляпа делала даже простую водолазку цвета тыквы и мягкую серую юбку вполне нарядными. Остальные тоже принялись обсуждать свои наряды, хвастаться новенькими сапожками, самодельными жилетками из лепестков и заговоренными кристальными подвесками.

Вообще-то, шляпа была единственным обязательным элементом на каждом посвящении, и все студентки и профессора, собравшиеся вокруг костра в традиционных черных шляпах, составляли картину, навевающую мысли о древних временах. По дороге в парк Мелисса завела рассказ о традиции шабашей и их жутких ритуалах, по счастью, не доживших до наших времен. Ко всеобщему облегчению, ее ежегодную лекцию прервала Калинджи Лютик, догнавшая их со своим фамильяром – карликовым единорогом по имени Арахис, не пожелавшим расставаться с новой хозяйкой, как остальные. В отличие от Арники, Калинджи со своим заклинанием на вчерашнем экзамене справилась успешно, и вместо привычных кошек, грызунов и птиц ее фамильяр решил принять форму целого единорога. Весь преподавательский состав был потрясен, а профессор астрономии даже решила проверить фазу луны, потому как, судя по результатам Арники и Калинджи, с магией в тот день творилось что-то странное.

Дойдя до парка, ведьмы расселись вокруг костра. Первые ряды деревянных скамеек уже были заняты, так что им пришлось найти место чуть поодаль. Костер находился неподалеку от озера, однако за немногочисленными деревьями, растущими прямо у берега, да еще и в темноте, воды сейчас видно не было, и академический парк действительно походил на дремучий лес, в каких древние ведьмы совершали свои ритуалы. Помимо костра, поляну освещали и свечи: десятки, даже сотни свечей парили между деревьев и над головами собравшихся, некоторые из которых магией воздуха заставляли их кружиться и танцевать.

– А мы на первом курсе вырезали тыквы и яблоки, помните? – сказала Арника, потягивая теплый вишневый сок, который раздавали всем пришедшим. Однокурсницы закивали и стали наперебой вспоминать, какие еще были на том торжестве двенадцать лет назад испытания. Ведьмы с девятого курса также рассказали про посвящение их года, и как раз, когда воспоминания иссякли, хор притих, и все встали, аплодисментами приветствуя Квиллайю, которая, разодетая в черное платье с длинным шлейфом, подошла к костру под руку с Нефелином с его начинающей надоедать самоуверенной улыбкой. Такого выхода директрисы никто не ожидал. Все шептались и переглядывались, пока Квиллайя указывала демону на место в ближайшем ряду среди первокурсниц. Затем она жестом попросила всех сесть, прохаживаясь среди сидящих студенток и профессоров и начиная торжественную речь:

– Традиции магической академии являются важным удобрением для моих цветочков. Ваши шляпы, костер, приветствие первокурсниц – все это происходит здесь из года в год на протяжении нескольких сотен лет. Но сегодня, а также в этом учебном году, мы отклонимся от одной из традиций, потому что кроме первокурсниц мы приветствуем и гостя, который прибыл в академию для проведения исследования. Конечно, я говорю о Нефелине, с которым вы познакомились утром, – она указала на демона, и все присутствующие повернули головы вслед ее жесту. Демон вздрогнул, но тут же натянул надменное выражение на лицо и вызывающе вздернул голову. Директриса продолжала:

– Сегодня, в первый день осени, священный для волшебников, мы, как и поколения до нас, будем веселиться, праздновать и радоваться. А также испытывать наших новеньких! – она вскинула руки, и пламя костра взвилось к небу; первокурсницы взвизгнули, старшие рассмеялись, подталкивая младших локтями, а демон расплылся в довольной улыбке, глядя на огонь, – Да примут вас древние силы в ряды ведьм магической академии!

Все повскакивали со своих мест, хлопая и крича. Мелисса громко свистнула, Арника и Мирра, сидевшие от нее по бокам, подскочили на месте, и все вместе рассмеялись.

Празднество удалось на славу: ответственные за посвящение ведьмы приготовили настоящий пир из всевозможных вкусностей, и даже при всех превратили обычное яблоко в гигантский котел с яблочно-вишневым пуншем. Взволнованным первокурсницам предлагалось в качестве испытаний определять на вкус зелья с закрытыми глазами, называть по очереди известные им руны, передавая по кругу свечу (не сумевшая назвать руну студентка забирает свечу себе и назначается фамильяром одной из старших ведьм до конца испытаний), а также для них был создан целый лабиринт преломлений, из которого надо было найти выход. К концу вечера у половины однокурсниц Арники появились «фамильяры», следующие за ними хвостиком со свечами в руках, а одна первокурсница наглоталась такого количества зелий, что ее волосы превратились в цветочную клумбу, в которой тут же поселились бабочки.

Квиллайя и профессора держались недалеко от костра, лишь краем глаза наблюдая за происходящим, хотя один раз профессор Чжоо, возмущенная незатейливой геометрией лабиринта, зашла внутрь и так закрутила там пространство, что первокурсниц перестали туда пускать, а профессору Верналису пришлось выводить оттуда уже застрявших там новеньких, находя их по звукам горестно хлюпающих носов.

Мирра и Лаванда показали мастер-класс, распознав по вкусу три зелья из трех (всего их было десять, но, глядя на первокурсницу с бабочками в волосах, они не решились пробовать больше), Калинджи успела завести себе целых четырех «фамильяров» благодаря уж очень интересному малышне единорогу и половину вечера развлекала всех подопечных игрой в мяч. Альпиния, сначала наблюдая за весельем со стороны, по окончании испытаний принялась гадать всем желающим, а Мелисса порхала целый вечер между группками ведьм, болтая и заливаясь смехом. Арника то и дело присоединялась к ней, разве что делая перерывы, чтобы посидеть немного в одиночестве вдали от костра.

Во всем этом веселье не было заметно только Нефелина. Арника время от времени искала его глазами и каждый раз обнаруживала демона сидящим неподалеку от преподавателей, с задумчивым видом смотрящим в костер, пока, в очередной раз оглядевшись, не поняла, что он куда-то исчез. Ведьма заволновалась и хотела было пойти его искать, как тут к ней подошла Квиллайя и вежливо отвела в сторонку.

– Госпожа Кильяха?

– Это только на минутку, цветочек. Скажи, вы договорились с Нефелином, как распределите работу над ритуалом?

Арника потупилась. Ей и без того было неловко после утренних препираний с ним и последующих упреков от подруг, а теперь еще и директриса…

– Пока нет. Я не уверена, что он сможет оказать мне… практическую помощь, – уклончиво ответила она.

– Хм… – Квиллайя склонила голову, то ли задумчиво, то ли осуждающе, – Мне казалось, наши познания в огненной магии и устройстве мира огня прискорбно зелены. Очевидно, ты нашла лучший источник информации, чем демон огненного мира.

– Но, госпожа, он ведь не учился нашей магии, не знает рун и ритуалов. Мне будет проще самой провести исследование, я и список литературы уже составила. И, конечно, список вопросов для демона, я уверена, что-то из его знаний может пригодиться. Но сначала я планирую изучить имеющиеся в библиотеке материалы и уже потом…

– Арника, – прервала ее директриса, – Я знаю, как хорошо ты умеешь питаться от бессловесного: учебники, кристаллы, звезды… Ты ведь дружишь с однокурсницами, правда?

– Да, с Мелиссой, и с остальными тоже. С Альпинией еще…

– Чудесно, цветочек, – довольно кивнула Квиллайя; Арнике показалось, что она не столько рада за нее, сколько рада сделать правильное предположение, – Скажи, почему ты выбрала живологию на экзамене? Признаюсь, я была удивлена. Этот предмет более других растет на почве доверия незнакомому существу. Так почему же именно он?

В оранжевом свете костра не было заметно, что Арника покраснела. Ей было неловко признаваться, что этот экзамен она легкомысленно выбрала только ради того, чтобы изучать в новом году самый легкий в академии предмет. Квиллайя терпеливо ждала ответа.

– Наверное… на самом деле, я до конца не была уверена, что мне выбрать. Это вышло случайно, прямо перед самым экзаменом. Ведь выбор есть выбор, вы сами так говорили.

Кольцо на пальце директрисы закрутилось, она смотрела студентке прямо в глаза.

– Так и есть. И что же твой план – станет благодатной почвой для твоей работы или иссушит ее, не оставив и капли влаги?

– Я пока не знаю, – Арнике не нравился этот разговор, она смущалась и чувствовала стыд, камнем давящий на грудь, – По-моему, разумно начать с изучения уже известной информации.

– Конечно, цветочек, конечно. Ну беги, развлекайся, – и она нежно подтолкнула девушку в спину по направлению к костру.

Арника поспешила уйти подальше от директрисы. Она вспомнила, что несколько книг, которые уже вернула в библиотеку, оказались бесполезны, и задумалась, не стоило ли все-таки начать работу с бесед с преподавателями. Ведь она хотела к ним зайти сегодня, но малодушно передумала и провела остаток дня в библиотеке. И еще этот демон…

Ведьма вышла на берег озера, где почти не слышны были веселые голоса и музыка. Она достала из кармана юбки свой список вопросов для Нефелина и побрела вдоль тихо мурлычущей кромки воды к беседке. Светила молодая луна, в траве трещали сверчки. Размышления ведьмы прервал недовольный голос из беседки:

– Опять ты…

Арника подняла голову и увидела демона, стоящего у одной из колонн, скрестив руки на груди. Она остановилась, опасаясь слишком к нему приближаться в отсутствии других ведьм рядом.

– Что ж… Раз беседка занята, я поищу другое место…

– Видел, ты говорила с директрисой.

Уже развернувшаяся было Арника остановилась и снова посмотрела на Нефелина. Оранжевая его кожа выглядела тусклой и неживой в бледном лунном свете. Он не улыбался.

– Говорила. Тебе-то что? Это мои учебные дела.

– Точно твои? Не наши? Я слышал, ты в этом году демонологию изучаешь, так вот я – демон, и что-то я не видел у тебя интереса к предмету. Мелисса сказала, свидетельств о демонах ничтожно мало, а ты не даешь мне помочь найти способ отправить меня же домой.

– Я уже говорила – если я начну с изучения того, что уже записано, я продвинусь быстрее, – с раздражением ответила Арника уже, кажется, в тысячный раз за сегодня.

– А вдруг ваши записи вообще не соответствует действительности? В моем мире в учебниках пишут, что ведьмы – коварные и кровожадные, а я пока вижу, что они упрямые и самонадеянные.

– Ты учебники не перепутал? Я буквально сегодня прочла в нескольких книгах об опасности демонов и том, как важно обходить их стороной и уже тем более избегать сделок с ними!

Нефелин еще больше помрачнел. Арника злорадно на него посмотрела, но, видя, что он действительно расстроен, призадумалась и сказала:

– Честно говоря, информация оттуда была несколько сомнительной. Там много чего было… неподтвержденного.

– Ладно, пока вам запрещено причинять мне вред, это не так важно. Но я хочу найти способ вернуться домой. Дай мне помочь. Пожалуйста!

Она была озадачена, впервые наблюдая такую искренность на лице Нефелина. Он просил ее о помощи. Не высмеивал, не сомневался в ее способностях. Пусть и от безысходности, но он доверился ей, незнакомому существу. «Прямо как сказала Квиллайя. Может, она и с ним успела поговорить? Утром он не был таким общительным», подумалось ведьме. Она наконец зашла в беседку и села, разглаживая список вопросов у себя на коленях. Сейчас он казался ей до стыдного коротким.

– Вот, – она протянула листок демону.

Он развернул, пробежал глазами:

– Что мне с этим делать?

– Напиши мне ответы. Как сможешь, все, что знаешь и помнишь.

– И все?

– И все. На первый раз. Это должно помочь понять, куда двигаться дальше.

Нефелин кивнул и убрал список в один из бесконечных карманов.

– Понял, ведьма. Завтра отдам.

– Арника, – процедила сквозь зубы она.

– Нефелин, – передразнил ее демон. Его глаза лукаво сверкнули в свете молодой луны.