Czytaj książkę: «Путь отчаянных»
Глава 1
Тяжелый транспортник ВВС России «Ан-124» «Руслан» с гуманитарной помощью «дружественному эфиопскому народу» на борту пролетал над Суданом. До международного аэропорта в Аддис-Абебе, единственного, на который могла приземлиться четырехсоттонная махина длиной почти семьдесят метров, оставалось меньше часа лета. Для командира экипажа подполковника Менца этот рейс был самым обычным, как и многие другие. За двадцать лет службы подобных полетов он совершил не одну сотню. И этот полет проходил спокойно. Системы и приборы работали в нормальном режиме, горючего хватало, даже с избытком.
– Сколько мы там проторчим, Иван Тихонович? – поинтересовался второй пилот Копылов. – Полагаю, не меньше недели?
– Не хотелось бы… – поморщился Менц. – Эфиопия – не та страна, где можно долго находиться с пользой для здоровья. Полная нищета, а как следствие – бандитизм и пиратство…
– По-моему, вы сильно преувеличиваете, Иван Тихонович, – покачал головой Копылов. – Пиратство, насколько мне известно, в Сомали, а в Эфиопии даже моря нет.
– Как это нет? – удивленно взглянул на второго пилота Менц. – Штурман! Андрей Ильич, в Эфиопии море есть?
– Нет, – отозвался тот из своего кресла, и Менц победно взглянул на Копылова. Но от следующей фразы штурмана майора Губченко лицо его вытянулось от удивления. – Но зато есть морские порты, – добавил штурман.
– Это как? – недоуменно переспросил командир. – Моря нет, а порты есть?
– А у них там одна страна есть, – усмехнулся Губченко, – маленькая такая, будто плевок, вот она-то аккурат на Красном море расположена. Эфиопы с ними воюют черт знает сколько, заодно пользуются их портами как своими собственными.
– Нищеброды хитрозадые! – покрутил головой Менц. – У самих жрать нечего, по всему миру с котомкой шастают, и на тебе, с соседями воевать удумали!
Развить свою мысль относительно экономического положения и политической подлости эфиопского правительства Менц не успел – в наушниках запищал сигнал вызова. Командира по внутренней связи вызывал радист. Подполковник щелкнул тумблером и негромко проговорил в торчащий перед ним микрофончик:
– Слушаю тебя, Никита!
– Товарищ подполковник, земля вызывает…
– Переключай на меня, – приказал Менц.
После очередного писка раздался негромкий щелчок, и тут же послышался треск эфирных помех. Удаленный расстоянием голос местного диспетчера строго потребовал по-английски:
– Борт 27-345, доложите ваши координаты!
– Прохожу над Суданом, – ответил Менц. – До крайней точки осталось сорок две минуты. Движемся параллельно сороковому меридиану. Полет проходит в штатном режиме. Высота – шесть тысяч двести метров, скорость – семьсот пятьдесят километров…
– Командир! – вдруг встревоженно крикнул Губченко. – Справа по курсу два истребителя «МиГ-21»! Оба в зоне уверенной видимости. Опознавательных знаков на бортах не наблюдаю!
Менц прервал разговор с диспетчером, посмотрел в иллюминатор кабины и в слепящей голубизне африканского безоблачного неба действительно увидел два истребителя с треугольными крыльями под сигароподобным фюзеляжем.
Боевые самолеты без опознавательных знаков летели параллельным с их «стодвадцатьчетверкой» курсом, на расстоянии двух с половиной километров от нее. При желании можно было даже рассмотреть в бинокль лицо летчика.
– Штурман, запроси через радиста, чего они хотят?
– Запрашивали, – отозвался Губченко. – Молчат, собаки, как партизаны в гестапо.
Неожиданно один из истребителей, заложив крутой крен влево, устремился в их сторону и с мощным ревом пронесся над российским транспортником. Этот маневр был похож на воздушную атаку.
– Они что там, совсем с ума посходили?! – взвился обычно сдержанный в эмоциях Менц. – Что за идиотские шутки пьяного Мишутки?
– Командир, да они же нас в клещи берут! – закричал Копылов. – Сейчас начнут к земле прижимать. Что делать?!
Словно в подтверждение его слов, правый «МиГ» покачал в воздухе крыльями, что на международном языке летчиков означало только одно: «Приказываю немедленно начать снижение».
Иван Тихонович вспомнил, что именно за необычную форму, которую образовывали небольшие крылья самолета, советские летчики в шутку называли «МиГ-21» «балалайками». Однако, как опытный летчик, он прекрасно знал возможности этой «балалайки». Во всяком случае, их «Ан-124» «мигарь» разнесет в щепки с первого же залпа своей пушки. К тому же «Руслан», хотя и считался военным самолетом, никакого вооружения на борту не имел.
– Земля, ответь 27-345-му, – начал вызывать Менц пропавшего из эфира диспетчера. – Земля, ответь 27-345-му! – повторил он, но диспетчер продолжал упорно молчать. – Что за черт! – недовольно проворчал Менц. – Куда все эти кретины подевались? Ладно, потом разберемся… Внимание, экипаж! Приготовиться к снижению. Андрей Ильич, определи наши точные координаты. Сообщишь их радисту, пусть выбросит в эфир. Может, кто-нибудь перехватит…
– Иван Тихонович, – негромко отозвался Губченко. – Я полагаю, что выбрасывать SОS бесполезно, наверняка бандиты прослушивают все наши переговоры…
– Я не сказал, чтобы выпускали SОS, – раздраженно перебил штурмана командир. – Я сказал, что нужно сообщить о случившемся в эфир. Действуйте, черт вас возьми!
Неожиданно один из истребителей, демонстрируя серьезность своих намерений, дал очередь перед самым носом транспортника. Оба пилота увидели, как оранжевые трассеры пронеслись перед кабиной.
– Начинаем снижение, – снова приказал Менц и налег на «рога» штурвала. Тихо защелкал высотомер, показывая, на сколько метров снизился «Ан», и почти тут же «нашелся» диспетчер.
– Борт 27-345! – Голос был жестким, не принимающим никаких возражений. – Немедленно измените курс и начинайте снижаться! Выполняйте все команды с земли и сопровождающих вас истребителей! В противном случае ваш самолет будет сбит! Все, до связи!
– Козлы черномазые! – проворчал Менц. – Сначала чуть не сбили, а потом начали переговоры…
Между тем истребители стали поджимать транспортник к юго-западному направлению. Ничего другого не оставалось, как послушно залечь в крен. Огромный самолет, совершив разворот, летел теперь вдоль границы Судана с Эфиопией совершенно противоположным курсом.
– Командир, – спустя некоторое время послышался голос штурмана, наспех вычислявшего новое направление их полета. – Нас, похоже, в сторону Центральной Африканской Республики ведут.
– Иван Тихонович, – осторожно спросил Копылов, – а другого выхода у нас нет?
– Нет, конечно! – ни на секунду не задумался Менц.
Выход из создавшейся ситуации он искал с того момента, как только увидел за бортом неизвестные истребители, но не находил его. Всего нескольких минут было достаточно, чтобы понять: если он хочет сохранить жизнь своим сослуживцам, транспортник придется сажать на том аэродроме, который ему укажут.
– А сам-то как думаешь, Игорь Анатольевич? – криво усмехнулся Менц. – Что мы можем сделать в сложившихся обстоятельствах? Гибель самолета исключается сразу же!
– Ну, я не знаю… – протянул Копылов. – Попробовать оторваться от них, как-то сманеврировать. Тут ведь до границы с Эфиопией всего ничего осталось…
– Ты себя-то слышишь? – Менц даже подпрыгнул в своем командирском кресле. – Что городишь, Игорь? Какой маневр?! Какой отрыв?! Да у нас ни скорости, ни габаритов не хватит для этого! Ты же летчик первого класса, а рассуждаешь как пятилетний ребенок.
– Да все я понимаю, – вздохнул Копылов, – просто в плен попадать не хочется. Как-то приучили нас с самого детства, что плен – это плохо, позорно, мерзко, гадко…
– Ну, дорогой мой, – попытался хоть немного успокоить его Иван Тихонович, – может, никакого плена и не будет. Выгребут наш груз и отпустят…
– А вот это вряд ли, – обреченно проговорил Копылов. – Мне этот захват сильно напоминает кандагарскую эпопею. Помните, четыре года назад…
Несколько лет назад афганские талибы точно так же прямо в воздухе захватили «Ан-124» с оружием на борту, предназначавшимся правительственным войскам Афганистана. Экипаж удерживали в плену года полтора, не выдвигая никаких требований. Переговоры с российскими спецслужбами то внезапно прекращались без каких-либо видимых причин, то опять возобновлялись. Все разрешилось благодаря самим летчикам. Им удалось разоружить потерявших на время бдительность охранников и угнать собственный самолет в одну из ближайших стран. При этом летели на такой критической высоте и с такой минимальной скоростью, что рисковали в любой момент рухнуть на землю.
Именно об этой нашумевшей истории и напомнил Копылов своему командиру.
– Ситуация, конечно, схожая, – согласился Менц, продолжая снижать самолет, – да не совсем. Они же оружие везли, а мы – продукты.
– А ты, Иван Тихонович, – с нескрываемым сарказмом перебил Менца второй пилот, – разве не помнишь, как нам в последний момент перед вылетом что-то загружали в хвостовой отсек? Где гарантия, что это не оружие?
– Типун тебе на язык, – буркнул Менц. – Большой-пребольшой, чтоб рот не закрывался и ты не мог глупости болтать. И вообще, следи лучше за высотой и тонгажем!
«Ан-124» уже вошел в зону видимости земли. Под фюзеляжем замелькал африканский пейзаж, характерный для субэкваториального пояса, – зеленая бескрайняя саванна, с редкими пятнами то ли озер, то ли просто луж, оставшихся после весенних дождей. Изредка попадались небольшие лесные заросли, в которых прятались небольшие деревеньки с квадратиками четко очерченных полей. Один из истребителей остался кружить на высоте, а второй на некотором удалении продолжал следовать за транспортником.
Бетонка взлетно-посадочной полосы возникла перед Менцем и его штурманом настолько неожиданно, что они не сразу сообразили, откуда она вообще взялась. Диспетчер, который должен был руководить посадкой на незнакомом российским летчикам аэродроме, почему-то молчал, несмотря на то, что радист настойчиво вызывал его.
– Вот же противные ниггеры! – выругался Менц. – Ничего по-человечески сделать не могут!
– Они не негры, – как-то отстраненно пробормотал Копылов, – они преимущественно арабы…
– Для меня они все на одно лицо – бандиты и террористы! – сердито ответил командир.
Понимая, что с глиссированием он капитально опоздал и теперь придется повторять маневр с заходом над полосой, подполковник потянул штурвал на себя. «Ан» начал послушно набирать высоту. Заметив это, летчик в истребителе решил, что русский пилот хочет вырваться из-под конвоя, и мгновенно среагировал – очередь из авиационной пушки ГШ-23Л упруго полоснула перед кабиной пилотов. Истребитель нырнул в пике, готовый начать атаку, однако в последний момент почему-то отказался от своих намерений и почти перед самой землей опять набрал высоту.
– Мать их в душу богу, черту в задницу!!! – остервенело выругался Менц. – Сначала сотворят хрень африканскую, а потом виновных на стороне ищут!!! Да куда я от них денусь на этой халабудине?!
Тяжелый «Ан» выровнялся и кое-как сделал разворот километрах в пяти от аэродрома. Удерживать его на сверхмалой высоте становилось все труднее. Корпус начал мелко вибрировать, шарик в приборе, показывающий горизонтальную устойчивость, опасно подрагивал, мощные турбореактивные двигатели громко подсвистывали. Менц понимал, что в любое мгновение его самолет со всей командой может грохнуться на землю, но продолжал медленно снижаться…
Касание с бетонкой было жестким, но не таким, как он ожидал. Самолет вздрогнул от носа до хвоста, двигатели перестали свистеть и заработали ровно, в посадочном режиме. Пробежав по ВПП километра три, «Ан» замер почти на самом краю бетонки. Иван Тихонович устало откинулся на спинку кресла, снял наушники и вытер пот с лица. Через полуприкрытые веки он равнодушно наблюдал, как по бетонке к самолету на бешеной скорости мчится полувоенный открытый джип, битком набитый людьми. На специальной раме зловеще красовался крупнокалиберный тяжелый пулемет «браунинг М2НВ». Солидная штуковина, с 12,7-миллиметровыми патронами-снарядами в ленте. Сидящие в кузове суданцы, закутанные по самые глаза в серые, с бордовыми разводами, бурнусы, крепко сжимали советские автоматы «АК-47», устаревшие, но все еще надежные.
Наконец джип остановился невдалеке, и длинноствольный «браунинг» дал короткую очередь над самолетом. Усиленный репродуктором голос прокричал на английском языке:
– Русские летчики! Сопротивление бесполезно! Если только попытаетесь стрелять, ваш самолет будет немедленно сожжен вместе с вами!
Одновременно с этим «солдаты» с обезьяньей ловкостью взобрались по обоим бортам захваченного ими «Ана», используя для этого металлические штурмовые лестницы, рассыпавшись по поверхности самолета, замерли в выжидательных позах, держа автоматы наизготовку и ожидая дальнейших распоряжений. Из джипа неторопливо вышел высокий сухощавый мужчина, лет пятидесяти на вид, в пробковом колониальном шлеме, камуфлированных брюках тропической расцветки и таком же жилете. На широком ремне висела кобура необычно огромных размеров, а под мышкой он зажимал стек.
– Ну, что ж, – как можно равнодушнее проговорил Менц, – экипажу приготовиться к встрече «гостей». Откройте им правый аварийный люк.
Копылов нехотя выбрался из своего кресла и прошел в салон. Через несколько минут оттуда послышались глухие удары, после чего в самолет хлынул жаркий африканский воздух.
– Добрый день, джентльмены! – проговорил мужчина, входя в кабину и делая легкий полупоклон в сторону Менца, безошибочно угадав в нем самого главного. – Меня зовут Джеймс Николсон. Позвольте узнать ваше имя?
Следом за ним в самолет, продолжая держать оружие на изготовку, стали заходить остальные суданцы. Весь их вид говорил о том, что они готовы пристрелить любого, кто решится оказать им сопротивление или, на худой конец, просто не подчинится их приказам.
– Подполковник Менц, – сказал Иван Тихонович на приличном английском, пристально глядя на Николсона. – Российские вооруженные силы. Следовали в Эфиопию с гуманитарным грузом, и мне не совсем понятно, на каком основании вы захватили наш самолет. Потрудитесь объясниться, мистер Николсон. Надеюсь, что для подобных действий у вас имеются достаточно веские основания.
Офицер презрительно усмехнулся и, сунув стек под мышку, чуть сдвинул шлем на затылок.
– Я не уполномочен давать вам какие-либо объяснения, подполковник, – ответил он, вплотную подходя к Менцу и оглядывая его с ног до головы тяжелым взглядом.
– Тогда нам не о чем с вами разговаривать, – твердо заявил Менц и отвернулся от Николсона, давая понять, что тот ему больше не интересен.
Видимо, не привыкший, что с ним разговаривают таким тоном и уж точно не ожидавший, что кто-то осмелится на подобное, Николсон несколько секунд ошарашенно смотрел на командира экипажа.
– Хорошо, – внезапно согласился он, – раз уж вам так интересно, почему мы захватили ваш самолет, постараюсь удовлетворить ваше любопытство. Но только позже… – И отвернулся.
«Солдаты», одетые то ли в бурнусы, то ли в халаты, принялись выталкивать летчиков из самолета. Последним, с гордо поднятой головой, вышел Менц.
Глава 2
– Действовать будете как всегда – нелегально. – Подполковник Сагалов, недавно назначенный начальником штаба парашютно-десантного батальона глубинной разведки, нервно почесал круглый, коротко остриженный затылок. – Идете, понятное дело, без оружия. Если оно потребуется – возьмете в бою, у африканцев сплошь и рядом наши автоматы. В Судан приедете под видом специалистов. Каких именно – вам скажут в нашем консульстве, где надо будет зарегистрироваться. К самому консулу ни с какими вопросами не суйтесь, сразу к секретарю, он и объяснит, как действовать дальше. С боевиками по дипломатическим каналам ведутся кое-какие переговоры. Кстати, по линии ФСБ тоже чего-то мутят, так что смотрите, не передеритесь там. Хотя чего вам делить – у них своя работа, а у вас своя. Но все равно особо не злоупотребляйте контактом в консульстве.
– Да мы можем вообще не пользоваться им, – равнодушно произнес командир группы Алексей Демидов, имевший оперативный псевдоним Купец. Высокий, под два метра ростом, подтянутый, с погонами капитана на широченных плечах. – Приезжаем в Судан как туристы, выполняем свою работу, потом на пароме перебираемся в Саудовскую Аравию, а оттуда – на базу, в родную Балашиху. К тому же паспорта-то у нас настоящие будут.
– Начнем с того, – перебил его Сагалов, – что в Судан вы едете как специалисты, а не как туристы. Что же касается паспортов, они у вас будут не российские, а украинские.
– Почему украинские? – удивленно вскинул брови Демидов.
– Потому что так решили «там». – Сагалов многозначительно показал указательным пальцем на потолок. – И все претензии или возражения – в Генеральный штаб Министерства обороны.
– Товарищ подполковник, – неожиданно вмешался в разговор сержант-контрактник Володя Локис. В разведгруппе он был снайпером, и лично его перспектива идти на очередное задание безоружным не радовала. – А из-за чего вообще такой кипиш подняли? Первый раз, что ли, наших летунов за кордоном арестовывают, берут в заложники или еще что-то в таком же роде?
– Все не так просто, сержант, – тяжелым взглядом обвел сидевших перед ним разведчиков Сагалов. – Я, честно говоря, сам ничего толком не знаю, да и в управлении нашем темнят… В общем, то ли в самолете находится что-то сверхсекретное, связанное с последними разработками отечественного ВПК, то ли кто-то из экипажа владеет секретной информацией и собирался передать ее кому-то из «капиталистов». Разумеется, за приличное вознаграждение.
– А почему тогда мы должны этим заниматься? – невежливо перебил начальника штаба Демидов. – Пусть контрразведка голову ломает. Это их работа…
– Во-первых, капитан, – жестко осадил его подполковник, – не надо перебивать старшего по званию. Во-вторых, если меня вы внимательно слушали, я упоминал, что ФСБ этим занимается. По своим каналам, разумеется. И в-третьих, самолет принадлежит ВВС России. Улавливаете мою мысль? Военно-воздушные силы, то есть Министерство обороны! Значит, и секреты, связанные с этим самолетом, имеют прямое отношение к нам, военным. А кто должен охранять военные тайны? Правильно, мы – спецназ МО РФ! Поэтому считаю ваше замечание неуместным. Касается всех!
В недавнем прошлом Сагалов был командиром разведроты. Сам боевой офицер, под псевдонимом Тятя прошедший не одну горячую точку, он прекрасно знал сидевших перед ним десантников. Знал, кто и чего стоит в боевой обстановке, и, возможно, поэтому прощал своим разведчикам некоторые вольности в разговоре с собой. Выдержав паузу, чтобы Купец смог осознать степень своей провинности, Сагалов продолжил:
– Значит, повторяю – вы приезжаете в Судан, встречаетесь с тамошним резидентом ГРУ, его псевдоним Ян, и поступаете в его полное распоряжение. Никакой самодеятельности! Никакой личной инициативы!
При этих словах Демидов сморщился, как от зубной боли, и начальник штаба, заметив его многозначительную мимику, прикрикнул на Купца:
– Отставить кривляние, Демидов! Мне ваши фокусы и авантюры вот где!!! – Он ребром ладони провел по своей крепкой шее. – У вас ни одна командировка не обходится без приключений! Забыли наш девиз? Риск сверх меры – авантюра!
– Виноват, товарищ подполковник, – опустив глаза, тихо сказал Демидов. – Но вы тоже забыли, что ругать командира подразделения в присутствии его подчиненных считается неэтичным.
Сагалов на мгновение опешил от такой дерзости, но быстро взял себя в руки и как ни в чем не бывало снова заговорил:
– Связь будете поддерживать через спутниковый передатчик, в консульстве они есть. Надеюсь, что все умеют с ним обращаться? Время на операцию у вас, в общем-то, не ограничено, но постарайтесь управиться за неделю. Все, я закончил. Идите, занимайтесь подготовкой, от плановых занятий в батальоне я вас освобождаю. Вылет в Судан из Домодедова через двое суток. Свободны!
Разведчики дружно поднялись и молча покинули кабинет начштаба.
– Чего это Тятенька такой злой? – пробормотал себе под нос Демидов, когда десантники вышли на улицу. – Того и гляди на людей начнет кидаться.
– Да хрен его знает, чего он злой. Меня больше интересует, зачем нас в Судан засылают? – отозвался Локис.
– Тебе же русским языком объяснили, – насмешливо проговорил радист группы Саня Ефимов. – Надо перехватить какую-то важную информацию и вернуть ее на Родину. Желательно вместе с самолетом и летчиками. Чего непонятного?
– Хотелось бы знать, – недовольно проворчал Локис, – что это за информация такая, ради которой надо гонять на край света целую разведгруппу? Заметь, не самую худшую!
– А вот это, Вовик, не наше дело, – наставительно отозвался подрывник Сеня Чижиков. – Наше дело прокукарекать, а там хоть не рассветай.
– Во-во, – поддакнул Демидов, – командир нам скажет «надо», ну а мы ответим – «есть».
– Все это я знаю, и про рассвет, и про закат, и про командира. – Локис достал сигарету и закурил. – Просто терпеть не могу заграничные командировки, да еще когда нет четко поставленной задачи. Ну что это такое: поезжайте в Африку, найдите чего-то там у кого-то там, попутно кого-то освободите. Бред оф сив кэбел!
– Завязывай с пессимизмом, Медведь! – рассмеялся пулеметчик группы Петр Круглов. – Ты так возмущаешься, будто у нас первое такое задание. И вообще, посмотри на эту командировку с другой стороны. Когда тебе еще доведется побывать в Африке, на Красном море, да к тому же за казенный счет? Тут радоваться надо, а не ныть!
– Не о том языками чешете, – мрачно проговорил Демидов. – Лучше подумайте, что это за информация или что там еще.
– А чего тут думать? – вскинулся Ефимов. – Сагалов же говорил, что она имеет отношение к ВПК – значит, наверняка какие-то новые разработки. Хранится, скорее всего, на флешке или на микрочипе.
– Тебе, Шико, только бы поумничать, – проворчал Демидов.
О том, что радист группы увлекается всякими техническими новшествами, знали все разведчики группы. Как знали они и то, что их командир, первоклассный диверсант, был абсолютным «чайником» во всем, что касалось компьютерных и цифровых технологий. Мало того, он им откровенно не доверял, хотя неоднократно убеждался в эффективности их применения.
– С чего ты взял, что это обязательно должна быть флешка? – Купец даже подался вперед всем корпусом. – А может, это портфель с бумагами?
– Купа, не все же такие дремучие, как ты, – устало вздохнул Саня. – Бумажки – это даже не бронзовый, а каменный век! На флешке, не говоря уже о микрочипах, можно уместить всю Ленинскую библиотеку! Поверь мне на слово.
– Поговори у меня, ус моржовый, – беззлобно пригрозил Демидов. – И вообще, кончайте треп ни о чем, давайте конкретно по делу. У кого какие предложения?
– Тятенька сказал, что суданцы захватили самолет, на котором может стоять что-то новое, а потому секретное, – осторожно начал Локис. – Самолет, насколько известно, транспортный. А что может быть секретного на транспортнике?
– Все, что угодно! – твердо ответил Ефимов. – От навигационного до локационного оборудования…
– Погоди, – встрял Круглов, – ни нам, ни Сагалову неизвестно, что именно нам предстоит искать. Скорее всего, знает об этом Ян, с которым у нас намечена встреча. И вообще, если мне не изменяет память, мы поступаем в его распоряжение. Так чего, спрашивается, париться напрасно?
– Единственная трезвая мысль за последние полчаса! – неожиданно заявил Демидов. – Нечего гадать на кофейной гуще! Прилетим в Судан и сориентируемся на месте.
– А как же с планом? – спросил Локис, хотя лично его это не касалось. План предстоящей операции должен был составить командир группы и отдать начальнику штаба на утверждение в единственном экземпляре.
– Да фигня это все, – небрежно отмахнулся Демидов. – Первый раз, что ли? Выкручусь как-нибудь. Пошли обедать!
Разведчики не торопясь направились в сторону своей казармы, перед которой уже строились солдаты-срочники.