Czytaj książkę: «Современная жизнь маленького человека или мечты о ядерном взрыве»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Пролог.

Свет приближался, он уверенно шел к нему. Казалось еще немного и он достигнет места, куда стремился всю свою жизнь. Где он кому-то нужен, любим и счастлив. Приятное тепло разливалось по его телу в ожидании нового этапа его существования. "Наконец! Наконец!", пульсировало в его голове. Свет моргнул. Потом еще раз. Он стал отдаляться. Какая-то неведомая сила резко потянула его обратно. "Нет! Нет! Только не сейчас!". Что-то резко дернуло его вниз.

– Есть реакция! – услышал он уверенный голос.

Он открыл глаза. Яркий свет на секунду ослепил его и в миг вернул зрение. Человек в медицинской маске на лице склонился над ним. Он попытался оттолкнуть того, кто так агрессивно выдернул его из обволакивающих объятий спокойствия и тишины, где он был еще мгновение назад. Грудь пронзила боль.

– Держи его! – обратилось лицо в маске к невидимому помощнику.

Кто-то навалился на него, сковывая движения. Боль в груди усиливалась.

– Алексей Константинович, спокойно. Мы не пытаемся вам навредить. – Лицо в маске говорило уверенным спокойным голосом. – Вас ранили, но сейчас всё в порядке.

Алексей огляделся по сторонам. Он лежал на полу. Знакомая банкетка для обуви была прислонена к стене, обклеенной серыми обоями. Справа от него открытая дверь в комнату, где виднелись зеленые шторы, телевизор, прислоненный к зеленой стене. Определенно он находился дома. Резкая боль снова вывела его из раздумий. Он оглядел людей, стоящих над ним. Двое в синих врачебных костюмах. Немного сзади стояла женщина, испуганно выглядывавшая из за спин эскулапов.

– Что… Что… Слу-чи-ло-сь? – говорить было тяжело и он еле прошептал слова, с трудом понятные даже ему.

Однако врач, по всей видимости, привыкший к вопросам, произнесенным на издыхании, ответил:

– Вас нашли с проникающим ранением грудной клетки. Судя по первичному осмотру, жизненно важные органы не задеты. Однако вы потеряли много крови. Сейчас мы дождёмся машину реанимации и отправим вас в клинику. У вас есть кому сообщить о вашем состоянии?

Алексей ухмыльнулся. "Ира, Алла, Лена…" – первые имена, пришедшие ему на ум, которые были тут же отметены. "Мать… Нет… Не стоит пугать. Раз не задеты органы, значит нечего беспокоить," – размышления кому до него не похуй продолжались.

– На… работу…– прошептал он. Тяжесть стала накрывать его. Алексей почувствовал, что отключается и из последних сил прошептал, – коту еды насыпь.

Темнота полностью поглотила его сознание.

Глава 1.

Утро. Мерзкое время суток, когда понимаешь, что надежда не проснуться снова откладывается. Впереди рутина, повторяющаяся на протяжении нескольких лет.

Повернув голову, Алексей увидел огромную рыжую морду, щуращившуюся в предвкушении завтрака и последующего заслуженного сна. Барсик – кот редкой породы "Питерский обморок", выведенный путём скрещения всех мяукающих обитателей в одной из петроградских коммуналок. Свои внушительные для среднестатистического кота размеры он компенсировал умением бояться всех звуков, уровень громкости которых превышал падение частиц пыли. От этого рыжая скотина постоянно болела и уже несколько раз пыталась отправиться к кошачьему богу, сократив количество своих жизней до 6 и облегчив заначку Алексея на внушительную сумму, превышающую шестьсот тысяч деревянных.

– Ненавижуууу! – традиционно поприветствовав новый день, Алексей встал с кровати.

Дальнейшие ритуалы были так же отработаны до автоматизма: уход за рыжим, потом за собой. Горсть разработок фармакологических компаний, еле умещающаяся во внушительной ладони Алексея, отправилась в путешествие по пищеводу, сопровождаемая коктейлем из растворимых препаратов. Препараты от перегрузки сердца успешно сочетались с препаратами, обеспечивающими его нагрузку, необходимую для заряда бодрости, которая потребуется через час в спортзале.

Апрельская погода, стабильно мерзкая для Питера, не оставляла выбора в повседневной одежде: толстовка, джинсы, кроссовки и кожаная куртка.

Рюкзак со спортивным инвентарем удобно лег на плечо, портплед с костюмом для офиса в руку. Ключ повернулся в замочной скважине, в спину прозвучали напутственные слова от Барсика: "Не задерживаться и ни кого домой не тащить". Если сравнивать утреннюю суету с управлением автомобилем, то первая передача, для разгона, переключена на вторую.

Выйдя из подъезда, "парадной, как говорят местные. Похуй", Алексей попал под мелко моросящий дождь. Прожив десять лет в этом городе он знал, что это не все сюрпризы, которые могут быть заготовлены природой. Выйдя из-за угла дома он столткнулся с холодным, пронзающим до костей, встречным ветром. "Холодным и пронзающим до костей" тех, кто не был готов к такому повороту. Человека, чья жизнь тридцать лет прошла в приполярье этим врасплох не застать. Более того, Алексей улыбнулся апрельскому теплу, не свойственному для его родных мест. Маршрут до метро занимал не более десяти минут. На улице лишь пара работяг, движущихся в том же направлении, да он – офисный планктон, выползший в столь раннее время, в не свойственное для его собратьев.

Десять лет назад он вытянул счастливый билет и вырвался из общей массы инженерно-технических работников, обеспечивающих бесперебойную деятельность завода по производству металлопродукции, в менеджеры головной компании. Рабочая роба сменилась на офисный костюм, старенький компьютер на современное чудо техники с индивидуальным доступом к МФУ, ответственность за технологические процессы на чувство собственной значимости. Первые пару лет так и было, потом пришло отрезвление и принятие ничтожности своей деятельности для корпорации и себя в ней. "Офисный залупочёс", усмехнулся Алексей, резюмируя свои воспоминания.

Начав спуск на эскалаторе в подземку, он достал из кармана и вставил в уши две пищалки, соединённые по блютусу с телефоном. Бодрый хардкор, звучащий для неподготовленных малопонятной какофонией, заставили мозг работать шустрее. Группа, гастролирующая по областным ДК в эпоху пика своей популярности, и уже давно ушедшая в небытие, оставила после себя ряд культурных артефактов, интересных немногим ценителям, вроде Алексея. Еще бы. Тут не про розовые сопли и юбочки под солнышком. Он вспоминал, как в юности на концертах подобных исполнителей вылезали из слэма, чтобы хлебнуть дешевого пива, утереть кровь, и вернуться назад в жесткий танец брутальных горилл.

На платформе не многолюдно. Десяток бедолаг ожидает прибытия состава, который понесет их в свою рутину: кого-то на завод, кого-то разводить лохов-туристов на покупку ненужных им воспоминаний о посещении места, которое состоятельные люди могут позволить себе называть Северной Венецией. На часах 6:00. Серая масса офисного планктона, студентов и прочих несчастных, наполнят подземные артерии города, проверяя прочность и упругость металла из которого делают вагоны для метрополитена, только через пару часов. Сейчас же можно с комфортом прокатиться, полюбоваться дворцовой отделкой станций, вырытых в болотах древними зодчими Империи, уничтоженной более тридцати лет назад.

Как только состав подошел, не многие пассажиры расселись по местам, выбор которых был превелик из-за дефицита спроса. Как по команде все достали смартфоны и стали ковыряться в них, выуживая ценную информацию или залипая в просмотре дебильных и не очень видео, в зависимости от уровня развития владельца гаджета.

Попытка спрятаться от окружающей реальности в иллюзии, которую с удовольствием предоставляет маленькая коробочка, показывающая красоту на своем экране, выдергивая ее зрителя из зассанного вагона метро и отделяющая от хмурых существ вокруг.

Он не мог смириться с ролью маленького человека в мегаполисе. Мысли о его месте в этом мире и смысле существования всё чаще накатывали на Алексея. Каждый переживает кризис среднего возраста по своему.

Институтский друг Василий, успешный коммерс, уважаемый семьянин, отец троих детей, переживая пресыщенность от цикличности рутины, завел любовницу.  Потом открыл массажку, где умелицы с очумелыми ручками, лично отобранные владельцем заведения… Впрочем и это быстро ему надоело.

– Вот что делать? Нет драйва, нет счастья. – Жаловался Василий другу на последней встрече.

– Заведи слона.

– Зачем он мне? – опешил от такого предложения Василий.

– Индийские султаны, чтобы разорить правителя близлежащих земель, дарили им слонов. Будешь бегать ужаленный, где бы еще заработать, чтобы прокормить эту махину.

После ресторана, как обычно на автомате, друзья завернули в пафосный клуб, где малолетки приходили на съём, в поисках папика, способного удовлетворить их финансовые потребности взамен на его физические. Раньше такой манёвр был всего лишь началом веселого времяпровождения в ночь с пятницы на воскресенье. Теперь же, набравшись до состояния, когда лень даже говорить, друзья внесли депозит за столик и молча уничтожали напитки на его стоимость.

"Нахера такие телодвижения? Даже если бы кого-то снял, то драл бы бедолагу всю ночь без шансов на финиш. Лучше бы выспался…".

В тот день они отмечали очередную перевернутую страницу в книге Алексея под названием "Несостоявшийся брак". Книга эта была довольно содержательной и по своему объему приближалась к среднестатистическому художественному изданию, которое клепают на конвейере литературного ширпотреба. Очередная несостоявшаяся супруга, Елена, в начале года заявила, что выполнение государственной программы "Семья" безусловно важно для Родины и она всячески её поддерживает, но реализовывать планирует с другим. В целом, на фоне более неприятных новостей, свалившихся одновременно, это заявление не было ужасающим для Алексея и лишь добавило еще ведро дерьма в стремительно наполняющуюся этой субстанцией бочку, под названием "Жизнь".

"Ведро и маленький черпачок" – ухмыльнулся Алексей. Заявление на красивую летнюю дату в самый лучший ЗАГС Санкт-Петербурга подавалось через Госуслуги и он с удовольствием продал бы забронированное место. Но родное государство не позаботилось о возможностях граждан скрасить крушение фрегата любви компенсацией в виде небольшой суммы, полученной за уступку места более крепкой паре.

Тем временем состав приближался к его станции. На часах 6:30. В последнее время Алексей пытался дать шанс каждому дню на успех, заряжаясь позитивной энергией в спортзале. Полтора часа нагрузки повышают уровень дофамина и поднимают настроение. Главное, чтобы все в меру. Спорт был неотъемлемой частью его жизни. Бокс, борьба, шахматы, баскетбол, лыжи в детстве. Рукопашный бой в юности с обязательной отработкой навыков на полянах в танцах с такими же бедолагами, которым Бог не дал мозгов выбрать правильные цвета любимой футбольной команды. Пролетарский гиревой спорт на заводе с обязательными профсоюзными соревнованиями на первенство завода. Потом силовое троеборье, когда не понятно зачем, но просто хочется жать, толкать, тянуть. И вот теперь дорогой фитнес-клуб, тренер – чемпион всего и вся по бодибилдингу и просто удовольствие от результата. Хотя не только…

– Зачем ты ходишь в спортзал? – как-то спросил Алексей своего коллегу Колю. Коля, обрюзгший от пивно-шаурменной диеты и сидячего образа жизни, отчасти напоминающий Крэйзи Фрога, пытался рассказать ему, что тот тратит излишние деньги на спорт.

– Для здоровья, – немедленно среагировал Николай.

– Я хожу в зал, потому что люблю красивых женщин. Я люблю видеть красивых женщин, я люблю общаться с красивыми женщинами. Я люблю трахать красивых женщин. А утром, готовить завтрак красивой женщине. Для этого я должен выглядеть ни чуть не хуже. Встречают по одёжке, Коля. А для здоровья купи себе палки для скандинавской ходьбы или велосипед.

– Женщины любят лишь один пресс…– уверенно сказал ему Николай банальную фразу, актуальность которой пропала в те времена, когда у него еще был пресс.

"Как же много тебе еще предстоит узнать о холостяцкой жизни"– ухмыльнулся Алексей. Его коллега развелся три месяца назад и был уверен, что будет востребован на рынке свободных сердец.

Тем временем он подошел к залу.  Уже образовалась очередь из пяти человек жаждущих получить свой кусок здоровья, в хвост которой он пристроился.

Мастера спорта по спорту. Офисный планктон, внезапно решивший, что необходимо привести себя в форму. Обычно за пятьдесят лет. За плечами опыт ходьбы в качалку в студенческие годы. Инфаркт и рекомендации врача вести здоровый образ жизни. Лютая комбинация, концентрирующаяся в каждом таком киборге. Из ста таких в лучшем случае пять обратятся к персональному тренеру. Из этих пяти один поймёт, что дальше нужно двигаться с профессионалом.

Получив ключ на ресепшене зала Алексей погрузился в дальнейшие размышления.

И так эти мастера спорта по спорту. Смотреть на них было и забавно и отвратительно. С одной стороны в живую можно увидеть залипательные ситуации, которыми пестрит ютуб в подборках про подснежников в спортзалах. С другой, внутренний голос буквально вопил словами классика: "Остановитесь!". Но регулярное посещение психотерапевта научило его давить в себе синдром спасителя.

Размеренно шагая на эллипсе он уловил на себе снисходительный взгляд мужичка, стремящегося разогнать свой тренажер до первой космической скорости. Мужичок под шестьдесят лет явно знал толк в том, чем он занят и готов был поделиться опытом с молодым соседом, еле двигавшимся на аналогичном тренажере. Алексей же, будучи человеком с высшим техническим образованием и любительскими познаниями в области спортивной медицины, прикидывал сколько лет осталось этому опытному атлету до встречи с изобретателем марафонской дистанции. "При возрасте 60 лет, пяти днях посещении зала в будние, работе на пульсе 200 уд./мин., весе 90 кг при росте 170 см.. Лет 7, при постоянных обследованиях сердца. Правда не приняты поправки на ежевечернюю бутылку вина/водки/виски, питание, стрессы, курение… Короче видеть осуждающий взгляд этого мастера мне еще год… Если что-то в жизни не поменяется…".

Так за добрыми мыслями о неминуемой смерти ближнего пролетели полтора часа. Следуя против течения людской массы, спешившей занять свои места на близлежащих заводах и офисах, он шел с той же целью в серую коробку, где ему предстояло провести ближайшие девять часов. В кабинет постепенно собирались люди разного уровня интеллектуального развития, воспитания, образа жизни, разных возрастных категорий, которым посчастливилось в своё время покрутить что-то на заводе, попинать где-то гавно в офисе, и однажды, как и Алексею, поймать жар-птицу за яйца и оказаться востребованными в головой компании.

Чтобы оттянуть радость общения с коллегами он пошел в столовую. Носить еду с собой вошло у него в привычку. Привычка видеть то из чего и при каких условиях была приготовлена еда, уменьшала вопросы врачей о причинах проблем с чем-то, что лечат с энтузиазмом его ровесники после профосмотров. Как обычно там уже собралось своё комьюнити. Парни из других подразделений заваривали кофе в офисных кофемашинах, тетеньки с энтузиазмом поглощали что-то диетическое, что потом можно будет шлифануть шоколадкой под чай через час. Последние минуты уединения.  Благо о его привычке залипнуть в наушниках за едой знали все, потому с лишними разговорами ни кто не лез. Да и о чем с ним можно было говорить? Качалка, бабы, футбол, куда вложить бабки… У людей складывалось стойкое впечатление, что именно эти вопросы ему интересны для обсуждения. Он особо и не стремился его разрушить, как и не верил в то, что найдет с кем подискутировать на предмет различий в изображении социального реализма в картинах художников СССР и США тридцатых годов двадцатого века, которым недавно увлекся. Зато можно спокойно поесть, послушать музыку, отключиться, смотря на себя со стороны.

В столовую заглянул Коля, надеявшийся, что получится переговорить с Алексеем о грандиозных выходных, участником которых он должен его сделать. Он почему-то решил, что именно Алексей станет его проводником в мир разврата со студентками, жаждущих Колиных денег. Буркнув стандартную отговорку, что уезжает на праздники в Москву, Алексей недвусмысленным взглядом попрощался с назойливым собеседником.

Раз уж из состояния равновесия его все равно вывели, пришлось погрузиться в размышлениях о ближайшем будущем. Планы на выходные были как обычно скудные: тренировки, вождение, встреча с психологом, курсы английского, домохозяйство. Все это от силы занимало 5-6 часов в день, а свободное время снова не забито. "Наверное надо бы дочитать ту нудную книгу, которая откроет мне глубины глубин и смысл бытия" – думал Алексей, планируя оставшееся время. Психолог нагружал его кучей книг, которые с разной степени интересности были об одном. В них легко определялись причины и ставился диагноз того или иного расстройства. Ни в одной не было написано как его вылечить. "Наверняка очередной маркетинговый ход – запугать пациента, чтобы он побежал быстрее к специалисту".

Можно конечно сгонять куда-нибудь в театр или на концерт, но в последнее время депресуха, накрывшая Алексея, категорически вопила против любых лишних пересечений с людьми. Как подумаешь, что рядом окажется очередной мамкин криптоинвестор, приведший деваху из дейтинга на свидание и ездящий ей по ушам о своей особенности, так мысль о выходе из дома дальше спортзала отпадала сама собой.

Своей особенностью Алексей считал отсутствие особенностей. Он обычный человек, которому сегодня везёт достойно зарабатывать, но он не изобретает, не творит, не созидает. Просто марает бумагу. "Профессиональное выгорание. Синдром самозванца. Хуй знает что это. Зато честно. Обычная заурядность, готовая с удовольствием дать по щам такой же заурядности, если выпадет случай". При этой мысли улыбка растеклась по его лицу.

Тем временем серая масса офисного планктона уже расползлась по своим рабочим местам и, доевший завтрак Алексей, поспешил присоединиться к своим коллегам, самоотверженно бросишимся совершать трудовой подвиг.

Глава 2.

Резкий запах кислого пота шибанул в ноздри Алексея при входе в кабинет. На него приветливо смотрел Володя. Толстый мужик лет сорока пяти, с огромной верой в необходимость своей деятельности для компании и государства. Такие всегда готовы копать как экскаватор в нужном направлении, особо не задумываясь для чего. Такие тяжелее всего переносят откровение, что твоя деятельность в рамках корпорации никому не нужна, когда отдел кадров награждает билетом на биржу труда. Судя по приветливому запаху, Володя страдал сахарным диабетом. Но сам пусть разбирается. Психолог научил Алексея, что самое сильное оскорбление другого человека – это попытка ему помочь. Поприветствовав коллег Алексей плюхнулся в кресло и с интересом принялся изучать накопившиеся новости в телеграмме, обсуждая их с окружающими. Через полчаса количество собеседников резко сократилось – народ постепенно спускался в бюрократические шахты.

Каждый сотрудник головной компании – это полноценная боевая единица, способная одной неправильно поставленной запятой в письме, навести шороху в среде его адресов. Вновь пришедшие работники всегда с энтузиазмом бросались на амбразуру, стремясь раскачать и уничтожить давно устоявшиеся загнивающие традиции работы корпорации. Чтобы буйные идеи сотрудников не привели к техногенным катастрофам, или того хуже – миллиону справок-обоснований почему это надо, кому и что даст, каждая их инициатива под микроскопом проверялась и гасилась опытными и квалифицированными управленцами. Постепенно активисты понимали  значимость своей роли в организации, энтузиазм сходил на и они становились полноценными сотрудниками головной компании.

Алексей прошёл через несколько знаковых этапов, свойственных матерым винтикам в корпоративной машине. Инициативность была разрушена о гранит непонимания и не желания внедрять новые процессы в смежных подразделениях. Потом был перевод в другое подразделение, где его процессами руководили эффективные менеджеры со своим взглядом на их реализацию и результат. А дальше то, что каждый уважаемый сотрудник прошел как минимум один раз – сокращение. Благо оно было быстро забыто, благодаря старому товарищу, предложившему работу в подразделении, где сейчас и эффективно работал Алексей.

Такой богатый опыт руководство не желало разменивать по пустякам, потому в системе документооборота были либо невыполнимые задачи, требующие творческого подхода, либо ничего, что привлекло бы внимание Алексея. Покопавшись в спаме, он выудил

проект корпоративного стандарта на что-то, название чего забылось после введения. С интересом прочитав первые пятнадцать страниц и не найдя в них орфографических и пунктуационных ошибок, с чувством выполненного дела, Алексей переслал в системе документооборота согласование документа более высшему по иерархической лестнице специалисту.

На часах было 10:00. Открывались торги на бирже ценных бумаг и участники медленного сжигания денег в привлекательной перспективе разбогатеть начали запускать брокерские приложения. Алексей за два года очень хорошо заработал на бирже, приумножив своё состояние в два раза, потом доход стал меньше, а с ним и потеря интереса. Деньги нужны были ему не для накопительства. Шикануть, поразить женщину, сделать кому-то приятное – вот вещи, от которых он получал удовольствие. Потому из заработанного что-то было спущено на подарки Елене, что-то ушло в благотворительность, что-то на фронт. Осталось достаточно для безбедного существования на пару лет в случае, если корпорация решит, что винтик-Алексей послужил ей достойно и теперь его можно выкинуть на свалку, заменив на новую и блестящую детальку.

Манагеры среднего звена стали разбегаться на бесконечные совещания, забирая с собой пехоту, которая могла давать комментарии, основанные на их компетентных знаниях по сути вопроса, в то время, пока начальник уверенно машет гривой и на сложных щах вставляет: "Вот это под протокол…".

Тем временем Алексей исправно проверил на орфографические и пунктуационные ошибки еще один корпоративный стандарт, все же он технарь и ему будет стыдно, если в слове "чугун" будет пять ошибок. До обеда оставалось полтора часа, новостные каналы в телеграмме ничего интересного не писали. Открыв личный ноутбук он принялся сдавать тесты в автошколе. Уже полтора месяца как он записался на обучению вождению и как исправный ученик пытался решить тесты по теории. Учителя рекомендовали ознакомиться с обучающим курсом, даже настаивали, но проще было запомнить ответы и сдать всё таким образом, чтобы получить допуск автошколы к покупке экзаменов в ГИБДД. За бесконечной попыткой выбить 18 из 20 пролетел час. Первая половина дня была очень продуктивной как для него, так и для корпорации. В это время завибрировал телефон. Зачислили долгожданную зарплату. То, за что он любил свою работу. Единственное. Цифры были известны, они не менялись уже третий год, однако ему хватало на всё. Он быстренько освоил две трети суммы на стандартные ритуалы: квартплата, спортзал, заначка. Остальное на депозит, с которого планировал тратить ближайшие две недели – до аванса. Часы показывали 11:55, а значит время обеда пришло