Czytaj książkę: «Любовь и книги», strona 3
Глава 5
С этим BookTap что-то было не так.
Ожидая, когда ее вызовут, Нора решила осмотреться. Рабочее пространство тут было совершенно открытым и проглядывалось насквозь, от места секретаря до бесконечных рядов столов.
Нора знала, что многие стартапы имеют открытые пространства, но ей казалось, что в BookTap все будет несколько иначе, уютней, что ли. Поменьше технарей в худи с натянутыми на голову капюшонами, побольше книжных полок и закутков для чтения. Да, то было всего лишь интернет-приложение, но ведь оно посвящено любителям книг, написанию обзоров и оценке прочитанного. Пока она сюда не пришла, BookTap представлялся Норе чем-то вроде рая для библиофилов.
А оказалось, что это самый что ни на есть стартап – с креслами-мешками в углу и с мюсли-баром – хотя непонятно, зачем взрослым людям мюсли-бар.
Нора провела рукой по волосам. Готовясь к собеседованию, она стянула свои буйные кудряшки в тугой хвост и теперь беспокоилась, чтобы на голове не образовались «петушки». Она поправила пиджак. Еще дома перед зеркалом она видела, что у него топорщатся плечи, и теперь ей пришлось поводить ими, словно в танце шимми18.
Но лучше забыть про это неудобство, нужно источать позитив, визуализировать свои цели и все такое в строгом соответствии с идиотскими наставлениями из книг Parsons. Сейчас она даже на это была согласна.
Нора кинула взгляд на стеллаж, на котором книги не были расставлены по цвету, что уже неплохой признак. Подобное украшательство Нора приравнивала к греху. Пока она пыталась разобраться, как тут все устроено, к ней подошел молодой человек примерно ее возраста.
– Привет, вы Нора?
Он назвался Чадом. Чад пожал Норе руку, показал ей офис с мюсли-баром, настольным футболом и ровными рядами столов, за которыми сидели сотрудники с одинаковыми макбуками.
Затем он провел ее в небольшую комнату, где на белоснежном столе была выставлена батарея бутылок минералки, равных количеству стульев. «Наверное, этим занимается отдельный человек-выдумщик», – подумала Нора.
Она села напротив Чада, с любопытством рассматривая его. Он вовсе не походил на Чада. Разве все Чады19 не должны быть блондинами? И как это в их ряды просочился кареглазый брюнет?
Но он был белым, по крайней мере, хоть в этом отвечая требованиям имя Чад.
– У вас были какие-то претензии, связанные с продолжительностью собеседования? – спросил Чад, вчитываясь в какой-то текст на экране.
Три часа – оскорбительно долго для собеседования, но приличия не позволяют такое озвучить.
– Нет, все прекрасно. – Ну да, просто замечательно потратить полдня отгула на вакансию, которую она, возможно, и не получит. Все будет хорошо, – одернула она себя. Мыслим позитивно.
– Ох, простите. – Чад замотал головой. – Конфликт вышел с какой-то другой девушкой, я перепутал. А все дело в том, что я не успел зарядиться кофе. – Он виновато улыбнулся.
Нора ответила скромной улыбкой, напряжение вроде бы спало. Но потом начался цирк с вопросами. Как она справляется, если одновременно срываются сроки сразу по нескольким книжным проектам? Что ж, когда ушли Том с Линн, к Норе перешли двадцать книг, по десяти из них подпирали сроки, а Нора за это отвечала. У нее была своя система, помогающая ничего не забыть, особенно если автор вдруг пропадал с радара, а ему пора было сдавать книгу. По мере разговора Нора почувствовала себя уверенней, а потом Чад взахлеб начал рассказывать про свои таблицы с цветовой градацией.
Сорок пять минут Чада закончились, и его сменил Джош. Подбородок этого молодого человека был покрыт легкой щетиной, и Нора, отвечая на вопросы, мысленно играла в игру «Соедини точки и нарисуй бороду». Джош был тихоней, по большей части кивал и делал пометки в блокноте, так что Нора даже заскучала по Чаду.
Когда ушел Джош, она села поудобней и уставилась на дверь. Хотелось ослабить резинку на волосах, но она заставила себя сложить руки на коленях. Нора снова кинула нетерпеливый взгляд на дверь, словно ребенок, оставшийся без няни.
Наконец послышались голоса, и дверь распахнулась. Вошла женщина по имени Зоуи. В ушах у Зоуи были сережки, похожие на угловые кавычки к каждому произносимому ей слову. Через минуту в комнату вкрадчивой походкой вошел мужчина по имени Шон. Его длинные темные волосы были завязаны в высокий пучок, похожий на свалянную фетровую шляпу. Поздоровавшись, Нора села на место. Теперь на нее смотрели сразу две пары глаз. И опять последовали вопросы.
Привести пример, когда от Норы требовалось особое внимание к деталям? Что ж. Умолчав про эпизод, когда она выступала в роли Повелительницы Сэндвичей (да, история с Сантосом была всего лишь досадным исключением), Нора поведала, как замечала то, что пропускали другие. Дойдя до казуса с неправильным ISBN, который Нора обнаружила перед самой сдачей книги в печать (чем она особенно гордилась), она заметила скуку в глазах Шона и поняла, что говорит слишком пространно. Она втискивала в ответы свой издательский опыт и в результате не смогла четко описать навыки, которыми владела.
– Ну хорошо. – Зоуи взглянула на бумажку перед собой. – Расскажите, почему вас интересуют именно реклама и маркетинг.
Нора не знала, не была уверена, что ее вообще это интересует. Ей просто хотелось действовать, хотелось доказать, что она умеет генерировать идеи, а не просто составлять договоры и получать ISBN.
Больше всего на свете она любила отправлять авторам макеты обложек. Сопроводительный текст должен был создавать впечатление, что решение уже принято, и для автора оставлялась лишь небольшая лазейка, чтобы не согласиться. На самом деле, разумеется, он имел полное право не согласиться. Просто Parsons Press хитрили.
Норе как раз было интересно, когда автор возражал, потому что тогда она начинала его убеждать. Тут пригождался опыт написания студенческих работ, в которых оттачивался стиль казуистики. Нора прибегала к таким фразам, как «Мы считаем, что абстрактный дизайн прекрасно отображает двоякую природу организационных перемен», или «Нам нравится этот цветок, он символизирует новую жизнь. Ведь адаптация новых сотрудников о том же, разве нет?» Иногда авторы упирались рогом, тогда Нора сдавалась, и художники делали новую обложку. Но она очень гордилась, если авторы соглашались с ее видением. Это были те редкие случаи, когда она действительно высказывала свое мнение и ценила маленькие победы. Таких ярких событий среди всей этой бюрократической кутерьмы было немного.
Возможно, маркетинг тоже про творчество, а не про беганье с бумажками. По крайней мере, она на это рассчитывала.
Набрав в легкие воздуха, она улыбнулась Зоуи и сказала:
– По всем проектам я плотно сотрудничала с отделом маркетинга, и мне нравится, что в этом много творчества. Я использую любую возможность, чтобы помочь нашим маркетологам в написании рекламного текста, участвую в мозговых штурмах по придумыванию названий, ищу новые подходы к читателю. Например, на той неделе мы запустили в социальных сетях рекламную кампанию по одной книжке, и мне ужасно нравится собирать статистику откликов.
Ужасно нравится было натяжкой, но Зоуи одобрительно кивнула. Шон сделал какую-то пометку у себя в блокноте и посмотрел на Нору, словно подловив ее на лжи.
– Я обратил внимание, что вы все время говорите «мы», – сказал он. – А вы запускали собственную рекламную кампанию?
– Нет. – Нора осторожно взглянула на Шона. – За рекламные кампании отвечает соответствующий менеджер, а я им просто помогала.
Шон склонил голову набок, как будто проявляя некоторую заинтересованность. Несколько прядей выбились из пучка и повисли над столом. Шон заглянул в резюме Норы.
– Значит, вы уже пять лет являетесь помощником редактора?
– Должность у меня не поменялась, но появилось много других обязанностей. – Нора не стала объяснять, что из-за сокращений Parsons ее нагрузили по полной программе.
Шон снова склонил голову набок. Похоже, этот человек прекрасно владел искусством выслушивать собеседника, оставаясь при этом отстраненным. Он все время печатал что-то на своем макбуке, кидая взгляды поверх Норы. И если б не движения его головы в ответ на ее реплики, можно было бы подумать, что он вообще занят чем-то другим.
В Parsons хоть и нет мюсли-бара, но там по крайней мере разговаривают, глядя друг другу в глаза.
– Полагаю, это говорит о многом, о качестве вашей работы, – заметила Зоуи. Оторвав взгляд от Шона (скорее уж от его головы с пучком), Нора посмотрела на Зоуи.
– Я начинала тут секретарем, – пояснила девушка, – и мне доверяли другую работу, потому что я сама просила об этом. А потом я перебралась в отдел по социальным сетям.
В душе вспыхнул огонек надежды. Если Нора не произвела никакого впечатления на Шона, то хотя бы Зоуи понимает ход ее мыслей.
– Ваш пример очень вдохновляет, – сказала Нора. – Мне нравится работа, дающая возможность карьерного роста.
– Какие у вас ожидания по части годового жалованья? – поинтересовался Шон.
Эх, Шон, прямо классика жанра. Довольно жестоко задавать подобный вопрос таким, как она. Нора изучала эту тему по другим издательствам, и обычно зарплаты везде оставляли желать лучшего. Назвать сумму выше на двадцать пять тысяч долларов было все равно что смошенничать, но лишь потому, что в издательствах мало платят, тогда как в другом месте годовой доход в пятьдесят тысяч не казался столь астрономическим.
И Нора спокойно назвала шестьдесят тысяч, словно это была так себе зарплата. А в голове стучало: только бы не раскололи. Шон сделал пометку у себя в компьютере. Нора тихо выдохнула.
– У вас есть еще какие-то пожелания? – спросил Шон.
Но к этому моменту Нора уже иссякла. Чувствуя, что запал уходит, она пыталась придумать что-нибудь эдакое и решила задать вопрос, на который в свое время тоже пыталась ответить. Да, вот сейчас она спросит Шона, пусть помучается.
– А вы бы позвали на эту работу своего друга?
Шон ухмыльнулся.
– Разумеется. Нас обеспечивают питанием, мы делаем вылазки на природу. У нас каждый может работать по собственному графику, прийти сюда с домашним питомцем. Не представляю, кто бы мог отказаться от такой работы.
Ну да. Ну да.
– Если уж на то пошло, – продолжил он, – я даже предложил у нас поработать одной своей хорошей знакомой, мне казалось, что она подходит для этого. Моя знакомая прошла несколько стадий собеседования, но в итоге не сложилось.
Вот же, блин.
– То есть вы буквально порекомендовали это место другу, – любезно заметила Нора, чувствуя, как он приложил ее этим ответом.
Шон рассмеялся.
– Да, совершенно верно. Она прекрасный человек, но у нее было недостаточно опыта в области маркетинга.
Наступила неловкая пауза, пока Нора оценивала свое собственное отсутствие опыта. Шон кинул взгляд на ее руки, сцепленные на коленях.
– Тем не менее каждый привносит что-то ценное, – пришла на помощь Зоуи. – Именно поэтому мы выслушиваем самых разных кандидатов. Ваш опыт в книгоиздании ценен и привлекателен.
«Вот именно», – подумала Нора и немного расправила плечи. Ее опыт ценен и привлекателен. Так что не надо поддаваться на провокации Шона, это совсем ни к чему. Надо восстановить этот гребаный позитивный настрой.
– Мы стремимся сплотить людей, – дополнил Шон и взглянул на ряды сотрудников за стеклянной стеной. – Нам нравятся творческие личности, желающие довести дело до конца. Все эти придуманные нами «плюшки» дают свой результат: люди настолько загораются работой, что просто не хотят уходить домой. У нас нет твердого рабочего дня, но они все равно сидят хоть до ночи.
Уж нет, Нора работала строго с девяти до пяти.
– Что ж, прекрасно, – сказала она. – Мне нравится такой подход, когда стирается граница между домом и работой.
– Вот именно. – Шон самодовольно улыбнулся, словно это он придумал культуру стартапов.
Наконец все поблагодарили друг друга за общение, и Шон убежал, давая понять, что у него есть дела и поважнее. А Зоуи проводила Нору до лифта, обещая связаться с ней на следующей неделе.
Уже в лифте Нора стянула резинку – ужасно болели корни волос. Единственный плюс собеседований – это чувство облегчения в конце, даже несмотря на неопределенность. В голове крутилась фраза Шона о том, как они сплачивают людей: кормят их прямо тут, так что можно вообще не уходить домой. Ладно, можно на этом не зацикливаться. И еще был Чад со своими цветными таблицами и Зоуи, которая из секретарши вырвалась в менеджеры. Нора любила приложение BookTap, и ей хотелось приложить тут творческие способности. В конце концов, в этом месте много и хорошего.
И тогда она сможет уйти из Parsons.
Глава 6
– Не отошлешь контракт Сантосу?
Нора сняла наушники. Над ней нависла Рита: кажется, ей пришлось повторить свою просьбу несколько раз.
– Контракт? – переспросила Нора. Темные глаза, авокадо… Нора заморгала. – Да, конечно. Скинешь его мне?
– Еще вчера скинула. Может, не дошло, сейчас повторю, – добродушно сказала Рита. Она была достаточно воспитанна и не устраивала разносов, даже если кто-то прокалывался, как в данном случае Нора. Вчера она полдня потратила на BookTap, и ее успели завалить почтой. Под вечер она специально задержалась и сегодня тоже пришла пораньше. Но пока она разгребала почту, на каждое отвеченное письмо приходило шесть новых.
Рита, человек слова, уже через минуту переслала контракт. Нора набрала адрес Эндрю и приложила к нему файл. Уставившись в окошко сообщения, она гадала, стоит ли упоминать их встречу на прошлой неделе.
Да что это она? У Эндрю была встреча с издательством, а ее никто туда не звал. Произошло недоразумение, про которое лучше забыть.
И она написала обычное типовое письмо, отправила его и вернулась к другим делам.
Но через несколько минут, когда она занялась рукописью одного ну очень ленивого автора, вдруг пришел ответ.
Привет, Нора.
Спасибо за контракт. Прочитаю и дам знать, если у меня появятся вопросы. Я ведь должен быть уверен, что там нет пункта про авокадо.
С наилучшими пожеланиями,
Эндрю
Нора еще была не готова шутить на эту тему. Во-первых, она лишилась любимого сэндвича с индейкой и клюквой, и во-вторых – оплошала перед начальством, перепутав заказ для почетного гостя.
Нажав «ответить», Нора напечатала:
Не переживайте. Я вовремя остановила их, чтобы они исключили из договора пункт про авокадо.
Она не стала приписывать «с уважением» и прочее, чувствуя, что это будет выглядеть нелепо.
Нора вернулась к рукописи. Почти на каждой странице нужно было отследить цитаты, требующие согласования, так что это нельзя было назвать собственно чтением. Попадались интересные отсылки на книги их собственного издания, но сам текст изобиловал жаргонизмами трудового законодательства, словечками по нормативно-правовому соответствию и прочее.
Пришло звуковое уведомление о новом письме, и Нора зашла в почтовый ящик.
Привет, Нора (в своей переписке они не дошли до той стадии, когда можно обойтись и без приветствий)
Спасибо, что спасли меня от смертельного пункта про авокадо! У меня имеется вопрос, правда, не касательно договора. В прошлом месяце я должен был получить роялти, но выплата не пришла. Вы не проверите, был ли указан мой новый адрес? Он тот же, что сейчас в договоре.
Спасибо!
Эндрю
Какой же он милый. У крупных авторов были две модели поведения. После многолетнего сотрудничества с Parsons Press одни знали свои сильные стороны и умели надавить, но другие (таких было меньше) не гнали волну, понимая, что в работе находятся книги и других людей.
Нора не знала, к какой категории относится Эндрю, так как до этого имела дело лишь с его пожилым коллегой. Но книга имела такой бешеный успех, что Нора автоматически записала Сантоса в привереды.
Она открыла гонорарную программу, настолько допотопную, что приходилось вручную вводить команды, и нашла информацию на Эндрю Сантоса. Со вздохом облегчения Нора выяснила, что адрес правильный. Еще одного прокола она бы не пережила.
Нора набрала запрос, и на экран выгрузились строки выплат. Она выпучила глаза от удивления.
Его последний чек был на сорок тысяч долларов.
То есть каждые шесть месяцев он получает больше, чем она за год. При этом имея постоянную работу в должности доцента. Побочный доход от книг приносит ему восемьдесят тысяч в год.
У других авторов, насколько Норе было известно, суммы роялти были гораздо меньше. Несколько сотен долларов для тех, кто не написал новых книг, но со старых еще что-то капало. Одна-две тысячи для авторов со средними продажами, и постепенно их чек пересматривался до нескольких сотен долларов.
Уж никак не твердая пятизначная цифра.
Нора задумчиво забарабанила пальцами по столу. Она не переставала удивляться: и этот человек, будучи в сто раз богаче, посмел посягнуть на ее сэндвич!
Поэтому пусть подождет ответа про свои сорок тысяч. Нора переключилась на личную почту. Там было одно непрочитанное письмо: от кадровика из BookTap.
Испытывая одновременно страх и надежду, Нора открыла письмо, пробежала глазами по тексту, добравшись до «К сожалению, мы решили не продолжать собеседования по поводу вашей кандидатуры». Остальной текст превратился в сплошное размытое пятно. В горле вдруг пересохло, и Нора нервно поежилась.
Она снова представила себе нагловатого Чада, мягкую Зоуи, отстраненного Шона. Ведь Нора так старалась донести до них, что у нее есть потенциал. Как наивно было надеяться, будто она заполучит работу, связанную с книгами. Получилась обычная замануха и самообман. Нора не любила стартапы, и ее не взяли, точка.
В носу неприятно защекотало. Как теперь она будет платить за комнату? Жалованье BookTap могло обеспечить ей сносное существование. Она могла бы заказывать еду на дом под настроение, как это делала Элли, а не считать последние гроши. Нора потерла переносицу и заморгала, чтобы не расплакаться от обиды.
Надо бы вернуться в корпоративную почту и написать ответ Эндрю, но сейчас ей было тошно. Кто-то там печется о своих сорока тысячах, тогда как у нее всего сто долларов в кармане. Отказ BookTap означал, что все останется как есть.
Нора зашла на сайт Weber. Картинки книг с яркими, веселыми обложками сильно контрастировали с унылым сайтом Parsons. У них – сплошной фотобанк невыразительных лиц и натянутых улыбок. Люди сидят за пустыми экранами компьютеров, люди ораторствуют на собраниях. Нора вспомнила разговор с Линн и как горели ее глаза при упоминании художественной литературы. Словно сбывается детская мечта.
Но даже если Weber дадут ей подработку, денег на покрытие всех расходов не хватит. Может, стоит зацепиться и потерпеть, когда выплывет постоянная вакансия? Надежда есть, но надо как-то протянуть, одной работой тут не обойтись.
А может… В голову Норе пришла опасная мысль. Может, остаться в Parsons, а Weber будет как подработка? Она и так работает за шестерых, можно повкалывать и за семерых. Заработок в Weber с лихвой компенсирует ее урезанную зарплату. Нора закрепится там, потом ее возьмут в штат, и она сразу же порвет с Parsons.
Нет, это чистый абсурд. Такие вещи не приветствуются. Выплыви эта история наружу, ее репутация будет безвозвратно испорчена. И все же. По крайней мере, Нора перестала расстраиваться из-за BookTap. Она перечитывала отказ снова и снова, убедившись, что это больше не трогает ее. Нора судорожно попыталась прикинуть: что может пойти не так и что можно выгадать. Сердце трепыхалось от волнения, но теперь уже по другому поводу.
Какое-то время она просто сидела, стараясь ровно дышать, понимая, что уже приняла решение. Она взглянула на свой мобильник, и рука сама потянулась к нему. Пройдя в переговорную, она прикрыла за собой дверь. Откуда только взялась такая решительность – Нора позвонила Линн.
Послышался голос автоответчика, и Нора хотела было отключиться. Если Линн спросит потом, она может сказать, что набрала случайно. Но нет, после сигнала Нора наговорила сообщение.
– Привет, это Нора. Я тут решила… Я тут подумала, что могу бросить работу. Поищу что-то с нормальной зарплатой. Так что готова побыть внештатником. Подскажи, как это сделать.
Глава 7
Ее порыв сразу принес результаты. Понедельник. Нора сидит в офисе и вспоминает, как прошло собеседование, если только его можно так назвать. Потому что сама она по большей части молчала, а говорила Линн. Расхваливала ее перед некоей Виолеттой, женщиной с серебристо-седыми волосами, постриженными в стиле боб. Время от времени Виолетта задавала самые простые вопросы: как Нора воздействует на авторов, которые задерживают сдачу рукописи, как она находит новых и подводит их к заключению договора. И каждый раз, перебивая Нору, Линн пела ей дифирамбы и сама приводила конкретные примеры. Выходило так, будто одна только Нора заполучала авторов, уговаривала их подписать контракт, пока сама Линн сидела в сторонке и ковыряла в носу.
Эта работа казалась несложной. Нужно было выполнять самые разные задания, на которые не хватало времени у штатных редакторов, а именно: держать авторов в тонусе, чтобы они выдерживали сроки, искать новых писателей и экспертов, заинтересовывая их в сотрудничестве с Weber.
Раз в неделю нужно удаленно участвовать в оперативках, обзванивать авторов. На круг выходило двадцать часов в неделю. Все обязанности Нора могла выполнять из дома или, если набраться наглости, прямо из офиса Parsons. Ничего, она справится.
Когда Нора спросила, возможна ли штатная работа в Weber (это было как положить все яйца в одну корзину и довериться Виолетте), ответ был обнадеживающим. Не конкретным, но все же.
– Если все пойдет хорошо и ты приведешь к нам новых авторов, через разумное количество времени мы, скорее всего, будем заинтересованы в том, чтобы предложить тебе постоянную работу, – сказала Виолетта. – Придется подождать где-то полгодика. И когда мы примем тебя в свою команду, у тебя будет соответствующая твоему опыту должность. «Редактор по работе с авторами» – это для внештатников. Но с твоим опытом… – Виолетта взглянула в резюме Норы. – С твоим опытом ты можешь рассчитывать на место координатора. Там тоже есть бумажная работа, но мы подкинем тебе парочку книжных проектов, чтобы ты начала редактировать.
Начала? Нора до сих пор переживала некоторую несправедливость этих слов. Да, она разгребала горы книг, оставленных Томом и Линн, но сколько ни описывай это в резюме, ее должность говорила о другом.
И все же, когда Нора поинтересовалась, на какие книги она может рассчитывать, если ее возьмут в штат, Виолетта сказала нечто такое, отчего сердце затрепетало.
– Какие книги? Ну, какие захочешь. – Виолетта небрежно повела плечом. – В основном ты будешь работать в связке с Линн. Если захочешь оставить бизнес-тематику, нас это тоже устроит. – Тут Нору аж передернуло. – Но можешь переключиться на политику, кулинарию, художественную литературу. Выбирай что хочешь.
Должность координатора была чуточку выше, чем помред, но под крылом Линн она сможет заниматься прозой!.. Давно погасшая мечта разгорелась с новой силой.
Что ж, собеседование прошло хорошо, если б только у Норы так не тряслись руки и если б не это неприятное чувство, что она врет про свое увольнение из Parsons. Через несколько дней Линн прислала эсэмэску:
В понедельник они собираются предложить тебе работу. Разыграй удивление.
Все выходные Нора просидела на сайте Weber, а еще репетировала удивление в голосе. И вот наступил понедельник. Хоть бы не передумали, хоть бы позвонили. Нора буквально гипнотизировала свой телефон, чтобы он ожил. И через минуту это произошло. С бьющимся сердцем Нора схватила телефон, но увидела всего лишь уведомление об обновлении. Вздохнув, она отодвинула мобильник. Если прямо сейчас он не позвонит, то не получит никакого обновления.
Смешно разговаривать с железом, которому ни тепло ни холодно.
После пары часов бессловесных препирательств Норы с мобильником к ней зашла Кэндис.
Первой мыслью было, что Кэндис уже в курсе ее делишек, вот телефон и молчит. Наверное, Линн раскусила Нору, позвонила Кэндис, и теперь Нора вообще останется без какой-либо работы. А все из-за любви к художественной литературе и желания поправить бедственное положение.
Но Кэндис стояла и робко улыбалась. Нора почувствовала огромное облегчение и – усталость. Значит, страхи ее были напрасными. Просящие улыбки от начальства всегда связаны с какой-то несоразмерной просьбой.
– Мне пришло письмо от Генри Брука. Из отдела по маркетингу.
– По маркетингу? – переспросила Нора. У них в команде остался всего один менеджер по маркетингу, и его звали не Генри Брук.
– Он из Нью-Йорка, – извиняющимся голосом сказала Кэндис.
– А. – Напрасно Кэндис думает, будто человек рангом ниже ее может знать хоть кого-то из офиса в Нью-Йорке. Но, чтобы подыграть Кэндис, Нора сказала: – Ну да, конечно, из Нью-Йорка.
– После того как Грег Миллер ушел на пенсию, с нами теперь работает Генри, – пояснила Кэндис, как будто от этого что-то стало понятнее.
– Ну да.
Кэндис просветлела, радуясь, что Норе удалось вспомнить то, чего она даже не знала. – Генри нужна кое-какая информация, чтобы скорее подключиться к делу. Он просит файлы по авторам – кто есть кто и все такое. Ты не могла бы этим заняться?
Генри Брук появился в жизни Норы всего минуту назад, но уже резко упал в ее глазах. Он что, не может сам нажать кнопочку и загрузить все эти файлы? Такая важная птица, что перепоручает другим это делать?
Нора молча смотрела на Кэндис, а та стояла и терпеливо ждала ответа. Нора подумала, что и Кэндис прекрасно справилась бы с этой задачей. У всех в издательстве был доступ к базе данных по книгам, выходным данным, аннотациям, биографиям авторов, таблицам популярности и прогнозам по продажам. Ладно, в конце концов Кэндис своя: она держит редакцию на плаву, а если отправляется по делам на Коламбус Авеню, обязательно покупает на всех бискотто20 и Линцское печенье из итальянской пекарни. Но этот Генри ничем не заслужил расположения Норы.
Но Кэндис – начальница, и Нора, как самый низкий по рангу (и самый низкооплачиваемый, об этом тоже не стоит забывать) член команды, обязана делать то, чего не хотят делать другие.
– Да, конечно, – сдалась Нора и выдавила из себя улыбку. Кэндис понеслась к себе, чтобы переслать ей письмо Брука. Оставшись одна, Нора пыталась понять, хватит ли ей духу, чтобы сотрудничать с Weber. Работа работой, но ей предстоит прибегать к обману. Она еще даже не начинала, но уже стала дерганой. А что же будет, когда дойдет до дела? Она что, каждый раз будет вздрагивать, когда к ней будут обращаться Кэндис или Рита? И так – шесть месяцев подряд?
Через несколько секунд Кэндис переслала письмо от Брука.
Кэндис, может ли кто-то из ваших прислать мне файлы по нижеупомянутым названиям. Спс, Г
Господи, ни здрасьте, ни до свидания. Вместо вопроса-просьбы – утверждение. Даже «спасибо» исковеркано. Нора уже ненавидела этого человека.
Зайдя в базу и выделив файлы по семидесяти пяти названиям, она уже желала ему смерти.
И вдруг Нора подумала, что как-нибудь переживет ближайшие полгода. Она проверила телефон: не пропустила ли важный звонок, разговаривая с Кэндис. Но входящих не было.
Нора начала загружать файлы, постоянно поглядывая на телефон. Она справилась только с десятью файлами, когда телефон ожил.
Чтобы ответить, Нора выбежала в переговорную. Виолетта предложила ей внештатную работу, и Нора изобразила радостное удивление, пообещав завтра же прислать все нужные документы.
Она вернулась на место совершенно другим человеком: с гордо поднятой головой. Уверенной в себе. Пять лет она была Норой Хьюз, помощником редактора, но теперь наконец стала кем-то бо́льшим. И это только начало. Шесть месяцев ей придется лавировать между Weber и Parsons. Она докажет новым работодателям, что способна выполнить все поручения, поможет авторам уложиться в сроки и приведет новых. Сделает все, чтобы Parsons оставались в неведении насчет второй работы. Нужно продержаться, пока Weber не предложит ей должность координатора, а потом наступит долгожданная свобода. Больше не будет никаких дурацких слоганов. Нора займется художественной прозой и наконец поверит, что мечты сбываются.
Только ради этого придется немного соврать.
