Czytaj książkę: «Умытый город»

Сейтек Мухтаров

Czcionka:

Посвящаю свою первую работу любимой жене Диане

Редактор Екатерина Долгова

Корректор Венера Ахунова

Иллюстратор Алия Кулгожаева

ISBN 978-5-0050-1954-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Представьте себе яркий вестибюль оперного театра. Все пылало роскошью и золотом. Народу было много. Все без исключения изысканно одеты, словно пришли участвовать в показе дома моды. Повсюду официанты в белых костюмах с чрезвычайной важностью, будто бы делая одолжение, предлагали бокалы с шампанским. Им крайне не хватало белых перчаток. Почему на них не было белых перчаток? В таком заведении это непозволительно. Приличный официант должен носить перчатки.

Натаниэль, удобно устроившись в кресле, тянул сигариллу, не отрывая взгляда от девушки за барной стойкой. Со стороны могло показаться, что ему вполне комфортно. Однако бабочку он перевязал слишком туго, а новые дерби успели натереть ноги. Он уже несколько раз пожалел о том, что не надел носки.

Объектом его внимания были выразительные, быть может, чересчур ярко накрашенные красные губки. Их обладательница держала бокал с шампанским за хрупкую ножку, задумчиво устремив взгляд вдаль. Каждый раз, как она подносила бокал ко рту, ее губки совершенно очаровательно вытягивались, напоминая утку. Утки!!! Боже, какие сильные эмоции вызвал бы у Натаниэля образ утки! Но, к счастью, он не заметил сходства, иначе бы ему пришлось покинуть этот храм культуры. Так сложилось, что в этот момент его мысли занимали сложные расчеты. Но к утиным историям мы обязательно вернемся позже.

Девушка, чувствуя на себе взгляд, обратила на него внимание. Поняв, что обнаружен, Натаниэль не отвел глаз, как это обычно бывает. Лишь чуть прищурившись, он продолжал пристально разглядывать ее губы. Девушке давно не доводилось чувствовать себя неловко. Это было не в ее характере, она привыкла к мужскому вниманию и отлично умела себя держать. Но на этот раз во взгляде мужчины было что-то особенное.

Так София Эдиссон впервые увиделась с Натаниэлем.

Аккуратно зачесанные назад волосы, подчеркивающие правильные черты лица, и отстраненно уверенный взгляд вызывали у нее желание заглянуть в его черепную коробку и узнать, о чем же он думает.

По объективным причинам это, конечно же, невозможно. И слава богу! Ведь ни о чем умном Натаниэль в этот момент не думал. Он пытался на глаз определить диаметр бокала и думал, поместился бы этот бокал ей в рот. Чисто теоретически? Скорее всего, она смогла бы обхватить бокал лишь губами, но ведь зубы… Зубы он не учел.

Зазвенел звонок. Предупреждение о том, что пора завязывать с курением и занять остывшие места в зале. Там всех ждал третий акт трагической оперы итальянского композитора Гаэтано Доницетти.

Возможно, не стоит пересказывать во всех подробностях либретто «Лючии де Ляммермур». Но вот в чем дело. Весь вечер Натаниэлю не давала покоя одна мысль. Он думал о том, что в наше время такого сюжета случиться просто не может. А ведь раньше – происходило повсеместно. Это и раздражало, и огорчало его. Пожалуй, он сожалел о том, что сильных страстей теперь не встретишь.

…Брат и сестра из обедневшей семьи становятся врагами. Он хочет выдать ее замуж за богача, чтобы поправить положение. Она влюбляется в другого, брат негодует, пишет поддельное письмо, и под его влиянием девушка соглашается на свадьбу с богатым лордом, думая, что возлюбленный ее оставил. Наступает день свадьбы. Брат доволен, он поправил свои дела. Лорд счастлив, ведь его жена – первая красавица Ляммермура. Сердце же Лючии разбито, но дело сделано. Однако по законам жанра разворачивается трагедия. Ничего не подозревающий возлюбленный Лючии, узнав о свадьбе, бросает кольцо к ее ногам, обвиняя в предательстве. Девушка в припадке безумия убивает своего мужа и умирает сама. Узнав об этом, ее возлюбленный закалывается…

Можно иронизировать по поводу трагикомичности сюжета, но лучше перенестись в атмосферу театрального зала, где под величественные звуки оркестра легко поверить в любые предлагаемые обстоятельства, проникнувшись судьбой и сценическими образами героев. И вот – сцена сумасшествия Лючии. Чувственная пышногрудая певица в окровавленном свадебном платье начинает свою арию. Молодой человек в последнем ряду партера закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. Казалось, что он изо всех сил пытался прочувствовать трагедию и боль героини. Однако исполнение солистки мешало этому. И всякий раз, когда его исключительный слух улавливал малейшую музыкальную погрешность, на которую обычные люди даже не обратят внимания, он недовольно вздрагивал и, обхватив двумя пальцами горло, напрягал его так, словно пытался достать за певцов нужную ноту. Увы, певица то перетягивала, то не дотягивала. Но уникальную музыкальную фантазию и совершенство музыки Доницетти не могли испортить никакие погрешности, поэтому Натаниэль испытывал искреннее удовольствие вопреки всему. И лишь сожалел о том, что значение таких слов, как любовь, верность, честь и справедливость раньше было совершенно другим. Слова остались те же, но вес их был уже не тот.

Кстати, имя Натаниэль было дано ему не в честь Натана мудрого. Отец, ярый поклонник Рихарда Вагнера, хотел назвать сына Зигфридом. Мать – Робертом. В итоге пришли к консенсусу и назвали Натаниэлем.

Родившись в семье успешных музыкантов, Натаниэль не стал нарушать семейные традиции и стал композитором. Он сочинял музыку для фильмов. Немного нетрадиционно для классического композитора, зато прибыльно. К тому же он невероятно любил кино. К сожалению, в столице был всего один кинотеатр альтернативного авторского кино. Другие кинотеатры показывали высокобюджетные картины голливудского или подражающего им производства. На самом деле, самые успешные композиторы писали музыку именно к голливудским фильмам. И неважно, какую разрушающую смысловую нагрузку нес экшн-фильм с невероятным количеством спецэффектов, главное – это приносит деньги! Удивительно, какое количество талантливых людей работают над подобными фильмами, потому что они нравятся обществу. Они растут на этих фильмах, впитывают в себя эту культуру, учатся, любят.

Но у Натаниэля были совершенно другие представления об успехе. Для него одобрение старенькой преподавательницы фортепьяно значило больше, чем подписание контрактов или одобрение голливудской публики. Знали бы вы, с каким волнением он показывал ей то или иное свое сочинение. Какую бурю эмоций испытывал, напряженно следя за малейшими признаками одобрения или неодобрения на лице божьего одуванчика. Впрочем, такому представлению об успехе, наверное, способствовал тот факт, что Натаниэль был относительно финансово независимым. Не берусь судить, но я всегда думал, что когда человека не стесняют финансовые обстоятельства и он может заниматься чем хочет и когда хочет, то это в разы облегчает жизнь и помогает сконцентрироваться на самой важной задаче человека – творить.

Выйдя из зала, Натаниэль покачнулся. Словно золотистым дождем, ударил в глаза свет вестибюля. Огромная нарядная толпа пришла в движение. Снова забегали официанты. Будто ветром сдуло всю трагедию оперы с лиц посетителей. Они снова громко смеялись, говорили, ели и пили. Для полноты картины не хватало запустить на граммофоне «Застольную» из «Травиаты».

Тряхнув головой, он искал глазами эти чувственные губки. Не найдя, Натаниэль решил пойти в бар и выпить коньяку, чтобы переварить оперу.

Глава 2

Вася ехал в автобусе, безвольно прислонив уставшую голову к окну. Дорога была неровная, голова периодически постукивала по стеклу. Этот факт Васю совершенно не тревожил, сидеть по-другому он просто не мог. В невидящих глазах мелькали фонари, машины, ничем не примечательные здания и редкие тени деревьев, отживших свой век, но все еще боровшихся за существование.

Все шло своим чередом. Солнце спряталось за высокими зданиями, и птицы перестали петь. Циферблат завалился за девятую палочку, показывая десятый час. Поэтому Вася ехал на работу, на завод по производству туалетной бумаги. Занимал он там незавидную должность. Ему нужно было загружать туалетную бумагу в разные контейнеры в зависимости от того, в какой город их увозят грузовики. От пола до потолка, чтобы и дюйма пространства не было потрачено впустую. С десяти вечера до восьми утра. Конечно, никто бы не смог полюбить такую работу. А Вася не то что не любил, он стыдился ее. Бывали редкие случаи, когда его спрашивали о работе.

– Я работаю на заводе по переработке макулатуры, – просто отвечал он.

– Переработку во что?

– В бумажные гигиенические изделия, – говорил он, всем своим видом показывая, что это неинтересная тема для обсуждения.

– А кем вы, простите, работаете?

– Менеджером по распределению этих самых изделий, – проговаривал он, не моргая. И ведь, правда, разве он лгал? Ведь он же принимал решения, каким образом распределять туалетную бумагу по контейнеру? Как складывать рулоны? Вдоль или поперек?

Все-таки дела его не так плохи. На заводе платят по самому высокому тарифу, не то что на других работах такого типа, где не требуется образование. Это ему еще повезло, ведь, по сути, работа физически не сложная. Не кирпичи же по десять часов в день он носит на стройке! Жена часто утешала его этим фактом. К тому же на проживание их молодой семье вполне хватало. Счета всегда были вовремя оплачены. Трехлетняя дочка ходила в садик. И даже чуть-чуть оставалось на карманные расходы. Но что-то в их семье начало происходить. Васе его жизнь почему-то казалась несправедливой. В душу закралось нечто, что тревожило его молодой, пока еще не высохший разум. Хотелось каких-то перемен. Порой душа жаждала праздника, и Вася, никак еще не сумев разобраться, чего ему хочется, устраивал праздник своей печени. Каждый день после смены он выпивал пару банок пива. Жена ругалась. Это было дорого, потому что он покупал пиво на заправке, а не в супермаркете. Конечно, в супермаркете дешевле, но, извините, вы когда-нибудь пробовали теплое пиво?

А на выходных он покупал ящик пива, садился за компьютер, надевал наушники, созванивался с соклановцами и играл в танки онлайн. Играть он мог по десять часов, не отрываясь. Это была его страсть! Даже в пути на работу он непрерывно переговаривался с единомышленниками, обсуждая тактики, ближайшие обновления игры, новую технику в ангаре, свои достижения в игре или других игроков. Он даже есть не мог, не включив видеогайд или летсплей какого-нибудь популярного стримера. И перед сном он включал нечто подобное и медленно засыпал, представляя, каких высот он достигнет завтра в своей виртуальной реальности.

Сегодня был тот редкий день, когда он не мог говорить с соклановцами. Он чувствовал себя абсолютно разбитым, словно последние жизненные силы оставили его, отдав во власть глубокой апатии. Каких-то внешних причин, приведших его к такому состоянию, не наблюдалось. В течение трех последних лет на него все чаще находило такое меланхоличное настроение, сбивая привычный уклад жизни. Обычно в такие дни он брал больничный, закупал алкоголя и напивался, бродя по просторам интернета. Пытаясь хоть как-нибудь развлечь себя, он искал юмористические программы, читал анекдоты, в общем, убивал свое время. Понимаете, он жутко боялся свободного времени, если у него хоть каким-то образом оно появлялось, он в панике искал, как от него избавиться. Слава браузеру, что домашний интернет редко давал сбои, и там, в запутанном лабиринте информации, можно убежать от разума, который, словно дамоклов меч, стремился разрушить его реальность.

Автобус стоял на перекрестке дольше, чем положено. Видимо, произошла авария. Машины скорой помощи вперемешку с полицейскими преградили путь общественному и частному транспорту. Образовалась пробка.

«Опоздал на работу», – печально подумал Вася. Невидящие глаза остановились на шикарном внедорожнике, вынужденно стоявшем рядом с автобусом. За рулем сидела очень красивая девушка. Откинув передний козырек, она подводила свои чувственные, ярко накрашенные губки. Они были настолько прелестны и выразительны, что в первую очередь привлекали внимание. Он не запомнил, во что она была одета, но все в ней говорило о принадлежности к высшему обществу. Таких ухоженных и красивых девушек обычно видишь лишь по телевизору. Вася любовался, чувствуя себя, словно бездомный перед витриной одного из самых дорогих магазинов бриллиантовых украшений. Вот, казалось бы, и бездомный, и украшения из одного мира, но им никак не встретиться вместе, не соприкоснуться. Насколько надежно разделяла их хрупкая витрина немыслимым количеством световых лет, настолько же стекло автобуса отделяло Васю от девушки из внедорожника. Вася с тоской и нежностью подумал о жене и ребенке. Дочка практически его не видит. Неужели это и есть жизнь? Неужели всю жизнь ему работать на заводе и ездить на автобусе? Многие его коллеги работали уже больше двадцати лет. Но он еще так молод! Что делать? Куда бежать? С чего начать?

Разум, увидев за стеклом Жизнь, безжалостно терзал Васю, пытаясь пробудить в нем это странное эгоистичное чувство – желание жить.

Он пытался бороться с ним, вытащив из сумки планшет. Но, о боже! Планшет разрядился. Как же он так оплошал? Забыл поставить на зарядку. Вася закрыл глаза, борясь с желанием выбежать из автобуса, и что было сил старался выгнать из головы мысли, обрушившиеся на него, как могучая лавина.

Не один Вася наблюдал за девушкой. Мужчина впереди, лет сорока, но выглядевший на все пятьдесят, в неглаженой рубашке, заправленной в потертые широкие брюки, в сандалиях с грязными синими носками осуждающе смотрел на губки. Будто это они были причиной роскошного автомобиля и всех благ, окружавших девушку. «Э-х-х-х, тяжело быть мужчиной! Женщинам в сотни раз легче!» – с ненавистью подумал потертый жизнью мужчина и вспомнил о жене, которая в одиночку способна занять двухместное сиденье автобуса. «Моя не такая! Она до такого не опустилась бы, будь у нее такие губки!»

Девушка сзади, в принципе привлекательная, но накрашенная ужасно безвкусно, с черной завистью наблюдала за движениями красивой девушки. «Почему Она там сидит? Почему не Я? Разве я не заслужила? Почему за мной ухаживают лишь конченые бездари? Мой Андрюша никогда не сможет позволить себе такой автомобиль!» – размышляла она, все сильнее сжимая в руке последний Андрюшин подарок, новенький айфон. «А Петя так вообще пытался недавно занять у меня денег. Придется от него избавиться».

Почти половина автобуса смотрело на девушку. Все думали о разном, но объединяло их лишь одно. Никому и в голову не пришло, что девушка сама заработала на машину. Что она – одна из лучших фармацевтов-практиков, основательница и президент знаменитой компании «Эдиссон Компани», владеющей крупнейшим фармацевтическим заводом и лабораторным центром в стране.

Дверь автобуса хлопнула. Это выбежал молодой парень и, словно пуля, скрылся в толпе прохожих. «Опаздывает, наверное», – думали люди. Но Вася никуда не опаздывал. Этим вечером он решил не идти на работу.

Глава 3

Все смешалось в голове у Софии. «Тигр, вилка, сосны, молоко, лава медленно стекала в реку, бумажный пакет летел в непонятном направлении, метроном…» – именно с такими мыслями она открыла глаза и посмотрела в потолок. Она никак не могла сообразить, что лежит в собственной постели. Как она тут очутилась?

Последнее, что она могла вспомнить, это как молодой парень рассказывал ей про свои школьные годы и почему он не смог эту самую школу закончить. Трагическая история. Дело происходило в маленьком ирландском пабе. София никогда еще не пила так много алкоголя, как в тот вечер. Да и вообще она была человеком непьющим, даже в каком-то смысле противником алкогольной продукции. И вот она лежит у себя в квартире и не может вспомнить, как добралась до дома, как сумела раздеться и лечь. И никаких образов в голове, никаких отрывочных воспоминаний.

Просто черная дыра, провал в памяти. Сами понимаете, жуткое состояние.

Хоть в истории того молодого человека не было ничего необычного, так в наше время все и происходит, она вызвала в Софии бурю негодования, и разум ее жаждал справедливости. Вася, кажется, так звали молодого человека, будучи еще в третьем классе, очень любил читать. Он просто проглатывал все книги, до которых мог добраться. Классика, история, фэнтези, детективы, приключения, философия – в общем, все, что было в домашней библиотеке. Домашние часто отвлекали его от этого занятия мелкими бытовыми правилами или обязанностями. Вася в ответ прятался от них в туалете. Не самое приятное место для чтения, но оно гарантировало полчаса покоя. Бабушка по этому поводу хотела однажды отвезти его к врачу, думая, что Вася испытывает трудности со стулом. К счастью, до этого не дошло. Также он читал ночи напролет с фонариком под одеялом. Порой родители, застукав его за этим занятием, отбирали фонарик, вынуждая его снова идти в туалет.

Конечно же, своим детским умом он многого не мог понять из того, что читал. Ну что может понять девятилетний ребенок, читая Абу Али Ибн Сина? Или Платона? Естественно, Вася больше любил читать фэнтези, детективы и легкие романы. Платона он не понимал, читал через силу, потому что очень хотел понять. Этот факт удручал его. Ведь это великий человек! И если он, Вася, чего-то не понимает, значит, он тупой. Это была его особенность: если что-то не получалось, жестоко себя за это корить. Вася был развит не по годам и имел острый пытливый ум. Он обладал огромной тягой к знаниям, и все было ему интересно. В дошкольном возрасте он сломал игрушечную машину на пульте управления, чтобы понять, как она работает. Ох, и досталось же ему тогда! К сожалению, он не смог ее починить и машина больше не управлялась дистанционно. Несмотря на все эти качества, в школе у Васи были большие проблемы. По всем предметам, кроме математики и литературы, он получал плохие отметки. Родителей часто вызывали в школу. Он не успевал за школьной программой, не выполнял домашние задания, часто ставил под сомнение авторитет учителя! Дважды его водили к школьному психологу. Он показывал Васе странные картины и спрашивал, что он в них видит. Вася ничего особенного не видел, но послушно отвечал первое, что взбредет в голову. Однажды в классе всем детям выдали чистую бумагу и просили нарисовать то, чего нет. Вася ничего не нарисовал. Их классный руководитель была вне себя от злости. Как это так: все дети как дети, что-то нарисовали, а Вася, как всегда, в своем репертуаре!

– Почему ты не выполнил задание? – строго спрашивала она.

– Я не могу, – просто отвечал Вася.

– Это почему же?

– Если я нарисую то, чего нет, то оно будет на бумаге. Если оно будет на бумаге, значит, это не то, чего нет, – объяснил Вася.

– Рисуй или пожалеешь, – прошипела классный руководитель.

Вася, подумав, решил не злить учительницу и послушно нарисовал динозавра. Динозавров нет, они вымерли. Кстати, динозавров он любил невероятно. Знал все названия и виды, время и места их обитания, особенности и причины эволюции некоторых видов, мечтал в будущем стать археологом и палеонтологом.

– Можешь же, когда хочешь, – удовлетворенно заметила учительница.

На летних каникулах Вася написал книгу. Настоящий приключенческий роман в триста страниц. Это была первая книга из задуманной им трилогии. Неплохо для девяти лет? Но дело дальше не пошло. Никто из родителей не прочел его книгу, никто не проявил интереса. Хоть Вася как-то раз и слышал, как отец рассказывал кому-то по телефону, что сын пишет книгу. И в голосе родителя он ясно услышал нотку гордости за него. Однако Васе это не помогло. Все гордились, что он написал книгу, но никто ее по каким-то причинам не читал. Интерес был потерян, да и Вася понимал: ну какой из него писатель? Он же пишет с ошибками, а учитель грамматики всегда говорила, что сочинения Васины написаны неправильно!

Вскоре Вася начал прогуливать занятия. Он всегда общался с ребятами старших классов, поэтому рано начал курить. Узнали родители. Естественно, выпороли. И проблемы начались в семье. Вася становился все более замкнутым. Читал он так же много, но никогда ни с кем ничего не обсуждал. Несколько раз уходил из дома, но, не умея себя прокормить, всегда возвращался. С каждым годом проблем в школе и в семье становилось все больше. В конце концов, на пятом году обучения его выгнали за неуспеваемость и прогулы. Конечно, родители пытались устроить его в другие школы. Он менял их раз пять! Но везде повторялось одно и то же. А без среднего образования нельзя было поступить в университет, что значило для Васи отсутствие профессии и в дальнейшем – работы. Все считали его проблемным подростком и пытались внушить ему этот факт.

Но Вася так не считал. У него были твердые позиции и своя философия. Он знал, что не хочет учиться в школе, и не понимал, почему он ДОЛЖЕН это делать. Он любил читать и, возможно, прочитал больше книг, чем его однокашникам придется прочитать за всю жизнь! Но почему он должен учить какой-то стих наизусть? Если стих ему не нравится? Какой в этом смысл? И кто вообще определяет, какие стихи нужно всем школьникам знать наизусть?

Васе нравилась математика. И он за неделю изучил весь учебник. Возможно, он не все понял правильно, некоторые задачи решить самостоятельно не получалось. Он обратился к учителю. Учитель сказал, что учебник рассчитан на целый год и нужно придерживаться программы. Конечно, похвально, что Вася так далеко смог продвинуться, но не стоит тратить время на один предмет, когда по другим предметам откровенно плохие оценки. Да и не может учитель позволить себе с каждым заниматься индивидуально и отклоняться от программы. От Васи требуется выполнение домашних заданий, и никто не просил его изучать весь учебник наперед! К тому же ошибок он наделал много, поэтому не стоит заниматься самодеятельностью!

Интерес к математике был временно заморожен на неопределенный срок. У Васи в голове не укладывалось, как тоненький учебник можно изучать целый год! Вскоре он возненавидел всех учителей. Почему они с такой уверенностью думают, что их предмет мне необходим?

– Почему все дети хотят учиться, а ты нет? – как-то спросил Васю отец.

– Пап, никто не хочет учиться в школе. У меня нет ни одного однокашника, который ходит в школу, чтобы узнать чего-нибудь новое, все ходят, потому что заставляют родители. А задания делают, потому что боятся получить плохую отметку. Так-то все предметы интересные, и, наверное, их необходимо знать, но поверь, па, сейчас не так преподают, как в твоей школе, моя школа больше похожа на тюрьму, – доверительно объяснял Вася.

Настоящей тюрьмы он никогда не видел, но почему-то представлял ее именно как школу. Такие же высокие заборы, только с колючей проволокой, звонками и общей столовой. Для полного сходства нужно лишь вместо указок выдать учителям автоматы.

Что именно сказал отец Васи, София так и не узнала. Они еще долго говорили на разные темы. О системе образования, об экономике, о масс-медиа как об одном из рычагов современного рабства. Их прервал бармен, затем Вася перестал говорить и стал больше пить. Она не помнила, чем Вася занимался в дальнейшем, помнила лишь, что он не закончил школу и сейчас работает менеджером на каком-то заводе, как-то связанном с макулатурой. Софии Вася показался удивительным человеком, способным мыслить и глубоко анализировать любую информацию, везде видя причину, а не следствие, и тяжело было поверить, что этот человек нигде не учился.

Darmowy fragment się skończył.